Уклонисты (гет)

Примечания:

Саундтрек — Alkonost, Неведомые земли ( https://muzofond.fm/search/alkonost%20%D0%BD%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D0%BC%D1%8B%D0%B5%20%D0%B7%D0%B5%D0%BC%D0%BB%D0%B8 )

* * *

...Пять венерианских дней минуло с момента потери крыльев.

Небесный океан, древний и непреходящий, как и на Земле, зачаровывал постоянством изменчивости и погружал вырванное из фронтового жара сознание в полутранс текучей, лечебной прохлады. Неумолимо подступал сезон ливней и по вечерам между скальными гребнями уже комковались первые, мелкие дождевые тучки, но пока ещё в необитаемом лесном Нигде властвовала ясность и к полуночи их развеивал южный бриз. Горы светлых жемчужных облаков, напротив, таяли медленно, как полярные льды, и степенно катились днём и ночью с запада на восток. В недосягаемой с некоторых пор вышине с ними весело заигрывали безразличные к бескрылым верховые ветра, строя и разрушая, рисуя и тут же стирая множество фантастических фигур. Мгновение назад в арке зыбкого белоснежного замка виднелся алый неосапиантский истребитель, а спустя пару секунд она схлопнулась и переродилась в гривистую волну, на которой следом за ним вознёсся в сапфировую даль величественный мраморный лев...

Майор Трэкс улетел на патрулирование. Перед этим он собрал своих подчинённых на утренний инструктаж и раздал необходимые указания. Раздавал он их всегда персонально и все, включая дезертирку Ингу Ильвес, беспрекословно его слушались, даже если он не контролировал. Никто не воспринимал маленькую человеческую девушку, прибившуюся к отряду подобно бездомной кошке, как равную, и держалась она дичком, но на планёрках присутствовала и её не выдворяли, ведь кто-то должен был рыбачить. Кто-то терпеливый.

— Ну, как улов? — внезапно спросили сзади.

Инга вздрогнула, шумно втянув воздух. Обернувшись, она едва не свалилась в мутную прибрежную воду с валуна, на котором устроилась с самодельной удочкой — в хламе она откопала катушку с автозажимом и приладила к древку, как спиннинг. Потревоживший её Сигурд помог не сковырнуться, и она, успокаиваясь, выдохнула.

— Прости, не услышала шагов, — встав, отцепилась она от его руки. — Две щуки и судак, маловато...

— На уху хватит, — заглянул кок в бадью, где задыхались, разевая рты, три толстенные рыбины. — А чего ты вечно такая дёрганая?

— Ничего личного, — вполголоса пробурчала Ильвес, — но мне нехорошо, когда ко мне молча приближаются на шесть часов⁽¹⁾. Не делай так, ладно?

— О'кей, — неос забрал у неё увесистую ношу, — а ты на склизком не сиди.

Рыбалка. Чистка овощей под неусыпным присмотром Сигурда, подозревавшего всех подряд в воровстве с кухни. Возня с микросхемами в компании Антенора, поглощённого далёким от завершения кропотливым монтажом сервера из экзолётных потрохов. Опять рыбалка. Бесцельное блуждание без дела, когда все дела переделаны или неосапианты справлялись без неё... а обычно они справлялись, заставляя её ощущать себя никчёмной иждивенкой, имитирующей бурную деятельность. И на рассветах она долго вглядывалась в небо, где исчезал красный истребитель.

* * *

...Восемь венерианских дней пролетело с момента потери будущего.

Уныло ходить по земле с осознанием, что полётов больше не предвидится, оказалось тяжелее, чем вжиться в роль собирательницы подножных кормов. Пока в озере есть рыба, пока плодоносит банановая роща, пока зреет на грядке дикая картоха, которую Сигурд отсыпал для проращивания, пропитание трудностей не составит, но от мысли, что в небо уже не подняться, Инге становилось тошно. Проблеск надежды — неведомо на что, но всё-таки надежды — затмила апатия и побороть тоску не помогала даже активная работа над замысловатым девайсом Антенора.

Коротышка, как обращались к нему все, кроме более достойной этого титула Инги и не склонного к юморку командира, непрерывно что-нибудь мастерил. Следил за лампами и электропроводкой в пещере, безотлагательно ремонтировал датапады, гриль, батареи, генератор и вообще всё, что осмеливалось прохудиться. Казалось, что без общественно-полезных занятий у него чешутся руки. Помощь ему требовалась сложная: убедившись, что Ильвес и впрямь умеет паять позитронные микросхемы, а не чисто теоретически в них разбирается, он перестал спихивать ей всякую рутину и делегировал половину того, что делал сам. Поначалу она растерялась от того, насколько простодушно он разделил с ней, человеком, задачи по конструированию вычислительной системы для нужд военной базы, но вскоре недоумение испарилось. Без мощного сервера, атрибута любого современного поселения, изнывали любители поиграть! Страдали не только Тесей и Персей, но и Харон с Сигурдом, иногда грешившие виртуальным отдыхом в свободное от охоты или стряпни время, и Онурис, порой непреодолимо жаждавший убивать "вконец охуевших эпсилонов" и мечтавший о возможности совершать насилие над пикселями, а не над виновниками его недовольства. Антенор обожал игры без избыточной боёвки, в идеале мирного, научно-познавательного толка. Как ни пыталась Инга вытянуть из него хотя бы сжатый рассказ о себе — получала лишь безличностные хроники увлекательнейших по его мнению будней в сгинувшей диспетчерской на Меркурии и фонтанирующие восторженной нежностью речи о некоей Фибии. Когда же она поинтересовалась, почему на заставу изначально не завезли полноценный компьютер, электронщик нехотя намекнул, что с этой проблемой обращался "наверх" сам Трэкс, но безрезультатно. Докапываться до подробностей она не решилась и сосредоточилась на перепайке схем, пока их близившийся к финалу титанический труд не оборвался из-за досадной нехватки деталей.

— Грёбанная ёмкость! — выпалил Антенор, уставившись полиловевшими от напряжения глазами в стену. — Я всё подсоединил! Везде есть коннект!

— А если логически не суммируется?

— Триста раз суммировал, — буркнул Антенор. — Ну давай ты, раз не веришь.

Без нейросетевых надстроек самодельная машина смогла бы функционировать лишь примитивно, как столетние майкрософтовские реликты из упразднённых ныне земных музеев информационных технологий. Смириться с таким положением дел означало бы спустить все усилия в сортир и Ингу заковыка обескуражила не меньше, чем Антенора. Разомкнув соединения нейромодулей, она подключила все сорок восемь штук по одному, следя за увеличением цифры сетевой ёмкости на датападе, служившем тестировочным дисплеем. Запуск, однако, неизменно стопорился на инициации и компьютер отображал кристаллы в режиме сверхбыстрой оперативной памяти, годной для гибкой оптимизации многозадачных процессов, но неспособной на проактивность.

— А ты их откуда снял? — полюбопытствовала Инга, повытаскивав модули и принявшись рассматривать на свет их тонкую микроструктуру. Напоминавшие минерал кошачий глаз цилиндрики просвечивались насквозь и у одного форма ячеек отличалась от прочих. — Вот этот триангулярный. Остальные — тетрагональные...

— Дай, — чуть грубовато неосапиант выхватил у девушки модуль и, придирчиво изучив, признал её правоту. — Schissėnhîrn! Он с вашей машины! Был тут старый "бочонок", у него из всей нейрухи один модуль уцелел, но я отбраковал его до сборки. Или хотел, но забыл отбраковать? Или... ай, не важно уже. На сорока семи нарушится кратность, а на сорока шести ёмкость упадёт до порога эвристического потенциала! — он размахнулся, чтобы в сердцах разбить экзофлотский нейрокристалл об булыжники, но вдруг округлил глаза и взял себя в руки: — Но если...

— Прибавить ещё несколько таких же, — осторожно предположила Ильвес. — От двух или четырёх, чтобы соблюсти кратность... верно?

— Верно, — кивнул Антенор, нащупывая самоочевидную идею, — но как их извлечь-то? Нырнуть каждый сможет, но кожух процессорной камеры в воде не разблокируется.

— Эм-м... а если достать мою птичку целиком? У вас лебёдка есть?

— Была бы — уже бы расчехлил.

— Ну, а металлотросы с крюками? Среди лома. Двух-трёх достаточно. Кто-то нырнёт и прицепит на шасси, например, а майор на своём...

— Нет! — явно захваченный забрезжившей альтернативой Антенор стушевался, но потом засмущался и мотнул головой: — Эх, сюда бы Фибию, она бы влёгкую такое провернула, но с майором — нет! Тросы есть, навалом, но его просить — не вариант!

* * *

Ленивая полуденная тишина в пустующей пещере, наполненная бульканьем похлёбки в котле, разбилась вдребезги, как сброшенная на бетон хрустальная ваза.

— Ну почему же?! — спорила Инга, хвостиком преследуя коротышку, выбежавшего из огороженного программистского закутка. — Я разведала, где нет ногокрутов, и нырну сама. Ничьего участия не потребуется, кроме моего и... майора. Я, конечно, блоха, но дыхание задерживаю на две минуты!

— Я и не сомневался в твоей физподготовке, — с долей обиды фыркнул Антенор, резко развернувшись к негодующей землянке, — но нельзя вот так просто взять и использовать экзоистребитель как сраный тягач!

— Почему? Мой стрижик лёгенький, его даже глайдером выволочь можно.

— О, нет, нет... — Антенор шлёпнул себя по лицу, — ты не понимаешь!

Инга устало бухнулась на стопку покрышек. Антенор убежал наружу и шаги его быстро затихли. Девушка не хотела добивать его гордость. По ушам ударила царившая в пещере тишина и она впервые за день прислушалась к фоновым звукам неспешной жизни вокруг. Полуприкрытый котёл уже вовсю кипел — Сигурд варил суп из мясистого лесного кроля: наречь венерианского ушастого монстра кроликом не поворачивался язык. В плетёном коробе у стены ждали ощипа четыре утки с подпаленными перьями. Потрескивал статикой оружейный зарядник, запитанный от генератора и восполнявший энергозапас харонова бластера. Мордоворот продуктивно поохотился и теперь перезаряжал ствол, находясь где-то поблизости. Под сводом пещеры басовито жужжали здоровенные, размером с воробья, зеленокрылые клешнежуки, злобные ядовитые тварюги, чьи гемолитические⁽²⁾ выделения доставляли любым созданиям из плоти и крови крайний дискомфорт. Персей напоролся на такого у себя на лежаке и схлопотал плевок в висок, на котором сразу же набух гнойный волдырь. Онурис не без удовольствия вскрыл его и щедро смазал антигистаминной мазью, но танкист всё равно до утра мучился от лихорадки, что с неосапиантами случается редко. Как этот яд повлияет на человека, тем более рождённого на Земле и не адаптированного, в отличие от местных фермеров, к подобной напасти... Инга предпочитала не испытывать на себе. Лучше озадачить этим Онуриса после ужина, когда он чуть-чуть подобреет.

— В очередь на зарядку? — прозвучало из-за горы экзо-хлама. Оттуда выбрался Харон, отряхивая от пыли относительно чистую ветошь.

— Мне нечего заряжать, — отозвалась Инга, мрачно глядя в пол.

Сев напротив, охотник вынул из поясного карманчика фляжку и обтёр выпачканный в жире кинжал оранжевой жидкостью. Средство шибало спиртягой, как пиратский самогон, и от мимолётного дуновения в сторону Ильвес ей подурнело. Харон же воровато оглянулся кругом и как ни в чём не бывало отхлебнул...

— Попробуй, это божественно, — сунул он горлышко ей в нос.

— Фу, я не пью водку! — отшатнулась она.

— Шучу, — отступил добытчик, — я ни с кем не делюсь — не моё ж, аптечное. И не водка, а amrïhtla, не оскорбляй. Один к семи разбавь — будет ваша водка.

— Ой, простите великодушно!

Вальяжно гыкнув, Харон снова приложился к фляге. В этот миг один из жуков, против всякой логики привлечённый термоядерным пойлом, сложил крылья, спикировал на его руку и вскинул вверх клешни, похожие на скорпионьи. Солдат дёрнулся, стряхивая жука, и тот осерчал. Угрожающе надвинувшись на него и Ингу, насекомое примерилось влупить токсином из всех желёз, но экзолётчица не замешкалась, схватила ветошь и хлестнула его в полёте. С низким гулом жучара шлёпнулся на пол и его мстительно растоптали. Всего их было три и остальные два, учуяв флюиды смерти, засуетились.

— Ебись оно... — рыкнул Харон, обтирая с подошвы разлапистого ботинка гемолимфу и кишки. — Dannhæ, мармозетка... а вон тех собьёшь?

— А сам? Ну, ножом. Ты ж виртуоз.

— Нельзя, об камень затупится. Бля, они к нам летят!

Будь эти гады банально кусачими, как оводы или клопы — их поубивал бы и Сигурд без отрыва от готовки, но манера плеваться едким секретом кардинально меняла расклад не в пользу гуманоидов. Когда один из членистоногих подлетел близко к Инге и выпустил, как из пульверизатора, распылённую струю, она еле увернулась, вскочив с шин, и буквально тут же верхнюю сплошь забрызгало серо-бурой слизью. Второй, метя в оголённые участки тела, пристал к Харону. Осенило девушку внезапно — шустро сорвав с пояса у охотника злополучную фляжку, она швырнула её на середину пещеры. Как только жуки ринулись следом за источником запаха, кучкуясь и яростно сталкиваясь в воздухе, она накрыла их валявшимся возле входа покрывальцем и бесконтактно раздавила.

— Надо найти способ их отвадить, — проворчал Харон, подобрав драгоценную бутыль и победно запив стресс.

— Эм-м... не алкоголить в помещении? — нахмурившись, предположила Инга. — До того, как ты откупорил эту свою амриту, они сюда не лезли.

В ответ донёсся лишь хлопок крышки сундука, куда амбал спрятал аптечный препарат.

* * *

Антенор провёл остаток дня в обществе близнецов и Онуриса. Ингу отловил Сигурд и до позднего вечера вовлёк в кухонное рабство, но, закончив, она таки вышла из пещеры и обнаружила всех четверых прохлаждающимися на берегу. Они изощрялись в кидании гальки на обагрённую лучами заката водную гладь, негромко болтая на Синем Наречии — разобрать удалось куцый обрывок про кратность нейромодулей с машин Экзофлота. Стало быть, коротышка уже излил душу о недавнем недоразумении.

— Эй, глистёныш! Иди к нам, — по-английски окликнул девушку медик.

Тон его не предвещал добра... или она судит предвзято? Пожалуй, да. Онурис всегда разговаривал маньяцким тоном, от которого высыпали мурашки и холодело в животе, и насторожиться стоило бы, услышав, наоборот, нотки благодушия. Сделав пару несмелых шагов к замолчавшей четвёрке, Инга застыла в пяти футах от них.

— Не дрейфь, падай, — ухмыльнулся Тесей, чуть сдвинувшись и фамильярно хлопнув по освобождённому пространству ладонью.

Инга отшагнула назад — их разбитная бесцеремонность пугала её. Не желая ворошить истоки этого страха, она старательно гнала от себя воспоминания, ассоциации и другие нездоровые думы. Руки вспотели и для успокоения пришлось помусолить в уме наивную аффирмацию, что расслабленные позы обычно транслируют беззлобность намерений...

— Не сцы, мы ж не сожрать тебя хотим, — добавил Персей и поковырялся в зубах утиной косточкой, — а раскидать на пальцах, что не так с твоей незамутнённой затеей.

Ильвес подошла и, по-японски поджав ноги, села между танкистами на прогревшийся за день галечник. Антенор на контрасте показался крупнее и временно уступил почётный статус коротышки ей. Инициативу, разумеется, проявил Онурис:

— Ты знаешь, чем знаменит майор Трэкс? Тамбурные мифы не пересказывай, — отрезал он с ходу. — Почему он на красном истребителе летает — знаешь?

— И почему релаксит в кокпите, а не на койке, — подал признаки жизни Антенор.

— Я не эксперт по мифологии, — отмахнулась Инга, нервно пытаясь хохмить, чтобы хоть как-то подбодриться.

— Вот и ладушки. На его счету сто пятьдесят три жмура, — начал Онурис, — из них сорок с лишним — с одного выстрела. Если бы их кровь не рассеялась по космосу, покрасить ею стандартный EL-909 можно было бы в двадцать слоёв! По ходу, на то и намёк, чтобы ваша мухота, едва завидев майора, теряла кал и ныкалась по ангарам...

— Это, надо полагать, не миф? — вставила Инга, дождавшись паузы.

Подтвердить или опровергнуть помешал синхронный смех братьев.

— Пометки сосчитай, — посоветовал Онурис, — на обтекателе справа. Это не пафосный макакский эпатаж, их от балды не малюют!

— Но... — Инга поколебалась, но всё же собрала осколки воли в кулак: — как это связано с грузоподъёмностью? Она уменьшается обратно пропорционально числу пометок? Или их наличие как-то мешает пристегнуть тросы к шасси?

Кавычколобые опять заржали в голосину. Антенор затравленно сжался. Онурис под нос прошипел витиеватое ругательство и закатил глаза.

— Экзолёт Трэкса — неприкосновенен! — оскалился он, как камышовый кот. — Это символ боевой славы, а не ишак с турбинами! Никто не смеет заикаться о такой ереси!

— Н-ну, о'кей, блоха спорола чухню. Никто — значит, никто, — пожала плечами девушка.

Она не сказала более ни слова и покинула развесёлую компанию, пожалев о том, что ослушалась интуицию. Щёки и уши запылали, в глазах кольнуло. Поспешив ретироваться, она не отреагировала ни на примирительный призыв Тесея посоревноваться в "лягушках", ни на снисходительное обещание его брата ей поддаться.

Солнце, между тем, укатилось за горную гряду вдалеке. В ясные дни атмосфера долго держала тепло и Инга надеялась, что слёзы высохнут моментально и бесследно, но они и через час всё текли и текли. Чтобы совладать с эмоциями, она без передышек взобралась на вершину холма, гораздо выше скал, где привыкли по утрянке рассиживаться близнецы, и увлеклась звёздами. В непостижимой дали сияли алмазными напылениями Магеллановы Облака. На юго-востоке алел кровожадный Марс, в центре небосвода мерцала бирюзовой искоркой порабощённая им Земля, а за астероидным поясом, вне поля обзора, затаились недоверчивые Юпитер и Сатурн. Драматично... но иллюзорно. Космосу безразлична война с её трагедиями и смертями. Он существовал миллиарды лет до Homo и Neo, и, какой бы срок им ни отмерил Универсум, он продолжит существовать, когда обе цивилизации умрут и энтропия разложит их наследие на одинокие кварки в пустоте. И это обезболивает.

За восемь дней Инга облазила округу вдоль и поперёк, разузнав, какие тайны хранят джунгли, чей зелёный покров с высоты выглядит непроницаемым. На ветвях, под сенью которых Трэкс паркует свой экзолёт, установлены антисенсоры и он тщательно следит за их бесперебойной работой. Чуть глубже в подлеске бурлит ручей, где произрастают дикие деревья манго, но примечателен он не только этим. С отвесных уступов он низвергается водопадом, под ним русло расширяется в округлое, как воронка от выжигательной бомбы, углубление, и два поваленных бурями толстых ствола моховатыми мостами нависают над водой. Там удобно сажать истребитель и мыть, как на эстакаде. И купаться, когда нагар уносит течением... но вода в омуте студёная, как в проруби, так что пусть синюки сами в нём моржуют, а она туда ни за что не полезет. Не хватало на Венере ещё и простудиться с осложнениями! Единственная больница — в оккупированной Весте, там нынче заправляют синюки иного пошиба, искусные в облегчении человеческих страданий бластером. Зато на противоположном склоне холма цветут разноцветные метёлки и там она часто уединяется, когда тоска по Экзофлоту накатывает особенно сильно.

Она совершила военное преступление. Без алиби и доказательств, которые склонили бы весы правосудия в её пользу, это не квалифицируешь иначе. Если весть о вероломном убийстве сослуживцев на боевом задании просочится на флагман, её объявят в розыск как госизменщицу с перспективой расстрела на месте...

Свист турбин ознаменовал возвращение Трэкса раньше, чем силуэт его истребителя на полсекунды затмил звёздный свет.

* * *

В окружавшей холм роще легендарный экзолёт нашёлся быстрее, чем пилот.

— Я в курсе, — ещё не видя Ингу, но узнав по скорости и лёгкости шагов, Трэкс дал ей понять, что и ему уже тоже кто-то излил душу — вероятно, пока она спускалась с крутого каменистого косогора в темноте.

Она застала его сидящим на сочленении развёрнутого крыла истребителя. Он возился с гидравликой, параллельно гоняя на подсоединённом к приборной панели датападе тесты контроллеров. Послеполётная отладка, судя по всему, проходила штатно и вскоре Трэкс, защёлкнув щиток, спрыгнул на землю прямо перед девушкой. Она невольно моргнула и мимоходом отметила, что несмотря на массивную мускулатуру при семи с половиной футах роста приземлился он поразительно изящно — спружинил на растопыренных пальцах ног и одной руки и, выпрямляясь, перенёс вес на пятки. И получилось так тихо, что в бою она бы не расслышала! Любопытно... все неосапианты так умеют или только выведенные по гособоронзаказу космолётчики с выкрученным до максимума вестибулярным восприятием? Бледный свет выхватил его фигуру из теней и бликанул на тонированном забрале шлема⁽³⁾.

— Мы достанем его завтра, — снова он опередил Ильвес, избавив её от тяжёлого бремени изложения фабулы и ошарашив беспрепятственным согласием на то, что Онурис в кураже обозвал ересью. Шлем он снял и с её удивлённым взглядом встретились цепкие бордовые глаза, выдававшие изрядное утомление: — Сегодня уже поздно.

Возразить было нечего. Вышло глупо. Не с её стороны, нет — с их. Но она промолчит и без обиняков перейдёт к сути, не перегружая майора блошиной туфтой.

— Спасибо... а то я уже не рассчитывала на содействие. Мне доходчиво втолковали, что твой экзолёт слишком уникален и благороден для примитивной тыловой бытовухи.

Трэкс приподнял бровь. О чём-то поразмыслив, он направился к разверстой кабине и прервал цикл тестов. При виде отчёта программы он невнятно хмыкнул — что-то в цифрах его не устроило — но переключил внимание с датапада на Ингу.

— Что ещё тебе втолковали? — спросил он, забираясь в кокпит. Странно: он вернулся с многочасового патрулирования мгновение назад, ему бы поужинать и у костра погреться, но, видимо, он в экзолёте живёт, как дальнобойщик в челноке...

— Э-э... что тебя нельзя беспокоить, когда ты с ним наедине, — повторила Ильвес одну из нотаций то ли Онуриса, то ли Сигурда. — Я отвлекаю тебя от чего-то важного?

— Нет. Что ещё?

— Про экзолёт? Или вообще?

— Вообще. Ты говори... я калибруюсь, но слушаю, — Трэкс вручную подключил штекер киберсвязи к нейрошунту, будто вновь захотел куда-то улететь, но просто сидел в кресле и косился на приборы. — Что там про меня наплели?

— Что ты уже бил рекорды на экзосалонах, пока меня ещё дрессировали в бараке для недоформышей. Это цитата.

— Догадываюсь, чья, — уголком губ улыбнулся ас. — Подойди-ка сюда, кое-что покажу.

Приблизившись, Инга почувствовала острую грусть: он-то при крыльях, а она ползает, даром что конструкция неосапиантских истребителей позволяла пилоту в запаркованной машине и соразмерному пешеходу видеть друг друга почти вровень. Впрочем, верхняя часть кокпита от неё, несоразмерной, не укрылась. На эластичной выстилке виднелись наглядные памятки и инструкции с текстами из незнакомых, невиданных букв, отдалённо схожих со скандинавскими рунами, но Трэкс собирался показать ей не это. Он порылся во внутреннем кармане комбинезонной куртки и выудил сложенное вдвое, подвыцветшее и замацанное групповое фото с заглавием "Выпуск 2115" — одиннадцать землян и пятеро неосов в курсантской форме выстроились в два ряда, все как на подбор ладные, статные, с дипломами и лётными лицензиями. Синекожие, дабы расположиться в кадре компактно, стояли позади, но красно-жёлтые инсигнии на груди были отчётливо видны у всех, разве что на распечатке, скорее всего, уже сам Трэкс закрасил их чёрным маркером.

— Второй справа — я.

— Ты... учился... в Академии Экзофлота?! — остолбенела девушка.

— И служил в нём аж два года. С конца нулевых туда брали и наших... после проверок на благонадёжность. Слева от меня — мой погибший друг Шарос, — помрачнел майор и, дав Инге минуту, чтобы убедиться в реальности продемонстрированного, убрал фотку обратно за пазуху. — Мы вместе служили в Экзофлоте до ноября сто семнадцатого, когда на Марсе прошёл митинг за усиление автономии и нас "попросили".

— Вы в нём участвовали?

— Смеёшься? Мы со всей эскадрой отрабатывали манёвры на лунной орбите. Конгресс и Совбез под впечатлением экстренно перестраховались... ну да ладно, политоту отставим. Хронологически ты старше меня на десять лет, — припомнил Трэкс дату рождения Инги на её медальоне, — а морально на столько же младше, но независимо от всех наших разниц у нас с тобой одна и та же альма-матер⁽⁴⁾. Не глотай хамство.

Лётчик стянул с себя высокие пальчатые сапоги и сенсорные перчатки и, надавив на рычаг, разложил кресло. При этом он всё ещё калибровал киберсвязь. В норме у опытных пилотов подгонка дешифратора под биоритмы мозга занимает не более тридцати секунд, но он зависал в синхронизации подолгу. Почему и для чего? Это порождало очередной ворох непоняток, но смысл прикола о привычке отдыхать в кабине прояснился — Трэкс так и улёгся с проводом в затылке, закинув ногу на ногу и свесив с бортов затёкшие руки. Он блаженно смежил веки и всмотрелся в ночное небо, как и Инга не так давно...

— Почему это тебя колышет? — на грани хамства переспросила она, но лишь потому, что не ожидала пространного философского экскурса и вдобавок смутилась, поймав себя на бездумном разглядывании огромной, жилистой четырёхпалой руки перед носом. Мозоли от штурвала и мелкие белесоватые шрамы на огрубевшей синей коже, проступающие вены и жёсткие костяшки, набитые о бронники товарищей на рукопашных тренировках... почему-то оказались весьма увлекательным зрелищем.

— Потому что воина определяет мастерство, а не стадия недоформыша. Смекаешь?

Инга вяленько кивнула и качнулась, как пьяная, бегло пересчитав сгруппированные в кластеры пометки на обтекателе: сто пятьдесят два... с половиной.

— Что с последним? — заинтригованно осведомилась она. — Сбил, но не насмерть?

— Отпустил живым, — усмехнулся неосапиант сквозь сон наяву, — и тебя отпускаю, ты на ногах еле стоишь. Отбой, Ильвес... завтра я вытащу твою машину из озера.

* * *

...- Ты ему втихаря мозги взломала? — опешил Сигурд, когда Трэкс, наскоряк заглотив завтрак и без посредников перебуровив всю груду бесхозного металла, наконец удалился из пещеры с центнером смотанного троса и шестью стропальными крюками.

— Нет, — ответила Инга, — мы обсудили рабочие несостыковки — и всё.

— Пф-ф-ф! — резко окрысился Онурис. — Тебе нравится, что боец экстра-класса вместо мониторинга рубежей потакает твоим прихотям? На редкость подлая диверсия!

— А ты хочешь связаться с подмятым вами вестанским госпиталем, но без Сети, то есть как-то магически? — контратаковала Инга. — Погоди, распотрошим мою ласточку, настроим сервак — и дорвёшься до фэнтези.

— Осмелела ты, блоха, — заметил хирург, но спорить не стал, — и обнаглела...

За Трэксом бегал и выполнял попутные технические поручения осунувшийся Антенор. Когда командир перегнал истребитель на берег озера, он прикрепил тросы с крюками к шасси, подёргал за них и просигналил одобрительным жестом. С выбором ныряльщиков тоже не возникло проблем. Сперва сами вызвались Сигурд и Харон, но их майор вежливо завернул, сославшись на наличие более подходящих кандидатур.

— Справедливость несправедлива, — позлорадствовал Онурис над близнецами, цинично пользуясь тем, что его, военврача, вряд ли симметрично обстебут.

То, что бронесинтетика гидрофобна, энтузиазма не добавляло. Нырять в одежде было неудобно, без неё — в теории небезопасно, а и так, и эдак — лень, однако ввиду живейшей заинтересованности в конечном результате его ценность всё-таки перевесила цену. Ради высокодетализированного цифрового танка можно и нужно вылезти из метафорического.

Трэкс медленно взлетел и три крюка, забренчав по гальке, повисли перед братьями. Те руками и ногами взялись за тросы под крыльями и истребитель поднялся выше. Антенор, Харон и Сигурд напутственно отсалютовали им под заглушаемый соплами скептический бубнёж Онуриса. На взвинченную до пупырышек под комбезом Ингу в последний момент нахлынуло абсурдное, безбашенное одурение — и она, пока успевала, в отчаянном прыжке с разбегу ухватилась за трос, навешенный на шасси под обтекателем.

— Я подстрахую! — крикнула она недобровольцам, опасаясь, что Трэкс передумает.

Зеленоглазые переглянулись, но не протестовали — как и, на её счастье, пилот. Линия прибоя с наблюдателями отдалилась и все трое заранее надвинули на глаза гермоочки с налобными фонариками. Ильвес мысленно печально поиронизировала над доступным ей нынче полётом — на тарзанке над безымянным водоёмом...

— Цирк с приматами, — вслух вторя её самоедству, прокомментировал Онурис.

— С мармозеткой, — скорректировал его Харон.

— С приматами! Я обобщил, — настоял медик, — эти двое горилл не намного разумнее, а майора действительно... не в ту степь накренило.

На середине озера Трэкс вычислил эхолокатором точку крушения и снизился. Инга и близнецы вдохнули побольше кислорода и спустя миг над их головами сомкнулись мутные воды. Взвесь была настолько плотной, что они потеряли друг друга из виду, но без очков и вовсе бы ослепли. Зато цель не пришлось долго искать: затопленная на глубине сорока футов однокрылая телекомстанция покоилась кверху днищем на пемзе, поросшей вполне безобидными водорослями. Оторванное крыло поблизости не нашлось.

Операцию сопровождал разведдрон Трэкса, передававший картинку на экран системы слежения. Тесей с Персеем упёрлись в субстрат, поставили корпус на нос и прицепили два крюка к кронштейнам обгоревшего сканерного оборудования под крылом и хвостом — и на этом задача решилась бы без смехотворного вклада тщедушной человечицы, если бы не, собственно, отсутствие второго крыла и его кронштейнов. Третий трос, без которого два обречены оборваться, некуда было крепить, кроме как на скобу за кромкой капсульного щита кокпита. Являясь влитой защитной частью каркаса, он не отделялся, а марсианские лапищи туда ни под каким углом не протискивались. У Инги появилось дельное прикрытие для её иррационального, сиюминутного, но неукротимого порыва ощутить свободу.

Так символ боевой славы ненадолго превратился в аварийный эвакуатор.

* * *

Для девушки за её обезьянство не наступило никаких последствий, кроме требования изложить логику этой вольности. Трэкс учёл неочевидные нюансы миниатюрного экзолёта и похвалил водолазов за слаженную командную работу. Его звала стратосфера, он уже надел шлем и шагнул к истребителю, чьи воспетые в бортовых столовках достоинства ничуть не померкли, но задержался для разговора, который явно очень давно планировал.

— Ильвес, — обратился он к Инге, не уводя её в сторону от свидетелей, — можно вопрос?

— Задавай, — неохотно шепнула она, уже чуя неладное.

— За всё время, что ты живёшь у нас на базе, ты ни разу не повела себя как дезертир... в классическом понимании. Ты верна присяге вопреки обстоятельствам. Ты не отпорола инсигнию, — констатировал он и вдруг коснулся флотской нашивки на её наплечнике, — не костеришь Уинфилда. Что толкнуло тебя на расправу с совзводовцами?

В горле пересохло. Ну вот почему она не отправилась с Антенором в пещеру за сумкой с инструментами для потрошения павшей "ласточки"? Зачем крутилась возле Трэкса, пока он отцеплял крюки? Знала же, что он учинит внеплановый допрос!

— Инга, в чём провинились твои солётники? — более узкая формулировка заставила её очнуться от гробового безмолвия.

— В многократном нарушении законов, правил и обычаев ведения войны.

— От их действий страдали нонкомбатанты? — сузил глаза Трэкс.

— Д-да. И ваши, и... наши. И мирняк.

— Хм? Весь наш мирняк — на Марсе. Остаётся ваш, — без нажима распутывал он гордиев узел. — Они неизбирательно обстреливали захваченные здания с гражданскими?

— Х-хуже. Нападали, грабили... и иногда убивали. Людей.

— Ого. Втайне от командования и контрразведки?

— Да... но не на Земле. Здесь, на Венере. Вдали от кораблей и массовки. Под шумок.

Как Инга ни сыпала рваными односложными фразами, Трэкс понимал, что выдаёт она исключительно компромиссную информацию. Правду, но не всю. Потому что, озвучив всю правду, она могла ненароком рассекретить что-нибудь стратегически значимое. Выманить пресловутую воентайну окольными путями несомненно попробовали бы неомеги, но для майора эти пути смердели собачьим дерьмом.

— Знаешь, я не следак и даже не строгий препод из учебки, — смешком и полуулыбкой разрядил Трэкс обстановку, — калёным железом ничего выпытывать не буду, но...

Диалог пресекла натужно завибрировавшая на ремне рация. Неос посуровел и дёрнул щекой. Увидев идентификатор, он ещё и поморщился, а девушка поёжилась от ветра.

— Кто это? — перемялась она с ноги на ногу.

— Креонт. Драконису от меня что-то надо, — процедил он сквозь зубы и принял запрос.

Пока Трэкс общался с заместителем своего старшего командующего, Инга слушала во все уши, но угадала только пассаж про "бандформирования". Заскакивая за штурвал, ас махнул рукой сородичам и отдельно, кратким зрительным контактом, попрощался с ней. Она снова, как и раньше, проводила за небесный горизонт красную стрелу, пронзающую облака, и на сей раз ей стало тревожно. К её смятению — за вражеского солдата.

Примечания:

Всегда рада отзывам с вашими мыслями и впечатлениями! Если стесняетесь писать здесь — пишите в личку, я отвечаю.

1) Со спины.

Вернуться к тексту

2) Разрушающие кровь и ткани. Пример — яды гадюковых змей.

Вернуться к тексту

3) Да, в моих историях экзолётчики внутри своих машин носят шлемы! Я верю, что в экзолёте можно летать без шлема, тем более если ты неосапиант, но логика говорит, что только на низких высотах.

Вернуться к тексту

4) Университет, институт и т.д. учебное заведение, где получено образование.

Вернуться к тексту