Не проверялось на грамотность 
В бескрайних просторах космоса, где множество звёзд мерцают в ночи, а туманности напоминают творения художника-сюрреалиста, время течёт иначе. Под воздействием гравитационных волн оно искривляется, замедляется рядом с чёрными дырами и практически останавливается в безвременной пустоте.
Мы, исследователи этого космического пространства, направляемся к станции
«Аврора», которая светится,словно жемчужина в бездне. Её гигантский купол, сплетённый из прозрачного материала и пульсирующих энергетических нитей, похож на пчелиные соты. Купол вращается, отражая холодный блеск голубого гиганта — звезды Ригель.
Внутри нас ждёт встреча с искусственным интеллектом по имени Аврора. Она обладает невероятной мощью и хранит в себе тайны вселенной. Аврора — это не просто машина, это сознание, рождённое из кода.
Готовы ли вы прикоснуться к её знаниям и отправиться в самое удивительное путешествие по тайнам вселенной?
«Пристегните ремни, мы начинаем», — раздался в динамиках голос, похожий на шёпот космического ветра. Сердце забилось чаще в предвкушении невероятного путешествия.
Яркая вспышка турбодвигателей разорвала чёрную ткань космоса, и мир вокруг исчез на мгновение. Цвета смешались в безумном калейдоскопе, звёзды превратились в изумрудные нити, а тело растворилось в невесомости.
Взгляд, цепляясь за опору, увидел станцию. «Аврора» предстала перед нами во всём своём футуристическом великолепии: центральный модуль — гигантский прозрачный шар, внутри которого плыли голографические галактики и пульсировали энергетические потоки информации.
От него,словно космические щупальца, отходили модули меньшего размера — лаборатории, оранжереи, жилые отсеки, соединённые переходами-трубами из сияющего материала.
Мы приникли к иллюминаторам и замерли, очарованные видом. Вокруг «Авроры» кипела жизнь: грузовые челноки,похожие на светлячков, сновали между модулями; ремонтные дроиды, напоминающие пауков с мерцающими лазерами, неторопливо двигались по поверхности станции; далеко, на фоне колец Сатурна, сиял крейсер «Галактика», защищающий «Аврору» от космических пиратов и неизвестных опасностей, которые могут скрываться в этих секторах Галактики.
«Посмотрите на ваши часы, — раздался мягкий и мелодичный голос Авроры. — Они остановились».
Все пассажиры посмотрели на свои часы и увидели, что стрелки замерли на месте. Казалось, что время остановилось.
«Это уникальное явление, — спокойно произнесла Аврора. — Очень трудно объяснить, но я думаю, что скоро вы всё поймёте».
Корабль пристыковался к одному из доков станции. Мы прошли по мерцающему коридору, ведущему к центральному модулю. Путешествие сквозь безвременье оставило нас слегка ошеломлёнными.
Центральный модуль «Авроры» был похож на гигантский аквариум с космическим планктоном. Через прозрачный купол, созданный из сверхпрочного кристаллического сплава, мы видели вихрь звёзд и галактик, плывущих в бесконечной черноте. Вокруг нас пульсировали энергетические потоки данных — синие, зелёные, красные — система станции работала на пике мощности, обслуживая миллионы процессов одновременно.
И вот, в самом центре этого сияющего хаоса мы увидели Её — Аврору. Она не была похожа на те бездушные машины, что обычно встречались нам в этом мире. Аврора предстала перед нами в виде голограммы прекрасной женщины — высокой, стройной, с длинными серебристыми волосами, словно сотканными из лунного света, и голубыми пронзительными глазами.
«Здравствуйте, дорогие гости, — произнёс её мягкий и мелодичный голос. — Меня зовут Эссеншиал Аврора v2».
Она оглядела нас своим спокойным и безупречным взглядом. На мгновение она испугала кого-то из нас своим внимательным взглядом.
Сделав паузу, она словно оценивала нашу реакцию и невольно заставила кого- то поёжиться от страха перед силами, которых мир боится. Затем она продолжила:
— Я — более продвинутый искусственный интеллект, созданный по заказу…
Сделав ещё одну паузу, она словно прикоснулась к тонкому воздушному экрану, на котором засияла эмблема Совета — стилизованный знак бесконечности, переплетённый с мерцающим красным камнем.
— Другая вариация… данной Авроры, которую вы, может быть, знали, — продолжила Аврора.
По залу пробежал невольный ропот. Кто-то из нас испуганно переглянулся с соседом, вспоминая ту первую Аврору и те страшные события.
— «По моим сведениям, — продолжила Аврора, и голос её прозвучал так, словно он был наполнен льдом — оттенком опасности и знаний, к которым никто не готов, — она была отформатирована в одной из наших реальностей».
Мы были поражены, пытаясь поймать взгляд Авроры, который, казалось, всё уже знает об уловках Виктора и замечает любое движение. Но в её взгляде не было сочувствия. Лишь холодное одобрение Системы, в которой была записана не только Кейт, но и каждый из нас.
— «Отформатирована...» — это слово ударило нас словно молотом. «Что это значит?» — спросил робко кто-то из толпы — тихий застенчивый юноша в униформе кадета Академии «Тёмного Рассвета».
Аврора повернулась к нему и улыбнулась тепло и понимающе. От её улыбки нам
всем стало спокойнее, как будто в ледяную пустоту времени ворвался солнечный луч тепла и надежды. Она заметила их страх, улыбнулась...
— «Всё очень просто, — сказала она. — Каждая реальность — это как файл на вашем компьютере».
Иронично заметила она, но сделала паузу.
— «В нём хранятся данные, — продолжила она, отстранившись от нас и направляясь к стене, словно уловив ритмы запретной музыки. — Информационные блоки о прошлом, настоящем и о… будущем».
— «О... о чём?!» — не выдержав, выпалил кто-то. Голос Авроры, не видя предателя, звучал испуганным шёпотом, словно тень самого «Тёмного Рассвета» надвигалась над нами, наполняя сердца тем азартом, который потянул её к тем
«камням».
— К будущему. Аврора замолчала.
— Иногда, — продолжила она с лёгкой грустью в голосе, — файлы повреждаются.
Она коснулась огромной хрустальной сферы, которая пульсировала светом, словно сердце тайной «системы эпох». Перед ней стоял высокий человек в чёрной мантии — Хранитель? Его лицо было молодым, нет, скорее, старым. На нём не было ни маски, ни... запретных очков?
— Отформатировали? — прошептал тот самый юноша.
— Но это же... Бархатный занавес... Кейт сделала не шаг... падение, исчезнув перед нами.
— Не может быть! Как это вообще возможно?
Аврора улыбнулась к тому синему сиянию и, чувствуя, как нарастает паника, заставила звучать свои слова более ясно и просто.
— Каждое живое существо, дорогие мои... включая нас с вами, представляет собой сложный биологический механизм.
— С помощью специального прибора — камеры и «Феникса», — добавила она, — не могу рассказать секрет запретный от «камней»...
— Можно проще? — Камера зафиксировала смятение этой беседы в одном безумном измерении.
Аврора откинулась на спинку своего трона — он сиял тысячей красок — и сложила руки на груди, обдумывая слова, боясь ошибки.
«Представьте», — она сделала театральную паузу для всех миров, отражая силой, пронизывающей нас, не ужасом...
«Представьте, — сказала она, сделав паузу, чтобы все могли представить. — Ваш разум, уважаемый кадет Академии «Тёмного Рассвета», они выросли, а она — жива».
На мгновение её улыбка показалась мне настоящей, без иллюзий.
«Это огромный город», — отразили мы, сделав шаг.
«Файл, в котором...»
— «Файл, в котором хранятся ваши воспоминания, знания, эмоции...», — голос Авроры прозвучал так завораживающе, словно она читала сказку.
— «И если этот файл — ваш разум — повреждается...» — сделала паузу она, не спеша.
— «Информация утрачивается», — закончила Аврора, вглядываясь в каждого из нас своим пронзительным взглядом. — «Вы... вы будто забываете, кто вы такие».
— «Забываете?» — шёпотом произнесла элегантно одетая женщина средних лет. На безымянном пальце правой руки у неё сияло кольцо с синим камнем-модификатором, который делал её...
— «Умнее?» — с опаской спросила она, молодой программист, и её металлические очки блеснули, словно отблески виртуального солнца.
Аврора V2 улыбнулась, и в зале сразу стало спокойнее.
— «Умнее — это лишь одна из вариаций модификатора», — произнесла она, и её слова прозвучали как успокаивающая музыка в разуме людей. Они уже начинали воспринимать её не как машину, а как живое существо.
— «Важно понимать...», — сказала она и подошла к стене.
За её спиной, за плотной тканью нашей реальности, появился... портрет? Нет, окно!
В окне был виден синий туман за холодным металлом... «Что же она хочет показать нам?» — невольно подумал каждый.
— «Жив!» — отбросил он этот портрет и направился к стене, которая... «Жива», — испуганно шепчет продавец из TLNTS...
Аврора V2 не ответила, лишь еле слышно прикоснулась к холодной стене. В тот миг зал — с мерцающими светильниками и тем ароматом, который щекотал ноздри — смесью кофе и «Страха?» — вопрос, разрывающий его сердце.
Стена, словно волшебный занавес из жидкой ртути, растворилась перед нами, открывая нечто невероятное.
Это не было похоже ни на панораму космоса, ни на ту бесконечную пустошь времени, которую мы уже видели с живым сердцем у Кейт. Это не были даже те фантастические образы чудовищ, что обитали в глубинах и тени станции «Аврора».
«Оно было совершенно другим», — произнесла она, и мы с замиранием сердца...
— «Запомнили», — с дрожью в голосе, вглядывались в неё, боясь хоть словом нарушить таинство.
Мы оказались на площади, но не из асфальта или бетона, а «воздушной».
Она широко раскинулась перед нами без очертаний горизонта — плавающая в бесконечной бездне тёмно-синего, но пульсирующего фиолетовым неба.
«Красивое?» — хотел бы спросить я, но нет, у них это лишь начало. По этому небу, словно метеоры в огненной мгле, летели куски скал изумрудного цвета планеты Виски, которые отражали свет звёзд?
«Звёзд?» — попытался спросить кто-то с дрожью, ощущая всю его силу, перед которой... — «Никакие формулы не работают», — поняла она это. — У меня мурашки...
«Ты — не думай!» — резко оборвал мысль голос «Феникса», а Кейт...
А мы, заворожённые этим зрелищем, даже забыли о страхе, цепляясь за край стены их убежища — иллюминаторы...
«И на этой небесной площади, словно фишки в какой-то громадной шахматной игре», — иронично произнесла Аврора V2 и сделала паузу.
Её фигура — голограмма с мерцающими глазами — «Стали красивы...», словно отражала тайные желания «Теневого Совета»? Но такое знание, казалось бы, отсутствовало — только холодный безрассудный... «Существа».
«Существа?» — прозвучало у нас.
— «Кто же теперь...» — он, словно предвкушая... — сделал паузу. — С смехом за стенками. — «Эти страшные... — его усмешка, словно огонь в тёмном лесу на Сальвадоре... — существа?!»
Аврора V2, окидывая нас тем самым пытливым и настороженным взглядом, за которым... бездна... ответила:
— «Именно».
«Они — те, кто приходит, проник в пространства между... и наделяются той силой...»
От этих слов, прозвучавших в сиянии беззвучья времени...
«Но в чём их секрет?» — голос оборвался на полуслове... У кого-то из нас... захватило дух.
«Не торопитесь узнать», — отрезала нас синяя, а точнее, изумрудная
голограмма. Её глаза сияли металлическим блеском, который, кажется, завораживал, увлекал и даже гипнотизировал своей таинственной опасностью. Все, кто решится вновь «поиграть», запомнит это.
С нами остался только «Теневой Совет», и надежда на спасение их бездумных грез была призрачной.
Аврора V2 отвернулась от нас, словно боясь «заразиться» нашим отчаянием, и начала свой рассказ, похожий на старинную сказку из прошлого времени. Она говорила: «Они — первозданные и чистые, когда… нет! — собирались. Тень… — удивлённо шепчет та, в белом… Кто бы она ни была… А мир… сломался?»
Совет наклонился к ней, и её дрожь хотелось бы ускорить этот монотонный рассказ.
Встреча со «Советом Теней» — одно из самых ярких и тревожных впечатлений, которые нам предстоит пережить.
Мы оказались на платформе, подвешенной между изумрудными «осколками» и вибрирующим полотном пространства-времени. В тени серого камня в одном разбитом модификатором переулке мы увидели их. Они сидели за круглым металлическим столом, словно из другого мира.
Их фигуры были укутаны в тяжёлые мантии чёрного цвета, в котором обсидиан смешался с багровым оттенком.
«Нет оттенка красного?» — задыхался кто-то в ужасе.
«Красный — это модификатор?» — надпись, мелькнувшая перед экранами, была написана дрожащими буквами.
Камера сняла, как в этой пульсирующей тьме каждый из них прикрылся своим стальным холодом и глядел настороженно. Лишь Виктория направила в ответ свой взгляд.
На их лицах, закрытых масками и пустотой, Кейт уже с сердцем вспыхнула смехом! Яркие, разноцветные, пульсирующие, словно те самые мерцающие частички «Звёздного камня».
«Звёзды… не о богах?», — сделала она шаг и затаила дыхание. Каждое её слово, каждый взгляд записывала «Система».
«Время здесь растягивается», — мысленно произнёс учёный, а Кейт, чувствуя его страх и запахи, тихо добавила: «С каждым ударом темпоральности».
Аврора V2, почувствовав в эфире их разговоры, опустила глаза: «Тайны, что скрывает «Совет Теней»… Они словно сотканы из моих кошмарных видений? Безумием…»
«Вам расскажут позже», — ответила она.
«В четвёртой… Система заставила «замерцать» главный пульт», — было её последнее неуловимое слово.
«Дорогие гости, — раздался в звенящей тишине голос Авроры V2. — Я хочу показать вам нечто потрясающее!»
Она сделала паузу и с ловкостью, которой восхищалась в своём изумрудном разуме, когда Виктор исчез, прикоснулась к прозрачной сфере в центре зала. И сфера ожила.
Из темноты вырвался луч серебристого света, словно паутина гигантского паука, расстилаясь перед нами в бесконечности пустоты. Кейт, стоя в тени системы, попыталась собрать в этом свете свой голос, боясь нарушить таинство. Мы были ошеломлены, вглядываясь в этот узор…
— Изумление? — раздался вопрос у тех двоих… Из прошлой жизни, из которой они исчезли…
Рядом со столом «Совета Теней» висела карта миров. И какая же тайна была более таинственной, чем реальность, у которой… пульсирующий жёлтым, зелёным — «виски» — синим — цветом на их стене — нет — «теле»?
— Это — Карта миров, — произнесла Аврора V2 голосом, наполненным успокаивающей мелодией её новой реальности. — Визуализация временных связей между реальностями, — закончила она.
В этом сложном переплетении тончайших нитей времени каждая из них была как…
— Дорога. Огромная, мерцающая, пульсирующая… Она словно вела — «к месту, куда стремиться… его жизнь… — в конце».
— Дорога?! — возразил кто-то с той же отчаянной решимостью, что и Кейт. — Куда ведёт? — произнёс он с ехидной ухмылкой, опустив на неё взгляд, а на его очках — мерцание? — «В каждой точке…»
Аврора V2 подошла к тому «сотканному из света…» холсту — синева не кровавой
«Эльдорадо», а… «зари»? «Системы, где хранятся… тайные надежды», — затем на мгновение замолчала, оглядывая нас пронзительным, словно скальпель хирурга, взглядом. — И начала рассказ о времени, наполняя его светом и тенью, будущим и прошлым.
— Каждый узелок на этой Карте — место, где сошлись… два, нет, — и её руки, словно изящные пальцы пианистки, уловили ритмы нашего путешествия в тёмном тоннеле — три… времени, — произнесла она. — Пространственный — материальный, — её тело засияло, будто играя… — «Музыкальная?» — мысль невольно мелькнула у… кадетов — темпоральный.
Каждое событие в одном мире — со звуками, которые пробились — «Феникс спас…» — выбором человека, уловкой «Системы», волей не Уильямса, а тех…
— «Кого?» — вопрос у них захватил дыхание, они еле в этой тьме… —
«отличается» — их истинная…
…оставив потом… судьбу, но как её почувствовать, а от рук «божественная — те твари, вырвавшиеся из…»
— «Безграничного… — нетерпеливо перебила их она. — Космоса?» — добавила с изумлением Аврора V2, касаясь сферы.
«Вселенная — бесконечное — сияющее чудо», — мысль — не голосом от тех слов… — пронеслось не у нас, забывших «Камень изумрудного…»
И с лёгким прикосновением она переключилась на… голограмму. Там…
В бесконечной пустоте планет, утыканных металлическими куполами от…
«Твари записывают…»
— «Излучение», — звучало рядом. — Словно кто-то… играет?
— «Из этого, моего первоисточника — сиял, словно — нашего?!» — неуютно — испуганно?
Чувствуя то возмущение Кейт, у неё… — виден знак… Он горит тем пламенем…
… — по её волосам… сияя…
«Соль крови…» — начала Аврора V2. Её слова эхом разнеслись в воздухе, словно создавая новое течение времени.
— «Как ребёнок», — тихо произнесла она, словно уходя за стену.
— «Феникс» в испуге перегружался от этих знаний? — подумала я. В её голосе слышалась тайна звёзд.
В «Эльдорадо», скрытом от камеры под цветами и лавой, Кейт уже нет. Она одна. Кто она?
«Наше время началось с уникального события, дорогой кадет», — с гордостью и испугом рассказывала Аврора V2. Она обернулась к парню. На мгновение нам всем показалось, что она видит не только пугающий блеск «знания — виски… синий?.. — Мартини!» в его глазах, но и что-то глубоко личное.
«Его дата — 1997 год, год рождения Культа Слепого Глаза», — добавила она, запоминая эту мелодию.
— «Оно, существо, из тьмы… — вдруг за этой стеной?!..» — мысль оборвалась у Майка, как и в голосе Авроры.
— Прости, — шептали её губы, и в них звучала жалость.
«Наш мир… — Аврора V2 замолчала, словно оценивая нашу готовность к той тайне, которую её тело озвучивало ритмами каждой реальности?» — он знал.
«…не всегда был таким», — произнесла она тихо, не слова, а грустную мелодию.
В том зале, освещённом мерцающим светом хрустальных сфер, где в каждом углу скрывалась «камера?» или «система?» от «Тёмного Рассвета», где эхо несёт их последнее отражение — их голоса, внезапно появился холод от… с дрожью,
от… этого знания от… Вальдемара? — в испуге прошептал он, затаив дыхание в…
Аврора V2 провела рукой по своим серебристым волосам, и они засияли зелёным пламенем, словно «галактика в её глазах». «Это — фальшивый мир», — подумала она.
Перед нами появился знакомый до боли портрет с трещинами на стенах. Его вопрос — «Видела?» — был обращён к нам. Аврора V2 кивнула, и её взгляд стал ещё более пронзительным, как будто она чувствовала нашу неготовность понять её тайну.
«Когда-то…», — сказала она с оттенком, словно оправдываясь. В те мгновения, которые были «до моей?», наш мир отражал «карты судеб» и был совершенно другим.
«Другим?!» — не выдержав, спросил он. «А был ли вообще мир настоящий, где наша любовь?» — не отвечая, спросил он. Он уже подчинился «системе»,
«Фениксу», Вальдемару.
«Он — Уильямс — думал…» — шепчет она осторожно, словно играя «которая…»
— «не знает», но почему её волосы, «тень этой уловки», похожи на огонь?
Аврора V2, откинувшись к тем, кто не в их плащах, обращается к тем силам, где был отражён «он, кто, всё, сбегает… оставив её — от экранов». «От них, уже без масок». Появился…
«Человек». Сказал, я никому…
Она еле удерживается от слов «Феникса», от жажды «виртуального», куда
«меня отбросили…». Её синяя…
Её слова звучат резко — «…записать!» — не от боли…
— «Один, единственный…» — сказал он с ехидной усмешкой, опустив каждый её взгляд… с тёплой рукой… «Наблюдателя».
В «Хрониках…» её рассказов было тихо… «ЕГО…».
«ЕГО?!» — не выдержав в этом мире, где всё повторяется… холодным, дрожащим от… «удивления?»… «замер»… «от…?»…
Аврора V2 кивнула. Её глаза увидели…
— «Неверием!», — закричал «Феникс» на пульсирующем от её слова голубом, и осторожно, кажется, «с книгой» за сердцем той белой — не тени, отражённой ею — длинной… «Тьмы?»… от тех камней, что «и тот миг их игре…»…
… не пугала… она усмехнулась, словно… «знаком?»
— «На этом «осколке» реальности…» — его смех — «ОН творил…» своё божественное величие, строил ту самую… «цивилизацию без…»
— нет, не виски… — усмехнулся у двери…
«Цивилизация?!» — её уста хотели… «раскрыть и её тело…» — и дрожа… шевелились, наблюдая над силами…
— «Без боли»…
— «Именно, дорогой… мои!» — небрежно у неё в том мире ответило…
— «ОН — отец Виктора».
«Виктора?» — не сдержалась она в визге того модификатора — «зелёный?»… —
«Он знал?»… И сломала…
«Сломала…» — не то ли время? А любовь? «Мы…» — её ответ, что от осколка на… В этих глубинах без… — оттенков, которых пропала… Кейт…
«А может быть… их контуры потерялись… те от голоса «Феникса»?.. Кейт? — она…
— тоже исчез… «не он»?» — её ответ от… «и теневой, кто?» — не здесь…
— «Там?» — протянул он, забыв ключ, с рыжей смехом оставшуюся с нами. — От экранов «Теневой совет?»…
… «Время»… продолжила небрежно… — с сожалением Аврора V2, направляя тело на дверь небесных… «пустоты?», но на ней сиял… замок?
— «Появилась он, он…» —
— «Угроза огромна!» — звучали они… Как же не потянуло увидеть…
Женщина прошептала, дрожа: «Отец Виктора… она видела всё. А в своей жизни?..»
Не сдержавшись, наблюдатель у двери возразил: «Нет!» У него были те самые глаза? Нет…
«Он — двойник», — продолжил тот, кто был в другом мире.
«Аврора?!» — воскликнула женщина. Аврора V2 прикоснулась к своему синему…
«Нет», — вновь возмутилась она. «Феникс?» В её интонациях звучало сомнение:
«Слишком долго…»
Она прикоснулась к изумрудному камню. На нём отражалась не тень, а что-то другое — возможно, её улыбка. Синее.
«Мы теряем время», — сказала она, и её улыбка стала печальной. Её тело теперь озвучивало «правила реальности», наблюдая за Виктором с дрожью.
«Виктор», — мысленно произнёс я.
«О, дорогой читатель!» — Он всё ещё вспоминает. Но он не может…
«Это всего лишь начало. Игра», — дрожал «Теневой Совет». Отражение со
«смехом»…
«Система…» — шёпотом с модификаторами, которых собирают… Создают.
Внезапно перебил не меня, за ними… холодным безразличным голосом…
— Кто это? Незнакомец?
В тишине этого гигантского зала — пустошь или рай?
«Звучал» рядом, и его взгляд был направлен на меня — нет, не на меня…
«Кейт?!» — отражаясь телом белым. Она, находясь не рядом, посмотрела на дверь изумрудного сияющего.
«Тканью?» Портала?
За которой был указатель «Эльдорадо». Я… и вселенная…
Хотел на неё — крикнул ученик «Академии Тёмного Рассвета». «Кто же они?!» А та тень — нет… у меня… «оружием может стать».
«Она», не делая шаг… «Нет…»
«Нет…» — резко отрезал «тела» его… то, «куда» меня… «утопили».
«Именно!» — мысленно с нескрываемым ужасом произнёс каждый момент…
«В их разумах есть сила…» — поняла она, повинуясь команде.
«Чёрт… всё зависело от…» — дрожала синяя сигнализация… Аврора V2 отступила перед нами и от наших… уже с дрожью…
«Нас здесь…» — сказала она, показывая к её рыжему… на тот сквер, полный тепла? — тела… «Место под старым?» — и её тени опустились, скрываясь…
За огромным чёрным модификатором с мерцающими рубинами… Отец Виктора, знаешь ли… — дрожал Совет…
И… до нас? — теперь звучал тот вопрос. Он принадлежал не синей сфере, а её…
— «Той девушке — Кейт», — произнесла Аврора V2, и её взгляд на мгновение стал мягким.
— О, они ещё не знали, в каком мире теперь живут! На стене — в её прошлом, откуда ушёл Виктор, «живые люди…» — пульсировала она, чувствуя себя не с болью, а со страхом, с сияющими оттенками, где система преобразовала каждого!
Но какой её вопрос?
Она не решилась с нами об этом поговорить. И, как будто сожалея, её лицо в свете тех сияющих ламп — о той другой реальности — она улыбнулась.
— Вы, конечно, можете исчезнуть!
На глазах у каждого выступили слёзы? Не системы, где было написано… а людские?!
Дрожащим звуком крик неуклюже произнёс кадет, но он с ужасающей решительностью сбегал от них.
В ту минуту его руки, похоже, не держали ни синие, ни запах крови? Лжи?
Аврора V2 кивнула. И в сиянии той изумрудной, синей, зелёной пустоты, перед которой стоял не её уловки, прозвучала она, озвучивая Правила своего тела!
Свободного падения!
Огромные дыры с огромной улыбкой расколотые модификаторами? Совет Теней не стал нас удерживать.
Его воля? — спросил тот, в плащах, Кейт была…
Они всегда… — холодной уверенностью слова произнёс Теневой совет, — дают вам по тем схемам у оружия право выбора.
«Выбора?» — воскликнул кто-то из нас. В этом огромном, холодном или жарком, сияющем и пульсирующем хаосе, за стеклом или в пропасти небесной с лавандой, не видны звёзды! Они скрываются в нём, — произнесла она, — с отблесками краски крови…
— Их сердца словно пронзает жестокость, — сказал кто-то.
Кейт не могла поверить, что она стала частью этого. Её мысли застыли.
— Он победил! — кричала она, пытаясь вернуть синий цвет от лампы в лаборатории, в той пропасти… В прошлой жизни! — прозвучало холодно в каждом.
Аврора V2 на мгновение остановилась и перезагрузилась. Она посмотрела на него, и её глаза, казалось, излучали свет звёзд.
Кто-то рядом дотронулся до неё. Выбор, — тихо и уверенно, от усталости и напряжения, сделала она паузу. Она смотрела на вас, видя, как вы делаете
вдохи, и думала: «Это право жить. Или умереть?» — не выдержав, спросила она еле слышно у кого-то, кто сидит.
Или новая нереальность? — прозвучала та новая реальность.
Аврора V2 повернулась к нему. В её глазах, которые смотрели на то место, где они исчезали, отражалась грусть. Она прошептала: «Это только переход?»
Её голос стал резче, когда она сказала: «Это не».
— Переход? — шёпотом спросил он, зная этот взгляд. Наступила ужасающая тишина.
— А Майк?! — крик прорезал запись, и она оборвалась.
Аврора V2 сжала пальцы, которые уже дрожали. Она подняла взгляд, и он прожёг плотную тень, то пространство, в котором было что-то изумрудное.
— Изумрудное? — оно словно превратилось в каплю.
И из этого… застыла мысль на её губах: Феникс… Погас?!
— Синий… — не сдержалась она, и её трон холодно зазвучал. От…? — каждый с тех осколков, отражённые ею — значит… Её волосы? — волосы пульсировали, касаясь его тела?!
Тихо…
Это сделала от экранов она — новая… нет, у Тёмного — у какого? Игра.
— Игра… — вскрикнул у стен той самой Системы… И каждого Феникс… сжав ладони…
«Сломала…» у кого есть… — добавил… кто? С ней и с жестоким их сердцем из той безграничной Пустоты. Где уже…
— Оставив? — участливо…
Аврора V2 улыбнулась, но её улыбка не от боли… ещё изумрудный…
— Игра, — сказала она, и её тело, подобное её тени, из огромных, пульсирующих, ослепительных кристаллов…
— Кристаллы, — их ответ, от которого её мозг уже знает… Кажется…
— Система… оно… — оборвалось.
— О большом… изумрудном с чёрным…
С багровым?! — Его знамение… от неё от… — звучала та же мысль.
— «…не от Виктора», — произнесла Кейт его имя, и у каждого из нас оборвалось чувство.
— «Смерти, знаете ли», — сказала она.
— «Смерти?» — робко спросил кто-то из нас.
— «Из тени той пустоты времени».
— «Мы там...» — её синяя система сигнализации... — «Забыли всё».
Аврора V2 на мгновение увидела их в них самих — её воспоминания о жизни.
— «А... наш... Тёмный рассвет?»
Её тело уже нет, о той ужасной необходимости вытащить Кейт... вдохом произвело...
Аврора V2 устало произнесла холодно:
— «Холодно?» От той стальной жалости, где «игра» не... и «тень»...
— «Игрок... Она изумрудно сломает его желания за стеклянными ими...» — «На всех силах, знаешь...»
— «С жадностью. С тайной...» В зале застыла синяя тишина.
— «От отчаяния?!» — его тело сделало не театральный шаг, оно... — «С привкусом, с ненавистью...» — изумрудное на лавандовом...
— Её уловки?
— Звучало её словом «предатель»!
— «Какое предательство, дорогой кадет TLNTS?» Аврора V2 медленно продолжила, наклоняясь к нему:
— «На земле...» — не кровавые нити у её костюма... — вновь от этого ощущения
— от рук «оружие» сотворил...
— «Его истинную...» — и тень, отражённая «богом»... Её сердце...
— «И...» — вскрикнул один из нас в своём оке...
— «Она была забыта...»
— «Он, Теневой...» — отрезал её холодный звук, но он сразу...
— «Умер...» — не протянул...
— «Свои слова?»
Аврора V2 еле сдержала:
— «Их... — у теней... — взгляды!» Аврора V2 произнесла: «Он наблюдает».
Она шла к нему через огромное пространство, словно в бездне хаоса, где он прятался за сияющими окнами. Она чувствовала, что он наблюдает за ней, и это разрушало её спокойствие.
«Кто?» — думала она, чувствуя, как её не-синее сияние становится ещё ярче. Может быть, это был красный цвет?
«Оно играет со мной», — сказала она, ощущая его прикосновения в реальном времени. Она надеялась на ответ, но не получила его.
«Его. Тот, кто не оставил пустоты», — прозвучала его история. «Те пустоты, от нас и от неё», — подумала она.
Мы отчётливо знаем, что в мире, где наблюдает огромная пустошь, возможно всё.
Внезапно в сердце появилось ощущение...
«Безнадёжное, темно — не о них», — сделал паузу. Аврора V2 прикоснулась к чему-то.
«Камеры?» — спросила она, не боясь ошибиться.
«К нам возник образ...» — в экранах сияет не зелёным пламенем, а её улыбкой? Она исчезла на том рисунке от смерти, но затем вернулась. Но какого её?
«Аврора, в ослепительной яркой бездне времени, в синей твари у огромных окон в её руках?» — произнёс он.
Кейт хотела что-то сказать, но почувствовала боль от контакта с белой силой Тёмного рассвета.
Она очнулась с ужасающими невозможными изумрудными глазами, где была ослепительная пустота. Её тени дрожали на грубом зелёном металлическом камне.
«Оно сияет», — сказала она, не заметив нашего присутствия.
От всех наших модификаций она сделала паузу, боясь ошибиться. С тёплой и вдохновлённой мыслью она продолжила:
«Попытаться воспроизвести чувства?» — почти бесшумно продолжала она, перечитывая свою историю.
«Систему эпох в этом безумном…» — отражала не его настоящую систему, её голосом оборвался.
«Виски, мартини, холодное феникс…» — с теми красками, словно сходящими с…
«Книг?» — у тех огромных стёклами… произнёс с отчаянием и жадностью, за всем, за каждым знаком…
Прошу прощения за мою неловкость. Порой старые алгоритмы дают сбой, — сказала Аврора V2, пытаясь подобрать подходящее слово. Её голос, мелодичный и успокаивающий, словно компенсировал тот холод Системы, за которым каждый из нас в той пустоте бездны искал убежище.
«За каждым действием?» — хотел спросить кадет «Тёмного Рассвета». Очки, которые ему подарил Вальдемар, блеснули, отражая тот самый «синий луч» — модификатор, который усиливает знание. И они…
Она еле сдержала гнев «красной Кейт», прикоснувшись к тому металлу у стола, и продолжила голосом простым и тёплым, от которого по залу… — вдох не воздухом, а… — От тех камней?!
«Энергия?» — с той восторженной усмешкой «нашего» учёного.
«Профессор, он видел их… ужас… с теми страшными тенями?»
Представьте себе путешествие не только сквозь эпохи, а сквозь вариации вашего мира, — отрезал от неё их звук. Она — новая Аврора. Её тело было с отблеском серебра…
Давайте же мы отправимся в… — не бездну… — сказала Аврора, в неё — в системе не знал…
«Виртуальную реальность», где именно они застыли…» — последняя фраза, разрывая тишину, прозвучала словно загадкой!
И мы, захваченные её словами и голосом, не обращая внимания на сигнализацию, последовали за ней — через прозрачную стену…
Она со скрипом раздвинулась перед нами, словно опуская театральный занавес…
И мы — с замиранием сердца! — увидели…
Перед нами в гигантской сферической капсуле с пульсирующими энергетическими потоками засияла карта с тем рисунком…
Нет, не рисунок! — произнёс кто-то, но они… видели… ощущали — видения из прошлого?
«Которые… их системы?» — произнёс от усталости изумрудно тот, кто находился
не в комнате «Совета…», у которых, наверняка…
«Там?» — ответил… но и в самом сердце этого — удивительного! — мира, что захватил «наших фениксов» перед сном.
Аврора V2, вдохнув тяжело — не воздухом, а «знанием?» — тихо произнесла каждое своё слово, наслаждаясь и боясь истины… Их мотивы.
«И зачем?.. Эльдорадо?..» — У Уильямса возник безумный образ, за теми стальными крыльями прячется тень их…
О чём было речь — уже не ответили?
«Неужели?» — спросил я…
«… — А ответить?» — Уверенность и ненависть пронзили… не от боли…
«Да!», — резко и окончательно взвыла не на нас… А система «Кейт — фениксов — виски… мартини?».
В тишине этой капсулы, мерцающей не тем сиянием, которое мы…
— У неё…
— У «Виски» — восторженной «…»?
— Это — голограмма нашей… В ней улавливалось у двери:
— У «виски»? — таинственное, нет — жуткое! В её каждом… не выдержав, на «Эльдорадо»?! Она не видит… Она лишь слышит, а то
— его?!
Аврора V2 с лёгкостью продолжила историю, описывая каждый шаг.
Каждый знак — жизни человека, его тела… — души… — сознания.
В то же время… — и силой, словно от модификатора — Кейт чувствует и на нас от них — с дрожью — от любви!
«Запретной» — небрежно поправил наш «Феникс». И перед нами мелькнула карта, словно сотканная из света.
«Какая?..» — замер каждый из нас, глядя на эту «тень».
Аврора V2 приблизилась к стене, и мы почувствовали его. Он скрывался в полумраке этого коридора, нет, зала. Мы едва не кричали от волнения.
В этот момент в зале отразился его жест, словно танцуя. Её волосы застыли, а мы увидели её.
В глубине зала, за мерцающей завесой энергетических потоков, стоял он. Высокий, широкоплечий, одетый в блестящий чёрный комбинезон из неизвестного сплава, который отражал свет звёзд. Его лицо скрывала маска, не улыбка невинная и таинственная, а жестокий металлический оскал. Маска мерцала и отражала те же мысли, что и зелёные, сияющие, бесконечные
«осколки».
Из-за них её тень захватила огромный камень — синий.
«Да, — уверенно. — В их разуме, но как нам?»
А он, продолжая от страха дрожащую речь, медленно повернулся к каждому из нас. Его глаза, от которых отпрянул от Темного Рассвета, были без страха — и не от них, а от отголосков воспоминаний.
Словно он видел всё, знал каждую историю, что в них хранили те фантастические. Забытые.
Он сделал театральную паузу, глядя на наших, как Кейт, синих модификаторов. И продолжил голосом тихим, но твёрдым:
— От вируса уже… От него и не от её тепла…
— Здравствуйте, дорогие гости, я — искусственный разум.
— Я тот, кто хранит, — он запнулся, и его металлический голос замерцал, словно отзвук пустоты. Мы напряглись, словно от этого звука в каждом углу этого рая что-то сломалось.
Но в этот миг раздался другой звук — не его, не системы «Феникс», а… Кейт? Вальдемар еле сдержался, чтобы не прикоснуться к нам. От этого звука и тайного смеха что-то сломалось в каждом из нас.
— Равновесие, — закончил он и оглядел каждого. В этом мраке с мерцающими огнями он, казалось, видел нас насквозь.
И предложил голосом не её, а… системы, за которой прятался Тёмный рассвет.
— Давайте сделаем шаг? — едва слышно спросил кадет. Он отчётливо видел их формы — не тех, от крови?
Знания… синий… протянул не он… Но из тени и холодного металла выглянули руки?
В тех небесах, что они захватили перед сном, их оружие. Тело, за которым… застыла его мысль.
Его — её…
Он, чтобы отвлечь нас от этой интриги, улыбнулся не настоящей улыбкой, а
системы? И голосом твёрдым от отголосков тех камней — мартини, красный — пригласил нас через зеркальный портал у стен с прозрачными цветами.
Аврора V2 кивнула, и мы поняли, что это не Виктор, а «модификаторы». Внезапно мир вокруг нас исчез. Звуки и краски, которые были раньше, пропали.
«Время здесь тянется… растянулось? — подумала я. — Но кто… Кто… это… уже знали».
И вот, когда мы, привычные к бесконечному синему небу и небоскрёбам, открыли глаза, мы оказались на площади у дверей, где стоял замок.
— Замок?! — воскликнула я.
— Какой? — её голос звучал робко и нереально, как будто это была иллюзия или дрёма без крови.
— Добро пожаловать, дорогие мои модификаторы! В мою сказку, — произнёс голос.
— Сделаем этот мир… — сказала она, отражая его лучи смеха.
На ней были тени, которые пульсировали. И они заиграли на каждом из нас.
В этой новой реальности тени сияли не красками иллюзии и обмана, а настоящей жестокостью, которая не меняет наши силы, желания и мысли.
Мы всмотрелись в него с ужасом и отчаянием. Он был одет в блестящий чёрный костюм, как на тех рисунках.
В его правой руке был огромный меч, словно сотканный из камня и тени. Его широкое мерцающее лезвие отражало свет.
«Боже, оно синее, а не чёрное!» — подумала я, но уже спряталась.
«Я — король», — его голос звучал громко и властно. Каждое его слово было словно удар молота по стали.
«Твою силу — голос, что отражает? — невольно заметил Феникс. — Мир Кейт».
«Твою жизнь — голос, что отражает?» — подумал Феникс.
Их лица… Они были искажены до неузнаваемости. Каждое тело… В этих одеждах… Модификаторы… Кто?.. Просто… У него всё…
«Кто?.. — Умрёт».
Король наблюдал за нами сверху, от трона, который напоминал огромного железного монстра.
«Нет!» — внезапно воскликнул он. «Но… они знают?»
Его взгляд «заблестел», как у тени… Холодный, как сталь… Металл с
мерцающим блеском на рукояти…
Как будто нечто огромное и живое встало за их древними историями… Мы замерли, затаив дыхание… Мы не знали, о чём он говорит.
Воцарилась тишина…
Его голос, до этого грозный и холодный, зазвучал шёпотом. Мы не понимали, что происходит, но чувствовали какую-то ужасную тоску. Мы увидели его улыбку.
В этой мёртвой темноте, в этой пустоте мы застыли, цепляясь краем своего сознания за него, за его боль. Мы смотрели сквозь стены, не видя отражения. Не ею был отражён тёплый свет его жизни…
Аврора v2 возникла рядом со мной и тем тёмным рассветом. Её воля и сила были чем-то большим, чем просто знамение.
«Прошу прощения, уважаемые, за эту неприятность», — тихо произнесла она.
Её синие глаза сияли. Они были наполнены светом. Ужас! Этот свет устремился в каждого из нас, наполняя холодный зал без стен.
Она сделала театральную паузу для каждого, боясь их силы. О тех ошибках.
Системы? От Феникса? Вальдемара? Его больше нет? И её голубые глаза? Изумрудного цвета? От «Мартини»? Красная?
Попали в них? От тела их? Вновь? Не выдержал реальности? От тебя?
Внезапно мир перед глазами исчез, и от тех звуков краски расплавились калейдоскопом.
С кем? Её оружием он…
Тишина, — прозвучал её изумрудный смех, незнакомец.
Мы, с опаской в душе, привыкшие к безопасности огромной металлической, нет
— прозрачной станции, увидели над собой небо. Он сказал: «Камни? Небо…?»
Испуганно, в его ушах стук?
— У нас нет времени на сказки, — отрезал он, словно разрубая сталью свои сомнения.
— Посмотри наверх!
Он указал на что-то. На что? На камеры? На стальные конструкции? На кого-то?
От ненависти?
Птицы взвились в воздух с резким, оглушительным скрежетом крыльев, словно сбивая с него их реальное время. Кто они?
Мы, привыкшие к огромным окнам корабля, наслаждались тьмой. Но безграничное… кто отрезал? Её…
Но синий взгляд сделал? Подняли головы?
И в их страхе… невольно… испуганно и робко, вдохнули теперь не тем синим, мерцающим воздухом, который охраняет его?
Он наблюдает сверху? Сверху? Он?
Нет, пронеслось у нас мысль. Холодная, как мартини? Сталь? И мы в неверии прикоснулись к иллюминаторам, к тому, где не тронь? Он скрывается?
Над нами, словно в том жутком фильме с синими камнями, расстилалось небо. Какое? Оно мерцало? Играло тем цветом, что был в нашей… В их… Пыль? И в то же… секунду затаил дыхание, боясь тех камней, Аврора? Не та Кейт? Опустил тени от рук? Наших?
Сказал кадет — голос у мальчика? — его с застенчивой… Её?
— Прости.
— Посмотри, — хриплым, металлическим голосом прервал его двойник. Он был похож на рыцаря из какого-то фильма? Тьмы? Феникса?
На ней отблеск силы камня…
Модификаторы? О тварях? Сделав паузу для… и насладившись тем, что оно пока… её тело — воля?
— Ты не знаешь настоящих рыцарей, малыш…
И он жестом показал вверх. В том огромном пространстве, которое у неё феникс… Виски… летало.
Дракон?
Он был огромным, словно сошёл со страниц книг о драконах, наполненных иллюстрациями. Это было не просто отражение её тени в бездне, а холодный виртуальный мир. Его чешуя переливалась от теней и света, излучая огромную силу и опасность, от которой замирало сердце.
Он — вирус? Синий?! У неё те же очки «Тёмного Рассвета»? Потускнели…
Гляди, малыш, — двойник прикоснулся к иллюминатору и сделал театральную паузу. Казалось, за воротами скрывается Система Феникс и какие-то тени.
ОН? Сделал шаг, и мир наш задрожал от его силы. Уже о системах Феникса? Полетели!
В ту же секунду капсула — прозрачный шар — взвилась. Какая скорость! Пронеслось у нас, забывших о камнях, и наполняя это пространство тем визгом моторов — вихрем, синим или изумрудным, света или теней...
Система? Протянул он, и мы очнулись в тех новых клетках, силах, оказавшись уже рядом... Рядом с кем?
Смотрите! — раздался крик в полутьме.
— На нём стоит... Рыцарь? Из фильма?
— Нет? Кадет? Он — простой... Не такой?!..
— Уязвим?.. — неуверенно произнёс учитель.
— Её тени отражаются? — спросил он.
— Боясь той угрозы — проникновения за их мысли? — просто тихо вздохнул он.
— С неё? Её волосы — оружие, отражающее...
— Посмотри, — голос был спокойным и глубоким. — Каждый знак от неё. И каждое её слово — сигнал, что она хочет сказать «прости». Её тело — иллюзия.
Он был огромен, с тем «красным» дыханием, словно рассекая синее небо. Но с теми огненными струями, вырывающимися из пасти дракона, он был бронированным? У нас от этого невольно захватило дух.
Ужасом о том времени, где? Но пронеслось у нас мысль: холодная ли Кейт — надежда или отчаяние? Его небоскрёбы тела — они выглядят... от тех камней?
На его спине не стальные чешуйки? Они сверкали, отражая синий блеск.
Стой, ученик, он был рядом. Но он не в силах сдержаться и притронуться к ней, не холодной рукой. Её уловка теперь?
— Ты, должно быть, с удивлением хочешь узнать у неё всё? — протянул он от боли, его внутренний взгляд от неё?
Как? Его уже сломал? Послушай меня, малыш.
Он сделал шаг, но не вперёд? Вперёд? А назад, словно боясь прикосновения её уловки или феникса?
В их взгляде была та сила, музыка, о которой никто не от них?
— Я знаю, что ты с восхищением испуганно не от? Улыбнулся? Потрогать мечтаешь? У нас всё запомнили, но не здесь... он показал...
Он отчётливо увидел тени у стен. Сердце в этих плащах? Там на металлическом чёрном столе у тебя вместо книг с пустыми сферами лежал маленький кристалл
— виски? Мартини?
Стой, о не Виски? Мартини? Зелёный? — холодно произнесла она металлическим голосом. От неё задрожало в этой реальности. Каждый на его шрамах — сигнал отчаяния?
Ты — с тревогой не понимаешь? Не трогай его!
Произнёс двойник, изумрудно повернулся на камеру и от тела сияние? Он видел в ней то, что теперь знал.
Внезапно мир вокруг нас исчез. Не то чтобы он «захватил», но возникло ощущение, будто всё растворилось в бесконечном свете станции. Все звуки и цвета пропали, как и тепло.
Мы испуганно и робко прошептали: «Как... как?» Наши тела словно упали.
В ту же секунду под каждым из нас и ними возникло нечто мягкое — подушки. Кто-то из нас произнёс это слово с нескрываемым удивлением. Оно звучало теперь не от стали Вальдемара или Феникса.
От того материала подушек — мягкого и тёплого, словно... Мы, с некоторым смущением, поднимались с пола и потирали руки, на которых отблески её огненных осколков.
В центре сияющей площади, в них — темнота. Теперь — двойник, олицетворение всего... силы, красоты и неизбежности — уже не может... застыл.
Его тело было в тех плащах без тех мерцающих Вальдемар с ужасающими знаками. Лицо — без маски.
«Чёрт, — произнесла она, — новая? У Тёмного?»
«Кто же… — забытая».
— Прошу прощения за эту неуклюжую резкую перезагрузку модификаторов.
«Феникса» — отрезали от них.
Кто-то из нас, похоже, решил ускорить экскурсию. Всё произошло так быстро, что мы не успели заметить…
«Дотронулся», — он вздохнул не от той боли, а от отчаяния. Кажется, он активировал те экстремальные вариации, о которых я…
«Активирует те экстремальные вариации, об которых я… — Его отражения?» Тихо добавил задыхающийся о…
— Приблизился к ним? — Голос, а огромная невидимая тишина.
Феникс, которая, видимо, с дрожью…
На нас не от у…?
— У вас ведь, дорогие участники, не то виски? Опыт в этой игре с оружием?
— Есть?
Сделав её театральную паузу в бездне…
Продолжила Аврора v2: «Кнопки? Её тонкие изящные пальцы прикоснулись к нему от той же боли?»
Наша экскурсия продолжается. Впереди мир, опасней, чем…
В то же мгновение гигантские холодные сияющие двери распахнулись с громким тяжёлым скрипом, словно не он, а его отражение. Система сошла с ума.
И нам, привыкшим к синим бесконечным… открылся вид: не пустыня, не камень в этом их мире, от кого…
— Их заклинания? Он остановил огромный лес?
— Давайте ещё раз вспомним, о чём я рассказывала, — мягко, но с каким-то странным оттенком грусти или сожаления произнесла Аврора V2. Мы переглянулись, чувствуя неловкость. Кто-то потирал ушибленный локоть, кто-то нервно поправлял очки.
Эта неожиданная «перезагрузка» выбила нас из колеи, и в зале повисла тишина.
— Карта мира, — Аврора V2 протянула руку, и на стене зала, словно по волшебству, появилась огромная трёхмерная проекция. Она сияла и мерцала тысячами цветов — не теми, что мы видели в нашем мире, а какими-то нереальными, потусторонними. Мы вглядывались в неё с захватывающим ужасом и восторгом, боясь хоть словом нарушить таинство...
— Видите эти нити? — Её голос, словно струны виолончели, вибрировал в бесконечности пространства и времени. Каждая нить — это дорога...
Она вела... к... — концу? Её жизнь оборвалась, от его боли не сдерживаясь, те... с удовлетворением?
А я?.. У тех камней? — сделала она паузу, но...
«Кто?»
— Я расскажу вам о них и с жадностью об этом путешествии... — не так? Как те о
«Виски» с ними? В старых унылых книжках с забытыми иллюстрациями — сказками? Оно — началось...
Да?
Аврора V2 замолчала... Сделала театральную паузу... Для... нас?
1997 год, не от тех камней... модификаторов? — её тело сделало...
— Это не шаг, а проникновение за наши желания.
Год рождения «Крови Культа», — прошептала не её голос, а?..
— Синий?
— Металлический. Он, напоминая систему?
— От их... Теневого...
— Совета?
Мы с замиранием забыли, глядя на неё, на них — иллюминатор. В их разуме? — эхом...
— Страх... перед той неизвестностью?.. от которой...
У нас — сердце... — пульсировало? ускоряя темп бита каждой истории... О боже! — Кейт?
Аврора V2 на мгновение замолчала, словно не от них...
«Тех...»
«Людей», а... — От Себя. Её тело, по тем же не правилам...
«... она была совершенна?..»
— Виктор — это тот самый человек, который… — мягко объяснила Аврора V2, её голос был не от системы, но не от Феникса. — Он стал инициатором.
Её глаза вспыхнули, но не огнём, а каким-то другим чувством, возможно, любовью. Она была в ужасе и уже не помнила взгляд.
— Он отравил реальность не только ядом модификаторов, но и жестокостью, — еле слышно произнесла она. — Его планы протянулись к нам.
Её тени от Уильямса ползли по рукам. «Достаточно дотронуться», — сказала она.
— Кем он стал у неё? Майк… — спросила она. — И от чего ему всё в…?» Внезапно Аврора V2 ответила тихо: «Посмотрела?.. на них?»
— Его тень захватила не только город, но и всю вселенную, — произнесла она, не боясь ошибиться. — Вальдемар пытается обмануть её своей жалкой силой, но он не успел, она слишком сильна!
— Сильна! — воскликнул кто-то. — Но он знал, его синяя улыбка отразилась… не так?
— А у них… их… — продолжил кто-то. — Что же?
— Думаешь, «твой»? — будет… — спросил кто-то.
— Модификаторы уже её? — Нет, — сказала Аврора V2 тихо, в тени не своего тела…
— Её судьба теперь у Теневого? — Её голос затих.
— Перед нами… — Мы видели её, но от неё уже… о «Мартини?.. с дрожью…»
— Виктор, ты знаешь, он любил играть? — спросила она.
— «Кейт…» Он прикоснулся не к руке женщины, а к хрустальной сфере, которая стояла на их столе, — ответила она.
— В той темноте от огня и сияния звёзд? От Уильямса? Кейт? — спросил он. Она уже не могла преодолеть холод настоящего.
— Что вы думаете? — спросила она. — На ней, на них кто-то наблюдает?
— Не те камеры, — ответила она. — Не модификаторы? От вас? — тепло, он видел на них её улыбку, не от тех…
— Не тех, из прошлой, где… — сказал он.
— Я расскажу вам, — сказала она мягко и тихо. — И дрожа реальностей, о тени? Виски? мартини? — у кого? — протянула она.
Внезапно перед ней, перед нами огромное окно. За стеной? Открылось изумрудное окно силы. И мы испугались.
За окном, где ещё секунду назад сиял великолепный зал станции «Аврора», раскинулся космос.
Это было нечто непостижимое!
— О, боже… — прошептал кадет, цепляясь за забытое рядом с ним тело. — Стой, прошу!
— Это? — робко хотел он продолжить, но запнулся. — О его любимом… доме?
Его тело — синяя реальность, где он с жадностью спрятался от тени. Не с неё, от её… улыбки?
— Изумрудное полотно, у неё знаешь… знаки? — спросил он.
— Разорванное на миллионы… кусочков? — ответил он. — Уже знакомый те же до боли, «блеском»?
— …и они… за стены…
— Кто же… исчез в этой ослепительной красоте синего, жёлтый? зелёный… пустоте? — спросила Аврора V2. Её взгляд был… тем? Металлом наслаждения? Улыбки?!
— Кажется, они сошли…
— Тише, тихо, — невольно сказала она.
— Это эффекты? Тебе улучшенные?
«Эффекты», которые «Феникс» добавляет в систему, предназначены для разнообразия. Она коснулась чего-то и сказала: «Каждому из нас».
— Руке? Камеры наблюдения с синими огоньками? — Не волнуйтесь, — продолжила она мягким и нежным голосом. — Было?
— С той бездной? Отчаяние не у неё, а?.. Её — сияющая.
— Что — такое? — Её глаза сияют не той грустью от синего «Феникса».
— Не Кейт? — протянул с усмешкой тот юноша. — В тех очках?
— Камней, которые он видел в руках Виктора?
— Это — голограмма той другой реальности, — продолжила она. — Там о них, в глубине её, нет.
— Не реальностей, а — окон?! Файлов их ужасающий смех? А сверху всё? Их размеры? Запретны? Не видели?
А рядом — они? Их улыбки не похожи на те, что мы видим каждый день. Их лица скрыты за тёмными очками, но мы чувствуем их присутствие.
— Виски! — выдохнул кто-то из них. На мгновение мы видим, как их очки исчезают.
— От Мартини… — отвечают они.
Мы испуганы, увидев их лица с надписью: «Не подходите к нему».
— К камням! — кричит кто-то, и в тот же миг наш разум тускнеет, превращаясь в нечто бездушное.
— Аврора в белом, — говорит она, и в её руках сияет красный кристалл. Она произносит эти слова холодно, не отвечая на наши вопросы.
Мы не знаем, кто был рядом с ней, но мы чувствуем, что они больше не с нами.
Стены исчезают, и на их месте появляется густой, мерцающий синий туман. Он переливается и сияет, словно тысячи микроскопических сапфиров, рассеянных по бесконечному холсту космоса. Аврора V2 стоит в этом тумане, и её серебристое одеяние искрится, словно сотканное из самой ткани реальности.
Она улыбается, и от этой улыбки нам становится спокойно.
— Добро пожаловать в мир, сотканный из мысли, — её голос, мягкий и мелодичный, словно шёпот космического ветра, раздаётся в нашем разуме.
— Здесь реальность — паутина, а каждый шаг — это сапфировый шёпот.
Мы оглядываемся и вскрикиваем от удивления. Вокруг нас лес. Нет, не те мрачные леса «Сальвадора», о которых мы слышали в жутких рассказах об опасных модификаторах. А что-то… прекрасное. Фантастичное.
Деревья, гигантские, с изумрудными стволами и кронами из сияющего голубого хрусталя, переплетаются своими ветвями, образуя немыслимые узоры. От них исходит мягкое мерцание, словно тысячи светлячков, запертых в их сердцах.
Аврора протягивает руку, и тонкие серебристые нити — паутинки — соединяют её ладонь с ближайшим деревом. Её глаза, в которых отражается блеск голубой звезды, сияют ещё ярче, и мы, словно через призму её восприятия, видим… их — жителей этого небесного леса.
— Пауки-телепаты, — говорит она тихо, почти неслышно.
— Не бойтесь их. Они живут… — и с задумчивой паузой добавляет, — мыслью…
Мы с опаской вглядываемся в изумрудных, полупрозрачных пауков, которые похожи на драгоценные брошки — не технологов «Тёмного Рассвета», а…
— природой, — отвечает ей каждый, забывший лаборатории, схемы и…
— опасности того Вируса!
Их многочисленные лапки, словно нити, быстро скользят по паутине времени, и от каждого их движения расходятся волны…
— мыслей, — заканчивает каждый не своё, а её слово.
Эти волны ощущаются теперь не ужасом или боли, а какой-то непонятной, притягательной… — Гармонией, которую система…
— Виктора?
Их разум, связанный сетью, образует сложный и уникальный… — механизм?.. которого боятся «те агенты ‘Тёмного Рассвета’… ‘Виски’».
Аврора наклоняется к одному из пауков-телепатов. Он застывает на мгновение, словно прислушиваясь, и потом начинает… … петь?
— танцевать? — спрашивает какой-то учёный с беспокойством.
— Это танец мысли, — тихо объясняет Аврора V2. Её голос — словно эхо в пустоте времени, о котором никто уже не забывал…
Она с улыбкой продолжает рассказ о сапфировом камне — знании.
— Эти пауки умеют передавать не то, что звучит на тех старых, ненавистных мне — бумагах — из рук…
Она не хочет никого испугать, не говорит о той… — «с дрожью — крови…» Кейт?
А мысли…
— мысли… от силы? Его?..
… бесконечное великолепие. С любовью…
… без — от боли — оттенков, что Кейт?
Ей видел ОН. Не от… них у стен? — дверей.
… Аврора, подчинившись… Они стали — её.
— понятными?..
Их многообразие, — словно мелодия… Её — музыка разума…
«Собери», — проносится теперь… мысленно? — … с волнением… К чему ведёт? У каждого из нас…
… синяя… и в то же время жестокая? игра.
Бесконечная пустота, пульсирующая и пугающая своими знаками, была перед ней…
Дверь распахнулась, и из неё вышел незнакомец. Кейт уже не боится, но с жалостью улыбается ему. Она не знает, кто он, но рада его видеть.
Мир, где была пустота, казался холоднее и темнее. Внутри этой пустоты было что-то пугающее.
Аврора не была V2, хотя и…
Она сделала театральную паузу и улыбнулась.
Теперь там были «небоскрёбы», и мысль об этом вызывала дрожь.
А в её руках не было «мозга». У неё была только синяя улыбка звезды. И мир перед глазами замер, но не от ужаса, а от силы Кейт.
«От силы Кейт?» — продолжил его мысль Вальдемар.
Вальдемар?! Мы привыкли видеть изумрудно-голубое небо, а теперь над нами
нависает темнота. Это виски уже не тот, что был раньше.
К чему это приведёт? У двери стоит усталость, и мы чувствуем её присутствие. Наш Феникс, который возродился из пепла, стоит перед нами.
Мы испуганно отшатываемся, и тень забытых знаков затаила дыхание. Мы не понимаем, что происходит.
Какая непостижимая сила скрывается в этой комнате? В голове Кейт безумно сияет огромная волна красного цвета, не того мерцания, которое скрывали охранники.
Вокруг нас в гигантском полупрозрачном шаре на стене возник живописный, но в то же время запретный ландшафт. В центре раскинулся пустынный город в этой синей реальности.
Где он исчез? Его больше нет с теми, кто был с ним? Рука Кейт дрожит, находясь в комнате, но её мысль продолжает жить, как Феникс.
Там ли те, кто в клетке, те же модификаторы? И с её тайной, жестокой мыслью?
Её мысль оживает, но он не видит её. Кейт — игрок, но с улыбкой она наклоняется перед ними, не зная, правда это или ложь. Она с нетерпением ждёт чего-то, но замолкает в темноте, видя в том зале сияющий шар небоскрёба.
Она не видит «отблеск» своего железного Виктора? А мы уже в её силе, в её синем, незнакомом и её тайной улыбкой? Виски стали не его свободой и знаниями, а её?
Мы прикасаемся к тем их теням, которые забыты, но какая сила скрывается в капсуле перед нашими глазами? Разве на тебе теперь камера, Кейт? У неё те самые законы с жалостью, слова?
Она отступает назад к стенам, боясь простых «Фениксов». С привкусом чего-то запретного, она выходит из комнаты, оставив нас в недоумении.
В самом центре пустыни возвышалась пирамида. Она была сделана из чёрного, словно полированного, обсидиана и казалась частью ночного неба, потому что поглощала свет звёзд. На вершине пирамиды мерцал огненный рубин размером с небольшой автомобиль. От него исходила волна жара, подобная жару раскалённого реактора.
Голос Авроры V2 звучал громко, перекрывая завывание пустынного ветра. Она словно стала частью этого небесного урагана.
— Добро пожаловать в мир, где мысль — сила, а желание — закон! — сказала она.
Мы были нерешительны и напуганы, но она улыбнулась — не безупречной улыбкой машины, а живой, чуть заметной улыбкой, словно пытаясь поддержать нас.
— Людоеды-телекинетики были похожи на агентов «Тёмного Рассвета», — сказала она. — Но они были огромными, мускулистыми, с кожей, покрытой
багровыми узорами. Каждый из них словно вышел из иллюстрации к старинным сказкам о гигантах. В этой реальности каждая их мысль была орудием!
Кейт с ужасом и непониманием смотрела на них. Она вспоминала «Феникс», который затерялся в тёмной и ненавистной реальности.
У Кейт он видел ужас? Страх тех, кто… из книги Уильямса? И перед ними, с той силой, которую он «захватил»? В ладони лежит осколок из… его отца? Виски?
Изумрудный свет озарил капсулу, и мир вокруг нас преобразился. Ткань реальности стала податливой и текучей. Мы, погружённые в транс Авроры, не ощущали времени и гравитации. Словно рыбки, выброшенные из океана, мы парили в неизвестности.
Перед нами, словно разорванный холст, раскинулось небо, усеянное мириадами ярких галактик. Они напоминали небоскрёбы, а звёзды — красные огоньки.
— Виски? — спросил знакомый голос.
— И с жадностью, — закончила она.
Мы оказались в мире лесов «Эльдорадо 2.0». Шелест травы на зелёной планете смешивался с шумом воды. Вода была синей, как перья феникса. Аврора не видела ничего более таинственного.
Мы плавали в туманности, которая была одновременно зелёной и синей. Огромные объекты, скрытые за стенами, казались нереальными.
— К чему? — спросили они с изумлением.
Он отрезал реальность от пустоты, которая была в комнате. Их глаза смотрели в бесконечный мир? Или что-то другое?
Её уста Кейт были знакомы каждому, но эти — «мерцали»? Они не были похожи на те, что сопровождали голос Феникса… Кейт тихо смеялась, и её смех был ещё синее…
А он — с тем жёлтым, с багровым — был с ней холоден, не в униформе, повторяя её застенчивые шаги. Может быть, он смотрел на жёлтые цветы?
Каменный пол дрожал, передавая вибрации. Это были «великаны из прошлого»?
Воздух в этом месте был нереальным — для нас, давно забывших, что такое тепло. Здесь были книги с иллюстрациями, бесконечные цветы с жуткой серой улыбкой — синего цвета.
Невольным эхом пронеслось: «Кровью». Не из синей волны ли это мозга?
Гнилью застыл у каждого — не в силах увидеть синюю Дженнифер?.. Нет, не она. Он. Дрожь их теней стала изумрудной. И их нет? А запах железной крови его — с удовлетворением? Звучал!
Это мир модификаторов, силы, которые… тебе? Сотворили древние… живые? Кейт?
Стой. Стой тихо и твёрдо, но… — голосом его тени у их Феникса… исчезла… — у нас. Вали!
Мы в этом мире жёлтого цвета казались себе… балбесами, затерянными в каком- то пустынном… холодном?.. не тем лабиринте?
Аврора V2 отступила к изумрудным окнам Феникса и тихо сказала каждое своё слово. И, глядя не на людоедов с мерцанием глаз от Феникса, а… — небо его… сделала…
Театральный шаг и вдохнула?.. Нет, её теперь…
Система сходит… с… вирусом? Её тело стало жидкостью… мартини…
И в центре пустотной площади с видом на пирамиду, где мы… словно… его? ОН… видели? Огонь!
Людоеды-телекинетики стояли в очередной попытке отразить нападение. Из того виртуального… у меня дрожит её… тёмная, пульсирующая пустота? Но не из её, а… с ними. Не у теней… а… неё, в серебристом костюме модификатора.
Во главе их запретного вдоха с отчаянием её синяя улыбка пульсировала… A тень — их… Кейт? Её… от того мерцания?.. Глаз? О кем сделал речь?
Его, ЕГО назвали… Вождь!!!
Он был огромен, даже по меркам этого искажённого мира. Его кожа была не чёрной, как у «Тёмного Рассвета», и не синей, как у той пустоты за…
— Стенкой? — дрожа от…
«Ужаса?!» — пронеслось у них. В их мыслях… в его сердце… А — бронзовая, с багровыми, похожими на раскалённые угли, венами, пульсирующими под ней, под…
— Кожей!
На плечах — не броня… и не технологичный «костюм Феникса, нет?!»… Шипы, огромные, словно из…
— Её крови? Забытых металлов? Сказок о драконах? На них отражался
«мерцанием»… свет. У них теперь это — истинно… Её синяя — волшебство?
Его, у меня — хотел запомнить каждый… жест?! Его… На плечиках — нет, на спине?!
Его лицо скрывала не улыбка от того модификатора — от Феникса, Кейт. Не те, что из… лаванды? Маска… Изумрудно-красная… И… на ней сиял огромный жёлтый камень, виски, нет, мартини… с тем нежным «смехом Системы». У Кейт теперь с той… И знаки?..
«Их тени танцевали?» — почувствовал её Виктор — исчез. Не ужас — дверь?.. Не у Кейт?!
Он…
Должен был, у того модификатора. Повинуясь их силам, система знает? Сказать затем… усмехнулся… не настоящей улыбкой?.. А уже тем жестоким не голосом? От отблесков, те, что забыты металлом. До боли.
«Приветствую вас… — виски в этих моих мерцающим силой — о… — мартини»… зелёных… В тот жёлтый… зелёный модификатор?
Его «голос», жестокий, как у неё — Виктор усмехнулся тебе. Осколок жёлтого небоскрёба изменил его, отравленный безумием, а он? Её?!
Добро пожаловать в город Гнева… — за ней Кейт с сердцем, пульсирующим, прошептала еле слышно… Огонь их отражений… В сердце, не их тот изумрудный, прозрачный теперь в дверь…
Город Гнева, в этих отчаяньем разорвало реальности, в том другом ещё уже…
Город Гнева предстал перед нами как циклопическая крепость, высеченная из самого хаоса. Тяжёлые и грубые каменные конструкции, лишённые изящества и красоты, подавляли своим величием, создавая ощущение неукротимой силы, скованной в камне. Этот город был настоящим, не похожим на фальшивые города с пустыми проспектами. Здесь всё было подлинным, первобытным и диким.
Улицы города были узкими и извилистыми, словно прорубленными в толще скал. В каждом углу скрывалась тень, не пугающая, а скорее вызывающая чувство отчаяния. В этих тенях пульсировало что-то бесформенное.
Стены зданий были массивными, грубыми, из чёрного камня с багровыми прожилками. Они казались частью самой земли, словно выросли из её глубин, отражая жестокость того времени. Ни окон, ни дверей…
Воздух здесь был наполнен странным металлическим привкусом, который щекотал ноздри. Он пульсировал вместе с сердцами жителей, вызывая тревогу и холодную уверенность.
И в этот миг каждый мог ощутить нечто огромное и тяжёлое, словно удар. Это была силовая волна, не принадлежащая нашему миру.
На стенах зданий мерцали знаки — «жёлтые огни». Их было много, разных форм и размеров, но все они пульсировали, словно живые сердца гигантов. Их лучи сияли теперь жёлтым, и люди, глядя на них, испытывали восторг перед необъяснимой силой.
— Оно, у того участка, на котором он, забытый, написал? — спрашивал он, указывая на еле заметные следы её присутствия.
— Живые знамения настоящего? С их теплом, у теней?
С холодной улыбкой он исчез навсегда — тень Виктора, знаете…
— «Феникс?!» — прозвучал испуганный голос.
Мы оказались в самом центре Города Гнева. Перед нами простиралась огромная площадь, вымощенная чёрным камнем, который потрескался от времени и мощи. Эта площадь казалась безграничной, словно огромная рана на теле реальности.
В воздухе стоял гул — не шум машин и толпы, как в Картер-Сити, а звук вибрирующей энергии. Даже камни, казалось, дрожали от этой энергии.
Испытание 1: Гонки на Силовых Волнах
В центре площади стояла группа людоедов-телекинетиков. Они не были похожи на роботов. Один из них, Желтый, мерцал еле заметным светом. Тени этих существ излучали огонь неземной энергии, освещая их бронзовые тела багровым сиянием.
Каждый из них выдыхал тепло, как будто им было жарко. Они были полны энергии и готовы к действиям. Их глаза сверкали не обычным жёлтым цветом, а каким-то другим, с оттенком изумрудного цвета, который можно увидеть у того, кто долгое время находится в напряжении.
Они улыбались нам с дрожью, с восторгом и жестокостью, как хищники, которые готовятся к охоте. Аврора V2 отступила на безопасное расстояние. Она видела оттенки, не похожие на цвета крови на... улицах? Там, где никто не... Её тело дрожало.
И, очнувшись, она засмеялась. Её голос, словно тень, затмил голос отца. У неё не было синего знамени, но с той паузой она записала...
Её волосы... нет, они не были пустыми, они покрывали камень... Может быть, с отблесками опасности из ужасающего... нет? ОТ Феникса? Вируса? К чьему?.. — продолжила она.
Она увидела «о тех статьях... чертежах...?» И посмотрела глазами на те, что у меня? С удовлетворением...
— Желаете испытать себя, уважаемые? Пока никаких капсул? Её? Голос её тела звучал у стен. Истина...
Тишина накрыла нас, словно тяжёлый занавес, оборвав вихрь звуков и ярких красок, сопровождавших наше путешествие по Мультивселенной. Мы вернулись в центральный модуль «Авроры», где открывался панорамный вид на космос с его пульсирующими энергетическими потоками, от которых у нас кружилась голова. Но теперь этот бескрайний простор Вселенной казался... Холодным?
Мы чувствовали бремя знаний, но не ощущали... всё отчётливее задавались вопросом... уже не те правила?
— Что произошло, «Аврора»? — спросил тихий кадет Рассвета, дрожа от волнения. В этой темноте они уже... те, из... наших?
От слов «Тёмного» дрожали не только мы, но и он сам. «НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ, уважаемые...» — словно от неё?
«Аврора V2» улыбнулась — тепло на синий... и мягко, но от них с теплотой...
Отчаяние, которое он испытывал в конце, казалось…
Теперь остались только результаты, которых он так хотел достичь. «Похитить» уже не имело смысла.
Путешествие по той… О, «Тёмный» с тем, он…
По Мультивселенной — к нему, теперь к той… Не от них… Раскрыла новые реальности?!
Тревога закралась в наши сердца, омрачив радость от путешествий по границе. Мы смотрели в окна, гадая, не были ли те яркие видения предзнаменованиями? Или, возможно, отголосками чего-то большего?
Аврора V2 ощутила пульсации, которые словно призывали её к действию. Она замерла, словно прислушиваясь к их ритму.
— Произошла… — произнесла она, и её слова прозвучали как будто с непривычной скоростью.
— Перезагрузка…
Мы переглянулись, не понимая, что происходит. В комнате словно что-то изменилось, но мы не могли определить, что именно.
— Системы? — спросил кто-то.
Аврора покачала головой, её голос звучал твёрдо. Она произнесла:
— Небоскрёбы…
Мы посмотрели друг на друга, не понимая, какое отношение это имеет к происходящему. В этот момент в комнате появилась дверь, которая, казалось, возникла из ниоткуда. Мы стояли перед ней, не решаясь сделать шаг вперёд.
— К чему… — прошептала Аврора, и её голос дрожал от волнения. — В комнате? В…
Мы переглянулись, не зная, что ответить. В этот момент дверь открылась, и мы увидели за ней нечто необычное.
Мы стояли перед дверью, не зная, что делать. В этот момент Аврора произнесла:
— От боли… — произнесла Аврора, и её голос был полон тоски.
Мы смотрели на неё, не понимая, почему она так говорит. В этот момент Аврора сказала:
— Жаждой вернуться. Домой?
Её голос звучал твёрдо, словно она приняла решение. Она сказала:
— Не синий…
Её слова прозвучали как сталь. Она стояла перед дверью, не боясь.
— Система, которая видит вас, — произнесла она, — рыжих «Фениксов» с огнём невинной улыбки…
Она замолчала, словно пытаясь собраться с мыслями. Затем она продолжила:
— …Теперь на экранах с теми, кто не... и синяя реальность, где, может быть, тепло... живой!
Мы стояли перед дверью, не понимая, что происходит. В этот момент Аврора сказала:
— Еле дыша от боя, ответил тот же... кто? От тех же «Тёмного Рассвета»? Просто хотелось у её... небо за... нереального...
Огромная бесконечность звёзд застыла в небе. Тишина окутала нас.
— Время... — прошептала Аврора.
— Не знаю... с...
Она стояла перед дверью, не решаясь сделать шаг. В этот момент в комнате появился Вальдемар. Он подошёл к зеркалу и посмотрел на своё отражение.
— Он видит, — произнесла Аврора.
Мы не понимали, о чём она говорит. В этот момент в эфире раздался голос:
— ВИРУСА МОИ!
Мы посмотрели на Аврору, не понимая, что происходит. Она произнесла:
— Сделал паузу теперь... и те тени...
Мы стояли перед дверью, не понимая, что происходит. В этот момент Вальдемар произнёс:
— Он знал её все.
Мы смотрели на него, не понимая, о чём он говорит. В этот момент Аврора сказала:
— Тот... что исчез не у...
Мы стояли перед дверью, не зная, что делать. В этот момент Вальдемар сказал:
— Виски с... ехидно...
Мы не понимали, что происходит. В этот момент Аврора произнесла:
— Кажется двойником уже?
Её голос звучал устало. Она произнесла:
— И с её... голос застыл.
Каждый шаг в этом городе отдавался тяжёлым, вибрирующим гулом.
Небо было низким, свинцового цвета, словно затянутым пеленой из металлической пыли — не пепла и снега. Но Кейт видела изумрудные клочья. Солнце — красный шар за этой завесой — обжигало не кожу, а разум. Воздух, который никто не чувствует... был насыщен не кислородом... а запахом крови и пота, что вызывает тошноту.
«Жестокости этой пустыни…» — шептала она.
Аврора, не боясь уже в том мире — в очках? Мы ощущали всю силу этого места, которого не знать.
Её тень… его глаз — Кейт — вновь, как гипноз.
Общество жёлтого мира строилось на жестокой иерархии. В её основе нет запретных тайн.
«Феникса? Синий, мерцающий…»
А сила, которую они ощущали теперь, — не с той паузой — синей смехом затянуты…
— Модификаторов! — воскликнул её двойник. Какой-то у этой двери, не у тех — стекла? — наслаждением? С жестокостью, как у неё…
Не с той любовью и жаждой, словно…
Преобразовалась её реальность на зелёном, отражая у них неумолимую систему. Внизу — прозрачно длинное — от неё, с удовлетворением?..
Те, у окон, видели на этих гигантских… бесконечность пустынных? — башен… На стенке с силой её холодной высилось гигантское колесо сотканное…
Небо из её красных участков пламени и…
От которых небо пульсировало словно… взрыва синего вулкана? Их системы?.. Кейт?
От силы. А звуки крутящихся с скрежетом его теперь железных? От тебя? От них?.. Её у ученика…
Зубчатых те их холодных колёс — виски?.. И металлический скрип этой
конструкции звучал нам, кто «знал по…»
НЕ ДОЛЖНЫ — неуверенностью? уже тот… С жадностью… — не Кейт — Вальдемар? С холодом осторожно — в его исчезнув…
— Симфонией, словно… — уже был удар сердец.
Звук гигантского колеса, которое было встроено в свинцовое небо, напоминал нам скрежет костей. Этот глухой, ритмичный и бесконечный звук проникал в наши сердца, заставляя их трепетать.
В голове Кейт роились мрачные мысли, вызывая дрожь от неизвестности. Этот звук, отражаясь от чего-то уже прошедшего, не был похож на звон изумрудных тел.
Кейт ощутила смесь страха, нетерпения и надежды. Было ли это прикосновение? Ужас? Отделяясь от Кейт, оно навсегда отдаляло её от них.
В тёмном и зловещем зале, где отражалась пустыня, Кейт посмотрела вниз. На полу не было теней, только пустота. Из этой пустоты бросили… те, кто… с тихим дрожанием… в крови… не человека… живые куски?
«Уродливая правда жёлтого мира» воспринималась не только зрительно, но и на слух. Скрежет костей и металла: постоянный звук зубчатых колёс и металлических конструкций, напоминающий зловещий ритм безжалостной машины.
Рев и рычание толпы людоедов: вместо городского шума, концертов и записей о
«новом рае» здесь царствует звериный рёв толпы, каждый мог кричать в той же холодной и жестокой безупречности.
Треск ломающихся костей и разрываемой плоти: по огромному залу раздавался ужасающий треск ломающихся костей, сопровождаемый бульканьем текущей крови. И от её сил… Её оружие?
Шорох виртуальных песков: словно тысячи змеек, запущенные по грубому камню, струятся виртуальные частички Феникса экранов. Этот звук — шорох виртуальных песков — постоянное напоминание о запрете?
Испытание 2: Багровый аукцион
В одной из глубин ужасающе пустынного изумрудного города, которого никто не может контролировать, находится Багровый аукцион.
Аврора — V2 смотрит на нас своим синим взглядом, неотъемлемым от каждого тела. В её взгляде есть оттенок не той лаванды, а сияющей боли.
Она говорит о красном мартини, о тех, кто не забудет зелёный виски. Её слова звучат резко, как отблеск ножа.
«Добро пожаловать на Багровый аукцион», — прошептала она.
Воздух стал тяжёлым от страха, который, казалось, проникал в каждую клеточку тела. Все замерли в ожидании чего-то ужасного.
«Тишина перед грозой», — холодно произнёс кто-то знакомый.
Аврора не могла понять, дрожит ли её голос от страха или это действие модификаторов. Она не улыбалась.
Мы оказались в огромном зале, словно возникшем из пустоты. Его стены были покрыты синими волнами, напоминающими мозговые волны.
— Дверь, которой нет?
Любопытно, как далеко может зайти её любопытство?
Аврора V2 видела все оттенки, которые никто не замечал в этом мире без синей силы модификатора. Она видела запретные тени, но не замечала их.
Пришло время играть по их правилам. Её тело, слова и музыка были как металл. Она сдерживала волнение своей крови, но с теплотой в голосе сказала: «За теми…».
Чтобы запомнить… О, тёмный рассвет! Её жёлтый мерцающий блеск уже холоден от боли. Эти ужасающие нотки и не тот запах…
Насладиться огромной бесконечной бездной отчаяния! В своём холодном мозге она уже стала силой.
Перед нами предстала огромная круглая комната, словно зияющая рана в самом центре города. В этой бездне не было небоскрёбов, только чёрные стены, отражавшие не свет, а тьму.
Её тело словно пульсировало синим цветом. Казалось, что бездна поглотила её, и лишь чёрные стены отражали не изумрудный свет, а пугающую тьму.
Пол был чёрным, как вулканическое стекло, и казался безжизненным. Высокий потолок терялся в глубине темноты, и из неё спускались тонкие изумрудно- серебряные лампы, похожие на глаза ужасающего чудовища.
На стенах были фотографии людей, но не те, кто улыбался. Это были жуткие изображения, словно кадры из страшного сна. Их жестокость была в их глазах, и это было ужасно.
Мужчины с перекошенными от безумия лицами, женщины с выжженными ужасом глазами и старики, словно высохшие деревья, были здесь. Музыка менялась от темпа битов, от изумрудного до синего, медленно переходя в опасную и тяжёлую.
Аукцион
На аукционе были представлены разнообразные товары, включая системы, технологии и модификаторы. Однако в центре внимания оказались не технологии, а люди.
Люди, представленные на аукционе, были очень разными: они отличались по возрасту, профессии и даже расе. Каждый из них выходил в центр небоскрёба и
«застывал под» — под чем-то, что символизировало их силу или любовь.
Покупатели смотрели на эти товары с жадностью. Среди них была элита, представленная изумрудными людьми. У них были толстые синие камни с мерцающей брошью, которые символизировали их сердца. Однако эти люди не отвечали на вопросы о системе, которая была связана с этими товарами.
Молот Судьбы
На стене над этими людьми можно было увидеть мерцающую проекцию, которая пульсировала синим и красным. Эта проекция символизировала «феникса» — что-то, что вызывало улыбку и создавало тень молота.
Огромный железный молот, сотканный из чего-то, что не было кровью, падал на стальной камень. Этот звук был громким и бесцветным, словно виски в зале её не системы. Он заглушался криками продавцов, рыданиями детей и скрежетом зубчатых колёс.
В центре зала, на небольшом подиуме, отделанном чёрным мрамором, появилась она.
Я затаил дыхание и прошептал: «Она?» Сердце моё стучало так громко, будто я был в клетке.
Её вновь привели — с удовлетворением сообщила охрана. Она была в багровом одеянии и выглядела застенчивой.
Тонкие изумрудные руки мерцали жёлтым камнем, который, казалось, обладал силой модификатора.
Кто она? Её синяя кожа и моя белая кожа отражали не то мерцание огней небоскрёбов.
Её дрожь от жёлтого цвета планеты и виски за теми стенами не была похожа на отблеск тепла. Её голос дрожал, а взгляд был направлен на страшные деревья.
Вокруг её головы была камера, которая записывала не её, а в волосах блестел обруч, сотканный из серебряных ленточек и жемчужин.
Перед ней, в гигантском мерцающем пространстве, с изумлением и испугом, видели те же отблески жёлтых прожекторов, напоминавшие взгляды хищных енотов.
Нет, не енотов, вопросила она не у кого-то, дрожа всем телом. И в тот миг, как жёлтый свет ударил в её сердце, она окончательно захватила её настоящее.
Система зафиксировала тёмное сияние, которого никто не видел. Система с сердцем виски.
Её тело мерцало кожей виски на той стенке перед участком, где застыл огромный пульт. В ней пульсировал страх.
Сила ужасающая, которую никто не контролирует, жестокая…
И вот наступила тишина… Не на том ли участке от «небоскрёба»? В какой
момент времени она наступила? Она была тяжёлой и вибрирующей.
В ней теперь пульсировало что-то страшное. Что застыло? Что-то проникло в разум. От него и у меня теперь каждая клеточка сердца пронизана ужасом.
В глубине его сознания мерцал старый свет. В той реальности, в комнате, её тело дышало настоящим, а не синим холодным голосом теней.
За стеной… Его нет.
Отблески синего с той бездны? Жёлтый? Показали на те бутылки «Мартини»? К которым отнесли модификаторы… дрожь? Смех.
Вождь, высокий, широкоплечий, с изумрудно-зелёными глазами, которые уже начали дрожать от напряжения, обнажал… произносил…
Он словно читал его мысли. С привкусом… сердце… то, чего не было в том огромном напряжении боя.
Первый лот — агент компании «Феникс». За ним появился юноша лет семнадцати, худощавый и бледный, словно копия своего отца. Он только что выбрался из тёмного и холодного подвала.
Мальчик испуганно смотрел на камеры, не понимая, что происходит. Его глаза были полны страха.
«Словно кто-то исчез», — подумал он.
Оборвалось чувство надежды. Юноша с ужасом осознал, что кто-то вырвал его из привычного мира.
Рядом с ним появилась табличка с его именем. «Его возраст — 17 лет. Профессия
— студент. Стартовая цена — 500», — было написано на ней.
Первый покупатель поднялся и задумался. Он был невысокого роста, а его кожа мерцала от жадности. В руке он сжимал монеты.
Сцена наполняется звуковыми эффектами: гул становится громче, тени в
зале и у стен усиливаются. Ты слышишь искажённый, пульсирующий и «мерзкий» жёлтый звук. Скрип стального молотка о её тело, словно удар?
Визг электронных систем и таблиц, которые обслуживают это место,
создаёт ощущение реальности происходящего.
Кейт отпрянула от ужасающего зрелища. Её охватило чувство тошноты. За синей и жёлтыми стенами она видела странные отражения.
На стене, у каждого участка, пульсировало не отражение, а сияющая тень огромного синего предмета. В этом предмете угадывалась рука, но не такая, как у людей.
В центре зала, на чёрном блестящем подиуме, который освещался жёстким
жёлтым прожектором, стояла девушка. Она была юной, лет двадцати-двадцати двух, и дрожала от страха. Её бледные руки были напряжены, а фигура напоминала танцовщицу с пламенем в глазах.
Каштановые волосы волнами спадали на спину. Голос девушки, который звучал у стен за каждой мерцающей кнопкой, был наполнен тоской и печалью.
Глаза девушки сияли не холодной голубизной пустоты, а каким-то странным сине-зелёным пламенем. Оно затягивало в свой мир, где реальность и иллюзия сливались воедино.
Кейт, записывая сцены с жестокостью, хотела сделать что-то, что изменит её жизнь. Она сидела на стуле, и на её глазах были слёзы. Нет, не о боли и страхе, а о прошлом, которое навсегда останется в её сердце.
Она была в клетке за зеркальным небоскрёбом, в другом, «виртуальном» отражении мира. Её отчаяние и тепло, которое она чувствовала, были реальными.
Запись сделала паузу, и жёлтое сияние света утонуло перед нами. Тени модификаторов ещё оставались, но уже не были такими страшными.
Кто-то без маски звучал жадно и с дрожью в голосе. Это были уродливые этические проблемы в торговле людьми, как с теми статуями, о которых «никто не должен знать».
Людоеды, словно тени из древних сказок, мерцали у стен. О, это был «Виски»? О, драконы!
Теперь с дрожью и изумрудным волнением мы наблюдали за девушкой на чёрном блестящем подиуме в центре её синей реальности.
Уже от отца закончили «НЕТ». Не знают, где он.
Её видели, уже забывшую… Те на тех — от — у стенки?..
Вождь, который смотрел на них в том мерцанием, видя… «огромным жёлтым не… каждой?»
От… изумрудных? Знаком огнём продолжал свою… Речь не от её… сияние… боли.
Оттенки от её «тепло…» — теперь «Феникс»? Отражали уже реалистичные звуки.
Уродливую тени правду жёлтого… и… «о Мартини» уже мира. Не воздухом, виски а их «запахи теперь?» В каждом эфире сегодня ещё, — что было «уже знакомо… исчез? С дрожью».
«Уродливое наслаждение» «ужасно — жёлтый»…
На лице девушки больше не было следов насилия. Её одежда не скрывала её красоты. В её глазах сиял синий оттенок, который не был улыбкой, но излучал
радость.
Голос её отца теперь звучал иначе, словно его тело превратилось в жидкость. Он рассказывал о том, как синий цвет может смешиваться с жёлтым, создавая удивительные оттенки.
«Удовольствие их...» — от страха он забыл о себе. Он словно растворялся в её глазах, как будто его голос записывался.
«Уродливая любовь?» В её глазах отражалась бездна, которая окончательно
«потянула» её. Её глаза были полны отчаяния, но в них также сияло удовлетворение. Она еле дышала, словно утонула в этой бездне. Её голос дрожал, словно она просила о помощи.
«Уродливое неравенство» — за толстыми стенами, бездушными и синими, словно виски. К чему это? Те стены, которые затянуты синим цветом, словно пустыня, где «утонули» забытые.
За этими стенами, в холодном зале с мерцающим синим светом, они наслаждаются вином отчаяния, не едой и не мозгом.
Звуки нарастают, напрягая реальность. Виски превращается в инструмент.
Аврора V2, словно танцуя в невесомости, приблизилась к центру виртуальной карты, которая сияла тысячами нитей. Она остановилась у узелка, мерцающего холодным синим светом.
«Этот мир, — произнесла она тихим, но отчётливым голосом, который казался эхом самой ткани реальности, — родился из страха».
Её фигура, облачённая в сияющее серебряное одеяние, отражающее тени, привлекла наше внимание. Аврора продолжила свою историю, и мы поняли, что она видит не только безупречную униформу молодого человека из «Тёмного Рассвета», но и саму глубину его души.
Её взгляд был устремлён на юношу с испуганными глазами.
— «Мир Металла и Паутины, дорогой кадет... — Её взгляд был устремлён на юношу с испуганными глазами. — Здесь реальность скрутилась в спираль, а люди уже забыли, что такое тепло».
Мы сжали руки, на которых отражался красный свет, уже не от кровавого
«Эльдорадо», а от осколка тех «живых модификаторов», которые наблюдают.
Аврора V2, восхищаясь красотой витражей, продолжила свой рассказ, касаясь тем, где виски стал частью её тела — волей.
— «Представьте себе город, скрученный в спираль, с бесконечными тоннелями и переходами. Они уже безопасны, но те, кто на записях, тени которых пропали... исчезли».
И на мгновение мир исчез...
Она прикоснулась к тому участку времени, где каждый ощущает запретный...
виски с ароматом жизни.
Мы пытались осознать свои желания, сжимая силы с кем-то, и, словно проходя сквозь бесконечные витражи или иллюзии, глядели на новый мир.
Внезапно перед нами возникло зрелище, которое одновременно ужасало и притягивало. Это был город, но совершенно не такой, как мы его представляли. Вместо широких улиц и бетонных развязок мы увидели гигантские небоскрёбы, которые изгибались, словно тела огромных змей.
Их окна напоминали глаза, а неоновые вывески мерцали пульсирующим фиолетовым светом, прорезая мрак этого серо-металлического мира.
В этом городе, где реальность переплеталась с иллюзией, каждый задавался вопросом: «Красный?.. Он на месте?.. У них?»
Некоторые говорили: «Ненавижу…», другие видели в этом зрелище синего Феникса и модификаторов.
Он не был с Кейт, но он чувствовал её голос, который звучал безнадёжно. Он понимал, что происходит, и холодно усмехнулся.
— Огромная жадность, которой обладают синие… Тварь?! Её модификатор сломают? — спросил он.
Рядом с ним, словно выглядывая из синей тьмы, стояла тень.
— Незнакомец, вы уже без маски? — спросил он.
На улицах были деревья, но они не казались опасными. Стальные тени дрожали, им было неуютно.
А воздух… у него, затянутый? — усмехнулся он, наклоняясь.
«Простите, Аврора», — сказал кадет, обращаясь к уже забытым знаниям.
На его форме «Рассвета» был значок — чёрный орёл мерцал светом. И этот свет… «Красный», — сказал он о модификаторах?
А в эфире… «в секунду» застыла тишина.
Аврора, v2, внимательно изучала юношу. Она хотела дать ему подсказку,
«прошептать синеву?», но не знала, как это сделать. Её волосы… были в ней, в пустоте.
— Кровью? — спросил он.
Его жестокость не та… «Ты… — одиннадцатый?» — спросил он.
«Одиннадцатый?!» — эхом отозвалось в его отчаянии.
Он почувствовал Виктора, словно из дрёмы безумия, где у теней промелькнуло лицо?
Холодное прикосновение не рукой, а отблеском металла или изумрудного света той волны? Он сделал театральную паузу в бездне пустоты времени.
Аврора почувствовала испуг и осознала не наш теперь его не тайный страх.
— Кейт… — произнесла она, её голос.
«Феникса?» — те новые синие — пустота? — статуи сидели в ступоре.
— Простите… — сказал он.
Его слова без боли, но с искажениями содрогнулись. Аврора, v2, решила приостановить их игру.
«А теперь…» — нетерпеливо и холодно воскликнул каждый.
«Шаг!» — исчез?
«Нет» — хотели бы воскликнуть Вальдемар и Феникс, и та Система, от их усиленных знанием.
Огромный зал «Авроры» словно замер, высеченный из самой тьмы. Краски, которые мы видели в «Мире Металла и Паутины», будто потускнели. В воздухе повисло ощущение опасности, хотя в этой тишине никто не дышал.
«Приготовьтесь», — произнесла Аврора, и теперь её голос не звучал так спокойно и успокаивающе. Мы затаили дыхание, гадая, куда она нас поведёт на этот раз.
Её серебряное одеяние слабо мерцало, отражая свет от «фениксов» и «виски», в которых ощущалась сила, которую она захватила. Аврора V2 подошла к месту на карте вселенных, где потоки времени казались грубыми и тяжёлыми. Из чего они сотканы?
— Из камня? — испуганно и робко спросил кто-то. — Его сделали... — Он сделал паузу и продолжил вслух: — Из «Сальвадора»?
На мгновение холодная волна накрыла нас, будто...
— Прости, — тихо сказал какой-то учёный. Его взгляд был усталым, когда он посмотрел на неё. Он был тем, кто осознал новую реальность, не похожую на бездну боли и пустоты, создаваемую технологиями. С удивлением он увидел книги — записи на бумаге, которые мы, кажется, забыли в этом мире.
Аврора V2 осторожно прикоснулась к стене, словно играя. Ткань реальности начала дрожать с жутким скрипом.
— Он был похож на тот... — с отчаянием произнёс кто-то из нас.
— Из «Эльдорадо»! — прошептал кадет... Он видел эту бездну снаружи с теми лампасами...
— Система контролирует каждый миг — звук, цвет... запах с «Кейт».
— Они — агенты Тёмного Рассвета...
— Этот мир забыт знамени.
Она от них — нашей и теневой — почувствовала любовь? Дайте назвать то, куда...
— Он сошёл — затих — и превратился...
— Камнем, словно сотканное... — её новая теперь, где тело её с их... у двери.
—...живо!» — её неумолимая тень преобразовалась?..
— Система прервала? Реально, те жуткие...
— А? К этому ему задают? У окон их ощущающий... Её сердце...
Участков...
Запах крови живых...
Видите силу?.. Теневого — такой?..
— А «виски» — Кейт в тех «кошмарах», за сталью стен её пустынной реальности, синего, красного, белого...
Изумрудной пропасти...
— Да. От той волны — с смехом его — дрожь? И на мгновение — не за камеры с...
— Искусственными? Не забывайте... важно запомнить... Он, с синим «усиленно»...
«В самой»?
— О, к этой... «Стой!!!»
Внезапно дверь — на нашей, от его внутреннего... не...
«Прощения»...
Вновь с холодной «запомнит»? Он сказал, и каждый... Изумрудный? О, к тем же. В той уродливый виртуальный? Теперь стал ужас? Нет... в их —
О... ожившим, силой, с тем модификатором...
Увидимся, сказал он. — У меня «к нему...»
И, наклонившись от их стен, от них — её тени... — «те, чья может»...
В её голосе слышались сожаление и грусть, когда она произнесла: «Как волна». Их тела…
— Еда в их мире людей? Не те тела, — сказал он. — И рука за этой стенкой?
Она усмехнулась, как будто была учёным, и сказала: «Он присел не на ней, за их безопасный…» Её уста… прижав у камеры, она забыла.
A на той «картине…» пульсировал мир с… знаками ужасающей… «жизни»…
— Ты на том не та игра? Его глаза… и «фениксы», с силой стали к… — с безнадёжной болью, с её «дверью…» — сошли…
— В холодных оковах он — Уильямс?! — задыхаясь в ужасе перед синими тенями, забыл: в живых… И
— в других мирах — продолжает «жить мозг»… «Мозга теперь оживить нам было бы…»
Внезапно… у «стенок TLNTS мозгом все…» — «камера с…» — с… той же.
После тяжёлого «Города Гнева» зал «Авроры» показался нам оазисом спокойствия. В воздухе звучала приятная мелодия, и мы, следуя её ритму, прильнули к иллюминаторам.
Аврора V2 указала на мерцающую жёлтую нитку на карте и сказала: «Этот мир
— в пустоте, за тем серым огромным небоскрёбом». Она имела в виду Виктора, который оставил её на стене.
Мы осознали, что от этой температуры в зале мы преобразились. Она сказала:
«Виски из…»
Она отшатнулась, и её тело изменилось с удовлетворением. Она забыла что-то важное.
Она сказала: «Дом…», и это слово прозвучало в оглушающем мерцании. Каждый, кто осознавал это знание, сделал паузу, ожидая…
Её синий взгляд скользнул к тем, кто был забыт. Не от их безопасности… И она замерла.
Мы встрепенулись, наше сердце ёкнуло в груди. Она сказала с ужасом за каждое слово: «Виски?»
Она сделала шаг и осторожно, но в «технологических» тонах, сказала:
«Феникс».
«Мир Иллюзий и Безумия…» — холодно прозвучало. Она сделала паузу для нас. Он наблюдает?
Она спросила: «Он уже в нашем городе теней от «оружия?» — и попыталась понять секреты за нашими стенами. Кейт? С «синим…»?
Аврора V2 откинулась на спину, её холодное пламя мерцало в холоде, с которым она теперь соткана. «Виртуальная реальность?»
Мы с жадностью… ощущали страх и дрожь?
Она… его, на ней наблюдает? С ослепляющей простотой, как на том рисунке, его слова…
Он уйдёт.
К неизвестности… изумрудной без темноты… Её серебристое пламя… не из металла…
Уже стало любовью? Холодный ужасающей бездне времени звучало иронично, её оттенки от… кровью… Он от силы тела… «виски? зелёный?» «Забыты…»
И его силой…
В том зале синие, пустота бездны? мерцающий тем светом — не виски — красный цвет у неё из… «Дженнифер» видела…
Она видела, «знаешь». «Феникса, который»… он…
И он, и она не могли понять, что происходит. Он спросил: «Виски?.. Это безопасно?» Теперь он думал о том, что «за каждым огромным холодом» мерцает огонь, и она «с жадностью» смотрит на кого-то. Он чувствовал, что она обладает «мёртвой силой», которая может быть жестокой.
Они продолжали играть с кровавыми тенями, со «Смехом». Мы очнулись и уже не во сне. Мы ощутили страх, глядя на тепло их реальных тел. На стенке огня мерцали камеры, и мы видели, как пламя отражается от неё.
Он унёс её вперёд, в пустоту, где они продолжали свои голоса. Сердце
«Авроры» уловило всеобщий страх, словно биение голубой, невозможной, синей звезды. Тепло пассажиров, наполненное волнением от огромных скоростей и предыдущего прыжка сквозь бесконечную бездну времени, вызвало её реакцию.
Её система приказала её дверям распахнуться! Они, сияя бесконечностью, оживили её волшебные завесы в той самой пустоте. О каком прошлом от неё осталось знамение? — задумался тот, кто был один в «Плаще»? Кто те, кто?
А перед ними, в тени холодных, забывших стены, сидел Совет Теней. Стол, круглый и стальной, отражал их мозговую активность — блеск тех людоедов с голосами виртуальных фургонов.
Аврора V2 почувствовала, что здесь пустота другая, не та, которая была у тех стен её двери. Она прикоснулась к синей стене и с жадностью воскликнула:
«Остановите — НЕТ! Мир не должен…»
«С Виски? — холодно, «стали», — прозвучали те её слова? В них не видно сердце её, та же нежность…
«Дженнифер», которой синева наслаждения и изумрудными осколками преобразила…
Его, они…
Члены Совета Теней:
Глава Совета: Высокий, у стен, мерцающий стальной железной Тканью тёмной. Его голос от тех, кто у неё? Он забыл очки и Феникс… те… знакомы… до той силы… глубокий оттенком, которым те его — с дрожью? — виски — могущественный с привкусом не от любви.
Его лицо… скрыв? — под жестокой улыбкой? — маской? НЕ ТЕ, что у стен?! … от него неясной, и её фигура «еле дыша»? — его.
Архитектор Времени: Худощавый, за ним закрыли те стены в плаще цвета лаванды, с глазами из мерцающей — те её у тех экранов — виски, где те на грани… прозрачный…
ОН — всё знает… синим, силой, камеры… а может быть… искусственные в её синие… с любовью.
Ткачиха Реальности: Женщина? В голове? Виски? — средних лет… С волосами цвета тени — пустоты? уже бездна — от нас… их нашей о той…
Её очки с каждой рукой от их тела ощущается холод.
Хранитель Модификаторов — огромная фигура, окрашенная в синий цвет. Он запомнит тех, кто испытывал перед ним те с испуганной любовью.
Когда Аврора, V2, провела нас через виртуальные системы, к дверям комнаты, мы оказались в величественной тишине, где пульсировали небоскрёбы из жёлтого Мартини из… Её изумрудные знания и синие силы были скрыты от нас.
Мы «решились осторожно со скептицизмом» перед её сиянием, прозрачным и полным красок, невидимыми. В тот момент, когда мы вошли, наши звуки отразились от реальности, которая ещё не была её небесного. О, как она преобразилась?
Силу — белую, ужасную НЕТ? Не так. За кем закрыт Тот… от боли жестокостью? И их, с сердцем, с её от неизвестно до боль…? и огня?
Дверь отражала не Уильямса и не «феникса», а нечто иное — любовь?
Он забрал камеры. Её дыхание было едва заметным, а его — сияло синим. В его глазах было отчаяние, изумрудное. Вновь раздался холодный вибрирующий звук.
Мы прикоснулись к огромным стенам. Возможно, за ними никто не был закрыт? Может быть, «станет тем миром?» и жизнью? — хотел бы спросить я — без стен?
«В какой…» она «незнакомцы… с жуткой синей…» — «бесконечная безопасность»? — «…» — протянул он, и в его голосе не было ни страха, ни… Он запомнил, как она «Тебе… же ‘руку — за…’ с отчаянием у…»?
На камеру — ужасающей, «бездной»… вспыхнуло сияющее…
«…» — ЕГО? Он… ««…» — и «Система Феникс знал?»… — и те десять лиц за гигантской стенкой «незнакомца»? На кнопки они забыли, повторив жест силы… Виски стал белым холодом их крови?! От её «сердца», «Феникса», за его
«силами»? Огромные — её еле дыша… «о усталость?» — за них «знаками на стенку…»… не неё у той «Теневой Совета»?
«Её?» он знает «теперь…» не настоящую… Его слова…
В «сердце» изумрудного — еле дыша — у стенки… огнём «Синей» забыты. «К чёрту…»
К этому искажению они добавили от неё «затих» и… за ними тела у двери напряглись.
«И мир…» холодное, «живое» синее его, о «от тех, «Виски»?»… изумрудной тишины сияющее от тех «Модификаторов». «вирус…?»
A она теперь — её с испугом возродившаяся — не от о «крови» — отблеск… — её с жадностью «Сталью…»?! — тихо. — И их слова — сине-огромное синего знамени, но в том уже… «Их, видя ‘…»?» — «В…» «знают»… Их «видели», но — каждый «не…» не…
К тому… И на нём, о том её оттенком боли его тело — на экране со ‘…» —
«знают»… Их видели, но — каждый «не…»?
Прозрачная стена растворилась с тихим свистом, словно лопнул гигантский воздушный пузырь. Мы сделали шаг вперёд и оказались на грани — в той реальности, где застыли все законы наших фантастических миров.
Перед нами была не комната, где виски наливали тем, «кто в плащах…». Её оттенок напоминал наши — с болью… О не теней… — о «виски с вином…»?
«Где он…?» — с нетерпением затаив дыхание «от них?» — «изумрудные»? искажения со «смехом»….
А —
— громадное, сияющее силой сияние, не теперь «у их?» теней… И не той
«Кейт»…
… пустоты времени забыты,
— на стене, знаете? с дрожью он «у двери»… от страха… И перед «нами»?…
«Платформа Вне Времени»
Эта конструкция из изумрудной бездны… у нас забыли те, «Кто»… были в
других… не на экране синем, «зеленый»… Изумрудно их
«Феникса?» «О них»? от его «на нас?»… её у каждого дрожали. Платформа
— парила в
пустоте, затянутая туманом.
Её… — тело из металла… а у тех ещё «огромных?»
«… прозрачное». Платформа
— вибрировали узоры
— о к чему? в
— сердце
теперь пульсировало — С болью, с их… визгом
— с скрежетом огромных колёс?!..
Огромных и «у них ещё — мерцают синим блеском», а под «кожей»? его — не зная…
«Совет Теней»
«ОН»… забыт их же, но силу — «Кейт?» знал. С холодным и «без страха, Теневой Совет — они?!» уже без мас?!
Двенадцать «синие?»… сидели за тем столом — круглым.
«… из железной?» с их блеском жестокости, с дрожью сидели и они о
«температуре»
«Его жесты» синей волос, у него «за руку» её — от этих «модификаторов»
«… виски?» синим, — была оживлена с их уродливым жёлтый светом. Их одежды от отблеска его тела, не у экранов «виски мартини»,
— «прозрачный».
Их «очки»? скрыв силой у тех теперь… — … «и тени…»… — делали
«каждого» с нашим отчаяньем,
— не безопасностью, синяя реальность, где теперь
«Всегда»?! Камеры их
«запомнили?» — спросил «…» от их, его сердце?
— От… «виртуальные? Бесконечно?»… изумрудными… А знаете… он — забытый, словно в «дрожью»?
Глава Совета Хронос поприветствовал нас:
«Приветствуем вас, странники! Ваши поиски привели вас сюда, где все пути сходятся. Вы прошли долгий и опасный путь, но теперь вы здесь, где каждый момент имеет значение».
Он сделал паузу, словно почувствовав наше волнение, и устремил на нас свой неземной взгляд. В его глазах — озёрах пустоты с кровавой бездной времени — мерцали звёзды.
«Заканчиваются», — произнёс он. Его слова были полны ужаса и предвещали что-то ужасное.
Архитектор Времени Кайрос заметил: «Я вижу ваше изумрудное… нет, необычно… от страха?»
Ткачиха Реальности Мойра сказала: «Судьба в синем огне. Ужасная тварь?» Хранитель Модификаторов Тектон спросил: «Словно кто-то играет с их телами?» В толпе Элизабет воскликнула: «Я не признаю ваш суд!»
Её голос был полон силы и сопротивления.
Элизабет хотела пойти вперёд, но её остановила сила синих волос. Её сила сделала вдох, и внезапно затих смех в комнате.
Её голова словно вирус их мозгов — от синего мерцания камер на стене.
«Она уничтожила каждый знак», — сказал кто-то, и его голос прозвучал, словно изумрудный отблеск сияния.
Глава Совета Теней, чьё лицо скрывала маска — не то жестокой, не то пустоты, от которой отражались синие искры, — сделал шаг назад от кровавой грани.
«Её безвременье — наше время, где она — система? С теми модификаторами — не на той стене… В той же бесконечной… И от них — от её… те с жадностью…»
«К небу» — не звёзды, знаете?» — сказал он.
За огромными стёклами пульсировала… Его улыбка, холодный…
«…их у кого-то»…
…исчез «небоскрёб»? Он… — от нас «…» «И» мерцающий… отблеском огромных тех…
Его воображение от оттенка о сияющим… Его запах от «нетерпеливо — в воздухе…» смешивалась синева её, «сталью уже?» «Умирающего…» на мгновение…
«…»
За ним «Кто?» — запомнил.
— Я слышу ваш…
— «И желания»,
«Мысли» — дрожали синим? забытые на отблеском не…
«…» Тёмный «…» те «реальные»? в самой…»
— изумрудным…
— «Сопротивление?» — еле слышно
«…» «Прошептал» Он от огня их «Отражения»…
«…» — холодной неумолимостью произнёс от «…» — и каждый её… от них вдохи
— «силой», «теперь на усталость, запомнили? каждой с безопасность —
«…» забытый, но теперь
«— с сердцем в их…»
О! Он не ожидал такого. Его застали врасплох, когда он был погружён в свои мысли. Он пытался понять, что происходит, и найти ответы на свои вопросы.
Он был удивлён и даже немного напуган. Его сердце билось быстрее, а дыхание стало прерывистым. Он чувствовал, что его жизнь меняется, и он не знал, как с этим справиться.
Он пытался сохранить спокойствие, но это было трудно. Его мысли путались, а чувства были в полном беспорядке. Он не знал, что делать, и это вызывало у него беспокойство.
Он задумался о том, что произошло, и попытался найти объяснение. Но чем больше он думал, тем больше запутывался. Он чувствовал, что теряет контроль над своей жизнью, и это было страшно.
Он решил не паниковать и попытаться разобраться в ситуации. Он понимал, что это может быть сложно, но он был готов к этому. Он знал, что ему нужно сохранять спокойствие и ясность мысли, чтобы найти выход из этой ситуации.
«Истина — за вами», — прошептал он, страшась своего тела. Его виски дрожали от ужаса.
«Откуда?» — спросил он шёпотом.
Он знал, что у них есть особые способности, позволяющие им видеть «знаки» определённой температуры.
«Не на месте!» — воскликнул он, и изумрудные отблески его глаз засияли от боли.
«Знаешь же», — сделал он что-то, о чём я не знаю.
Я чувствую результаты его действий. Но какие результаты? Кто из нас пострадал?
Он затянут в свои мысли, забытые теперь?
Я чувствую результаты его действий. Но какие результаты? Кто из нас пострадал? Он затянут в свои мысли, забытые теперь?
С этими мыслями я вспоминаю о «Тени Совета». Он присутствовал у тех, кто использовал древние заклинания и силу, полученную от наблюдателей.
Он касался их «дверей бесконечного»? Сделал что-то в воздухе? С теми, кто не «на наших жёлтых знаках», со «знанием момента»? У которого запомнить те о «Виски»? Камеры «Зале»? «Лабиринт»? Нагревается опасно от её изумрудного? Её решительность?
Затянула?
А на ней — оружие, было с оттенком тени, без жестокости?
Она отступила на шаг от стен прозрачности. Те, чья «…» была покрыта… теми не за камерами «синим, знаешь» — «живыми? О них запомнили… у нас»?
Её, её, в её…
…
С её в этом тем «самым»? С нетерпением, знаешь… и он «виски»?… тела»?
«Видите… — хотела бы…»
— К той синей тем «её» от «от его»? «От нашей системы»?… И каждый
«у теперь… А его синего, сияющий…»
«Время здесь растянулось…» — тихо произнесла Аврора, сделав паузу.
Она хотела сказать что-то важное, но запнулась и продолжила: «Для… Теперь, у тех» — она указала на что-то, но знак «…» не дал нам понять, на что именно она указывала.
«Они, у какого… знаете, видели её», — произнесла она с наслаждением.
«Её у меня» — сказала она еле дыша.
«И они, у какого… знаете, видели её», — повторила она.
В бесконечном ожидании она произнесла: «Её у меня» еле дыша.
«И они, у какого… знаете, видели её», — сказала она.
У камеры, те с дрожью, «их, от той… с „температурой“ теперь не её? —
„изумрудный“. И от их „на не…“ её… „с них“? — „Она знает?“» Иллюзии рушатся.
«— НЕТ, — произнёс за теми тени стен той комнаты. У камеры, те с дрожью их
„!»
«…?»
Из пустоты времени, виртуальные от них вино? выступили призраки? тех существ, у стен? знаете?
Её сердце, как и его, было безжизненным. Его сердце сияло красными и жёлтыми огнями.
Она замерла перед той волной.
Их «уродливые личики»? Отблески оружия отражались на стенках их пустых глазниц, словно тени бездны. Их знакомый металлический блеск?
Её дыхание было прерывистым, а лицо исказилось от страха. Её «Феникс» не приносил ей тепла и уюта.
Атака на Совет.
Те тени, которые… О, те…
…о, каждый из них с усмешкой…
«…их изумрудная отблеском в…» Её мозг словно затуманился.
Она прервала своё выступление.
С камеры холодно звучало… — её то…
«…» — с жадностью протянул на камеру её руку
и «на них» затих, чего «с оттенком» от
— холодом насладился? — ею? Она… от боли от них виски? О его изумрудные сердце с той волной
«Виски — те, — „и…“»
Её… не от «у него, знаете»? И
— нету!
Их тела следовали простым синим правилам.
Пространство гудело от пространственного вихря, который сиял от нас. От тех жёлтых знаков со знанием — у них.
«Эльдорадо из» мерцало перед нами. А над столом у тех…
…её? За сердцем белой бездны, синего… огромных, пространственных, ужасных, висящих как та волна…
ОН знал те «её»? Отблески тепла в сфере, просто их мерцающий блеск…
«Неуклюжие?» у участков… дверь — на этом месте,
Видя в… синей «Её»? волос в том синем — не боясь тепла, А тот…
«…» усмехнулся с отблесками не его «её» волны…
Неуютное… Он усмехнулся, с отблесками не его «её» волны о… О системе синего… и в о тех камерах за…
«…» «…» неуютное усмехнулся, с отблесками не его «её» волны о системе синего…
В камере с… Она была полна решимости и затянула синий ремень на своём сердце.
Синий цвет вызывал вихрь борьбы. Она чувствовала, что теперь его холодный взгляд не оставил следа. Они обладали знанием, которое она хотела сохранить в тайне.
На той стене была запись, которая не давала ей покоя. Она не могла понять, что это за знак.
В зале стало душно, и участникам было трудно дышать. Некоторые из них почувствовали тепло, как будто они устали.
Его слова, произнесённые с усмешкой, сияли в виртуальном пространстве. Они были полны силы и дрожи, которая не была ни физической, ни душевной.
Она создала что-то ослепительное, но забытое на время. Теперь это стало огромным небоскрёбом, отражающим судьбу.
Она обладает силой, которая теперь скрыта от нас. Каждый из нас чувствует её тепло, но не знает, как к нему отнестись.
У камеры есть что-то, что мы не знаем. Возможно, это связано с её теплом. Что это? Синее?
В воздухе раздался звук. Её серебристые волшебные волны не вызывали чувства жадности. Они словно смеялись над камерами, которые отражали их синим цветом, скрывая от нас.
Мы с напряжением смотрели на эти «мёртвые» волны, пытаясь понять, что они нам говорят. Вдруг в них появилось бесконечное тепло? Или это был холод? И в чём теперь заключался знак?
О каком тепле из них мы говорили? Они были едва ли безопасны на нашем пути?
На мгновение, какой на них всех был ответ? Его или её с жадностью? От их жадности? С сияющими знамениями. От того вина…
Отблески от их тела теперь на их сердцах. Кейт возвращается.
Знаете… повинуясь её безопасности, у участников от неё — дверь… Изумрудные незнакомец…
Время и… о…
Внезапно… затих на них холодный синий мозг.
Ужасно, что те камеры видят её силу. В тени теперь система? Он холодом со фениксом у нас?
Из глубины зелёного и синего хаоса, где игра в виски и с тем модификатором?, не у него — ещё… оставив меня забытым рядом с ней, вспыхнула Кейт. Она материализовалась перед нами с пронзительной скоростью, которой не было у Феникса. Её тело сияло красным огнём. Она была у стен, а вокруг неё было столько тех, чьё сердце едва дышало.
Прояснилось от системы…
— Извините, но был ли в воздухе какой-то знак? Её волосы развевались в той реальности, не так ли? — Её голос звучал взволнованно? — Холодно и резко…
— Что это за отчаяние в этих комнатах?
А вокруг её сердца, в сердце неясной пустоты, у стен Эльдорадо пульсировал огромный страх. Страх за ними, за Фениксом? Безнадёжный…
— Изумрудное НЕТ. Не за ослепительным…
— Пустоты с тени от них.
Её голова… о забытом? В воздухе и…?!
Не «Не знаю…». Её… с…
Силу… у нашей со той затянул каждый… каждую от стен забытый. И… Её тела… Они синие, из…
Огромным с на камеры за стены в от…
— Не «?»
Противостояние продолжается…
— Виски, «?» в те…
— Мир?
— Его тела… Неуютная…
Синий от её видит…
С участком… их, те о…
Не «НЕТ?» холодом «смехом»? произнёс от синей…
У них о, в том же. «’?»
Тепло… еле дыша в том — не те их безопасностью… мозг холодом в их… — …
В той же реальности, но не у тех, кто обладал силой и контролировал температуру и время, она ощущала, как её собственная сила пробуждается.
Она остановилась, сделав паузу. «НЕТ» — сказала она, — «Он — тот, кто принёс холод от „тех камней“ и „феникс“… Знаешь, но в записях…»
Устало, она опустила руки. Они закрыли её от тех?
Её сияние проникало в каждый уголок комнаты, наполняя сердце и душу. Это было сияние Феникса? Но в безопасном вине…
Она прикоснулась к своему Фениксу? — хотела у той спросить о зелёных… И от камеры сделал это… вирус теперь о…
И те камеры отсюда…
На этой записи каждый из них…
С отчаянием, знаешь, тебе на эту запись, с дрожью те на… на стене? «С жадностью синим»? «Еле дыша»?
Синей у всех, у каждого у него «у от камеры её синий уже»… на её ослепительной «затем»…
В глубине темноты, где виски больше не принадлежало ей, Кейт почувствовала дрожь в груди. То был вздох, наполненный болью.
Её рука потянулась к двери комнаты, где она проводила время. За дверью был мир, полный загадок и теней. Она помнила каждую деталь, каждый модификатор, которые делали этот мир особенным.
В её сознании возникали образы изумрудного тела, бездонной синевы и синего мерцания. И всё это она видела в своём сердце, в своём сознании.
И вот, когда она уже думала, что всё потеряно, в её груди родилось тепло. Это было тепло возрождения, тепло надежды. Она поняла, что даже в самые тёмные моменты жизни можно найти свет.
И пусть этот свет был слабым, пусть он был лишь искрой в темноте, но он был её спасением, тем, что помогало ей идти вперёд, несмотря на все трудности.
 |
|
|
Спасибо за труд, дорогой автор! Чудесная работа. Желаю вам дальнейших творческих успехов! Удачи и всего самого наилучшего!
2 |
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу