Любовь зла (джен)

Как уже сказано, думать о том, что это так басовито гудит у самого уха, вдруг показалось интереснее. А уж когда слегка повернувший голову в сторону Люк обнаружил у самого носа ровно гудящий столб алой плазмы, думать совсем расхотелось. Пискнуть «Ой!» и зажмуриться покрепче, наоборот, очень даже захотелось. Только что бы там не зубоскалили приятели про «Малыша-Люка», он уже не малыш и такого себе не позволит. Его даже трясущийся над племянником как над девчонкой дядя Оуэн в следующий раз обещал взять в рейд на тускенов. А тетя Беру учила, что вежливость — верный способ сохранить лицо в непонятной ситуации.

— Здрасте, — начал Люк по теткиному наущению.

— Ну ты и нахал! — ответили ему девчачьим голосом.

Тембр голоса приободрил парня настолько, что он позволил себе не согласиться.

— Ничего себе, предъява! Мыши по всей планете разбегаются почем зря от нее, а нахал — я?!

— Ты мне зубы здесь не заговаривай! Колись, гад, кем тебе генерал Кеноби приходится?

— И эта туда же: чокнутый Бен — генерал. Зашибись, в Республике генералы были!

— Не отвлекайся, кому сказано!

— Это ты верно подметила, подруга. Поторапливаться следует. Не ровен час, сюда хозяин вернется. А то он уже в курсе того, что ты на него властям настучала.

— А тебя вперед послал?

— Ой, дура! Говорю же, мыши твои разбежались по всему Татуину по принципу «на кого Сила пошлет». А послала она их не к твоему братану Рудиусу, а совсем наоборот: к нам на ферму, да прямо в руки Джаббы Хатта. Так что брательник не придет. Самим сматываться надо. Ты хоть адресок родственника своего знаешь? Или, куда глаза глядят, бежим?

— Ты что такое говоришь? Какой брательник?!

Удивление и растерянность в голосе девицы слышались столь явственно, что Люк набрался храбрости и перевернулся с пуза на спину. Его взору предстала та самая девчонка с головидео. Только красивее. И она оказалась и вправду рыженькой. От чего Люк глупо, но искренне заулыбался во весь рот.

— А ты — так, ничего себе. Классная.

У девицы от таких слов аж дыхание перехватило. Люк уверен, что от удовольствия. Хотя сама она постаралась сделать вид, что от возмущения. Даже грозно меч из руки в руку перекинула. Или это не меч? Вообще-то, Люк лайтсейберы только в комиксах про джедаев видел. Хотел уж было спросить, но тут девушку привлек некий шум на улице. Та рванула за дверь. Люк — следом.

— Джаввы совсем обурели… ну, совесть потеряли, то есть: от самого джедайского крылечка спидер скоммуниздили…

Вовремя вспомнивший, что разговаривает с культурной, городской девушкой, Люк печально проследил за оставленным на песке следом волочащейся машины.

— Но как? Я никого живого на сотню метров от дома не чувствовала, — удивленно выдохнула девушка.

— Известно, как. Петлю накинули и краулером дернули. Эти мастера считай метров на двести лассо кидают. Ты свой флаер так же профукала?

Вместо ответа девушка рванула прочь. Люк не отставал. Благо бежать оказалось недалеко. И прибежали вовремя. У лежащего на брюхе челнока класса «земля-орбита» копошились весьма колоритные для пришлых и легкоузнаваемые для местных фигурки джавв. Впрочем, чтобы они исчезли, словно и не было, оказалось достаточным активировать меч.

— Нормальная тачка, — пнул ногой по стойке стабилизатора Люк. — С такой у тебя весь Татуин плюс ИЗР на орбите в шаговой доступности, а ты нюни распустила, о помощи просишь.

— Он не заводится…

— Баба за рулем — дело известное.

Но глядя на совсем скисшую хозяйку шатла, Люк сменил гнев на милость и спросил куда дружелюбнее. — Зовут-то тебя как?

— Мара Джейд.

— И откуда ты на мою голову свалилась, Мара Джейд?

— Меньше знаешь — дольше живешь.

— Может, мне уйти?

Впрочем, обиженный голос Люка раздался уже из-под капота. И вылезать оттуда парень явно не собирался. На спине у него, конечно, глазок нет, но он уверен в том, что его действия Мару обрадовали, хоть и она очень старалась этого не показать. Зачем выпендриваться? Одно слово — девчонка, хоть и имперский агент.

— Ладно, чего столбом встала? Лезь в кабину, а то замерзнешь. В пустыне ночи холодные.

— Может, я посвечу тебе лучше?

— Валяй.

Некоторое время работали молча. Потом Люк не выдержал.

— Хатт, это же космический челнок, а в движке словно крайт-драгон нас… нагадил! Я хочу сказать, механику, что за бортом смотрел, руки поотрывать за такую работу. Ну, как так можно?

— Не знаю. Тачка не моя. Я ее на одной королевской яхте, как ты выражаешься, скоммуниздила.

Люку показалось, что грозная девица ответила скорее с озорством, чем с обидой, и вообще, заскучала и не прочь поболтать.

— Челнок на королевской яхте небось спасательной шлюпкой числился. Они там, что, серьезно себя бессмертными считают?

— Типа того! — рассмеялась Мара.

— Оп-а! Вот оно что! У тебя колготки есть?

— Чего?!

— Ременная передача полетела. Заменить надо чем-нибудь. А ты чего подумала?

— Ничего я не подумала! На, держи.

— Эй, аккуратнее топчись! Песок же внутрь летит!

— Это не я топчусь. Это ветер поднялся, аж жуть.

Не очень поверивший оправданиям девушки Люк высунулся наружу. И тут же схлопотал песчаную пощечину от неистового татуинского ветра.

— Песчаная буря начинается. Опять синоптики проморгали. Хотя, чего проще: либо будет, либо нет. Ладно, оно нам на руку. В такую непогодь даже Бен недостаточно чокнутый, чтобы через пустыню переться. Так что просто пережидаем.

Люк опустил капот, тщательно следя, чтобы вездесущий песок не пробрался внутрь машины.

— Ну, чего встала? Шагай к дому.

— Нет, давай лучше в кабине.

— Давай, — пожал плечами Люк, который трудового энтузиазма джавв, вопреки здравому смыслу, даже в редкостной силы бурю опасался.

Челнок оказался не спасательным, а грузовым. Или легкомысленные коронованные владельцы использовали его под склад. В общем большая часть салона заставлена ящиками. А пилотская кабина — одноместная. Но такая теснота показалась Люку даже уютной.

Действительно, здорово сидеть вдвоем в единственном пилотском кресле, словно на диване, грызть разломленный надвое орехово-фруктовый брикет из сухпайка и запивать его тоником. Тоник оказался сильно газированным, и его пузырики весело били в нос, от чего нестерпимо хотелось хохотать, но дабы не показаться в глазах новой знакомой в образе малыша-Люка, парень держался изо всех сил и только радостно фыркал. Он впервые в жизни оказался с девушкой один на один. Нет, ни о чем таком — далеко идущем он даже не задумывался. Он вообще об этом не думал. Просто ему вдруг стало так хорошо, как никогда раньше не было. Смутился он, только когда Мара сообщила ему о том, что он прикольный чел, практически ввернулась ему в объятья, где свернулась калачиком и уснула.

Люк, кажется, и дышать перестал, кожей ощущая легкое дыхание спящей у него на груди девушки. Он аккуратно придерживал расслабленное тело, чтобы не соскользнуло, при этом старался не касаться мест, которых чужому касаться нельзя. А вот взгляд отвести от фигуры в плотно облегающем тело костюме никак не мог. От любования грудью его отвлек только вид сразу трех серебристых цилиндров на поясе. Один из них — кажется тот самый, что передала ему вместе с ключами от спидера Бена тетя Беру.

— На мечи не гляди. И не думай даже, — сонно рыкнула на него Мара приоткрыв один глаз.

А глаза у нее зеленые, понял Люк и заулыбался. Ему бы подумать над тем, в какую передрягу он влип, и как из нее выбираться будет, а он думал, как пригласит огненноволосую красавицу в… Нет, ни одна из кантин Мос-Эспы ей не подойдет. Разве что кафе в космопорту. Интересно, у нее уже есть парень? Она же на год, а то и на два его моложе. Наверное, есть. Люк живо представил себе плечистого красавца — имперского офицера. Пилота и героя. На другого Мара и не посмотрит. «Ладно, мы еще посмотрим, кто — герой, а кто просто погулять вышел», — мстительно подумал Люк, в чьих фантазиях красавчик уже оказался трусом и шпионом. Потом пришел черед помечтать о том, как Люк уже завтра спасет девушку из лап лично приползшего ее ловить Джаббы. И так ловко ему это представилось. Даже потом снилось до самого утра.

Утро началось без рассвета. Его не видно за неутихающей песчаной бурей. Оно началось с запаха кафа. Дешевого, растворимого, в пластиковом стаканчике. Но так приятно получать его из рук красивой и улыбающейся тебе девушки. Правда, причина улыбки привела Люка в замешательство.

— Извини, конечно, что я тебе некоего Джаббу-хатта во сне победить помешала, но завтрак готов, и разогревать его для джедаев недоделанных я не нанималась.

— Причем тут Джабба?

— Не причём, и не надейся. Я и не в курсе, кто это.

— Ну и ладно.

Люк уткнул нос в стаканчик, чтобы не показать свой интерес к упоминанию джедая. Но лучше эту скользкую тему не трогать пока. Мара же заговорила о том, что волновала ее.

— Нас песком с головой не засыплет? Как выкапываться-то будем?

— Засыплет. На метр, а то и на полтора. Только это не проблема. В нашей великой песочнице на такие случаи куча способов самовыкапывания придумано. Вот мой приятель, Бигс Дарклайтер, однажды…

Девушка рассказами о приключениях татуинцев в пустыне вроде бы увлеклась. Молодые люди опять сидели в кресле вынужденно прижавшись друг к другу, только теперь Люк позволил себе покровительственно закинуть руку на спинку кресла — фактически приобнять Мару. Та не возражала.

— И вообще, оно даже лучше, что нас не видно. Джабба — не Джабба, но мало ли… Вот позавчера на орбите бой был.

— Довыпендривалась принцесска, значит. Только тогда лучше бы нас с ИЗР-а заметили.

— А с передатчиком-то что стряслось?

То, что оплавленным и до сих пор источающим не так, чтобы совсем уж легкий запах горелого пластика узлом связи воспользоваться невозможно, починить — тоже, он сразу заметил. Да спросить стеснялся, а теперь само к слову пришлось.

— Тут, понимаешь, какое дело, — решила-таки поделиться страшными имперскими тайнами с первым встречным-поперечным Мара. (Видимо, потому, что второго встречного-параллельного на горизонте не предвиделось). — Мятежники из Альянса выкрали из имперского архива чертежи новейшей секретной разработки. В последний момент мне удалось проникнуть на увозящий материалы корабль под видом участницы захвата. Имперские силы преследовали яхту мятежников, но не факт, что догнали бы. Поэтому я решила рискнуть и уничтожить диск с записями. Ну, потом пришлось спешно бежать на спасательной шлюпке. Во время перестрелки передатчик раздолбали, шатл повредили. Едва до Татуина добралась. Прямо в джедайское логово. Ты только прикинь, у Кеноби в незапертой пещере сейбер на полочке едва не на самом видном месте лежал. Правда, на всю голову чокнутый.

— Так он у Бена не последний. Или вообще не его. У него с собой еще был. Вон тот, который у него тетка стянула и мне передала.

Мара сняла с пояса один из световых мечей и покрутила его в руках.

— Соображаешь. Только такой меч надо прятать тщательнее своего.

Мара сняла с пояса один из цилиндров, на котором Люк рассмотрел выгравированную надпись: «Э.С. — Избранный Силой».

— Это имя настоящего хозяина?

— Да. И это полностью изобличает вашего чокнутого с Пустошей, как находящегося во всегалактическом розыске джедая Оби-Вана Кеноби.

— Подожди, хатт с ним, с Беном. Тогда получается, что яхта мятежников приперлась за тобой к Татуину, а вслед за ними — ИЗР. Который яхту нагнал и наверняка захватил. Только материалов на ней не оказалось. Слушай, а вдруг на крейсере решат, что ошиблись: мятежников отпустят и улетят?

— Ну, это едва ли. Дарт Вейдер доверчивостью не страдает. Скорее наоборот.

— Хорошо бы. Только нечего зря сидеть. Тут до почти всех узлов из кабины добраться можно. Я живо!

Не дождавшись ответа, Люк открыл некий лючок в днище и исчез в чреве шатла. Уже изнутри донеслось.

— Я одного не понял: Джабба-хатт чего на тебя взъелся?

— Джабба-хатт — это кто?

— Самый крутой криминальный авторитет Татуина. К нему забежала одна из твоих мышей, и он взбеленился: послал своих бойцов к нам на ферму и сюда — в пещеру к Бену.

— Про твою ферму не скажу — не поняла. Может, просто вторую MSE-6 ловили. А с Кеноби все ясно: бандиту вовсе не хочется, чтобы на планету высадился серьезный десант имперских сил безопасности. Ему стало бы гораздо спокойнее либо привести джедая лорду Вейдеру прямо на орбиту, чтобы вниз не спускался, ножки не топтал, либо уничтожить и джедая, и информацию о нем, как ничего и не было.

— Тогда, может, не стоило писать про Кеноби? Выбралась, потом бы доложила.

— Так для этого из логова джедая выбраться надо. А MSE-6 взяли след вроде бы уверенно, значит, Рудиус недалеко.

— Что значит, «взяли след»?

— Пошли на сигнатуру коммуникатора инквизитора.

— Инквизитор? Как в кино! На Татуине? Круто! Слушай, он невысокий, под пятьдесят, плотный такой, и нос красный?

— Не знаю. Я его никогда не видела. Знаю только, что позывной резидента Инквизитория на Татуине — «Рудиус».

— Точно говорю, наш сосед Рудик это. Мышь к нему бежала. Больше некуда! Слушай, а ты тоже инквизитор?!

— Нет. Рука императора.

— Брешешь!

Если бы у девушки вдруг выросли забрачьи рога и лекку, как у тогруты, высунувшийся из недр машины Люк не выглядел бы таким удивленным.

— Мне побожиться, что ли? — смущенно огрызнулась девушка.

— Ага! Не-а, то есть, — невпопад ответил Люк. — А старик Скайуокер тогда случаем не император?

— Заткнись уже, а? Сказано тебе, очень серьезный ситх, который терпеть не может, чтобы его так называли. Ясно?

— Тогда зачем ты во всеуслышание?..

— Чтобы те, кто понимает, поняли всю серьезность сообщения. А поймут это только форсюзеры — инквизиторы или Руки.

— Ага! Только бандиты из-за твоих хитростей нашу ферму спалили!

— Почему это?

— Потому что я — тоже Скайуокер!

— В смысле — Скайуокер?

— Фамилия мне такая от папы досталась!

— А папа у тебя кто?

— Конь в пальто. Я его не видел никогда. Помер, вроде бы, когда я только родился.

— Блин…

Несколько минут в кабине висела глухая тишина.

— Ладно, выбрось из головы. Мой папаша — мои проблемы. А у меня все готово. Можем лететь.