Тени Хогвардса (джен)

Станция Хогсмид, 1 сентября 1991 года, 19.15 pm

"Хогвартс Экспресс" остановился с долгим скрипом, пар вырвался из-под колёс, клубясь в холодном воздухе. Оливер вскочил, сердце колотилось от предвкушения. За окном раскинулась ночь — глубокая, бархатная, с россыпью звёзд над чёрными холмами. Он, пока все приходили в себя, первым выскочил на платформу Хогсмида, ботинки стукнули о мокрые доски, освещённые дрожащим светом кривых фонарей. Ветер нёс запах сосен и сырого камня, а вдали, за деревней, чьи крыши тонули в тумане, высились тёмные очертания гор.

—Первокурсники, ко мне! — прогудел голос Хагрида, перекрывая шум толпы.

Джеймс шагнул следом, его пальто топорщилось на ветру, рука сжала рацию, переключая каналы связи, но никакой информации не было. Лиз вышла последней, поправляя мантию, её глаза сверкнули в полумраке.

Хагрид повернулся к подошедшему Джеймсу, фонарь в его руке качнулся.

—"Ты ж новенький помощник, да? Как звать-то?" — прогудел он.

Джеймс кивнул.

—"Джеймс Рид. Рад… э-э, начать работу." — Он кашлянул, слишком резко, будто впервые на собеседовании и не знает что сказать под взглядом начальству.

Хагрид нахмурился, словно собираясь что то сказать, но махнул рукой.

—"Ну, добро пожаловать, что ли." — великан похлопал Джеймса по плечу с такой силой, что тот чуть не упал. Такая сила была в руках великана. Джеймс невольно чуть не огрызнулся ибо правое плечо заныло, но вовремя себя проконтролировал и лишь бросил взгляд на Лиз. Она шепнула в микрофон:

—Счет 0:1 в пользу Хагрида, Джеймс.

Хагрид повёл первокурсников к озеру, тропа вилась между сосен, их ветви шуршали под порывами ветра. Оливер шёл, спотыкаясь о корни, его сундук уплыл в другую сторону, подрагивая в воздухе. Им сказали, что их доставят по суше. А их как? По воздуху? У берега, все стало ясно. Открылось озеро — чёрное, как смола, с зеркальной гладью, где отражались звёзды и силуэт Хогвартса. Замок возвышался на скале, его башни пронзали туман, окна горели золотом, словно глаза в ночи. Лодки — маленькие, деревянные, с облупившейся краской — покачивались у причала. Оливер шагнул к одной, но мест не осталось.

—Эй, сюда! — позвала девочка с густыми каштановыми волосами, заметив что ему некуда пристроиться. Рядом сидел круглолицый мальчик, сжимая жабу.

—Я Гермиона, это Невилл, — сказала она, показав на обладателя, милой... Жабы. Оливер сел, и лодка тронулась.

От восторга — или магии? — он сжал бортик, и судёнышко качнулось, плеснув водой.

—Ой! — пискнул Невилл, а Гермиона нахмурилась. — Ты это нарочно?

—Нет, — растерянно сказал Оливер. —Я не хотел. Оно...Я не знаю. Само?

—Ладно, все хорошо, — улыбнулась Гермиона.

Оливеру стало легче и они, все вместе, стали завороженно смотреть на приближающийся замок.

Джеймс и Лиз шли с персоналом другой тропой, мимо зарослей ежевики и низких фонарей. Макгонагалл встретила их у ворот — строгая, в зелёной мантии, её очки блеснули в свете факелов.

—Мистер и мисс Рид, следуйте за мной, — сказала она сухо, ведя их в Большой зал.

Дамблдор ждал у учительского стола, его глаза сверкнули из-под полумесяцев очков.

—Добро пожаловать в Хогвартс, — улыбнулся он, представляя их: Джеймс — помощник Хагрида, Элизабет — преподаватель магловедения."

Снейп скривил губы, Квиррелл дёрнулся, остальные кивнули.

Оливер с первокурсниками вошёл в зал через боковую дверь. Стоило только Макгонагл покинуть их сказав пару слов про распределение, как призраки вынырнули из стен — белёсые, с пустыми глазами, — и некоторые дети вскрикнули. Оливер замер, но страха не было — только любопытство.

—Кто они? — спросил он у Гермионы.

—Привидения, — ответила она, листая мысленно книгу.

Потолок зала сиял звёздами, свечи парили над столами, ломящимися от золотых кубков. Шляпа Сортировки запела, и Макгонагалл начала выкрикать имена. Так дошло и до его имени.

—Оливер Рид!

Он шагнул к табурету, Шляпа коснулась его вихров. У Оливера было много вопросов, но Шляпа оборвала их все.

—Мальчик за ответами не ко мне. Я Шляпа и мое дело распределять детей, да петь веселые песенки...

—Но... — возразил было Оливер, но шляпа его прервала на полу слове.

—Никаких но! Ишь какой...Любознательный...Гриффиндор? Нет...Умный, но не до мозга костей...Добрый… наблюдательный… Хаффлпафф! — объявила, она.

Жёлтые шарфы зааплодировали. Оливер двинулся к приветливому столу Хаффлпаффа.

Дамблдор поднялся с кресла во главе учительского стола, его длинная серебристая мантия зашуршала, отражая свет сотен парящих свечей. Звёздный потолок над ним мерцал, словно небо решило спуститься в зал, а шум сотен голосов стих, как по команде. Его голос, глубокий и тёплый, заполнил пространство.

—А теперь, новые лица среди персонала: Джеймс Рид и Элизабет Рид! —проговорил Дамболдор и вернулся обратно в кресло.

Джеймс кивнул, чувствуя, как мантия липнет к плечам — слишком тяжёлая, слишком непривычная после его старого пальто, пропахшего лондонским дождём и табаком. Он выпрямился, стараясь не выдать напряжения, но пальцы невольно сжали кольцо жены под столом. Лиз склонила голову, сделав лёгкий реверанс — изящный, отточенный жест, будто она всю жизнь играла роль волшебницы. Её тёмные глаза пробежались по залу, выхватывая лица, движения, тени.

Учительский стол ожил взглядами и шепотками. Макгонагалл, сидящая справа от Дамблдора, поправила очки и коротко кивнула — её лицо оставалось строгим, но в глазах мелькнуло любопытство. Флитвик, маленький и седой, хлопнул в ладоши с энтузиазмом, его высокий голос пискнул: "Прекрасно, прекрасно!" Спраут, декан Хаффлпаффа, улыбнулась тепло, её круглые щёки порозовели, а пальцы, испачканные землёй, постучали по столу.

Новые руки всегда пригодятся, — пробормотала она, явно думая о своих оранжереях.

Снейп, сидящий дальше по столу, прищурился, его чёрные глаза впились в Джеймса, как иглы. Его длинные пальцы сжали кубок, а губы скривились в едва заметной усмешке — то ли презрение, то ли подозрение. Элизабет шепнула, прикрыв рот рукой:

—Снейп угроза, слишком подозрителен.

Джеймс кивнул, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом под этим взглядом.

Квиррелл, сидящий на краю стола, дёрнул тюрбан, его бледные руки задрожали, когда он пробормотал что-то невнятное: "Д-добро п-пожаловать…" Его голос был тонким, как ветер в щели, и тут же оборвался. Глаза — мутные, бегающие — скользнули по Ридам, задержавшись на Лиз чуть дольше, чем нужно. Под тюрбаном что-то шевельнулось, и он быстро отвернулся.

Джеймс нахмурился, уловив странность. Он не понимал, что с Квиреллом. Больной...или у магов это норма? Очередное короткое донесение, не заставило себя долго ждать.

—Квиррелл странный, — ответила Лиз тихо, пока она выбирала, что бы такого попробовать.

Хагрид, сидящий рядом с Джеймсом, хлопнул его по плечу так, что кубки на столе звякнули. Теперь у него болело и левое плечо.

—Ну, теперь ты с нами, парень! — прогудел он, его борода колыхнулась от смеха.

Джеймс потихоньку начинал думать что здоровяку нравиться наносить телесные своему новоиспечённому подопечному.

—0:2 в пользу Хагрида, разрыв нарастает, — шепнула Элизабет.

Остальные учителя — от сухощавого Биннса до пышной Трелони в шали — пробормотали приветствия или просто кивнули, поглощённые своими мыслями. Дамблдор улыбнулся шире, его глаза блеснули из-под полумесяцев очков, будто он видел больше, чем говорил.

Пир начинается! — объявил он, взмахнув рукой.

Столы учеников покрылись едой: горячие пироги с золотой корочкой, кувшины тыквенного сока, дымящееся жареное мясо, картофель в масле. Аромат заполнил зал, смешиваясь с гулом голосов и звоном посуды. Оливер, за столом Хаффлпаффа, взял кусок пирога, слушая Ханну Аббот.

—Тут уютно, правда? Лучше, чем дома!

Он кивнул, но его взгляд метнулся к учительскому столу. Отец сидел прямо, как на допросе, шепча что-то Лиз. Она склонилась к нему, её лицо было серьёзным, как у тех людей в чёрных костюмах, что приходили домой перед отъездом.

Они опять что-то скрывают, — подумал Оливер, сжимая вилку. Почему отец никогда не говорит про маму? И почему Лиз такая… не настоящая? Его сердце сжалось — магия была чудесной, но эти двое делали её какой-то чужой. Пир подходил к концу...

Гостиная Хаффлпаффа встретила Оливера теплом, словно обняла его после холодного пути через озеро и шумного пира. Круглая дверь, обитая тёмным деревом с медными заклёпками, скрипнула, открываясь внутрь, и мягкий свет выплеснулся наружу, разгоняя тени коридора. Он шагнул через порог, и пол под ногами — выложенный гладкими каменными плитами — тихо прогнулся, будто приветствуя нового жильца. Комната раскинулась перед ним: уютная, круглая, с низким потолком, где деревянные балки пересекались, как ветви старого дерева. Жёлтые занавески с вышитыми цветочными узорами колыхались у небольших окон, за которыми виднелись лишь тёмные силуэты травы и земли — гостиная пряталась под холмом, ближе к корням Хогвартса.

Мягкие диваны, обтянутые бархатом цвета мёда, стояли полукругом у камина, где потрескивали дрова, отбрасывая золотые блики на стены. Над камином висела полка с потёртыми книгами и маленькими фигурками барсуков, вырезанными из дерева. В углах комнаты в горшках шевелились растения — плющ тянулся к свету, а какие-то странные цветы с пухлыми листьями тихо шуршали, будто переговаривались. Воздух был пропитан запахом влажной земли, смешанным с ароматом свежего хлеба, доносящимся с кухни через невидимую дверь где-то рядом. Это был запах дома — не того холодного дома в Лондоне, где отец молчал, а Лиз листала свои книги, а какого-то другого, настоящего.

Ханна Аббот, веснушчатая девочка с тёмными косичками, хлопнула в ладоши, её голос зазвенел от радости:

—Добро пожаловать! Ты теперь один из нас!

Она стояла у дивана, её мантия была чуть помята, а на щеках играл румянец от возбуждения. Джастин Финч-Флетчли, маглорождённый с кудрями, что торчали во все стороны, кивнул, прислонившись к подоконнику.

—Ты тоже новенький, да? — спросил он, теребя край рукава. Его улыбка была робкой, но искренней, а в глазах мелькало то же удивление, что Оливер чувствовал сам.

—Да, — ответил Оливер, и его голос дрогнул от облегчения.

Он улыбнулся, впервые за день чувствуя себя не чужим, не пешкой в игре отца и Лиз, а просто мальчиком, который нашёл своё место.

Он прошёл к одному из диванов и опустился на него, ощутив, как мягкая ткань прогибается под ним. Подушка с вышитым барсуком уютно прижалась к спине. Ханна плюхнулась рядом, подтянув колени.

—Тут всегда так тепло, — сказала она, — и еда рядом — кухня за стенкой! Ты пробовал тыквенный сок? Лучше, чем лимонад!

Джастин засмеялся, качнув кудрями.

—Мои родители делают лимонад с мятой, но этот… это что-то другое.

Оливер кивнул, глядя на огонь в камине. Впервые за день его плечи расслабились, и он подумал, что, может быть, магия — это не только тайны родителей, но и вот это: тепло, голоса, новый дом.