"Сценарий забытой правды" (гет)

Интервью. Весна 2024 года. 

— Вы готовы? — спрашивает журналистка, чуть придвигая к собеседнице микрофон. 

Мария кивает. Её пальцы сжимают подлокотник стула, но голос твёрдый. 

— Да. 

Камера фиксирует её лицо: 32 года, светлые волосы убраны в небрежный пучок. Глаза — уставшие, но спокойные. 

— Почему вы решили рассказать свою историю именно сейчас? 

Мария задумчиво качает головой. 

— Долго молчала. Думала, что это не имеет значения. Что это в прошлом. Но, когда я увидела его интервью… Я поняла, что это не так. 

Она делает паузу, будто подбирает слова. 

— Он рассказывал о своей жизни, о своей карьере. Говорил, что никогда не пользовался славой ради личных целей. И, я почувствовала, что меня просто… стёрли. Как будто меня никогда не было. 

Журналистка ждёт. 

— И тогда я написала тот пост. 

2009 год

Марии пятнадцать лет. 

Огромный холл художественной школы пахнет краской и растворителем. На стенах висят недописанные работы студентов, в углу кто-то обсуждает перспективу в академическом рисунке. 

Она сидит за мольбертом, водит кистью по холсту. Цвета смешиваются под её пальцами — тёплые оттенки, мягкие переходы. Её картина — не пейзаж и не портрет, а что-то абстрактное. Настроение. 

— Интересно. 

Она вздрагивает. 

За её спиной стоит он. Артём Ковалёв. 

Тогда ему было двадцать семь. Уже известный, уже любимый публикой. Высокий, уверенный, с ленивой улыбкой на лице. 

— Прости, если напугал, — говорит он, разглядывая холст. — Просто… это красиво. 

Мария не сразу понимает, что именно красивое. Картина? Или то, как она её пишет? 

Он наклоняется ближе. Запах табака и парфюма. 

— У тебя талант. 

Она краснеет, отводит взгляд. 

— Спасибо… 

— Как тебя зовут? 

— Мария. 

— Очень приятно, Мария. 

Он улыбается. 

С этого момента всё меняется. 

Она начинает замечать его везде. В коридорах школы, в аудиториях. Он заходит на мастер-классы, интересуется её работами. Встречает её у выхода, предлагает подвезти. 

«Ты не такая, как все», — говорит он. 

Она слушает, задерживая дыхание. 

«Ты понимаешь вещи глубже. Ты особенная». 

Она верит. 

Это внимание — как свет прожектора, от которого невозможно отвернуться. 

Весна 2024 года 

— Когда вы поняли, что это не просто дружба? 

Мария сжимает руки в замок. 

— Однажды он пригласил меня в свою квартиру. Сказал, что хочет обсудить мою будущую выставку. 

Журналистка не перебивает. 

— Тогда я думала… что это нормально. Мне казалось, что я взрослая. Что это… что-то особенное. 

Она смеётся, но в этом смехе нет радости. 

— Я не понимала, что происходит. Теперь понимаю. 

2010 год 

Квартира была просторной, с панорамными окнами. На полках стояли книги, на стенах висели афиши его спектаклей. 

Мария чувствовала себя неуютно, но не уходила. 

Он налил ей вино. 

— Это секрет, — подмигнул он. 

Она улыбнулась. 

Они сидели на диване. Говорили. 

О чём? Она уже не помнит. Помнит только, как он наклонился ближе. 

— Ты потрясающая, — сказал он. 

Весна 2024 год

Мария выдыхает. 

— Тогда я думала, что это любовь. 

Журналистка не спрашивает: «А теперь?». 

Мария продолжает сама: 

— Теперь я понимаю, что это была манипуляция. 

2010 год 

Она ждала сообщений. Ждала звонков. 

Но, он исчез. 

Когда она писала, он отвечал сухо. Когда встречались в коридорах, Артем смотрел мимо. 

А потом появился с другой. 

Ей было больно. 

И она винила себя. 

Весна 2024 год

— Вам верят? 

Мария хмыкает. 

— Не все. Кто-то пишет, что я всё выдумала. Что я просто злюсь. Что мне нужна слава. 

Она смотрит в камеру. 

— Но, я знаю, что это правда. И я не одна. 

Интервью выходит на следующий день. 

Оно разлетается по соцсетям. 

«Я знала, что он не святой, но это…» 

«Она врёт!» 

«Почему только сейчас?» 

«Спасибо, что заговорила». 

Артём Ковалёв видит эти комментарии. Он закрывает ноутбук. 

Телефон вибрирует. Это сообщение от его агента. «Нужно встретиться. Срочно».