Сокол: Кровавый След Титана (гет)

Примечания:

В этой главе содержатся ненормативные выражения.

Треки, которыми я вдохновлялся в 1 главе книги «Сокол: Кровавый след Титана».

"Teardrop" (Massive Attack): Атмосферная и тревожная музыка, передающая чувство паранойи и надвигающейся опасности.

"Angel" (Massive Attack): Мрачная и напряженная композиция, отражающая решимость Сокола раскрыть правду, несмотря на опасность.

"The Four Horsemen" (Metallica): Агрессивная и энергичная музыка, передающая готовность Сокола к бою.

"Adagio in D Minor" (John Murphy): Из "Пекла". Передает ощущение надвигающейся катастрофы и решимости бороться до конца.

"Dies Irae" (Giuseppe Verdi): Классическая композиция, передающая чувство ужаса и неотвратимости судьбы.

"The Day the World Went Away" (Nine Inch Nails): Передает чувство отчуждения и изоляции Сокола в современном мире.

"Hurt" (Johnny Cash): Передает внутреннюю боль и тяжесть прошлого, которые преследуют Сокола.

---

Москва просыпалась нехотя, словно старый пес, ворчащий на утренний холод. Сквозь мутные стекла окон в квартиру Сокола пробивались первые лучи света, рисуя на облупленных стенах серые тени. Тесная однушка на окраине дышала запахами крепкого кофе и оружейного масла — ароматами, ставшими для него такими же привычными, как собственное дыхание. Здесь, в этом убежище, он вел свою новую жизнь: частный детектив, охотник за мелкими тайнами — изменами, кражами, потерянными собаками. Но квартира была не просто домом. Это была мастерская, тренировочная площадка и штаб, где каждый угол говорил о его прошлом и настоящем.

Сокол сидел за шатким деревянным столом, заваленным картами Москвы. Его пальцы, огрубевшие от лет службы, скользили по изгибам улиц, отмечая переулки и возможные пути отхода. Над столом, на стене, висела доска — хаотичная паутина из фотографий, газетных вырезок и красных ниток, связывающих имена, лица, места. Он откинулся на стуле, хрустнув шеей, и бросил взгляд на угол комнаты. Там, на старом ковре, лежала разобранная "Мосина" — винтовка времен его спецназа. Каждое воскресенье он чистил ее с почти религиозным рвением: щетка скользила по стволу, масло капало на тряпку, а в голове всплывали обрывки прошлого — песок Алеппо, запах пороха, крики команды перед очередной вылазкой.

Он встал, подошел к турнику, вбитому в дверной косяк. Десять подтягиваний, ровно, без спешки — привычка, оставшаяся с тех дней, когда от силы мышц зависела жизнь. Под кроватью прятался ящик: патроны, ножи, пара гранат без чеки — арсенал, который он проверял каждую неделю, как солдат перед боем. На полке громоздились книги:

"Тактика ближнего боя", "Шифры и коды", потрепанный томик Сунь-цзы. Это была его крепость — место, где он готовился к тому, чего уже не ждал.

Дверь хлопнула, и в комнату ввалился Макс — напарник, бывший военный медик с лицом, будто высеченным из камня, и шрамами, которые рассказывали истории, о которых он молчал. В руках он держал потрепанную папку.

— "Дело, босс," — Макс швырнул папку на стол, ухмыльнувшись.

— "Жена номер сто пятьдесят. Муж якобы гуляет. Скукота, но бабки капают."

Сокол глянул на него, не отрываясь от карты.

— "Скукота — это жизнь, Макс. Лучше, чем пули в спину."

— "Да ладно тебе," — Макс плюхнулся на стул, закинув ноги на край стола.

— "Ты ж спецназовец, Сокол. Неужто не тоскуешь по тем денькам? Пески, взрывы, Лэнгфорд с его вечными приказами?"

Имя Лэнгфорда резануло слух, как нож по стеклу. Сокол стиснул зубы, но промолчал. Лэнгфорд — его бывший командир, человек-загадка. В Багдаде он был другим: холодным, расчетливым, но надежным. А потом Алеппо — операция, обернувшаяся мясорубкой. Лэнгфорд исчез с горизонта, оставив Сокола одного выгребать из-под обстрела. Те дни до сих пор снились ему: пыль, крики, кровь на песке. Он выжил, но часть его осталась там, в пустыне.

Макс, заметив тень на лице напарника, сменил тон.

— "Ты опять не спал, да? Кофейник пустой, кружки везде. Сколько раз говорил: кофе — не замена сну."

— "А ты мне не нянька," — Сокол бросил на него взгляд, но без злобы.

— "И убери ноги со стола."

Макс хмыкнул, но послушался. Они были вместе два года — с тех пор, как Макс вытащил его из госпиталя, где Сокол валялся с простреленным плечом и пустыми глазами. Их дружба закалилась в подколках и спорах, но под этим крылся стальной стержень. Макс был его якорем, а Сокол — его командиром, даже если оба это отрицали.

Внезапно старый "Нокиа" на столе завибрировал, разрывая тишину. Сокол схватил телефон, нажал кнопку.

— "Риверс," — голос его был низким, хриплым, как после долгого молчания.

— "Старый склад на окраине. Завтра, полночь. Один," — механический голос шипел в трубке, но за искажением угадывалась знакомая интонация.

— "Кто ты?" — Сокол сжал телефон, но ответом был лишь гудок.

Он медленно опустил руку, сердце заколотилось быстрее. Макс подался вперед.

— "Что там, Сокол? Очередной клиент?"

— "Нет," — он подошел к доске, взгляд зацепился за вырезку с логотипом

"Титан Индастриз". Название ударило в виски, как выстрел. Воспоминания нахлынули: Лэнгфорд у контейнера в Багдаде, его странный взгляд, слова о "большой игре". Потом Алеппо — предательство, хаос, побег. Сокол сжал кулаки, ногти впились в ладони. Он знал: это не случайность.

— "Титан Индастриз?" — Макс проследил за его взглядом.

— "Опять твои призраки, да?"

— "Может быть," — Сокол отвернулся, скрывая дрожь в голосе.

— "Но я узнаю."

Он подошел к шкафу, вытащил "Глок-17". Проверка была почти автоматической: щелчок затвора, 17 патронов в обойме, холодный полимер в руках. Завтра в полночь. Ловушка? Может быть. Но сидеть и ждать он не умел.

— "Иду один," — бросил он, застегивая кобуру.

— "Черта с два," — Макс вскочил.

— "Я с тобой. Как тогда, в госпитале."

— "Нет," — Сокол покачал головой, голос стал жестким.

— "Сказали — один. Ты останешься."

Макс выругался, хлопнув дверью, но Сокол знал: тот не уйдет далеко.

Оставшись один, он подошел к окну. Внизу дети гоняли мяч, их крики глохли в стекле. Он не слышал их — мысли уже были на складе. План складывался сам собой: проверить периметр, найти укрытие, держать палец на спуске. Он надел куртку, сунул нож за голенище ботинка. В зеркале мелькнул шрам на виске — метка Алеппо. Что-то большое надвигалось, и он чувствовал это кожей. Полночь ждала.

Ночь накрыла Москву плотным покрывалом, гася дневной шум и оставляя лишь эхо шагов да редкие вспышки неона, что пробивались сквозь мрак. В маленькой квартире на окраине, где обои давно выцвели, а воздух пропитался запахом кофе и сигарет, Сокол сидел за шатким деревянным столом. Старый ноутбук перед ним гудел, словно живой, отбрасывая холодный свет на его резкие черты лица — скулы, будто высеченные из камня, и глаза, в которых тлела смесь усталости и упрямства. На столе, среди окурков и пустых кружек, лежала флешка — потрепанная, с выцарапанной буквой "L" на корпусе. Она жгла ему пальцы, как раскаленный уголь, с того самого дня, как он нашел её в пустыне у Грея.

Сокол вставил флешку в порт. Экран мигнул, высветив одинокую папку с файлом внутри — "message.enc". Зашифровано. Он щелкнул по нему, и ноутбук равнодушно запросил пароль. Пустое поле ввода насмехалось над ним. Сокол стиснул зубы, откинувшись на стуле, который жалобно скрипнул под его весом. Грей, чертов мастер загадок, даже послания друзьям превращал в лабиринты. "Код — это история. Разбери её по частям," — голос Грея, хриплый и насмешливый, всплыл в памяти, как призрак.

Он поднялся, шагнув к доске на стене, где красные нити сплетали хаос из имен, дат и вырезок. Его взгляд упал на фотографию Лэнгфорда — суровый мужчина с сединой на висках и глазами, полными теней. Рядом — статья о "Титан Индастриз", корпорации, чье имя звучало в его голове как набат. Пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Это сообщение — ключ, он знал это, чувствовал нутром, как зверь чует добычу. Но как его открыть?

Тишину разорвал стук в дверь — резкий, как выстрел. Сокол обернулся, рука метнулась к "Глоку" в кобуре на поясе. Три шага — и он у двери, цепочка звякнула, когда он приоткрыл её. На пороге стоял Макс, напарник с кривой ухмылкой, в одной руке бутылка виски, в другой — пачка мятых бумаг. Его кожаная куртка блестела от дождя, а в глазах плясала тревога.

— Ты меня не ждал, Сокол? — Макс шагнул вперед, не дожидаясь приглашения. — Принес кое-что интересное.

— Заходи, — Сокол отцепил цепочку, впуская его. — Что там?

Макс швырнул папку на стол, откупоривая бутылку с характерным хлопком.

— Архивы по "Титан Индастриз". Ничего официального — слухи, обрывки, пара имен. Выгреб через старые связи.

Сокол схватил папку, лихорадочно перелистывая страницы. Пропавшие ученые, мутные контракты с военными, намеки на эксперименты с нанотехнологиями. Его взгляд замер на имени: доктор Элеонора Штейн. Специалист по нейроинтерфейсам, исчезла год назад. На фото — женщина с острым взглядом и ледяной улыбкой. Он вспомнил снимок из рюкзака Грея — та же самая.

— Грей знал её, — голос Сокола дрогнул, палец ткнул в фотографию.

— Она была с ним.

Макс присвистнул, разливая виски по кружкам. Янтарная жидкость плеснула через край, оставив пятно на столе.

— Может, это и есть ниточка. Но как это раскроет твой шифр?

Сокол взял кружку, но пить не стал — пальцы сжали керамику так, что побелели костяшки. Грей любил вплетать в коды личное: даты, имена, обрывки воспоминаний. Вспышка — Дамаск, жара, пыль, их последняя встреча. Грей тогда сунул ему книгу, "Искусство войны" Сунь-цзы, с ухмылкой:

"Читай, пригодится."

— Дай мне книгу, — Сокол кивнул на полку. Макс лениво протянул потрепанный томик. Сокол открыл его на закладке — страница о шифровании, цитата:

"Война — это путь обмана." Рядом карандашом нацарапано: "13-7-9". Те же цифры, что выжжены в памяти, как татуировка Грея. — Страницы, — прошептал он, листая. На 13-й — слово "ключ", на 7-й — "дата", на 9-й — "имя". Он бросился к ноутбуку, вбил "ключ_дата_имя". Экран равнодушно мигнул — ошибка. Тогда он вспомнил дату — 15.06.2019, их последний день в Дамаске. И имя — Лэнгфорд. "ключ_15062019_Лэнгфорд".

Пальцы замерли над клавишей Enter. Он нажал. Экран мигнул, и файл раскрылся.

Видео. Зернистое, дрожащее. Грей смотрел в камеру — лицо осунувшееся, глаза лихорадочно блестят. Его голос хрипел:

— Алекс, если ты это видишь, я мертв. "Титан Индастриз" — не просто компания. Они делают оружие — наночипы, что подчиняют разум. Уже тестируют на солдатах.

Лэнгфорд пытался их остановить. Он жив, скрывается в горах Загрос. Координаты на карте. Берегись Штейн — она предала нас. Удачи, друг.

Экран погас. Сокол застыл, словно громом ударенный. Макс, стоявший за его спиной, выругался, стукнув кулаком по столу.

— Черт, это не шутки!

— Нет, — Сокол встал, его голос был холоден, как сталь.

— Это война.

Он шагнул к шкафу, рванул дверцу. Старый рюкзак — верный спутник из Алеппо — упал к его ногам. Патроны, нож, аптечка — всё на своих местах. Движения были четкими, отточенными, как у машины. Макс качал головой, глядя на него.

— Ты не пойдешь один, Сокол. Это безумие.

— Пойду, — он застегнул рюкзак, набросил куртку.

— Но ты можешь помочь. Найди мне транспорт до границы.

Макс кивнул, понимая, что спорить бесполезно. За окном Москва гудела, слепая к теням, что сгущались в её сердце. Сокол бросил взгляд на комнату — доску, винтовку, книги. Это был его мир. Но теперь он шагал в другой — где правда пахла порохом и кровью. Дверь хлопнула за ним, как выстрел, и ночь поглотила его силуэт.

Дождь барабанил по крышам Москвы, превращая улицы в зеркала, где отражались огни фонарей и неоновые вывески. Сокол шагал сквозь этот мокрый хаос, его ботинки хлюпали по лужам, а рюкзак оттягивал плечо, как старый боевой товарищ. Впереди маячил старый склад — точка встречи, указанная в том загадочном звонке. Серые стены, покрытые ржавчиной и граффити, поднимались из тьмы, а ветер завывал в пустых оконных проемах, словно призрак забытого города. Он остановился у входа, рука легла на "Глок" в кобуре, глаза шарили по теням. Ночь пахла сыростью и опасностью.

Но мысли его унеслись назад, в прошлое, туда, где песок скрипел под ногами, а солнце жгло кожу. Флешбэк вспыхнул, как выстрел в темноте, унося его в Багдад — жаркий, пыльный, полный жизни и смерти.

Багдад, три года назад. Полдень раскалил воздух до дрожи, превращая улицы в раскаленную сковороду. Сокол, тогда еще капитан спецназа, стоял на крыше базы "Дельта", пот струился по вискам, а песочная форма липла к телу. Его отряд, "Коготь", тренировался внизу: бойцы отрабатывали штурм, их движения были резкими, как удары молота, а крики сливались с треском мишеней. Он наблюдал за ними, сжимая бинокль, когда за спиной раздался знакомый низкий голос.

— "Смотришь, как ястреб, Алекс," — Маркус Лэнгфорд подошел, его шаги были тяжелыми, но уверенными. Седина блестела на солнце, шрам над бровью казался глубже в этом свете. Он был старше, но в его глазах горел огонь, который не гасили ни годы, ни войны.

— "Что видишь?"

Сокол опустил бинокль, повернувшись к нему.

— "Слаженность. Но Мендоса медлит на входе. Надо подтянуть."

Лэнгфорд кивнул, его губы тронула редкая улыбка.

— "Хорошо. Ты замечаешь детали. Это твой дар. Но война — не только про скорость. Это про голову." — Он постучал пальцем по виску.

— "Думай на три шага вперед. Враг всегда хитрее, чем кажется."

Они спустились во двор, где песок скрипел под ботинками, а запах оружейного масла смешивался с жаром. Лэнгфорд взял автомат — "АК-12", новенький, с черным полимерным прикладом — и бросил его Соколу.

— "Покажи, чему научился," — сказал он, скрестив руки.

Сокол поймал оружие, проверил магазин — 30 патронов, 5.45 мм — и шагнул к импровизированному тиру. Мишени стояли в двадцати метрах: деревянные силуэты, изрешеченные пулями. Он выдохнул, прицелился и открыл огонь. Короткие очереди — три, пять, семь выстрелов — и мишени разлетелись в щепки. Песок взметнулся, как дым, а бойцы вокруг загудели, хлопая в ладоши.

Лэнгфорд подошел, хлопнув его по плечу.

— "Точно. Но не зазнавайся. Враг не стоит на месте и не ждет твоих пуль."

— Он наклонился ближе, голос стал тише.

— "Запомни, Алекс: если видишь что-то странное — копай. Правда редко лежит на поверхности."

Тогда Сокол не понял всей глубины этих слов. Но позже, у того склада в Багдаде, когда он нашел контейнер "Титан Индастриз" с инъекторами, а Лэнгфорд резко оборвал его вопросы, он почувствовал: генерал что-то скрывает. А потом Лэнгфорд исчез — официально погиб в крушении вертолета, но тело так и не нашли. Сокол стоял у пустого гроба, сжимая зажигалку с ястребом, которую тот оставил ему. Внутри росло чувство, что это не конец.

Москва вернула его в реальность. Дождь усилился, капли стучали по асфальту, как барабанная дробь. Сокол шагнул к складу, когда тени у входа шевельнулись. Трое вынырнули из темноты — фигуры в черных куртках, лица скрыты капюшонами. В руках одного блеснул металл — пистолет "Макаров", старый, но смертоносный.

— "Риверс?" — голос первого был хриплым, как у курильщика.

— "Кто спрашивает?" — Сокол отступил на шаг, пальцы сжали "Глок", но он не вытащил его. Пока.

Второй шагнул вперед, отбросив капюшон. Шрам пересекал его щеку, глаза блестели холодом.

— "Тебя ждали. Брось рюкзак и иди с нами."

— "Не люблю приказы," — Сокол усмехнулся, но внутри всё сжалось. Это не клиенты. Это засада.

Третий рванулся к нему, выхватывая нож — зазубренный, с черной рукоятью. Сокол уклонился, перехватил запястье и крутанул, ломая кость с хрустом. Нож упал в лужу, а нападающий заорал, падая на колени. Первый выстрелил — пуля "Макарова" просвистела мимо уха, врезавшись в стену склада. Сокол выхватил "Глок", два выстрела — в грудь, в голову. Стрелок рухнул, кровь смешалась с дождем.

Шрам метнулся к нему, но Сокол был быстрее. Удар локтем в челюсть, хруст, и тот отлетел к стене, теряя сознание. Дыхание Сокола сбилось, адреналин гудел в венах. Он подхватил рюкзак, бросив взгляд на склад. Кто-то ждал его там — и это не было случайностью.

Он отступил в тень, слыша вой сирен вдали. Дождь смывал кровь с асфальта, но не с его памяти. Лэнгфорд учил его копать, и он будет копать. Даже если это приведет его в ад. Ночь стала его союзником, укрывая шаги, пока он двигался к следующей подсказке — складу, где всё начнется заново.

Дождь лупил по Москве с неистовой яростью, превращая улицы в бурлящие реки, а асфальт — в зеркало, где отражались размытые огни фонарей и неон вывесок. Сокол стоял в тени переулка, прижавшись спиной к холодной кирпичной стене, его дыхание вырывалось короткими облачками в сыром воздухе. Перед ним лежали трое — один с переломанной рукой стонал в луже, двое других молчали навсегда, их кровь стекала в канаву, смешиваясь с водой. "Глок" в его руке еще дымился, запах пороха резал ноздри. Склад возвышался в сотне метров — мрачный силуэт, манящий и угрожающий одновременно.

Он сжал рюкзак Грея, чувствуя, как флешка в кармане жжет кожу. Сообщение оттуда — голос мертвого друга, слова о Лэнгфорде, "Титан Индастриз", наночипах — гудело в голове, как сирена. Это было не просто дело. Это был вызов, пропитанный кровью и предательством. Сокол мог уйти, раствориться в городе, вернуться к мелким расследованиям — изменам и потерянным кошелькам. Но он знал: тени прошлого не отпустят. Он шагнул вперед, в ночь, принимая решение. Он раскроет эту тайну, даже если она разорвет его на куски.

Сокол вернулся в квартиру под утро, когда дождь сменился серой моросью, а город затих, словно выдохшись от ночного буйства. Дверь скрипнула, и он вошел, бросив рюкзак на пол. Свет от старой лампы дрожал, отбрасывая тени на доску с нитями и вырезками. Он сорвал куртку, мокрую и тяжелую, и рухнул на стул, запуская ноутбук. Экран мигнул, высветив видео Грея — его последние слова, застывшие в пикселях.

Дверь хлопнула, и в комнату ввалился Макс, его ботинки оставляли грязные следы на полу. В руках — бутылка пива и потрепанный блокнот.

— "Ты выглядишь как черт, Сокол," — Макс плюхнулся на диван, откупоривая бутылку с шипением.

— "Что за бойня у склада? Соседи трещат про выстрелы."

— "Засада," — Сокол не поднял глаз от экрана, пальцы стучали по клавишам.

— "Не клиенты. Наемники. Кто-то знает, что я копаю."

Макс присвистнул, отхлебнув пива.

— "И ты всё равно влезешь в это дерьмо? Я же говорил — брось."

— "Не могу," — голос Сокола был тихим, но стальным.

— "Грей погиб за это. Лэнгфорд, может, жив. Я должен знать."

Макс фыркнул, но в его глазах мелькнула тревога. Он швырнул блокнот на стол.

— "Тогда вот тебе подарок. Вытащил из старых контактов. Список грузов "Титан Индастриз" через Москву за последние три года. Ничего конкретного, но есть склады, даты, пара имен. Может, твой шифр где-то там."

Сокол схватил блокнот, листая страницы. Чернила расплылись от сырости, но он выхватил строку:

"Склад №17, 15.06.2022, груз N-7". N-7. Те же буквы, что на инъекторах в Багдаде. Его сердце заколотилось. Он вернулся к ноутбуку, открывая карту из рюкзака Грея. Координаты в горах Загрос — конечная цель. Но шифр "X7-K9-13" всё еще дразнил его. Он вырезал код на столешнице ножом, пальцы дрожали от напряжения.

— "Грей всегда вплетал даты," — пробормотал он, глядя на Макса.

— "15 июня — наша последняя встреча. Но остальное…"

— "Ты прям Шерлок," — Макс хмыкнул, но подался вперед.

— "Что там в видео? Пересмотри."

Сокол запустил запись снова. Голос Грея хрипел:

— "Лэнгфорд жив, скрывается в горах Загрос. Координаты на карте. Берегись Штейн…"

Он замер. Горы Загрос. "X7" — 37-я широта, "K9" — 49-я долгота. А "13"? Может, высота? Или день? Он проверил карту — точка на высоте 1300 метров. Совпадение? Нет, Грей не верил в случайности.

Внезапно стекло в окне лопнуло с оглушительным треском. Сокол рванулся на пол, утянув Макса за собой. Пуля врезалась в стену, оставив дыру над доской. С улицы донесся визг шин. Сокол метнулся к окну, "Глок" в руке, и выглянул через щель в занавеске. Черный "Гелендваген" с тонированными стеклами рванул прочь, оставив за собой дым и запах жженой резины.

— "Черт!" — Макс вскочил, хватая бутылку, как оружие.

— "Это что, привет от твоих друзей?"

— "Не друзья," — Сокол выпрямился, его голос стал ледяным.

— "Титан Индастриз."

Он подошел к доске, сорвал карту и сунул её в рюкзак. Пуля пробила фотографию Лэнгфорда — прямо в сердце. Знак? Предупреждение? Он сжал зажигалку в кармане, чувствуя её холодный металл.

— "Я еду туда," — сказал он, глядя на Макса.

— "Горы Загрос. Если Лэнгфорд жив, он знает всё."

— "Ты спятил," — Макс шагнул к нему, глаза горели.

— "Они тебя прикончат!"

— "Пусть попробуют," — Сокол надел куртку, движения резкие, как у солдата перед боем.

— "Останешься здесь. Следи за Штейн. Найди её."

Макс выругался, но кивнул. Дождь стих, оставив за собой тишину, нарушаемую лишь гулом города. Сокол вышел в ночь, шаги его отдавались эхом в переулке. Склад ждал впереди, но теперь он знал: это только начало. Тени "Титан Индастриз" протянулись дальше, чем он думал, и он шагал прямо в их пасть.

Ночь в Москве была чертовски густой, как смола, и такой же поганой. Дождь превратил переулки в сраные лабиринты луж, где дрожали размытые огни фонарей и фары редких тачек, что проносились мимо, будто их гнал сам дьявол. Сокол шагал через этот бардак, ботинки хлюпали по грязи, а куртка промокла насквозь, липнув к телу, как вторая кожа. Он свернул в узкий проход между двумя облезлыми домами — мусорные баки воняли, стены орали граффити, понятными только тем, кто тут выживает. В этом гребаном сердце криминального дна он искал ответы.

Сокол остановился у неприметной двери — над ней мигала тусклая лампочка, будто вот-вот сдохнет. Постучал трижды: коротко, резко, как в старые времена. Дверь приоткрылась, и из тьмы высунулось лицо — тощее, с провалившимися щеками и глазами, полными паранойи.

— Кого, мать твою, несет в такую ночь? — голос был хриплый, прокуренный до костей.

— Сокол. Мне нужен Ворон, — бросил он, не моргнув глазом.

Дверь распахнулась, впуская его в тесный коридор, где воняло табаком и плесенью. В конце — комната, освещенная тусклым светом от старой лампы на столе. За столом сидел Ворон — мелкий, жилистый, с татуировками, что ползли по шее, как чертовы змеи. Его пальцы вертели нож-бабочку, лезвие мелькало в воздухе, как у циркача.

— Сокол, сука, сколько лет, — Ворон оскалился, но глаза остались ледяными. — Чего приперся?

— Инфа, — Сокол шагнул ближе и швырнул на стол пачку бабок.

— Шифр. X7-K9-13. И кто мог мне сигналку через склад кинуть.

Ворон цапнул деньги, пересчитал их одним быстрым взглядом.

— Шифр? Какой-то хреновый ребус. Но за твои бабки покопаюсь, — он откинулся на стуле, нож замер в руке. — А про склад… Вчера там шныряли какие-то типы. Не местные. Говорят, приезжие, с акцентом. Спрашивали про тебя, придурок.

— Кто такие? — Сокол сжал кулаки, чувствуя, как внутри закипает.

— Хрен его знает, но у одного был знак, — Ворон ткнул пальцем в шею.

— Татуха — «Т» в круге. Звоночек звенит?

«Титан Индастриз». Название ударило в башку, как кувалда. Сокол стиснул зубы, но промолчал. Ворон уловил его реакцию, ухмылка растянулась шире.

— О, ты в говне, Сокол. По уши. Эти ребята не шутят. Вали, пока башка цела.

— Я не ссу и не бегаю, — голос Сокола был холоднее льда. — Выкладывай больше.

Тут дверь с треском распахнулась. Трое ввалились в комнату — здоровые, как быки, в кожанках, лица в масках. В руках обрезы, дула нацелились на Сокола и Ворона.

— Где этот ублюдок? — рявкнул один, голос гнусавый из-за маски.

Ворон метнулся к столу, но пуля разнесла лампу вдребезги, и комната утонула в полумраке. Сокол перекатился за диван, выхватывая «Глок». Два выстрела — один рухнул, хватаясь за ногу, второй рванул к выходу. Третий ломанулся на него, кулак, как молот, врезался в плечо. Сокол охнул, но двинул локтем в челюсть — хруст, и громила отлетел, сшибая стул.

Ворон, сидя за столом, выдернул старый «ТТ» с обшарпанной рукоятью и пальнул в убегающего. Пуля пробила дверь, но тот слинял. Сокол рванулся следом, но в коридоре — пусто, только шаги гулко стучали в ночи. Он вернулся, дыша, как загнанный зверь, к Ворону, который перевязывал простреленную руку.

— Какого хера это было? — Ворон сплюнул на пол, бледный, как мертвец.

— Твои кореша? — Сокол прищурился, «Глок» все еще в руке.

— Нет, твои, мудак. Они тебя искали, — Ворон выругался, затягивая повязку зубами. — Пиздец, вали отсюда. И забудь про свой шифр. Это не моя заваруха.

Сокол кивнул, бросив на стол еще пачку бабок.

— Спасибо, Ворон. И извини за этот сраный бардак.

— Иди на хер, — буркнул Ворон, но в его глазах мелькнуло что-то вроде уважухи.

Сокол вывалился в переулок. Дождь хлестал по морде, смывая кровь с куртки. Он сжал флешку в кармане — её вес был как обещание. «Титан Индастриз» шел по его следу, и эти суки не собирались тормозить. Но теперь он знал: шифр — это ключ к их грязным тайнам. Он разгадает его, даже если придется лезть в самую жопу ада. Ночь обняла его, как зверь, но он шел вперед, потому что отступать было некуда.

Москва дышала сырым смрадом, будто город проглотил ночь и выплюнул её в виде дождя, что стекал по крышам, словно слёзы усталого зверя. Переулки, узкие, как вены наркомана, пульсировали тенями и шорохами — шаги бродяг, скрип ржавых петель, редкий лай собак, что выли на луну, спрятанную за свинцовыми тучами. Неон вывесок кровоточил в лужах, рисуя багровые и синие узоры, а ветер гнал мусор по асфальту, как стаю мелких демонов. Сокол шагал через этот хаос, его ботинки месили грязь, а куртка, пропитанная дождем, облепила плечи, будто крылья падшего ангела. Он чувствовал флешку в кармане — крохотный кусок пластика, что весил, как судьба, и гнал его вперед, несмотря на гребаную усталость, что грызла кости.

Он свернул за угол, где фонарь мигал, как предсмертный пульс, и замер. Четверо вынырнули из мрака — местные псы, что держали этот район в своих лапах. Их кожанки блестели от влаги, цепи на шеях звякали, как колокола ада, а в руках мелькали ножи и обрезки труб. Главарь — здоровый, как бык, с рожей, будто вырезанной топором, шагнул вперед, сплюнув на асфальт комок жвачки, что шлепнулся в лужу с чавканьем.

— Ты, сука, куда прешь? — его голос был как скрежет шестеренок, глаза — мутные, налитые дурью и злобой. — Это наша земля. Плати или пиздец тебе.

Сокол остановился, медленно выдохнув. Дождь стекал по его лицу, капли цеплялись за шрам на виске, как жемчуг на старой ране.

— Я не ищу проблем, — сказал он, голос низкий, холодный, как сталь в ножнах.

— Дайте пройти, и все разойдутся живыми.

Главарь заржал, будто услышал анекдот, и махнул рукой.

— Слышь, пацаны, он нас жалеет! Ну, давай, герой, покажи, какой ты добрый!

Один из них, тощий, с крысиной мордой, рванулся вперед, раскручивая цепь. Она взвизгнула в воздухе, как змея перед броском. Сокол шагнул в сторону — цепь хлестнула по асфальту, выбивая искры. Он поймал запястье тощего, крутанул, хруст кости был громче дождя, и тот заорал, падая на колени, цепь звякнула о землю.

— Хуле творишь, му#ак?! — главарь рявкнул, выхватывая нож — длинный, зазубренный, с рукоятью, обмотанной синей изолентой. Он бросился на Сокола, лезвие метило в живот.

Сокол перехватил его руку в воздухе, словно танцор, знающий каждый шаг врага. Удар коленом в пах — главарь сложился пополам, нож выпал, звякнув о бордюр. Сокол добавил локтем в затылок, и тот рухнул в лужу, вода плеснула багровым от крови из разбитого носа.

Двое других не ждали. Тот, что с трубой — ржавая железяка с обмоткой на конце — замахнулся, целя в голову. Сокол нырнул под удар, труба просвистела над ухом, задев прядь волос. Он рванулся вверх, кулак врезался в челюсть, зубы клацнули, как кастаньеты, и бандит отлетел к стене, впечатавшись в кирпич с мокрым шлепком. Последний, коротыш с финкой, метнул нож — лезвие мелькнуло в свете фонаря, как молния. Сокол уклонился, нож вонзился в мусорный бак, пробив металл с глухим звоном.

— Пи#!ец тебе! — коротыш бросился на него с кулаками, но Сокол был быстрее. Удар в горло — хрип, шаг назад, второй в солнечное сплетение — и тот рухнул, кашляя, хватая ртом воздух, как рыба на суше.

Сокол выпрямился, дыхание вырывалось облачками в холодной ночи. Дождь смывал кровь с его костяшек, капли падали с пальцев, смешиваясь с грязью. Четверо лежали вокруг — кто стонал, кто молчал, их тени корчились в лужах, как сломанные марионетки. Он шагнул к главарю, что все еще шевелился, и наступил ему на запястье, выдернув нож из ослабевшей руки.

— Кто вас послал? — голос Сокола был как шторм, низкий и угрожающий.

— Иди… на хер… — прохрипел тот, сплюнув кровь.

— Твое право, — Сокол пнул его в ребра, не сильно, но достаточно, чтобы тот заткнулся.

Он оглядел переулок. Ветер гнал обрывки газет по асфальту, где-то вдали завыла сирена, но сюда она не доберется — этот угол Москвы жил по своим законам. Бандиты не были случайными — кто-то их направил, и этот кто-то знал, что Сокол идет по следу. «Титан Индастриз»? Или просто местные шакалы учуяли чужака? Он сжал флешку в кармане, её острые края впились в ладонь, напоминая о деле, что гнало его вперед.

Сокол бросил нож в лужу — лезвие ушло под воду с тихим плеском — и двинулся дальше. Ночь обняла его, как старая подруга, холодная и вероломная. Переулок остался позади, унося стоны и кровь, но впереди ждало что-то большее — склад, шифр, правда, что пахла порохом и смертью.

Он знал: это только разминка. Настоящий бой еще впереди, и он будет драться до последнего вздоха, как учил его Лэнгфорд, как жил Грей. Москва шептала ему угрозы, но он шел, потому что тени не пугают тех, кто сам стал одной из них.

Склад №17 возвышался над Соколом, как каменный истукан, вырезанный из ночи. Ржавые ворота, затянутые паутиной, скрипели на ветру, словно кости старого скелета. За ними — тьма, густая и непроглядная, как могила. Он перелез через забор, чувствуя, как колючая проволока царапает кожу, и двинулся вперед, "Глок" в руке, словно продолжение нервной системы. Здесь пахло сыростью, гнилью и чем-то еще — химией, машинным маслом, запахом, который он помнил по Алеппо, по лабораториям "Титан Индастриз".

Внутри склада царил хаос. Ящики, разбросанные, словно кости после пира, обрывки ткани, ржавые бочки, и над всем этим — тишина, давящая на уши, как вакуум. Сокол двигался осторожно, как тень, сканируя каждый угол, каждый проем. Он знал: здесь его ждут. Вопрос — кто и с чем.

Внезапно, в глубине склада, вспыхнул свет. Не яркий, а тусклый, дрожащий, словно свеча в бурю. Сокол замер, прижавшись к стене, и прислушался. Тишина. Он двинулся к свету, крадучись, как хищник, готовый к прыжку.

Свет исходил из небольшого кабинета — обшарпанного, с облупившейся краской и старым столом, заваленным бумагами. За столом сидела женщина — худая, с растрепанными волосами и очками в роговой оправе, сползшими на кончик носа. Она что-то писала, склонившись над листом бумаги, а рядом стояла старая керосиновая лампа, отбрасывая дрожащие тени на стены.

Сокол вошел в кабинет, бесшумно, как призрак. Женщина вздрогнула, подняла голову, и ее глаза расширились от ужаса.

— Кто вы? — ее голос дрожал, как струна.

— Я ищу информацию, — ответил Сокол, держа "Глок" наготове.

— Склад №17. Груз N-7. Что здесь было 15 июня 2022 года?

Женщина замолчала, глядя на него с испугом. Ее глаза бегали по комнате, словно ища выход.

— Я… я не знаю, о чем вы говорите, — пробормотала она, отводя взгляд.

Сокол шагнул ближе, его тень нависла над ней.

— Не лгите мне. Я знаю, что вы здесь работаете. Я знаю, что вы видели. Говорите.

Женщина всхлипнула, закрыв лицо руками.

— Пожалуйста, уходите. Если они узнают, что я с вами разговаривала, они меня убьют.

— Кто "они"? — Сокол наклонился ближе, его голос стал жестким. — "Титан Индастриз"?

Женщина вздрогнула, словно от удара.

— Да… они… они контролируют всё. Они привозят грузы, а мы их просто переписываем. Никто не знает, что внутри.

— Но вы знаете, — Сокол схватил ее за руку, сжимая ее пальцы. — Вы видели груз N-7. Что это было?

Женщина замолчала, ее губы дрожали. Сокол почувствовал, как в ней нарастает страх, как волна, готовая захлестнуть.

— Это… это были люди, — прошептала она, ее голос едва слышен.

— Молодые люди. Их привезли в контейнерах. Они были… странные. С какими-то устройствами на руках.

Сокол стиснул зубы. Наночипы. Грей был прав. "Титан Индастриз" превращала людей в

оружие.

— Куда их увезли? — спросил он, его голос стал ледяным.

— Я не знаю, — женщина заплакала, ее тело затряслось.

— Они увезли их на грузовиках. В горы.

Горы. Загрос. Лэнгфорд. Все сходилось в одну точку.

Внезапно, в коридоре раздались шаги. Тяжелые, уверенные, словно кто-то шел на охоту. Женщина вздрогнула, ее глаза наполнились ужасом.

— Они здесь! — прошептала она, хватая Сокола за руку.

— Бегите!

Сокол выключил лампу, и кабинет погрузился в темноту. Он схватил женщину за руку и потащил ее к задней двери.

— Кто они? — спросил он, бежа по коридору.

— Наемники, — ответила женщина, задыхаясь.

— Они всегда сопровождают грузы. Они не остановятся ни перед чем.

Они выбежали из склада, и ночь обрушилась на них, как стена. Дождь хлестал по лицу, ветер выл, словно предвещая беду. Сокол оглянулся — из склада выбежали четверо наемников, их черные силуэты мелькали в темноте. В руках — автоматы с глушителями, на запястьях — мигали зеленые индикаторы.

— Бегите! — крикнул Сокол, толкая женщину вперед.

— Я их задержу.

Он выхватил "Глок" и открыл огонь. Пули просвистели в темноте, и один из наемников упал, схватившись за ногу. Остальные залегли, открыв ответный огонь. Сокол перекатился за ящик, чувствуя, как пули прошивают дерево над головой.

Он знал: долго не продержится. Наемники были профессионалами, а у него — только "Глок" и немного патронов. Но он должен был выиграть время, чтобы женщина смогла убежать.

Сокол выскочил из-за ящика, выстрелил дважды, и еще один наемник упал, хрипя. Остальные бросились вперед, их движения были быстрыми и точными. Сокол отступил, отстреливаясь, пока не уперся в забор.

Он перелез через него, чувствуя, как колючая проволока рвет одежду. Наемники были уже рядом, их автоматы изрыгали пламя. Сокол бросился бежать, петляя между ящиками, уходя в ночь.

Он знал: это только начало. "Титан Индастриз" не отпустит его так просто. Но теперь у него была информация — груз N-7, люди, горы Загрос. И женщина, которая могла знать больше.

Сокол должен был найти ее. И разгадать тайну, которую она хранила.

Сокол бежал, не разбирая дороги, дождь хлестал в лицо, ветер выл в ушах, а за спиной слышались шаги наемников, словно гончие, преследующие добычу. Он перепрыгивал через ящики, перелезал через заборы, петлял по узким переулкам, стараясь оторваться от преследователей. Но они не отставали, их движения были быстрыми и точными, словно они были частью ночи.

Наконец, он выбежал на улицу, где проезжали редкие машины. Сокол махнул рукой, и одна из них остановилась — старая "Волга", за рулем сидел таксист с удивленным лицом.

— Куда едем? — спросил он, глядя на Сокола с подозрением.

— В центр, — ответил Сокол, запрыгивая на заднее сиденье.

— И побыстрее.

Таксист вдавил педаль газа, и "Волга" рванула с места, оставляя за собой след из брызг. Сокол оглянулся — наемники выбежали на улицу, но машина уже была далеко.

— Что-то случилось? — спросил таксист, глядя на Сокола через зеркало заднего вида.

— Вы выглядите неважно.

— Просто небольшие неприятности, — ответил Сокол, стараясь отдышаться.

— Довезите меня до места, и я хорошо заплачу.

Таксист кивнул, и "Волга" понеслась по ночным улицам Москвы, унося Сокола прочь от склада, от наемников, от "Титан Индастриз". Но он знал: это только временная передышка. Они найдут его. Вопрос — когда и где.

Сокол достал телефон и набрал номер Макса.

— Макс, это я, — сказал он, когда тот ответил.

— Мне нужна помощь.

— Что случилось? — спросил Макс, его голос был встревожен.

— Ты в порядке?

— Я в порядке, но мне нужна информация, — ответил Сокол.

— Найди мне специалиста по шифрам. Хорошего специалиста. И чтобы он был надежным.

— Я понял, — сказал Макс.

— Я займусь этим. Где ты сейчас?

— Я в центре, — ответил Сокол.

— Перезвоню позже.

Он отключил телефон и откинулся на сиденье, закрыв глаза. В голове крутились обрывки информации — склад, груз N-7, люди, горы Загрос. И шифр Грея, который он

должен был разгадать.

Сокол знал: он не сможет сделать это один. Ему нужна помощь. И Макс был его единственной надеждой.

"Волга" остановилась у старого дома в центре Москвы. Сокол расплатился с таксистом и вышел на улицу. Дождь стих, и над городом повисла тишина, нарушаемая лишь гулом машин и редкими голосами прохожих.

Он вошел в подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Через несколько минут дверь открылась, и на пороге появилась женщина — худая, с растрепанными волосами и очками в роговой оправе.

— Вы? — спросила она, глядя на Сокола с испугом.

— Да, — ответил Сокол. — Я должен с вами поговорить.

Женщина кивнула и впустила его в квартиру. Сокол вошел, оглядываясь по сторонам. Квартира была маленькой и обшарпанной, но чистой и уютной. На стенах висели картины, на полках стояли книги, а в углу стоял старый рояль.

— Меня зовут Ирина, — сказала женщина, протягивая Соколу руку.

— Я работала на складе.

— Я знаю, — ответил Сокол, пожимая ее руку.

— Мне нужна ваша помощь.

Ирина кивнула и повела его в комнату. Сокол сел на стул, а Ирина села напротив него.

— Что вы хотите знать? — спросила она, глядя на Сокола с тревогой.

— Все, — ответил Сокол.

— Все, что вы знаете о "Титан Индастриз".

Ирина вздохнула и начала рассказывать. Ее голос был тихим и дрожащим, но в нем чувствовалась решимость. Она рассказала о складе, о грузах, о наемниках, о людях, которых привозили в контейнерах. Она рассказала о "Титан Индастриз" — о корпорации, которая контролировала все, о корпорации, которая превращала людей в оружие.

Сокол слушал ее, не перебивая, его лицо было серьезным и сосредоточенным. Он понимал: Ирина — ключ к разгадке тайны. И он должен был защитить ее.

Внезапно, в дверь позвонили. Ирина вздрогнула, ее глаза наполнились ужасом.

— Это они! — прошептала она, хватая Сокола за руку.

— Бегите!

Сокол выхватил "Глок" и бросился к двери. Он знал: "Титан Индастриз" не отпустит его так просто. И он был готов к бою.

Сокол прильнул к двери, прислушиваясь. За дверью стояла тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием. Он медленно открыл дверь, держа "Глок" наготове.

На пороге стоял мужчина — высокий, в черном плаще, с лицом, скрытым в тени капюшона. В руке он держал конверт.

— Я к Ирине, — сказал он, его голос был низким и хриплым.

— У меня для нее письмо.

Сокол прищурился, глядя на него с подозрением. Что-то в этом человеке казалось ему знакомым.

— Оставьте письмо здесь, — сказал Сокол, не опуская пистолет.

— Я передам его Ирине.

Мужчина покачал головой.

— Я должен передать письмо лично, — сказал он.

— Это очень важно.

Сокол замолчал, раздумывая. Что делать? Доверять этому человеку или нет?

Внезапно, Ирина выбежала из комнаты.

— Это он! — закричала она, указывая на мужчину.

— Это он!

Сокол вздрогнул, узнавая голос. Это был тот самый наемник, который преследовал его на складе.

Сокол рванулся вперед, выхватывая нож. Но наемник был быстрее. Он выхватил пистолет и выстрелил.

Пуля попала в Сокола, пробив плечо. Сокол охнул, отшатнулся назад, но не выпустил нож. Он бросился на наемника, вонзая лезвие в его грудь.

Наемник закричал, падая на пол. Сокол выдернул нож и бросился к Ирине.

— Бежим! — крикнул он, хватая ее за руку.

Они выбежали из квартиры, сбегая по лестнице. За ними слышались шаги других наемников, которые поднимались наверх.

Сокол и Ирина выбежали на улицу и бросились бежать. Они бежали, не разбирая дороги, пока не оказались в парке.

Сокол остановился, прижавшись к дереву, и огляделся. Наемников нигде не было видно.

— Мы оторвались, — сказал он, стараясь отдышаться.

— Что нам делать? — спросила Ирина, глядя на Сокола с ужасом.

— Нам нужно найти безопасное место, — ответил Сокол.

— И нам нужно разгадать шифр Грея.

Он достал флешку из кармана и посмотрел на нее. Шифр "X7-K9-13" все еще дразнил его, словно насмехаясь над его бессилием.

— Я знаю, кто может нам помочь, — сказал Сокол.

— У меня есть друг. Он специалист по шифрам.

Он достал телефон и набрал номер Макса.

— Макс, это я, — сказал он, когда тот ответил.

— Мне нужна твоя помощь.

— Что случилось? — спросил Макс, его голос был встревожен.

— Ты в порядке?

— Я в порядке, но мне нужна твоя помощь, — ответил Сокол.

— Мне нужен специалист по шифрам. И чтобы он был надежным.

— Я понял, — сказал Макс.

— Я займусь этим. Где ты сейчас?

— Я в парке, — ответил Сокол.

— Перезвоню позже.

Он отключил телефон и посмотрел на Ирину.

— Все будет хорошо, — сказал он, стараясь придать своему голосу уверенность.

— Мы разгадаем этот шифр. И мы узнаем правду о "Титан Индастриз".

Но в глубине души он знал: это только начало. И впереди их ждет еще много опасностей.

Сокол и Ирина сидели на скамейке в парке, укрывшись в тени деревьев. Дождь стих, и над городом повисла тишина, нарушаемая лишь гулом машин и редкими голосами прохожих.

Сокол достал флешку из кармана и посмотрел на нее. Шифр "X7-K9-13" все еще дразнил его, словно насмехаясь над его бессилием.

— Я не понимаю, — сказал он, глядя на Ирину.

— Что это значит?

— Я не знаю, — ответила Ирина, пожимая плечами.

— Я не специалист по шифрам.

— Но вы знаете Грея, — сказал Сокол.

— Вы работали с ним. Может быть, он что-то вам говорил?

Ирина задумалась, нахмурив брови.

— Он был очень скрытным, — сказала она.

— Он никогда не говорил о своей работе.

— Но вы же были близки, — сказал Сокол.

— Вы должны что-то помнить.

Ирина вздохнула и посмотрела на Сокола.

— Хорошо, — сказала она.

— Я попробую вспомнить.

Она закрыла глаза и начала вспоминать. Сокол ждал, не перебивая, его сердце билось учащенно.

Через несколько минут Ирина открыла глаза.

— Я вспомнила, — сказала она.

— Однажды Грей сказал мне, что шифры — это как головоломки. Нужно найти ключ, чтобы их разгадать.

— Ключ? — переспросил Сокол.

— Какой ключ?

— Я не знаю, — ответила Ирина.

— Он не сказал.

Сокол стиснул зубы. Ключ. Что это может быть?

Внезапно, он вспомнил слова Грея: "Код — это история. Разбери её по частям."

История. Что было важным в истории Грея?

Сокол посмотрел на Ирину. Она была частью этой истории. Может быть, она и есть ключ?

— Ирина, — сказал Сокол.

— Расскажите мне о Грее. Все, что вы помните.

Ирина кивнула и начала рассказывать. Она рассказывала о Грее — о его работе, о его увлечениях, о его мечтах. Она рассказывала о том, как он любил свою работу, как он верил в правду, как он хотел изменить мир.

Сокол слушал ее, не перебивая, его разум работал, как компьютер. Он искал ключ, который поможет ему разгадать шифр.

И вдруг он понял.

— Дата, — прошептал он.

— Дата нашей последней встречи.

Он вспомнил слова Грея:

"15 июня — наша последняя встреча."15 июня. 15.06.

Сокол достал телефон и набрал номер Макса.

— Макс, это я, — сказал он, когда тот ответил.

— У меня есть ключ.

— Что за ключ? — спросил Макс, его голос был встревожен.

— Дата, — ответил Сокол. — 15 июня. 15.06.

— Я понял, — сказал Макс. — Что дальше?

— Мне нужен специалист по шифрам, — ответил Сокол.

— И чтобы он был надежным.

— Я уже нашел, — сказал Макс.

— Он ждет тебя.

— Где? — спросил Сокол.

— В старом бункере, — ответил Макс.

— Ты знаешь, где это.

Сокол кивнул. Он знал этот бункер. Это было старое убежище времен холодной войны, заброшенное и забытое.

— Я буду там, — сказал Сокол.

— Спасибо, Макс.

Он отключил телефон и посмотрел на Ирину.

— Мы едем, — сказал он.

— У меня есть ключ.

Ирина кивнула, и они встали со скамейки. Сокол посмотрел на небо. Тучи рассеялись, и над городом засияла луна.

Он знал: это только начало. Но теперь у него была надежда. И он был готов к бою.

Старый бункер, затерянный в лабиринте московских подземелий, дышал сыростью и забвением. Стены, покрытые плесенью и исписанные граффити, хранили эхо холодной войны, а воздух был пропитан запахом гнили и машинного масла. Сокол и Ирина спускались по ржавой лестнице, их шаги отдавались гулким эхом в темноте. "Глок" в руке Сокола был единственным источником света, его луч скользил по стенам, выхватывая обрывки плакатов с призывами к бдительности и противогазы, висящие на крюках, словно призраки прошлого.

— Ты уверен, что это безопасно? — спросила Ирина, ее голос дрожал от холода и страха.

— Безопаснее, чем на улице, — ответил Сокол, не отрывая взгляда от лестницы.

— Макс сказал, что здесь нас ждут.

Внизу их встретил тусклый свет от керосиновой лампы, стоявшей на столе. За столом сидел человек — невысокий, лысый, с круглыми очками и нервным тиком в левом глазу.

Его пальцы быстро бегали по клавиатуре старого компьютера, а на столе громоздились книги по криптографии и электронике.

— Сокол? — спросил он, не поднимая головы.

— Макс предупредил, что ты будешь.

— Ты — специалист? — спросил Сокол, подходя к столу.

— Я — хакер, криптограф, специалист по безопасности, — ответил человек, наконец подняв голову.

— Зовите меня Крот. И да, я могу помочь тебе с твоим шифром.

Сокол кивнул и положил флешку на стол.

— Это сообщение от моего друга, — сказал он.

— Он был убит. Я думаю, что в этом шифре — ключ к его убийству.

Крот взял флешку и вставил ее в компьютер. Экран мигнул, и на нем появилось зашифрованное сообщение.

— X7-K9-13, — пробормотал Крот, глядя на код.

— Интересно.

Он начал быстро печатать, его пальцы летали по клавиатуре, словно бабочки. На экране побежали строки кода, цифры и символы. Ирина смотрела на него с восхищением, а Сокол стоял, сжав кулаки, и ждал.

— Дата, — сказал Сокол, прерывая тишину.

— 15 июня. 15.06.

Крот кивнул и ввел дату в программу. Экран мигнул снова, и на нем появилось сообщение.

Сокол наклонился, чтобы прочитать его.

— Координаты: 37°N 49°E, — прочитал он.

— Горы Загрос. Предупреждение: "Союз Феникса". Заговор. Не доверяй никому.

Сокол замер, словно громом пораженный. Координаты — горы Загрос. Там, где скрывается Лэнгфорд. Но что такое "Союз Феникса"? И какой заговор?

— Что это значит? — спросила Ирина, глядя на Сокола с тревогой.

— Я не знаю, — ответил Сокол, качая головой.

— Но это что-то очень опасное.

Крот откинулся на стуле, снимая очки.

— "Союз Феникса", — сказал он, глядя на Сокола.

— Я слышал об этом. Это тайная организация. Говорят, что они контролируют мир.

— Теория заговора? — спросил Сокол, скептически приподняв бровь.

— Может быть, — ответил Крот. — Но я знаю людей, которые верят в это. И они не дураки.

— Кто они? — спросил Сокол, его голос стал жестким.

— Хакеры, журналисты, бывшие агенты спецслужб, — ответил Крот.

— Люди, которые знают слишком много.

— Где я могу их найти? — спросил Сокол.

Крот задумался, почесывая лысину.

— Я могу дать тебе контакт, — сказал он.

— Но будь осторожен. Эти люди не любят, когда их беспокоят.

Крот написал на листке бумаги номер телефона и протянул его Соколу.

— Позвони ему, — сказал он.

— Скажи, что тебя послал Крот. Он поможет тебе.

Сокол взял листок и сунул его в карман.

— Спасибо, — сказал он. — Ты нам очень помог.

— Будьте осторожны, — сказал Крот.

— "Союз Феникса" — это очень серьезно.

Сокол кивнул и посмотрел на Ирину.

— Нам нужно уходить, — сказал он.

— Здесь больше небезопасно.

Они вышли из бункера и снова оказались в ночной Москве. Дождь прекратился, и над городом засияла луна.

— Что мы будем делать? — спросила Ирина, глядя на Сокола с тревогой.

— Мы должны найти Лэнгфорда, — ответил Сокол.

— И мы должны узнать правду о "Союзе Феникса".

Он достал телефон и набрал номер Макса.

— Макс, это я, — сказал он, когда тот ответил.

— Мне нужна помощь.

— Что случилось? — спросил Макс, его голос был встревожен.

— Ты в порядке?

— Я в порядке, но мне нужна информация, — ответил Сокол.

— Найди мне все, что сможешь, о "Союзе Феникса".

— Я понял, — сказал Макс.

— Я займусь этим. Где ты сейчас?

— Я в центре, — ответил Сокол.

— Перезвоню позже.

Он отключил телефон и посмотрел на Ирину.

— Мы едем, — сказал он.

— Нас ждет долгий путь.

Они пошли по ночным улицам Москвы, их шаги отдавались эхом в тишине. Сокол знал: это только начало. И впереди их ждет еще много опасностей. Но он был готов к бою. Он должен был узнать правду. И он не остановится ни перед чем.

Сокол и Ирина шли по ночным улицам Москвы, их шаги отдавались эхом в тишине. Город спал, укрытый мраком и тишиной, но Сокол чувствовал, как в его сердце разгорается пламя. "Союз Феникса". Заговор. Предупреждение. Все это звучало, как бред сумасшедшего, но он знал: Грей не стал бы рисковать своей жизнью ради пустых слов.

— Куда мы идем? — спросила Ирина, ее голос дрожал от усталости и страха.

— В безопасное место, — ответил Сокол, не отрывая взгляда от дороги.

— Я знаю одного человека, который может нам помочь.

Он вспомнил о старом друге — бывшем агенте ГРУ, который ушел в отставку и жил отшельником в глухой деревне под Москвой. Он был параноиком, конспирологом, но при этом — гением, способным разгадать любой шифр и найти любую информацию.

Сокол достал телефон и набрал номер. После нескольких гудков в трубке раздался хриплый голос.

— Кто это? — спросил он.

— Это Сокол, — ответил Сокол.

— Мне нужна твоя помощь.

В трубке повисла тишина.

— Сокол? — переспросил голос.

— Что тебе нужно?

— Мне нужна информация о "Союзе Феникса", — ответил Сокол.

— И мне нужно безопасное место.

Голос замолчал на несколько секунд.

— Приезжай, — сказал он наконец.

— Я жду.

Сокол отключил телефон и посмотрел на Ирину.

— Мы едем в деревню, — сказал он.

— Там нас ждет помощь.

Они сели в такси и поехали за город, в глушь, где дороги становились все хуже, а дома

— все реже. Ночь сгущалась, и над ними нависали темные силуэты деревьев, словно призраки, охраняющие свои владения.

Наконец, такси остановилось у старого деревянного дома, окруженного высоким забором. Сокол расплатился с таксистом и вышел из машины, помогая Ирине.

Они подошли к воротам и постучали. Через несколько минут в окне появился свет, и дверь открылась. На пороге стоял старик — худой, с длинной седой бородой и пронзительными голубыми глазами.

— Сокол, — сказал он, узнавая Сокола.

— Заходи.

Они вошли в дом, где пахло травами и старыми книгами. Комната была завалена картами, схемами и фотографиями, а на стенах висели плакаты с цитатами из древних философов и конспирологическими теориями.

— Кто это? — спросил старик, глядя на Ирину.

— Это Ирина, — ответил Сокол.

— Она знает о "Союзе Феникса".

Старик кивнул и пригласил их сесть за стол.

— Рассказывайте, — сказал он, наливая им чай из старого самовара.

— Что вы знаете об этой организации?

Сокол и Ирина начали рассказывать все, что знали — о складе, о грузе N-7, о наемниках, о шифре Грея, о "Союзе Феникса". Старик слушал их, не перебивая, его глаза горели, как угли.

Когда они закончили, он замолчал на несколько минут, глядя в окно.

— "Союз Феникса", — пробормотал он наконец.

— Я давно подозревал, что они существуют.

— Что это за организация? — спросил Сокол.

— Это тайное общество, — ответил старик.

— Они контролируют мировую экономику, политику, СМИ. Они влияют на все, что происходит в мире.

— Зачем? — спросила Ирина.

— Чтобы установить новый мировой порядок, — ответил старик.

— Чтобы создать единое правительство, единую валюту, единую религию. Чтобы лишить людей свободы и сделать их рабами.

Сокол нахмурился. Все это звучало слишком безумно, чтобы быть правдой.

— Но это же теория заговора, — сказал он.

— Может быть, — ответил старик.

— Но я видел слишком много, чтобы верить в случайности. Я знаю, что в мире есть силы, которые хотят контролировать нас. И "Союз Феникса" — одна из них.

— Что нам делать? — спросил Сокол.

— Нам нужно найти Лэнгфорда, — ответил старик.

— Он знает правду. Он может нам помочь.

— Но как мы его найдем? — спросила Ирина.

— У меня есть связи, — ответил старик.

— Я могу узнать, где он находится.

Он подошел к старому радиоприемнику и начал настраивать волну. Через несколько минут в эфире раздался треск и шипение.

— Это секретный канал, — сказал старик.

— Здесь передают сообщения для избранных.

Он начал слушать эфир, его лицо становилось все более серьезным.

— Я слышу его, — сказал он наконец.

— Лэнгфорд жив. Он в горах Загрос.

Сокол и Ирина переглянулись. Они нашли его.

— Что нам делать дальше? — спросил Сокол.

— Нам нужно ехать в Иран, — ответил старик.

— Там мы найдем Лэнгфорда.

— Но это опасно, — сказала Ирина.

— Я знаю, — ответил старик.

— Но это наш единственный шанс.

Сокол кивнул. Он был готов к риску. Он должен был узнать правду. И он не остановится ни перед чем.

— Мы едем, — сказал он.

— Мы найдем Лэнгфорда. И мы раскроем заговор "Союза Феникса".

Ночь обняла их, как старая подруга, холодная и вероломная. Они вышли из дома, шагая в неизвестность, в самое сердце тьмы. И они знали: это только начало. Настоящий бой еще впереди, и они будут драться до последнего вздоха.

Старый "УАЗик", пропахший соляркой и пылью, трясся по ухабистой дороге, унося Сокола и Ирину все дальше от Москвы, в сторону иранской границы. За рулем сидел хмурый мужик с обветренным лицом и руками, загрубевшими от работы, — один из контактов старика, согласившийся за солидную плату перебросить их через границу. Ирина дремала на заднем сиденье, ее лицо осунулось от усталости, а Сокол смотрел в окно, на мелькающие пейзажи — поля, леса, редкие деревни, словно застывшие во времени.

Внутри него бушевала буря. "Союз Феникса". Заговор. Новый мировой порядок. Все это звучало как бред параноика, как дешевый триллер, но слова Грея, его последние слова, не давали ему покоя. "Не доверяй никому". Кому он мог доверять? Максу? Старику? Ирине? Сомнения грызли его, как крысы, подтачивая уверенность.

Он вспомнил Лэнгфорда — его суровое лицо, его пронзительный взгляд, его слова о долге и чести. Лэнгфорд верил в порядок, в справедливость, в то, что мир можно изменить к лучшему. Но что, если он ошибался? Что, если мир — это хаос, где правят только деньги и власть?

Воспоминание вспыхнуло, как искра в темноте. Багдад, жаркий вечер, база "Дельта". Сокол, тогда еще капитан, стоял на крыше, глядя на закат, а Лэнгфорд подошел к нему, протягивая флягу с водой.

— Ты слишком серьезный, Алекс, — сказал он, усмехнувшись.

— Расслабься. Нельзя все время думать о войне.

— А о чем еще думать? — спросил Сокол, принимая флягу.

— Это моя работа.

— Твоя работа — защищать людей, — ответил Лэнгфорд.

— А для этого нужно понимать, что они защищают. Семью, друзей, свободу. Нельзя забывать о том, что важно.

— А что важно для тебя? — спросил Сокол, глядя на него с любопытством.

Лэнгфорд замолчал на несколько секунд, глядя на горизонт.

— Правда, — ответил он наконец.

— Я хочу знать правду. Даже если она окажется горькой.

Сокол отпил глоток воды, чувствуя, как она обжигает горло.

— А что, если правды нет? — спросил он.

— Что, если все — ложь?

Лэнгфорд посмотрел на него с грустью.

— Тогда мы должны ее создать, — ответил он.

— Мы должны построить мир, где правда будет важна.

Воспоминание оборвалось. Сокол вздохнул, чувствуя, как тяжесть сомнений давит на плечи. Стоит ли ему ввязываться в это дело? Стоит ли рисковать своей жизнью ради правды, которая может оказаться ложью?

— Что с тобой? — спросила Ирина, просыпаясь.

— Ты выглядишь обеспокоенным.

— Я просто думаю, — ответил Сокол, отворачиваясь от окна.

— Думаю о том, во что мы ввязались.

— Ты сомневаешься? — спросила Ирина, глядя на него с тревогой.

— Да, — ответил Сокол.

— Я сомневаюсь. Я не знаю, стоит ли нам продолжать.

Ирина замолчала, глядя на него с пониманием.

— Я понимаю, — сказала она наконец.

— Это страшно. Но мы не можем остановиться. Мы должны узнать правду.

— Почему? — спросил Сокол, глядя на нее с вызовом.

— Зачем нам это нужно?

— Потому что это правильно, — ответила Ирина.

— Потому что Грей верил в это. Потому что Лэнгфорд верил в это. И потому что мы должны верить в это.

Сокол замолчал, глядя на Ирину. В ее глазах горел огонь — огонь веры, огонь надежды, огонь, который он почти погасил в себе.

— Ты права, — сказал он наконец.

— Мы не можем остановиться. Мы должны продолжать.

Он вспомнил Лэнгфорда, его слова о долге и чести, о правде и справедливости. Он вспомнил Грея, его верность и преданность. Он вспомнил всех тех, кто погиб, сражаясь за правду.

И он понял: он не может их подвести. Он должен продолжать. Ради них. Ради себя. Ради будущего.

— Спасибо, — сказал он Ирине, глядя ей в глаза.

— Ты помогла мне вспомнить, кто я есть.

Ирина улыбнулась, и ее лицо посветлело.

— Мы вместе, — сказала она.

— Мы справимся.

Сокол кивнул, чувствуя, как сомнения отступают, а на их место приходит решимость. Он снова посмотрел в окно, на мелькающие пейзажи. Дорога была длинной и трудной, но он был готов к ней. Он знал: он должен найти Лэнгфорда. И он должен узнать правду о "Союзе Феникса".

Потому что это его долг. Потому что это его судьба.

"УАЗик" остановился на заправке, затерянной среди бескрайних степей Казахстана. Ветер гулял по окрестностям, поднимая вихри пыли, а солнце палило нещадно, выжигая последние капли влаги из земли. Сокол вышел из машины, разминая затекшие мышцы, и огляделся. Вокруг — лишь выжженная трава, покосившиеся столбы и одинокая будка, где продавали бензин и дешевые сигареты.

Ирина осталась в машине, укрывшись в тени, а водитель, не говоря ни слова, начал заправлять бак. Сокол подошел к будке, намереваясь купить воды, и столкнулся с местным жителем — стариком в поношенном халате и тюбетейке, с лицом, изрезанным морщинами, словно карта древней земли.

— Путник, — обратился к нему старик, его голос был тихим и хриплым.

— Куда путь держишь?

— В Иран, — ответил Сокол, не вдаваясь в подробности.

— В Иран? — старик покачал головой.

— Далекий путь. Опасный путь. Зачем тебе туда?

Сокол замолчал, раздумывая, стоит ли отвечать. Что он мог сказать этому старику? Что он ищет правду, что он пытается спасти мир от тайной организации, что он верит в долг и честь? Все это звучало слишком пафосно, слишком нереально.

— Ищу человека, — ответил он наконец.

— Важного для меня человека.

— Человека? — старик усмехнулся.

— Люди приходят и уходят. Как ветер в степи. Что остается?

Сокол задумался над его словами. Что остается? Память? След, который мы оставляем после себя? Или только пыль, развеянная ветром?

— Остается то, во что мы верим, — ответил он наконец.

— Остается то, за что мы готовы бороться.

— Вера, — старик покачал головой.

— Вера — это хорошо. Но вера может ослепить. Вера может привести к гибели.

— А что тогда? — спросил Сокол.

— Что тогда остается?

— Остается разум, — ответил старик.

— Разум и сомнение. Сомневайся во всем. Ищи ответы. Не верь слепо.

Сокол замолчал, размышляя над его словами. Сомнение. Это то, что грызло его изнутри. Сомнение в "Союзе Феникса", сомнение в Лэнгфорде, сомнение в самом себе.

— Спасибо, — сказал он старику.

— Ты дал мне пищу для размышлений.

Он купил воды и вернулся к машине. Водитель закончил заправку, и они снова тронулись в путь. Сокол сидел, глядя в окно, и думал о словах старика. Сомневайся во всем. Ищи ответы. Не верь слепо.

Он достал карту и посмотрел на координаты, полученные от Крота. Горы Загрос. Иран. Ловушка? Возможно. Но он не мог отступить. Он должен был проверить. Он должен был узнать правду.

— Мы едем по координатам, — сказал он водителю.

Водитель посмотрел на него с удивлением.

— Там нет дороги, — сказал он. — Там горы. Там опасно.

— Я знаю, — ответил Сокол. — Но мы должны туда добраться.

Водитель пожал плечами и свернул с трассы на проселочную дорогу, которая вела в горы. "УАЗик" трясся и подпрыгивал на ухабах, но Сокол не обращал на это внимания.

Он смотрел на карту, сверяя координаты, и готовился к тому, что его ждет впереди.

Он знал: это может быть ловушка. Но он должен был рискнуть. Он должен был узнать правду.

Потому что это его долг. Потому что это его судьба.

"УАЗик" остановился у подножия гор. Дальше дороги не было. Сокол и Ирина вышли из машины, благодаря водителя и расплачиваясь с ним. Он уехал, оставив их одних среди дикой природы.

Сокол посмотрел на горы. Они возвышались над ними, словно каменные великаны, их вершины терялись в облаках. Ветер гулял по склонам, принося запах хвои и камня.

— Что теперь? — спросила Ирина, глядя на Сокола с тревогой.

— Теперь мы идем пешком, — ответил Сокол.

— По координатам.

Он достал компас и определил направление. Они начали подниматься в горы, их шаги отдавались эхом в тишине. Подъем был трудным, камни скользили под ногами, а воздух становился все более разреженным.

Сокол шел впереди, прокладывая путь, а Ирина следовала за ним, стараясь не отставать. Он чувствовал ее усталость, ее страх, но он не мог остановиться. Он должен был добраться до цели.

Через несколько часов они вышли на небольшую поляну, окруженную соснами. В центре поляны стояла старая хижина, сложенная из камня и дерева.

— Это оно? — спросила Ирина, глядя на хижину с подозрением.

— Похоже на то, — ответил Сокол.

— Но нужно быть осторожными.

Он достал "Глок" и двинулся к хижине, крадучись, как тень. Ирина следовала за ним, держась позади.

Сокол подошел к двери и прислушался. Тишина. Он толкнул дверь, и она открылась со скрипом.

Внутри хижины было темно и сыро. Луч солнца пробивался сквозь щели в крыше, освещая пыль и паутину. В углу стояла старая кровать, застеленная грязным одеялом, а на столе лежали книги и карты.

Сокол вошел в хижину, осматриваясь по сторонам. Вдруг, из-за кровати выскочил человек — высокий, с седой бородой и пронзительными голубыми глазами. В руке он держал пистолет.

— Кто вы? — спросил он, его голос был хриплым и угрожающим.

Сокол поднял руки, показывая, что не вооружен.

— Я — Сокол, — ответил он.

— Я ищу Маркуса Лэнгфорда.

Человек замолчал, глядя на Сокола с подозрением.

— Откуда ты знаешь мое имя? — спросил он наконец.

— Грей сказал мне, — ответил Сокол.

— Он сказал, что вы можете мне помочь.

Человек опустил пистолет.

— Грей? — переспросил он.

— Он мертв.

— Я знаю, — ответил Сокол.

— Но он оставил мне сообщение. Он сказал, что вы знаете правду.

Человек посмотрел на Сокола долгим взглядом.

— Правду? — пробормотал он.

— Правды не существует. Есть только ложь.

— Я не верю вам, — сказал Сокол.

— Я верю в правду. И я верю, что вы можете мне ее рассказать.

Человек замолчал, раздумывая.

— Хорошо, — сказал он наконец.

— Я расскажу тебе правду. Но ты должен быть готов к тому, что она тебя шокирует.

Сокол кивнул. Он был готов. Он должен был узнать правду.

Даже если она окажется горькой.

Хижина Лэнгфорда, словно старый волк, приютилась в самом сердце гор, окруженная вековыми соснами, чьи кроны шептали древние истории ветру. Внутри пахло дымом костра, сушеными травами и чем-то еще — запахом одиночества, въевшимся в дерево и камень, как шрам. Лэнгфорд, сгорбленный, с лицом, изрезанным морщинами, словно карта прожитой жизни, смотрел на Сокола, словно оценивал его, как старый охотник оценивает зверя. Ирина, притихшая, стояла в углу, словно испуганная птица, готовая в любой момент сорваться с места.

— Правда, говоришь? — прохрипел Лэнгфорд, его голос был как скрежет камней.

— Правда — это роскошь, которую мы не можем себе позволить. В этом мире есть только ложь, и мы должны научиться в ней выживать.

— Я не верю вам, — ответил Сокол, его голос был твердым, как сталь.

— Я знаю, что вы знаете правду. И я хочу ее услышать.

Лэнгфорд усмехнулся, его глаза блеснули, как осколки льда.

— Ты упрямый, как черт, — сказал он.

— Это хорошо. Но упрямство может тебя убить.

Он подошел к старому сундуку, стоявшему в углу, и открыл его. Внутри лежало оружие — старые винтовки, пистолеты, ножи, словно собранные из разных эпох.

— Если ты хочешь правду, — сказал Лэнгфорд, доставая из сундука потрепанную винтовку Мосина, — ты должен быть готов за нее драться.

Он протянул винтовку Соколу.

— Это старая, но надежная, — сказал он.

— Она не подведет тебя.

Сокол взял винтовку, ощущая ее вес в руках. Она была холодной и твердой, словно напоминала о том, что его ждет впереди.

— Что это? — спросила Ирина, глядя на оружие с тревогой.

— Зачем нам это?

— Нам предстоит встреча, — ответил Лэнгфорд, доставая из сундука нож.

— Встреча, к которой нужно быть готовым.

Он протянул нож Ирине.

— Ты тоже должна быть готова, — сказал он.

— Этот мир не прощает слабости.

Ирина взяла нож, ее рука дрожала.

— Я не умею драться, — сказала она.

— Научишься, — ответил Лэнгфорд.

— У тебя нет выбора.

Он начал доставать из сундука другие вещи — патроны, аптечку, компас, карту.

— Нам нужно собрать все необходимое, — сказал он.

— Нам предстоит долгий путь.

Сокол смотрел на него, размышляя. Лэнгфорд был другим — более жестким, более циничным, чем он помнил. Но в его глазах все еще горел огонь — огонь правды, огонь справедливости.

— Куда мы идем? — спросил Сокол.

— К ним, — ответил Лэнгфорд.

— К тем, кто контролирует этот мир.

— К "Союзу Феникса"? — спросила Ирина.

Лэнгфорд кивнул.

— Они ждут нас, — сказал он.

— Они знают, что мы идем.

— Это ловушка? — спросил Сокол.

— Возможно, — ответил Лэнгфорд.

— Но у нас нет выбора. Мы должны идти.

Сокол замолчал, раздумывая. Лэнгфорд был прав. У них не было выбора. Они должны были идти.

— Хорошо, — сказал он наконец.

— Мы идем.

Лэнгфорд усмехнулся.

— Вот и славно, — сказал он.

— Но помни, Сокол. Не доверяй никому. В этом мире даже тень может предать тебя.

Он начал собирать вещи, его движения были быстрыми и точными. Сокол и Ирина последовали его примеру, собирая все необходимое.

— Что это за место? — спросила Ирина, глядя на карту.

— Это старая шахта, — ответил Лэнгфорд.

— Там они проводят свои встречи. Там они принимают решения.

— И мы собираемся туда ворваться? — спросила Ирина, ее голос дрожал от страха.

— Мы собираемся узнать правду, — ответил Сокол.

— И если для этого придется ворваться, мы ворвемся.

Лэнгфорд посмотрел на него с одобрением.

— Ты становишься похож на меня, — сказал он.

— Это хорошо. Но не забывай, кто ты есть.

Сокол кивнул, чувствуя, как в его сердце разгорается пламя. Он был готов. Он был готов к встрече с неизвестным.

— Пошли, — сказал Лэнгфорд, выходя из хижины.

— Нас ждет долгий путь.

Они вышли в ночь, и горы обняли их своей тишиной. Ветер гулял по склонам, принося запах хвои и камня. Сокол посмотрел на небо. Звезды сияли ярко, словно указывая им путь.

— Сука, — пробормотал он себе под нос.

— Посмотрим, что вы там наплели, пидар#$ы из "Союза Феникса".

Он сжал винтовку в руках и двинулся вперед, в темноту, навстречу своей судьбе.

Тьма, словно густой кисель, обволакивала горы Загрос, лишь бледный серп луны едва пробивался сквозь плотные облака, рисуя причудливые тени на скалах. Ветер, холодный и пронизывающий, выл в ущельях, словно оплакивая забытые души. Сокол, Лэнгфорд и Ирина, словно призраки, крались по горной тропе, их шаги заглушались шепотом ветра и хрустом камней под ногами.

Лэнгфорд, словно горный козел, уверенно вел их вперед, его силуэт, сливаясь с темнотой, казался частью скалы. Сокол, с винтовкой Мосина за плечом, внимательно осматривал окрестности, его взгляд, отточенный годами службы, выхватывал малейшие детали — сломанную ветку, след на земле, отблеск света вдали. Ирина, измученная и испуганная, шла позади, стараясь не отставать, ее дыхание вырывалось короткими облачками в морозном воздухе.

— Долго еще? — прошептала она, ее голос дрожал от усталости.

— Почти пришли, — ответил Сокол, не отрывая взгляда от тропы.

— Еще немного.

Он чувствовал что-то неладное. Слишком тихо. Слишком спокойно. Словно природа затаила дыхание, ожидая чего-то. Инстинкт, отточенный годами войны, кричал об опасности, но он не мог понять, в чем дело.

— Лэнгфорд, — сказал Сокол, понизив голос.

— Ты уверен, что это правильный путь?

Лэнгфорд остановился, оглядываясь.

— Что-то не так? — спросил он, его голос был настороженным.

— Слишком тихо, — ответил Сокол.

— Слишком спокойно. Я чувствую подвох.

Лэнгфорд нахмурился, прислушиваясь.

— Может быть, ты прав, — сказал он.

— Нужно быть осторожными.

Они продолжили путь, двигаясь еще медленнее и осторожнее. Вскоре тропа вывела их к старой шахте — черной дыре, зияющей в скале, словно пасть чудовища. Вокруг шахты валялись обломки камней, ржавые вагонетки и остатки старых построек, словно напоминая о былом величии.

— Это оно, — сказал Лэнгфорд, глядя на шахту.

— Здесь они проводят свои встречи.

Сокол огляделся. Вокруг шахты не было видно ни души.

— Где охрана? — спросил он.

— Где часовые?

— Должны быть, — ответил Лэнгфорд, нахмурившись.

— Что-то здесь не так.

— Я же говорил, — сказал Сокол.

— Это ловушка.

— Может быть, — ответил Лэнгфорд.

— Но мы должны проверить.

Он достал из рюкзака бинокль и начал осматривать окрестности.

— Никого не вижу, — сказал он. — Но я чувствую, что они где-то рядом.

— Что будем делать? — спросила Ирина, ее голос дрожал от страха.

— Разделимся, — ответил Сокол.

— Я и Лэнгфорд пойдем внутрь, ты останешься здесь и будешь следить за окрестностями. Если что-то случится, подай сигнал.

— Но я боюсь, — сказала Ирина.

— Ты справишься, — ответил Сокол, глядя ей в глаза.

— Я верю в тебя.

Он достал из рюкзака небольшой свисток и протянул его Ирине.

— Если что-то случится, свисти, — сказал он.

— Мы услышим.

Ирина взяла свисток, ее рука дрожала.

— Будьте осторожны, — сказала она.

— Будем, — ответил Сокол.

Он и Лэнгфорд подошли к шахте и заглянули внутрь. Внутри царила кромешная тьма.

— Что там? — спросила Ирина.

— Ничего не видно, — ответил Сокол.

— Нужно идти внутрь.

Он достал из рюкзака фонарик и включил его. Луч света прорезал тьму, освещая узкий проход, ведущий вглубь шахты.

— Пошли, — сказал Сокол, входя в шахту.

— Будем осторожны.

Лэнгфорд последовал за ним, его шаги отдавались гулким эхом в темноте. Они шли по узкому проходу, их дыхание вырывалось короткими облачками в морозном воздухе. Стены прохода были покрыты плесенью и влагой, а под ногами хрустели обломки камней.

— Что-то здесь не так, — сказал Сокол, понизив голос.

— Слишком тихо.

— Я чувствую то же самое, — ответил Лэнгфорд.

— Нужно быть готовыми ко всему.

Они продолжали идти, пока не вышли в большой зал. Зал был освещен тусклым светом от нескольких факелов, висевших на стенах. В центре зала стоял длинный стол, за которым сидели люди — мужчины и женщины в черных костюмах, их лица были скрыты масками.

— Вот они, — прошептал Лэнгфорд. — "Союз Феникса".

Сокол огляделся. В зале не было видно охраны.

— Где охрана? — спросил он.

— Не знаю, — ответил Лэнгфорд.

— Но я чувствую, что они где-то рядом.

Вдруг, один из людей за столом поднял руку.

— Добро пожаловать, Сокол, — сказал он, его голос был искажен маской.

— Мы ждали вас.

Сокол замер, словно громом пораженный.

— Откуда вы знаете мое имя? — спросил он.

— Мы знаем все, — ответил человек.

— Мы знаем, кто вы, что вы делаете и зачем вы здесь.

Сокол стиснул зубы. Он попал в ловушку.

— Что вам нужно? — спросил он.

— Нам нужно, чтобы вы присоединились к нам, — ответил человек.

— Мы предлагаем вам власть, богатство, бессмертие. Все, что вы пожелаете.

Сокол усмехнулся.

— Я не продаюсь, — сказал он.

— Вы ошибаетесь, — ответил человек.

— У каждого есть своя цена.

Он поднял руку, и из тени вышли люди — наемники в черной экипировке, их автоматы были направлены на Сокола и Лэнгфорда.

— Выбирайте, — сказал человек.

— Присоединитесь к нам или умрите.

Сокол посмотрел на Лэнгфорда.

— Что будем делать? — спросил он.

Лэнгфорд усмехнулся.

— Будем драться, — ответил он.

Он выхватил пистолет и открыл огонь. Сокол последовал его примеру, поднимая винтовку и стреляя в наемников. В зале вспыхнула перестрелка, пули свистели в воздухе, а крики и стоны разносились эхом по шахте.

Сокол знал: они в ловушке. Но он не собирался сдаваться. Он будет драться до последнего вздоха.

Потому что это его долг. Потому что это его судьба.

Перестрелка в старой шахте вспыхнула, как бенгальский огонь в кромешной тьме. Эхо выстрелов, словно раскаты грома, разносилось по узким коридорам, смешиваясь с криками и стонами. Сокол, пригнувшись за обломком каменной стены, перезаряжал винтовку, его движения были отточены до автоматизма. Лэнгфорд, словно разъяренный зверь, метался по залу, поливая наемников свинцом из своего пистолета, его лицо исказилось в яростной гримасе.

Но их было слишком много. Наемники, словно тени, выныривали из темноты, их автоматы изрыгали пламя, заставляя Сокола и Лэнгфорда отступать все дальше вглубь шахты.

Внезапно, в голове Сокола вспыхнула яркая вспышка, словно молния ударила прямо в мозг. Он зажмурился, схватившись за голову, и почувствовал, как в его сознание врываются чужие мысли, чужие образы, чужие воспоминания.

Он увидел Макса, своего напарника, своего друга, который всегда был рядом, который вытаскивал его из самых жопных ситуаций. Но в этих видениях Макс был другим — его глаза горели злобой, его лицо исказилось в предательской ухмылке, а в руках он держал пистолет, направленный на Сокола.

"Предатель!" — пронеслось в голове Сокола, словно удар хлыста.

"Макс — один из них! Он работал на "Титан Индастриз" все это время!"

Сокол открыл глаза, его дыхание было сбитым, а сердце колотилось, как бешеное. Он посмотрел на Лэнгфорда, который отстреливался от наемников, и почувствовал, как в его душе зарождается сомнение.

"А что, если Лэнгфорд тоже? — подумал он.

— Что, если все это — часть его плана? Что, если он заманил меня сюда, чтобы убить?"

Сомнения, словно ядовитые змеи, начали обвивать его разум, отравляя его мысли, искажая его восприятие. Он больше не мог доверять никому.

— Лэнгфорд! — крикнул Сокол, его голос дрожал от ярости и страха.

— Ты знал об этом! Ты знал, что это ловушка!

Лэнгфорд обернулся, его лицо исказилось в недоумении.

— О чем ты говоришь, Сокол? — спросил он.

— Не притворяйся! — крикнул Сокол.

— Ты работаешь на "Титан Индастриз"! Ты предал меня!

Лэнгфорд замолчал, глядя на Сокола с грустью.

— Ты ошибаешься, Сокол, — сказал он.

— Я никогда бы тебя не предал.

Но Сокол не верил ему. Видения, навязанные наночипом, были слишком яркими, слишком убедительными. Он видел Макса, он видел Лэнгфорда, он видел их предательство.

— Я тебе не верю! — крикнул Сокол, поднимая винтовку.

— Я убью тебя!

Лэнгфорд покачал головой, его глаза наполнились печалью.

— Не делай этого, Сокол, — сказал он.

— Ты не понимаешь, что происходит.

Но Сокол не слушал его. Он нажал на курок.

Внезапно, в зале погас свет. Все погрузилось в кромешную тьму.

— Что за хрень?! — крикнул Лэнгфорд.

Сокол замер, прислушиваясь. В темноте раздавались шаги, крики, стоны. Перестрелка продолжалась, но он больше не мог понять, кто стреляет в кого.

Он почувствовал, как кто-то схватил его за руку и потащил в сторону.

— Сокол, это я, — прошептал знакомый голос.

— Нужно уходить.

Сокол узнал голос Ирины.

— Куда? — спросил он.

— Я знаю выход, — ответила она.

— Доверься мне.

Сокол колебался. Мог ли он доверять Ирине? Или она тоже была частью заговора?

Но у него не было выбора. Он должен был рискнуть.

Он последовал за Ириной, пробираясь сквозь тьму, спотыкаясь о камни и обходя тела убитых. Наконец, они вышли из шахты и оказались на свежем воздухе.

— Куда мы идем? — спросил Сокол, глядя на Ирину.

— Я знаю одного человека, — ответила она.

— Он может нам помочь.

— Кто это? — спросил Сокол.

— Он — бывший агент "Титан Индастриз", — ответила Ирина.

— Он знает все об их заговоре.

Сокол замолчал, раздумывая. Бывший агент "Титан Индастриз"? Мог ли он доверять ему?

Но у него не было выбора. Он должен был рискнуть.

— Хорошо, — сказал он.

— Веди меня к нему.

Ирина повела его по горной тропе, в сторону, противоположную той, откуда они пришли. Сокол шел за ней, его разум был полон сомнений и подозрений. Он больше не мог доверять никому.

Но он должен был продолжать. Он должен был узнать правду.

Даже если эта правда окажется слишком страшной, чтобы ее вынести.

Через несколько часов они вышли к небольшому домику, спрятанному в лесу. Ирина постучала в дверь, и через несколько минут дверь открылась.

На пороге стоял мужчина — высокий, с седыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Его лицо было изрезано шрамами, а в глазах читалась усталость и боль.

— Вы — Сокол? — спросил он, его голос был тихим и хриплым.

— Да, — ответил Сокол.

— Я ищу информацию о "Титан Индастриз".

Мужчина кивнул и впустил их в дом.

— Меня зовут Виктор, — сказал он.

— Я могу вам помочь.

Сокол посмотрел на него с подозрением.

— Почему вы хотите нам помочь? — спросил он.

Виктор вздохнул и посмотрел в окно.

— Я работал на "Титан Индастриз", — сказал он.

— Я видел, что они делают. Я знаю, на что они способны. И я не могу больше молчать.

Сокол замолчал, раздумывая. Мог ли он доверять этому человеку? Или это еще одна ловушка?

Но у него не было выбора. Он должен был рискнуть.

— Расскажите мне все, — сказал Сокол.

— Все, что вы знаете о "Титан Индастриз".

Виктор кивнул и начал рассказывать. Его голос был тихим и хриплым, но в его словах чувствовалась правда. Он рассказывал о "Титан Индастриз", о их экспериментах с нанотехнологиями, о их планах по контролю над миром. Он рассказывал о "Союзе Феникса", о тайной организации, которая управляла "Титан Индастриз".

Сокол слушал его, не перебивая, его разум был полон ужаса и отвращения. Он понимал: он ввязался в игру, ставки в которой были слишком высоки.

— Что нам делать? — спросил Сокол, когда Виктор закончил свой рассказ.

Виктор посмотрел на него с грустью.

— Я не знаю, — сказал он. — "Титан Индастриз" слишком сильны. Они контролируют все.

— Но мы должны что-то сделать, — сказал Сокол.

— Мы не можем просто сдаться.

Виктор замолчал, раздумывая.

— Есть один способ, — сказал он наконец.

— Но это очень опасно.

— Какой? — спросил Сокол.

— Мы должны найти источник их силы, — ответил Виктор.

— Мы должны найти того, кто стоит за всем этим.

— Кто это? — спросил Сокол.

Виктор посмотрел на него с ужасом.

— Это человек, которого никто не должен знать, — сказал он.

— Человек, который контролирует "Союз Феникса". Человек, который правит миром.

Сокол замолчал, чувствуя, как его сердце сжимается от страха. Он понимал: он подошел слишком близко к правде. И эта правда может его убить.

Но он не мог остановиться. Он должен был узнать, кто стоит за всем этим.

Даже если это будет стоить ему жизни.

Дом Виктора, словно старый склеп, хранил тишину, нарушаемую лишь потрескиванием дров в печи и тихим дыханием спящей Ирины. Сокол, сидя за деревянным столом, изучал карту, испещренную пометками и символами, оставленными Виктором. Горы Загрос, словно каменные стражи, возвышались над ним, а координаты, отмеченные красным крестом, указывали на место, где, по словам Виктора, находился источник силы "Титан Индастриз".

Но что-то не давало Соколу покоя. Чувство тревоги, словно ледяной комок, сжимало его сердце. Он чувствовал, что за ним следят, что кто-то наблюдает за каждым его шагом.

Внезапно, на столе завибрировал телефон. Сокол схватил его, глядя на экран. Неизвестный номер.

— Кто это? — спросил он, отвечая на звонок.

— Сокол, это Крот, — прозвучал в трубке знакомый голос.

— Слушай внимательно. У тебя проблемы.

— Что случилось? — спросил Сокол, его голос стал настороженным.

— За тобой следят, — ответил Крот.

— "Титан Индастриз" знает, где ты находишься. Они скоро придут за тобой.

— Откуда ты знаешь? — спросил Сокол.

— Я перехватил их сообщения, — ответил Крот.

— Они планируют операцию по твоему захвату. У тебя мало времени.

— Что мне делать? — спросил Сокол.

— Уходи оттуда, — ответил Крот.

— Немедленно. И не доверяй никому.

Сокол отключил телефон и посмотрел на Виктора.

— Нам нужно уходить, — сказал он.

— "Титан Индастриз" знает, где мы находимся.

Виктор нахмурился.

— Откуда ты знаешь? — спросил он.

— Крот предупредил, — ответил Сокол.

— Нам нужно уходить сейчас же.

Виктор кивнул, понимая, что спорить бесполезно.

— Хорошо, — сказал он.

— Собирайтесь.

Они разбудили Ирину и начали собирать вещи. Лэнгфорд, словно призрак, наблюдал за ними, его лицо было непроницаемым.

— Куда мы идем? — спросила Ирина, ее голос дрожал от страха.

— В безопасное место, — ответил Сокол.

— Но нам нужно поторопиться.

Они вышли из дома и двинулись в лес. Лэнгфорд шел впереди, прокладывая путь, а Сокол и Ирина следовали за ним, стараясь не отставать.

— Куда ты нас ведешь? — спросил Сокол, глядя на Лэнгфорда.

— В старый бункер, — ответил Лэнгфорд.

— Там мы сможем переждать.

— Ты уверен, что это безопасно? — спросил Сокол.

— Это самое безопасное место, которое я знаю, — ответил Лэнгфорд.

— Но нам нужно поторопиться.

Они шли по лесу, их шаги отдавались эхом в тишине. Сокол чувствовал, как напряжение нарастает с каждой минутой. Он знал, что "Титан Индастриз" где-то рядом, что они следят за ними, что они ждут подходящего момента, чтобы напасть.

Внезапно, впереди раздался выстрел.

— Засада! — крикнул Лэнгфорд, падая на землю.

Сокол и Ирина последовали его примеру, укрываясь за деревьями. Наемники "Титан Индастриз", словно тени, вынырнули из леса, их автоматы изрыгали пламя.

— Бегите! — крикнул Сокол Ирине.

— Я их задержу.

Ирина, не раздумывая, бросилась бежать, скрываясь в лесу. Сокол и Лэнгфорд открыли огонь, отстреливаясь от наемников.

— Нам нужно уходить! — крикнул Лэнгфорд.

— Здесь слишком опасно.

Сокол кивнул, понимая, что он прав. Они отступили, отстреливаясь, пока не скрылись в лесу.

— Куда теперь? — спросил Сокол, глядя на Лэнгфорда.

— В бункер, — ответил Лэнгфорд.

— Но нам нужно изменить маршрут. Они знают, куда мы идем.

Они двинулись в сторону, пробираясь сквозь густой лес, стараясь не оставлять следов. Сокол чувствовал, как адреналин бурлит в его крови. Он знал, что они в смертельной опасности.

— Что это за бункер? — спросил Сокол, глядя на Лэнгфорда.

— Это старое убежище времен холодной войны, — ответил Лэнгфорд.

— Я использовал его много лет назад. Там есть все необходимое для выживания.

— Ты уверен, что там безопасно? — спросил Сокол.

— Я не знаю, — ответил Лэнгфорд.

— Но это наш единственный шанс.

Они шли по лесу, пока не вышли к небольшому холму. Лэнгфорд подошел к холму и начал копать землю. Через несколько минут он открыл люк, ведущий в подземелье.

— Спускайтесь, — сказал Лэнгфорд.

— Будьте осторожны.

Сокол и Ирина спустились в люк и оказались в темном коридоре. Лэнгфорд последовал за ними, закрывая люк за собой.

— Мы в безопасности, — сказал Лэнгфорд.

— По крайней мере, на время.

Сокол огляделся. Коридор был узким и сырым, а воздух был пропитан запахом плесени и гнили.

— Где мы? — спросила Ирина, ее голос дрожал от страха.

— В бункере, — ответил Сокол.

— Мы в безопасности.

Но в глубине души он знал, что это не так. "Титан Индастриз" не оставит их в покое. Они найдут их. Вопрос — когда и как.

Сокол достал телефон и набрал номер Крота.

— Крот, это я, — сказал он, когда тот ответил.

— Нам нужна помощь.

— Что случилось? — спросил Крот, его голос был встревожен.

— На нас напали, — ответил Сокол.

— Мы в старом бункере. Нам нужна информация.

— Какая информация? — спросил Крот.

— Все, что ты знаешь о "Союзе Феникса", — ответил Сокол.

— И все, что ты знаешь о "Титан Индастриз".

— Я понял, — сказал Крот.

— Я займусь этим. Перезвоню позже.

Сокол отключил телефон и посмотрел на Лэнгфорда.

— Что мы будем делать? — спросил он.

Лэнгфорд замолчал, глядя в темноту.

— Мы будем ждать, — ответил он наконец.

— И мы будем готовы ко всему.

Сокол кивнул, понимая, что это все, что они могут сделать. Они были в ловушке, окруженные врагами, и их единственный шанс на выживание — это ждать и надеяться.

Но в глубине души Сокол знал, что надежда — это последнее, что у них осталось. И что скоро им придется столкнуться с правдой, которая может их убить.

Бункер, словно утроба земли, давил своей сыростью и тишиной. Капли воды, срываясь с потолка, отсчитывали секунды, превращаясь в мерный похоронный марш. Ирина, свернувшись калачиком на старой койке, безуспешно пыталась согреться, а Лэнгфорд, словно каменная статуя, стоял у входа, вглядываясь в темноту, словно ожидая прихода смерти.

Сокол, сидя за ржавым столом, перебирал обрывки информации, словно пытаясь сложить пазл, в котором не хватало ключевых элементов. "Союз Феникса", "Титан Индастриз", наночипы, Лэнгфорд, Грей… Все это сплеталось в клубок лжи и предательства, который душил его, лишая воздуха.

Внезапно, телефон завибрировал. Крот. Сокол схватил трубку, словно утопающий хватается за соломинку.

— Крот, что у тебя? — спросил он, его голос был напряженным.

— У меня плохие новости, Сокол, — ответил Крот.

— "Титан Индастриз" вычислила бункер. Они уже близко.

— Сколько у нас времени? — спросил Сокол, чувствуя, как сердце сжимается от страха.

— Не больше часа, — ответил Крот. — И еще… У меня есть информация о "Союзе Феникса".

— Говори, — приказал Сокол, его голос стал ледяным.

— Это тайное общество, — ответил Крот. — Они контролируют мировую экономику, политику, СМИ. Они влияют на все, что происходит в мире.

— Я это уже знаю, — перебил Сокол. — Что-то конкретное?

— Они верят в новый мировой порядок, — ответил Крот. — В единое правительство, единую валюту, единую религию. Они хотят лишить людей свободы и сделать их рабами.

— И как они это делают? — спросил Сокол.

— Через технологии, — ответил Крот.

— Через наночипы, которые контролируют разум. Через социальные сети, которые манипулируют сознанием. Через СМИ, которые распространяют ложь.

Сокол замолчал, размышляя над его словами. Все это звучало слишком безумно, чтобы быть правдой. Но он знал: Крот не стал бы врать.

— Кто стоит за всем этим? — спросил Сокол.

— Это человек, которого никто не должен знать, — ответил Крот.

— Человек, который контролирует "Союз Феникса". Человек, который правит миром.

— Назови его имя, — приказал Сокол.

В трубке повисла тишина.

— Я не могу, — ответил Крот наконец. — Это слишком опасно. Если я скажу его имя, они убьют меня.

— Ты уже в опасности, — сказал Сокол.

— Если ты не скажешь мне его имя, они убьют нас всех.

Крот замолчал, раздумывая.

— Хорошо, — сказал он наконец.

— Но ты должен пообещать, что никому не скажешь.

— Обещаю, — ответил Сокол.

Крот назвал имя. Сокол замер, словно громом пораженный. Он не мог поверить своим ушам.

— Это невозможно, — прошептал он.

— Возможно, — ответил Крот.

— Он — один из самых влиятельных людей в мире. Он контролирует все.

— Но зачем ему это? — спросил Сокол.

— Власть, — ответил Крот.

— Он хочет править миром.

Сокол замолчал, размышляя над его словами. Все встало на свои места. Теперь он понимал, что происходит.

— Спасибо, Крот, — сказал он.

— Ты спас мне жизнь.

— Будь осторожен, Сокол, — ответил Крот.

— Они не остановятся ни перед чем.

Сокол отключил телефон и посмотрел на Лэнгфорда.

— Мы уходим, — сказал он.

— Сейчас же.

— Куда? — спросил Лэнгфорд.

— Я знаю, кто стоит за всем этим, — ответил Сокол.

— И я знаю, где его найти.

Лэнгфорд нахмурился.

— Ты уверен? — спросил он.

— Абсолютно, — ответил Сокол.

— Это мой долг.

Он посмотрел на Ирину.

— Ты с нами? — спросил он.

Ирина кивнула, ее глаза были полны решимости.

— Всегда, — ответила она.

Сокол усмехнулся.

— Тогда пошли, — сказал он.

— Нас ждет долгий путь.

Они вышли из бункера и двинулись в ночь. Сокол знал: это может быть ловушка. Но он

не мог отступить. Он должен был узнать правду.

Он должен был остановить "Союз Феникса".

Он должен был спасти мир.

Они шли по лесу, их шаги отдавались эхом в тишине. Сокол чувствовал, как прошлое настигает его, как тени прошлого тянутся к нему, словно мертвые руки.

Он вспомнил Алеппо, бойню, предательство. Он вспомнил Грея, его верность и преданность. Он вспомнил Лэнгфорда, его слова о долге и чести.

И он понял: он не может их подвести. Он должен продолжать. Ради них. Ради себя. Ради будущего.

Внезапно, впереди раздался выстрел.

— Засада! — крикнул Лэнгфорд, падая на землю.

Сокол и Ирина последовали его примеру, укрываясь за деревьями. Наемники "Титан Индастриз", словно тени, вынырнули из леса, их автоматы изрыгали пламя.

— Бегите! — крикнул Сокол Ирине.

— Я их задержу.

Ирина, не раздумывая, бросилась бежать, скрываясь в лесу. Сокол и Лэнгфорд открыли огонь, отстреливаясь от наемников.

— Нам нужно уходить! — крикнул Лэнгфорд.

— Здесь слишком опасно.

Сокол кивнул, понимая, что он прав. Они отступили, отстреливаясь, пока не скрылись в лесу.

— Куда теперь? — спросил Сокол, глядя на Лэнгфорда.

— В аэропорт, — ответил Лэнгфорд.

— Нам нужно лететь в Америку.

— В Америку? — переспросил Сокол.

— Да, — ответил Лэнгфорд.

— Там мы найдем того, кто стоит за всем этим.

Сокол замолчал, раздумывая. Америка. Это было слишком далеко, слишком опасно.

Но он знал: у них нет выбора. Они должны лететь в Америку.

— Хорошо, — сказал Сокол. — Мы летим в Америку.

Он посмотрел на небо. Звезды сияли ярко, словно указывая им путь.

Он знал: это только начало. И впереди их ждет еще много опасностей.

Но он был готов к бою. Он должен был остановить "Союз Феникса".

Он должен был спасти мир.

И он не остановится ни перед чем.