Сказание о Ксении Напольской, верных учеников её и злобного царя-ЕГЭ (джен)

Глаза усталой одиннадцатиклассницы лениво раскрылись и она сразу почуяла что-то неладное.

Странно… Такое ощущение, что она болеет. Постель вся ужасно мокрая, а её пробирает жар; оставаться в ней — пытка, а встать просто нереально. Было до того, как ей в голову стрельнула страшная мысль. Она проспала.

ОНА ПРОСПАЛА ПРОБНИК! Судорожно ища телефон по своей комнате она обнаружила, что время — одиннадцать двадцать, на три часа и двадцать минут позже, чем следовало. У неё сжалось сердце. Что же теперь делать? Что говорить? Родители не разбудили её… Что с ними стало?

Сделав над собой усилие, одиннадцатиклассница спрыгнула с постели, стараясь не обращать внимания на головокружение. Пройдясь по всему комнатам она убедилась, что никого дома нет. Она не могла ничего перепутать… Пробник сегодня, да и… Какого чёрта, будильник же стоял?

В любом случае, смысла торопиться нет. Пробник давно прошёл. Остаётся только одеваться в школу, готовясь просить прощения за опоздание. Ух, достанется ей от Елены Ивановны — она ведь, как преподаватель химии с биологией, заручилась за неё, что поддержит, что поможет сдать… Как же так, она никогда ранее не опаздывала!

С каждым шагом двигаться было тяжелее. На улице жара — но Аня точно знала, что не относилась к метеозависимым. Что за бред… Из рук словно утекали силы, она не могла даже натянуть на себя штаны — как будто они были сильнее. На Аню так накатило отчаяние, что ей хотелось заплакать. А вместе с тем до сих пор кружилась голова… Окно, что ли, открыть?

Подойдя к окну, Аня услышала странный шум. Но это были не прогульщики, радостные оттого, что вместо уроков гоняют мяч, а… Тянущие за собой увесистые шары рабы.

Аня встряхнула голову. Затем посмотрела ещё раз: даже если это сон, она была бы в шоке — близившийся ЕГЭ так сильно влияет на неё? Но это была реальность.

Вид был максимально сюрреалистичный. Травка, деревья и все живые организмы, которыми Аня так восхищалась — а потому хотела поступить на биофак — были полны жизни, но каждый дом, который каждое утро прибавлял ей красок, стал сер. На каждом из них был ярко обозначен знак Единого Государственного Экзамена — три человечка, белый, синий и красный, разводящие руками. Даже люди стали серыми — и притом в самом прямом смысле.

— ЕГЭ… МЫ ДОЛЖНЫ СДАТЬ ЕГЭ… — стонали они так громко, что было слышно даже с закрытыми окнами. — ЕГЭ… ПО… БИОЛОГИИ…

Аня смекнула. Из-за её изрядного внутреннего страха опоздать мозг подкидывает ей такие бредовые сны. Внутренности так тряслись, что стали похожи на желе; она стукнула по подоконнику. «Ну уж нет, — подумала она. — Я уже не куплюсь на это. Я знаю, что этому не стоит посвящать всё своё время и жизнь! Эй, сон, давай выпускай меня!»

Ничего, конечно же, не произошло. Аня ущипнула себя; боль была самой настоящей. «Нет-нет, это поверхностный сон, я ведь действительно могла ущипнуть себя и не проснуться от этого…» Впрочем, она так и так была полна решимости выйти на улицу, чтобы разобраться, что к чему.

Натянув штаны, которые так и продолжали как специально душить её тоской, ветровку и ботинки она вышла. В тёмном подъезде ей, разумеется, стали приходить не лучшие мысли. А что, если это зомби-апокалипсис? А она в тоненькой курточке и, так скажем, совсем без защиты. Что же — укусит её этот стонущий тип и она тоже обо всём позабудет, кроме ЕГЭ, как раньше? Раз так, ей, в общем-то, не привыкать… Хотя возвращать былое было немыслимым ужасом… Вот говорила мама, что дойдёт до чего-то такого, но не в прямом же смысле её слова должны были сбыться! Доигралось министерство образования.

Аккуратно приоткрыв дверь, она даже подумала, стоит ли ей вдыхать. Вдруг вирус какой ЕГЭшный витает. Через куртку она всё-таки это сделала… Гм, эффекта ноль. Пока что.

На всякий случай она взяла с собой книжку Рохлова с тридцатью вариантами, хотя опять-таки держала её во внутреннем кармане, придерживая левой, не рабочей рукой. Чёрт их знает — может, это подействует как успокоительное, а может, и как красное полотно на быка.

Аня подошла к незнакомцу, протянувшему: «ЕГЭ-Э-Э» на расстоянии два метра и обратилась к нему:

— И-и-извините?..

Незнакомец с яркими возбуждёнными глазами резко развернулся к ней, пару секунд простоял и грубо схватил за левую руку. Аня вскрикнула. Рука её ослабла и на пол повалился красный (как вышеупомянутое полотно) сборник Рохлова. Затем незнакомец обнюхал эту руку, поднял книжку, но словно бы пребывал в какой-то диллеме. Аня между тем тщетно старалась выбраться.

«А стоит ли звать на помощь? — судорожно размышляла она. — Тут есть такие же нормальные, как я? Может его укусить… Или к таким, как он, небезопасно прикасаться?»

Незнакомец пустил в ход вторую руку, одним движением сорвав с Ани майку, которая хлипко упала и оголила живот. Упившись в него безумным взглядом, мужчина тыкнул в него и провозгласил:

— НЕ МЕЧЕННАЯ!!!

Тем временем сзади кто-то быстро среагировал и отправил ногой под задницу. Хватка чужака ослабла, а какая-то девушка с длинными волосами расправлялась с безумцем с помощью длинной сумочки.

Аня похлопала глазами, тут же спохватившись. «Что я стою, как дура! Она же одна не управится!» Зарядив той же ногой ему в живот, она увидела, как мужчина, не пытаясь особенно сопротивляться, оголил уже свой живот, на котором красовалась чёрная метка: учебник, который прознает змея. Он нажал на него серым, почти обугленным пальцем и истошно завопил. Как видно — оттого, что змея будто ожила, раскрыв свою пасть, а чернь метки становилась концентрированнее.

В суматохе взгляды двух девушек так и не встретились, но вторая схватила Аню за ладонь и побежала, уводя куда-то далеко.

— Привет, — в беге сказала она, — не узнала, что ли?

— Света? — удивилась Аня. — Что за…

— Не ищи от меня слишком многого, — многозначительно сказала Света. — Я не знаю к чему всё это… Но что знаю, скажу.

Она зашла в другой подъезд, резко закрыв его на непонятно откуда появившийся ключ. Аня всегда прилежно готовилась ко всем экзаменам, но она не была, в отличие от Светы, отличницей. Признаться честно, она почти что рассчитывала на то, что в этой ситуации подруга не оплошает.

В этом подъезде было ещё темнее, чем в Анином. Аня боялась темноты, поэтому мысль остаться тут хоть на какое-то время (да ещё и закрытой на замок) была для неё максимально отвратной, но со Светой было, в общем, не так страшно.

— Значит, смотри… — шептала последняя. — Я проснулась сегодня в шесть. Поставила себе тридцать будильников на всякий пожарный, так, что они меня с четырёх утра будоражили. В общем, это конец света. Кто-то видимо занял у нас власть вместо Путина и учредил такое… Не думала, что это возможно. На улице меня чуть не схватила ЕГЭшная полиция…

— Какая-какая?

— ЕГЭ-шная! Она всюду следит, чтобы по улицам ходили меченные.

— Это как у вон того мужика?

— Именно. Я притворилась своей издали. Как зомби ходить-то можно — а вот приобрести серую кожу вряд-ли.

— И почему меня этот не сразу узнал?

— Я заметила, что они, похоже, не различают цвета. Привыкли к чёрно-белым печатным вариантам… — она горько хмыкнула. — А вот полиция — очень даже. И ещё. Ты не поверишь, но…

— С учётом того, что я вижу сейчас, я поверю во всё.

— Э-э, да. Я думала: «как мир мог так быстро преобразиться?» и кое-что поняла. У полиции в руках есть какая-то палка из древесины… Она стреляет чем-то…

— Волшебная палочка? — хмыкнула Аня. — А шрама на лбу, случаем, не было?

— Нет! — шикнула Света. — В общем, я поняла, что…

— А, нет. Гарри бы за такое не поднялся. У него пади носа не было и глаза красные такие, да?

— Да не Волан-де-Морт это! Во всяком случае, когда я увидела этот эффект, я поняла, что вы, Поттероманы хреновы, не такие уж и выдумщики.

Ане хотелось снова прыснуть, но она воздержалась.

— Пожиратели Смерти, — прошептала она, желая быть полезной благодаря этим знаниям. — У них тоже были свои метки. Значит, где-то бродят по полям члены Ордена Феникса…

Света, судя по её молчанию, слушала внимательно, а вот Аня поняла, что это осложняет ситуацию.

— Если у них метки устроены так же… Этот мужик наверняка призвал ЕГЭшную полицию! Если это так, нам остаётся одно. Искать волшебников на своей стороне.

— И как?

— Не знаю! Но магия, если она действительно работала у этого полицейского, как в «Гарри Поттере», не может принадлежать только им! Она вряд-ли может быть приобретена.

Ситуация казалась безвыходной. Волшебники оккупировали улицу — а может, город — а может, уже и всю страну! — невинных маглов. Аня посмотрела на свои руки сквозь кромешную тьму. Сейчас она может надеяться на одну понятную вещь.

«Я же тоже всегда верила в Гарри Поттера… Я волшебница?»

Только свет, к сожалению, не зажигался в её бессильных руках.

Но.

ДА БУДЕТ СВЕТ!

Яркая вспышка сверкнула внутри подъезда, ослепив двух подруг. Нет, скорее! Они же привлекут сюда кого-то!

Поздно.

Свет сей исходил снаружи. С усилием раскрывшая глаза Аня увидала лишь дверь, по центру которой был продавлен след от заклятия. След этот горячо дымился.

— Стоять, — стоял вполне человеческим голосом человек в капюшоне.

Света кинула в него своей сумкой. В неё, выйдя в шесть утра, она не поместила ничего важного; Аня же всё ещё пыталась нащупать в себе магию, накинувшись на незнакомца — но не с кулаками, а с широко раскрытыми ладонями.

— Ты закончишь, как Квиррелл! — визжала она. — Моя мать…

Ей вмиг пришло в голову самое ужасное. Что, если его родители умерли в схватке с этой полицией? Умерли, чтобы защитить её? Если это придаст ей сейчас сил… Как Гарри в Философском камне…

В сей же миг именно эта мысль тянула её назад. Она набросилась на полицейского, но как будто бы совсем не искренне. Её тело бросало назад, когда она осознавала, что кто-то мог за неё умереть и эта тайна откроется перед ней сейчас. Неужели, это начало войны?.. Мужчина, не успев даже особенно напрячься, оттолкнул Аню вспышкой из конца волшебной палочки, не успев девочка за неё ухватиться. Аня больно упала на асфальт, и тут же ЕГЭшный полицейский поднял палочку выше. Это подняло подруг на воздух.

— Ты! — прошипела Аня. — Не боишься нас, а? Дай нам волшебную палочку и мы сойдёмся в честной дуэли!

Полицейский жестоко рассмеялся. — Дуэль между магом и маглом? Да ты как никак старый Годрик ГриффиндорГодрик любил сражаться с маглами на их же оружии (его любимым как раз и был Меч Гриффиндора). Охранник высмеивает «напускное» благородство Ани и подчёркивает нечестность мира как прописную истину.. С его мега благородными стандартами.

— Кто тут сказал, что мы — маглы? — продолжала Аня, мельком осмотрев Свету. Ну не может простой магл так быстро всё запоминать и записывать, как она в школе! У неё ручка словно заколдованное перо в Хогвартсе. — Орден Феникса одолел Пожирателей в девяносто восьмом и сделает это сейчас.

— Тут нет места примитивным следам твоего сказочного мира, — насмешливо отвечал полицейский. — Волшебство обретает тот, кто умеет победить самое злостное зло на земле.

Света задумчиво согнула бровь, пока Аня сдерживалась, чтобы не прокричать ему что-то ещё. Затем Света спросила:

— Но как вы можете быть волшебником, если вы примкнули к этому злу?

— О-о-о, — протянул мужчина, оскалившись в злобной улыбке, — весьма приятный вопрос. В нашем новом мире, где правит само ЕГЭ, силу обретают вместе с мудростью. — он почтительно почесал подбородок. — ЕГЭ преобразило этот мир, подстроило его под себя, ему первому удалось создать утопию, распространившуюся на ВЕСЬ МИР! Никакие людишки, никакие божества не делали этого ранее! Ведьмы и ведьмаки, к твоему сведенью, происходят от слова «ведать». Мы постигли и перешли через сокровеннейшую тайну внутри тайн, а значит, именно нашему движению принадлежит право владеть этим миром… Мы сдали ЕГЭ, — фанатично прошептал он. — А вы — нет. Взять их! В темницу!

Подруги панически пытались двинуть хоть одной конечностью, но были подняты в воздух связанными невидимыми верёвками. Затем Света покраснела от гнева и истерично выдала:

— Ты это признаёшь! Значит, ты знаешь, что служишь этому злу! И ты, трусливая подстилка, наделённая магией, не пытаешься противостоять этому!

Улыбка мужчины становилась всё неприятней. Он подходил к Свете мелкими шагами всё ближе и ближе, демонстративно поднимая ноги выше, чтобы показать, как он не хочет споткнуться о мантию, в которой он ходит, как подобает волшебнику.

— Маги, как высшее общество, получают способности исключительно благодаря своей абсолютной верности в том строе, что строит великое ЕГЭ. — он сжал своими пальцами щёки Светы, чтобы звуки, которые они издавала, казались унизительнее и нелепее. Аня кипела изнутри, желая вытащить палочку и принести заклятием Круциатуса невыносимую боль. — Соответственно, мои возвышенные перед вами способности гарантируют, что я не вернусь к прежнему, глупому мирку.

— Садист! Самодур! Колонист! — надрывалась Света. Она вместе с биологией сдавала обществознание.

Помахав рукой, явно прикидывая их страдания, стражник законов ЕГЭшных трижды легко похлопал. Аня и Света, которые уже почти успели схватиться за руки, разъединённые проклятыми верёвками, вдруг начали растворяться в воздухе, а их органы чувств уже подмечали сырость, мрак и запах крови странной комнаты.