Не проверялось на грамотность 
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Война не меняет правду, но заставляет сомневаться в том, кому ты её доверил.
Российская Федерация. Полуостров Камчатка. Недалеко от заброшенного города.
Сквозь серое облачное небо пробивались редкие лучи заходящего солнца, окрашивая каменистую равнину в тусклые оттенки охры и свинца. Пейзаж простирался на километры вперёд — бескрайняя, неровная местность, усеянная россыпями гравия и крупного щебня, оставшегося после давних тектонических сдвигов. Здесь и там возвышались редкие скальные выходы, словно гигантские обломки, забытые самой природой. Приземистые кустарники, цепляя корнями сухую, потрескавшуюся почву, казались единственными обитателями этой суровой земли.
Тишину пронзил внезапный рёв двигателей. Серебристый Chevrolet Corvette Stingray Concept, сверкая полированными боками, вылетел из-за небольшого холма, мгновенно взметнув за собой облако пыли и мелких камней. Его низкий, агрессивный силуэт резал пространство, точно стрела, а широкие шины отчаянно цеплялись за рыхлую поверхность, выбрасывая мелкий гравий во все стороны.
За ним, словно неизбежная тень, мчался Audi R8 GT, его антрацитовый корпус мрачно поблёскивал на фоне серых скал. Полный привод работал безупречно — машина шла по пересечённой местности так, будто её создали именно для этого, пускай конструкторы этого изначально не задумывали. В отличие от Корвета, который то и дело срывался в занос на рыхлом грунте, Ауди уверенно держался на траектории, будто издевательски напоминая преследуемому: «Я всё равно тебя догоню».
— Шлак… — сквозь зубы процедил водитель Корвета, резко уходя в занос, стараясь удержать машину на особенно коварном участке, где земля превращалась в зыбкую смесь гравия и песка.
Позади него Audi пронёсся по той же траектории, но гораздо увереннее. Его передние колёса мгновенно подхватили баланс, перераспределяя мощность по осям, и суперкар проскользнул мимо скального выступа, буквально прилипнув к поверхности.
— Конечно, quattro(1), — с раздражением пробормотал водитель Корвета, когда его задние колёса снова безнадёжно шлифовали рыхлый грунт. — Давай ещё против меня танк выпусти, будет честно.
Словно в ответ, по внутреннему каналу связи раздался насмешливый голос:
— Может, тебе просто научиться водить, а?
Преследуемый раздражённо скрипнул шинами, прежде чем выкрутить руль и чудом выровняться, лишь для того, чтобы увидеть, как Audi легко обходит его слева, обдав облаком пыли.
— Где же вся эта твоя «чистая мощь v8»? — прозвучал насмешливый голос по внутреннему каналу связи.
— Читер… — пробормотал он, нажимая на газ и бросая машину в очередной рискованный манёвр, отрываясь от суперкара.
Догоняющий лишь усмехнулся, продолжая неотступное преследование, неспешно приближаясь к своей цели.
Внезапно, панели на капоте Audi плавно разошлись, обнажая спрятанные под ними спаренные плазменные излучатели, их тёмный металл угрожающе поблёскивал в лучах заходящего солнца. Механизм развертывания работал безупречно — оружие поднялось на гидравлических креплениях, мгновенно захватив цель.
«Попался», — прошипел в мыслях преследователь. Воздух прорезали ярко-фиолетовые сгустки плазмы.
Автобот среагировал мгновенно. Времени на размышления не оставалось. В тот момент, когда первый заряд сорвался с излучателей, серебристый корпус корвета начал трансформацию прямо на ходу — колёса сместились, превращаясь в опорные точки, пока основная масса машины поднималась вверх.
Плазменные сгустки пронеслись под ним, когда он балансировал на двух колёсах, словно исполняя смертельно опасный танец. В следующий миг Сайдсвайп активировал тормозную систему — его колёса заблокировались, высекая сноп искр из каменистой почвы. Одновременно с этим из его правого предплечья выдвинулось длинное кибертаниевое лезвие, которое он мгновенно вонзил в землю, используя как якорь и дополнительную точку опоры.
Десептикон, видя неожиданный манёвр противника, не стал уходить от столкновения. Тёмный корпус Audi взорвался трансформацией прямо в прыжке — конечности и броня разворачивались на лету, пока он летел прямо на автобота. Его оптика вспыхнула алым, когда он, уже в форме робота, обрушился на Сайдсвайпа подобно хищной птице.
Инерция движения превратила их в единый вихрь металла и искр, пока они кувыркались по земле. Сайдвейз, используя момент столкновения, оказался сверху и намертво перехватил левую руку автобота, не дав ему шанса высвободить второе лезвие. Но Сайдсвайп не остался в долгу — активировав колёса-коньки, он создал мощный вращательный момент. Колёса, раскрутившись до максимальных оборотов, выбили опору из-под десептикона, заставив того потерять равновесие.
— Наконец ты перестанешь крутиться, — процедил Сайдвейз, трансформируя обе руки в смертоносное оружие — его левая кисть обернулась плазменной пушкой, а правая превратилась в жужжащую пилу, зубья которой угрожающе вращались вокруг колеса у запястья.
— Крутиться? Это называется токийский дрифт, — усмехнулся Сайдсвайп, активируя оба клинка. — Тебе бы поучиться.
— Учиться у автобота? — презрительно фыркнул противник. — Скорее ты постигнешь науку падения, и очень скоро.
Противники замерли, оценивая друг друга, словно хищники перед броском. Последние лучи солнца играли на гранях их брони, превращая поле боя в арену теней и отблесков. Сайдвейз обрушил на автобота шквал плазменных зарядов, одновременно бросаясь вперед с ревущей пилой. Сайдсвайп, словно тень, уклонялся от раскаленных сгустков энергии, скользя на колесах-коньках, и его клинки с резким лязгом парировали удар стального диска.
Десептикон наседал, чередуя дистанционные атаки с яростными выпадами пилы. Его натиск нарастал, словно шторм, стремясь оттеснить манëвренного автобота к скалам, где ловкость уже не спасла бы. В воздухе повис гул энергетических разрядов, перемежаемый воем пилы, рвущей разреженный воздух.
Внезапно, Сайдсвайп уловил перемену в тактике противника — замахи пилой стали размашистее, шире, десептикон тратил драгоценные наносекунды на возврат в исходную позицию. Это была та самая брешь, которую он ждал. Сайдвейз, увлеченный напором, снова пошел в атаку, его пила, описав широкую дугу, рассекла воздух в сантиметрах от шлема автобота. Именно в этот миг Сайдсвайп рванулся вперед, проскальзывая под смертоносным лезвием.
Время словно замедлилось — первый клинок Сайдсвайпа, словно молния, вонзился в узкую щель между пластинами брони на груди десептикона. Сайдвейз вздрогнул, но не успел даже вскрикнуть. Второе лезвие, описав стремительную, смертоносную петлю, вошло ему в спину, пронзая силовые кабели и сервоприводы.
Сайдсвайп, используя инерцию своего рывка и мощь вращающихся колес-коньков, резко развернулся на месте. Клинки, глубоко засевшие в теле врага, начали расходиться в стороны, словно гигантские ножницы, разрывая броню и внутренние системы Сайдвейза на части. Раздался жуткий скрежет рвущегося металла, вой перегруженных сервомоторов, а затем оглушительный треск разрываемой брони.
Тело десептикона разломилось надвое, словно переспелый плод. Последний, предсмертный хрип застрял в его воколайзере, когда искра жизни угасла в разорванной груди. Обе половины безжизненного корпуса с грохотом рухнули на каменистую землю, сопровождая падение каскадом искр и вытекающей гидравлической жидкости.
Сайдсвайп медленно выпрямился, отводя клинки от располовиненного тела. Лезвия все еще мерцали от жара, исходящего от разрезанной брони. Он стряхнул с них остатки темной жидкости и, убирая оружие, окинул взглядом догорающие останки врага.
— Вот тебе и 'наука падения', — произнес он, скорее для себя, чем для кого-то еще. — Блин, я хорош.
Сайдсвайп бросил последний взгляд на поверженного врага, убеждаясь, что искры жизни в нем погасли окончательно. Бой был окончен. Без лишних слов, он начал обратную трансформацию. Механизмы в его корпусе ожили с тихим гулом, словно вздох облегчения после напряженной схватки. Пластины брони начали плавно смещаться, перестраиваясь в обтекаемые панели кузова. Конечности, еще мгновение назад державшие смертоносные клинки, складывались, интегрируясь в структуру автомобиля. Колеса-коньки, служившие ему опорой в бою, вновь вернулись к базовой функции, готовых к стремительному бегу по каменистой равнине.
Трансформация завершилась так же стремительно, как и началась. Серебристый Корвет вновь сверкал под тусклым светом заката, словно и не было только что яростной битвы. Лишь развороченное тело десептикона и следы от шин на пыльной земле свидетельствовали о произошедшем.
Двигатель маслкара взревел, нарушая тишину сумерек. Шины, словно хищные когти, вцепились в грунт, выплескивая из-под себя фонтан гравия. Корвет резко сорвался с места, оставляя за собой облако пыли, которое быстро рассеялось в вечернем воздухе. Он умчался прочь, словно призрак, скользя по неровной местности с той же дерзкой уверенностью, с какой только что вел бой. Задние фонари, словно рубины, мелькнули вдали, прежде чем полностью раствориться в надвигающейся темноте. На каменистой равнине вновь воцарилась тишина, лишь легкий ветерок шевелил приземистые кустарники, словно шепча эпитафию(2) павшему десептикону. И только холодный металл поверженного Сайдвейза, разбросанный на фоне серого пейзажа, напоминал о яростной схватке, разыгравшейся под серым небом.
* * *
Российская Федерация. Полуостров Камчатка. Заброшенный город.
Сумерки медленно опускались на когда-то полный жизни и движения шахтёрский городок, окутывая пустынные улицы синевато-серыми тенями. Колонна автоботов остановилась на перекрёстке, где потрескавшийся асфальт был усеян мелкими камнями и песком. Пыль, поднятая их прибытием, медленно оседала в остывающем вечернем воздухе.
— Последний сигнал Сайдсвайпа привёл нас именно сюда, — произнёс Рэтчет, трансформируясь первым. Его сканеры методично обследовали территорию. — Хотя должен признать, место довольно… неприветливое.
Оптимус Прайм принял робоформу следом за медиком, его внушительная фигура вырисовывалась тёмным силуэтом на фоне сумеречного неба.
— Похоже, люди покинули это место много лет назад, — заметил Хаунд, изучая следы запустения вокруг. Выцветшие вывески магазинов едва держались на ржавых креплениях, а окна домов были затянуты паутиной трещин. — Идеальное место для встречи.
Айронхайд, не отходя далеко от лидера, настороженно осматривал окрестности, его оружейные системы работали в режиме постоянной готовности:
— Или для ловушки. Что-то мне не нравится эта тишина.
Клиффджампер, оставаясь в альтернативной форме, продолжал наблюдать за улицей позади группы. Его молчание было красноречивее любых слов — молодой воин явно разделял опасения старшего товарища.
— Сайдсвайп — один из нас, — спокойно произнёс Оптимус, его глубокий голос, казалось, заполнил всё пространство. — Если он выбрал это место для встречи, значит, на то есть причина.
— Энергетические следы свежие, — добавил Рэтчет, завершая сканирование. — Он определённо где-то поблизости.
Сумрачный воздух наполнялся скрипами и стонами заброшенных конструкций, создавая тревожную симфонию пустого города-призрака. В наступающей темноте силуэты зданий становились всё более зловещими, отбрасывая длинные тени на пустые улицы.
Разделившись на небольшие группы, автоботы методично обследовали улицы заброшенного городка. Хаунд и Рэтчет двигались вдоль восточной части, где ряды обветшалых домов тянулись к старой шахте. Айронхайд и Клиффджампер проверяли западный сектор, пока Оптимус осматривал центральную часть города, держась в пределах визуального контакта с остальными.
Внезапно тишину нарушил рёв мощного двигателя. Серебристая фигура на высокой скорости вылетела из-за угла здания, направляясь прямо к главному перекрёстку. Трансформация была молниеносной — Сайдсвайп приземлился в центре улицы, его клинки наготове отражали последние лучи уходящего дня.
— Неужели я заставил вас всех ждать? — с наигранным удивлением произнёс он, убирая оружие. — Какая честь — весь отряд Прайма.
Остальные автоботы быстро собрались на перекрёстке. Оптимус подошёл первым, его оптика внимательно изучала недавно прибывшего воина.
— Рад видеть тебя функционирующим, Сайдсвайп, — произнёс Рэтчет, проводя быстрое сканирование. — Хотя… «функционирующим» — это очень оптимистично, глядя на броню.
— О, это? — Сайдсвайп небрежно отмахнулся. — Так, пара царапин по пути. Собрал дорожную пыль, так скажем.
Айронхайд покачал головой:
— И всё? Не прибедняйся, Сайдсвайп. Судя по твоему виду, ты не собрал дорожную пыль, а пронёсся сквозь строй десептиконов, как… как…
— Ну, теперь понятно, почему ты выглядишь так, будто через тебя прошёлся каток, — вставил Хаунд, пока Айронхайд подбирал сравнение.
Сайдсвайп фыркнул, бросив мимолётный взгляд на Клиффджампера, который по-прежнему молчаливо наблюдал за улицей.
— В отличие от некоторых, я не прячусь за альтформой при виде каждой тени, — колко заметил Сайдсвайп, не сводя взгляда с Клиффджампера. — И, кстати, Клифф, ты сегодня особенно тих. Что, привидения шахтёров мерещатся?
Клиффджампер резко развернул свои фары в сторону Сайдсвайпа, на мгновение ослепляя его ярким светом. Затем, с рыком двигателя, он сделал короткий выпад бампера вперед к ногам Сайдсвайпа. Клиффджампер вернулся в исходное положение, продолжая наблюдение за улицей.
Сайдсвайп, хоть и отступил, постарался сохранить невозмутимый вид, хотя в его оптике мелькнуло раздражение. Он бросил быстрый взгляд на Клиффджампера, но ничего не сказал, лишь слегка скрипнул сервомоторами в плечах, словно сбрасывая напряжение.
Айронхайд, наблюдавший за этой короткой стычкой, хмыкнул, но промолчал. Хаунд, напротив, не удержался от тихого смешка, качнув головой. Рэтчет, как всегда, оставался невозмутимым, продолжая сканирование Сайдсвайпа, словно ничего не произошло.
Оптимус шагнул вперёд, его внушительная фигура прервала начинающуюся перепалку:
— Здесь становится небезопасно. Нужно уходить, пока не стемнело окончательно. Рэтчет, уточни состояние Сайдсвайпа. Нам нужно убедиться, что он в состоянии двигаться.
Рэтчет кивнул и снова направил сканеры на Сайдсвайпа, внося корректировки в предыдущие данные.
— Повреждения есть, но не критичные. Ремонт потребуется, но для эвакуации он годен.
— Вот и отлично, — Сайдсвайп выпрямился, словно демонстрируя свою боеготовность. — Значит, пора выдвигаться отсюда. Место, конечно, колоритное, но как-то не хочется задерживаться.
Оптимус Прайм обвёл взглядом заброшенный городок, его оптика на мгновение задержалась на тёмных провалах окон и покосившихся вывесках.
— Тогда трансформируемся и выдвигаемся, — скомандовал он. — Займёмся твоими повреждениями позже. У нас ещё будет время обсудить детали твоего… прибытия.
Оптимус обернулся, чтобы отдать сигнал к движению, как вдруг тишину прорезал глубокий, вибрирующий гул. Звук двигателей был далёким, но уже сейчас ощущался его мощный тембр, будто он исходил не просто от транспорта, а от самой земли.
Айронхайд резко поднял руку, подавая знак остановиться, и с силой сжал кулак, активируя оружейные системы.
— Не нравится мне это, — пробормотал он, переводя взгляд с одного автобота на другого.
Хаунд прислушался, его взгляд метнулся в сторону темнеющей улицы.
— Двигатели мощные… и их несколько. Двигаются быстро, — произнёс он, но его голос звучал настороженно.
На горизонте, за углом покосившегося здания, мелькнул слабый свет. Затем ещё один. Вскоре из мрака заброшенного городка вырвались ослепительные лучи фар. Они двигались ритмично, словно глаза хищников, которые прочёсывали улицы в поиске добычи.
— Фары… — пробормотал Клиффджампер, его корпус напрягся. — Идут прямо на нас.
Свет был необычным: золотисто-оранжевый, с едва заметным красноватым оттенком, он казался зловещим в сгущающихся сумерках. Лучи рассеивали тени, но вместо того чтобы очищать пространство, они делали его ещё более жутким, заставляя тени зданий извиваться, как живые.
Оптимус поднял руку, призывая всех сохранять спокойствие, но его оптика не отрывалась от приближающихся источников света.
— Удерживайте позиции, — спокойно произнёс он, хотя напряжение в его голосе было заметно.
Рёв двигателей становился всё громче, а свет фар — всё ярче. Наконец, из-за угла здания показались две массивные фигуры в альтформах. Один — тяжёлый чёрный тягач, его корпус блестел в свете фар, словно отполированная обсидиановая глыба. Второй — угловатый эвакуатор, покрытый ржавчиной и грязью, с оранжевыми полосами, напоминающими следы от когтей. Оба транспортных средства двигались уверенно, не сбавляя скорости, их моторы ревели, будто предупреждая о неминуемой угрозе.
— Это десептиконы? — спросил Сайдсвайп, заняв позицию позади Айронхайда.
Айронхайд слегка приподнял пушку и хмыкнул.
— Не знаю, — пробормотал он, прищурив оптику. — Но вонь от них такая, что даже мой фильтр не справляется.
Когда машины приблизились к перекрёстку, их фары внезапно погасли. На миг всё погрузилось в тревожную тишину и темноту, нарушаемую лишь гулом их двигателей. Затем воздух наполнился громким металлическим скрежетом — обе машины начали трансформироваться. От каждого движения исходил угрожающий гул, будто воздух сам сопротивлялся их присутствию.
Тягач развернулся, его корпус сложился и вытянулся вверх, образуя массивную фигуру, чья броня казалась выкованной из самой тьмы. Шипастые выступы на плечах и руках придавали ему вид древнего воина, а зловещее оранжевое свечение оптики впивалось в автоботов, словно взгляд хищника. Оранжевые окуляры медленно осветились, сканируя местность с механической точностью.
Следом трансформировался эвакуатор, его корпус с лязгом перестроился в массивную фигуру. В его правой руке материализовался огромный цепной молот, чьи зубья угрожающе поблёскивали в сумерках. Броня, покрытая следами ржавчины и шрамами древних битв, была испещрена оранжевыми полосами, которые в темноте казались потоками застывшей лавы. Его оптика излучала тот же зловещий оранжевый свет, что и у его командира.
Автоботы мгновенно заняли оборонительные позиции. Оптимус активировал свой легендарный энергетический клинок, пульсирующий магмовым сиянием, который прорезал сгущающуюся тьму. Айронхайд выдвинул свои массивные пушечные установки, их стволы засияли ярким голубым, готовясь выпустить град разрушительного огня. Рэтчет занял позицию слева от лидера, его медицинские инструменты трансформировались в боевое снаряжение. Хаунд опустился на одно колено, его сигара-снаряд в зубах дымилась так же интенсивно, как стволы Айронхайда, пока он наводил гранатомет на цель. Клиффджампер наконец принял робо-форму, заняв позицию справа, в то время как Сайдсвайп незаметно отступил за спину Оптимуса.
Воздух словно сгустился от напряжения. Свет редких уличных фонарей, пробивающийся сквозь разбитые окна заброшенных зданий, искажался их силуэтами, создавая на стенах причудливую игру теней. Более тощий из пришельцев сделал шаг вперёд, и его голос, глубокий и резонирующий, напоминающий скрежет металла по камню, прорезал тишину:
— Любопытно, как история повторяет себя. Города приходят в упадок, становясь полем битвы для тех, кто пришёл защищать их мир, но война… война никогда не меняется. И каждый раз находятся те, кто думает, что их дело правое. Ты из таких, Прайм?
Оптимус шагнул вперёд, его величественная фигура, освещённая слабыми бликами света, выделялась даже на фоне массивных противников.
— Ты знаешь, кто я. Тогда ты также знаешь, что я не позволю тебе угрожать моим воинам или этому миру. Кто вы такие?
Эвакуатор издал низкий, угрожающий хохот, его цепной молот с грохотом ударил о землю, оставляя в асфальте внушительную вмятину.
— Угроза? — его грубый голос был наполнен презрением. — Ты уже в ловушке. Глупо делать вид, будто у тебя есть выбор.
— Ваши имена? — голос Оптимуса оставался спокойным, но в нём чувствовалась стальная решимость.
Трансформер в маске, чья броня казалась выкованной из самой тьмы, сделал ещё один шаг вперёд, его оранжевая оптика вспыхнула ярче, словно от его слов зависело само течение событий.
— Если ты так хочешь знать, я — Скордж, — произнёс он, и его голос прозвучал, как удар раскалённого металла по наковальне. — А это мой верный Баттлтрап. Мы здесь, чтобы… — он сделал паузу, словно подбирая слова, — …разрушить ваши иллюзии.
— Скордж… — пробормотал Рэтчет, его сенсоры анализировали данные, но ничего полезного не находили. — Никаких записей. Этот позывной не числится в архивах.
— И не удивительно, — прорычал Баттлтрап, его массивное тело наклонилось вперёд, цепной молот заискрился от движения. — Мы не те, кого вы привыкли встречать. Мы — тень, которая приходит за вами, когда вы думаете, что победили. Разрушение начинается там, где заканчивается ваша хвалёная борьба за мир!
Айронхайд вскинул пушку, прицелившись в массивного эвакуатора.
— Много болтаешь для того, кто вот-вот будет гореть на моих пушках.
Скордж не ответил сразу. Вместо этого его массивная фигура зловеще замерла, и он медленно поднял руку, словно подавая сигнал Баттлтрапу не двигаться. Огромный воин с цепным молотом остановился, его оптика вспыхнула, но он подчинился приказу, затаившись в нескольких шагах от автоботов. В этот момент автоботы могли заметить, как броня Скорджа, покрытая шрамами и боевыми отметинами, будто бы вибрировала, словно впитывая окружающую энергию.
— Забавно слышать это от того, кто даже не помнит, сколько таких, как ты, мы отправили в забвение, когда пал последний оплот сопротивления в Тарне, — произнёс Скордж, его голос был тяжёлым, будто раскалённый металл, бьющий по наковальне. Он сделал шаг вперёд, его фигура в тени разрушенных зданий выглядела чудовищно. — Мы видели куда больше, чем вы можете представить. Мы — карающая длань автоботов.
Слова Скорджа прозвучали с пугающей уверенностью, его оптика вспыхнула ярче, словно подчеркивая сказанное. Это не была пустая угроза. Его слова, наполненные холодной, нечеловеческой уверенностью, заставили автоботов замереть. Айронхайд крепче сжал свои пушки, его стволы слегка вибрировали от напряжения, готовые выпустить град огня, но даже он, опытный воин, не мог игнорировать тяжесть этих слов.
Оптимус напрягся, его оптика сузилась, а клинок в его руке, потрескивая энергией, медленно опустился. Он шагнул вперёд, его голос звучал твёрдо, но в нём ощущалась тень удивления и нечто ещё — воспоминание.
— Минутку… — тихо произнёс он, его взгляд остановился на Скордже, словно он пытался разглядеть что-то за его маской. — Эти слова… Я слышал их раньше. Вы… — он моргнул, его голос обрёл уверенность, — Я должен был догадаться.
Скордж продолжал смотреть прямо на Оптимуса, наслаждаясь моментом. Его фигура, казалось, впитывала мрак вокруг, становясь частью разрушенного пейзажа заброшенного городка.
— Но что привело личных палачей Мегатрона на Землю? — продолжил Оптимус, его голос был полон скрытого гнева. — Эта планета слишком мала для ваших амбиций.
Терроркон усмехнулся, его корпус слегка наклонился вперёд, как будто он собирался поделиться сокровенной тайной.
— Мала? О нет, Прайм, — его голос был полон презрения, но за этим скрывалась уверенность, которую нельзя было подделать. — Эта планета — ключ ко всему. И скоро ты поймёшь почему. Но к тому времени будет уже слишком поздно.
В тишине, нарушаемой лишь напряжённым гулом оружейных систем, внезапно раздался отдалённый рокот реактивных двигателей. Звук нарастал, эхом отражаясь от стен заброшенных зданий, заставляя автоботов инстинктивно поднять взгляд к темнеющему небу.
— К укрытию! Это… — начал Оптимус, но договорить не успел. Здания вокруг перекрёстка внезапно озарились ослепительным голубым сиянием. Десятки энергетических мин, искусно замаскированных в развалинах, детонировали одновременно. Волна взрывов прокатилась по периметру, выбрасывая в воздух обломки бетона и металла. Ударная волна сбила с ног большинство автоботов, только Рэтчет и Оптимус каким-то чудом сумели удержать равновесие.
В этот момент из облаков вынырнул серебристый истребитель, его очертания зловеще мерцали в отблесках взрывов. Не теряя ни секунды, он выпустил залп ракет, которые, оставляя за собой шлейф голубого пламени, устремились к земле. Рэтчет попытался уклониться, но истребитель, трансформируясь прямо в полёте, настиг медика. Схватив его массивными когтистыми манипуляторами, Старскрим использовал инерцию полёта, чтобы швырнуть Рэтчета прямо в Оптимуса.
Не давая лидеру автоботов опомниться, десептикон обрушился на него всей массой. Удар был настолько мощным, что они вместе пробили стену ближайшего склада и вылетели с другой стороны. Оптимус попытался перехватить инициативу, его энергетический клинок вспыхнул в темноте и вонзился глубоко в плечевой сустав Старскрима. Используя момент, Прайм уперся ногами в корпус противника и перебросил его через себя.
Старскрим, не успев стабилизировать полёт, врезался в опору линии электропередач. Искрящие провода обвились вокруг его крыльев, временно обездвижив десептикона. Оптимус поднялся на одно колено, активируя свою боевую маску. Его оптика горела решительным светом, пока он наблюдал за попытками Старскрима освободиться.
Тем временем на перекрёстке развернулось настоящее сражение.
Найтбёрд, выпрыгнув из окна верхнего этажа разрушенного офисного здания, стремительно направилась в сторону Айронхайда. Её катаны описали в воздухе смертоносную дугу, но Айронхайд вовремя заметил атаку. Он отступил назад, поставив перед собой свои массивные пушки для блока, и лезвия со звоном отскочили от брони.
— Можешь рубить ещё раз, но эта броня крепче твоих садовых ножниц! — прорычал Айронхайд, отталкивая Найтбёрд и готовясь к ответной атаке.
Клиффджампер был рядом и не терял времени. Он активировал свои лезвия, напоминающие орудия богомола, и метнулся к Найтбёрд с фланга. Его клинки сверкнули в свете взрывов, и он попытался нанести быстрый удар по её защите. Найтбёрд, несмотря на атаку с двух сторон, ловко уклонилась, сделав кувырок назад, и встретила Клиффджампера смертоносным выпадом.
— Не так быстро! — выкрикнул Клиффджампер, блокируя её атаку своим левым лезвием и резко контратаковав правым.
В это время Хаунд пытался сдержать Баттлтрапа, который двигался вперёд с устрашающей скоростью. Его цепной молот взлетел в воздух, готовый обрушиться на гранатомётчика.
— Этот громила — не шутка! Он двигается, как танк! Почти как я! — выкрикнул Хаунд, уклоняясь от удара молота, который оставил глубокую вмятину в асфальте рядом с ним.
Баттлтрап не собирался останавливаться. Как только его молот врезался в землю, он активировал встроенный миниган, и шквал пуль обрушился на Хаунда. Тот едва успел укрыться за остатками стены, когда поток огня прошёлся по его укрытию, разрывая камни и металл на куски.
— Он и стреляет, как танк! — выкрикнул Хаунд, с трудом удерживая позицию.
Рэтчет, оправившись от удара Старскрима, увидел, что Хаунд находится в беде.
— Держись, Хаунд! — крикнул медик, активируя своё импульсное оружие.
Он метнулся вперёд и выстрелил точно в колено Баттлтрапа. Заряд попал прямо в сустав, заставив массивного противника пошатнуться. Пулемёт на мгновение прекратил огонь, когда Баттлтрап с трудом удерживал равновесие.
— Теперь! Ударь его, пока он не перезарядился! — выкрикнул Рэтчет, уклоняясь от очередного удара цепного молота.
Хаунд тут же воспользовался моментом, выпустив снаряд прямо в грудь Баттлтрапа. Взрыв отбросил массивного терроркона назад, его броня заискрилась от удара.
Баттлтрап, несмотря на повреждения, поднялся, его миниган вновь активировался, но теперь он был значительно медленнее. Рэтчет и Хаунд держали его под прицелом, готовые нанести следующий удар.
Айронхайд тем временем перезарядил свои пушки и открыл огонь по Баттлтрапу, стараясь отвлечь его от Хаунда и медика. Но пулемёт Баттлтрапа продолжал поливать их огнём, и Айронхайд едва успевал уворачиваться от шквала пуль.
— Да чтоб тебя! Этот эвакуатор не сдаётся! — выругался Айронхайд, отступая за укрытие, когда Найтбёрд снова попыталась атаковать его с фланга.
Клиффджампер, улучив момент, рванул вперёд, его лезвия сверкнули, когда он ударил по Найтбёрд, заставляя её отступить.
Тем временем Скордж, воспользовавшись хаосом битвы, устремился вслед за Старскримом и Праймом. Его массивная фигура двигалась с неожиданной скоростью и грацией, пока он методично расчищал себе путь, отстреливаясь от пытающихся остановить его автоботов. Айронхайд, заметив его приближение, попытался преградить ему дорогу шквальным огнём, но Терроркон ушёл от выстрелов, не сбавляя темпа.
Преодолев завалы разрушенных зданий, Скордж в несколько прыжков взобрался на крышу старой водонапорной башни. Теперь он возвышался над Оптимусом, его силуэт чётко вырисовывался на фоне тёмного неба, а оранжевая оптика горела зловещим светом. Прайм медленно повернулся, чувствуя присутствие нового противника за спиной, но не спешил отводить взгляд от всё ещё опутанного проводами сикера.
Старскрим издал яростное шипение, выругавшись на древнекибертронском, активируя циркулярную пилу на предплечье. Искры полетели во все стороны, когда он начал освобождаться от опутавших его проводов.
— Ты всегда был тем, кто больше кричит, чем действует, Старскрим, — произнёс Оптимус. Его голос был спокоен, но твёрд, как будто каждое его слово весило тонну. — Именно поэтому ты никогда не был лидером.
— И всё же, Прайм, я здесь, а ты — на коленях! — прошипел Старскрим, его голос был полон яда.
— Ты на троне только потому, что сильные упали.
В этот момент Скордж, словно хищник, прыгнул с башни, его массивная фигура заслонила свет уличных фонарей. Но Оптимус был готов — его руки молниеносно трансформировались в тяжелые пушки. Скрестив руки, он выпустил два крупнокалиберных заряда в противоположных направлениях. Первый выстрел прошел в миллиметрах от Старскрима, оставив дымящуюся воронку в стене позади него, а второй попал прямо в грудь Скорджа, отбросив его назад на водонапорную башню. Удар был настолько мощным, что древняя конструкция не выдержала — металлические опоры с оглушительным скрежетом подломились, и башня рухнула. Тонны воды хлынули вниз вместе с обломками, погребая терроркона под потоком ржавой жидкости и искорёженного металла.
Старскрим, освободившись от последних проводов, снова свернулся в свою альтформу. Его реактивные двигатели зажглись ярким пламенем, и он стремительно взлетел в воздух.
Оптимус, понимая, что Старскрим готовится к очередной атаке в своём стиле, начал отступать к более открытому пространству, где у него было бы больше возможностей для манёвра. Но не успел он сделать и пары шагов, как из-под обломков здания вырвался ослепительный оранжевый заряд. Прайм едва успел отклонить голову — плазменный сгусток пронесся в миллиметрах от его аудиосенсора, опалив боковую антенну. Взрывная волна подняла в воздух облако пыли и обломков, когда Скордж, используя одну из своих массивных орудий — плазменную пушку на предплечье, расчистил себе путь. Терроркон с рыком вырвался из завала, вода стекала по его броне, мгновенно испаряясь там, где пластины приобрели багровый оттенок. Клубы пара окутывали его массивную фигуру, которая угрожающе возвышалась среди оседающей пыли.
Без колебаний тёмный клинок на правой руке выдвинулся. Прайм едва успел отразить удар собственным лезвием, вызвав каскад искр, когда Скордж сократил дистанцию с неестественной скоростью, вынуждая Оптимуса уклоняться от быстрых выпадов.
Скордж не остановился. Его когтистая левая рука метнулась вперёд, стремясь схватить Оптимуса за плечо. Прайм увернулся, но противник успел вырвать несколько пластин брони.
Лидер автоботов контратаковал, его клинок прошёлся по боковой броне Скорджа. Терроркон, быстро оправившись от режущего удара, сделал выпад, но Оптимус отскочил и попытался выстрелить из своей пушки. Скордж метнулся в сторону, но не успел избежать следующего выстрела, который поразил его в грудь.
В этот момент Старскрим, завершив свой манёвр, спикировал прямо на Оптимуса, выпуская целый рой ракет. Казалось, у Прайма не было шансов уклониться от этой комбинированной атаки, но в последний момент он прыгнул вперёд, прокатившись под градом ракет, которые взорвались позади него, создав огненную стену между ним и Скорджем.
Старскрим, не ожидавший такой реакции, пролетел слишком низко. Оптимус, используя инерцию кувырка, резко выпрямился и схватил десептикона за хвостовое оперение. Одним мощным рывком он развернул истребитель, направляя его прямо на Скорджа, который как раз прорывался через огненную завесу.
Терроркон едва успел поднять руки, когда в него врезался его же союзник. Удар был настолько мощным, что они оба пробили стену соседнего здания, обрушившись на пустую парковку.
Но даже такой мощный удар не остановил их надолго. Старскрим, вернувшись обратно в робоформу, отскочил в сторону, его сервоприводы скрежетали от полученных повреждений. А Скордж, словно не чувствуя боли, уже поднимался на ноги, его броня начала меняться — пластины раздвинулись, обнажая дополнительные орудийные системы.
— Впечатляет, Прайм, — прогремел голос Скорджа, пока он стряхивал обломки со своей брони. — Но ты забыл, с кем имеешь дело.
Оптимус, глядя на противников, лишь крепче сжал свой клинок. Его боевая маска сверкнула в отблесках пламени, когда он занял боевую стойку, готовясь к новому раунду сражения.
— Два против одного, — произнёс он, его голос был полон решимости. — Как типично для десептиконов.
— О нет, Прайм, — проскрежетал сикер, его циркулярная пила нацелилась на автобота. — Это не просто бой. Это — приговор.
Скордж и Старскрим атаковали одновременно. Старскрим рванулся вперёд, запуская циркулярную пилу и пытаясь нанести удар по Оптимусу. Прайм уклонился в последний момент, схватив Старскрима за руку и, используя его инерцию, перевёл его через себя, бросив на землю. Десептикон, не ожидавший такого манёвра, приземлился с грохотом, но быстро поднялся, его пилы издавали зловещий визг.
Скордж, воспользовавшись моментом, нанёс серию быстрых ударов, но Оптимус ловко парировал их своими клинками. Искры летели, когда их оружие сталкивалось, и каждый удар был точен и мощен. Оптимус, сумевший отразить несколько атак, нанес ответный удар, вновь разрезав бок Скорджа по тому же порезу от предыдущего лезвия. Терроркон зарычал от боли, но не отступил.
Старскрим, видя, что союзник отвлёк Оптимуса, воспользовался моментом и выпустил град ракет. Автобот резко ушёл в сторону, избегая прямого попадания, но взрывная волна прошедших в опасной близости ракет отбросила его назад, прямо к Скорджу.
Скордж не упустил этот шанс. Левой рукой он схватил Оптимуса за плечо и метнул его в стену разрушенного здания. В момент броска его правая рука выстрелила из пушки, поразив грудь Прайма, что усилило импульс и вызвало обрушение металлических конструкций, погребая Прайма под обломками.
— Вот и всё, Прайм, — насмешливо произнёс Старскрим, подлетая к Скорджу. — Может, ты предпочитаешь быть раздавленным обломками или утонуть в реке?
Но из-под обломков раздался гулкий рык, и Оптимус, весь в пыли и искрах, поднялся на ноги. Его глаза сверкнули ярким синим светом, когда он приготовился к следующему раунду.
— Пока я стою, битва продолжается, — твёрдо произнёс он, его голос был полон силы и решимости.
Тем временем в другом конце улицы битва на перекрёстке превратилась в безжалостный механический балет, где каждый удар мог стать последней нотой симфонии разрушения. Рэтчет, маневрируя между обломками зданий, выпустил серию импульсных очередей в сторону Баттлтрапа, создавая временное прикрытие для отступающего Хаунда.
— Подкрепление бы не помешало, а то я совсем не в настроении для таких танцев, — буркнул запыхающийся Хаунд, прижимаясь к остаткам стены и быстро погружая снаряды в свой гранатомёт.
Медик кивнул, сосредоточив считывающую мощность на оптические сенсоры, мгновенно просканировав поле боя. С самого начала битвы Рэтчет чувствовал странное беспокойство, словно что-то было не на месте. Его диагностический модуль методично отслеживал каждого союзника, голос становился всё более напряжённым с каждым названным именем:
— Так… Айронхайд. Ты. Та крылатая неприятность… Клиффджампер… Раз, два, три… — внезапная пауза. — Где, драть его колесо, Сайдсвайп?!
Вопрос Рэтчета повисал в воздухе, заглушенный грохотом взрывов и лязгом металла. В этот момент ситуация на перекрестке резко изменилась. Найтбёрд, используя момент слабости Айронхайда во время перезарядки, атаковала стремительным пике, пригвоздив автобота к земле. Её катаны блеснули в свете, но вместо того, чтобы добить ошеломленного автобота, она стремительно отступила от выпада Клиффджампера, растворившись в тенях разрушенных зданий.
В то же время Баттлтрап, словно разъярённый бульдозер, переключился на Айронхайда. С рыком он поднял свой цепной молот над головой, и затем с невероятной силой метнул его прямо в Айронхайда. Молот, вращаясь в воздухе, приближался с угрожающей скоростью.
Клиффджампер мгновенно среагировал, активируя своё редкое оружие — криогенную пушку. Точный выстрел застал цепной молот Баттлтрапа в полёте, замораживая его до состояния хрупкого льда. Айронхайд, пораженный внезапной тактической поддержкой, с размаху пробил обледеневший молот, который разлетелся на куски.
Громкий треск разнёсся вокруг, когда крупные куски металла и льда, словно шрапнель, с силой ударили в грудной отсек Баттлтрапа, сбивая его с равновесия. Клиффджампер тут же выпустил следующий заряд из своей криогенной пушки, на этот раз целясь прямо в корпус терроркона. Ледяной поток окутал часть брони Баттлтрапа, заморозив его механизмы и сделав движения громады медленными и неуклюжими.
Баттлтрап взревел от ярости, пытаясь прорваться вперёд несмотря на повреждения, но потерял равновесие, угодив в гигантскую сеть оборванных проводов, которые свисали с разрушенных зданий. Проводка мгновенно обвила его конечности, как паутина, и он рухнул на землю, беспомощно барахтаясь. Замороженные механизмы трещали, лёд ломался, но провода сковывали его всё сильнее.
— Похоже, кое-кто сегодня забыл включить систему обогрева! — прокомментировал Хаунд, явно наслаждаясь моментом. — Рэтчет, у тебя случайно термос не завалялся?
— Не до шуток сейчас, Хаунд, — отрезал медик его голос был напряжён. — Сайдсвайп обычно первый в таких переделках. Где он?
Баттлтрап яростно дёргался, пытаясь порвать обвившие его провода, но движения становились всё более судорожными. Лёд на его броне трещал, а механизмы скрежетали, но он всё ещё представлял угрозу.
— Дрянь, он сейчас вырвется. — проворчал Айронхайд,
— Не вырвется, если я снесу ему голову. — рявкнул Клиффджампер, рванув к терроркону и направив своё оружие на Баттлтрапа.
— Тогда действуй быстрее! — поддержал Айронхайд, удерживая прицел на громиле.
Клиффджампер активировал свою криогенную пушку, каждый шаг отдавался гулким эхом по пустынной улице. Время словно замедлилось, когда он прицелился в уязвимую точку на шее Баттлтрапа. Воздух вокруг дула его оружия начал кристаллизоваться от концентрированного холода.
Выстрел прогремел оглушительно в замкнутом пространстве перекрёстка. Ледяной заряд, сжатый до состояния кристаллической глыбы, врезался точно в шею Баттлтрапа. Мгновение спустя раздался звук трескающегося металла — броня терроркона покрылась инеем, а затем начала раскалываться под воздействием экстремального холода.
Наступила секунда полной тишины. Казалось, даже ветер перестал дуть.
И именно в этот момент Клиффджампер почувствовал, как воздух за его спиной будто сгустился, наполнившись тяжёлым, почти осязаемым напряжением. Его сенсоры мгновенно среагировали на внезапную перемену и…
В этот момент почувствовал резкую, пронзительную боль в спине.
Внезапно и безжалостно.
Острые широкие лезвия вошли глубоко, разрывая броню и внутренние механизмы с хирургической точностью.
«Что за…?» — пронеслось в его мейнфрейме, когда его оптика опустилась на торчащее холодное оружие. — «Совершенно не похожее на те мечи, что у той пернатой с…»
Выстрел.
Характерный звук встроенных орудий поставил крест на его внутреннем монологе. Картечь ударила в упор, отбросив его ударной волной вперёд, словно сломанную игрушку.
Мир вокруг него закружился в хаотичном вихре огня и дыма, когда он рухнул на холодный асфальт. Его оптика мерцала, судорожно пытаясь зафиксировать происходящее, пока искры срывались с разорванной брони, как последние угасающие вспышки жизни. Звуки битвы — выстрелы, крики, взрывы — теперь казались далёким, приглушённым гулом, который постепенно растворялся в наступающей тишине.
Клиффджампер почувствовал, как его системы начинают отключаться одна за другой, словно кто-то методично вырывал из него провода жизни. Перед его потухающими оптическими сенсорами мир превратился в размытое пятно, где реальность смешивалась с помехами умирающих систем. В последний момент ясности он увидел Найтбёрд, её катаны отражали свет далёких взрывов, создавая зловещую игру теней.
— Нет… — его голос был едва слышен, где-то между отчаянным шёпотом и механическим стоном. Он попытался поднять руку, но конечности больше не подчинялись командам процессора.
Найтбёрд возвышалась над ним, её оптика излучала холодное сияние абсолютной уверенности.
— Это конец, — произнесла она, и её голос звучал как приговор.
Внезапность следующего момента была убийственной.
И это были не клинки, вонзившиеся в его искру.
Процессор отказывался принимать увиденное.
За её спиной стоял Сайдсвайп. Без единого движения, без тени эмоции — только холодная, механическая неподвижность. Энергон стекал по его лезвиям голубыми струями, падая на землю тяжёлыми каплями.
Клиффджампер попытался перезагрузить оптику, надеясь, что это глюк умирающих систем.
Рэтчет, находившийся в нескольких десятках метров от места трагедии, мгновенно уловил критические изменения в энергетическом поле товарища. Его диагностический модуль захлебывался от потока данных о катастрофических повреждениях. Каждый показатель кричал о неминуемом конце, каждая цифра была как удар по искре.
Первым порывом медика было броситься на помощь, но годами отточенный профессиональный протокол удерживал его на месте. В разгар боя любое необдуманное движение могло стоить жизни не только ему, но и другим автоботам. Рэтчет сжал кулаки, наблюдая, как сигнал жизни Клиффджампера становится всё слабее.
— Клифф! — голос медика прорезал воздух, но было слишком поздно.
Найтбёрд повернулась к застывшему силуэту, её движения были отточены и грациозны, как у хищника после успешной охоты.
— Отличная работа, Мэйкшифт. Один есть, — произнесла она с холодным удовлетворением. — Они даже не заподозрили подмену.
Фигура «Сайдсвайпа» начала меняться, его корпус плавно трансформировался, металл тёк как ртуть, пока не принял совершенно другую форму — более угловатую, с острыми гранями и тёмной броней. С холодным стеклянным визором вместо лица.
Хаунд первым среагировал на метаморфозу:
— Шлак! Это была ловушка с самого начала!
Рэтчет молчал. Его сканеры зафиксировали последний, едва уловимый импульс энергии Клиффджампера, прежде чем его искра окончательно погасла. Медик подавил рвущийся наружу крик ярости — каждая потерянная искра была для него личной болью, но сейчас он не мог позволить себе перегрузить мэйнфрейм сильными эмоциями.
Оставалось только стиснуть дентапластины и продолжать миссию, зная, что где-то там настоящий Сайдсвайп, возможно, тоже нуждается в помощи.
Айронхайд, застывший от шока при виде трансформации лже-Сайдсвайпа, яростно взревел, его модули переполнились гневом и болью от потери товарища. Мощные орудия с грохотом развернулись, нацеливаясь на предателя, но Мэйкшифт уже действовал. Его руки, в точности повторявшие фирменные лезвия Сайдсвайпа, со свистом рассекли воздух, отражая первые выстрелы ветерана.
— Ты заплатишь за это, шлаков перевёртыш! — прогремел Айронхайд, но его ярость лишь вызвала холодную усмешку у Найтбёрд.
Мэйкшифт, двигаясь с нечеловеческой грацией, активировал встроенные ракетные системы. Залп вырвался из его плеч, осветив улицу ослепительными вспышками. Айронхайд успел укрыться за обломками, но взрывная волна отбросила его назад, вызвав каскад предупреждений в системах.
Рэтчет и Хаунд попытались прикрыть отступление товарища, но Найтбёрд уже скользила между разрушенными конструкциями, её катаны оставляли светящиеся следы в воздухе. Хаунд выпустил дымовую завесу, пытаясь выиграть время для перегруппировки.
Звук сражения достиг Оптимуса, и его сенсоры мгновенно зафиксировали угасание искры Клиффджампера. На долю секунды его внимание рассеялось, и этого мгновения хватило Старскриму. Сикер метнулся вперёд со скоростью молнии, его циркулярная пила с визгом вгрызлась в броню Прайма, оставляя глубокие борозды в металле. Выпад был настолько эффективным, что Оптимус потерял равновесие. Старскрим, воспользовавшись преимуществом, подсёк ноги противника и с силой прижал его голову к земле своей массивной стопой.
— Какая ирония, — прошипел Старскрим, усиливая давление. — Твоя забота о каждой ничтожной искре станет причиной твоего падения.
Но Оптимус не был беззащитен. Его правая рука молниеносно трансформировалась в пушку, и точный выстрел поразил коленный шарнир Старскрима. Сикер взвыл от боли, его хватка ослабла. Прайм, используя момент, перекатился и сбил Старскрима с ног мощным ударом, после чего мгновенно поднялся, нацелив оружие на поверженного противника.
В этот момент в воздухе уже потрескивал заряд энергии. Скордж, незаметно занявший позицию, активировал механизмы в своей левой руке. Механизмы в его когтистой конечности начали вращаться с нарастающей скоростью, накапливая энергию. Воздух вокруг его руки затрещал от напряжения, и мощный энергетический заряд вырвался наружу, устремившись прямо к оружию Оптимуса.
Выстрел достиг цели — пушка Прайма взорвалась, осыпав его осколками. Оптимус попытался блокировать возможный выпад, выставив перед собой уцелевшую руку, но Скордж был быстрее. Терроркон ушёл от блока и, используя инерцию движения, нанёс сокрушительный удар ногой, целясь в незащищённую часть корпуса Прайма. Металл смялся под силой удара, и лидер автоботов рухнул на землю. Прежде чем Прайм успел подняться, Скордж уже навалился на него всем весом. Его левая когтистая рука впилась в плечо Оптимуса, а правое лезвие с хрустом пробило другую руку, пригвоздив её к земле.
— Какая поэтичная ситуация, Прайм, — проговорил Скордж, его голос был полон холодного удовлетворения, — мы веками ждали этого момента. И теперь, когда ты беспомощно лежишь здесь, я хочу, чтобы ты в полной мере осознал своё поражение. Каждый из твоих автоботов падёт у тебя на глазах. А когда последняя искра погаснет, я собственноручно сорву твою инсигнию — последний символ твоего несостоявшегося лидерства.
Оптимус попытался вырваться, но хватка Скорджа была подобна стальным тискам. Вокруг них продолжала бушевать битва, и крики сражающихся смешивались с грохотом взрывов и лязгом металла.
В этот момент торжества охотника прервал рёв мощного двигателя. Серебристый Корвет вылетел из-за угла разрушенного здания, его хромированная броня отражала всполохи взрывов. Сайдсвайп, вернувшийся из своего вынужденного отсутствия, не терял времени на приветствия.
На полной скорости он врезался в Скорджа, используя инерцию и вес своей альтформы. Удар был настолько мощным, что терроркон отлетел от Оптимуса, его когти оставили глубокие борозды в броне лидера автоботов. Не останавливаясь, Сайдсвайп развернулся в управляемом заносе, его колёса оставляли дымящиеся следы на асфальте. Старскрим попытался взлететь, но Корвет уже трансформировался в прыжке, и мощный удар ногой отправил сикера обратно на землю.
Рэтчет, воспользовавшись моментом внезапности, бросился к Оптимусу, активируя свои ремонтные системы. Хаунд прикрыл их, обстреливая и стилизованного под легендарный РПК (3). Его ствол, покрытый матовым антибликовым напылением, начал извергать плотный поток свинцовых снарядов, создавая огненный коридор прикрытия.
Айронхайд, несмотря на повреждения, занял оборонительную позицию, его орудия не прекращали огонь.
Сайдсвайп приземлился в центре сражения, его движения были отточены годами боевого опыта. Найтбёрд атаковала первой, её катаны описали смертоносную дугу, но автобот ушёл от удара с акробатической ловкостью. Она была вынуждена уклониться от шквального огня Хаунда, временно отступив в укрытие, что позволило Мэйкшифту занять её место в бою. Десептикон, всё ещё подражавший движениям автобота, попытался зайти сзади.
— Жалкая пародия, — процедил Сайдсвайп, активируя свои настоящие лезвия.
Сайдсвайп и Мэйкшифт сошлись в яростном поединке. Перевёртыш атаковал первым: его лезвия, идентичные клинкам Сайдсвайпа, описали сложную траекторию, стремясь достать противника. Автобот, однако, продемонстрировал потрясающую многозадачность: он уклонился от смертоносных клинков и в ту же секунду открыл шквальный огонь. Из его запястий вырвались короткие очереди — точные, режущие, словно выпущенные рукой профессионального снайпера. Некоторые пули отбивали летящие навстречу ему ракеты Мэйкшифта, создавая в воздухе сложный танец металла и огня.
Его стиль боя был подобен смертоносному танцу — каждое движение плавно перетекало в следующее. Мэйкшифт обнаружил, что копировать форму противника — одно, но повторить его мастерство — совсем другое. Сайдсвайп кружился между атаками, его лезвия оставляли светящиеся следы в воздухе. Один удар, второй — и фальшивая броня Мэйкшифта начала осыпаться кусками, оставляя за собой струящийся энергон.
Старскрим, наблюдавший за схваткой, злобно рыкнул в сторону Сайдсвайпа. Его взгляд был полон неприкрытой ненависти и намёка на срывающийся план. Несколько ракет сорвались с его крыльев, устремляясь в сторону автоботов.
Скордж попытался вмешаться, выпустив залп из своих орудий, но Сайдсвайп трансформировался обратно в автомобиль, проскользнув под градом выстрелов. Его колёса взвизгнули, когда он резко развернулся, используя стену здания как трамплин. В следующее мгновение он снова был в робоформе, и его лезвия глубоко вошли в корпус Мэйкшифта.
— Это за брата, — произнёс Сайдсвайп, проворачивая клинки.
Мэйкшифт издал механический вопль, его способность к трансформации дала сбой, и его форма начала хаотично меняться. Сайдсвайп не дал ему шанса восстановиться — одним точным движением он разорвал важные энергонные магистрали перевёртыша. Искры полетели во все стороны, когда системы Мэйкшифта начали отказывать одна за другой. Но даже в момент деактивации его форма продолжала странно перетекать, создавая иллюзию жизни.
Найтбёрд, видя падение союзника, атаковала с яростью загнанного зверя. Её мечи сверкали в воздухе, но Сайдсвайп парировал каждый удар. Он позволил ей приблизиться, а затем неуловимым движением проскользнул под её защиту. Его лезвие описало идеальную дугу, и рука Найтбёрд, всё ещё сжимавшая катану, отделилась от тела.
Старскрим, увидев, как план треснул по сварочным швам, взмыл в воздух, осыпая землю градом ракет, создавая хаос, который мог бы прикрыть отступление.
— Уходим! — прокричал сикер, его голос едва пробивался сквозь грохот взрывов. — Скордж, это не тот день!
Терроркон, понимая, что преимущество утрачено, отступил, прикрывая повреждённую Найтбёрд. Старскрим выпустил последний залп ракет, создавая огненную завесу между отступающими десептиконами и автоботами.
В конце концов противники успевают оторваться от преследования и скрыться в ночной мгле, оставив за собой лишь дымящиеся следы разрушений. Автоботы, поняв, что дальнейшее преследование бессмысленно, останавливаются, чтобы взять себя в руки после этой тяжёлой битвы.
Сайдсвайп остановился рядом с телом Мэйкшифта, его лезвия всё ещё светились от энергона десептикона. Рэтчет уже заканчивал экстренный ремонт систем Оптимуса, его инструменты работали с хирургической точностью.
— Прости, что опоздал, — произнёс Сайдсвайп, его голос был напряжён усталостью и скрытой болью. Обломки разрушенных зданий и остывающие энергетические следы битвы казались немыми свидетелями его запоздалого раскаяния. Взгляд автобота метался между останками Клиффджампера и разрушенным полем боя, будто пытаясь найти логическое объяснение произошедшей потере, которую невозможно было ни оправдать, ни забыть.
Оптимус медленно поднялся на ноги, его повреждённая рука уже была частично восстановлена благодаря навыкам Рэтчета. Он подошёл ближе к союзнику, его присутствие было символом стабильности посреди хаоса разрушений. Он понимал, что каждая потерянная искра — это не просто технический сбой, а невосполнимая утрата для всего автоботского сообщества.
— Каждая потеря — это шрам на наших искрах, — негромко произнёс он. — Но сегодня мы нанесли им серьёзный удар. Их павшие воины больше не будут угрожать нашим рядам.
Сайдсвайп кивнул, его движения были резкими, почти механическими. Внутренние системы диагностики продолжали анализировать детали боестолкновения, пытаясь понять логику действий десептиконов.
Хаунд подошёл к останкам перевёртыша, его сканеры методично проверяли, действительно ли враг деактивирован:
— Я почти что купился на его вычуры. Этот гад мог быть кем угодно.
— И всё же не только мы допустили ошибку, — заметил Рэтчет, заканчивая ремонт. — Он мог копировать форму, но не мог повторить искру воина.
Сайдсвайп невесело усмехнулся в послебоевой тишине, группируясь вместе с автоботами. Айронхайд первым нарушил молчание, его голос был груб и напряжён:
— Что это было? Что они здесь вообще делают в такой глуши?
Его взгляд метался между обломками поля боя и останками Мэйкшифта, и замороженным Баттлтрапом. Оптимус Прайм, все ещё восстанавливающий системы после жестокого сражения, медленно повернулся к ветерану.
— Есть вещи, которые мы пока не понимаем, — начал он. — Присутствие десептиконов и их элиты здесь не случайно. Каждое их перемещение — предвестник чего-то гораздо большего.
Рэтчет, закончив первичную диагностику повреждений, подошёл ближе. Его сканеры методично обследовали останки перевёртыша, собирая крупицы информации.
— Они что-то ищут, — задумчиво произнёс медик. — Местность слишком безлюдная, чтобы быть простым транзитным коридором.
Айронхайд нетерпеливо стукнул кулаком по ближайшей стене:
— Осколок Куба? Разведка? Скрытая база?
Оптимус покачал головой:
— Вряд ли. Куб давно не источает той энергии, что мог бы привлечь их внимание. Но, — он сделал паузу, — время покажет. Нам остаётся только быть начеку.
Рэтчет кивнул, соглашаясь. Его пальцы скользили по обломкам, собирая крошечные фрагменты памяти.
— Слишком сложная мимикрия. Слишком совершенная адаптация.
Оптимус положил руку на плечо Рэтчета:
— Проанализируешь?
— Конечно. Но боюсь, ответы будут нелёгкими.
Сайдсвайп фыркнул, явно не в том расположении искры, что всегда:
— Когда они были?
Каждый понимал — война никогда не кончается. Она просто затаивается, ожидая момента, требуя от каждого постоянной готовности и адаптации.
Оптимус обвёл взглядом товарищей — каждый был не просто боевой единицей, но частью живого организма их сообщества. Потеря одного отзывалась болью во всей системе.
— Мы помним и чтим, — сказал он, обращаясь не только к живым, но и к искре только что потерянного товарища. — Наша миссия продолжается.
Взгляд скользнул по разрушенному городу, по обломкам, по товарищам. В его оптике горел непреклонный огонь защиты и надежды.
Битва закончилась. Но война продолжается.
Продолжение следует…
1) Quattro (с итал. — «четыре») — название, используемое компанией Audi AG для обозначения технологий или систем постоянного полного привода, применяемых в конструкции автомобилей Audi.
2) Эпитафия — это надпись на надгробии или памятнике, краткое и ёмкое высказывание, посвящённое памяти умершего.
3) Ручной пулемёт Калашникова
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу