Мавр сделал свое дело (джен)

Кир задумчиво поглощал кофе из большой кружки. Тревоги, которыми под нажимом поделилась Степанова, не то, чтобы не беспокоили, просто не выходили в разряд актуальных. Все равно сделать сейчас он ничего не может. Думать? О чем? Нет конкретных данных. Хирофуми концы увязать не может, а у него, Кира, и концы-то отсутствуют.

Куда больше задевали странности в отношениях Натальи с ее сотрудниками. На Мэтте такого не было, или оно просто не лезло в глаза. Маскировались? Нет, покачал головой блондин. Просто каждый занимался своим делом, тогда как тут, в ограниченном пространстве маленького корабля проявилось. Что проявилось?

Проще всего было бы объяснить фразы насчет прямого приказа и того, что Саймон работает для Натальи стабилизатором, подчиненным положением киборгов. Но нет. Это предположение разбивалось вдребезги, стоило только вспомнить бьющееся в захвате ириена тело женщины при абсолютном спокойствии главы безопасности — раз, реакцию спарринг-партнеров на резкое «Брэк» азиата — два, отказ финансиста уйти и оставить Кира со Степановой наедине — три. Получается, что есть зоны, где глава компании как минимум не командует, а сама подчиняется киборгам? Неизвестно, что там у нее было с Хирофуми, но Саймон… Парень представил, как он пытается покомандовать Димой — получилось не очень. Обсудить, договориться, поставить перед фактом, даже продавить через вопли и ругань — бывало, командовать — нет. У этих же возникало что-то похожее на эффект калейдоскопа — с переменой мест слагаемых и всего узора. Надо будет присмотреться повнимательнее, пока летим, решил декс, глядя на консоль пилота.

Выключенную консоль пилота. Которую по завершении последнего прыжка никто не включал.

— Саймон! — Негромко окликнул он возившегося на кухне ириена.

— Чего тебе?

— Кто «Чирок» ведет?

— Сейчас моя вахта, а что?

— Ты еще и пилот? — Изумился лейтенант МЧС, у которого хозяйка корабля умудрилась насчитать аж пять специальностей.

— И Хирофуми тоже. — Кивнул финансист, вытирая об фартук руки. — Но Таха нас только на трассе к управлению любимой игрушкой допускает. В околопланетном пространстве, пожалуй, никому кроме Нгуена не доверит.

— Нгуен — это? — Попробовал вспомнить Кир.

— Экономист. Он по первому профессиональному суперкарго, пока работал по профилю, сдал на второго пилота. А потом к нам прибился. — В синих глазах море безмятежности, через край выплескивается.

— А сама?

— А как бы она к вам прилетела?

Ну да, мог бы и додуматься.

— Почему вам не доверит?

— Хирофуми, потому что тот вечно не взлет-посадку проводит, а штурм-десант. Таха за сердце хватается и грозит провернуть аналогичное с его любимым «Балобаном». Меня, — Саймон с сожалением вздохнул, — потому что, по ее словам, я габаритов не чувствую. А что там чувствовать, это же не эмоции, это цифры, с ними по-другому надо.

— А навигатор у вас кто?

— Никто. Стандартная программа стоит. Или заранее рассчитывают, как Дэн сейчас. Иногда удаленно, но это при форс-мажоре каком-нибудь. Ты чего заинтересовался?

— Консоль деактивирована.

— Ну и что? — Не понял ириен. Но тут же понял и расхохотался. — Кир, на тебя постоянное общение с людьми плохо влияет. Зачем нам консоль? Прямое подключение и все дела. Таха только на маневрах садится, говорит, так удобнее. Но, по-моему, это у нее атавизм.

— Чего веселитесь? — Вывалившийся из коридора к жилым каютам Хирофуми не дожидаясь ответа задал новый, куда более актуальный вопрос, — Саймон, что у нас на обед?

— Суп с фрикадельками, овощное рагу с курицей и яблочная шарлотка. Тебе сейчас?

— Не. Сегодня я со всеми.

— А?

— Она тоже. На каторге перерыв. — Азиат наткнулся на два вопросительных взгляда и пояснил, — то, что можно, собрали и вчерне обработали. Чтобы уйти глубже, надо подождать, пока информаторы готовы будут. И, — он поколебался, — не уверен, но Таху, кажется, слегка отпустило.

— Я спросить хотел. — Решился Королев.

— Спрашивай. — Благодушно разрешил глава безопасности, растекаясь в кресле. — Что сможем — ответим.

— Что значит «работать стабилизатором»?

Азиат укоряюще покосился на Саймона:

— Сам работал, сам и объясняй.

— Видишь ли, Кирилл, — ведущий финансист аккуратно повесил фартук на специально предназначенный для того крючок, — Наталья очень рациональный и очень выдержанный человек. На самом деле выдержанный. Ты манерой поведения не обманывайся, это так, внешнее. Но все-таки она человек по рождению и воспитанию. Регулировать гормональный фон может и часто этим пользуется, однако для нее это намного более неприятно, чем для нас. Поэтому, когда чересчур сильно из нормы вываливается, предпочитает сбрасывать через физическую активность. Собственно, это ты и наблюдал в спортзале. А когда такой возможности нет, работать, например, надо, берет себя под контроль очень жестко. Но, — он притормозил, подыскивая слова, — для большей эффективности негативные эмоции лучше как-то слить. Иногда просто выговориться, иногда по-другому, всяко бывает.

— То есть ваши тренировки… — Кир ощутил, как дыбом встают волосы на затылке. Такого от Диминой хорошей знакомой он совсем не ожидал.

— Ну да, — спокойно кивнул ириен, — лучший способ канализировать.

— И вы так просто к этому относитесь? — Нет, ну как так-то? Взрослые, самостоятельные, специалисты, каких поискать, а получается, что все равно куклы?

— К чему? — Не поняли оба.

— К тому, что вас как манекенов используют. Под прямым приказом. — Выплюнул блондин.

Брюнеты переглянулись и очень обидно заржали.

— Кирюх, — ухмыльнулся Хирофуми, — недобонд и против ириена с боевой прошивкой не вытягивает. Обычную мэри Таха сделает, но на большее ей о-о-очень постараться придется. Против декса, даже без дополнительной прокачки, не выйдет от слова никак.

— Не, ну меня ловит, конечно, регулярно. — Признался Саймон. — Только я тоже в долгу не остаюсь. Кир, никаких «руки за голову, ноги на ширине плеч» рядом нет. — Все еще улыбаясь, сказал он. — Ей же не отлупить кого-нибудь надо, а, скорее, самой постукаться. Чего насупился?

— Странно как-то.

— Ты же отца тренируешь. — Пожал плечами Хирофуми. — Вот и здесь то же самое.

— Дима форму поддерживает. — Возразил лейтенант.

— Я и говорю — то же самое. Талула как-то раскладку сделала на динамику эффективности. Оказалось, что физическая активность очень благотворно сказывается на всех. У киборгов что-то вроде перезагрузки происходит, а людям просто для здоровья необходимо. Но людей я тренировать не люблю, на зама перекидываю.

— А она?

— Все-таки не совсем человек. Сам веду.

— Это вы мне косточки перемываете? — Не совсем человек влетает на любимом гравикресле.

— Тебе. — Безмятежно подтверждает Саймон. — На стол подавать?

— Подавай.

 

За обедом Вики интересуется, как дела с освоением этикета и гардеробом.

— Ох, совсем из головы вылетело. — Покаянно вздыхает Таха. — Спасибо, что напомнила. Насчет этикета мужа сама проэкзаменуешь, и с гардеробом для себя сами разберетесь. Саймон, у тебя как?

— По минимуму на деловой визит хватит. Я же не предполагал, на «Гусыне» почти все оставил.

— Это не совсем деловой, скорее представительский. И насколько мы задержимся, неизвестно.

— Тогда не хватит.

— Пополни и мне пару тряпочек возьми. Так чтоб было видно — мы в курсе новейших трендов.

— Приказ принят к исполнению. — Синеглазый красавец выносит с кухни блюдо с пирогом и кувшин с компотом.

— Вики, — глава компании совершенно плебейски, без всяких этикетов, слизывает густую карамель с корочки пирога, — что насчет контрактов с Dex-company?

— Было несколько небольших через посредников. Их несколько раз автоматически пролонгировали, но около года назад закрыли.

Степанова выблескивает взглядом в сторону азиата:

— В яблочко, однако.

Тот показательно стонет:

— Перерыв на каторге завершен?

— Ага, обеденный. Спасибо, Вики, кажется, хвостик одной из ниточек в этой путанице чуть-чуть высунулся. Саймон, твои, гм, контакты позволяют отследить основные потоки транзакций Dex-company?

— Насколько подробно?

— Наличие и направление. В сторону производств, — она спотыкается, — с Лео консультироваться надо, а то скажу неграмотно и в результате неверно поставлю задачу. Короче, в сторону производств, обеспечивающих комплектующие для изготовления процессоров и имплантов.

— Сделаю. Только хозяйственные дела как-то иначе распределить надо.

— Посуду мыть надоело? — Хмыкает глава компании.

— Регламент нарушу. — В тон отзывается ведущий специалист. — На сон меньше шести часов останется, с учетом обновления гардероба.

— А, ну да. — Рассеяно кивает Таха. — Гости дорогие, не выручите? — Поворачивается она к чете Королевых.

Кир недоуменно пожимает плечами — было бы о чем спрашивать.

— Конечно. — Отзывается за обоих Вики. Честно говоря, ей без дела было неуютно. Наталья с Хирофуми по уши в работе, Саймон на обслуживании, а они как баре какие-то. Всех забот покушать и платьюшки выбрать.

— Вот и ладненько. Сейчас еще Катрин загружу, пусть открытый архив контрактов посмотрит. А там мы уже посмотрим и сравним, кто с чем и зачем. — Почти мурлыкает доктор Степанова.

Отъезжает от стола и командует:

— Пойдем, каторжанин.

Хирофуми заводит руки за спину, горбится и, приволакивая ноги, следует за гравикреслом.

  

— Кир, я не использую разумных по техпаспорту.

Киборг не останавливается, вымешивая массу на сырники к завтраку. Только зыркает из-под вечно спутанной челки:

— Слышала?

— Нет. Парни запись скинули, попросили, чтоб помогла разобраться.

Ну вот. Сейчас опять начнут объяснять, какой он дурак и почему именно.

— Только я не знаю с чего начать. — Разводит руками, прикусывает губу. — Ты же не малолетка. Повторять в очередной раз, что никто никого не обижает — бессмысленно, да и смешно как-то.

Но он видит, женщине совсем не смешно. За процессор не уходит, вся как на ладони. В эмоциях ни злости, ни раздражения. Но и растерянности нет, нет и сочувствия. Что-то такое, очень тяжелое, как навалившиеся друг на друга гранитные валуны, которые надо разобрать, а в руках вместо лома тонкий алюминиевый прутик.

— Спросить могу?

— Конечно.

— Что такое «прямой приказ»?

— Кодовое слово. Чаще всего применяется, когда в нештатной ситуации кто-то принимает командование и ответственность на себя. Крайний и наиболее показательный пример, — глава компании ерошит пепельные волосы, — по стандартному протоколу распоряжения службы безопасности в безусловном приоритете. Но бывают случаи, когда руководитель проекта, оценив риски и обстоятельства, скажем, лимит времени, вынужден стандартные протоколы отодвинуть.

— То есть, пренебречь безопасностью?

— Ни в коем случае! Сама по себе безопасность всегда в приоритете, а вот способы обеспечения и последовательность операций, схемы взаимодействия могут быть изменены. Ответственность несет отдавший прямой приказ. Право на него, сам понимаешь, есть не у всех.

— Только у людей?

— Нет. Киборгов с таким правом больше.

— А если такой приказ киборг отдаст человеку?

— Без разницы.

Блондин кивает. Как-то такого ответа он и ожидал, вопрос задал в качестве контрольного. Но есть еще кое-что.

— Почему Хирофуми послушался, а Саймон нет?

— Формально, потому что Саймону приказать я не успела. По сути, — она снова закусывает губу, — в данном конкретном случае многое замешано на чисто личных отношениях. Хирофуми я просто жестко напомнила регламент рабочего и нерабочего времени. Следить за соблюдением которого, он, вообще-то, должен сам и прекрасно это знает. Саймон… у него пунктик на моей личной безопасности похлеще, чем у Хирофуми. Тот про чисто физическую сохранность беспокоится, а ириен вообразил, что еще и душевный комфорт обязан обеспечивать.

— Это как? — Опешил Кир. Тут же постарался предупредить. — Что не по техпаспорту, понятно. Но как тогда?

Степанова криво усмехается.

— Не то, чтобы не по техпаспорту. Скорее не по основному назначению. Он базовые алгоритмы никуда не выбросил, доработал даже, благо, специалистов рядом пруд пруди, есть у кого проконсультироваться. Ну там, как разговор построить, фокус интереса сместить, плюс отслеживание эмоций и боевая прошивка.

— Боевая — против меня? — Изумляется декс. Нет, финансист, конечно, неплох. Но по сравнению с боевым киборгом откровенно не тянет.

— Нет, он же сказал, что не из-за тебя, а из-за меня.

— Тогда вообще ничего не понял.

Наталья проводит ладонью по лицу:

— Вот смотри. Предположим, что я себя отпустила и начала орать и метаться. Что бы ты сделал?

— Зафиксировал и позвал твоих. — Пожимает плечами лейтенант МЧС. — А ты бы начала?

— Нет. Пар уже сбросила. Но Саймон оценил такую вероятность как достаточно значимую. Потому и остался, чтоб самому, если что. На наши отношения такие эскапады не повлияют никак, а с тобой могло неловко получиться. Ну и само присутствие третьего лица, его в особенности, снижало вероятность считай до нуля.

Кир понимающе кивает. Когда-то присутствие третьих лиц его собственные истерики не особенно останавливало, но чем дальше, тем больше работало ограничителем. Срываться при посторонних стало как-то совсем неправильно, что ли.

— Они могут отдать тебе прямой приказ?

— Теоретически — да. — Без колебаний отвечает Наталья. — Практически ни разу не было.

— И ты послушаешься?

— Если не будет каких-то совсем уж экстраординарных условий, разумеется.

Блондин задирает бровь. Кто, мол, оценивает степень экстраординарности?

— Пойми, пожалуйста, — вздыхает женщина, — если брать биологический возраст, я все равно примерно в два раза старше. А если фактический, то в три-четыре. Прожитые годы, Кир, это опыт. Опыт, который заставляет быть осторожнее и рассматривать любую ситуацию под разными углами.

— То есть последнее слово все равно за тобой?

— За мной. Как за руководителем компании и ее хозяйкой. Раз уж оставили большую долю в собственности.

 

— Как-то не туда у них разговор зашел.

— Не кипиши. Таха знает, что делает. Лови сводку по очередному сектору.

— И здесь большинство контрактов закрыто без возобновления?

— Насчет контрактов пусть Катрин скажет, но транзакции прекратились тот же год назад плюс-минус месяцы.

 

— Можно теперь я спрошу?

Киборг кивает. Кажется, его все-таки будут воспитывать. Но Степанова задает совсем другой вопрос:

— Когда у тебя такие выводы возникают, эмоциональный фон какой?

— ?

— Злость, гнев, раздражение? — Детализирует доктор психологии.

— Нет. — Кир отрицательно качает головой. — Раньше было. Злость в основном. Теперь нет. Просто… как ломается что-то.

— Ага. — Она трет кончик носа. — Значит, эмоции вторичны. Это, пожалуй, хорошо.

— То есть?

— У тебя апперцепция сбоит. — Наталья поудобнее устраивается в гравикресле. — Как бы объяснить попроще и попонятнее. Проблема не в том, что ты в конкретной ситуации что-то понимаешь шиворот-навыворот и, как правило, в худшую сторону. Проблема в том, что, выстраивая понимание, часть фактов просто выбрасываешь. Если есть время подумать, может и вспомнишь про них, и картинка правильно сложится. А может и не вспомнишь, будешь все глубже и глубже проваливаться.

Ну да, сам же подумал про то, что не стыкуется с подчиненным положением киборгов. И тут же прокололся. В очередной раз.

— Это в общем, неудивительно. — Ободряюще улыбается женщина. — Тем более, насколько я знаю, случается все реже?

Киборг замедленно кивает.

— Почему неудивительно? — Спрашивает он.

— Потому что интерпретация любых фактов зависит от опыта человека. В особенности от того опыта, который был приобретен в период взросления. У вас он, — взгляд Степановой наливается свинцом, — сам знаешь, каким был. То, что сразу на взрослый мозг ложилось, пожалуй, только усугубило. Связи жестко закреплялись как постоянные, никакой компенсаторности, только через лабильность.

— Переведи, пожалуйста.

— У обычного человека формирование личности занимает долгое время, годы от ребенка до взрослого. Негативный опыт, который есть абсолютно у всех, во-первых, не такой шокирующий как у вас, а в главных компенсируется разнообразием и постепенностью, что ли. То, что в три года трагедь великая, в семь воспринимается спокойно, в тринадцать со смехом, в двадцать со снисходительной улыбкой, если вообще не забывается. Психика учится справляться с нагрузками. Связи формируются как неустойчивые, сегодня переживание есть, завтра без подкрепления — нет.

Кир снова кивает. Да, очень на Олежку с Данькой похоже.

— У вас столько времени не было. На уровне физиологии киборги сразу взрослые. Значит, что в голову попало, то и застряло. Учитывая, что именно попадало туда, наслаиваясь и подкрепляя друг друга… — она стискивает зубы, Кира обдает горечью прогоревшего пожара. — А психика все равно выход ищет, вот и сбрасывает неадекватной реакцией на безобидные, в общем-то, раздражители.

— Можно как-то поправить?

— Основное Дима уже поправил. То, что время от времени прорывается… — она снова разводит руками, — ну, не самый плохой вариант. Тем более, что думать ты умеешь. Вот и постарайся кусочки из паззла не выбрасывать.

— Это не паззл.

— Что?

— Это не паззл. — Повторяет парень. — В паззле картинка заранее известна и количество деталей конечно. Тут не так. Это… это калейдоскоп, где узор меняется, если встряхнуть или элементы добавить.

— Ки-и-ир! — Восхищенно ахает Наталья. — Вот это идея! Не возражаешь, если Лене с Натансонами передарю?

— В смысле?

— На основе, как ты сказал, калейдоскопа, такие проективные методики наработать можно! Просто облизываюсь.

Действительно облизывается.

— Дари. — Пожимает плечами киборг. — А мне-то что делать?

— Думать. Наблюдать. Спрашивать. И еще раз думать. Как почувствуешь, что снова не туда уносит, подходи, разбираться будем, где в очередной раз триггер сработал.

— То есть, где я дураком оказался?

— Если успеешь начудить — да. Но лучше бы до, а не после.

— Попробую.

— Ну вот и договорились. — Наталья разворачивает гравикресло на выход.

— Погоди. Еще вопрос.

— Да?

— Почему они смеялись?

Вот чего-чего, а моментально покрасневшей от смущения Степановой Кир совсем не ожидал.

— Прости их, пожалуйста.

— А?

— Эти взрослые ответственные специалисты поспорили. Как долго ты удержишься.

— На что? — Обалдел блондин.

— Ну на что могут поспорить мальчишки десяти и тринадцати лет? — Обреченно вздыхает Наталья, гася вазомоторную реакцию.

— И… кто выиграл? — Картинка членов совета серьезной консалтинговой компании, отвешивающих друг другу щелбаны, так и стоит перед глазами.

— Оба проиграли. — Бурчит женщина. — И тут же перекидывает фокус внимания. — Кир, а что ты готовишь? Я такого рецепта не знаю.

Киборг опускает глаза. За разговором он не перемешал, а взбил творожную массу. До пены.