По десяти планетам (джен)

В последнее время Октавия ходила расстроенной, что очень тревожило Тео. Обычно у неё портилось настроение, когда приближался день памяти супруга, а именно — десятое января. Но за окном вовсю цвело лето. Пели птицы, ярко светило солнце и благоухали цветы. Совсем недавно приезжала сводная сестра с детьми, из-за чего Октавия в ближайшие часы совсем позабыла о печали. Но стоило им покинуть резиденцию, как всё встало на круг своя.

Тео не решался спросить, в чём дело. Как-то побаивался, мешкался. Вдруг, расспросы только сильнее разозлят или опечалят её? А потому он уходил из дома ни свет ни заря, приходил очень поздно. И всё это время шатался по улицам столицы, раздумывая над подарком, который, по его мнению, должен поднять настроение. Созванивался с друзьями, спрашивал их совета. Но ни один из них не мог по-настоящему помочь. Или не состояли в тёплых отношениях с вечно занятыми родителями, или не могли представить что-то простое, незамысловатое в виде подарка. Все они просто приходились детьми состоятельных людей.

* * *

Музыканты — молодые парни с длинными сальными волосами, одетые в рваные джинсы и серые майки — нажимали на клавиши саксофонов. Музыка со времён девятнадцатого века распространялась на весь бар, задерживалась в воздухе, пробиралась под кости каждому зашедшему посетителю и любителю выпить пиво или другой алкоголь, покрепче.

Тео сидел за барной стойкой и, глубоко задумавшись, потягивал горькую синтетическую жидкость, которая смазывала все шестерни и пружины. Иногда он посматривал на часы. Время медленно, но верно близилось к двенадцати ночи, а Сохра, как ему казалось, не думала появляться. Хотя что с неё взять? Она являлась девушкой, которой необходимо навести красоту на лице. В любом образе, в любое время. По крайней мере, так говорила Октавия, когда Тео тоже ждал её, дабы сопроводить на те или иные мероприятия.

— Кого я вижу? — радостно проговорила Сохра, подойдя к нему. — Привет, фиолетовый!

Она не удержалась и запустила руку в его волосы, слегка взъерошила их. Тео бросил на неё взгляд. Сохра выглядела неважно: под глазами появились тёмные круги, волосы спутаны, а одежда помялась. Болезнь у неё прогрессировала, не думала останавливаться. А денег на лекарство не было. Недостаточно денег. Сколько бы Сохра не путешествовала по планетам и не занималась воровством, ей всё равно не хватало. Мать давно умерла, отец не помогал, а бабушка была в очень пожилом возрасте, чтобы обеспечивать внучку.

Тео невольно потянулся в карман штанов, в надежде хоть что-то найти. Почему-то ему казалось, что там завалялись пару золотых монет, которые он невзначай бросил при побеге с военной базы. Быть может, на них можно будет купить какое-никакое лекарство? Однако Тео остановился. Или его остановили. Он бросил растерянный взгляд на Сохру. Та держала его руку.

— Тео, заканчивай с благотворительностью, — сказала Сохра, цокнув языком.

— Но...

— Эй, успокойся. Мы все рано или поздно умрём, — Сохра села рядом с ним, закинув ногу на ногу и открыв банку пива. — Поэтому какая разница, умру я от рака или от старости?

— Но если ты вылечишься, то есть шанс пожить подольше, — сказал мягко Тео.

— Вы, романтики, все такие? — спросила Сохра, горько усмехнувшись. — Даже если болезнь полностью перестанет существовать в моём организме, я всё равно смогу умереть от чего-нибудь другого, так как состою в гильдии охотников. Чёрт, да меня могут пристрелить на миссии!

Сохра вздохнула. Подобные разговоры сильно выматывали, забирали и так малое количество энергии. Она вообще не любила откровенничать. Для неё это обычно плохо заканчивалось. Отец мог выставить её на улицу, под дождь, который пробирал до костей. Как щенка или котёнка. А потом... Сохра мотнула головой, отбрасывая плохие воспоминания. Она серьёзно посмотрела на Тео. У них совсем другая цель встречи.

— Ты говорил, что Её Светлость в ужасном настроении, верно? — спросила Сохра.

— Да... — задумчиво прошептал Тео. — Совсем не знаю, как сделать так, чтобы она улыбнулась. И не знаю, что дарить.

— У Её Светлости есть любимые цветы? Быть может, ты мог бы их купить и подарить ей.

Тео задумчиво уставился на стакан синтетической жидкости. Он, вот уже как восемь лет живя под крылом Октавии, никогда не интересовался этим вопросом. В принципе не замечал, какие цветы дарили ей другие сенаторы, коллеги. Хотя дарили ли они вообще подарки, а не презрительные взгляды? Сейчас, в этот момент, Тео хотел, чтобы перед ним явился Аден. Наверняка покойник знал о любимых цветах его супруги.

Сохра устало вздохнула. Вдруг её осенила идея. Прекрасная. Воодушевляющая. Она провела пальцами по браслету. Перед ней открылся интерфейс светло-синего цвета с множеством диаграмм и цифрами. Сохра быстро напечатала запрос в строке поиска. Буквально через несколько секунд закрыла его, заключив руки в замок и устремив на него взгляд.

— Совсем недалеко от бара находится один цветочный магазин. Там цветы обычно покупают состоятельные люди. Продаются в нём рубиновые розы. Ну, называются они так из-за цвета. Поэтому можешь поехать и купить их.

Тео аж засиял. Он вскочил со стула, подошёл к ней и, не удержавшись, поцеловал в щёку. Сохра рассеяно хлопала глазами, пытаясь понять произошедшее. Однако у неё ничего не получилось. Только она хотела спросить про неожиданный всплеск эмоций, как Тео уже убежал, оставив после себя пару золотых монет и недопитый стакан синтетической жидкости.

* * *

Октавия, схватившись за голову, сидела в рабочем кабинете за письменным столом. Который день уже беспокоили коллеги по работе. Все ждали от неё решений. Политики желали сделать её главным сенатором. Должность опасная, так как придется говорить наедине со вспыльчивым Верховным от лица всех чиновников. В лучшем случае можно ожидать отставку, в худшем — казнь. А лишение жизни влиятельного сенатора некогда сепаратистского государства радовали глаза республиканцам.

Ей не хотелось больше заниматься обязанностями. Устала слишком. Может быть — совсем скоро — она откажется от всех предложений, пойдет к Верховному и попросит отставки. И если он согласится, тогда Октавия уйдет на покой. Будет заниматься внутренним садиком, внуками и вольнолюбивым Тео, который недавно загорелся желанием найти мать.

В дверь постучались. Октавия устало потёрла переносицу, сказав тихое: «войдите». В кабинет зашёл Тео. Он хитро улыбался, металлические детали лязгали друг о друга. Она заметила что-то большое за его спиной.

— Что это? — спросила Октавия, наклонив голову вбок.

— Этот прекраснейший букет предназначен только для вас, матушка! — воскликнул Тео, протянув рубиновые розы.

Октавия не сдержала улыбку, протянула руки и взяла букет. Тёплый свет падал на рубиновые розы, на их тёмные и светлые полоски. Если повернуть в ту или иную сторону, они станут переливаться. Она поднесла цветы к лицу, вдохнув их приторно-сладкий аромат. Лёгкие приятно защекотало. Октавия взглянула на Тео и усмехнулась. Тот так смотрел на неё, будто искал одобрения. Был бы у него хвост, точно бы что-то разбил им. «Маленький котёнок» — подумала Октавия, поцеловав Тео в макушку.

— Ты мне всё больше и больше напоминаешь воронёнка, — мягко произнесла Октавия.

— Почему? — спросил Тео, рассеяно похлопав глазами.

— Вечно ты находишь что-то блестящее, а потом в дом приносишь, — ответила она, рассмеявшись.

Тео виновато опустил голову. Он просто хотел радовать её подарками, поделиться впечатлениями с тех или иных миссий, просто показать новообретённые трофеи. Увидев его состояние, Октавия покачала головой и, положив букет на стол, обняла его, уткнувшись носом ему в волосы.

— Но именно за это я тебя и люблю.