Зеркало (гет)

Вокруг, насколько хватало глаз, были одни скалы. А глаз хватало — они росли почти на каждом каменном выступе. Они тихо перешёптывались, наблюдая за вновь прибывшими.

— Ух ты, — восторженно прошептал Тоби, трогая пальцем глаза.

— Так, здесь я, кажется, уже была, — задумчиво проговорила Сара и повернулась к младшему брату. — Тоби, оставь их в покое! Тебе понравилось бы, тыкни тебя кто-то в глаз?

Мальчик смущённо отступил.

— Извините.

Глаза высокомерно отвернулись, недовольно заворчав.

— Ну и ладно, — фыркнул Тоби. — Не больно-то и надо.

— Это явно не внешние стены, — продолжала рассуждать Сара, осматриваясь. — Значит, мы пришли не в начало. Что ж, уже хорошо… Пошли, Тоби. Надо идти, иначе Лабиринт начнёт меняться.

Они двинулись по каменным коридорам, осторожно огибая завалы. Мальчик опасливо рассматривал издалека огромные высеченные в скалах лица, не осмеливаясь приблизиться.

— Сара, а они разговаривают? — полюбопытствовал он.

— Спроси сам, — вздохнула девушка. — Уверена, они рады будут поболтать.

Тоби приблизился к лицу и храбро заглянул в большие на выкате каменные глаза.

— Здравствуйте.

— Берегись, мальчик, — ответила глыба. — Беда пришла в Лабиринт. Впереди — опасность!

Ребёнок опешил.

— А какая опасность впереди?

— Да не слушай ты их, — отмахнулась Сара. — Это страшилки Лабиринта, они постоянно видят опасности, даже если их на самом деле нет.

— А зачем предупреждать об опасности, если её нет? — озадачился Тоби.

— Чтобы напугать непрошенных гостей. Да и прошенных тоже, — мрачно добавила сестра. — Идём дальше. Эта скала ничего толкового тебе не скажет. Тем более что мы зашли в тупик… Чёрт!

Серые камни сверкали на солнце блестящими белыми прожилками, образуя совершенно одинаковые коридоры, которые так некстати сомкнулись перед незадачливыми путниками.

— Придётся вернуться, — огорчённо сказала девушка и повернула назад.

— Стой, Сара. Тут, кажется, можно пройти.

Девушка удивлённо подошла к стенам.

— Но здесь же глухая стена, Тоби!

Мальчик ничего не ответил, только сосредоточенно водил пальцами по шершавым камням. Скалы скорбно провозглашали грядущие беды («Не хватает только зловещих завываний на фоне», — мрачно подумала Сара), что ждут их в пути, глаза что-то урчали, пристально наблюдая за манипуляциями Тоби. Сара тоже приложила ладонь к камню. К её удивлению, камень как будто растворялся при прикосновении… Девушка прижала обе руки к скале и толкнула её. После мимолётного сопротивления скала исчезла, а девушка полетела по инерции вперёд.

— Сара, подожди меня!

Тоби прыгнул за ней, и они оба свалились на посыпанную песком твёрдую землю, оказавшись за следующим поворотом Лабиринта.

— Неплохо, — похвалила Сара, вставая и отряхиваясь. — Откуда ты знал, что там проход?

— Не знаю, — пожал плечами Тоби. — Я предположил, что он там есть, а потом увидел его. Ты же сама сказала, что здесь не всё такое, каким кажется.

— Да, действительно, — пробормотала она. — Похоже, Хоггл был прав: моей веры не хватает, чтобы ориентироваться в Лабиринте…

— Ой, смотри, тут ущелье! Кажется, я завёл нас не туда, куда нужно, — удручённо проговорил Тоби. Перед ними простиралась огромная бездна, уходящая в чёрное никуда. Над бездной клубился туман, резко сокращая поле видимости, в которое не попадал и другой её край. На выступе скалы, где земля была порыхлее, одиноко росло раскидистое дерево с пышной зелёной кроной. Глаз здесь уже не было, чему Сара молча порадовалась: почему-то её с первых минут знакомства с Лабиринтом нервировало это странное растение.

— Это что ещё за новшество, — пробурчала девушка, осторожно заглядывая в тёмную бесконечную глубину. — И как мы отсюда выберемся?

За их спинами, конечно, уже была глухая стена без каких-либо намёков на выход.

— Это зависит от того, какую цель вы преследуете, ибо встретиться глазами с бездной не предвещает ничего хорошего, — неожиданно ответили ей. — Но я так понимаю, вы задали риторический вопрос, так что прошу прощения.

— Э-э, вам не за что извиняться, — поспешила уверить Сара. — А не могли бы вы показаться перед нами? А то разговаривать с пустотой как-то неуютно…

— Пустота — это великое ничто, — возразили ей. — А великое ничто — это великое нечто, и уже по определению не может считаться пустотой.

Брат и сестра осматривали каменный закуток в поисках их невидимого собеседника, но никого не находили.

— А почему вы считаете, что встреча с бездной не предвещает ничего хорошего? — спросила Сара, решив подождать, пока голос не материализуется сам.

— Потому что встречающемуся глазами с бездной следует помнить о том, что и бездна всматривается в него! — торжественно объявил голос. — Так сказал великий Фридрих Ницше.

Девушка почувствовала, как у неё медленно отвисает челюсть. Король пропал — ладно. Они наткнулись на пропасть — ничего необычного, Лабиринт не раскрывает всех своих сюрпризов сразу. Но чтобы здешний обитатель цитировал Ницше?! Кажется, мир гоблинов и фей несколько поменялся за прошедшие десять лет, что бы там ни говорил Хоггл о скачкообразном течении времени.

— Да вы философ, однако…

— О, вы угадали моё имя, милая девушка! — растроганно ахнул голос. — За это я могу помочь вам выбраться из тупика Бездны Сомнений.

— Бездна Сомнений? — переспросил Тоби. — А почему такое странное название для этого места?

— Потому что сюда попадают все, кто испытывает какие-либо сомнения, — ответил Философ. — Вот вы ведь сомневаетесь, существую ли я на самом деле, или я плод вашего воображения.

— Но мы же разговариваем с вами, — озадаченно сказал Тоби.

— Вы так в этом уверены?..

— Не может же наше воображение работать синхронно, — резонно заметила Сара. — Вы, кстати, хотели нам помочь выбраться отсюда.

— Да, но вы сомневаетесь, что я помогу вам, поэтому я бессилен, — вздохнул Философ. — А сомнения уводят вас всё дальше от желанного выхода.

Сара задумалась, прислонившись спиной к скале. Выход был только один — избавиться от всех сомнений, но это в принципе невозможно, ведь человеку свойственно сомневаться. Взрослому человеку, по крайней мере… Вдруг в голову пришла идея.

— Мы сомневаемся, потому что не видим вас собственными глазами, — медленно проговорила она. — Значит, мы должны вас увидеть. Скажите, Философ, вы когда-нибудь играли в игру «тепло-холодно»?

— Нет, а в чём суть игры? — тут же заинтересовался их собеседник.

— Ты что задумала? — шёпотом спросил Тоби.

— Пытаюсь играть по правилам Лабиринта, — так же шёпотом ответила Сара. — Не мешай. — И уже сказала вслух: — Когда я буду приближаться к вам, вы говорите «тепло», удаляться — «холодно». Если я подойду к вам совсем близко — это будет «горячо». Ну что, сыграем?

— Ну, давайте сыграем.

Сара сделала шаг в сторону скалы.

— Холодно.

Она приблизилась к краю.

— Теплее, но не намного.

Девушка шагнула к выступу, на котором росло дерево.

— Тепло.

Она недоумённо осмотрелась, потом зацепилась за ствол и свесилась с края ущелья.

— Ох, ну что вы делаете — там холодно.

— Вы что, говорящее дерево? — изумилась Сара. Тоби фыркнул в кулак.

— Нет, — обиженно ответил Философ.

— Но здесь больше ничего нет, как ни всматривайся, — растерянно произнёс мальчик.

— Главное, не как смотреть, а куда смотреть, — глубокомысленно изрёк их новый знакомый. — А ваша проблема в том, что ваш разум настолько увяз в материальном, что возвышенное стало ему недоступно.

Девушка встала прямо под деревом и задрала голову, вглядываясь в густую крону, потом рассмеялась. На ветке дерева сидела маленькая птичка, имеющая определённое сходство с воробьём. Однако перья Философа были ярко-зелёного цвета с золотистым отливом, благодаря чему он почти полностью сливался с листвой кроны.

— Горячо. Поздравляю, милая девушка, у вас только что произошла переоценка ценностей! Вы избавились от своих сомнений и можете уйти через одну из этих дверей.

Они обернулись. На месте голой стены теперь красовались две двери. Одна была деревянная, с красиво выполненной резной окантовкой и увитая гирляндами из зелёных плетей и белых цветов. Вторая почему-то представляла собой кусок многослойного, местами заржавевшего железа, с отстающими на стыках углами, увешанными старой паутиной. Подойдя поближе, Сара рассмотрела на первой двери выведенную затейливой вязью надпись: «Все дороги ведут к началу, которое будет концом». На второй двери было накарябано: «Конец может стать началом, если дорога ведёт в никуда». Н-да, головоломка…

— И которая из этих дверей наша? — спросил Тоби, сглотнув. — Если честно, я вообще не понимаю, что на них написано. Если это загадка, то как её разгадывать?

— Ваша та из дверей, которая откроет дорогу, что вы выбираете. Только вот вам придётся решить, какую из дорог вы выберете.

Сара задумчиво ходила от одной двери к другой, заложив руки за спину.

— Будем действовать методом исключения, — оптимистично сказала она. — Если первая дверь приведёт нас к началу, то мы снова пройдём тот же путь, но можем и не успеть — и это будет концом. Вторая дверь приведёт нас к концу, который окажется началом, если это не та дорога, и нам придётся всё начинать заново.

— Ужас, у меня уже голова кругом, — пожаловался мальчик. — И там, и там и начало, и конец. Так какая разница?

— Разница есть, — возразила Сара. — Речь идёт не об абстрактных начале и конце, а о Лабиринте. Начало Лабиринта — его ворота за внешними стенами — заставит нас пройти Лабиринт сызнова, на что у нас уже явно нет времени. Заканчивается Лабиринт в замке Короля Гоблинов, откуда мы и сможем вернуться домой. В этом случае конец будет считаться началом!

Девушка обратила сияющие глаза в сторону железной двери и постучала несколько раз.

— Джарет, впусти нас!

— Сара, а если ты ошиблась? — неуверенно спросил Тоби.

Но дверь тихо отворилась, выпуская их из Бездны Сомнений.