Пепел, дым и воспоминания (гет)

— Гермиона, стой. Давай поговорим, — произнес рыжий парень, схватив девушку за запястье, пытаясь остановить её на месте. В его глазах читалась паника, смешанная с сожалением.

— По-моему, в прошлый раз ты ясно выразился, — холодно ответила Гермиона, быстро отдернув руку и глядя на него с презрением. Её дыхание участилось, а глаза сверкали от ярости и обиды.

— Не забывайте, где Вы находитесь, — вмешался Гарри. Он понимал, что подобные разборки в стенах Министерства магии могли вызвать ненужное внимание и слухи.

— А ты, я смотрю, все еще продолжаешь быть на его стороне, — ведьма обратилась уже к своему старому другу. — И не смотри на меня так, — её упрек сопровождался недоуменным взглядом, как будто она искала поддержку, но нашла лишь разочарование.

— Ты же понимаешь, что он прав, — лишь пожал плечами Поттер. Его зеленые глаза отражали усталость. Гарри не хотел влезать в их перепалку, особенно в такой напряженной обстановке. — Мне действительно некогда разбираться с вашими спорами. Работа, — произнёс он, обходя их, направляясь к лифтам, чтобы поскорее покинуть этот неловкий разговор.

Гарри хотелось побыстрее избавиться от наступающего чувства вины, что ему совсем не хочется влезать в их отношения и выяснять, кто из них прав, а кто виноват. Пусть разбираются сами.

— Гермиона, послушай, — Рон пытался найти правильные слова, но никак не мог. — Давай вечером, поужинаем, ладно? — продолжил он, понижая голос, словно опасаясь, что кто-то из сотрудников Министерства услышит их. — Мы все-таки в Министерстве.

Гермиона замерла на мгновение, обдумывая каждое слово, которое он произнёс. Её взгляд постепенно смягчился, и она кивнула, соглашаясь. В конце концов, сейчас действительно было не самой лучшей идеей выяснять их отношения, тем более в таком месте, где множество нежелательных ушей. Ей совершенно не хотелось, чтобы завтра в газетах красовалась первая полоса с заголовком о скандале между ней и её женихом. Сотни любопытных взоров и недоуменных комментариев не входили в её планы.

Возле своего кабинета ведьма столкнулась с Майклом, который, несмотря на напряжённую атмосферу, встречал её с лёгкой улыбкой. В его руках были аккуратно расположенные папки с записями вчерашнего собрания и чашка горячего кофе, о которой она мечтала с утра. Она взяла чашку, почувствовав, как тепло проникает в её руки, и благодарно кивнула Майклу.

Рабочий день, как и ожидалось, обещал быть длинным и насыщенным. Гермиона пыталась сосредоточиться на задачах, которые нависали перед ней, но её мысли постоянно возвращались к предстоящему ужину с Роном. Несмотря на все усилия, ничего стоящего и правдоподобного для отговорок она не могла придумать. Ложные отмазки «много работы» или «болит голова» казались ей по-детски неубедительными.

Еще этот Забини со своим законом, который уже не первую неделю не дает ей прохода и заваливается в кабинет без приглашения или хотя бы предупреждения.

«Легитимация редких артефактов, что за чушь. С этим законом он будет регистрировать один артефакт, а перевозить сто три», — фыркала она про себя, нервно перебирая бумаги на своем столе. «Придумал бы что поинтереснее».

После войны Забини оказался среди немногих слизеринцев, которые решили использовать свои навыки для пользы Министерства, предлагая помощь в поиске темных артефактов. Учитывая, что его не связывали с действиями ПСов, Министр Магии, после детального обсуждения, подписал с ним контракт. И ведь никого не смутило, что он близкий друг Малфоя и Нотта, которые явно не отрекались от своего прошлого и имели не только сомнительную репутацию, но и клеймо на своих руках. И если по первому было доказано, что это не на добровольной основе, то вот ко второму было много вопросов, но кого эти вопросы волнует, правильно?

Её мысли закружились, и на мгновение она остановила взгляд на картине, глядя, как солнце золотит крыши зданий. Словно в ответ на её внутренний монолог, в воздухе повисло ощущение, что их прошлые ошибки все ещё отзываются в настоящем, и даже самые добрые намерения порой окутаны тенью сомнений.

— А вот и я.

Гермиона бы вздрогнула от неожиданности, если бы только час назад не заметила его в коридоре. Поэтому, когда дверь внезапно распахнулась и на пороге появился мулат с таким знакомым озорным прищуром, ни один мускул на её лице не дрогнул.

— Я еще не смотрела, — произнесла она, даже не подняв на него взгляда, продолжая изучать бумаги на столе.

— А я тут с подарком, — сообщил Блейз, и, не дождавшись её реакции, быстро пересек комнату, направляясь к её столу.

Как только она подняла глаза, он уже оказался рядом, протягивая стакан с кофе. То ли специально, то ли действительно случайно, стаканчик выскользнул из его рук, обильно разливая тёплую жидкость по её столу. Неторопливо оттолкнувшись от стола, она проделала аккуратный маневр на своём стуле. Тяжело вздохнув, она закрыла глаза.

— Упс, — произнес Забини с игривой улыбкой. — Извини.

Мгновение спустя он вытащил палочку и, взмахнув ею, наблюдал, как кофе, словно волшебные струйки, вернулось обратно в стакан. Правда, не вся жидкость, и кое-где остались следы на её документах.

— Видимо кофе ты не будешь, — пожал плечами он, с легкой и непринужденной добродушностью отправляя полный стакан с недавним «напитком» в мусорку.

— Блейз, будь любезен, закрой дверь с той стороны, — сказала Гермиона, стараясь натянуть на лицо улыбку, которая вряд ли могла скрыть её раздражение. Она вновь вернулась к себе за стол, подбирая несколько потекших бумаг.

— Ну Грейнджер, — начал скулить он, голос его стал немного более настойчивым, но всё ещё игривым. — Ну посмотри ты эти чертовы бумажки! — Он по-детски пару раз потопал ногами. — А как же наша старая дружба? — невозмутимо продолжал он.

— Соблюдай очередь. Напоминаю, дверь, Блейз.

Парень лишь вздохнул, надувая губы, но Грейнджер уже не обращала на него больше внимания. Разочарованный, он в последний раз топнул ногой, а затем вышел из её кабинета, резко захлопнув дверь.

«Тоже мне, актёр погорелого театра», — закатив глаза, подумала ведьма. Она не могла не усмехнуться, хотя лёгкая досада всё-таки осталась в её сердце. За всей этой суетой была лишь попытка отвлечься от своих забот и мыслей о предстоящем ужине с Роном. Однако жизнь, казалось, не собиралась облегчать ей судьбу.

Грейнджер давно удовлетворила своё любопытство касательно нового закона. Признавшись самой себе, что он составлен грамотно и, что более важно, обоснованно. Это значило, что у неё не было оснований для отказа. Если бы этот закон предложил кто-то другой, не Забини, она без колебаний отдала бы его Кингсли вместе со своими подробными замечаниями, а так, змееныш будет ждать до последнего.

Дело было не в том, что она была против закона; нет, всё было гораздо сложнее. Этот закон явно не так прост, как это может показаться на первый взгляд, и его следовало тщательно изучить. В этом была её главная цель. Она не могла избавиться от мыслей о том, что его суть скрывает множество нюансов, которые могут иметь далекоидущие последствия. Ну и самое главное этот закон от Забини, а где он там и блондин.

Срок предварительного рассмотрения восемь месяцев, а дальше последнее слово за Кингсли и если ответ положительный, то этот закон проходит еще семь кругов ада для его принятия. Короче, чем быстрее Гермиона отдаст его, тем быстрее он будет двигаться дальше. Как правило, Бруствер редко отклоняет те законы, которые доходят до него из ее рук, доверяя ей по старой памяти.

Пропущенный обед напомнил о себе ближе к четырем часам, когда волшебница почувствовала урчание голодного живота. Ужин с Роном не планировался раньше семи вечера, поэтому, не раздумывая, она встала и направилась в кафетерий, надеясь на что-то простое, чтобы утолить голод.

Поворачивая за угол, погруженная в свои мысли о предстоящем ужине и хитросплетениях работы, она не заметила, как ноги её заплутали, и, растерянно споткнувшись, полетела вниз. В этот момент сильная мужская рука мгновенно дернула её назад, как будто вселенная сама решила вмешаться, чтобы спасти её от жестокого столкновения с мраморным полом.

— Грейнджер, — спокойно сказал парень с нотками холода.

— Малфой, — ответила она в тон.

— Тебе необязательно падать передо мной на колени, — усмехнулся Драко, его улыбка была похожа на хитрое ребячество.

— А тебе не обязательно думать, что мир крутится вокруг тебя, — огрызнулась Грейнджер.

— Поужинаем? — внезапно спросил тот.

— Да. Что? — Гермиона несколько раз моргнула, в удивлении его неожиданному предложению.

— Отлично, — усмехнулся он. — Сегодня в семь, жди меня в кабинете.

Гермиона скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на блондина перед собой. Он явно был доволен, наблюдая, как её щеки слегка порозовели от смущения.

— Ты заболел? — медленно проговорила она, поднимая бровь. — Ты и правда думаешь, что я пойду с тобой куда-то?

— Ты согласилась, Грейнджер, — лишь пожал плечами Драко. — Невежливо сейчас отказываться.

— Нет, Малфой. Пока, — произнесла она с решительностью и, быстро обогнув его сбоку, отправилась к входу в кафетерий.

Драко же не удержался и чуть подвинулся в сторону, так что их плечи соприкоснулись друг с другом. В результате этого столкновения она снова на несколько секунд потеряла равновесие, но быстро справилась сама, почувствовав, как внутри нарастает непонятная смешанная реакция, от гнева до раздражения.

— Неплохо, Грейнджер, — произнес он в последнюю минуту, перед тем как развернуться, и её ответ остался в воздухе.

Было странно увидеть его так близко. Сколько же времени они не разговаривали? Года два? Возможно, три? Несколько перекинутых фраз на общих мероприятиях не в счёт. За это время ведьма встретила его всего лишь несколько раз, и всякий раз это происходило издали, когда он подавал ненавязчивые знаки своей безмолвной уверенности, а она оставалась в стороне, наблюдая за тем, как тот справляется с собственным наследием.

Его редкие появления в Министерстве, как правило, были связаны с крупными собраниями, на которых он играл роль инвестора или руководителя какого-то центра, мимоходом упоминающего свои безусловные преимущества. В конце концов, это же Малфой, и от него можно было ожидать чего угодно — от высокомерных улыбок до неожиданно вдумчивых комментариев. Она удивлялась, как по-прежнему могла ощущать в его присутствии некую неуловимую магию, несмотря на годы отчуждения.

Когда время подошло к шести вечера, схватив сумку, она быстро покинула свой кабинет, лишь бы не встретиться с бывшим однокурсником. Выйдя из Министерства, Гермиона остановилась на мгновение на улице, чтобы сделать глубокий вдох, наполняя лёгкие свежим воздухом. Она достала телефон и написала сообщение Рону, отправляясь в кафе неподалеку, дожидаясь своего бывшего молодого человека. Внутри неё нарастала лёгкая тревога и ожидание.

Она выбрала кафе, которое служило хорошим укрытием от назойливых глаз Министерства. Когда она вошла, запах свежезаваренного кофе и сладких кондитерских изделий обнял её, создавая атмосферу уюта и спокойствия. Гермиона нашла столик у окна и села, стараясь успокоить сердце, которое предательски колотилось — так было легко и трудно одновременно, когда понимала, что старые чувства могут вспыхнуть вновь.

Спустя некоторое время на пороге кафе появился Уизли. Он выглядел немного неловко, как будто не был уверен в том, как именно начать разговор. К сожалению, как бы она не старалась, все темы, поднятые во время этой встречи, казались Гермионе абсолютно неинтересными и даже немного раздражающими.

«А мы раньше вообще разговаривали или только трахались по вечерам, а утром оба сбегали на работу? Ни-о-дн-о-й общей темы… Одно только его бла-бла-бла…»

Мелькали в её голове мысли, и далекие впечатления от их отношений резонировали с её эмоциональным состоянием, словно старые, позабытые раны.

— Мне нужно… — вдруг резко встала она из-за стола, прерывая его бесконечные словесные потоки — …припудрить носик.

Схватив сумку, она развернулась и направилась в сторону туалета, жаждая уединения, чтобы привести свои чувства в порядок. Но не успела закрыть дверь, как за ней едва не врезался Рон, влетев в помещение с неожиданным напором.

— Что ты делаешь? — удивленно спросила Гермиона, стараясь скрыть, или даже подавить своё раздражение, но его нахальство выбило её из колеи.

— Да ладно тебе, — с улыбкой произнес он, одним резким рывком прижав её к себе, пугая неожиданным решением.

— Нет, Рон, не сегодня, — настойчиво произнесла она, пытаясь оттолкнуть его от себя, но он держал её слишком крепко, словно это была игра, где правила были только у него.

Через секунду он впечатал её в холодную стену, его рука скользнула по бедрам, а юбка, словно по воле обстоятельств, немного задралась. Обычно ей нравились такие прелюдии, с легким намеком на принуждение, но в этот раз её внутренний компас резко показывал в другую сторону.

— Рон, — повысила голос Гермиона, стараясь выбраться из его объятий. — Я сказала. Не сегодня.

— Тебе же нравится такое… — сказал он, сделав шаг назад, как будто пытаясь понять её эмоции.

— Нравится, но не сегодня и не здесь. Закрой дверь с той стороны.

Уизли тут же вышел из женского туалета, и ей показалось, что его уши словно стали краснее от неловкости всей произошедшей ситуации. Она глубоко выдохнула, придавая себе уверенности и стремясь обуздать нарастающее волнение, и, приравняв фалд юбки, снова вышла к нему, стараясь выглядеть расслабленной.

«Интересно, а как прошло бы свидание с Малфоем?» — мысль возникла в ее голове внезапно.

«Стоп. Свидание? О чем ты?» — с удивлением мотнула она головой, вызвав у

Рона странный взгляд, полон недоумения.

— Это все очень интересно, конечно же, — попыталась она мило улыбнуться, но улыбка вышла несколько наигранной. — Но мне пора.

— Так рано? — удивился Рон, его голос звучал чуть озадаченно, как будто он не мог поверить что она собирается уйти. — Может еще посидим?

— Я думаю не стоит.

— Я хотел помириться… — с нотками, близкими к невинности, произнёс он, словно искал способ, который вернёт её доверие.

— Я тоже, — перебила его Гермиона, стараясь не дать ему возможности продолжать. — Но видимо ты был прав, когда бросил меня.

— Ты все еще злишься? — его голос был полон растерянности, и это было так честно, что даже трогало.

— Нет, Рон, не злюсь, — сказала она, понимая, что не хочет скатываться в старые эмоции. — Но хочу разойтись мирно.

Стремительно вставая, она забрала свою сумку, чувствуя, как же тяжело это даётся.

— И Гарри можешь оставить себе, я заберу Джинни, — добавила она с лёгкой улыбкой, словно эта последняя фраза призвана стереть все остатки ненужного напряжения.

С этими словами Гермиона повернулась и покинула кафе, её сердце стучало в унисон с её шагами. Каждый шаг в сторону выхода становился символом окончательной точки их отношений.

Остаться друзьями после отношений — не её стиль. Она никогда не верила в такую дружбу. В любом случае, всегда кому-то было больнее, и кто-то переживал больше другого. Да, ей было больно и обидно от их расставания, особенно когда она вспоминала его слова, произнесённые в их совместной квартире. И идти с ним по жизни дальше, несмотря на все попытки, казалось ей ошибкой.

Они провели несколько чудесных лет вместе, но это предел того, что они могли дать друг другу. Слишком разные во всем. Она не жалела, что после Хогвартса вернулась к нему и попробовала построить с ним ячейку общества. Тогда это был единственный верный вариант развития событий, а то что по итогу не получилось «вместе навсегда» не так уж и страшно. Она приняла это как часть своего пути.

Вернувшись домой, она обнаружила, что ее телефон был выключен, а когда включила, то обнаружила смс уведомления от незнакомого номера.

«Какая же ты плохая девочка, Грейнджер. Тебя обязательно нужно наказать»

Она лишь закатила глаза, чувствуя, как раздражение поднимается на поверхность. Однако в её разуме снова всплыл образ отправителя. Его хватка на её руке всё ещё чувствовалась, словно оставляя невидимый след, от которого по всему телу пробежали мурашки.

«Это просто от недостатка секса, не более», — подумала она, отчитывая себя за подобную реакцию. Гермиона не могла не усмехнуться, осознавая, как глупо и, в то же время, логично это звучит. Она приняла решение не поддаваться на провокации, стараясь игнорировать мысли о нем.

Когда она закончила со всеми домашними делами и водными процедурами, ведьма подошла к шкафу и достала книгу, в которой у нее был небольшой тайник. Достав оттуда небольшой сверток бумажки, она села на мягкий ковер. Волны расслабления медленно начали накрывать ее после нескольких затяжек.

Тело, которое было напряжено, теперь входило в состояние полного покоя. Расслабляющий импульс шел от головы до пальчиков ног, а ее разум постепенно отпускал все мысли, накопленные в голове за день.

Смех, тихий и легкий, вырывался из ее уст, сопровождая комичными придуманными образами рожденные под воздействием травы.

Взгляд медленно блуждал по потолку, вырисовывая на нем какие-то узоры. Опустив голову, краем глаза она заметила на столе бутылку вина, которую хотела распить в начале прихода домой. Ее подсознание зашевелилось, решив, что вечер в компании дурмана будет неполным без этого изысканного напитка. Наполнив бокал, она сделала несколько глотков — тепло вина разливалось по всему телу, добавляя к расслаблению еще немного хмельного удовольствия.

Первые пару бокалов выпились словно компот. Ведьма почувствовала как смех и легкость превращались в другое чувство — азарт, подобно взрыву эмоций. Внутри нее разворачивалась игривая мысль, которая освободилась от оков логики и рассудка. Она опустошила очередной бокал и доползла до дивана, на котором мирно лежал телефон. Взяв его в руки, она открыла смс, присланное ранее. Хитрая улыбка заиграла на ее губах при мысли о нем и о зуде, который внезапно появился внизу живота.

«А тебе не кажется, что пришла пора наказать эту плохую девочку?»

Отправив сообщение, ведьма быстро выключила телефон и громко рассмеялась. Она почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, и вернулась на свое место, налив себе еще вина в бокал, протирая влажные ладошки о ковер.

* * *

Гермиона что-то промычала и поняла, что сон медленно отступал от нее. Еле открыв глаза, она прошлась глазами по стенам комнаты. Уснула на диване в гостиной, неудивительно.

Мягкий свет проникал в комнату через шторы, заполняя серым, словно туман, окрасом. Ведьма ощутила себя словно потерянная кукла, оставленная на полке за ненадобностью. Голова гудела от пережитого накануне. Смешивать два пагубных развлечения явно была плохой идей. Воспоминания смешивались, запутывая её сознание, словно шкаф с несоответствующими вещами.

Даже напрягаться не хотелось, что было вчера. Вряд ли что-то произошло такого, о чем бы она могла сожалеть. Однако она попыталась напрячь память, так на всякий случай. Вдруг она в эйфории чувств позвонила Рону. Оправдываться перед ним совсем не хотелось.

Грейнджер попробовала встать, но тело ощущалось невероятно тяжёлым, и, стараясь расправить конечности, она медленно приподнялась с постели. Сухость во рту прибавилась к ее мукам, словно она только что пережила безводную пустыню.

Шатенка потянулась к столу, где стояла забытая чашка с холодным кофе со вчерашнего утра. Взяв её в руки, она едва смогла заставить себя глотнуть отвратительно холодного напитка, но это было необходимо, чтобы хоть как-то избавиться от той сухости, которая образовалась во рту. Каждый глоток был испытанием, но она понимала, что без этого тупо не встанет с кровати. Кое-как встав, она побрела в ванную.

«Я и раньше смешивала алкоголь с травой, но почему же так плохо сегодня?» — закончив с водными процедурами, она взглянула на телефон, поняв, что дома уже совсем не успеет сварить кофе.

Пробираясь к выходу, она натянула любимую черную куртку на плечи, как защиту от мира, который её ожидал. За окном звучал звук моросящего дождя, и она, подняв взгляд на серое небо, почувствовала себя частью этой унылой картины. Дождливые капли сыплются, и, казалось, всё вокруг напоминало о ее состоянии: спокойно и тоскливо, с приглашениями в тёмные уголки. Прихватив зонтик у порога, девушка вышла на улицу.

Собравшись с силами, Гермиона начала путь к работе, с каждым шагом пытаясь понять, как ей снова браться за все дела, как вернуть свой ум в рабочее состояние. Чем глубже она погружалась в мрачную атмосферу улиц, тем более рутинной становилась её жизнь.

Грудь сжимала неуверенность, и зарождающийся страх о том, что ночь, пережитая ею, была только началом. Что-то определенно ее настораживало, но она никак не могла понять. Будто забыла что-то очень важное. Она была одна и в тоже время рядом с ней определенно кто-то был. Но следов чужого в квартире не было обнаружено. Наоборот все было так, будто она вообще пришла вчера вечером домой и сразу легла спать.

«Если бы я позвонила Рону, то тот бы наверняка остался бы ночевать. А даже если бы я его выгнала, то наверняка бы телефон трезвонил бы уже как час и я бы не проспала». Заказав кофе неподалеку от дома, она направилась к месту трансгрессии.

Она пробиралась мимо зевак и прохожих, льющийся дождь на улице, словно опавшие слёзы, омывал мир людей. Тем не менее, она продолжала двигаться вперёд, стараясь не позволить своему состоянию затянуть её в яму недовольства. Так или иначе, она была Гермионой Грейнджер — сильной и решительной. Этот день определенно не мог её сломать, как бы он не начинался. У неё был вечер, полный непредсказуемых действий, но сейчас, как никогда, ей нужно было заново взять под полный контроль всё, что происходило вокруг.

Так, шаг за шагом, через моросящий дождь и серую затуманенную утреннюю атмосферу, Гермиона двигалась вперед, понимая, что, несмотря на свой физический износ, разум всё же придет в норму через пару часов.

«Определенно надо заканчивать с этим», — каждый раз произносила она после очередного подобного вечера.