Чернильная ловушка (джен)

Восходящее солнце золотило асфальт на горизонте и молодую листву росших вдоль дороги деревьев. Несмотря на выпитый перед поездкой крепкий кофе, Эван Джеймсон почувствовал наваливающуюся дремоту и тряхнул головой, чтобы отогнать её. Он с грустью посмотрел на магнитолу: с музыкой ехать было бы веселее, но совсем недавно Уилл Эндрюс, его напарник и по совместительству колдун, наложил на неё заклятие, из-за которого играла только его любимая музыка. А вкусы их были противоположны, словно Северный и Южный полюс. Джеймсон мог бы всё исправить одним (может быть, двумя-тремя) взмахом палочки, но тогда раскрылась бы его настоящая личность.

«Может быть, обратиться к Далии? — подумал Эван о единокровной сестре Эндрюса. — Куплю ей в благодарность ящик апельсиновых леденцов, и пусть её братец мне потом прогрызёт печёнку».

В последнее время Уилл открыто выражал своё недовольство по поводу того, что его напарник и Далия близко общаются. Эндрюс аргументировал свои выпады тем, что простецу не стоит водить дружбу с такой, как его сестрица. В отличие от надоедливого брата, Далия знала, кем на самом деле является Эван Джеймсон. В их первую встречу она даже называла его по имени. А вот для Эвана она была той ещё загадкой. Даже клубком загадок.

Джеймсон бросил угрюмый взгляд на источник своих неприятностей через зеркало заднего вида. Эндрюс, держа в одной руке карманное зеркальце, а в другой гребень, начёсывал чёлку своей дурацкой причёски.

«Вот же клоун», — усмехнулся он про себя и широко зевнул.

— Ты бы мог, когда зеваешь, прикрывать рот, — послышалось с заднего сиденья сварливое замечание. — У тебя манеры как у дикаря, Эван.

— Это моя машина, веду себя так, как хочу, — с неуступающим добродушием отозвался Джеймсон. — Если бы не моя доброта, Уилл, — он снова широко зевнул, — я спал бы в своей постели, а не строил из себя шофера для мисс Дэйзи.

— Не знаю, кто эта твоя мисс Дэйзи, но она вряд ли могла бы превратить тебя в шиншиллу, — убирая зеркало и гребень во внутренний карман пиджака, кисло отозвался Эндрюс.

— Да и ты меня ни в кого не превратишь.

— И почему это?

— Могу назвать две причины. Первая: если применишь ко мне магию, тебе придётся выплатить крупный штраф.

— Ради такого удовольствия могу и потратиться, — перебив его, с некоторой злорадностью сказал Уилл. — Говори вторую.

— Ну а во-вторых, если я стану шиншиллой, кто тебя повезёт к твоему профессору Квизлу?

— Вот тут ты чертовски прав.

— Объясни: если ты не можешь перенестись к нему, почему не воспользуешься метлой? Или метла у вас, колдунов, считается исключительно женским видом транспорта?

— Да, я бы мог добраться на метле, но в машине гораздо удобнее и теплее. Даже в такой, как твоя.

— У меня скоро день рождения, вот и подари мне машину, которая устроит вашу колдунскую задницу. А лучше обзаведись собственной, чтобы мне не приходилось ни свет ни заря возить тебя чёрт знает куда.

— И потерять такого шофёра, как ты? Спасибо, но я откажусь. Вдобавок мы едем к профессору Квизлу не по моему желанию. Лично я бы не видел этого толстого хрыча ещё лет двадцать или даже больше. Мы едем к нему из-за Ленокс. Эта заноза, наверное, единственный человек, который может похвастаться, что находится в мизерном списке друзей Ибрагима Квизла. И вот уже несколько дней она не может связаться с ним и в уплату долга попросила меня, чтобы я проведал её дорогого профессора Квизла. Как говорится, переложила с больной головы на здоровую…

— Ты сделал в точности так же, — усмехнулся Эван.

— Не забывай, что ты у Ленокс тоже в долгу. Так что несём повинность вместе.

— Угу-у, — ответил Джеймсон и широко зевнул.

— Я же тебя-а-а… — сердито начал Эндрюс, но против воли поддался рефлексу и тоже широко раскрыл рот в зевке, после чего сердито добавил: — Иногда мне так хочется прибить тебя.

— Прекрасно понимаю, ты тоже пробуждаешь во мне эти чувства, — довольно ухмыляясь, ответил Эван и спросил: — Нам ещё долго ехать?

Уилл достал из кармана карту, заботливо присланную ему Ленокс, и расправил её. Колдун произнëс заклинание, касаясь листа бумаги кончиком палочки, после чего приступил к её изучению.

— Скоро будет съезд на просëлочную дорогу, потом поворот на развилке налево, после десять миль и мы на месте, — сложив карту, он спросил: — А почему мы до сих пор едем без музыки?

— Я не взял с собой беруши.

— Вот не стоит драматизировать, — Уилл потянулся к панели магнитолы.

— Если включишь, то я тебя прибью. Серьёзно,— предупредил его Эван, делая упор на последнее слово.

— Ладно-ладно, раз ты слишком нежный для нормальной музыки, посидим в тишине, — буркнул Эндрюс, занимая прежнее положение.

* * *

Приземистый деревянный дом профессора Квизла под крышей с ярко-синей черепицей находился на возвышенности. Вдоль гравийной дорожки, ведущей к вычурно украшенному крыльцу, и фасада тянулись два ряда кустарников шарообразной формы. Лужайка перед домом пестрела от ранних разноцветных цветочков. За стёклами огромных окон виднелись занавески канареечно-желтого цвета в ядовито-зелёную полоску. У начала дорожки стоял почтовый ящик в виде карикатурно раскормленного лилового дракона.

— И это дом колдуна? — не без скепсиса спросил Эван. — Я бы подумал, что здесь живёт клоун или дальтоник. А может быть, и то и другое вместе.

— Не покупайся на всё это изобилие цветов, — угрюмо ответил Уилл, вылезая из машины. — Вот когда познакомишься с профессором Квизлом, сразу поймёшь: внутри он монохромный.

— Стоп! А мне-то зачем с ним знакомиться? — озадаченно поинтересовался Джеймсон.

— Ну, я же не могу тебя здесь одного оставить, Эван.

— Скорее, ты не хочешь идти к дракону без жертвенного козлёнка, — иронично заметил тот.

— Не беспокойся, профессор Квизл весьма лояльно настроен к простецам; вы ему даже любопытны.

— Ага, слушаю и верю каждому твоему слову, — саркастично сказал Эван, но всё же вылез из машины. — Если дойдёт до кровавых жертвоприношений, то запомни: моё тело только для Ктулху.

— Да-да, конечно, — фыркнул Эндрюс. — Не думал, что ты такой паникёр.

— С вами, колдунами, стоит держать ухо востро.

— Могу сказать то же о простецах. Ну пошли уже, параноик.

Когда гости поднялись на крыльцо, Джеймсон ощутил лёгкое покалывание в пальцах. Его насторожило, что оно было слишком слабым: он считал, что дом колдуна должен излучать гораздо больше магической энергии.

«Неужели он практически не использует магию? — задался про себя вопросом озадаченный столь слабой реакцией Эван. — Может быть, это ещё одно чудачество профессора Квизла, как жить в глуши у чёрта на рогах. Нужно всё-таки спросить у Уилла, что он преподавал».

Эндрюс взялся за дверной молоток в виде тролля с дубиной и трижды постучал. Они выждали некоторое время в ожидании того, что им откроют или по ту сторону двери хотя бы раздастся шум. Уилл снова постучал, и снова без всякого результата.

— Может быть, он возится на заднем дворе? — предположил Джеймсон.

— Давай проверим, — пожал плечами Эндрюс.

Они обошли дом и обнаружили три куполообразные стеклянных оранжереи, стоящих в ряд. Стёкла в них имели голубоватый оттенок. Указав кивком головы в их сторону, Уилл сказал:

— Пойду поищу его там. Возможно, профессор ухаживает за плотоядными томатами или пересаживает мандрагору. Сейчас как раз подходящее время менять подросткам горшки.

Эван едва не напомнил напарнику о необходимости защитить уши от крика мандрагоры, но вовремя прикусил язык.

— О’кей, я подожду здесь.

— Только внимательно смотри под ноги…

— Это ещё зачем?

— Тут могут быть садовые гномы. Увидишь уродца, похожего на картошку, — пинай его от всей души.

— Спасибо за совет.

Эндрюс направился в сторону ближайшей оранжереи. Джеймсон, оставаясь на прежнем месте, огляделся по сторонам и заметил, что два окна с противоположной от него стороны не закрыты занавесками. Присмотревшись, он обратил внимание на канделябр на высокой подставке, в котором горели толстые красные свечи.

«Зачем жечь свечи, когда на улице так светло?» — нахмурив лоб, подумал Эван.

Зародившееся в нём подозрение тут же разбудило его чутьё. Он пошёл к окнам проверить, что там происходит. Эндрюс вышел из оранжереи как раз в тот момент, когда Джеймсон разглядывал комнату за стеклом.

— Эй, ты что там делаешь? — спросил он. — В вуайеристы записался?

— Иди сюда скорее! — пропустив его слова мимо ушей, крикнул Эван. — Кажется, я нашёл твоего профессора Квизла.

— В смысле «кажется нашёл»? — ощутив неприятный холодок, озадаченно произнёс Уилл и поспешил к напарнику.

Когда он оказался рядом с Джеймсоном и заглянул через окно в комнату, то сразу понял смысл его слов: на письменном столе, навалившись массивным телом, лицом вниз лежал профессор Квизл, а из его спины торчала огромная сосулька.

— Как ты думаешь, может быть, он живой? — с хрупкой надеждой в голосе произнёс Уилл, переведя взгляд с профессора Квизла на Эвана.

— Ну, если вы, колдуны, способны жить с почти метровой сосулькой в груди, то да, — саркастично ответил Джеймсон. Поймав испепеляющий взгляд напарника, он добавил: — Лучше пойдем внутрь и проверим, вдруг мы ещё что-то сможем сделать.

— Надеюсь, всё не так… плачевно, — угрюмо отозвался Эндрюс.

Колдун извлек волшебную палочку из кармана. Нацелив её на окно, он произнес заклинание; окно полностью исчезло. Сделав наиграно вычурный жест рукой, Уилл сказал:

— Прошу.

— Я бы предпочёл воспользоваться дверью, как цивилизованный человек, — перешагивая через подоконник, ответил Эван.

— Зато так быстрее: не нужно снова обходить дом, — пожал плечами Эндрюс, следуя за напарником в кабинет профессора Квизла.

Джеймсон, осторожно ступая, чтобы ненароком не наступить на возможную улику, подошёл к хозяину кабинета и прикоснулся к его шее. Не нащупав пульс, он мрачно произнёс:

— Он мëртв.

— Ты уверен? — нервно спросил Уилл.

— Да. Пульса нет, — ответил Эван и, ощущая исходящий от тела холод, добавил: — К тому же твой профессор уже остыл, — убирая руку с ледяной кожи трупа, про себя же закончил:

«…даже слишком, словно его только что вытащили из морозильника».

Покалывающее ощущение на кончиках пальцев подсказывало ему, что убийство профессора Квизла произошло не без участия магии, которую мертвец излучал сильнее, чем весь дом. Подозрительность в нем дернула его нервы, как кучер, подгоняющий лошадей вожжами. Джеймсон огляделся по сторонам. В комнате царил исключительный порядок, если не считать валяющихся возле стола желтоватых листов бумаги формата А4 с потрепанными краями. Окружающая мебель была под стать своему хозяину — массивной. Заметив, что один из нескольких книжных шкафов набит книгами Агаты Кристи, Джона Диксона Карра, Г. К. Честертона, Рекса Стаута, Чарльза М. Грина и других представителей золотого века детективного жанра, Эван сказал:

— Ха! Оказывается, колдуны любят классические детективные истории.

— Не все, только такие оригиналы, как профессор Квизл, увлекаются литературой простецов, — ответил Уилл, держась как можно дальше от мертвеца.

— Похоже, он не просто увлекается, а фанат, — глядя на костюм профессора Квизла, сшитый по моде тридцатых годов, подметил напарник. — Он одет в точности как персонаж из этих книг.

— Может быть, помешался от одиночества и паранойи.

— Что ж, тогда ему стоило бы читать не детективы, а любовные романы.

— И тогда мы бы обнаружили труп в костюме эпохи Регентства или от Армани.

Каждый из них представил себе эту картину в голове и невольно рассмеялся. Отсмеявшись, Джеймсон серьёзным тоном сказал:

— Думаю, тебе стоит связаться с вашей полицией. Ведь вряд ли простой человек — даже душевнобольной — додумался бы найти этот дом, чтобы заколоть сосулькой твоего профессора. Которая, кстати, не тает.

— Совсем забыл об этом, — спохватился Эндрюс.

В этот самый момент, когда Уилл потянулся за волшебной палочкой, в окно ворвался порыв ветра и поднял вверх один из лежащих на полу листов бумаги. Эван машинально схватил его.

— Вот это реакция! — невольно восхитился напарник и тут же воскликнул: — Смотри, на нём появляются слова.

Он быстро подошёл к Джеймсону и взялся за другой край листа, чтобы получше рассмотреть то, что на нём написано. Буквы появлялись словно их печатали на пишущей машинке первой половины прошлого века. Даже шрифт был машинописный.

Место действия:

Пансион «Орлиное гнездо», находящийся в * * горах.

Время действия:

Середина января.

Действующие лица:

Хьюго Марш (37 лет), хозяин пансиона.

Анна Марш (30 лет), жена хозяина.

Прислуга:

Рита Эбсон (45 лет), кухарка.

Фрэнк (Фрэнки) Баттерман (17 лет), слуга.

Элси Осборн (20 лет), горничная.

Постояльцы пансиона:

*Катрин Дэйзинг (20 лет) и Элен Дэйзинг (22 года), сёстры. Комната 4.

Едва появилась данная строка, Джеймсон почувствовал, как пол под ногами задрожал, а от страницы пошла мощная волна магии. В носу засвербило от смеси запаха типографской краски и аромата новой бумаги, затем к ним присоединились нотки дыма, средства для полировки с лимоном и выпечки. Мир закружился, словно он находился на безумной карусели. К горлу подкатила тошнота, но прежде чем кофе и кекс попросились наружу, всё прекратилось. Окружающая обстановка изменилась с кабинета на просторную комнату, в которой гармонично сочетался сельский стиль и арт-деко. Эван почувствовал цветочный аромат духов. Повернув голову, Джеймсон увидел мужеподобную женщину на месте Эндрюса. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что перед ним всë тот же Уилл, вот только с макияжем и одетый по женской моде тридцатых годов: в тёмно-синем в горошек платье с большим белым бантом и чëрной шляпке-тарелочке с вуалью, прикрывающей пол лица наискосок. Волосы стали длиннее в несколько раз, дурацкий начёс пропал, и теперь они лежали крутыми волнами, на которые определённо не пожалели средства для волос. А голос напарника, которым заговорила женщина, подтвердил его предположение.

— Ты чего на меня так уставился? — спросил он и перевел взгляд на напарника.

— Да ты бы себя видел, — широко ухмыляясь, ответил Эван.

— Чего?! — озадаченно произнёс Уилл и быстро отыскал взглядом зеркало. Увидев в нём их отражение, он криво усмехнулся: — Ну, по крайней мере, я выгляжу получше, чем ты.

— С чего бы это? — возразил Джеймсон. На нем было похожее платье, только темно-зелёного цвета с бледно-лимонным бантом, а вместо шляпки был темно-лавандовый берет. — Мы выглядим почти как сёстры-близняшки.

— Вот только ты страшная близняшка, Эван, — с апломбом заявил Эндрюс.

— Да пошёл ты! — фыркнул тот, затем серьёзным тоном сказал: — Лучше объясни, почему мы выглядим как дешевая пародия на Дафну и Джозефину и где мы, черт возьми, вообще находимся?

— Судя по всему, мы оказались…

Уилл не закончил фразу из-за того, что рядом с ними возникла миловидная пухленькая женщина тридцати лет. Её румяные щёчки очаровательно обрамляли крутые волны золотисто-рыжих волос. Широко улыбнувшись напарникам, она обратилась к Эндрюсу:

— Вам понравилась ваша комната? Вы с сестрой хорошо устроились, мисс Дэйзинг?

— Мисс Дэйзинг?! — недоумевающе повторил Уилл. Потом лицо его прояснилось от догадки: — Ах, ну да!.. — отпустив страницу, он откашлялся и фальцетом продолжил: — Миссис Марш, комната, конечно, чудесная, но нам бы не помешали ещё одеяла. Моя сестра очень мерзнет по ночам и имеет отвратительную привычку приходить в мою постель, чтобы погреть об меня свои лягушачьи лапы.

— Прекрасно понимаю вас, мисс Дэйзинг, — сочувственно кивнула миссис Марш. — Я сейчас подготовлю дополнительные одеяла и отправлю их с Фрэнки или Элси в вашу комнату. Будут ещё пожелания?

— Нет… А хотя я бы не отказалась от чашечки поссета… кхм… у меня в горле слегка першит.

— Хорошо, отправлю вам поссет вместе с одеялами, — ответила она, затем обратилась к Джеймсону: — А вам, мисс Катрин, что-нибудь нужно? Может быть, тоже поссет? Или чаю с мёдом или лимоном?

— Кружки чая хватит, миссис Марш, — ответил за Эвана Уилл.

— Будет исполнено, — энергично сказала та и покинула их, чтобы отдать прислуге распоряжения.

Как только она удалилась, Джеймсон тут же атаковал напарника вопросом, который так и рвался из него всё время беседы Эндрюса с миссис Марш.

— Так получается, ты знаешь, где мы находимся?

— Как тебе сказать… — начал Уилл. Интонации в его голосе с головой выдавали, что он хочет увильнуть от прямого ответа.

— Да говори как есть, — резко перебил его Эван. — Обещаю, что в обморок не упаду.

— Сдаётся мне, мы попали в чернильную ловушку.

— Что за чернильная ловушка? — удивленно поднял брови Джеймсон. — Можно пояснения для простых людей?

— Обычно это зачарованные рукописи, которые служат своеобразным порталом в созданную магией реальность. Всё в ней соответствует тому, что было написано автором, и подчиняется законам текста. И нередко они весьма абсурдны.

— Ты уверен, что мы в чернильной ловушке? — спросил Эван.

В его голове всплыли воспоминания из прошлой жизни, когда он сам был колдуном. Вспомнил, с каким пылом Гермиона рассказывала истории о книгах, которые засасывали на свои страницы читателей. Он подозревал, что она сама бы хотела оказаться внутри книжного мира.

— Да, — кивнул Эндрюс и потянулся за страницей в руках напарника. — Смотри сюда, — указал он на седьмую строку, — вот это та самая женщина, с которой я разговаривал. Миссис Марш. Тридцать лет. Жена хозяина пансиона. Всё сходится. Также она упомянула имена Фрэнки и Элси. Они указаны как прислуга.

— А мы с тобой сëстры Дэйзинг из четвёртой комнаты, выходит, — усмехнулся Эван.

— Именно, ты здесь Катрин, а я Элен, — бодро согласился Уилл.

«Мерлин, он доволен, как нюхлер на монетном дворе», — подумал Джеймсон, а вслух сказал:

— Почему это мы с тобой женщины?

— Чернильная ловушка так решила. Я же говорил, что у неё свои правила.

— О’кей, правила правилами, но как выбраться отсюда?

— Нам нужно пройти сюжет. И тут-то у нас серьёзные проблемы.

— А разве проблем с неудобным бельём и туфлями на каблуках для нас мало? — сыронизировал Эван.

— Ха-ха, очень смешно, — скривился Уилл. — А если серьёзно: судя по тому, что мы нашли профессора Квизла мёртвым, оказались мы в детективной истории.

— Повторюсь: зря твой профессор не читал любовные романы.

Под моей крышей свило гнездо зло. Каждый здесь имеет тёмную тайну. Каждый здесь грешник. Зло здесь медленно бурлит, словно тушёное мясо, оставленное на малом огне. Оно тут вовсе нестатично. Это гнилостное болото имеет приток свежей крови.

Сегодня приехали новые постояльцы. Сёстры Дэйзинг. Они известны как счастливые наследницы, которые совсем недавно получили наследие троюродного дядюшки Филиппа, австралийского богача. На самом деле это две мошенницы, изящно плетущие кружево лжи. Сёстры Дэйзинг — у них гораздо больше имён, но будем называть их теми, что известны в данный момент — путешествуют по стране и продают дешёвые стразы под видом настоящих драгоценностей доверчивым простакам. Они заняли четвёртую комнату. До них в ней жил Леопольд Вайт, библиофил и коллекционер редких книг. На его руках кровь нескольких упертых старичков и старушек, не желавших принимать предложение о продаже ему очень ценных экземпляров. До него были другие, в чьих чёрных сердцах жила тьма.

Новые негодяи всегда заселяются в четвёртую комнату. Таково правило. Как и то, что тринадцатая комната всегда пустует.

Зло в моих стенах будет наказано, ибо я умею заманивать к себе змей и крыс в человеческой личине, чтобы уничтожить их.

— Повторюсь: зря твой профессор не читал любовные романы, — с доброй долей иронии сказал Эван, затем более серьёзным тоном продолжил: — Ты должен мне рассказать всё, что знаешь об этой чернильной мышеловке…

— Чернильной ловушке, — перебив его, поправил Уилл.

— Да без разницы, как называется вся эта абракадабра. Единственное, что сейчас важно для нас — разработать план того, как мы выберемся из этой передряги. И будет лучше, если мы с тобой уединимся.

— Давай поднимемся в нашу комнату.

— И какая комната наша?

— Хм… вроде, это было указано на странице, которая нас перенесла, — припомнил Эндрюс и указал на листок в руках Джеймсона.

Они посмотрели на него. Быстро найдя нужную строку с информацией о сёстрах Дэйзинг, Уилл воскликнул:

— Ага! Комната номер четыре!

— Отлично! Теперь осталось узнать, где она находится. Почему нас сразу туда не перенесли?

— Наверное, один из законов мира: история для гостей начинается со встречи с хозяйкой пансионата.

— Значит, отправимся на поиски и заодно исследуем местность, — предложил Эван. — Если кого-нибудь встретим, скажем, что заблудились, и нам подскажут дорогу. Надеюсь, пансион не размером с дворец, иначе нас ждет одна из самых экстравагантных смертей.

— Какая? — поинтересовался Эндрюс.

— Нашими убийцами станут наши же туфли, — с пафосом ответил он.

— Не преувеличивай, — закатив глаза, фыркнул напарник, но его широкая улыбка выдала, что шутку он оценил. — Итак, в какую сторону мы пойдем?

Прежде чем Джеймсон ответил ему, в гостиную вошла девушка, облаченная в белоснежное манто, неся за собой смесь ароматов духов с сигаретным дымом, к которому примешивалась морозная свежесть. Чёрная чалма на её голове контрастировала не только с шубой, но и с ярко-рыжими кудрями. Если бы она перекрасилась в блондинку, то могла бы стать дублёршей Кэрол Ломбард. Широко улыбаясь, девушка подплыла к напарникам и радостно прощебетала:

— Вы мои соседки! — и протянула руку Уиллу для рукопожатия, — Я из шестой комнаты. Меня зовут Филомена Никс, — затем переключилась на Эвана, — но друзья могут звать просто Фифи. Согласитесь же, моя матушка дала мне такое вычурное имя, — жеманно засмеялась и, резко прервав смех, воскликнула: — Я совсем забыла спросить у вас ваши имена!

— Меня зовут Катрин Дэйзинг, — фальцетом ответил Джеймсон, краем взгляда заметив, что его напарник слегка выпал из реальности при виде новой знакомой, и, понизив голос, одними губами произнёс: — Хватит пялиться! Ты сейчас тоже женщина. Она спросила, как тебя зовут, — и для того, чтобы слова достигли ушей Эндрюса, пнул того в щиколотку.

— О! Элен, — спохватился Эндрюс. — Мы с Катрин сёстры.

— Какая прелесть! — с умилением в голосе произнесла Никс. — Я так вам завидую. У меня только четыре старших брата. Грязные, драчливые мальчишки, — она сморщила свой носик. — Ох, как я мечтала, что у меня появится сестрёнка, но мои родители решили, что пятерых детей вполне хватит и даже много для дохода с нашей фермы. У меня были подружки и кузины, но это…

— Может, пройдём к нам в комнату? Попросим принести туда чай и поболтаем по душам в более приватной обстановке, — предложил Эван, решив использовать новую знакомую как провожатую.

— А мне нравится твоя идея! Но лучше пойдём в мою: у меня есть граммофон с пластинками Руди Вэлли. Я от него просто без ума!

— О, и я тоже! — с энтузиазмом подхватил Уилл.

«Конечно, без ума он от Руди Вэлли, — закатив глаза, подумал напарник. — Говорит человек, который не слушает ничего, что звучит чуть мелодичнее отбойного молотка. Вот уж от кукольной мордашки он точно без ума».

— Тогда идём скорее, а то мне уже становится жарко в манто, — взяв за руки новых приятельниц, она потянула их за собой.

Комнаты находились на втором этаже. Проходя мимо темно-коричневых дверей с латунными цифрами на них, Фифи быстро объясняла, кто за ними живет.

— Комната номер один — Дэвид Биггерс. Из банкирских толстосумов. Вторая — Ирма Куин. Актриса из Голливуда. Воображала ещё та. Вечно кичится своим знакомством с Гиш, Пифорд, Чаплином, Астером и другими. За ужином сами услышите. Но вот жалость — она всегда вторая, — сказала она не без женского злорадства. — Третья — Гаррет Бэнтли. Он какой-то там родственник Маршей. Четвёртая — Леопольд Вайт. Занудный, книжный… ой! — запнулась девушка и тут же добавила: — Он же выехал! Теперь вы живёте в четвёртой. Надеюсь, вы поживёте в «Орлином гнезде» подольше трёх дней. Так, пятая комната — Чарльз Криспин. Тоже зануда. Учитель частной школы, который лечит свой нервный срыв. А вот и шестая — мои апартаменты, — торжественно объявила хозяйка и распахнула дверь. — Милости просим, леди! — и звонко рассмеялась.

Комната Никс была бы просторной, если бы не огромное количество безделушек, горы подушек, метры тюля и пёстрых шалей. Здесь роскошные вещи тонули среди полной безвкусицы. Фифи скинула своё манто на вешалку — под белым мехом оказалось персиковое платье, щедро украшенное бисером и стеклярусом — и сказала своим гостям:

— Присаживайтесь, где вам захочется, — направилась к граммофону.

— У тебя здесь очень мило, — сказал Уилл, усаживаясь на засыпанную цветными думочками оттоманку рядом с Джеймсоном.

— О, спасибо, Эли. Я же могу тебя так называть, дорогая? — не дождавшись от него ответа, Никс продолжила. — Здесь очень скромно. Вот видела бы ты мою квартиру в Глазго.

— Наверное, там как в пещере Али-Бабы, — не без иронии предположил Эван, за что получил грозный взгляд от напарника.

— Да, именно так, Кэт, — не распознав насмешки, жизнерадостно согласилась с ним Фифи.

Едва музыка заиграла, она трижды дёрнула шнурок для вызова служанки.

— Будем надеяться, что Элси сейчас не кокетничает с Томми или Виком. Кстати, вам стоит их опасаться.

— Дай угадаю: они гангстеры или члены мафии? — предположил Уилл

— Нет-нет, «Орлиное гнездо» слишком респектабельное место и, честно говоря, скучное для подобного сорта людей. Вик и Томми — страшные бабники, — в её голосе звучало больше легкомысленного веселья, чем укора. — Они даже строят глазки благочестивой вдове мусорного магната Иннес Айлз. А ей, скажу я вам, уже сорок лет! — чтобы придать своим словам больше убедительности, девушка пошире распахнула свои голубые глазки, обрамлённые веером тёмно-рыжих ресниц.

— А ты здесь всех знаешь? — пытаясь скрыть своё любопытство за равнодушием, спросил Эван.

— Конечно, я здесь столько времени, да и другие тоже. Гаррет вообще считает «Орлиное гнездо» своим домом. А вот в вашей комнате постоянно меняются постояльцы, — Никс понизила голос до зловещего шёпота. — Элси мне как-то проболталась, что Рита, кухарка, считает, что на вашей комнате лежит проклятие, — затем звонко засмеялась: — Вот же какой глупостью может быть забита голова у жителей в такой глуши. Согласны?

— Согласны, — не без скепсиса произнесли в один голос Эндрюс и Джеймсон.

Уж они-то знали, что проклятия очень даже существуют. Особенно в мире, созданном при помощи магии.

— Хотя, с другой стороны, такая сплетня делает жизнь здесь чуточку увлекательной, — пожав плечиками, ответила Фифи.

— А почему не покидаешь пансион? — спросил Уилл.

— О, я жду, когда приедет мой милый Альфред…

Увидев огорчение на лице напарника, Эван невольно расплылся в довольной ухмылке. Эндрюс ответил ему кислой миной, которую он подкрепил болезненным пинком в лодыжку. От боли пострадавший тихо прошипел:

— Ах ты ж мелкий сучонок!

— Что-то случилось, Кэт? — пропустив атаку Эндрюса, спросила Фифи.

— Ничего особенного, просто судорога, — соврал Эван.

— Бедняжка, — с искренним сочувствием произнесла она. — У моей подруги Виолетт в Глазго тоже были судороги, и врач посоветовал ей… — запнулась, а затем с улыбкой продолжила: — Совсем вылетело из головы, что он ей посоветовал. Я постараюсь вспомнить и обязательно скажу тебе.

— А где сейчас Альфред?

— Он сейчас в Эдинбурге, — Фифи печально вздохнула, — улаживает скучные рабочие дела, но скоро должен приехать. Если верить последнему письму от него, вы познакомитесь с Альфредом уже в это воскресенье. Уж кто-кто, а Альфред сможет растрясти это болото. Вот помню, как мы в прошлом году…

Дальше девушка пустилась в подробный рассказ о своих с Альфредом приключениях в Лондоне. После — о поездке в Париж, Нью-Йорк и о сафари в Африке.

* * *

— У меня сейчас лопнет голова, — сказал Эван, когда они оказались в своей комнате за полчаса до ужина. — Сколько же у неё историй?! И как только у неё язык не отвалился столько болтать?

Сдержанная обстановка их комнаты просто радовала глаз после цветовой вакханалии апартаментов Фифи. В воздухе витали едва уловимые ароматы воска для мебели, лаванды и лимона.

— Как ты не понимаешь, — встал на защиту Нокс Уилл. — Фифи здесь просто так одиноко!

— Кажется, кто-то у нас влюбился в книжного персонажа, — дразнящим тоном произнёс Джеймсон и затем совершенно серьёзным добавил: — Такое ведь возможно?

— Ты прав! — хлопнув себя по лбу, воскликнул Эндрюс. — Читатели постоянно влюбляются в героев обычных книг, так что и в чернильной ловушке такая вероятность есть.

— Будем надеяться, что наша новая знакомая не фам фаталь, которая прикидывается болтливой кокеткой.

— Угу, — безрадостно отозвался напарник и погрузился в размышления.

Эван решил не трогать его. Доковыляв до кровати, он стянул туфли и с большим облегчением вздохнул.

— И как же женщины терпят это? — потирая пальцы на ногах, проворчал Джеймсон.

— Спроси у Джози, когда вернёмся, — предложил Эндрюс.

— Мне проще будет спросить об этом Далию…

— Я бы сейчас сам не отказался от разговора с ней. Кто-кто, а уж она знает толк в том, как выбираться из чернильной ловушки. Одно время, когда я был подростком, она так развлекалась: перерыла всю нашу библиотеку в поисках нужных рукописей. Далия даже залезла в ту, что отец хранил в сейфе. Он грозился её выпороть, как только чадо выберется, но в итоге наградил мою сестрицу.

— А тебе до сих пор завидно, Уилл? — с ехидцей поинтересовался Эван.

— Не твоё дело, — огрызнулся тот.

— О’кей. Она тебе рассказывала о способах выбраться из чернильной ловушки?

— Нет, ты же знаешь, что она ничего просто так не рассказывает и уж тем более не делает. Да и с чего ей со мной откровенничать? Я же для неё полный болван.

«И всё же она о тебе заботится», — подумал Джеймсон, зная, что Далия тайно присматривает за братом. Вслух же он с ухмылкой сказал:

— И я полностью с ней согласен.

Дать подробный маршрут «о том, куда Эван может пойти со своим согласием» Уиллу помешал удар в гонг, созывающий гостей на ужин.

— Пойдём познакомимся с другими обитателями «Орлиного гнезда» не только со слов Фифи, — сказал Эван и потянулся за туфлями.

— Может быть, там встретишь персонажа, в которого влюбишься ты, — ехидно заметил Уилл.

— Может быть, там встретишь персонажа, в которого влюбишься ты, — с ехидцей сказал Уилл.

— Не дождёшься, дружочек! Я законченный реалист и всегда предпочитал то, что можно потрогать, — ответил Эван, надевая туфли.

— И как же магия укладывается в твоё мировоззрение?

— Точно так же, как метель или северное сияние — просто природное явление, — пожав плечами, быстро нашёл, что ответить Джеймсон.

— Вон оно как. Мне вот интересно, что ты думаешь о…

— Оставь пока свои вопросы, — подходя к двери, перебил напарника Эван. — Скажи-ка лучше: еда здесь достаточно реальная? А то я зверски проголодался. Или только орудия убийства имеют материальное воплощение?

— Нет, еду можно есть, — ответил Уилл и после короткой паузы добавил: — Хотя не стоит забывать, раз мы находимся в детективе, она может быть приправлена стрихнином или мышьяком. Так что будь внимателен, Эван, — не без ехидства закончил он.

— Очаровательно! До чего же я обожаю этот мир, — с доброй долей сарказма сказал тот.

Раздался второй удар гонга.

— Нужно поторапливаться: кто знает, может, опоздавших здесь не кормят, — сказал Джеймсон и вышел в коридор.

Там он едва не столкнулся с высокой болезненно-бледной женщиной со смолисто-чёрными волосами в чёрном платье. Лицо её было отстранённо-холодным, словно она была посвящена в мрачные тайны потусторонней жизни.

— Простите, мисс…

— Хейер. Ханна Хейер, — представилась она и, поправив очки на своем орлином носу, добавила: — Я тоже должна извиниться перед вами, мисс…

— Дэйзинг. Меня зовут Катрин, — Эван показал рукой на Уилла, — а это моя сестра Элен.

— Ещё вчера здесь жил мистер Вайт, — несколько мрачно сказала Хейер и с печальным вздохом добавила: — Какая жалость, что он так рано покинул нас. На редкость начитанный человек. Без него здесь станет чуточку скучнее.

— Надо же, профессор Квизл… — Уилл не закончил фразу, поскольку получил тычок в бок локтём от напарника.

— Безусловно, нам очень жаль, что мы не успели познакомиться с таким замечательным человеком, — натянуто улыбнулся Джеймсон и продолжил: — Кажется, мы втроём можем опоздать на ужин.

— Ах точно, мисс Катрин! — воскликнула Ханна. — Опаздывать к столу — это такой дурной тон.

— Именно, мисс Ханна, — энергично кивая головой, согласился изрядно проголодавшийся Эван.

Их новая знакомая пошла впереди, а они поплелись за ней. Заметив, что напарник весьма ловко держится на каблуках, Джеймсон спросил:

— Ты незаметно от меня заколдовал обувь? Или в тайне любишь поносить высокие каблуки?

— Нет и нет. Просто я подростком занимался бальными танцами.

— Колдун и танцор, — ухмыльнулся Эван. — А ты, случаем, ещё и икебану не составляешь?

— Бальные танцы это часть нашего образования, так что попрошу быть уважительней к моей культуре, пока я не заговорил о чаепитии и матушке-королеве, — колко сказал Уилл, затем, ткнув напарника локтём, шёпотом шутливо поинтересовался: — Ну как? Сердце от неё не ёкнуло?

— Конечно, ёкнуло, — утвердительно ответил он и продолжил: — Я сразу вспомнил свою учительницу математики, миссис Браун. Первая мысль была о том, не забыл ли я сделать домашнюю работу.

— Дай угадаю: ты часто про неё забывал?

— Как и любой ребёнок. А ты разве нет?

— У меня был надзиратель, который следил за тем, чтобы я делал домашние задания, — угрюмо ответил Эндрюс.

— Кто-то вроде Мэри Поппинс или Адуляра?

— Нет, сестра.

— Я думал, что Шарлотта — наша ровесница, даже чуть младше, или у тебя есть ещё одна сводная сестра, которая старше нас?

Он не упомянул Далию, потому что ей можно было дать от силы лет двадцать. Уилл не успел ответить, потому что в разговор вмешалась их провожатая:

— Совсем забыла спросить, что привело вас в «Орлиное гнездо»?

Неожиданный вопрос Хейер выбил почву из-под ног напарников. Ведь они даже не предполагали, что он может прозвучать. Первым пришёл в себя Эван и ответил:

— Мы здесь по совету нашей знакомой.

Его ответ был недалёк от правды. Если бы не просьба Ленокс, то они бы сейчас были совершенно в другом месте и не наряжены как два трансвестита.

— А как её зовут? — не без любопытства сказала Ханна. — Может, мы с ней знакомы. Она, наверное, одна из бывших обитательниц четвёртой комнаты.

— Это навряд ли, — уклончиво ответил Уилл.

— Но мы встречались с одним из бывших гостей четвёртой комнаты, — поняв, что сболтнул лишнего, Эван добавил: — Но нам не удалось поговорить об «Орлином гнезде».

Опять его слова были близки к правде: профессора они видели до того, как попали в чернильную ловушку, но, к сожалению, мертвецы не склонны к разговору без дополнительных магических манипуляций.

— Жаль, очень жаль, — сказала Ханна и, толкнув двойные двери, добавила: — Вот мы и на месте.

В просторной комнате, обшитой бело-коричневыми панелями, за большим сервированным столом сидели постояльцы пансиона и вели неторопливую беседу. Появление троицы привлекло всеобщее внимание. Два мужчины с внешностью холёных франтов весело воскликнули в голос:

— А вот и наша госпожа Мечтательница!

— Ты ещё и свитой по пути обзавелась, о прекрасная Ханна, — добавил тот из них, что был со светло-пепельными волосами и тонкой полоской усиков.

— Это мои подружки Эли и Кэт, Вик, — радостно сказала Фифи.

— Так это те самые сестрички Дэйзинг, о которых ты успела нам все уши прожужжать?! — широко улыбаясь, спросил он.

— Да, они самые, — с широкой улыбкой кивнула она и помахала им рукой, подзывая к себе. — Идите ко мне, я для вас приберегла места.

— Ох, Фифи, иногда твоя энергия порождает столько лишнего шума, словно ты щенок! — потирая висок, капризным тоном сделала ей замечание одна из присутствующих дам.

Она была одета в струящееся платье цвета шампанского, а голову украшала повязка для волос с драгоценными камнями и пером. Красивые черты лица начали терять свою форму из-за времени и порочных увлечений. Фифи не полезла за словом в карман и отбрила её колким ответом:

— Лучше быть энергичным щенком, чем ворчливой сукой, Ирма.

— Мелкая мегера! — сверкнула на неё своими бледно-голубыми глазами Ирма Куин.

— Старая кошка с рассказами о былой славе, — парировала Никс.

— Ха, — манерно усмехнулась Куин, — да тебе остаётся только мечтать о такой «былой славе».

Фифи открыла рот, чтобы ответить сопернице хлёсткой фразой, но тут в их перепалку решила вмешаться женщина лет тридцати пяти-сорока, одетая в элегантное чёрное платье и сидевшая рядом с Виком:

— Дамы, может, отложите ваши склоки хотя бы на пару вечеров, — примиряющим тоном произнесла она. — Пусть новоприбывшие постояльцы некоторое время считают, что попали в цивилизованное общество.

— Всё, уважаемые гладиаторы, складывайте свои мечи, — подытожил темноволосый приятель Вика. — Так повелевает королева Инесса.

— Какой же ты паяц, Томас, — кисло произнесла Ирма.

Тот взял из вазы бутон розы и бокал с шампанским, затем встал с места и преподнёс свои дары раздосадованной актрисе:

— Ирма, не стоит хмурить ваш прелестный лоб! Лучше перестаньте дуться и получайте удовольствие от вечера, — угодливо добавил: — Расскажите нам какую-нибудь пикантную историю о Валентино или любую из своего арсенала. Я обожаю сочные сплетни.

— Ну хорошо, милый, уговорил, — она довольно улыбнулась ему и поднесла к губам бокал.

— А где мистер Со? — спросила Ханна, пока появилась заминка в разговоре.

— Наш широкоглазый господин ещё сегодня в обед жаловался на мигрень, — ответил мужчина, похожий на медведя, которого одели в костюм.

— Бо, так некрасиво говорить, — одернула его миниатюрная золотоволосая девушка.

— Он действительно жаловался на мигрень, Бэкки.

— Ты высказался о внешности мистера Со.

— Золотко моё, может, ты не будешь меня воспитывать хотя бы до десерта?

— На то и существуют жёны, чтобы пилить, — вклинился в их разговор дородный пожилой сосед и с усмешкой добавил: — Знаю это на личном опыте; у меня их было три.

— Спасибо, мистер Биггерс, что решили поделиться мнением, — кисло отозвалась Бэкки, затем она переключила внимание на сидевшую напротив неë Ирму. Понизив голос до деликатного полушёпота, она обратилась к актрисе: — Ирма, у вас помада размазалась.

— Благодарю, душечка, — бросив взгляд на ближайшую зеркальную поверхность, ответила та и достала из сумочки пудреницу с зеркалом.

Эван поглощал коллективный разговор постояльцев не с меньшим удовольствием, чем курицу с зелëным горошком — которые, между прочим, оказались не только съедобными, но и весьма вкусными, — в то время как внимание Уилла было полностью отдано Фифи, которая после словесной перепалки с Куин начала рассказывать ему о том, как еë бабушка вместе с друзьями устраивала спиритические сеансы. Она даже божилась, что на одном из них присутствовал сам Артур Конан Дойль.

— У вас очень хороший аппетит, девочка, — с похвалой сказала сидевшая рядом с Джеймсоном сухопарая старушка, — в точности как у моего покойного Джеймса.

— Благодарю…

Он не успел закончить фразу, как его прервало чрезвычайное происшествие. Ирма прервала свой рассказ о вечеринке у Фреда Астера резким судорожным вздохом. Куин схватилась за горло, широко выпучила глаза и, сделав ещё один сиплый вздох, рухнула лицом на стол в сопровождении звона посуды.

— Вот и первое убийство, — шепнул Уилл Эвану.

— Надеюсь, отравлен всё-таки не горошек, — мрачно ответил тот.

Грехи, грехи, грехи… Каждый здесь грешник. У меня просто целая коллекция. Желаете прелюбодеев? Они есть: комнаты два, шесть, восемь и двенадцать. Желаете алкоголиков и наркоманов? Пожалуйста, два, девять, одиннадцать и четырнадцать. Мошенников и воров? Прошу заглянуть в первую, третью, четвертую и седьмую. Ищете убийцу? Вам во вторую, седьмую, восьмую и десятую.

У каждого здесь обширный список грехов, но у них есть ещё одна общая черта — лицемерие. Они слишком хорошо притворяются приличными людьми. И вот я решил расшевелить это змеиное гнездо.

Честно говоря, ничто так не оживляет собрание, как смерть одного из присутствующих. Моим главным оружием станет тщеславие.

;— Надеюсь, отравлен всё-таки не горошек, — угрюмо произнёс Эван, чувствуя, как совсем недавно вкусный ужин в желудке превращается в булыжник.

— Тут вообще-то человек умер, а ты паясничаешь, — шëпотом упрекнул его Уилл.

— Я вовсе не паясничаю. Мы с тобой, между прочим, настоящие люди, а не персонажи, и, к сожалению, умрем по-настоящему. Скажу тебе откровенно: смерть от отравленного зелëного горошка не входит в мой список желаемых смертей.

— У тебя есть такой список? — приподняв одну бровь, спросил Эндрюс.

— А у тебя его нет?

— Тебе не кажется это странным?

— Кто бы говорил о странностях, — хмыкнул Джеймс.

Пока они разговаривали, у сидевших за столом начал проходить первый шок от смерти Ирмы Куин. Прежде чем оцепенение сменилось паническим ужасом, один из постояльцев — молодой коренастый мужчина с простоватым, но располагающим лицом — командным тоном обратился к белой от шока служанке, которая прислуживала им за ужином:

— Элси, ты чего стоишь столбом? Быстро беги за Хьюго и Анной.

— Сейчас, мистер Гаррет, — пропищала в ответ она и, быстро семеня ногами, убежала прочь.

Едва девушка покинула столовую, постояльцы повскакивали со своих мест и непроизвольно встали в самый дальний угол от мёртвой сотрапезницы. Прежнее онемение также развеялось. Фифи, Анна и Бэкки воскликнули в один голос: «Боже ты мой!».

— Мне сейчас станет дурно, — обмахиваясь платком, простонала Инесса.

— Может быть, воды? — тут же услужливо предложил Вик.

— В такой ситуации больше подойдёт виски, — заметил Бо.

— Может, мы как-то можем помочь бедняжке Ирме? — робко спросила старушка-соседка Эвана.

— Сейчас ей поможет только священник, — мрачно произнесла Анна.

— Но всё-таки из-за чего она умерла? — спросила Бэкки.

— Сердечный приступ? — без всякой уверенности предположила Фифи.

— Больше похоже на апоплексический удар, — покачала головой миссис Крофтс.

— Мисс Куин умерла неестественной смертью, — подал голос Уилл. — Без всяких сомнений, её отравили.

— Неужели, мисс Дэйзинг, вы хотите сказать, что среди нас убийца? — с некоторой насмешливостью в голосе сказал Томас.

— Всё именно так — среди нас убийца, — с мрачной торжественностью подтвердил Эндрюс.

«Он определённо всю свою жизнь ждал такого момента, чтобы произнести эту фразу» — не без иронии подумал Эван.

Слова его напарника произвели впечатление на присутствующих: они начали переглядываться, словно впервые увидели друг друга. У каждого в голове возникли свои теории о том, кто бы мог подсыпать яд Ирме. Некоторые даже немного сожалели, что сами не додумались до этого. Нервы вдовы Айлз не выдержали, и она рухнула в обморок. Благо, её успели подхватить, не позволив упасть на пол, её обожатели Виктор и Томас. Вместе с Бэкки они принялись приводить её в чувство.

— Кажется, юная мисс, вы перечитали детективов, — ехидно сказал Биггерс. — Так что не стоит излишне нагнетать ситуацию.

— Ничего подобного, — тут же возразил Эндрюс. — У неё все признаки отравления на лицо.

— Может быть, это вы её и отравили, — парировал он.

— С какой стати мне… — начал Уилл.

Их спор был прекращен появлением Элси вместе с супругами Марш. Мистер Марш был старше своей супруги примерно на пять лет, в его пепельно-седых волосах виднелась седина, а смуглое лицо покрывало множество маленьких белых шрамов. Он прихрамывал на правую ногу.

— Наконец-то ты пришёл, Хьюго, — сказал Бэнтли.

Постояльцы окружили хозяев, наперебой рассказывая о происшествии за ужином. Эван воспользовался создавшейся возможностью и подошёл к трупу, чтобы осмотреть его и найти хоть какую-то улику. Его внимание привлекла валяющаяся у ног Ирмы вилка. Он наклонился, чтобы поднять её, но тут его окликнул Гаррет:

— Эй, мисс Дэйзинг, что вы там делаете?

На Эвана тут же обратили внимание остальные. Проклиная себя за то, что попался, он начал:

— Я? Ах, ну… — ища подходящее оправдание, поднёс руку к уху и ответил: — У меня упала серёжка. Вот я и решила поискать.

— Не очень удачное время и место для поиска, не находите?

— Ох, точно, мистер Бэнтли, но это мои любимые серёжки, — разыгрывая из себя пристыженную девушку, Джеймсон вернулся к своей «сестре».

— Что-нибудь важное обнаружил? — тут же шепотом поинтересовался у него Уилл.

— Возможно. Поговорим в комнате.

В столовую вошла высокая дородная женщина среднего возраста в темно-синем саржевом платье и белом переднике. На голове у неё красовался головной убор, который судя по его форме находился в дальнем родстве с митрой епископа. Громким басом она произнесла:

— Мистер Хьюго, полиция приедет только завтра. После обеда вышел из строя паром. Сейчас его чинят.

— А разве они не могут воспользоваться лодкой? — задала вполне логичный вопрос Ханна.

— Видимо, нет, иначе бы не говорили ждать до завтра, — сварливо ответила служанка. — Можете даже завтра у них об этом спросить.

— Рита, мы с тобой уже говорили, как важно общаться с гостями пансиона вежливо, — сделала ей замечание миссис Марш.

— А я вам уже не раз говорила, что я кухарка, а не горничная, так что миндальничать ни с кем не собираюсь, — буркнула та и, развернувшись всей своей пышной фигурой, покинула столовую.

— Если полицейские будут только завтра, то нам следует, оставив всё как есть, покинуть столовую и закрыть комнату до их появления, — сказал Марш.

— А как же Ирма? — с нервными интонациями в голосе спросила Инесса. — Или вы хотите оставить её здесь?

— Нет, — ответил хозяин пансиона. — Разумеется, мы отнесём мисс Куин в её комнату.

— Ой, я не хочу провести ночь рядом с мертвецом! — тут же воскликнула Фифи. — Вдруг её привидение…

— Боже, Фифи, какой бред вы несёте! — сказал Гаррет. — Во-первых, привидений не существует, а во-вторых, я и мистер Биггерс являемся ближайшими соседями Ирмы.

— Знаете, я тоже не хочу проводить ночь по соседству с трупом, — тут же откликнулся Биггерс.

— И я, — в один голос произнесли Бэкки и Ханна.

— Дамы, может, не будем поддаваться панике… — попытался успокоить их Марш.

— Мистер Марш, а у вас есть большой холодильник или холодная кладовая? — перебив его, спросил Эван.

— У нас есть ледник, — ответила за мужа миссис Марш. — Но зачем?

— Вы можете поместить тело мисс Куин туда, полицейские даже спасибо скажут, — объяснил он.

— Откуда вы это знаете, мисс Дэйзинг? — спросил хозяин пансиона.

— У нас один из близких родственников работает в полиции, — быстро соврал Джеймсон.

— Если так, то последуем вашему совету, мисс Дэйзинг, — с долей сомнения в голосе сказал Марш. — Гаррет, пожалуйста, останься, чтобы помочь мне, а остальных я попрошу покинуть столовую, — затем он обратился к служанке: — Элси, отправляйся на кухню и пошли сюда Фрэнки, после подготовь для наших гостей кофе, чай и прочие напитки в салоне.

— А потом я должна убрать столовую, мистер Хьюго? — спросила она.

— Нет, никто не должен здесь ничего трогать, — строгим тоном ответил тот и переключился на постояльцев: — А теперь желаю вам всем хорошего вечера. И не забывайте, что вы всегда можете обратиться ко мне или моей супруге, и мы постараемся решить все ваши проблемы.

* * *

«Сёстры Дэйзинг» не стали задерживаться внизу, в салоне, среди других постояльцев, поскольку Фифи сослалась на больную голову, и Эндрюс, словно навязчивый щенок, поплёлся за предметом своего обожания. Несмотря на возможность узнать получше обитателей пансиона, Джеймсон решил в целях безопасности не разделяться с напарником. Проводив Никс до комнаты и обменявшись с ней длинным пожеланием хорошей ночи, они отправились к себе.

— Итак, что ты успел обнаружить? — спросил Уилл, едва за их спинами закрылась дверь комнаты.

— Не уверен, но я, кажется, догадываюсь, как была отравлена Куин, — освобождаясь от туфель, ответил Эван.

— И как же?! — нетерпеливо воскликнул Эндрюс. — Зелёный горошек, да и другая еда тоже точно чисты, раз уж ты жив.

— Очень остроумно, — фыркнул напарник и присел на край письменного стола.

— Думаешь, всё дело в шампанском, которое ей вручил Томас? — садясь на свою постель, продолжил свои размышления Уилл. — Получается, он убийца. Не слишком ли это очевидно?

— Согласен, слишком очевидно. — кивнул Джеймсон. — И всё же, на всякий случай не будем полностью вычёркивать его из подозреваемых. И всё же я думаю… Нет! Даже уверен, что шампанское не было отравлено.

— Тогда что?

— Предполагаю, что яд был в помаде.

— В помаде? Почему ты так решил?

— Вилка, которой ела Ирмы, натолкнула на эту мысль. Я заметил, что место вокруг следа от помады потемнело. Если я не ошибаюсь, это серебро, из которого сделаны приборы, вступило в реакцию с ядом.

— Хм, а ведь Ирма как раз подкрашивала губы за столом, — Уилл нахмурил лоб и добавил: — Ей кто-то даже напомнил, что нужно подкрасить их.

— Надо же, а я думал, что ты весь ужин смотрел только в рот Фифи, — усмехнулся Эван.

— Ревнуешь, что ли?

— Извини, но даже в женском платье и с макияжем ты всё также не в моём вкусе, Уилл.

— Не знаю, радоваться мне по этому поводу или нет, — с наигранной трагичностью вздохнул тот.

— Болван, — беззлобно бросил ему Эван. — Итак, давай оставим вкусовые предпочтения и вернемся к более существенным вещам — к убийству Куин. Нам нужно вычислить убийцу, прежде чем мы окажемся в его списке.

— Раз я не помню, кто именно сказал о помаде Куин, а ты сам запомнил?

— Это была…

Громкий женский визг, металлический грохот и звон бьющегося стекла заставил его оборвать фразу. Шум доносился с их этажа. Напарники обменялись взглядами, а Джеймсон озвучил пришедшую им обоим в голову мысль:

— Сдаётся мне, кто-то нашёл второго мертвеца.

Через несколько минут тишины, после привлёкшего их внимание шума, по коридору пробежала Элси с истерическим криком:

— Мистер Хьюго! Миссис Анна!

— Пойдём посмотрим, что произошло, — предложил Уилл.

— Только кинь мне тапочки, — сказал Эван. — Будь я волком, точно перегрыз бы себе ноги.

— Кто бы знал, что ты такой нежный, — усмехнувшись, вручил ему пару пушистых тапочек Эндрюс.

— И это говорит человек, который утром психовал из-за того, что я зевал.

— Ты это делал, не прикрывая рта, — с укором напомнил напарник.

— Да, и это трагедия, — обуваясь, сказал Эван. — Пошли скорее, пока хозяева и другие постояльцы не прибежали.

— Ты думаешь, что они покинут салон?

— Никогда не недооценивай человеческое любопытство.

Они вышли и заметили, что вдоль коридора распахнуты две двери: в пятую и девятую комнаты. На пороге девятой стоял худой лысеющий мужчина в длинном клетчатом, с потёртыми проплешинами махровом халате, который отсутствовал за столом. В голове Джеймсона всплыло то, что за ужином не было двоих: господина Со, о котором спрашивала Ханна, и их общего с Фифи соседа, Чарльза Криспина. Он предположил, что незнакомец — обитатель пятой комнаты. Когда Эван и Уилл подошли к нему, тот попытался их остановить, перегораживая путь. Хриплым голосом Криспин произнес:

— Вам лучше на это не смотреть. Зрелище не для дам.

— Мы одно время работали медсёстрами и видели вещи и похуже, — соврал ему Эван и попытался зайти в комнату.

Джеймсону удалось заметить посреди комнаты болтающегося в петле мужчину в белом костюме, прежде чем Криспин снова остановил его. Со всей своей твёрдостью в голосе он произнёс, предупреждая последующие попытки проникнуть в комнату:

— И всё же следует подождать хозяев, мисс.

Джеймсон подошёл к Уиллу вплотную и шепнул:

— Фифи была права на все сто, когда назвала этого типа занудой.

— Что ж, в следующий раз будешь надевать тапки быстрее, — подколол его Эндрюс.

— Спасибо за такой «полезный» совет, — закатив глаза, ответил Джеймсон. — А ты можешь воспользоваться магией здесь?

— Нет.

— А ты пробовал? — уловив неуверенные интонации в голосе напарника, с нажимом спросил Эван.

— Нет, — покачал головой он и пояснил: — Магия противоречит такому миру.

— В любом выдуманном мире есть исключения для особых персонажей.

— Ты думаешь, мы такие персонажи? — скептически изогнув брови, спросил Уилл. — Тогда почему профессор Квизл не спасся при помощи магии?

— Может быть, подумал так же, как и ты, — пожав плечами, ответил Джеймсон. — Давай вернёмся в комнату и попробуем твою абракадабру в условиях этого мира. У нас сейчас особого выбора нет.

— Как скажешь, — без энтузиазма сказал напарник.

Стоило им вернуться в свою комнату, как коридор наполнился голосами постояльцев. Эван оказался прав: их вело любопытство. Джеймсон и Эндрюс решили остаться у двери, чтобы подслушать, оставив её чуть приоткрытой. Слово «самоубийство» зашелестело среди собравшихся у девятой комнаты. Также напарники услышали, как несколько постояльцев произнесли фразу: «Завтра же мы покидаем пансион». Марш явился с опозданием на несколько минут. Громким голосом он обратился к собравшимся:

— Попрошу всех, кроме Гаррета, вернуться в свои комнаты.

— Но мы хотим знать, что, чёрт возьми, происходит? — выразил общее мнение Биггерс.

— Наверное, всем уже понятно, что господин Со совершил самоубийство.

— Вы говорите об этом с таким спокойствием, как будто не более часа назад в столовой вашего пансиона не была отравлена Ирма. А теперь ещё и самоубийство.

— Неприятное стечение обстоятельств, — спокойно, даже равнодушно ответил Марш. — Ещё не доказано, что мисс Куин была отравлена. А что касается самоубийства господина Со, могу сказать только, что ни я и, очень надеюсь, никто из присутствующих не засовывал его голову в петлю. Завтра прибудет полиция и во всём разберётся. Сейчас попрошу всех разойтись…

— А господин Со так и останется висеть до приезда полиции? — перебив его, спросила Бэкки.

— Нет, мы снимем господина Со и отнесём в ледник. Так что не стоит переживать по поводу того, что вам придётся провести ночь по соседству с мертвецом, миссис Гарден.

— Интересно, почему все называют умершего «господин Со»? — озадаченно прошептал Уилл.

— Разберёмся позже, — ответил Эван и закрыл дверь. — Сейчас гораздо интереснее, можешь ли ты колдовать. Ты умеешь делать людей невидимыми?

— Да, умею, но не стоит сильно питать хоть какую-то надежду, — проворчал Эндрюс, вынимая из дамской сумочки палочку.

— Так, эту штуку для начала наведи на стул, а не на меня.

— Боишься? — усмехнулся Уилл.

— Давай, когда я в следующий раз буду чистить оружие, ты постоишь на прицеле. Вот тогда узнаешь мой ответ.

— Ладно-ладно, — сказал Эндрюс.

Колдун навел палочку на стул и произнес подряд несколько разных заклинаний. Он посмотрел на напарника и сказал:

— Что и следовало доказать.

— Попытайся сконцентрироваться и попробуй ещё раз, — настойчиво сказал Эван. — Ведь просто так она бы с тобой не переместилась. Магия, как по мне, самый простой и эффективный способ попасть в комнату господина Со.

— Ну хорошо, попробую ещё.

Уилл, сосредоточившись на своём желании воздействовать на стул, сердито повторил прежние заклинания. У него на лбу появилась лёгкая испарина. Несмотря на его усилия, очередная попытка также провалилась.

— Проклятье! — в один голос воскликнули напарники.

Из-за острой досады они разошлись по разным углам комнаты. Эндрюс плюхнулся на кровать, а Джеймсон сел на стул, который не хотел поддаваться магическому влиянию. Они погрузились в молчаливое размышление.

— Ну что ж, дождёмся глубокой ночи и проберёмся в комнату господина Со, — первым заговорил Эван.

— Нам понадобится ключ.

— Вовсе нет. Я умею вскрывать замки при помощи шпилек. Благо, этого добра у нас хватает, — он сделал небольшую паузу и добавил: — Было бы неплохо ещё пробраться в ледник, чтобы осмотреть труп.

— Угу, — соглашаясь с ним, безэмоционально протянул Уилл. Немного помолчав, он добавил: — А если нас поймают в коридоре? — и, бросив взгляд в сторону закрытого тёмно-зелёными шторами окна, предложил: — Может быть, попробуем пробраться в комнату через окно?

— Ты думаешь, мы так меньше привлечём внимание? Представь, кто-нибудь решит выглянуть на улицу, и мы станем виновниками смерти от сердечного приступа.

— Ну, можем использовать моё предложение как запасной план.

Джеймсон встал со стула и подошёл к окну. Резким движением распахнул занавески, проверил замки на раме и посмотрел на улицу.

— Карниз довольно широкий, но думаю, что через пару часов — даже скорее через час — нам совершенно не захочется лезть по нему.

— Почему?

— Ты посмотри на небо, его затянуло тучами. Спорю на что угодно, в ближайший час пансион накроет снежная буря. Погода уже начинает портиться. Лезть по карнизу в метель — чистой воды безумие. Сдается мне, что из-за метели полиция не приедет завтра утром. В лучшем случае — к обеду.

— Классический поворот событий, — хмыкнул Эндрюс. — И мы остались без запасного плана.

Эван закрыл шторы, подошёл к своей постели и, широко зевнув, предложил:

— Давай от огорчения поспим пару часов. Ночью мы будем взламывать чужую комнату.

Джеймсон забрался под тяжелое одеяло и почти сразу задремал. За мгновение до того, как сон сморил его, он услышал вопрос Уилла:

— Ты так и не сказал… — голос его тоже звучал сонно.

— Что именно?

— Кто напомнил Куин о помаде?

— А-а… Бэкки Гарден.

— Выходит, она ещё одна подозреваемая?

— Угу, а может и нет. Это может быть банальное стечение обстоятельств. Но подумаем об этом позже. Сейчас я собираюсь спать.

— Нужно поставить будильник.

— Забей на это. Я проснусь вовремя.

— Уверен?

— Угу… Если, конечно, мне не помешают условности этого мира, — не без иронии сказал Эван.

* * *

Без присутствия Адуляра прежние кошмары вернулись к Джеймсону и разбудили его в три десять. Идеальное время для того, чтобы совершать незаконные дела. За окном, как он и предполагал, бушевала метель. После того как он с трудом растолкал Эндрюса, они надели перчатки, чтобы не оставить отпечатков пальцев, крадучись выбрались в коридор и подошли к двери девятой комнаты. Решив не использовать свет, Эван вскрыл замок — к счастью, это была одна и простых моделей, — ориентируясь на звук. Когда они оказались внутри комнаты, он снова закрыл дверь, затем включил свет и сказал:

— Я осмотрю правую половину комнаты, а ты бери левую.

— А что именно искать?

— Всё, что покажется странным, в особенности, если на этом будет изображение черепа.

— Опять шутишь?

— Нет. Может быть, господин Со и есть наш убийца. И, будем надеяться, он по оплошности оставил улику, к примеру, бутылёк с ядом.

— Ты веришь в такие подарки судьбы?

— Ну, я в этом году, точнее, в половине его, вёл себя как хороший мальчик.

— Хороший мальчик, — хмыкнув, повторил Уилл. — Ты себе откровенно льстишь. Хотя удача бы нам не помешала.

— Удача — вещь, конечно, отличная, но поработать руками нам всё равно нужно. Давай, меньше болтай и ищи улики. Главное, не забывай всё класть обратно на место.

— Ищу я, ищу. Только вот какой у него мог быть мотив убить Куин?

— Ты серьёзно, Уилл? Если бы ты за ужином был чуточку внимательнее, то заметил бы, что почти каждый был бы не против убить Куин, даже твоя обожаемая… — он прервал фразу восклицанием: — О!

— Что?! Нашёл пузырёк с ядом?

— Нет, но я разгадал, почему господина Со так зовут, — Эван показал ему рамку с фотографией, на которой был запечатлён мужчина в белом костюме. Внешность заснятого выдавала его принадлежность к монголоидной расе. — Вполне возможно, его имя сложное для произношения или запоминания местными обитателями, вот его и трансформировали в «господина Со». Ага, а вот что-то записной книжки… — он обнаружил обтянутый расписным шёлком ежедневник и, раскрыв его, спросил: — Ты случайно не умеешь читать на китайском?

— Нет, отец пытался научить, но…

— Быстро под кровать! — перебил его Джеймсон и подскочил к выключателю.

— Что?

— Прячься! Нас, кажется, засекли! Живо лезь под чёртову кровать! — скомандовал Эван и выключил свет.

В пару шагов он оказался возле кровати и, пихнув по-быстрому под неё всё ещё растерянного Уилла, сам едва успел спрятаться. Дверь открылась, затем вспыхнул свет, и они услышали раздражённо-сонный голос Гаррета:

— Вот видите, здесь никого нет, мисс Хейер. Ни живых, ни призраков, — последнее слово он произнёс с насмешливой интонацией.

— Но я слышала голоса и шум, точнее, шаги… — с некоторой робостью в голосе возразила Ханна.

— Здесь так пыльно, что я сейчас чихну, — сдавленным шёпотом пожаловался Уилл.

— Если чихнёшь, то станешь жертвой номер три, — предупредил его Эван.

— Ты чудовище… — простонал напарник, борясь с приступом.

— Ну, мисс Хейер, готов поспорить, всё дело в ваших расстроенных нервах. Сегодня был нелёгкий день. Сначала мы потеряли Ирму, потом господина Со.

— Возможно, — глухо произнесла она. — И всё же я чётко слышала… Этот шум и голоса разбудили меня.

— Вот мы и нашли причину вашего беспокойства — вы услышали шум во сне, который приняли за реальность.

— Я даже не знаю…

— Зато я знаю, что здесь никого, кроме нас, нет, и нам следует вернуться в свои комнаты. Я бы посоветовал вам выпить снотворное, если оно у вас есть.

— Да, есть, — тихо ответил Ханна.

— Вот и славно, мисс Хейер. А теперь пойдёмте спать.

Едва дверь закрылась, Уилл чихнул, затем с явным облегчением произнёс:

— Думал, я умру, если они не уйдут. Утром обязательно пожалуюсь миссис Марш на работу Элси. Это же просто кошмар!

— Не драматизируй, — сказал Эван и выполз из-под кровати. — Давай выбирайся поживей оттуда. Нам ещё нужно вернуться в нашу комнату.

— Идти через коридор будет рискованно, — выползая, сказал Эндрюс. — Не сомневаюсь, Ханна и Гаррет разбудили кого-то ещё.

— Тогда хорошо, что я оставил замки открытыми у нас на окне.

— Сам же говорил, что лезть по карнизу в такую погоду — безумие, — отряхиваясь от пыли, напомнил Уилл.

— Есть другие предложения, Уилл?

Тот угрюмо помотал головой. Они подошли к окну и, отодвинув в сторону шторы, подняли вверх оконную раму. Их тут же обдало ледяным ветром со снегом. Взгляд невольно упал вниз. При неудачном падении их ждал полёт, который гарантировано закончился бы переломом конечностей или даже шеи.

— Кто первым? — спросил Эндрюс.

— Давай я, — сказал Джеймсон. Вылезая в окно, он добавил: — Только не забудь закрыть за собой окно.

Двигаясь крайне медленно и цепляясь за каждый выступ каменной кладки, они преодолели почти весь путь до окна своей комнаты. Когда до желаемой цели осталось не более ярда, вдруг налетел сильный порыв ветра. Эван с трудом удержался, а вот Уилл потерял равновесие и с возгласом «А-а-а!» соскользнул вниз, едва успев зацепиться за карниз. На несколько мгновений время для них обоих замерло. Как только оцепенение от охватившего их ужаса прошло, Эван произнёс первое, что пришло в голову:

— Ты там как?

— Замечательно, вот только я порвал чулки, — не без иронии ответил Уилл. — Но я буду безмерно рад, если ты меня вытащишь отсюда.

— Для этого тебе нужно малость потерпеть, пока я заберусь в комнату.

— Хорошо, только пообещай, Эван, что не будешь там распивать чай.

— С какой стати мне распивать чай? — удивился тот.

— Ну ты ж британец…

— Где же я так нагрешил, что бог послал мне такого напарника, как ты, Уилл — ответил Джеймсон.

— А сам ты будто подарок судьбы, — парировал тот.

Оба понимали, в какой ситуации находились, и только глуповато-шутливый тон беседы помогал им держаться. Эндрюс, бросив косой взгляд через плечо, покрепче вцепился в карниз и добавил:

— Давай уже лезь в чёртово окно, а то я скоро либо сорвусь, либо отморожу зад.

— Держись я, правда, быстро, — пообещал Эван.

Джеймсон, рискуя своей безопасностью, в считанные секунды добрался до окна, приложил некоторое усилие, чтобы открыть и поднять обледеневшую оконную раму. Забравшись в теплую комнату, он тут же стянул с кроватей простыни и на скорую руку смастерил из них верёвку, затем закрепил один её конец за ножку громоздкого платяного шкафа, а другой обвязал вокруг пояса и вылез в окно обратно на карниз.

— А вот и мой спаситель! — стуча зубами от холода, воскликнул Уилл.

— Радует, что ты не стал лепёшкой.

— Ага, но у нас есть шансы стать очаровательной скульптурой.

— Ты имеешь в виду горгульей, — балансируя на обледеневшем карнизе, пошутил Эван. Он подобрался к Эндрюсу и опустился рядом с ним, сказав: — Теперь нам нужно будет обняться, как Ромео и Джульетта.

— Ты же в курсе, что эти ребята плохо кончили?

— Конечно, знаю, но одно время ходили версии пьесы со счастливым концом, — обнимая напарника за талию, ответил Джеймсон. — Будем надеяться, что и нас ждет счастливый финал и верёвка не оборвётся.

— Ты умеешь обнадеживать.

— На счет три сжимай пальцы, если ещё можешь ими шевелить.

— Могу.

— Тогда раз-два-три…

Мой план по очистке начал осуществляться. Сейчас я убрал двоих паразитов. Завтра их количество ещё сократится. Постепенно я освобожу все комнаты. Очищу себя и мир…

И всё же у меня появились помехи — две мелкие пронырливые крыски. Те самые новички из четвёртой комнаты. Помимо того, что они задают вопросы и всё что-то высматривают, им как-то удалось создать неприятные колебания. Если их ощутил я, то и кто-то другой может почувствовать. И нежеланный гость, как паук по вибрирующей паутине, может прибыть сюда.

Эта парочка гораздо опаснее того жирного змея, которого здесь запомнили как Леопольда Вайта. Того, кто не единожды нарушал порядок. Большая ошибка с его стороны, которую нельзя было простить.

Я убил жирного змея и убью двух крысок. К сожалению, их очередь настанет через несколько дней. Такой уж порядок. А порядок я люблю и уважаю.

Настойчивый стук в дверь разбудил Эвана. Затем он услышал, как к деревянной дроби прибавился бодрый голос Фифи:

— Эй, сони, подъём! Сколько можно спать?!

Джеймсон дотянулся ногой и, пнув всё ещё спящего Уилла, сказал:

— Слышишь, Ромео, твоя Джульетта пришла.

Эндрюс ответил ему что-то, но его ответ полностью заглушили подушки и одеяло, под которыми он спрятался сначала, чтобы согреться, после — от света.

— Что ты сказал?

— Сказал, что думал, что после нашего последнего приключения, ты моя Джульетта, — выбравшись из своего пухового кокона, ответил Уилл.

— Тогда тебе нужно отделаться от прежней пассии, пока она не вынесла дверь от желания с нами увидеться.

— Эли! Кэт! Ну же, откройте мне, или я обижусь, — раздался настойчиво-капризный голос Фифи.

— Не заставляй даму ждать, — с шутливым укором сказал Эван.

— Как же я вас обоих сейчас не люблю, — проворчал Уилл, укутавшись в одеяло, встал с постели и пошёл открывать дверь.

— Ну наконец-то! — радостно воскликнула Фифи, когда увидела, что ей открыли. — Даже не думала, что вы такие лежебоки. Вы столько всего проспали.

— Проходи и расскажи нам, — предложил Эван, тем самым изменив их план по выпроваживанию Никс.

Уилл пропустил её в комнату. Она вплыла, наполнив комнату своей энергией и цветочным ароматом, и села на кровать Эндрюса. В отместку хозяин постели потеснил Джеймсона.

— Ох, у вас так мало вещей, — оглядываясь по сторонам, критично произнесла гостья. — Так мало цветов… Давайте я сейчас сбегаю к себе и принесу кое-какие безделушки, которые добавят в обстановку красок.

— Нет, спасибо, — в один голос сказали напарники.

— Это, конечно, мило с твоей стороны, но мы не хотим тебя утруждать, Фифи, — добавил Уилл.

— Что ты, Кэт, милая, — со смешком возразила та. — Для меня это не составит совершенно никакого труда. Мне так хочется исправить…

— Давай пойдем все вместе, но попозже, — перебив её, предложил Эван и напомнил: — Ты хотела нам рассказать последние новости пансиона.

— Элси, когда приносила мне в постель завтрак, рассказала, что вчера вечером обнаружила господина Со… — она понизила голос до шёпота, — он повесился на люстре. — Её голос вернулся к прежней громкости. — Просто ужасно! Мы с ним не были близкими приятелями, но мне так его жаль. Закончить самоубийством в чужой стране… — зябко передернув плечами, с щемящей тоской произнесла: — Ох, скорее бы приехал Альфред.

— Нам тоже очень жаль господина Со, хотя мы его совершенно не знали, но о его смерти мы узнали ещё вчера. Элси так кричала, когда обнаружила его, удивительно, что ты ничего не слышала.

— У меня так вчера разболелась голова, что сразу же, как пришла, выпила снотворное и уснула. Жутко представить, что я спала, а рядом умирал человек.

— Или он был уже мертв. Его ведь не было за ужином, — сказал Уилл, не особо задумавшись, за что и получил тычок в бок от Джеймсона. — Прости, Фифи, я по утрам плохо соображаю.

— Да, всё в порядке, Эли, — с натянутой улыбкой сказала Никс. — У меня тоже бывают такие проблемы… — она сделала паузу и оживлённо спросила: — Знаешь, что тебе сейчас нужно, Эли?

— Кофе? — предположил Уилл.

— Нет-нет, — покачала головой девушка. — Один мой знакомый доктор говорит, что кофе вреден для сердца. Тебе нужно быстренько одеться и прогуляться со мной на террасе. Здешний воздух творит чудеса.

Прежде чем Эндрюс сболтнул, что он сегодня ночью надышался, пока болтался на карнизе, Эван опередил его с ответом:

— Отличная идея, Фифи. Дай нам всего пятнадцать минут, и мы будем готовы к прогулке.

— Тогда я пойду к себе и тоже подготовлюсь, — сказала Никс, вскочив с места, и направилась к двери. — Вы можете не торопиться, я так быстро, как вы, девочки, вряд ли оденусь.

* * *

Через полчаса Эван, Уилл и Фифи прогуливались по террасе, нависавшей над горной пропастью, внизу которой находилась покрытая льдом река. Они оказались не единственными, кто решил прогуляться: миссис Крофтс неторопливо шагала по дальнему краю террасы, а мистер Криспин, раскуривающий трубку, сидел в кресле и читал потрёпанный томик.

— Доброе утро, дамы! — приподняв шляпу, поприветствовал появившуюся троицу он.

— Доброе, мистер Криспин, — нестройным хором ответили Джеймсон и Эндрюс.

— Доброе утро, Чарльз, — с приветливой улыбкой произнесла Никс. — Как сегодня ваше самочувствие?

— Откатилось почти на неделю… — пробурчал тот в ответ и продолжил свою жалобу: — А я так надеялся, что здесь, в такой глуши, найду покой. Так нет же! Два мертвеца за один вечер. Такие потрясения очень вредны для моих нервов. А ещё эти две любопытные мисс, — он указал наклоном головы в сторону Уилла и Эвана, — хотели посмотреть на висельника.

— Мы хотели ему помочь, — тут же соврал в их оправдание Джеймсон. — Мы же говорили, что в прошлом были медсёстрами.

— Ему мог бы помочь только святой, может, даже Христос, ну или тот, кому молился господин Со. А вы хоть и весьма очаровательные создания, но совсем не похожи ни на того, ни на другого. Мой совет на будущее, дамы, оставляйте мужчинам разбираться в подобных делах.

— Спасибо за совет, мистер Криспин, — кисло ответил Уилл и тихо добавил: — Вот же замшелый сексист.

Его слова вызвали у Фифи смешок. Криспин сощурил глаза и с подозрительными интонациями спросил, как может только учитель со стажем:

— Что вы сказали, мисс?

— Ничего особенного, сэр, — быстро ответил Эндрюс, невольно вспомнив школьные годы, когда попадался на горячем.

— Вы уверены, мисс? — с нажимом сказал сосед.

Прежде чем напарник успел промямлить свой ответ, к ним подошла миссис Крофтс и сказала:

— Доброе утро! Вы не видели Ханну?

— Нет, мы с сестрой не видели её со вчерашнего вечера, — сказал Эван.

— И я тоже, — подхватила Фифи.

— И за завтраком её не было, — задумчиво произнесла пожилая женщина. — Это так на неё не похоже. Ведь она у нас тот ещё жаворонок.

— Может быть, мисс Хейер решила отдохнуть после вчерашних потрясений? — предположил Криспин. — Я бы на её месте так и поступил.

Эван и Уилл переглянулись. Им вспомнился подслушанный разговор между Бэнтли и Хейер. У обоих в голове зародилась одна и та же тревожная мысль.

— Миссис Крофтс, может, сходим, проведаем Ханну? — предложил Эван. — Может быть, она совсем разбита и ей сейчас нужна поддержка.

— Хорошая идея, девочка, — согласилась та. — По вам, молодым, смерть знакомых людей сильно бьёт. А Ханна весьма экзальтированная девочка.

Они вчетвером вернулись в дом, а мистер Криспин решил остаться на террасе в обществе книги и трубки. Проходя через салон, они услышали оживлённые голоса, которые доносились из вестибюля.

— Кажется, это приехали люди из полиции, — высказала догадку миссис Крофтс.

— Или же наконец-то приехал мой дорогой Альфред, — с сияющими глазами и надеждой произнесла Фифи.

— Может быть, посмотрим, кто там? — решил сыграть на женском любопытстве Эван.

— Если только одним глазком, — согласилась миссис Крофтс, ведь единственным существом любопытнее кошки может быть лишь пожилая женщина.

Фифи радостно вскрикнула и захлопала в ладоши. Никс чуть ли не побежала впереди всех в сторону вестибюля. Без всяких сомнений, она представляла встречу со своим Альфредом. Их четвёрка остановилась у приоткрытых дверей в вестибюль, и тут Фифи ждало огромное разочарование: с хозяевами разговаривали двое незнакомцев. Вернее, разговаривал с Генри Маршем тот из них, что был пониже ростом. Мужчина был одет в светло-бежевый костюм, красновато-коричневое твидовое пальто с лисьим воротником и шапку из того же меха. У него были пышные тёмно-медового цвета усы, а на носу красовалось пенсне. Его молчаливый спутник был в темно-сером костюме и чёрном пальто. Из-под его шляпы выглядывали рыжеватые волосы. Его бледное гладковыбритое лицо покрывала россыпь веснушек.

— Опять не Альфред, — расстроенно вздохнула Фифи.

— Они не очень-то похожи на полицейских, — подметила миссис Крофтс.

— Наверное, ещё постояльцы. Какая жалость, что ни один из них не из круга моих добрых приятелей, — пожаловалась Никс.

Эван встретился взглядом с мужчиной в лисьей шапке, и его озарила догадка, которую он тут же озвучил:

— А вот мне сдается, что мы с ними знакомы…

— Знакомы? — удивлённо повторил Уилл.

— А ты приглядись к ним, — посоветовал ему Джеймсон и добавил — Напряги память, Шнурок.

— Быть не может… — пробормотал Эндрюс, не веря своим глазам. И всё же ему удалось разглядеть знакомые черты в лицах этой парочки. — Они тоже сюда попали!.. Но как?..

— На полу остались ещё листы. Меня волнует, как ей удалось обойти домашний арест?

— Ленокс, когда хочет, может дёрнуть за нужные ниточки.

— Мне вот интересно, куда их поселят? — задалась вопросом миссис Крофтс. — Ведь все комнаты заняты.

— Нет, не все, — возразила Никс. — Тринадцатая свободная.

— Но она всегда свободная, — возразила старушка. — Сколько я живу в Орлином гнезде, никто её не занимал. Новички всегда занимали четвёртую комнату. Это вроде бы как здешняя традиция.

— У Маршей другого выхода нет, — пожала плечами Фифи и резонно заметила: — Не отдадут же они новеньким комнаты умерших.

Весь её интерес к новоприбывшим испарился в тот момент, когда она увидела, что это не тот, кого так так сильно ждёт. Никс решила напомнить об их общей цели:

— Мы собирались навестить Ханну.

— Точно-точно, — подхватила миссис Крофтс и развернулась в сторону лестницы, — Идёмте, девочки, пусть Марши разбираются сами, — затем посмотрела на Эвана и Уилла и спросила у них: — Не желаете остаться, чтобы пообщаться со своими знакомыми?

Хоть соблазн убедиться в том, что они не ошиблись в своём предположении, был большим, но всё же желание узнать о состоянии Ханны перевесило на чаше весов выбора. Если с ней что-то произошло за ночь, то у них будет настоящий подозреваемый, у которого вполне имелся мотив. Напарники разделяли убеждение, что если к ним пришли на выручку, то они обязательно встретятся со своими союзниками.

— Нет, мы пойдем с вами, — сказал Эндрюс.

— Если они и правда наши знакомые, то мы успеем с ними поздороваться и после того, как проведаем Ханну, — добавил Джеймсон.

Миссис Крофтс на правах старшей постучала в дверь комнаты Ханны.

— Ханна, милая, открой дверь, пожалуйста!

Несколько минут после того, как пожилая женщина прекратила стучать, из-за двери не доносилось ни звука. Но вот когда неприятное предчувствие начало накручивать нервы, они услышали металлический звон, потом тяжёлые шаги, и вскоре Ханна открыла им дверь. Если вчера она напоминала героиню готического романа, теперь же со всклокоченной копной чёрных волос, в светло-бежевом халате и белой ночной рубашке, похожей на монашеский балахон, могла бы сойти за мрачного призрака, преследующего ту самую героиню. Осоловело посмотрев на своих гостей, Ханна хрипловато произнесла:

— Доброе утро, миссис Крофтс! Доброе утро, Фифи! Доброе утро, Элен и Катрин! — закончив с приветствием, она спросила: — А почему вы все здесь?

— Тебя не было на утренней прогулке, и я, честно говоря, забеспокоилась, как ты себя чувствуешь, — ответила миссис Крофт. — Другие присоединились ко мне, тоже волнуясь о тебе.

— Я вам очень признательна. Сегодня ночью я плохо спала из-за того, что… — Хейер едва не проболталась о том, что она слышала в соседней комнате шаги и голоса, но вовремя прикусила язык. — Из-за того, что выпила слишком много кофе перед сном и мне пришлось выпить снотворное.

— А я тебе говорила, Ханна, что кофе вреден для здоровья, особенно в тех объёмах, что ты пьёшь, — протараторила Фифи.

— Зря ты так считаешь, Фифи, — возразила та. — Есть люди, которые, как я, просто не могут жить без кофе.

— Я согласна с Ханной… — начал Эван

Его прервало появление парнишки, груженого чемоданами и верхней одеждой. Громко пыхтя и тихо сквернословя, он прошёл по коридору и остановился рядом с компанией женщин.

— Доброе утро, леди, — тяжело дыша, сказал слуга.

Они поздоровались с ним.

— Новые постояльцы прибыли? — поинтересовалась Фифи, прекрасно зная ответ.

— Да, два господина. Точнее, господин с личным секретарём. Хозяева решили поселить их в тринадцатой комнате! — последнее словосочетание Фрэнки выделил голосом, словно происходящее было невероятным, даже фантастическим событием.

— Вполне разумное решение, раз остальные заняты, — сказал Уилл.

— Понимаете, мисс, сколько я работаю в «Орлином гнезде», а это уже четыре года, ни разу никто не селился в тринадцатой. — Он понизил голос до шёпота: — Рита говорит, что эта комната проклята.

— А мне казалось, что это наша комната проклята, — хмыкнул Эван.

— Ваша тоже проклята, но по-другому, — поставив на пол увесистые чемоданы, согласился Фрэнки. Небольшая передышка на беседу с женщинами его только порадовала. — В четвёртой комнате жильцы долго не живут. Съезжают дня через три-четыре.

— Две проклятых по-разному комнаты в одном месте — весьма занятно, — с насмешкой сказал Джеймсон.

— Не говорите так, а не то накликаете беду, мисс, — с укором и суеверным страхом сказал юноша.

— Фрэнки, ты почему ещё не отнёс багаж в тринадцатую комнату?! — сердито окликнула его Элси.

— Несу-несу! — подхватив за ручки чемоданы, воскликнул тот и поспешил к тринадцатой двери.

— Ох уж этот Фрэнки! Лишь бы почесать язык, а не работать, — прицокнула языком она, упрекая парня в грехе, которому сама нередко поддавалась. Затем обратилась к женской компании, подойдя к ним: — Мастер Хьюго попросил всех спуститься в салон.

— Есть особый повод? — поинтересовалась миссис Крофтс.

— Именно так. Мистер Хьюго хочет всем представить нового гостя, — ответила служанка.

— Представить нового гостя? — чуть нахмурив брови, удивлённо произнесла Фифи. — Так необычно.

— Да и гость необычный, мисс Фифи, — восторженно сказала Элси, довольная тем, что может рассказать такую сочную новость. — Самый настоящий частный сыщик, как Шерлок Холмс.

— Очень похоже на Далию, — шепнул Уилл Эвану. — Любит привлечь к себе внимание, когда есть возможность.

— Согласен, скромность не по её части.

— …У него даже секретарь есть, — щебетала служанка. — Может, он даже успеет раскрыть вчерашние преступления до приезда людей из полиции.

— Но ведь произошло только одно преступление, если только Ирму на самом деле отравили, — тут же поправила её миссис Крофтс. — Бедный господин Со сам наложил на себя руки.

— Но всё равно будет интересно проследить за работой сыщик.

— Конечно, хоть какое-то разнообразие, — вздохнув, без энтузиазма сказала Никс.

— Давайте вчетвером спустимся в салон, — предложил Эван, — а Ханна чуть позже присоединится к нам, когда приведёт себя в порядок.

— Так и сделаем, — согласилась с его предложением миссис Крофтс. Затем она обратилась к служанке: — Элси, мистера Криспина можешь не искать в его комнате — он сейчас на террасе.

— Спасибо, миссис Крофтс, — поблагодарила та и бросила вышедшему из тринадцатой комнаты Фрэнки: — Фрэнки, тебе нужно сходить на террасу и позвать его в салон.

* * *

Салон пансиона постепенно наполнялся обитателями «Орлиного гнезда», которые оживленно перешептывались между собой. Болтушка Элси лучше всякой Ириды разносила свежие новости. В комнате не хватало пятерых: Марша, двоих новоприбывших, Фрэнки и Криспина.

— Как вы думаете, кого первым объявит убийцей господин сыщик? — шутливо спросил Томас.

— Уж лучше бы до нас добрались сотрудники полиции, чем какой-то шарлатан, перечитавший бульварных романов, — проворчал Биггерс.

— Мистер Биггерс, неужели это вы отправили старушку Ирму на тот свет?

— Что за бред вы несёте, мистер Митчел?! — возмутился тот. — Вы опять начали за завтраком пить?

— Почему сразу бред, — нагловато усмехнулся Томас, пропустив последнюю фразу мимо ушей, и продолжил: — Я поначалу думал только, что убийца — кто-то из прекрасной половины нашего общества. Яд всё-таки женское оружие. Но, судя по вашей реакции, мистер Биггерс, вы тоже попадаете под подозрение…

— Я смотрю, тут и без меня есть знатоки психологии, — появившись в дверном проёме, сказал сыщик и, повернув голову к хозяину, серьёзным тоном добавил: — Мистер Марш, а вы не говорили, что у вас здесь такие дарования?

— Я и сам не догадывался, мистер Коллинз, — пряча улыбку, ответил тот. Он раскусил скрытую насмешку и решил поддержать его. — Надеюсь, это не вызовет у вас проблем.

— За Лаймонса не отвечаю, — наклон головы в сторону стоящего за их спиной парня в темно-сером костюме, — но я постараюсь сработаться с ними, — взгляд нового гостя остановился на Эване.

«Это точно Далия», — радостно подумал он, глядя в знакомые золотисто-янтарные глаза.

— Ты был прав, — шепнул Уилл Джеймсону. — Это Ленокс и моя сестрица. Далия в два счёта нас отсюда вытащит.

Впервые на памяти Эвана Эндрюс с такими воодушевлением говорил о своей единокровной сестре.

— Кажется, кого-то не хватает, — оглядев присутствующих, произнесла Далия, которой выпала личность сыщика Коллинза.

Едва она это сказала, в салоне появился Фрэнки и спросил:

— Мистер Криспин уже пришёл сюда? Элси сказала, что он на террасе, но его там не было.

— А ты смотрел в его комнате? — спросила миссис Марш.

— Конечно, но я его и там не нашёл.

— Ну не мог же Чарльз испариться, — со смешком сказала Инесса.

— А вот это интересное предположение, мисс… — подкрутив кончик усов, задумчиво произнесла сыщик.

— Миссис Айлз, — с улыбкой подсказала она. — Но мне больше нравится, когда меня зовут Инесса, мистер Коллинз.

— Чудесное имя, — галантно ответила Далия и обратилась к Фрэнки: — Юноша, покажете, как пройти на террасу?

— Да, конечно, идёмте, — энергично кивая головой, ответил тот.

За ними на террасу с небольшой задержкой последовали и многие другие постояльцы из любопытства. Там, как и говорил Фрэнки, никого не было. Внезапный порыв ветра, подувший в лица тем, кто вышел, пытался загнать их обратно в помещение своим ледяным дыханием. Ему удалось справиться с большей частью любопытных. Остались Фифи, «сёстры Дэйзинг», Гаррет, Ханна и Биггерс. Цепкий взгляд Далии что-то обнаружил, и она поспешила к привлёкшему её внимание предмету. У дальнего края террасы, у перил, лежала книга в голубом потрёпанном переплёте.

— По в переводе Бодлера, — осмотрев томик, сказала Далия. — Она случайно не принадлежала мистеру Криспину?

— Ой, я вроде видела её в руках у него сегодня, — ответила Фифи, которую холод не загнал обратно, и быстро добавила: — Мистер Криспин всегда что-то читал, но эту чаще всего.

— Ясно… Мистер Марш, можете подержать книгу? — вручая томик хозяину, сказала сестра Уилла и, ни к кому не обращаясь, добавила: — Теперь попробуем отыскать её владельца, — подошла вплотную к перилам, положила руку на них и, чуть надавив, воскликнула: — Какая интересная конструкция! У вас, мистер Марш, тут, оказывается, калитка…

— О чем вы говорите, мистер Коллинз?! — в искреннем недоумении произнёс тот.

— А вот о чём, — ответила она и толкнула поручень.

Сегмент перил двинулся вперед. Со стороны наблюдающих раздались возгласы, в которых смешивались ужас дам и возмущение Биггерса.

— Чертовщина какая-то! — ошарашено пробормотал хозяин пансиона. — Быть такого не может…

— Сами видите, что может, — спокойно сказала Далия. — Если мистер Криспин так и не найдется в пансионе, — сделав паузу, бросила взгляд в сторону горной пропасти и продолжила: — то следует поискать его внизу.

— Бедный мистер Криспин, — скорбно произнесла Ханна.

— Я бы хотел поговорить с теми, кто видел мистера Криспина в последний раз, — деловым тоном произнесла сестра Уилла. — Думаю, библиотека для этого вполне подойдёт, — затем обратилась к Фифи: — Вы, без всяких сомнений, одна из них, мисс…

— Ой, зовите меня просто Фифи, мистер Коллинз, — с лучезарной улыбкой сказала Никс.

— Хорошо, Фифи.

— Я могу назвать имена тех, кто ещё был со мной, — угодливо предложила та.

— Окажите мне такую любезность.

* * *

— Лаймонс, вот наконец-то и сестрицы Дэйзинг, — с плутовскими интонациями сказала Далия, обращаясь к Ленокс. — Что скажешь? Идёт ли моему братцу платье?

— Оно-то да, но оттенок помады совершенно ему не подходит, — сморщив носик, ответила та и с широкой улыбкой добавила: — Шнурок, тебе бы над этим поработать.

— Обязательно возьму пару уроков у тебя, Ленокс, как только вы вытащите нас отсюда, — улыбнулся ей в ответ Уилл.

— Это моя обязанность, после того как вы оба попали сюда после моей просьбы.

— Как вы узнали, что мы здесь? — спросил Эван. — Нас долго не было?

— Вы сами послали сигнал, — ответила Далия. — Сначала подожгли, потом заморозили стул у меня в гостиной.

— Видишь, Уилл, наш вчерашний опыт всё-таки имел успех, — довольно сказал Джеймсон Эндрюсу.

— Ага, успех. Теперь, после ваших опытов, мне нужен новый стул и… — проворчала она.

— Получишь два или три сразу же, как мы вернемся в реальный мир, — перебил её брат.

— Вы все это слышали, — подняв указательный палец вверх, сказала Далия и продолжила рассказ: — Я сразу подумала, что на такую выходку способен только ты, братец, и послала к тебе Адуляра. Он сообщил, что твой след оборвался у дома Квизла. Чернильные ловушки не пропускают фамильяров. После я вышла на Ленокс, потому что к этому старому ворчуну ты бы нос не сунул по своей воле. И вот, после некоторого участия со стороны Ленокс, мы оказались здесь.

— У тебя уже есть идеи, как выбраться отсюда? — нетерпеливо поинтересовался Уилл.

— У меня пока нет полной картины, — нахмурив брови, ответил она, — не хватает множества фрагментов, — взгляд её слегка затуманился, словно погрузилась в очень глубокие мысли: — От всего у меня здесь острое впечатление дежавю… Возможно нам придётся изрядно постараться, чтобы выбраться. Сейчас бы я послушала, что с вами произошло, чтобы перекрыть часть белых пятен.

Эван вместе с Уиллом пересказали всё, что с ними произошло, отвечая на вопросы, которые им задавали Далия и Ленокс.

— Так значит, Шнурок запал на эту Никс? — когда Джеймсон упомянул об увлеченности напарника, поинтересовалась Родж.

Хоть её слова звучали как насмешка, но Эван сразу распознал в них скрытую ревность.

— Как мальчишка, — ответил он.

— Ты же помнишь, Ленокс, он и в детстве очень привязывался к книжным героям, — заметила Далия.

— Ты ещё о плюшевом дракончике моём расскажи, — буркнул Эндрюс.

— Даже и не догадывался, что ты книжный червь, Уилл, — поддразнил его напарник.

— Ты многого обо мне не знаешь, — огрызнулся тот.

— Как и ты об Эване, — сказала его сестра, хитро улыбнулась Джеймсону, затем задала вопрос, который вернул их разговор в нужное ей русло.

Когда они закончили, Уилл спросил:

— Что теперь скажешь?

— Что завтра или послезавтра, скорее всего, наступит кульминация, — поглаживая усы, неторопливо ответила Далия и добавила: — Ну, или то, что сестёр Дэйзинг, то есть вас двоих, попытаются убить.

— Попытаются убить нас? — в один голос воскликнули напарники.

— Фрэнки же сказал, что в четвертой комнате жильцы живут всего три-четыре дня, — ответила она. — Следовательно, у нас есть день-два, чтобы найти убийцу и спасти ваши шкуры. И тем самым мы выберемся из чернильной ловушки.

— А ты не опасаешься, что убийца решит заняться тобой и Ленокс вне очереди? — спросил Эван. — Вы ведь заняли тринадцатую комнату, а по словам Фрэнки, в ней вообще не живут.

— Что ж, твой вопрос весьма интересный, Эван… — она вздохнула. — Не думаю, что ответ на него заставит себя ждать…

— Тогда нужно придумать, как защитить вас. Магия здесь не работает.

— У Ленокс есть револьвер, у меня припрятан стилет, — успокоила его Далия. — Также будем держать друг друга в поле зрения, — сделала короткую паузу и, перейдя на деловой тон, продолжила: — Сейчас же я хочу пообщаться с другими постояльцами, да и осмотреть весь пансион по возможности. Вы тоже смотрите в оба — вдруг узнаете или увидите что-нибудь полезное. Встретимся здесь за час до ужина, чтобы всё обсудить.

Мой порядок был нарушен!!!

Я истребил троих паразитов и уже нацеливался на четвёртого, когда на моём пороге появилась парочка новых. Ох, и какой же переполох они вызвали в этом змеином логове. Им пришлось отдать тринадцатую комнату, которую никому не позволено занимать. Только один человек имеет право занимать тринадцатую.

Я должен избавиться от этой парочки при первом же удобном моменте. Чувствую, что коротышка с пенсне и усами представляет собой немалую угрозу. Что-то в его хитрых жёлтых глазах и ауре выдавало настоящего хищника, который обладает и терпением, и жестокостью. Моя сущность точно такая же. Вряд ли кто-то в здравом уме захотел бы заполучить себе в противники своего двойника. Но я не позволю себе проиграть на своей территории. И всё ради моей цели: очистить мир от крыс и змей в человечьих шкурах.

Эван поднялся на второй этаж и заметил в конце коридора прижавшуюся к противоположной от ряда дверей стене мужскую фигуру. Джеймсон поспешил к мужчине, чтобы проверить, всё ли с ним в порядке. Его также посетила мрачная мысль об очередной жертве.

— С вами всё в порядке? — спросил он.

— Я же говорила, что нам следует приглядывать друг за другом, — не отрываясь от своего занятия, ворчливо сказала фигура. — А ты уже через пару часов после нашей беседы или даже меньше, где-то бросил моего братца.

— Не бросал я его, он сидит в салоне и играет в карты с Фифи и миссис Крофтс. И пока Фифи там, Уилл будет сидеть рядом с ней, как приклеенный. А где ты бросила Ленокс?

— Она занимается проявкой плёнки.

— Даже не думал, что она такое умеет.

— Одно из её странных хобби по мнению семейства Родж и других магических семей, — ответила Далия.

— А ты как… — начал Эван, но его прервал лающий приступ кашля, который охватил его собеседницу. — Тебе принести воды?

Давясь кашлем, она отрицательно помотала головой и принялась что-то искать в своих карманах. На её глазах начали наворачиваться крупные слёзы. К искреннему удивлению Джеймсона, Далия вынула серебристую курительную трубку. Она поднесла мундштук к губам и подула в него. Из чаши трубки повалил клубами густой чёрный дым.

— Что это за чертовщина?! — воскликнул Эван.

— Кхе-хех, точно не скажу, — всё ещё покашливая, ответила Далия. Быстро вытерев выступившие слёзы, она продолжила. — Это либо незримый шпион, либо один из потоков угнетающей энергии. Последнее заставляет людей совершать самоубийство. Та ещё дрянь.

— Значит, господин Со оказался под влиянием угнетающей энергии?

— Нет, судя по следам на его теле, это было убийство, замаскированное под самоубийство. Убийца — тот ещё садист: завязал узел так, что удушение происходило очень медленно. Тут дело рук человека, а угнетающую энергию, как и незримых шпионов, может посылать сам мир чернильной ловушки.

— Но почему я ничего не почувствовал? — посмотрев на руки, сказал Джеймсон.

— Ничего удивительного. Мы в чернильной ловушке — тут всё фонит магией. Твои способности заглушены, как и у большинства колдунов, Гарри, — хитро улыбнулась она ему.

Далия была единственным человеком, который знал его истинную личность. Хоть он и ворчал для вида, ему в глубине души нравилось, когда она обращалась к нему по настоящему имени. Может, из-за этого секрета выросла их особая дружба.

— А ты чувствуешь магию из-за того, что тебе досталась роль сыщика или всё из-за роскошных усов? — полушутя-полусерьёзно спросил тот.

— Завидуешь? Мне и самой они нравятся, — хитро подмигнула ему Далия. — Знаешь, ты в своём облике тоже очень миленько выглядишь.

— Твой брат так не считает.

— Это он от зависти. Есть у него такой грешок. Скажу честно, тебе выпала вполне милая личина, но она не скрывает твою энергетику. Я знаю, что и ты меня узнал ещё до сборов в салоне.

«Как же странно видеть и слышать знакомые черты и интонации у чужого человека, — подумал он. — Интересно, сколько личин мы можем сменить и всё равно узнать друг друга?» — вслух же сказал:

— Это так. Но ты мне не ответила: тебе удалось сохранить способности?

— Только часть, а именно природные таланты, которые достались мне по материнской линии.

— В предыдущих случаях они тебе тоже помогли?

— Братец, значит, проболтался, — хмыкнула Далия.

— Могу сказать в его защиту то, что он тебя хвалил.

— Даже так? — с доброй долей скепсиса произнесла она.

— Когда мы сюда попали, он почти сразу сказал, что нам бы пригодилась твоя помощь. С его слов ты любишь чернильные ловушки.

— Был такой период, пока они мне не наскучили.

— А ещё сказал, что ты можешь справиться даже с очень сложными.

Уголки губ собеседницы дрогнули и чуть приподнялись вверх. Ей явно было лестно услышать это.

— Ха! Для моего братца любая головоломка сложнее такена⁽¹⁾ сразу вызывает затруднение для его мозгов.

— Но он же прав? Ты справишься?

— Ну, раз я здесь с вами, то точно вытащу нас всех отсюда, — со спокойной уверенностью ответила Далия.

— У тебя есть идеи как полностью пройти сюжет?

— В данном случае нам скорее нужно прибегнуть к другому способу. Если бы твои чувства не были заблокированы избытком магии, то ты бы почувствовал исходящую от стен энергетику. Очень нехорошую, как у затяжной болезни. Так что здесь будут нужны более решительные методы, — выражение её глаз стало жестче. — Мир чернильной ловушки послал своё предупреждение, которое невозможно игнорировать.

Эван хотел узнать более подробно об её «решительных методах», но тут дверь в тринадцатую комнату распахнулась, и на пороге появилась взлохмаченная Ленокс. Рукава её рубашки были закатаны до локтей, а в левом уголке губы находилась недокуренная папироса. Глаза у неё блестели, точно как у алхимика, который совершил серьёзный прорыв в своих экспериментах или даже сделал тот самый шаг, отделявший его от философского камня.

— Ты должна посмотреть на снимки, Цветок, — возбужденно сказала она, затем её внимание переключилось на Эвана. Грозно насупив брови, Ленокс сердито спросила: — А ты почему не с Уиллом?

— Он сейчас с Фифи и добродушной старушкой играет в карты и совершенно не нуждается в моём обществе… — попытался защититься от её атаки Джеймсон. — Вдобавок до завтрашнего дня мы в полной безопасности.

— Ничего не знаю — ты и Шнурок должны быть вместе! — категоричным тоном произнесла Ленокс и несколько капризно добавила: — Скажи ему, Цветок, чтобы он живо топал к Уиллу.

— Может быть, лучше ты пойдёшь вниз и подпортишь моему братцу удовольствие? — предложила ей Далия.

— А как же фотографии, которые Ленокс хотела тебе показать? — напомнил он. — Я тоже хочу посмотреть на них.

— Нет, сейчас я их покажу только Цветку, — упрямо заявила Ленокс. — А ты, Эван, должен сейчас же…

Её прервали мужские голоса, доносящиеся со стороны лестницы. Судя по издаваемому шуму, они находились примерно между первым и вторым этажами, а по интонациям их голосов оба собеседника были раздражены. Далия показала знаком Эвану спрятаться в их с Родж комнате, и они вдвоем впихнули стоявшую на пороге Ленокс. Дверь не стали плотно закрывать, оставив небольшую щелку для наблюдения. Тем временем в коридоре появились Виктор и Бо. Они прошли в соседнюю комнату, которую занимал Вик. Из-за того, что дверь в четырнадцатую осталась открытой, троица в тринадцатой могла хорошо слышать то, что там происходит.

— Вот, как и говорилось в письме: у вас в прикроватной тумбочке… — сердито начал Бо.

— Приятель, я тебе ещё раз повторяю, — перебил его Виктор, — у меня к твоей жене нет никакого интереса, не говоря уже об интрижке.

— А почему тогда у тебя оказался платок Бэкки?

— Ну, это почти как в «Отелло», — шёпотом прокомментировала Ленокс.

— Ты ведь понимаешь, что это не лучший пример, — с доброй долей иронии заметил Эван.

— Письмо для мужа-ревнивца — весьма классический ход… — ни к кому не обращаясь, недовольно пробормотала Далия. — Я бы даже сказала, ленивый…

— Бо, ты в каком веке живёшь? Носовой платок едва ли можно считать существенным доказательством измены, — сказал Виктор, затем сально добавил: — Вот если бы у меня под подушкой нашёлся её пояс от чулок, то… — голос его сорвался на фальцет: — Эй, Бо, я просто…

Конец фразы поглотил громкий хлопок.

— Вот же дерьмо! — бросил Эван и сорвался с места.

Далия с секундной задержкой последовала за ним. Оказавшись в соседней комнате, Джеймсон увидел сначала лежащего на полу Вика. На лице ловеласа застыло выражение, в котором смешались страх и удивление. На его лбу распускался кривой кровавый цветок. В воздухе витал характерный запах пороха. Бо стоял у кровати. В его вытянутой руке был револьвер, а в другой он сжимал кружевной носовой платок. Переведя безэмоциональный взгляд с поверженного соперника на стоящих в дверном проёме одну из пронырливых сестриц Дэйзинг и частного сыщика, Гарден опустошённо пробормотал:

— Он сам был виноват, — внезапно его глаза вспыхнули злобным блеском. Сощурившись, он гневно прошипел: — Пора бы отучить вас совать нос в чужие дела.

Бо направил руку с револьвером на Далию и нажал на спусковой крючок.

1) Также известна как «игра в 15», «пятнашки».

Вернуться к тексту

Стоило Эвану увидеть, что Гарден навёл револьвер на Далию, как он, не тратя и секунды на какие-либо размышления, повалил её на пол. Едва они оказались внизу, над их головами прозвучал выстрел. Предназначавшаяся для случайного свидетеля пуля с треском влетела в дверной косяк. Затем раздался глухой удар, а вслед за ним очередной выстрел.

— А-а! — вскрикнул от боли Бо и выронил револьвер.

Как оказалось, Ленокс, которая подошла чуть позже, среагировала на редкость молниеносно для сложившейся ситуации: сначала запустила точно в лоб Гардену блокнот, а после воспользовалась пистолетом, который достался ей при попадании в чернильную ловушку, и ранила ревнивца в правое плечо. Тот от боли тут же выронил револьвер.

— Вы в порядке? — держа Бо на мушке, спросила она у своих друзей.

— Да, меня уронили на мягкое, — ответила Далия за двоих и шепнула так, чтобы слышал только Эван: — Было бы лучше, если бы мы были в своих обычных обличьях. Может, позже повторим? — подмигнула ему и поднялась на ноги, затем протянула руку и помогла ему встать на ноги.

Со стороны лестницы послышались голоса постояльцев. Без всяких сомнений, их привлекли звуки стрельбы и они слетелись, словно мухи на мёд. Вскоре у дверей тринадцатой комнаты собрались все постояльцы «Орлиного гнезда».

— А вот твой дражайший Шнурок, — сварливо бросил Ленокс Джеймсон. — Жив, цел и, наверное, проиграл в карты треть дядюшкиного наследства миссис Крофтс или Фифи.

Томас, как самый высокий из собравшихся, увидел лежащего на полу друга и сжимающего раненое плечо и оповестил всех:

— Тут Вика убили и ранили Бо.

Новость шумной волной распространилась среди остальных.

— О нет! — вскрикнула Инесса и спрятала лицо в ладонях, бормоча: — Бедный милый Викки.

— Это твоих рук дело, паршивец?! — увидев револьвер в руках Ленокс, зло воскликнул Митчел.

Родж не успела ничего ответить; к ним уже подошёл Гаррет и требовательным тоном сказал:

— Что здесь произошло?

— Банальная сцена ревности, которая переросла в убийство, — ответила Далия, натянув на себя личину сыщика Коллинза, затем обратилась к хозяину, который пришёл позже всех из-за своей хромоты: — Мистер Марш, у вас есть комната без окон и с закрывающейся на замок прочной дверью, чтобы закрыть в ней до прибытия полиции мистера Гардена?

— Быть такого не может! — влезая вперёд хозяина, истерично воскликнула Бэкки. — Мой Бо не мог никого убить! Тут какая-то ошибка!..

— К сожалению, но ошибки здесь нет, миссис Гарден, — с холодным спокойствием произнесла Далия. — Я, мой секретарь и мисс Дэйзинг — свидетели.

— Бо, но почему? — растерянно произнесла миссис Гарден, глядя на супруга блестящими от слёз глазами.

— Сама разве не знаешь? — сквозь сжатые от боли зубы прошипел он. — Ты и…

— Вас ввели в заблуждение, мистер Гарден, — перебила его Ленокс, развязывая галстук.

— Ты-то откуда знаешь, мальчишка? — зло бросил тот.

— Может, я и мальчишка, но два и два сложить могу, — буркнула она и нетерпящим возражений тоном сказала: — Протяните вперёд руки.

Мужчина повиновался, и Родж быстро завязала галстук у него на запястьях на манер наручников. Пока она связывала Гардена, Далия вновь напомнила хозяину пансиона:

— Так что насчёт комнаты без окон и с прочной дверью, мистер Марш? Есть такая?

— Вроде бы вашим запросам соответствует любой из чуланов на первом этаже, — ответил он.

— Пожалуйста, мистер Марш, проводите Лаймонса с мистером Гарденом туда. Я присоединюсь к вам чуть позже.

— Пойдёмте со мной, мистер Лаймонс. Если что-то потребуется, Гаррет вам поможет.

— Благодарю.

— Я пришлю Фрэнки, чтобы вы с ним отнесли мистера Рода в ледник, — сказал Марш родственнику и повёл за собой Ленокс и Гардена, который напоминал сейчас безвольного телёнка.

— Господи, сколько крови! — глядя вслед уходящим, причитала Бэкки. — Бо срочно нужен врач. Дайте мне помочь ему, — она попыталась последовать за ними.

— Не стоит, Бэкки, — остановил её Эван.

— Почему же?.. — начала она растерянно.

— Пойдем лучше к нам в комнату, тебе нужно успокоиться, Бэкки.

— Верно, Бэкки, иди вместе с Катрин, — сердобольно посоветовала миссис Крофтс. — Ты такая бледненькая, дорогая.

— Но я должна…

— Выпить хотя бы воды, — сказал Джеймсон.

— Бо ведь весь в крови, — пискнула она.

— Не переживайте, миссис Гарден, Лаймонс перевяжет его рану, — сказала Далия. — Во время армейской службы он был санитаром, — затем обратилась к собравшимся женщинам: — Уважаемые дамы, я бы попросил у вас приютить миссис Гарден, пока… ситуация не прояснится.

— У меня хватит места на двоих, — отозвалась Ханна. Она протянула руку к Бэкки и сказала: — Пойдём сразу ко мне, Бэкки. Тебе нужно отдохнуть.

Та сначала посмотрела на всех затравленным взглядом и только потом робко ухватилась за протянутую руку. Хейер приобняла её за плечи и повела за собой в комнату. Гаррет деланно откашлялся и сказал:

— Я бы попросил всех разойтись по комнатам или спуститься вниз, в библиотеку или салон, — затем спросил у Далии: — Я могу закрыть комнату или вы желаете её осмотреть, мистер Коллинз?

— Нет, я увидел здесь всё, что мне нужно, — ответила она. — Пойду лучше присоединюсь к Лаймонсу и попробую разговорить мистера Гардена, — и направилась к лестнице. Проходя мимо Эвана и Уилла, Далия тихо шепнула им: — Не забываем про встречу в библиотеке за час до ужина.

* * *

— Как и ожидалось, мы на месте, а моей сестрицы и Ленокс всё ещё нет, — пробурчал Уилл, плюхнувшись в одно из кресел, стоявших у незажжённого камина.

— Да ладно тебе, Уилл, до условленного времени ещё минут пять, — примирительным тоном сказал Эван.

— И тогда был ли смысл так спешить?

— Извини, что не дал дослушать историю о том, как Фифи отправилась на Эйфелеву башню с подружкой Софией…

— Не Софией, а Софи, — поправил его Эндрюс и сварливо добавил: — Мы могли бы дослушать её историю.

— Признай, что тут же дело не в том, как звали подружку Фифи и что они собирались сделать, а в том, что тебе просто хотелось побыть с Фифи.

— Разве это плохо?

— Да, и при том по нескольким причинам, — кивнул Джеймсон. — Во-первых, ты сам знаешь, что она ненастоящая, а плод фантазии и магии. Во-вторых, у тебя с ней никаких шансов, так как ты здесь женщина и у неё уже есть мужчина. В-третьих, нам, кстати, нужно выбираться отсюда. Не знаю, как ты, но лично я не хочу стать очередной жертвой неизвестного психа, которого породило чьё-то больное воображение чисто для развлечения.

— Ну, нам точно известно, что Виктора убил Бо.

— Зато мы не знаем, кто натравил Бо на Виктора…

— Но мы это можем выяснить, — перебила его Далия.

Уилл и Эван совершенно упустили момент, когда она и Ленокс зашли в библиотеку, в чём последняя тут же их упрекнула:

— Вы до безобразия невнимательны. Будь на нашем месте убийца, вас бы давно не было в живых.

— Как же нам повезло, что ты-то у нас не убийца, Родж, — шутливо ответил ей Эндрюс.

— Будь посерьёзнее с ней, Уилл, — урезонил его напарник. — Она неплохо управляется с пистолетом. Кстати, спасибо за то, что выручила, когда Бо решил, что ему не нужны свидетели.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась она. — Честно говоря, давно мечтала провернуть подобное…

— А я думал, что вы, колдуны, больше предпочитаете махать палочками и превращать людей в жаб или бить молниями.

— До чего же у тебя стереотипное мышление, — сморщив нос, сказала Родж. — Шнурок совсем не занимается твоим просвещением.

— Может, ты возьмёшь на себя эту заботу, Родж? — предложил Уилл.

«Конечно, нужен я ей, она твоим воспитанием хочет заняться, идиотина», — собирался сказать Эван, но тут вмешалась Далия.

— Вопросом: кто кого будет просвещать, займемся после, — заняв кресло напротив Джеймсона, серьёзным тоном сказала она. — Сейчас давайте соберём воедино наши наблюдения и попробуем вычислить, кто наш преступник.

— Рассказывайте, что вам удалось узнать? У нас ничего нового нет, — сказал Джеймсон. — И, кстати, что вы там обнаружили на фотографиях?

— Снимки вышли весьма размытые, вот и вся их особенность, — ответила Далия. — И та, скорее всего, вызвана самой чернильной ловушкой.

Несмотря на совершенное равнодушие в её голосе, он заподозрил, что сестра Уилла была неискренна в ответе. Его чутье подсказывало, что, вполне возможно, фотографии являются козырем, который она решила припасти на потом. Прежде чем он озвучил свои подозрения, Далия с энтузиазмом в голосе заявила:

— У нас есть кое-что посущественнее. Ленокс подобрала письмо, которое спровоцировало Гардена на убийство Рода, — она вынула из кармана сложенный вдвое листок и протянула его Эвану.

Джеймсон развернул его. Витиеватые буквы складывались в следующие слова:

«Ваша жена изменяет вам с Виктором. Если вам нужны доказательства, то в ящике его прикроватной тумбочки лежит носовой платок, принадлежащий вашей жене. Виктор хранит его как залог их прелюбодеяния.

Со всем своим уважением, H⁽¹⁾»

Он быстро прочёл записку и передал её Уиллу.

— Всё-таки это Гаррет! — едва дочитав, радостно воскликнул Эндрюс.

— Не забывай, братец, о ещё двух людях, у кого в инициалах есть эта буква, — урезонила его Далия. — Хозяин пансиона Хьюго Марш и Ханна Хейер — у неё вообще две эйч в инициалах.

— Автор записки мог просто проявить оригинальность и подписаться так вместо «доброжелатель» или «мистер Икс», — предположила Ленокс.

— Всё же Гаррет — самый идеальный кандидат, — настаивал Уилл. — У него есть возможности — он здесь правая рука Марша — и мотив.

— И какой же у него мотив? — спросила сестра.

— Заполучить «Орлиное гнездо».

— Убивая постояльцев, он, наверное, хочет заполучить пансион с привидениями.

— По твоей логике, и Маршу тоже нет смысла убивать посетителей.

— А может, они убивают вместе, — выдвинул своё предположение Эван.

— Почему ты считаешь, что они убивают вместе? — с доброй долей скепсиса спросила Далия.

— Это более вероятно, чем то, что за всем здесь стоит Ханна. С таким же успехом можно и Фифи включить в список подозреваемых.

— А почему бы и нет? — с язвительными интонациями подхватила Ленокс. — Уж слишком подозрительна вся её дружелюбность и энергичность, да и ещё снимок…

— Может, вы оба не будете сочинять чёрт знает что о ней! — перебил её Эндрюс, вставая на защиту своей обожаемой. — Фифи совершенно невиновна.

— Скажи ещё, она чиста, как жеребёнок единорога, — ядовито заметила Родж.

— Надо будет и скажу.

— Влюблённый по уши идиот.

— Тебе-то…

Уилл не закончил фразу — в этот самый момент люстра, которая за время их беседы несколько раз быстро моргала, рухнула на пол. Она с громким звоном разбилась, осыпая собравшихся мелкими острыми разноцветными осколками. Большой удачей было то, что ни один из них не угодил в им глаза. Эван услышал, как Далия, стирая кровь из пореза на щеке, сердито пробормотала себе под нос:

— Всё-таки мы не учли всех эйч.

1) Эйч

Вернуться к тексту

Нежданные гости объединились с назойливыми девицами из четвёртой комнаты. Такое произошло впервые. Без всяких сомнений, они знакомы. Я чувствую их связь. Сдается мне, что незваная парочка сыщиков как раз и есть те пауки, которых привлекли недавние колебания, созданные обитательницами из четвертой. Вот только они забрались не в свою паутину.

Здесь я мастер ловушек! Только я могу решать, в какие игры и как играть! Никто не смеет перечить моей воле! Я избавлюсь от лишних фигур в положенный срок! Мои планы не спутать! Каждый паразит, что оказался под моей крышей, получит по заслугам! Все паразиты заслуживают только одного — смерти!

— Всё-таки мы не учли всех эйч, — сердито озвучила свои мысли Далия так тихо, что услышал только Эван. В её глазах зажегся огонь злого азарта, и уже во всеуслышание она заявила: — Мы получили ещё одно предупреждение.

— Хорошее или плохое? — спросил Уилл.

— А как, по-твоему, братец? — ответила вопросом на вопрос сестра, вытряхивая из волос осколки стекла.

Эндрюс уже было открыл рот, чтобы выдать обычную колкость в её адрес, но сработал здравый смысл или же инстинкт самосохранения, и он поджал губы. Его действия вызвали ассоциацию с рыбой, выброшенной на берег.

— Значит, нам теперь стоит опасаться люстр? — спросил Джеймсон.

— Точно сказать не могу, но лишним не будет, — кивнула Далия. — Кто знает, может, защитный механизм чернильной ловушки решится на самоповтор.

— Ты считаешь, что здесь есть самозащита? — уточнил Уилл.

Сестра указала на остатки люстры и не без иронии спросила:

— Тебе нужны ещё доказательства? Здесь, конечно, есть главный злодей, но весьма сомнительно, что произошедшее — дело людских рук. Нам с Ленокс удалось проникнуть сюда с некоторыми усилиями. Мы инородны для повествования, так что наше появление активизировало механизм защиты.

— Весело, очень весело, — шумно втянув в себя воздух, угрюмо произнес Эндрюс.

— Не унывай, Шнурок, у нас еще есть время до того, как убийца нацелится на вас, — ободряюще сказала Ленокс. — Мы обязательно найдем выход.

— Надеюсь, выход наш будет не как у профессора Квизла, — угрюмо произнёс Уилл и, приложив палец чуть выше правой брови, добавил: — У тебя здесь кровь.

— Тут?

— Нет… Ниже… Правее… Ай… Иди сюда, — вынимая носовой платок, сказал он с некоторым раздражением и подошёл к ней.

— Они такие милашки, — шепнула Далия Эвану.

— Точно, — усмехнулся он.

— Вот только он видит в ней сестру больше, чем во мне.

Джеймсон не успел ответить, так как Уилл недовольно бросил им:

— О чём вы двое там сплетничаете?

— Мы не сплетничаем, а обсуждаем, — поправила его сестра.

— Хотелось бы верить, что план спасения, а не мою персону, — буркнул Эндрюс.

— Какая скромность с твоей стороны, братец. Я всегда считала, что ты любишь купаться в чужом внимании.

— А я всегда считал, что ты заноза для моей задницы, — огрызнулся он.

— Опять всё перетягиваешь на себя.

Их спор прервал смех Ленокс. Всё ещё смеясь, она сказала:

— Что двадцать лет назад, что десять лет, что сейчас — вы общаетесь одинаково.

— Ой, да не лезь к нам, Родж, — в один голос огрызнулись Эндрюсы.

— Вы и отвечаете точно также, — весело подметила та.

Раздался удар гонга, предупреждающий о сборе на ужин.

— Нам пора вернуться на положенные места, — сказала Далия. — Будьте внимательны не только к людям, но и к пище.

— Слышал, Эван, не увлекайся горошком, — не без ехидства заметил Эндрюс.

— А ты слюни сильно не пускай при виде Фифи, — парировал Джеймсон, затем спросил, обращаясь к его сестре: — Ты считаешь, что в пище может быть яд? Ведь уже было отравление.

— В прошлый раз яд был в помаде Куин, поэтому не стоит сбрасывать со счетов, что убийца решит в этот раз отравить пищу. Я бы предпочла, чтобы мы с Ленокс ничего не ели, но это может вызвать лишние подозрения. Будьте внимательны к чужим разговорам и действиям. Не забываем приглядывать за нашей троицей подозреваемых. Встретимся после полуночи в вашей комнате.

— Если вы так поздно придете к нам — поползут сплетни, — вздохнув, сказал Уилл.

— Господи, я поражаюсь тебе, Уилл! — покачав головой, воскликнул Эван. — Ты переживаешь о репутации в воображаемом мире, вместо того чтобы думать о собственной жизни. Того глядишь, и к платью привыкнешь.

— Я разве не могу высказать своё мнение? — насупился Эндрюс.

— Весьма идиотское, — напустился на него напарник. — Начни уже думать головой.

— Раз братец переживает о вашей репутации, то приходите к нам, — предложила Далия. Несмотря на серьёзность тона, её глаза искрились весельем. — Эван, не забудешь постучать в дверь Фифи, когда будете проходить мимо?

— Обязательно, пусть знает, что и мы тоже не сидим ровно, — подхватил тот. — У нас тоже бывают пикантные приключения.

— Да идите вы оба в задницу! — раздраженно бросил Уилл и направился в сторону дверей.

— Да ладно тебе, мы же шутим, — примирительно сказал Джеймсон.

— Надеюсь, вы закончили развлекаться за счёт меня.

— Это нужно у тебя спрашивать, — ответила за всех Ленокс. — Не давай первым повода для насмешек, Шнурок.

— И ты туда же, Родж, — обиженно произнёс Эндрюс.

— Кто-то явно вжился в роль состоятельной наследницы, — поддела его сестра.

Вместо ответа на еë провокацию он резко дёрнул за дверную ручку, желая покинуть комнату как можно быстрее, и тут в библиотеку кубарем вкатился Фрэнки, громко приземлившись на пятую точку. Глядя на них огромными от страха глазами, парень начал мямлить:

— Простите… Я не ожидал, что дверь откроется так быстро…

— Надо же, у нас тут шпион, — грозно сверкнув глазами, сказала Далия.

— Нет-нет, я просто мимо проходил и услышал голоса, — густо покраснев, затараторил слуга. — Честное слово, я только подошёл к двери, чтобы позвать вас к ужину, и тут мисс Дэйзинг резко дернула дверь. Вот я и…

— Конечно-конечно, верю каждому твоему слову, — сложив руки на груди, она продолжала допрос. — Кто подослал следить за нами? Хозяин или Гаррет?

— Никто, честное слово. Я только хотел позвать вас к ужину.

— А если мы тебе кое-что предложим? — вклинилась в разговор Ленокс и многозначительно похлопала себя по карману, где предположительно находился бумажник.

— Ну, я… — нервно облизнув губы, начал парень. На его лице было написано, что слова Родж вызвали в нём колебания.

— Плюс мы не расскажем, что информация исходит от тебя, — пообещала она и достала из кармана бумажник, чтобы подтолкнуть слугу к нужному решению.

— Тогда я согласен, — нервно кивнул Фрэнки и потянул руку за деньгами.

— А-а-а, — с отрицательной интонацией протянула Ленокс. — Сначала имя того, кто послал тебя следить за нами.

— Хорошо, — не особо радостно произнёс он и понизил голос до шёпота: — Меня попросил последить за мистером Коллинзом мистер Биггерс.

Сестры Дэйзинг, сыщик и его секретарь обменялись взглядами. Ответ Фрэнки их поразил. Дородного сварливого мистера Биггерса вряд ли можно было отнести к разряду приятных постояльцев, но никто из них даже и не предполагал, что ворчливый банкир может мутить воду. Вдобавок в его имени не было ни одной «H».

— Зачем ему было нужно, чтобы ты следил за мистером Коллинзом? — задал резонный вопрос Эван.

— Мистер Биггерс не объяснил мне зачем, просто вручил десятку и попросил последить за господином сыщиком, — почёсывая затылок, ответил Фрэнки и продолжил: — Правда, я слышал, как Рита сказала Элси, будто сейчас-то мистер Биггерс почувствует себя ужом на сковородке из-за прибытия сыщика. Рыльце у него в пушку: нагрел руки на чужом добре и теперь схоронился у нас в Гнезде как крыса. Вот что Рита говорила Элси.

— А ваша кухарка очень осведомлённая женщина, — задумчиво сказала Далия.

— Наша Рита знает всё, что происходит в Гнезде не хуже, а порой даже лучше хозяев, — оживлённо согласился он.

— Интересно-интересно… Фрэнки, ответь мне… — её прервал очередной удар гонга, созывающий на ужин. Передумав задавать вопрос, добавила: — Нужно идти на ужин. Лаймонс, заплати юноше. Фрэнки, можешь успокоить мистера Биггерса, что мы не по его душу. И ещё, — она указала пальцем на разбитую люстру, — здесь нужно убраться.

Увидев осколки и покорёженный каркас, Фрэнки присвистнул и ответил:

— Ого! А я-то голову ломал: откуда у вас на лице эти царапины. Хорошо, что она никому из вас не шмякнулась на голову. Эх, и всё-таки жалко люстру. Очень они тут в библиотеке красивые. Нужно будет сообщить хозяину.

— Я сам расскажу мистеру Маршу, что произошло, — сказала Далия, затем обратилась к Эвану и Уиллу: — Дамы, давайте не будем мешать юноше убираться и пройдем в столовую. Слышал, что сегодня будет крем-брюле на десерт.

* * *

Эван проснулся в предрассветный час от ночного кошмара, в котором видел смерть Рона и Гермионы. Сон был столь ярким и реалистичным, что горькая тоска по ним наполнила его сердце. Джеймсон бросил взгляд на соседнюю кровать. Несмотря на поздний или очень ранний — как на это посмотреть — час, она была заправлена, и самое главное, на ней отсутствовал храпящий Эндрюс.

«Надеюсь, этот придурок всё ещё у Фифи, а не валяется под дверью и истекает кровью», — сердито подумал он.

После ужина Фифи решила устроить у себя в комнате небольшую вечеринку в узком кругу, на которую пригласила, помимо их двоих, ещё Ханну, Гаррета, Далию и Ленокс. Она приглашала Инесс и Виктора, но они отказались по понятной причине. А Бэкки удалилась в комнату ещё в середине ужина. Эван пробыл у Фифи до полуночи, держа в голове время назначенной встречи. Далия тоже засобиралась уходить вместе с ним, а Уилл наотрез отказался. Ленокс осталась с ним. Из-за каприза Эндрюса встреча, само собой, отменилась. Джеймсон и Далия, пожелав друг другу спокойной ночи, отправились по своим комнатам.

Эван прикрыл глаза и вспомнил их короткий разговор, прежде чем они разошлись окончательно. Когда сестра Уилла уже закрывала за собой дверь тринадцатой комнаты, он окрикнул её:

— Подожди минутку, пожалуйста.

— Что такое? — с настороженностью в голосе спросила она.

— Просто я хотел узнать, как выбраться из ловушки, если мы окажемся в критической ситуации?

— А ты разве сам не догадываешься? — уголки усов сыщика дрогнули в хищной ухмылке.

— Честно говоря, нет.

— Нужно уничтожить мир, прежде чем он уничтожит тебя. Это самый действенный способ, Гарри.

— Но как это сделать?

— Нужно убить ключевого персонажа.

— Получается, нам всё равно нужно найти «убийцу».

— Необязательно. Мой братец же примерно объяснил суть чернильной ловушки?

— Да, то, что это зачарованная рукопись.

— Ну так вот, бывает, что история пишется ради одного момента или персонажа, которые могут вовсе не являться для читателя главными, но вот для автора этот компонент повествования самый важный, даже наиважнейший. Именно жажда прописать такой момент или героя толкает автора создавать историю: собирать скелет и наращивать на него плоть и кожу повествования. Нужно приложить немало усилий, чтобы история смогла жить самостоятельно. Для чернильных ловушек это один из важных факторов.

— Ты хочешь сказать, что ключевой персонаж — это сердце или что-то вроде этого чернильной ловушки?

— Да, — кивнула Далия. Она сложила пальцы пистолетом и продолжила: — Хочешь убить любое создание — бей по жизненно важному органу, Гарри, — и сделала жест, подражающий выстрелу.

— У тебя есть предположения, кто может быть этим самым ключевым персонажем?

— Есть, но я хочу сначала убедиться, что не ошибаюсь. Моя ошибка может выйти боком нам четверым. Хочешь ещё что-нибудь узнать?

— Расскажешь, что не так с фотографиями?

— Я же сказала, что они получились смазанными.

— Мои инстинкты говорят, что ты что-то недоговариваешь, Далия, — пристально глядя на ей в глаза, сказал Эван.

— Почему ты так решил?

— Я знаю тебя не первый день. Ты всегда о чём-то умалчиваешь, приберегаешь для себя козырь.

— Ты и правда кое-что обо мне знаешь, — улыбнулась она ему. — Но позволь мне ещё некоторое время держать этот козырь при себе. Поверь, особой важности он не имеет, лишь дополняющий картину нюанс.

— Ладно, понял тебя. Спрошу завтра у Ленокс.

— Ты мне угрожаешь? — шутливо поинтересовалась Далия.

— Нет, просто предупреждаю, что долго терпеть неизвестность не стану.

— Ну попробуй узнать что-нибудь у Ленокс. Удачи тебе, — усмехнулась она, явно не сомневаясь в том, что у него ничего не получится. Затем сестра Уилла рассудительно добавила: — Но это будет завтра, а сейчас стоит пойти спать. Нам нужно будет набраться сил: грядущий день обещает быть нелёгким.

— Тогда ещё раз спокойной ночи, Далия.

— Спокойной ночи, Гарри.

Теперь, прокручивая их разговор, Эван попытался самостоятельно вычислить, кем может быть этот самый ключевой персонаж. Вдруг Далия права, и убийца им не является, тогда это их реальный шанс выбраться из чернильной ловушки до того, как запахнет жареным. Перспектива закончить как профессор Квизл его не прельщала.

«Будет очень смешно, если меня убьёт персонаж из типичной детективной истории после стольких безрезультатных попыток со стороны Волан-де-Морта, — подумал он. — И всё же, кто это может быть? Надо было узнать у Далии, как вычислить ключевого персонажа. Хотя вряд ли бы она что-то рассказала, уж очень любит хранить ответы при себе».

Пока он строил предположения, раздался щелчок дверного замка, и в комнату, напевая весёлую мелодию, вошёл Эндрюс.

«Как пить дать, уж этот точно ключевым персонажем назвал бы Фифи», — подумал Эван, а вслух сказал:

— Ты бы мог вести себя потише? Не все тут в четыре часа не спят.

— Если бы ты спал, то сейчас бы не ворчал, — ответил Уилл и начал переодеваться ко сну.

— Твой кошачий вой и мертвеца бы поднял. А мне ещё заливал, что несилён в некромантии.

— Ха-ха, очень смешно.

— Что-нибудь узнал?

— Ага. Ты представляешь, в шесть лет у Фифи…

— Я спрашивал о полезном, а не о том, что у Фифи был щенок по кличке Счастливчик.

— Его звали не Счастливчик, а Вилли, — поправил Эндрюс.

— Какая прелесть, — с сарказмом прокомментировал Джеймсон.

— Согласен, — зевнув, сказал напарник и лёг в постель.

— Серьёзно, это всё, что ты узнал?

— Мы болтали о вещах, которые совершенно не связаны с пансионом. О детстве, о путешествиях в другие страны. Кстати, может, это ты посчитаешь полезным: и Гаррет, и Ханна пробовали себя на писательском поприще. Гаррет писал стихи, а Ханна написала биографию о художнице Катарине ван Хемессен. Она рассказала, что как-то с друзьями была на вечеринке, где присутствовал знаменитый гипнотизёр. Он погрузил её в транс, и она узнала, что в прошлой жизни была этой самой художницей.

— Негусто.

— Завтра утром…

— Скорее уже сегодня…

— …послушаем, что скажет Далия. У неё мозги под такое заточены.

— И самое удивительное, что из вас двоих ты следователь. Почему же так вышло?

— Тебе не стоит этим забивать голову, — с резкими интонациями сказал Уилл. — Давай спать, — и спрятал голову под одеяло.

— Ладно, понял тебя. Спрошу завтра у Ленокс.

— Ты мне угрожаешь? — буркнул Эндрюс из-под одеяла. — Ну попробуй узнать что-нибудь у Ленокс. Удачи тебе.

«Наверное, оставлять ответы при себе — семейная черта Эндрюсов», — подумал Эван, а вслух сказал:

— Далия мне сказала то же самое. Вы точно брат и сестра.

— Угу, за это можно сказать «спасибо» только нашему отцу. Не мешай мне спать. Завтра…

— …сегодня.

— …нас будут пытаться убить. Так что я хочу перед этим хорошо выспаться. И тебе советую.

Утро третьего дня их пребывания в чернильной ловушке началось с новости о смерти Бэкки Гарден. Эту новость им принесла вместе с заказанным в комнату завтраком Элси.

— Ох, как жалко миссис Бэкки, — поставив поднос с едой на стол, сказала служанка. — И мисс Ханна просто бедняжка…

— А что случилось? — в один голос поинтересовались Эван и Уилл.

— Вы разве не в курсе? — широко распахнув глаза, воскликнула девушка.

— Мы только проснулись и ещё не выходили из комнаты, — сварливо ответил Эндрюс.

— Мисс Ханна утром решила разбудить миссис Бэкки, — Элси с оживлением приступила к рассказу, — но только она к ней прикоснулась, почувствовала, что миссис Бэкки холодная как лёд. На прикроватной тумбочке стоял полупустой флакон из-под снотворного. Его ей вечером одолжила мисс Ханна, перед тем как пойти на ужин. И теперь убивается по этому поводу. Обвиняет себя в том, что не осталась с ней и вообще дала эти проклятые таблетки. А я вот думаю, что тут виноват мистер Бо: если бы он не убил мистера Виктора, то она бы не наложила на себя руки. Ужасно, просто ужасно! И всё свалилось на бедняжку мисс Ханну. Её сейчас пытается успокоить Гаррет вместе с сыщиком и его секретарём. Кстати! — вспомнив что-то, воскликнула она и полезла в карман юбки. — Вам от них записка, — и отдала сложенный вчетверо листок Эвану.

— Спасибо, Элси, — сдержанно поблагодарил он её.

— Ой, да не за что, мисс Катрин, — ответила та и мечтательно продолжила: — А секретарь мистера Коллинза весьма симпатичный мужчина. Уверена, он не менее интересная личность, чем его патрон. Как вы думаете, мне удастся его заинтересовать?

— Конечно… — уклончиво сказал Джеймсон, а Эндрюс спрятал смешок в кулак.

— Жалко, что миссис Анна запрещает мне краситься, когда я работаю, — капризно сказала Элси. — Когда я накрашена и с причёской, то ничуть не уступаю девушкам с обложек журнала. Мне так Саймон говорит. Он привозит в «Орлиное гнездо» продукты. А ещё пара парней из города, я тогда была в гостях, — она пустилась в пространный рассказ о своём опыте общения с мужским полом и нравоучениях, которыми её потчуют хозяйка и Рита.

Едва дождавшись момента, когда болтливая служанка покинет их комнату, Эван развернул записку от Далии и прочитал вслух:

«В два часа дня я соберу всех обитателей «Орлиного гнезда» в салоне, и мы атакуем первыми. Пора вывести "H" на чистую воду».

— Вот почему она не может написать, кто он?! — проворчал Уилл.

— Действует по классике — частному сыщику нужна публика для эффектной демонстрации своего интеллекта.

— Ей и в реальной жизни нужно то же самое. Вечно она корчит из себя самую умную.

— У тебя самого есть идеи, кто может быть преступником?

— Я по-прежнему считаю, это Гаррет, — ответил Эндрюс. — Сильный молодой мужчина, имеет доступ ко всем комнатам в доме, которые знает как свои пять пальцев. Что, кстати, ему очень на руку для создания ловушек. Например, та, в которую попал Криспин, или платок Бэкки, подброшенный в спальню Виктора. Гадит своим родственникам, что не является чем-то особенным.

— Я согласен с тобой, и в то же время мне кажется, всё очень просто. Да и есть некоторые несостыковки во времени.

— Это легко можно объяснить, — сказал напарник. — Сам мир чернильной ловушки помогает ему. Знаешь, как когда автор что-то умышленно опускает из минувших событий, благодаря чему история складывается так, как ему угодно в данный момент. Хотя бывает и так, что автор случайно забывает про определенный эпизод.

— Поверю тебе на слово, — Эван нахмурился и предложил: — Всё-таки, может, попробуем найти Далию и расспросить, кто же преступник?

— Спорю на свою трёхмесячную зарплату, эта лисица ничего не расскажет, пока на часах не будет как минимум два пятнадцать.

— Тебе легко спорить, — усмехнулся Джеймсон, — ты у нас как никак из состоятельной семьи, а я обычный парень и свои кровные так просто не отдам.

— Не такой уж ты и обычный… Такого жучару, как ты, ещё поискать надо.

— Благодарю, что разглядел мои таланты, — с иронией сказал тот. — Итак, давай рискнём здоровьем и попробуем завтрак. Всё-таки это наш день икс. Как думаешь, кто из нас станет жертвой номер шесть?

— А можно с утра быть менее пессимистичным? — кисло ответил вопросом на вопрос Уилл. — Известие о смерти Бэкки и так уже сделало мой день.

— Извини, но не могу выбросить из головы тот факт, что смерть поджидает нас чуть ли не на каждом шагу.

— Давай тогда пропустим завтрак, всё равно до назначенного Далией времени осталось три часа. Можно и потерпеть.

— Можно и потерпеть, — соглашаясь с ним, повторил Эван.

Джеймсон подошёл к окну, открыл его, затем взял с подноса румяные тосты и со всей силы швырнул их на улицу. Туда же отправились вареные яйца и булочки с яблоком и корицей.

— Ты чего творишь? — оправившись от первого потрясения, спросил Эндрюс.

— Делаю видимость того, что мы ели, — ответил Эван и выплеснул кофе из чашек. — Между прочим, чем займёмся до двух часов?

— Мы можем дальше лечь спать или навестить Фифи. Она, бедняжка, наверное, убита горем не меньше Ханны, ведь они с Бэкки дружили. Точно, я должен пойти и утешить её.

— Вот признайся честно: ты мазохист, Уилл?

— В смысле? — нахмурился тот.

— Вьёшься вокруг женщин, которые никогда не ответят тебе взаимностью. В реальном мире — Шарлотта, здесь — Фифи.

— Мои предпочтения тебя не должны касаться, — тут же огрызнулся Эндрюс. — Вот есть у тебя девушка, ну и радуйся молча, а к другим не лезь.

— Хорошо, — примирительным тоном произнёс Эван. — Если так хочешь провести время с Фифи, то давай проведем его с ней. Что ж, выполним твоё желание, раз уж скоро покинем этот мир.

«И надеюсь, мы это сделаем живыми», — мрачно закончил про себя он.

— Твоя щедрость не имеет границ, — буркнул Эндрюс, но довольный блеск в глазах выдал его с головой.

Уилл с энтузиазмом и быстротой — Эван едва поспел за ним — привёл себя в порядок и поспешил в комнату Фифи, где, помимо самой хозяйки, уже были Ханна и миссис Крофтс. Никс и сердобольная старушка пытались добрыми и ласковыми словами вернуть Хейер из состояния живой статуи в обычное. Напарникам ничего другого не оставалось, как присоединиться к совместным попыткам. Чуть позже в комнату зашли Инесса и Томас. Но быстро заметив, что внимание большинства приковано к Ханне, молодая вдова, прикрывшись вежливым предлогом, удалилась вместе со своим поклонником.

* * *

Ещё до того, как стрелки часов указали ровно на два часа, любопытство собрало обитателей «Орлиного гнезда» в салоне. Отсутствовали трое: Далия, Ленокс и Бо Гарден. Последний остался в заточении по понятным причинам. Собравшиеся в салоне расположились так, что непроизвольно образовался полукруг. За спиной у Эвана оказалась ведущая в служебный коридор дверь, от чего тот испытывал неприятный холодок. Джеймсон предложил Уиллу поменяться, но тот наотрез отказался из-за того, что его устраивало выбранное им место, точнее, Фифи.

— Интересно, где же пропадает этот прохвост? — попыхивая вонючей сигарой, возмущенно заворчал Биггерс, когда минутная стрелка зависла на половине пути между «XI» и «XII». — Всех собрал, а сам неизвестно где болтается. Это просто…

— Право же, Дэвид, не стоит устраивать бурю в стакане, — примирительным тоном прервала его миссис Крофтс. — Мистер Коллинз пригласил нас к двум часам, и если ты взглянешь на часы, то поймёшь, что не он опаздывает, а мы пришли раньше. Так что, будь добр, наберись терпения и потуши свою сигару.

— Почему это я должен затушить её? — выпустив дымовое кольцо, поинтересовался он.

— Боюсь, что черти явятся за ней, чтобы забрать и использовать в аду на грешниках, как одну из пыток, — язвительно ответила она.

— Подумаешь, какие неженки, — состроив гримасу, огрызнулся Биггерс.

Бывший банкир открыл рот, чтобы сказать очередную — и, может, даже не одну — грубость, но появление Далии с Ленокс остановило его. Они зашли в салон ровно со вторым ударом часов. Сестра Уилла заняла свободное место точно по центру пустой части полукруга — Родж встала справа от неё — и обратилась к собравшимся:

— Дамы и господа, спасибо всем, что собрались здесь по моему приглашению, — она сделала короткую паузу и продолжила: — А также из-за своего любопытства. Что совершенно неудивительно, ведь за три дня произошло четыре убийства и одно самоубийство…

— Вы ошибаетесь, мистер Коллинз, произошло два самоубийства, — перебив её, тут же поправил мистер Марш.

— Нет, мистер Марш, я не ошибся. Смерть господина Со вовсе не самоубийство, а лишь инсценировка.

Собравшиеся подхватили последнее слово: оно зашелестело, перелетая от одного к другому, вселяя в их сердца трепет. Выждав пару минут, пока их внимание вернется к её персоне, Далия продолжила:

— Предполагаю, что в голове у каждого созрела мысль, что среди нас хитроумный убийца, — её голос приобрёл осуждающе-пафосные интонации: — Он отравил Ирму Куин, задушил господина Со, стоит за несчастным случаем с Чарльзом Криспином. Именно он спровоцировал приступ ревности у Бо Гардена, который окончился убийством Виктора Рода. И на его совести смерть Бэкки Гарден, которая не смогла справиться с произошедшей в её семье трагедией. Настало время…

Фраза оборвалась, так как в этот момент Эвана со спины захватил Гарден и, оттянув в сторону ото всех, приставил к боку нож. Всё произошло слишком быстро, чтобы жертва дала надлежащий отпор. А когда острый кончик ножа неприятно уколол сквозь пару слоев ткани, Джеймсон решил лишний раз не дергаться, чтобы не провоцировать Гардена. Несмотря на недавнее ранение, хватка у Бо была очень крепкой. Женщины нестройным хором вскрикнули от ужаса, а стоявший рядом с ним Уилл шагнул к ним, чтобы помочь напарнику.

— Сделаешь ещё шаг, и я прирежу твою сестрицу! — злобно бросил Бо и в подтверждение своей угрозы чуть сильнее прижал нож к боку Эвана, от чего тот болезненно сморщился.

— Хорошо-хорошо, не трогай её, — согласился Эндрюс и поднял руку в примирительном жесте, делая несколько шагов назад.

Гарден обратился к Далие:

— Я вмешался в ваш рассказ, господин сыщик, но раз уж говорите обо мне, то, думаю, имею на это право.

— Конечно, имеете, мистер Гарден, — кивнув, согласилась сестра Уилла. Её голос стал мягким и вкрадчивым. — Но будет лучше, если вы будете вести себя как цивилизованный человек и отпустите мисс Дэйзинг.

— Ну уж нет, — прошипел Бо. — Я не отпущу эту змею, из-за которой моя Бэкки покончила с собой.

— Что? — невольно вырвалось восклицание у пленника.

— Не притворяйся невинной овечкой, я всё знаю… Мне всё рассказали. Что ты провернула и сделала из меня убийцу…

— Но я, правда, совершенно не…

Острая боль пронзила Эвана вместе входящим в тело лезвием. За первым молниеносно последовало ещё два удара. Комната наполнилась женским звенящим от ужаса криком и мужской бранью. У Джеймсона перед глазами резко стало темнеть. Последнее, что он увидел, прежде чем мрак поглотил его сознание, — это как Далия наводит револьвер. А последнее, что он услышал, как Уилл кричит ей:

— Нет, Далия, не смей!..

Потом для Эвана наступила полнейшая темнота и глухота…

Он был нигде. Боль, которая привела его сюда, полностью исчезла. В нигде исчезало всё. И он постепенно растворялся в его пустой безмятежности. Но голос, полный мольбы, зовущий его по имени, словно крючок захватил и потянул за собой. Появились воспоминания. Он вспомнил своё имя. Сначала настоящее, которым звала его девушка… Далия… После вспомнил своё второе имя, которое придумал сам, после того как потерял в магической войне друзей и любимую…

Девушка с именем Далия, не прекращая, звала его. Теперь её голос стал паутинкой, тянущей Гарри-Эвана из безмятежной тьмы нигде. Образ девушки становился в его голове и сердце более чётким и ощутимым, и он совершенно не удивился, когда, открыв глаза, увидел её.

— Гарри, ты вернулся! — со счастливым облегчением произнесла Далия, а её золотистые глаза влажно засверкали.

— Это ты… меня вернула… — сипло произнёс он и, снова закрыв глаза, погрузился в сон, приносящий исцеление.

* * *

Когда Эван проснулся, то вместо Далии увидел Адуляра. Серебристо-белая шерсть кота-фамильяра выделялась на фоне царящего в комнате приятного полумрака.

— Привет, Адуляр, — обратился Джеймсон к нему. — Скажу честно, котяра, я по тебе скучал.

— Вы заставили мою хозяйку плакать, мастер Гарри, — с укором сказал кот, буравя человека голубовато-зелёными глазами.

— Ты поверишь, если я скажу, что сделал это ненамеренно?

— Да, потому что вы с мастером Уиллом — два идиота, которые не цените близких, — проворчал Адуляр.

— Как, кстати, Уилл?

— Жив и цел. Сейчас находится в фамильном гнезде и дуется на хозяйку.

— А почему он на неё дуется? — поинтересовался Эван. — Она же нас вытащила из чернильной ловушки.

В его памяти всплыло, что перед тем, как отключиться, он слышал крик напарника: «Нет, Далия, не смей!..» — и револьвер в руке сестры Уилла. В голове сразу созрели ещё вопросы. Что же произошло тогда? И как они выбрались из чернильной ловушки?

— Я подстрелила его, — вместо фамильяра ответила вошедшая в комнату Далия.

Адуляр тут же растворился в воздухе, оставляя хозяйку наедине с Джеймсоном. Девушка подошла к кровати и, присев на её край, добавила:

— А потом я убила Фифи.

— Ты убила Фифи? — повторил Эван, и тут его озарила догадка, которую он сразу озвучил: — Фифи была ключевым персонажем?!

— Да.

— Но зачем ты стреляла в Уилла? — нахмурив лоб, спросил Джеймсон.

— Просто мой братец-идиот решил погеройствовать и защитить свою выдуманную подружку, — не скрывая раздражения, ответила девушка, — в то время, когда ты умирал. И умер бы, если я промедлила ещё хоть на минуту, нет, даже полминуты, — сердито вздохнув, добавила: — И вообще, не переживай из-за него: колено Уилла уже полностью вылечено.

Эван дотянулся до её руки и, накрыв её ладонь своей, с искренней теплотой сказал:

— Спасибо за то, что спасла меня, Далия.

— Иначе я и не могла поступить, — с улыбкой ответила она. — Ты мне очень нужен, Гарри.

Её слова открыли Джеймсону причину, почему за три дня до того, как они вместе с Уиллом угодили в чернильную ловушку, он так спокойно принял предложение Джози о паузе в их отношениях. Просто Далия постепенно вытеснила бывшую подружку из его сердца. Но осознание этого пришло к нему только сейчас. Чуть сжав её длинные пальчики в ладони, Джеймсон хрипло признался:

— И ты мне, Далия…

Их взгляды встретились. Эван потянулся к Далии, как совсем недавно на её голос из тьмы нигде. Она вновь стала для него магнитом. Сев, он притянул её к себе. Находясь так близко, Джеймсон не смог удержаться, и его губы накрыли её рот в поцелуе. И пока они целовались, мир сузился и сконцентрировался только на них двоих…

После того как их поцелуй прервался, Эван откинулся на подушки. Всё-таки путешествие за грань жизни и обратно требует невероятное количество сил, и усталость взяла на над ним верх. Далия вытянулась рядом на постели и, обняв его, положила голову ему на грудь. Прижимаясь щекой, она с удовольствием слушала, как бьётся его сердце. Они ничего не говорили друг другу, просто наслаждались моментом близости.

— Откуда у тебя седина? — спросил Эван, перебирая шелковистые волосы девушки. Среди золотисто-каштановых прядей появилась серебристо-платиновая. — Это из-за чернильной ловушки?

— Нет, это цена твоего спасения, — тихо, почти беззвучно ответила Далия. — Я могла отдать и больше…

Пару вновь обволокла уютная и теплая, словно одеяло, тишина. Как и в прошлый раз, её нарушил Джеймсон, вспомнив о всех тех вопросах, на которые он хотел обязательно получить ответы.

— Так всё-таки, кто скрывался под H? Сейчас-то ты мне расскажешь, кто причастен к убийствам?

— Дом.

— Дом? — недоумевая, повторил он и, не веря тому, что сам же говорит, добавил: — Ты хочешь сказать, что за всеми смертями в «Орлином гнезде» стояло здание?

— Да.

— Вот сейчас я ещё больше запутался. Можешь мне объяснить по порядку? Представь, что я несмышлёный, как Уилл.

— Ты чуть умнее его, Гарри, — со смешком сказала Далия.

— Спасибо, а теперь рассказывай, в чём всë-таки дело было.

— Ты же знаешь, что чернильная ловушка — это плод мысли и магии? По этой причине Адуляр не последовал за вами, он мог просто раствориться в подобном мире. Как и любое творение мысли, мир чернильной ловушки может быть отравленным и нести опасность другим.

— Интересно, кто так невзлюбил вашего профессора Квизла, раз прислал ему такую опасную вещь?

— Он сам.

— Ты хочешь сказать, что Квизл — автор? Но зачем ему создавать мир, в котором его могут убить?

— Изначально жанр у истории был романтика.

— Романтика? Дай угадаю, Фифи была его главной героиней.

— Именно.

— Теперь понятно, почему Уилл влюбился в неё, как мартовский котяра.

— Была ещё одна причина: прототипом Фифи Никс являлась Анита Обер, мать Шарлотты. Можно сказать, его первая любовь. Анита всегда оставляла в мужских сердцах след.

— Но почему он мне ничего не сказал?

— Мой братец обычно замечает только явные вещи. Хотя я сама об этом узнала, только когда посмотрела на фотографии, сделанные Ленокс. Кстати, там был и наш отец. Квизл сделал его прототипом для Фрэнки.

— Ваши мачеха и отец? Что они там делали?

— О, это довольно старая история. Квизл входил в круг обожателей Аниты, и она давала ему надежду, что он станет к ней ещё ближе, но мой отец оказался победителем. Ему удалось уговорить её стать его женой. А задача была не из лёгких, потому что на тот момент Анита была уже дважды в браке и очень разочарована в семейной жизни. Её устраивало иметь любовников и самой оставаться любовницей. Но папочка всё-таки окольцевал её. Честно говоря, они друг друга стоили, но я немного отошла от темы. Наверное, тогда, когда Анита решила стать очередной миссис Эндрюс, и была создана первая версия чернильной ловушки. В ней пансион «Орлиное гнездо» был приятным местом, в котором двое возлюбленных беззаботно проводили время.

— Выходит, Квизл был тем самым Альфредом, которого Фифи так ждала?

— Да. Он прописал для себя идеальный мир, где он вместе с любимой женщиной, а реальный соперник служит мальчиком на побегушках.

— А зачем ему понадобилось перерабатывать… э-э-э… историю мира?

— Тут можно только строить предположения. Допустим, ему со временем наскучила сладкая история, и он решил перестроить её согласно своим вкусам. Квизл, как мы знаем, был поклонником произведений золотого века детектива. Позже ему пришла в голову идея использовать своё творение против своих неприятелей, тогда и появилось проклятие четвертой комнаты.

— У него определённо потёк котелок, если он пошёл на подобное, — прокомментировал Эван.

— Квизл всегда был себе на уме, даже по меркам магического сообщества, — пожала плечами она. — Его негативные мысли и поступки, так или иначе, извратили чернильную ловушку. Дом обрёл более активное мышление, стал ведущей личностью, которая внушала ход действий своим обитателям. Он стал настоящей смертельной ловушкой для тех, кого Квизл считал грешниками. Но он сам же попался в свою западню — стал обитателем четвёртой комнаты, вместо того чтобы вновь стать Альфредом, прибытие которого так ждёт очаровательная Фифи.

— Какая ирония, судья сам ощутил на своей шкуре своё же правосудие. Всё же почему, оказавшись в ловушке, он не поступил так же, как ты?

— У меня есть две версии, — ответила Далия. — Либо он хотел таким образом покончить жизнь самоубийством — при помощи своего творения, либо не смог убить любимую женщину, даже несмотря на то, что она была лишь плодом воображения. Так сказать, предпочёл умереть ради того, чтобы его идеал жил.

— Да уж, романтик и психопат в одном флаконе, — задумчиво произнёс Джеймсон, потом более оживлённо добавил: — Слушай, а ведь Уиллу по службе может помочь информация о том, что профессор Квизл посылал опасную рукопись своим недоброжелателям. Уверен, она поможет закрыть не один висяк. Может быть, он даже перестанет на тебя дуться.

— Сомневаюсь. Помощь в делах мой братец принимает как должное, — сказала она, затем подняла голову от груди Эвана, перевернувшись на живот, облокотилась и серьёзным тоном продолжила, глядя ему в глаза: — И раз мы заговорили о моём братце. Ты же понимаешь, что ему не стоит знать о том, что наша дружба стала крепче положенного.

— Ещё один секрет, чтобы Уилл не поседел раньше времени? — шутливо поинтересовался Джеймсон.

— Скорее он для нас двоих. Не буду тебя обманывать, Уилл вряд ли проявит понимание к нашему союзу.

Уловив в голосе идущую от его сердца затаённую грусть, Эван нежно погладил её по щеке и сказал:

— Хорошо, пусть у нас будет ещё один секрет. Но ты должна знать, если Уилл догадается и попытается вмешаться в наши отношения, я обязательно дам ему отпор. Верь мне, Далия.

— Я верю тебе, Гарри, — с ласковой полуулыбкой ответила она и подкрепила слова поцелуем.

В единый миг всё для них ушло далеко-далеко на задний план. В этот миг существовали только она и он. Сейчас было их общее счастливое время. У житейских проблем, гнетущих размышлений и мрачных дел будет свой час, но он наступит потом.