Письма мистеру Оккамию (гет)

Окситанская академия целительства

34750 Вильнёв-ле-Маглон

Франция

Сен 20, 2000

Уважаемый благодетель обездоленных одарённых волшебников,

Надеюсь, это письмо найдёт Вас в добром здравии. Хотела выразить свою признательность за возможность обучения здесь под руководством одного из самых известных целителей разума — Вы не представляете, как много для меня это значит. Понимаю, что это письмо, скорее всего, совершенно не обязательно, поскольку условия программы требуют от меня лишь отчётности об учёбе, но и промолчать я, к сожалению или к счастью, не могу.

В студенческом городке сейчас малолюдно и оттого до странного тихо после места, где я жила последние два года. Месье Шанжё назначил встречу для обсуждения темы работы только через неделю, и я, скорее всего, эти дни проведу в Окситанской библиотеке — не хочется, чтобы все усилия пошли низлу под хвост, если его не устроят имеющиеся идеи и наработки. Впрочем, не уверена, что Вас действительно интересует моя основная специальность, раз настояли на паллиативе в качестве дополнительного курса. Считаете, что с безнадёжными больными нужно заниматься только облегчением страданий? Это так несправедливо по отношению к ним — сдаться, оправдывая себя отсутствием доказанных методов лечения. Особенно если говорить про ментальные расстройства — даже у маглов лечат тяжёлые заболевания, если они не вызваны генетикой. Жаль, что Вы с 90% вероятностью впервые слышите видите это слово.

К слову, не кажется ли Вам двойная анонимность чрезмерной? Готова поспорить, что Вы хотели бы контролировать, на кого тратите ресурсы, чтобы исключить возможность финансирования недостойного. Вполне вероятно, правда, что тогда я не оказалась бы здесь. В свою очередь, тоже не отказалась бы знать, кому пишу и будут ли эти письма вообще прочитаны. Хочется верить, что Вы относитесь к числу французских меценатов, которые просто ищут таланты по ту сторону Английского канала, но в то же время я понимаю, что эта вероятность не слишком велика и имя Кассия Квирита — своеобразная страховка для меня и моей совести.

Итак, что мне известно наверняка:

— Вы знаете о Второй магической войне в Британии и, скорее всего, принимали в ней участие;

— Вы богаты;

— в Вашей манере двигаться есть что-то хищное;

— Вы не любите усложнять себе жизнь и отвечать на письма.

Как видите, даже эта малость не даёт пространства для самообмана. Признаюсь, я лучше буду обманываться и игнорировать очевидное, чем упущу возможность узнать что-то новое и получить специальность. Надеюсь, Вас не оскорбляет мысль, что подопечный может оказаться из маглорожденных. С другой стороны, возможно, Вы посчитаете, что только маглорожденные и годны для грязной работы, например, по уходу за немощными. Даже интересно, с каким из выводов я попала в точку.

Почему, кстати, Вы выбрали такое имя: Пустой Гражданин? Неужели не было желания намекнуть на свою личность? Вы же явно не стесняетесь себя, судя по расслабленности движений. Что-то мне подсказывает, что правила для таких, как Вы, не писаны. Впрочем, я также не уверена, что и вправду хотела бы знать, кто получит это письмо (и станет ли читать), ведь тогда придётся иметь дело с неприятной действительностью. Надеюсь, Вас не заденет моё нежелание использовать безликое латинское имя, которое, к тому же, не имеет с Вами ничего общего. Коли Вам так важна эта анонимность, давайте сойдёмся на «мистере Оккамии», тем более что для Вас это сравнение окажется скорее лестным. Меня, если появится желание ответить на это или другие письма, зовите Меркурией, просто по имени. В конце концов, Ваше положение это позволяет (я имею в виду покровительственный тон, снисходительность и вот это всё).

Следующее письмо направлю в середине месяца, уже после начала занятий, чтобы не слишком докучать Вам. И ещё раз искренне благодарю за эту возможность.

С уважением,

Меркурия

Окситанская академия целительства

34750 Вильнёв-ле-Маглон

Франция

Окт 10, 2000

Уважаемый мистер Оккамий,

(или у Вас есть титул?)

Прошу прощения, если моё предыдущее письмо показалось Вам дерзким или недостаточно благодарным. Я пребывала в расстроенных чувствах и не нашла способа лучше, чем вылить всё на бумагу. Надеюсь, Вы его не читали, поскольку ответ действительно не пришёл и меня не попросили покинуть академию. Надеюсь, правда, Вы не прочтёте и это письмо тоже.

Здесь волшебно. Волшебно, несмотря на то, что у любого волшебника по крови это слово не вызывает никакого трепета. Академия находится на берегу моря, и весь кампус рассредоточен между бывшими соляными резервуарами и магловской пляжной косой. Есть главный корпус — трёхэтажное здание с мансардой и алой черепичной крышей; он совмещён с амбулаторией, в которой принимают пациентов, способных самостоятельно аппарировать в клинику. Вокруг него раскиданы маленькие одно- и двухэтажные строения — корпуса по специальностям с комнатами для студентов. Мой домик расположен немного в отдалении от основного ансамбля, поскольку в нём не ведутся занятия и не размещают больных. Здесь всего один этаж, три спальни, две из которых занимают мои однокурсницы, небольшая кухня и ванная с окошком в сторону моря. За окном растёт олива, и по утрам рассветное солнце бросает на стену резные тени. Я никогда не думала, что буду так счастлива просыпаться от шума листвы и шороха воды у берега. Я не могла даже представить, что так полюблю море. (Да, теперь я знаю, что академия находится у Палавазийских озёр, но столько воды я не видела раньше даже у Хогвартса. Тем более эти озёра солёные.)

Первая неделя работы с месье Шанжё прошла спокойно: он выслушал мои сбивчивые рассуждения о видах чар забвения, о факторах, которые могут повлиять на стойкость заклинания, о побочных эффектах, взаимодействии с Непростительными заклятиями и магловской техникой. Здесь маленькая библиотека, поэтому студентам даётся письменное разрешение на пользование Авиньонскими архивами, и я уже третий день провожу там практически всё свободное от лекций время. Лекции, кстати, великолепные. История медицины в совокупности с историей магии — это нечто! Сколько же всего упускают в Хогвартсе, когда говорят лишь о британских землях и событиях, повлиявших на становление магического общества у нас. Здесь очень чтят арабов, которые, с одной стороны, действительно были жестокими, с другой — многое успели передать испанцам и жителям Северной Африки. Месье Шанжё (они отказываются от профессорских титулов, представьте себе) подчёркивает важность изучения других, более древних цивилизаций, в то время как у нас в Мунго помнят только средневековые трактаты и труды эпохи Возрождения. Речи о том, чтобы что-то почерпнуть из магловской литературы и вовсе не идёт. А ведь целитель Мунго жил до Статута — думаете, он был таким же зашоренным в своей практике, как нынешние работники больницы?

Да уж, простите, я в целом писала об этом в мотивационном письме и всё равно будто не до конца выпустила пар — злость берёт от того, что они отказали в помощи, мол, «мы не «лечим» маглов, мисс Г». Целители! Не лечат больных! Я понимаю, они бы отказывали в помощи Пожирателям (не принимайте на свой счёт, мистер Оккамий; Вам так и так не смогли бы сказать нет) — это было бы хоть обосновано военной травмой, пусть и совершенно неэтично…

Ладно, думаю, куда интереснее будет почитать о моих успехах на поприще паллиатива. Сейчас идёт курс по тёмным заклятиям и их долговременным эффектам от месье Фернеля. Вы знали, что проклятие, пусть и снятое в течение малого временного промежутка после наложения, всё равно влияет на магическое ядро волшебника? И что некоторые люди страдают от Непростительных больше или меньше в зависимости от того, насколько рано они познакомились с такими чарами? Страшно подумать, что моего друга во время одного инцидента незадолго до войны спасло то, что тёмная магия появилась в его жизни практически в младенчестве. И теперь понимаю, почему чистокровные болеют иначе, чем маглорожденные — у нас просто несколько разная адаптация к волшебству, что ли. Не знаю, слышали ли Вы про теорию иммунитета — это то, чему учат магловских целителей достаточно рано. Так вот, согласно этой теории у человека есть некоторые клетки и вещества в крови, способные распознавать возбудителей инфекций, например, и активно защищать от них организм. У нас, скорее всего, есть что-то похожее в отношении магического ядра, причём потомственные волшебники в этом плане имеют преимущество, поскольку их «иммунитет» рано знакомится с разными видами магии. Маглорожденные же страдают сильнее, потому что со многими сталкиваются впервые — при них никто не пользовался именно такими чарами или же родственными, той группой заклятий… В общем, надеюсь, Вы меня поняли.

Честно, искренне хочу верить, что это условие про паллиатив продиктовано не потребностью в специалисте. Во-первых, куда проще было бы найти уже «готового», как здесь говорят, целителя, если дело срочное. А если несрочное… Что ж, получается, Вы отдаёте себе отчёт в том, что контактировали с тёмной магией куда больше допустимого, и уже испытывали первые проблемы. И Вы… ну, всерьёз собираетесь довериться вчерашней выпускнице, пусть и отлично обученной? Разве что Вам всё же известно наверняка, кто скрывается по ту сторону листа, и потому считаете, что опыта с тёмными заклятиями у меня хоть отбавляй. Любите рисковать? Или подобная просьба вовсе не связана с планом заиметь должника в моём лице? Нет, на это, извините, рассчитывать не приходится.

Благодарю за подаренную возможность, месье Оккамий. Следующее письмо, думаю, должно будет прийти в начале ноября, как только мы сдадим экзамены по циклу тёмных заклятий.

А Вы, если страдаете от последствий войны, поезжайте на море. Оно лечит.

К счастью, теперь Ваша вечная должница,

Меркурия

Где-то около озера То

Франция

Ноя 29, 2000

Добрый день, мистер Оккамий.

Честно говоря, не думала, что написание письма в этом месяце займёт у меня столько времени и я рискну нашей с Вами договоренностью… Я начинала его, наверное, больше дюжины раз, но ничего, кроме «Экзамен сдала. Высший балл», так и не придумала. Ваш секретарь на редкость любезный человек — было очень мило с его стороны вместе с передачей содержания напомнить про письмо и согласиться составить мне компанию на прогулке. Так что сейчас под его внимательным взглядом я пишу эти строки.

Мои следующие письма, скорее всего, не будут изобиловать подробностями: погода портится, холодает, и небо всё чаще становится серым. В это время года я обычно зарываюсь в книги и не вылезаю из них до первой оттепели, если только кто-то не нарушит замкнутость моего маленького мирка. Раньше, когда я училась в Хогвартсе, у меня не было возможности уединиться так насовсем, а здесь… Не знаю, я не особенно хороша во всех этих социальных взаимодействиях, поэтому с соседками общаюсь постольку-поскольку. Исполняю свои обязанности по поддержанию порядка, иногда разжёвываю сложные темы, но мы не разговариваем по душам. Думаю, если бы не пара событий в мой первый год в Хогвартсе, обучение там не сильно отличалось бы от того, что есть сейчас. Нам просто не о чем говорить с девочками — они получают профессию, потому что это престижно, потому что хотят найти здесь хорошенького мальчика-целителя и mari de bon lieu. Не для того чтобы действительно лечить людей. Знали бы Вы, как меня это раздражает… Не занимай эти пустоголовые дурочки чьё-то место, сейчас британский фонд смог бы отправить сюда не одну меня. Было бы не так одиноко

В нашем домике только и разговоров, что о рождественских каникулах. Ощущение, что на кампусе не задержатся даже преподаватели — все как будто уезжают по семьям, в соседнюю Италию, у кого-то знакомые в Монако. Не могу понять, радует или огорчает меня перспектива остаться тут одной на несколько недель. Впрочем, об этом рано думать — близится конец семестра, до Рождества мы сдаём основной материал, после — будет ещё один короткий модуль: по целительству разума должны изучать диагностические чары и способы визуализации информационных потоков, на побочном курсе обещали рассказать про срочную помощь при рецидиве раневых проклятий.

В этом месяце, на самом деле, особенно трудно балансировать между учёбой и жизнью. Точнее, между учёбой и отсутствием жизни — в ближайших деревнях едва ли не каждые выходные празднуют первое вино года, и в такие моменты как никогда чётко чувствуешь себя на обочине. В прошлый уик-энд фестиваль пришёл в Монпелье, я впервые согласилась пойти со всеми… Не думала, что когда-либо испугаюсь фейерверков, мистер Оккамий. Зелёных с дымом — особенно. Ничего не помню из того вечера, совсем. Судя по субботнему утру, вина всё-таки было много. Месье Шанжё шутил потом на практике, что целители, которые не имеют вредных привычек, не работают с пациентами. А ещё, что студенческая жизнь — это построение важных связей, в том числе на подобных попойках. Это действительно так, мистер Оккамий? С одной стороны, я понимаю необходимость хороших контактов, но как же… лицемерно это всё, что ли? Заводить знакомства ради пользы, я имею в виду.

Что ж, вот и целительная сила взгляда Вашего помощника — я боялась, что не выдавлю из себя ни строчки, а теперь заканчивается пергамент… Не могу понять только, зачем я это делаю. И зачем он спрашивает про письмо, если Вы их всё равно не читаете. Иначе ответили бы хоть полстрочки: «Да, Меркурия, это ровно так и работает» или «Нет, Меркурия, вы ошибаетесь». Так сложно левитировать перо? Или Вы забыли простейшие чары первого курса? «Вингардиум Левиоса» — чтобы поднять его в воздух, «Ипсум Скриптура» — чтобы заставить его писать. А если Вы думаете, что я смогу установить личность по почерку, всегда есть «Иллегибилус». Хотя, заверю, я не мракоборец и не владею такими навыками.

Невольная обладательница шляпки Святой Катерины,

Меркурия

Авиньонские архивы

Франция

Дек 6, 2000

Здравствуйте, мистер Оккамий!

Возможно, сегодня Вас удивит необычный адрес, с которого я отправляю письмо. Признаюсь честно, я сбежала. Не в смысле насовсем, но хотя бы на время. Думаю, Вам тоже знакомо чувство, когда вокруг настолько слишком много всего, что голова идёт кругом. Так что я совершенно бесхитростным образом прячусь в библиотеке.

Авиньонские архивы, конечно, довольно скромные по сравнению с Британской библиотекой и архивами Министерства магии, но мне нравится: читальный зал здесь гораздо тише, а главное — светлее. Большая часть столов расположена вдоль окон, и сквозь мутные стёкла видно набережную Роны. А ещё у них намного более свободные порядки, чем у мадам Пинс: можно принести с собой обычный магловский кофе в стаканчике, наложить на него самовосполняющиеся чары и стазис и учиться до самого закрытия. Что я и делаю, на самом деле. Сегодня компанию мне составляют месье Арсениус Джиггер и мистер Адальберт Уоффлинг. Не живые, конечно, — их труды. Хочу попробовать преобразовать зелье пробуждения для ментальной магии. Мисс Мнемона Редфорд (изобретательница Обливиэйта, если Вы забыли) писала, что в одной из вариаций заклинание не стирает память начисто, а лишь заставляет нужный участок мозга «заснуть». То есть даже не происходит разрыва нейронных связей (и правильно, это слишком опасно, да и чары тогда не имели бы такого избирательного действия), а значит, его можно как-то разбудить. Вот на этом я и хотела «сыграть»… Время покажет, конечно, обычно с первого раза такие сложные задачи не решаются. (Но я надеюсь на лучшее.)

Какая у Вас любимая книга, мистер Оккамий? Может быть, «Успехи заклинательных наук»? Или Вы предпочитаете прорицание? Трансфигурацию? Нумерологию? Глупо гадать, наверное… Особенно с учётом того, что я никогда не была сильна в предсказаниях. Единственный предмет, который сознательно бросила в Хогвартсе. Ну, кроме полётов, конечно. Эти метлы… До сих пор передёргивает, когда вспоминаю о трюках, которые выделывают профессиональные квиддичисты. Рождённый ползать летать не будет, вот что я Вам скажу.

Извините, отвлеклась. Если не говорить о книгах по специальности сейчас, очень люблю древние руны. И в целом, наверное, изучение языков, так что тут, во французских архивах, где полно документов на латыни, древнефранкском, их каком-то витиеватом смешении (Вы знали историю о возникновении групп «ойль» и «ок»? Смешно звучат, а благодаря им у нас с Вами теперь есть современный английский, вышедший из старонормандского и гэльского, и французский), я по-настоящему получаю удовольствие от процесса. Жаль, что южные диалекты были по большей части утеряны, но у Лазурного Берега и в Окситании как раз можно найти остатки литературы тех врёмён. Кстати, а Вы бывали в этих местах, мистер Оккамий? Знаете французский? Насчёт латыни я практически не сомневаюсь, очень полезный язык для составления собственных заклинаний (стыдно, но мне стоит подучить). Non scholae sed vitae discimus — единственное, что я запомнила, кроме бесчисленных анатомических терминов. О, а знаете, что? Скорее всего, Вам это не понравится, но я всё равно скажу. Они интегрировали магловскую медицинскую школу в магическую, представьте себе! У нас недавно начался короткий цикл анатомии, так что четверги полностью посвящены подробному изучению строения человеческого тела. Кости, мышцы, внутренние органы… Мы, конечно, по большей части фокусируемся на черепе, так что отверстия и бугры в основании мне уже снятся по ночам. Материалом служат проекции — благо нет нужды действительно травмировать человека, для того чтобы заглянуть в его «внутренний мир», как выражается мадам Брюкке. И так даже лучше: мы меняем объект построения магической модели каждое занятие, так что я видела содержимое черепной коробки практически всех однокурсников. (Не сказать, что оно отличается.)

Уф, ещё совершенно забыла в прошлых письмах, что мне нужно отчитываться и за те траты, на которые уходит содержание. Но тут всё прозаично: я стараюсь не тратить. Зиму обещают тёплую, так что я ограничилась вылазкой в магловский Монпелье и обновила пальто и сапоги. Какое-то количество вещей оставалось после Хогвартса, да и в целом я не из тех девушек, что любят особенно наряжаться — всё должно быть удобным, и это главное. Что еще… Магловские учебники по анатомии, неврологии, психиатрии и пропедевтике внутренних болезней. Нас пока не учат, как общаться с больными, сразу носом в теорию заболеваний. Видимо, это оставили на будущий семестр или следующий курс, но ведь интересно знать сейчас.

Дорвавшаяся до нужных книг,

Меркурия

Окситанская академия целительства

34750 Вильнёв-ле-Маглон

Франция

Дек 15, 2000

Мистер Оккамий!

Вы читаете письма! Мерлин, не могу в это поверить, что всё не в пустоту. Почему Вы тогда не отвечаете просто так? Месье Эрвье всё же не почтовая сова…

Спасибо за присланные книги! Нет никаких слов сказать, насколько я счастлива получить подобные тома в личное пользование. Вы, верно, с ума сошли — расстаться с экземпляром «Сознание и заклинание: формирование магии мыслью» Г. Шепли. Бог мой… А Цирилла Вайн — «Между строками: магия в каллиграфии и глифах»? Я искала её в Хогвартсе, здесь, в Авиньоне… Уже думала пытаться заказать порт-ключ до Парижа, но тут эта посылка! Вот, знаете, ни на секунду не сомневаюсь, что если прошлые две упомянутые книги были подарком (Вы заранее озаботились рождественскими сюрпризами, очень заранее, спасибо Вам), то третья — Ваша любимая. «Оптика заклинаний: иллюзии, обман и видимость» Тремейна — интересный выбор, честно скажу. Я не слышала, чтобы где-то в магических школах в принципе преподавали подобное. Вы сами учились? По этой книге, но ведь наверняка не только? Вряд ли мне это понадобится в практике, просто интересно.

Знаете, вот если по книгам можно сказать что-то о человеке, то… Ну, в общем, я, наверное, поспешила с выводами о Вашей личности. Ни намёка на боевую магию, толком даже какой-то отдалённо тёмной тематики в этих книгах нет. Что странно, если честно: мне всегда казалось, что люди, добровольно выбравшие службу Волдеморту, похожи на него. Возможно, не настолько безумны, но совершенно точно не чураются темнейших заклятий и читают об этом, соответственно, с большим удовольствием, чем о чём-то ещё. Хотя кто бы говорил… Признаюсь, я понимаю, почему тёмные искусства так цепляют волшебников, но всё-таки не могу представить, что должно быть в голове, чтобы осознанно согласиться заплатить такую цену за результат. Расщеплённая душа в обмен на бессмертие — и вопрос ещё, что из этого настоящее зло. Как Вам кажется, мистер Оккамий?

Глупо так разговаривать с самой собой, особенно на бумаге, наверняка скажете Вы. Но в этом есть какое-то успокоение: вот я сижу в нашем домике, горит камин, девочки сварили густой сладкий горячий шоколад, и кружка остывает на столике у диванчика. На коленях у меня одна из Ваших книг, которую я очень аккуратно использую как подложку для письма. У нас совсем нет снега, и я немного скучаю по шотландским зимам, по предвкушению каникул в Хогвартсе, походам в Хогсмид через сугробы, снежным ангелам и межфакультетским боям в снежки. И всё-таки море лечит — каждый день выхожу к каменному дубу на берег и слушаю прибой, крики чаек, всю жизнь, про которую мы в делах забываем. Здесь умиротворённо, и мне этого не хватало все школьные годы — на каждом курсе находилась какая-то дрянь, с которой могли справиться только ученики, а не Дамблдор и весьма компетентный преподавательский состав (хотя действительно компетентных людей там было мало — это только теперь понимаю). На втором курсе я вообще почти полгода пролежала в больничном крыле, школу чуть не закрыли благодаря отцу моего однокурсника, а всё это время по Хогвартсу спокойно гулял василиск — чудо, а не защита студентов. Хорошо, что сейчас тайную комнату очистили и приспособили для дуэлей — после войны открыли клуб, который ведут приглашённые гости: мракоборцы, редко невыразимцы.

Так, теперь обязательная часть: на выходных порадовала себя парой шерстяных чулок и уютным свитером, несколькими сменами белья. Впрочем, Вам такое не сильно интересно. Месье Шанжё с энтузиазмом встретил мою идею с пробуждающим зельем, так что теперь я безвылазно в академии — пытаюсь разобраться в составляющих рецепта и придумать, что можно заменить, чтобы хотя бы просто переключить эффект зелья с антидота к «живой смерти» на что-то вроде кофеина. Вы же знаете, за счёт чего бодрит кофе? И чай тоже. Мадам Брюкке позволила лучшим на курсе не сдавать зачёт: если без проблем создаёшь модель любой системы конкретного человека, этого достаточно. Угадайте, вошла ли я в число отдыхающих! (Конечно вошла — не сомневайтесь.) Так что теперь остаётся до Рождества сдать латынь и историю целительства. Всего-то два промежуточных экзамена — пустяковое дело.

О, ещё интересная новость: в академии видели моего однокурсника. Не понимаю, что чувствую по этому поводу: в Хогвартсе он попортил мне немало крови, однажды даже нарвался на пощёчину, хотя я не сторонница рукоприкладства и вообще. Но вот выбесил. Потом его очень потрепало жизнью: он ведь чистокровный, из уважаемого семейства, которое, к тому же, встало на сторону Волдеморта. И гадостей сделал прилично, и вместе с тем помог нам в критической ситуации — я до сих пор жива, наверное, отчасти благодаря ему. Помните, я писала, что не хватает знакомых лиц? Забудьте. Надеялась, мы с ним не пересечемся, несмотря на то что все обиды вроде как забыты, но это было бы очень скучно с точки зрения жизни. Всё не так страшно: он довольно обходителен и мил, извинялся за школьные времена, рассказывал о семье, как он перебрался с матерью во Францию, живёт недалеко от Ниццы, лечится здесь у одного из целителей разума. Странно тогда, что я заметила его только сейчас… В любом случае это была неожиданная встреча, не слишком неприятная, но и не вызывающая восторга. Теперь острее чувствуется оторванность от прежнего окружения. Мы с друзьями обмениваемся письмами, но это никогда не заменит, конечно, личное общение. Они зовут на Рождество — говорят, что собираются приурочить к празднику и помолвку моего лучшего друга. Второй близкий друг тоже вроде как начал с кем-то встречаться, играет в квиддич, помогает семье. С одной стороны, я безумно по ним скучаю. А с другой… мистер Оккамий, если бы Вас оторвали от дорогих людей на такой срок, что они научились обходиться без Вас совсем? Вы бы поехали, зная, что предстоит наблюдать за тем, как они все счастливы, а вы теперь даже кота забрать с собой не можете? Впрочем, это риторический вопрос. Да и Вы всё равно не ответите.

В ближайшее время придумаю Вам что-то на Рождество — просто обязана после таких книг.

С благодарностью,

Меркурия

Некий ненаносимый дом

Магическая Британия

Дек 23, 2000

Счастливого Рождества, мистер Оккамий!

Зачастила в этом месяце с письмами — надеюсь, Вы не держите на меня обиду.

Все экзамены этого модуля я сдала, хотя латынь почему-то не ложится в голову так легко — не высший балл, и оттого очень обидно. Над ней я просидела куда больше ночей, чем над историей целительства. Может быть, получится пересдать позже — поговорю с преподавательницей.

Месье Эрвье как-то обмолвился, что Вы решили на неопределённый период задержаться на островах, поэтому я пожалела птицу и не стала гонять её с посылкой через пролив. Ну, и, как видите, всё же приняла приглашение уехать на каникулы. Мама и папа в длительном отъезде, так что моя семья сейчас — это шумные родственники лучших друзей. Мы отправляемся к ним завтра, а сегодня, так сказать, вечеринка молодёжи, разминка перед основным праздником. Надеюсь, Ваша семья сейчас с Вами, мистер Оккамий.

Огромный дом буквально битком — кажется, здесь собрался весь наш выживший курс (за исключением слизеринцев) — так что я снова прячусь в библиотеке. Думаю, Вам бы она понравилась: сплошь панели тёмного дерева и древние тома. Окна небольшие, света не хватает, но для хранения книг это и хорошо. Моей тематики тут мало, в основном темномагическая литература и художественная проза. Последнюю я перечитала практически всю за то время, что бывала тут, и, знаете, забавно, что сюжеты перекликаются с магловскими, разве что большинство романов продвигает идею родового долга и договорных браков — странно, когда наследники не пытаются бороться за свою любовь и принимают происходящее как должное. Не то что не пытаются бороться… даже не ищут её, что ли. Вам повезло, мистер Оккамий? С договорным браком, я имею в виду. Или Вы смогли отстоять право на любовь? Или смирились с неизбежным? Простите, я лезу не в своё дело.

Надеюсь, Вам понравился подарок. Честно, никак не могла придумать, что можно предложить человеку, у которого уже есть всё что нужно… Миссис Мама одного моего друга однажды сказала, что всегда приятно получать сделанное руками дарящего, а ещё в магическом сообществе считается хорошим тоном вложить немного собственного волшебства. Я не сильна в вязании, но вот в сочетании заклинаний — другое дело. На шерсть наложены дополнительно климатические чары, которые подстроятся под Ваш теплообмен после первой носки, поверх них — комбинация стазиса для более длительного эффекта и лёгкие водоотталкивающие, чтобы шарф не впитывал тающий снег. В южных графствах зимы, конечно, тёплые, но всё же не Монпелье, а в северных — тем более.

Возможно, несколько самонадеянно просить у Вас ещё подарок после тех книг, но, пожалуйста, пришлите в ответ хоть пару строк.

С наилучшими пожеланиями,

Меркурия

Примечания:

mari de bon lieu — удачно выйти замуж

День Святой Катерины празднуется 25 ноября, вместе с локальным праздником вина. День покровительницы не очень юных незамужних женщин, в прошлые века, в основном, имевших профессию шляпниц

Non scholae sed vitae discimus — Мы учимся не для школы, а для жизни