Тодзи Фушигуро: Зеро (гет)

Мужчина с волосами средней длины, длинными бровями и тонкими усами уставился в телевизор. На экране мелькали яркие, завораживающие кадры аниме с тщательно прорисованными персонажами.

Дверь комнаты распахнулась, и в проеме возник силуэт Чодзуро, член элитного подразделения шаманов шагнул внутрь с привычной уверенностью. Невысокий, худощавый, с руками, оголенными до плеч, он любил демонстрировать свои тренированные мышцы. Его ярко-синий ирокез торчал, как взрывной аккорд на рок-концерте, а в руках он небрежно сжимал бутылку рисового вина, покачивая ее, словно это был трофей, добытый в битве.

— Я вернулся, — произнес он, бросив бутылку в сторону товарища.

Наобито, старший брат нынешнего главы, не отрывая взгляда от экрана, ловко поймал ее одной рукой, словно это было частью какого-то ритуала. Его тонкие пальцы мгновенно сорвали пробку, и, не теряя времени, он приложился к горлышку, одним глотком опустошив треть содержимого.

— Кхаааа, — выдохнул он, с довольным видом облизывая губы. — Рисовое вино божественно. Если бы рядом лежал пирог с толченой рыбой, я бы, не задумываясь, продал душу за такое сочетание.

Чодзуро шагнул ближе, бросив мимолетный взгляд на экран, на нем как раз сверкала очередная сцена трансформации: девочка-волшебница в вихре искр и лепестков принимала свою боевую форму.

— Опять залипаешь на нарисованных девчонок? — хмыкнул он, скрестив руки на груди. — Нашел себе занятие по душе, как погляжу.

Наобито тут же указал пальцем на экран:

— Только взгляни, сколько души и денег вложено в каждый кадр, это же настоящее искусство! Устроим марафон?..

— Нет, спасибо. Не хочу подцепить от тебя эту хворь и прохлаждаться сутками за ящиком, подначивая весь клан своим легкомыслием.

— Тьфу, — Наобито состроил недовольную гримасу и сплюнул в сторону. — Ты просто не понимаешь очарования зарождающейся аниме-индустрии. Здесь все идеально: подача, рисовка, хронометраж серий. Гармония…

— Да-да…

Чодзуро опустился на пол и облокотился на руку, потирая подбородок. Он редко заглядывал в клан, предпочитая одиночные миссии вдали от семейных дел.

— Есть новости?

Наобито терпеть не мог тех, кто не разделял его страсть к аниме, и явно не горел желанием тратить на таких людей свое время. Заметив равнодушие мужчины, он отмахнулся, отвечая скороговоркой, лишь бы отделаться:

— Ничего особенного. У Годжо родился малец с «Шестью глазами». Собрали группу Акаши для шаманов, чьи способности не дотягивают до Хэй. Низший отряд пополнили людьми, нашли временного лекаря с обратной проклятой техникой. Всё.

Чодзуро замер. Слова Наобито прозвучали так буднично, но эта информация оказалась для него взрывоопасной.

«Ладно еще все остальное, но «Шесть глаз»? Это же не мелочь! Клан Годжо слаб и малочислен, но такой наследник может перевернуть расклад сил. И его это совсем не волнует?»

— Кхм…

Мужчина проглотил рвущееся наружу возражение: спорить с ним было пустой тратой времени, когда он так увлечен. Отбросив бесполезные мысли, Чодзуро поднял другую тему:

— Не многовато ли народу в отряде Кукуру? Один из твоих младших братцев, поди, уже дымится от злости, что его заставили нянчиться с толпой слабаков.

Наобито фыркнул, не отрываясь от экрана:

— Оги вечно ноет, что ему достаются легкие задания с грошовой оплатой, говорит, не хочет тратить на них время. Ну, а что ему еще делать? Для бездельника — самое то.

— Бездельника? — Чодзуро бросил на главу осуждающий взгляд. — И чему мечник вроде него может научить людей, которые даже проклятые техники освоить не могут?

— Оги-кун не учит, он воспитывает. Его тренировки больше похожи на самурайские. Сурово, но эффективно.

— Хм… — мужчина задумался, погрузившись в свои мысли, но его тут же прервал внезапный смешок главы.

— Раз так за него переживаешь, то подмени его! — Наобито оживился, вскочив с места и приняв театральную позу. — Закалка тела — это же твоя стихия, сладкий мочи-мочи-кун! — он изобразил жест волшебницы из аниме, направив в сторону Чодзуро воображаемый сгусток «энергии любви».

Тот инстинктивно отпрянул, чувствуя, как по коже пробежали мурашки от смеси раздражения и отвращения.

— Какая дрянь, — буркнул он, поспешно меняя тему. — Лучше скажи, что с дисциплинарной ямой? Собрали нужное количество проклятых духов второго ранга и ниже?

— А? Да, всё в порядке. Если интересно, можешь сам проверить, если хочешь. Там сейчас одна бестолочь заперта…

— Бестолочь?

Чодзуро нахмурился, ожидая пояснений, но Наобито уже потерял к нему интерес. Его взгляд снова приковала очередная сцена на экране, где девочка-волшебница поднимала свой жезл, озаряя комнату сиянием.

— Эй…

* * *

Тодзи шел по узкому коридору. Каждый его шаг отзывался глухим эхом, словно пещера была живым существом, древним, молчаливым, но внимательно следящим за каждым его движением. Воздух здесь был сырой и тяжелый, пропитанный запахом земли и чего-то гнилостного, что заставляло невольно сжимать ноздри.

Впереди шел Хироши, не удостоив его даже взглядом. Высокий, с прямой осанкой он казался высеченным из камня: строгая фигура, чья тень в полумраке выглядела еще более угрожающей.

— Тебе что-нибудь известно о рангах проклятий? — неожиданно начал он.

Тодзи промолчал. Ему было всё равно на ранги, на правила, на все эти шаманские тонкости, но молчание не остановило мужчину. Тот продолжил, будто говорил сам с собой, хотя в его тоне чувствовалась холодная настойчивость:

— Всего их пять: с четвертого по первый, плюс особый ранг. Когда Дзиничи был в твоем возрасте, он уже ходил на миссии с командой заклинателей, а теперь он справляется в одиночку. На прошлой неделе, говорят, изгнал проклятие второго ранга. Один.

Они остановились перед входом в дисциплинарную яму. Дверей не было, только черный провал, зияющий, как пасть гигантского зверя, готового проглотить любого, кто осмелится шагнуть внутрь.

Хироши повернулся к нему, его лицо оставалось непроницаемым, а голос ровным, почти безжизненным:

— Проклятый дух второго ранга. Можешь ли ты представить, насколько он силен?

Тодзи не успел даже осмыслить вопрос. Резкий толчок в спину — сильный, без предупреждения — выбил из него воздух. Он потерял равновесие и полетел вниз. Тело ударялось о грубые каменные ступени, каждая из которых, казалось, была выточена с единственной целью: причинять боль. Он стремительно падал, словно цепляясь за воздух, пока наконец не рухнул на холодный пол ямы.

Мальчик стиснул зубы от нахлынувшей злости и заставил себя подняться на колени. На этот раз гордость не позволила ему отлеживаться перед выскочкой, возомнившим себя божеством.

Однако его взгляд тут же притянули массивные колонны, между которыми зияла непроглядная тьма. Тодзи прищурился, напрягая зрение, чтобы разглядеть хоть что-то в этом черном провале, но там ничего не было: ни тени, ни очертания. Мимолетный порыв смелости уступил место холодной тревоге, что сдавила сердце ледяными пальцами.

И вдруг — удар. Хлесткий, стремительный, словно невидимая рука врезалась ему в лицо с такой силой, что он отлетел назад. Тодзи снова рухнул на пол, щека запылала, в ушах зазвенело. Он моргнул, пытаясь собрать мысли в кучу, но разум отказывался осознавать, что произошло.

Вокруг царила тишина, мертвая, пугающая, такая густая, что казалось, она давит на уши.

— Что же это?.. — вырвалось у него хрипло.

И вдруг из темноты, словно из развороченного улья, хлынули остальные проклятые духи, они были невидимы глазу мальчика. Их когти, холодные и острые, вонзились в его предплечья, впились в ноги, вцепились в голову. Они облепили его, как паразиты, цепляясь за каждый дюйм тела, их неосязаемый вес давил, прижимал к земле, лишал возможности шевельнуться.

Мальчик вытянул руку, цепляясь дрожащими пальцами за край ступеньки. Один глаз, залитый кровью, едва различал мир сквозь красноватую пелену. Перед ним маячили только грубые каменные ступени и удаляющийся силуэт отца.

Строгая непреклонная фигура растворялась в полумраке, равнодушная к тому, что творилось внизу.

Тодзи стиснул зубы, пытаясь подавить рвущийся из груди крик. Проклятые духи усиливали натиск: их невидимые лапы рвали его одежду, царапали кожу, вгрызались глубже, словно питаясь его страхом и болью.

Градус мучений нарастал с каждой секундой, превращая яму в эпицентр кошмара. Он дернулся, напрягая мышцы, но тело не слушалось, оно, будто, уже не принадлежало ему.

* * *

В небольшой комнате, пропахшей горькими травами и резкой стерильной чистотой, юная лекарь — хотя назвать ее так можно было с натяжкой — склонилась над израненным телом Тодзи. Ее спортивное телосложение и длинные светлые волосы, небрежно стянутые в хвост, выдавали в ней скорее бойца, чем целителя. Она хмурилась, водя руками над мальчиком, пытаясь влить в него обратную проклятую энергию, но ее движения становились все более раздраженными.

Чодзуро стоял у стены, его синий ирокез слегка покачивался в такт дыханию, а взгляд был прикован к процессу.

— Ну что? — наконец спросил он.

Девушка выпрямилась, бросив на мальчика взгляд, полный досады.

— Обратная проклятая энергия… она тут же рассеивается, когда я пытаюсь его излечить. Ничего не выходит.

— Что за чертовщина? — мужчина нахмурился, бросив взгляд на мальчика.

— Без понятия. Я сделаю, что смогу: остановлю кровь, обработаю глубокие раны. Дальше — дело за ним. Выживет или нет, зависит от него самого.

* * *

Тодзи лежал без сознания, балансируя на грани жизни и смерти. Его тело, обмотанное бинтами, покоилось на жесткой койке в углу комнаты, а дыхание было таким слабым, что порой казалось, будто он уже не вернется.

На третий день его веки дрогнули. Он медленно открыл глаза, уставившись в потрескавшийся потолок. Взгляд был пустым, стеклянным, словно душа еще не вернулась в израненное тело.

Минуты текли, а он лежал неподвижно, не понимая, почему еще жив.

C усилием мальчик сел, опираясь на искалеченные руки. Бинты натянулись, напоминая о ранах, но тело, вопреки всему, начало подчиняться. Он встал, пошатнувшись, и сделал шаг, затем другой.

Один из членов отряда Кукуру остановился, глядя на мальчика так, будто тот был формальностью, которую нужно отметить в списке.

— Ты проснулся? Целых три дня был в отключке. В порядке?

Тодзи не ответил. Его лицо оставалось бесстрастным, будто он не слышал вопроса. Молча, тяжелой поступью он прошел мимо, направляясь к умывальнику, оставив парня в растерянности.

Там, у небольшого зеркала, он плеснул в ладони холодной воды, почувствовав, как пластырь, частично залезший на край губы, цепляется за кожу. Тодзи снял его и в отражении заметил разрез: тонкий, но глубокий, который уже начал подживать. Он провел по нему пальцем, ощущая шершавость, и уголки его рта дрогнули в слабой, горькой усмешке.

* * *

Дорогие читатели, если вам понравилась данная работа — не забывайте прожимать лайки и писать свои комментарии! Именно от вашего актива зависит в каком темпе будет писаться и выходить работа) Всё в ваших руках!

Больше глав здесь:

https://boosty.to/whier