Покорители Льда. Отрывки (гет)

Шорох тихих, легких шагов по пустым, кажется, порой, осиротевшим с исчезновением их хозяйки, комнатам. Легкие, едва слышные, мягким шелестом платья. Звоном колокольчиков ножного браслета. Очень похожие. Но — не те. Те, другие, услышать нельзя. Их обладательница больше не придет. Она не может прийти… И кажется порой, что вся эта затея, все эти долгие тысячи лет попыток и подготовок, ни к чему не приведут. Он обречен на поражение. Обречен всегда проигрывать. Как там сказали те, кто, увидев закрытые Врата, сохранил ему жизнь? «Ты только что утратил все свои ранги и регалии». Они даже не насмехались. Они даже… Жалели? Да, по-своему, наверное, да. Им не было смысла продолжать борьбу с тем, кого только что предали не то, что свои же соратники. Своя же семья. Они, те, что тогда не стали его добивать, просто ушли… И минуты ли, часы ли, дни… Или годы, что прошли до появления деда, отца и Киары, показались вечностью… Он ведь тогда проиграл в том сражении. Он и позже проиграл — в противостоянии с Таникте, собственным дедом, что закрыл Врата, бросив израненного, обожженного внука в мире, в одночасье ставшем чужим. Ведь проиграл, что кривить душой, паясничать и надевать маску победителя? Таникте и сейчас на Манирлаке и заправляет тут, по мнению обитателей Бэрталая, «всем на свете». Таникте на Манирлаке. Таникте — Верховный Бог, глава Пантеона.

А он где? Он кто? Черный дым, туман, иллюзия, мираж. Дымкой, маревом на рассвете, туманом в осеннюю непогоду. Тенями в темных уголках или под ярким, полуденным Солнцем. Тот, чьим именем детей пугают. Тот, кого в этом мире не планировалось, не должно было быть. Тот, кто давно утратил регалии и ранги, на страшном пожаре, вместе с прежним именем. Вместе с прежним лицом. С глухим стуком камня о камень. Еще до откровенного изгнания.

Он тот, кто когда-то был богом этого мира. В этом мире нет понятия о демонах. Они ведь и не собирались создавать тут таковых или поселять. Понятия нет. Да только вот сущность — есть. Он тот, кто когда-то был богом. Вот только… Кто он теперь? Обитатели этого мира так и продолжают его называть. Правда, с прибавкой «изгнанный». И даже не знают, не думают, не догадываются, что, по сути, ведь ни один из них — не бог. Впрочем, это смотря с чьей точки зрения смотреть…

Легкие, мягкие, нежные шаги. Шелестом платья по полу. Очень похожие. Но не те. И нужно бы вернуть на руки, лицо и шею морок. Но не хочется. Нет сил. Да и… Есть ли нужда? Испугается? Что ж… Рано или поздно, наверное, она и так узнает. Да и отношения хуже станут едва ли — девчонка и так не доверяет. И откровенно недолюбливает…

— Не обязательно уходить. Я и так тебя слышу, — получается слишком хрипло, слишком устало. Без привычной насмешки. Платье снова шелестит, ближе, и рядом, на соседние подушки, опускается невысокая, довольно хрупкая фигурка. В белом и зеленом. В полном наряде Дочери Весны. Даже украшения. Так еще больше похожа. Но — не она. Взгляд скользит по лицу, глаза чуть расширяются. Но скорее удивленно. Нет страха. Паники тоже нет… И нет отвращения… Мелькает мысль, что девчонка довольно странная. Необычная…

— Ты не всегда был таким, — взглядом скользнула на руки. Кожа — сплошной рубец. Тогда, на пожаре, остался тот, другой, кто был раньше. Тогда же родился он. Бахтум. Тот, чьим именем детей пугают… — Морок — это как было раньше?

— Почти да. Есть пара отличий, — даже Айнарити поначалу реагировала как-то… Ярче. Немного испугалась. Эйлалиэ же кивнула, словно бы ничего особо и не изменилось.

— Когда это случилось? — отвела взгляд, но скорее соблюдая приличия, чем из отвращения. Что же тебе довелось такое увидеть или пережить, девочка?..

— Когда мы уходили в Бэрталай. Был пожар. Сильный.

— Пожар? Или магическое пламя? Это ведь настоящая причина конфликта, правда? — откуда же в двадцатипятилетней айсеринке столько проницательности? Откуда?..

— Не совсем так. Это его настоящее начало, — натягивая перчатки. И невольно, уже по привычке, проверяя их целость. — Таникте решил, что куда более разумным будет закрыть Врата. Когда я остался снаружи. Потом некоторые настояли на том, чтобы попробовать сделать вылазку и найти меня. Но… — пожал плечами. — Собственно с этого конфликт и начался.

Втянул в это стольких… Слишком многих, наверное, уже. Отступать нельзя. Некуда отступать. Только вот откуда он знает, что он выиграет в этот раз? Проигрывал. Всегда. Тогда с Айни… При попытке забрать Эйлалиэ… При всех попытках забрать Ключи… Собственной дочерью рискует, чтобы открыть Врата… А кто сказал, что он выиграет в этот раз? Вот только цена поражения будет уже слишком высока. Непомерно. На проигрыш права нет… И сам не заметил, как эти рассуждения вырвались вслух…

— А выиграешь не ты, — мягкий, мелодичный голос. Но слова хлесткие. Отрезвляющие. — Игра ведь так поставлена, что играть будешь не ты. Я, Никси, Калар… И те, кому ты хочешь открыть дорогу. И еще много кто. Это ты ему проигрывал. А мы — еще нет. И пока он будет думать, что основную партию выполняешь как обычно ты, свои партии сыграют другие.

— Не могу спорить, — девчонка неожиданно широко улыбнулась, протянув руку. Снова — без тени страха.

— Так вот — я в деле. У меня с ними свои счеты. И, возможно, вместе у нас из этого что-то и получится…