Дружба навеки... (гет)

— И теперь они мертвы? — Лили, услышав этот вопрос вновь, в бессилии опустила голову на парту.

Её однокурсники-дьяволы нашли жертву в лице одного из своих учителей, мучая его одним и тем же вопросом. «И теперь они мертвы?» — звучало после каждой реплики учителя. Молодой ангел в кардигане янтарного цвета, тот самый преподаватель, что так пристально наблюдал за Лили и её новой подругой Тианой в первый день в школе, обречённо сжимал в руках конспекты своего урока. Его растерянный взгляд бегал от ученика к ученику.

Прошло всего несколько учебных дней, и, несмотря на это, расписание уже немного сместилось. Занятия начались со второго урока, которым в расписании стояло изучение древних языков. Первокурсники познакомились с одним из учителей — Аланом Эбигхартом. Ему же пришлось познакомиться с их несносным характером и верой в собственную неуязвимость перед лицом руководства школы Равновесия.

Это был самый молодой преподаватель школы. Юноше, всё время поправляющему густую шапку своих растрёпанных золотисто-рыжих волос, ещё определённо предстояло освоить методики преподавания своего предмета, ведь слушать его казалось просто невозможно. Любой ученик, хотя бы на минуту не отвлёкшийся от речи преподавателя, непременно рисковал бы заснуть от скуки. С дальних парт кабинета этого ангела можно было принять за летний закат, настолько тёплые и мягкие цвета он имел. Персикового цвета кардиган, оранжевая рубашка в тонкую полоску, бриджи цвета охры и оранжево-бежевые велюровые лоферы — такой набор одежды чаще всего удавалось увидеть на Алане, но что точно всегда оставалось на нём, так это шерсть. Пока ученики что-то записывали, они не раз могли слышать ворчливое бурчание своего молодого преподавателя, нашедшего на себе очередной рыжий волос.

Можно было бы задаться вопросом, откуда шерсть, но ответ на него всегда вился вокруг преподавателя — лисёнок Бо. Маленький и проказливый фамильяр Алана, которого тот ласково представлял другим не как лисёнка, а как «бесёнка». Молодой рыжий лис постоянно крутился у ног Эбигхарта, катался по его столу, а в моменты особенно скучных лекций даже мог с громким тявканьем стащить заметки Алана со стола, заставляя его гоняться за своим непослушным фамильяром на смех дьяволам. Озорные оранжево-карие глаза нередко с хитрым прищуром рыскали по классу в поисках нового повода для проказы. Несмотря на столь непокорный лисий характер, Алан уже и представить себе не мог свою жизнь без этого хулигана, который в данный момент лениво развалился на подоконнике в лучах уже практически не согревающего осеннего солнца и, зевая, потягивался.

— Да, мертвы, — сосредоточенно осматривая дьяволицу с синими длинными волосами, проговорил Алан. Дьяволица, цокнув языком, раскрыла будто с изумлением рот. Девушка изо всех сил делала вид поражённого развитием событий дьявола. — В тот же период, на Четвёртом Небе начала формироваться отдельная каста дьяволов и демонов, именующих себя «Орден Небожителей Бездны». К счастью, Конклаву архангелов удалось вовремя остановить развитие этой организации, и ничего существенного она сотворить или создать не смогла.

— И теперь они мертвы? — вновь раздался вопрос от кого-то из дьяволов.

— Да. Для нашего же предмета «Орден Небожителей Бездны» интересен своим методом общения. Предводитель организации, Михаил Лэ’Аким, создал специальный язык, являющийся смешением нескольких древних языков, жестов из мира Смерти и рунического письма. Посредством этого языка и общалась организация, отчего до сих пор некоторые их записи трудно расшифровать. Они общались на данном языке не только в пределах своей организации, но и в обычной жизни между собой.

— И теперь они мертвы?

— Да, — Алан, прикрыв глаза и выдохнув, продолжил лекцию. — Предводитель Конклава того времени, архангел Михаил Видуи, смог внедриться в организацию и даже выучить их язык.

— Учитель, то есть демон Михаил и архангел Михаил сражались друг против друга? — задала вопрос та самая дьяволица с синими волосами.

— Да, мисс Эйер, вы совершенно правы.

— И теперь они мертвы? — на лице девушки засияла жестокая улыбка.

Эбигхарт, выдохнув весь воздух что был внутри, вперился пустым взглядом в парту перед собой. Алан уже начинал жалеть, что предложил профессорам преподавание древних языков у первокурсников. Бо, неожиданно проснувшийся, с любопытством начал вертеть большими ушами.

— Учитель, — один из дьяволов, сидящих на первой парте, попытался заглянуть в янтарного цвета глаза своего преподавателя, — и теперь они мертвы?

— Высшие силы, да! — Алан, тряхнув волосами, небрежно кинул конспекты к себе на стол. Ангел шумно вдохнул. — Да, да и ещё раз да — теперь они мертвы! Все участники этих событий теперь мертвы.

— И если вы там были, мы догадываемся, почему… — тихо проговорила мисс Эйер.

Голос дьяволицы прозвучал громко в абсолютной тишине, отчего каждый присутствующий услышал слова девушки. Кабинет взорвался смехом, и даже фамильяр Алана, Бо, словно поняв слова Эйер, застрекотал, глухо стуча хвостом по подоконнику.

Лили прикрыла исписанным пергаментом улыбку. Ей было неловко от того, что она смеётся над затравленным её однокурсниками учителем, но шутка показалась девушке действительно хорошей.

— Не примите это на свой счёт, мисс Эйер, но я очень надеюсь, что старостой дьявольского отделения на этом курсе выберут не вас, — Алан, делая вид, что проказа учеников не показалась ему забавной, начал собирать разбросанные по своему столу листы с конспектом.

— Ох, для вас просто Скарлет, учитель, — игриво зажмурившись, махнула рукой дьяволица. — Старостат не для меня. Я предпочитаю руководить каждым, кем захочу, а не кем мне позволят.

По аудитории прокатились смешки.

Среди однокурсниц она выделялась своим стройным станом. Высокого роста, выше даже чем некоторые из мальчишек. И, тем не менее, Эйер обладала близкой к божественной красотой. Бледная, светлая, но сияющая кожа, большие глаза, миниатюрный нос с лёгким изгибом в центре переносицы и светло-розовые тонкие губы, на которых нередко играла коварная усмешка. Длинные, тёмно-синие волосы малышки Эйер были похожи на шёлковое полотно. Казалось, что дьяволица просто срезала с ночного, усеянного звёздами неба самый прекрасный из кусочков. У лица волосы обрамляли две широкие ярко-голубые пряди, длиной, примерно, ниже плеч. Накручивая на палец одну из прядей чёлки, девушка бросала кокетливые взгляды на ангелов и дьяволов. Ярко-синие, невероятной глубины глаза с тёмной, едва ли не чёрной каймой приковывали к себе и гипнотизировали, чем дьяволица умело пользовалась. Закончив наматывать прядь на палец, девушка обернула её часть на один из своих рогов. Тёмно-синие, вывернутые наружу с изящным завитком на конце, они напоминали отражённую в зеркале букву «S».

— Что же, на сегодня мы, пожалуй, закончим. — Убрав в стол конспекты, Алан оперся бедром на свой стол и, сложив руки на груди, осматривал учеников. — Вы уже выбрали себе старост? Вам ведь говорили о том, что вы сами это делаете?

Ученики, переглядываясь, заметно смутились.

— Сложно выбрать, учитель, — заговорила Тиана. Ангел, упав головой на кулак, скучающим взглядом проходилась по однокурсникам. — Мы едва ли успели познакомиться. Не хотелось бы выбирать кого-попало в старосту. От профессоров было предложение выбрать первых из списка поступивших, но…

Все обернулись на Розетту, что сидела у окна. Ангел, ощутив на себе столько взглядов, тут же зажмурилась и, спрятав лицо, отчаянно замахала руками. Девушка, смутившись, приложила замёрзшие руки к пунцовым щекам, пряча взгляд изумрудно-зелёных глаз в своих исписанных и изрисованных пергаментах.

— Понятно… — пробормотал Эбигхарт, заметив реакцию Розамиль. — А что насчёт вас, дьяволы? Гроберт тоже вам отказал?

— Это мы ему отказали, — голос подал Эреб, закинувший ноги на пустующий стул рядом с собой. — Его вступительная речь, знаете… звучала как-то… — дьявол сделал вид, что пытается распробовать сложный незнакомый вкус, прищурился и, чмокнув губами, продолжил, — как-то заносчиво. Уж очень хотелось сбить его спесь.

— Я бы могла, — неожиданно даже для себя проговорила Лили, оробело приподняв руку.

Ангел сказала чуть слышно, но тишина, заполнившая класс, сыграла против неё, и весь курс перевёл изучающие взгляды на Старн. Пробежавшись по списку класса, Алан вновь взглянул на Лили.

— Лили Старн, да? — получив в ответ кивок, Эбигхарт вновь зарылся в бумагах.

— Я, конечно, не первая среди поступивших ангелов, но вторая, — начала говорить Лили, сев полубоком, чтобы иметь возможность видеть всех своих однокурсников. Тиана, сидящая рядом, смотрела с воодушевляющей поддержкой в глазах. — Я встаю довольно рано утром, и о любых изменениях в расписании мне не составит труда сообщать заранее. Что ещё входит в обязанности старосты… Вроде я всегда справлялась с конфликтными ситуациями, и я буду рада помочь, если у вас возникнут какие-то вопросы касательно учёбы или занятий.

— А можно сразу вопрос? — наигранно держась за локоть одной руки и вскинув другую вверх, словно первоклассник заёрзал на стуле Эреб.

— Д-да… Конечно, — слегка сведя брови к переносице, неуверенно пробормотала Лили.

— За какие заслуги ангелам такое чудо? Давай ты будешь старостой у дьяволов? Нимбованые справятся, — разведя руки, заулыбался Ренд. Парень, начав качаться на стуле, с довольством наблюдал, как Лили начала заливаться краской.

— А ну, рогатый, убрал свои растопырки! Это наше чудо, — вскинув курносый нос, буркнула Тиана, прикрыв крылом подругу. — Лили, просто знай — я уже сразу за тебя!

— Фу, как грубо, — наигранно фыркнул Ренд.

— Я так понимаю, у ангелов появилась довольно устойчивая кандидатура на роль старосты? — выглянув из-за своих бумаг, спросил учитель. Алан всё это время изучал скопированное им дело Лили. Эбигхарт переписывал в начале года дела всех поступивших учеников, и наконец выдался тот редкий случай, когда эта странная причуда ему пригодилась. — К сожалению, мистер Ренд, ангел ещё никогда не был старостой дьявольской стороны курса, но предложение интересное, конечно. Правда, боюсь, не всем вашим собратьям придётся такое по вкусу.

— А если ещё кто-то захочет быть старостой? — Капитолина Джас, уже отличившаяся как одна из самых способных ангелов курса, вскинула руку.

— Когда я учился, у нас проводили голосование. Дьяволы, после небольшой дуэли переросшей в массовую драку, так и не смогли определиться. Вторая потасовка тоже ничего не дала, и тогда было решено провести голосование под контролем ангельской стороны, отвечавшей за честность мероприятия. На первом этаже, возле комнат общего проживания, мы выставляли две коробки с прорезями. Для ангелов и для дьяволов. Каждый учащийся просто кидал в неё имя того, кого он хотел бы видеть в роли старосты. За себя голосовать было запрещено. Разрешалось либо проголосовать за кого-то одного, либо никому не отдавать голос, но в любом случае каждый опускал хотя бы пустую бумажку в короб.

— Я подготовлю короб от ангелов, — кивнула Лили, внимательно слушающая учителя. — А что насчёт вас, дьяволы?

Однокурсники ангелов, оглядываясь, видимо искали того, на кого же можно скинуть такую «интересную» работёнку. Эти переглядки, наверное, могли длиться ещё долго, если бы не зазвенел школьный колокол. Наличие следующего урока определённо сокращало время для принятия решения.

— Я сделаю, — Анфиса, устав от этих разговоров, лениво махнула рукой с последней парты.

— О, мисс… — Алан, тонкими пальцами перебирая бумаги, выудил из стопки личное дело дьяволицы. — Мисс Калео, верно?

— Да, я за неё, — кивнула Анфиса.

По классу побежал тревожный шёпот, который Анфиса тут же уловила. Улыбка пропала с её лица. Дьяволы, рождённые или живущие в городе Пепла, были немало наслышаны о клане Калео. То, что представитель их герба учится с ними в одном классе, взбудоражило первокурсников.

— Что же… Значит к вечеру ваши однокурсники уже смогут определиться со своим новым статусом. Всем желающим — удачи!

Выровняв стопку бумаг с личными делами учеников, Эбигхарт закинул её в толстенную папку и, кивнув своим ученикам в знак прощания, удалился из класса вместе с маячившим у его ног Бо.

Ангелы и дьяволы, собирая вещи, медленно разбредались по классу объединяясь в небольшие группы, чтобы, болтая, спокойно отправиться на следующий урок. Анфиса, спешно закидывая пергаменты в сумку, чувствовала, как потеют ладони. Из головы не выходили взгляды её однокурсников, их шёпот и переглядки. Теперь они всё знают…

«Зря я вылезла... Зря-зря-зря!» — трепетали мысли в голове девушки. Анфиса до последнего пыталась скрыть свою фамилию от остальных, продлить беззаботную жизнь. Она знала, что скрываться долго не выйдет, но легкомысленное желание показать всем себя, а не свою фамилию, взяло своё. С этого момента ей нужно вновь отыгрывать дочь клана Калео. Утопая в своих мыслях, Анфиса мчалась по коридору школы в противоположное крыло.

— Да постой же ты! — словно через мокрую вату услышала за собой чей-то голос Анфиса. Обернувшись, она увидела мчащуюся за ней Лили. Пытаясь догнать сбежавшую из кабинета Анфису, Лили не успела даже толком собрать свои вещи и закидывала их в сумку на бегу.

— Э-э-э… Лили, да? — скривившись, спросила Анфиса. Видя, как ангел летит на неё сломя голову, девушка попятилась назад.

— О, Высшие, сейчас же длинная перемена, куда ты так торопишься? — пытаясь отдышаться и перейдя на шаг, проговорила Старн. — Я по поводу коробок хотела поговорить.

— О чём там говорить? Берёшь коробку, делаешь отверстие и ставишь в коридоре первого этажа. Ты на своей напишешь «ангелы», а я на своей ничего не буду писать, потому что мы не на столько тупые, чтобы не понять, какая из двух коробок остаётся дьяволам. Поздравляю! Мы великолепны. Аплодисменты и хлопушку не заготовила, уж извини.

— Прости, а ты со всеми так говоришь, или сегодня тебя кто-то обидел? — Лили, нахмурившись, оглядела девушку. — Я ведь как лучше хотела.

— Ты усложнить всё хотела. Вечно вы, ангелы, прикрываясь своим «я хотел как лучше» всё портите. Наивно хлопающие глаза и нимб над головой не делают из тебя миротворца, вот тебе сюрприз.

— Так… — Старн сложила руки в замок. Непринуждённого разговора, судя по всему, не намечалось. — Твои личные загоны — не моя проблема, и это уже мой сюрприз для тебя. Просто будь добра сделать коробку к утру.

— Разве учитель не говорил что-то про вечер?

— А ты справишься к вечеру? Мне показалось, твоё увлечение лелеянием собственного эго занимает все свободные часы каждого вечера, — Лили, пряча дрожащие ладони за спиной, с надменностью свысока глянула на девушку перед собой. Ангел и сама не понимала, что творила, но решила, что только насмешкой можно как-то заставить Анфису стараться.

— Да как ты… — Анфиса рывками набирала воздух в грудь, словно готовясь что-то выкрикнуть. На деле же от дерзости ангела она просто забыла, как дышать. — К семи коробка будет стоять у лестницы, миротворец-недостароста.

— К шести.

Развернувшись так, что локоны фиолетово-рыжих волос взвились в воздух, Анфиса быстро зашагала к кабинету алхимии звонко стуча каблуками. Лили, ощутив, что дьяволица отошла на достаточное расстояние, резко выдохнула весь воздух что до боли переполнял её грудь. Она, опустив голову, сквозь покров скатившихся по плечам золотистых волос смотрела вслед быстро удаляющейся от неё Анфисе. Лёгкая перепалка с Калео заставила её не на шутку разволноваться. Внутри всё клокотало. Несмотря на то, что она не придерживалась слепой веры, что с дьяволами дружбы не выйдет, Лили в этот миг отчего-то просто не нашла другого выхода, кроме как ответить грубостью на грубость. А теперь непослушная ангельская совесть давала о себе знать.

Позволяя Калео увеличить расстояние между ними, Лили неспешно продолжила свой путь в кабинет алхимии. Двадцатиминутная перемена сполна позволяла прийти в себя и настроиться на нужный лад, что непременно требовалось для следующего урока. И нет, дело было вовсе не в тонкостях алхимии или её сложности, а в запутанной личности её преподавателя. У Шарлотты Ангел, преподавателя основ алхимических сочетаний, и правда был скверный характер.