Младшая Миньярд (джен)

(Жирный шрифт - повествование от лица Риммы;

Обычный шрифт — повествование от третьего лица + разговор на русском

Курсив - диалоги на английском)

Последние часов шесть пассажиры вздыхали и охали в душном салоне самолета, который был забит до отказа. Появлялось ощущение, что в новый свет решили полететь все жители Иваново вместе с пригородом. Глядя на изоленту, как будто бы скрепляющую что-то на крыле, девочка поджала губы и подняла глаза к небу с немым возмущением. Все развлечения давно закончились, а что бы ни унывать она решила окунуться в любимые самокопания.

«Это все-таки правда. Лишь недавно по ТВ начали показывать репортажи про экси, а я их и не замечала. Меня совершенно не интересует спорт. И что теперь делать?»

Пальцы нервно крутили карандаш над пустым блокнотом. Римма нахмурилась и в раздумьях укусила большой палец.

«Если мне сейчас 8 лет, значит Аарону, а, следовательно, и Эндрю должно быть по 12. А значит, Эндрю уже подвергся насилию и скоро встретит Дрейка. А я ничем не могу помочь. Это ужасно. Я бы и не смогла бы помочь, так ведь?»

Отвратительное чувство беспомощности окутало душу противной паутиной. Показалось, будто тело облили слизью, и она забилась в легких, попала в глаза и проникла в нутро. Даже думать стало тяжело и гадко. Омерзительно, омерзительно.

«Ненавижу себя, за то, что не смогла помочь ему, ненавижу ублюдка, лишившего Эндрю детства, ненавижу Тильду, отдавшую Эндрю в чертову систему и избивающую Аарона, ненавижу их всех. За что они так поступают с этими малышами, они должны беззаботно играть вместе, а не думать о выживании и безопасности», — уставший взгляд уставился в иллюминатор. За стеклом спокойно плыли облака и где то далеко далеко внизу покачивались волны, ни о чем не беспокоясь. Даже немного завидно. Девочка отпустила, наконец, несчастный палец и принялась крутить хвостик косички. — «Ну уж нет. Теперь на сцену выйду я. Я сделаю все возможное, все, что в моих силах, ради их безопасности»

Глаза загорелись решительностью, руки покрепче ухватили карандаш с блокнотом. Грифель быстро вырисовывал тонким почерком короткие слова.

«Первым делом, нужно спокойно долететь до места назначения и понять степень запущенности ситуации с Тильдой и Аароном», - Римма резко остановилась, пытаясь что то вспомнить, но в бессилии стиснула зубы. — «Дурья моя башка, совершенно не помню, когда Аарон начал принимать вещества. Его нужно либо оттянуть от этого за шкирку или смягчить уже приобретенную зависимость»

Девочка отмерла и вновь принялась черкать на листках, уже позабыв о духоте.

«План действий таков: найти безопасные места, на случай нападок со стороны Тильды — это раз. Далее, разузнать по максимуму о быте и потребляемых лекарствах + постараться присмотреть за бедным ребенком, показывая, что я совершенно не желаю ему зла — это два. Затем, пытаемся разузнать о Никки и, если получится, хотя бы познакомится с ним, уверив его, что я не враг — это три. И нельзя забывать об Эндрю, когда он вернётся, нужно так же выказать всю свою свою доброжелательность и ни в коем случае не нарушать его границ — четыре. Так и запишем.»

Сероглазка быстро начеркала в блокнотике карандашом план действий и уселась поудобнее в большом кресле салона самолета. Лучше подремать, утро вечера мудренее, да и время у нее на это очень даже есть.

* * *

Самолет приземлился около 4 часов вечера. Римму встретила представительница опеки. Она холодно оглядела ее с головы до пят и, не сказав ни слова, пошла в сторону выдачи багажа.

«Ну что за кавардак, так, знаете ли, людей не встречают!»

Получив багаж на руки, я старалась поспеть за недовольной женщиной, которая шла с такой скоростью, будто пыталась «случайно» потерять меня среди людей. А вот хрен вам. Я почти не отставала, таща рюкзак с двумя сумками.

В воздухе отдавало морской солоноватостью и слышались крики чаек. На парковке гудела жизнь: кто-то кого-то встречал, смеясь и тепло обнимаясь, кто-то расставался и тоже обнимался, только подолгу с плачем или тихими наставлениями в дорогу, кто-то спешил, кто-то неторопясь расхаживал туда сюда, кто-то ходил среди машин, прося милостыню, а кто-то прогонял побирушек. Всюду гудели разговоры, машины и крики зазывал с рекламой.Сумерки тихо окутывали небо, как бы невзначай уже виднелась луна с некоторыми звездами, а солнце наверняка скрылось за горизонт. Дневная жара спадала, уступая место ночной свежести.

Так и не просрав меня, тетка усадила меня в машину и, закурив (что б тебе приятно горелось в аду синим пламенем, скотина, я ребенок и аллергик), поехала по освещенной редкими огнями дороге в неизвестность.

Ну как в неизвестность... В богом забытый район Сан Хосе в Калифорнии. Дул вечерний ветерок, сбивающий июньскую жару. А машина притормозила рядом с грязным хилым домишкой, около остатков забора.

Среди жухлой травы, которая по идее должна была быть газоном, валялись окурки и банки из-под всякой дряни, даже чертовы шприцы.

Глядя на все это безобразие, Римма не удержалась от выразительного взгляда сначала на небо, а затем на чопорную сопровождающую.

«Тёть, ты реально меня тут оставишь без угрызений совести? Я, конечно, понимаю, что мне нужно здесь остаться, но блин! Неужели система опеки настолько прогнила, что им совершенно плевать на то, в каком кошмаре будут выживать дети. Не жить, а именно выживать, другого, к сожалению, не дано.»

Из дома вышла осунувшаяся женщина, очевидно, это Тильда. От нее несло перегаром за версту, мне пришлось сильно сдерживаться, чтобы не скорчить гримасу отвращения. Псевдо мама перекинулась парой слов с тёткой из системы (оказывается она все таки умеет говорить), та передала ей деньги, наверное подобие аванса от пособия. После этого обмена тарабарщиной тётка отошла поговорить по телефону, оставив меня наедине с явно не пышущей счастьем от встречи женщиной.

Нда... Шикарная атмосфера.

— Здравствуйте, — попробовала поприветствовать по русски и... Нихрена. Мамаша нахмурилась и выдохнула дым, недовольно бурча на английском. Окееей, попробуем по-другому.

- Здравствуй, - девочка повторила по английски. - Меня зовут Римма. Вы моя мама?

— Тц, да. Иди в дом и не шуми.- проскрипела наконец Тильда.- Аарон заждался тебя.

Дословно поняв только первое словосочетание, Римма покорно кивнула и резво направилась к дому.

Уже подходя к серому дому, она разглядела мявшегося на пороге мальчика. Это точно Аарон. В этом нет никаких сомнений. Грязные блондинистые пряди спадали на почти круглое лицо, немного скрывая большие карие глаза. На его тельце мешком висела серая футболка и потертые шорты с жирным пятном на боку. Он казался ровесником девочки. Какой же он маленький и худой. Сухие губы чуть поджаты, а руки сжимали дверной косяк так сильно, словно это была его единственная опора. Всем своим видом мальчик походил на зашуганного зверька, напоминая маленького голодного мышонка.

Аарон молча уставился на новоявленную сестру как на пришельца. Он будто не решался переступить порог.

- Привет, - Римма легонько помахала рукой - Как тебя зовут?

Она честно старалась не заплакать и мягко улыбалась. Ветер развевал белокурые челки брата и сестры. Мальчишка слегка прищурился и глянул за нее.

- Привет, я Аарон. - Тихо просипел блондин. - Ты ведь теперь моя сестра?

Ну вроде что то понятно. Отлично, Римма, ты не полный неуч, молодец.

- Угу, типа того, — пол фразы было сказано на русском.

Увидев что-то сзади, глаза Аарона расширились, и он быстро спрятался в доме. Что?

Скрипнули половицы веранды. Озадаченную внезапным бегством брата девочку грубо схватили за плечо и развернули к себе. Это Тильда, и ее почти серое лицо с жидкими бровями точно не предвещало ничего хорошего. Ее ногти впились в предплечья.

- Заткнись и не смей здесь говорить на русском или на каком-то еще языке.— Прошипела в лицо раздраженная женщина.- Еще хоть раз я это услышу, вырву твой грёбаный язык.

С непривычки Римма застыла, ее никогда не хватали так резко и грубо, она даже не особо поняла смысла ее угроз.

«Что я сделала не так?» - В глазах слегка защипало, но сомневаюсь, что слезы разжалобят Тильду.

Она оттолкнула меня и, так и не отпустив одну из моих рук, потащила мою тушку в дом вместе с вещами.

Аарон вжался в диван и испуганно поглядывал на меня или на Тильду. Бедный ребёнок.

-Будешь спать здесь.— Мамаша указала на сломанную раскладушку в углу и недовольно зыркнула на дочь. Увидев легкое недопонимание, в ее глазах женщина раздраженно повторила, тыкая пальцем в угол. -Спать. Здесь. Боже, какие же тупые дети мне достались.

Она швырнула ребенка в сторону дивана с Аароном и ушла. Брат тут же подлетел и, испуганно косясь в сторону, куда ушла их мать, зашептал.

- По-английски, говори по-английски. - Мальчик подкрепил речь яркой жестикуляцией - Не русский, только английский.

- Хорошо, хорошо. Прости, пожалуйста. - Нужно наладить с ним отношения. Без этого нам не выжить.

Аарон с непониманием поднял брови, а я продолжила:

- Рада познакомиться, братишка. Меня зовут Римма. - Я постаралась улыбнуться, и это получилось, не так ярко как обычно, но думаю не страшно.- Могу я обнять тебя?

Римма невинно расставила руки в безобидной позе и с улыбкой стала ждать ответа. Аарон удивлённо оглядел сестру и слегка поддался вперёд, кивнув.

«О да! Какой же он милый! Вот вырастет и будет сварливой занозочкой в заднице, но сейчас я смотрю на него и не могу перестать улыбаться » - Я аккуратно прильнула к нему, обняв. Он теплый и костлявый, ничего, это исправимо.

Они так простояли совсем не долго, и Римма уже хотела отпустить обретенного родственника, но неожиданно мальчик обнял её в ответ. Робко так, почти невесомо он сомкнул руки на спине сестры и положил подбородок ей на плечо.

- Добро пожаловать, — почти неслышимо прошептал Аарон. - Рад знакомству.

В этот момент я уверилась, что никогда не брошу его.