Феникс (гет)

Проснулась от настойчивых движений рядом. Приоткрыв один глаз, с удивлением осознала, что во сне притянула к себе голого Цзиня и теперь неосознанно не даю ему встать. А он смотрит на меня... Стоп, уже без ненависти? Прогресс! Я лениво улыбнулась и отпустила "сердёшного".

Его одежда и завтрак уже аккуратно стояли у изголовья. Боюсь представить, какой культурный шок испытала прислуга, обнаружив нас спящими в одной кровати, да ещё и в обнимку! Пусть привыкают — он мой, и никому я его не отдам. Откормлю — и вместе мир завоёвывать пойдём!

Приподнявшись на локте, я с умилением наблюдала, как он осторожно одевается, стараясь не шуметь. Каждый его жест был исполнен необъяснимой грации — даже в таких простых действиях сквозило благородное происхождение. Худоба лишь подчеркивала аристократичность черт... Нет, определённо, я сделала правильный выбор. Пусть сейчас он смотрит на меня с опаской — придёт время, и эти глаза загорятся совсем другими чувствами.

— Цинь, —позвала я, приподнимаясь на локте, — позавтракаешь со мной? Вижу, ты уже встал умыться... Я подожду тебя. Хотя и мне не мешало бы освежиться, но вместе будем кушать, хорошо?

Дождалась его сдержанного кивка и счастливо растянулась на постели, радуясь маленькой победе — план с одеждой, первая ступенька выполнена!

В этот момент раздался робкий стук.

— Барышня, вас ждут на завтрак с семьёй, — доложила служанка, робко выглядывая из-за двери.

Я мысленно чертыхнулась.

— Передай, что я немного опоздаю — нужно привести себя в порядок. Позавтракаю здесь, а потом присоединюсь к чаепитию, чтобы никого не обидеть, ладно? И одеваться буду сама. Ступай.

Служанка замялась у порога, но, правильно расшифровав мой взгляд, поспешно ретировалась.

Как раз вернулся Цзинь.

— У меня будет просьба... — застенчиво улыбнулась я. — Помоги, пожалуйста, одеться — я совсем запутаюсь в этих хитрых завязочках. Оказывается, семья ждёт меня к завтраку... Но есть я буду с тобой, а к ним только на чай загляну. Ты не пойдёшь со мной?

Он отрицательно мотнул головой, и я не стала настаивать.

Отдельная история началась, когда он принялся помогать мне одеваться. Было дико неловко, но я правда не справилась бы сама с этими сложными бантами и шнуровками. Попросила сделать максимально простую причёску — хоть какое-то облегчение!

Счастливая, я потащила его к уже остывающему завтраку. Всё шло легче, чем вчера — он указывал, что мне пробовать, а затем самостоятельно наполнял свою тарелку. Я пока не вмешивалась в этот ритуал, боясь спугнуть хрупкий прогресс.

Закончив трапезу, осторожно поинтересовалась:

— Где я могу тебя найти позже?

— В библиотеке. На чердаке, — спокойно ответил он, и в моём сердце затеплилась надежда — значит, начинает доверять хотя бы в мелочах.

Я кивнула, уже строя планы, как ненароком "заблудиться" в районе чердака после семейного чаепития...

Кивнув в ответ, я отправилась на долгожданное знакомство с роднёй. Хоть и не хотелось, но откладывать дальше было нельзя.

К моему удивлению, всё прошло куда проще, чем я ожидала. Бабушка даже ахнула, узнав, что я завтракала с мужем.

• Но он же мой муж, — с наивной искренностью сказала я, — разве не так положено?

Отец спросил правда ли, что я заказала Цзиню новую одежду. Я виновато опустила глаза:

• Разреши пошить ему ещё один комплект... На улице зима, а люди наверняка плохо думают обо мне, если мой муж ходит в таких тонких одеждах.

В комнате воцарилась тишина. Наконец бабушка тихо произнесла:

• Верно говоришь. По мужу и жену судят.

Я радостно закивала, получив одобрение старейшины. Потом поспешила отпроситься, сославшись на дела, — слишком боялась неудобных вопросов. Пообещав зайти к бабушке вечером, я буквально вылетела из комнаты.

Библиотеку нашла на свою голову. Забравшись на чердак, я с ужасом обнаружила, насколько там холодно. Сердце сжалось от досады — неужели у этого человека нет ни одного тёплого уголка?

• Цзинь... — тихо позвала я.

Он лишь слегка повернул голову.

• Цзынь, я... — замялась я. — Можно я буду так тебя называть? Я ещё не привыкла, что ты мой муж, а полное имя звучит слишком официально... Мы же должны быть ближе.

Он усмехнулся — о чудо, эмоция! — и кивнул. Моё сердце запрыгало от радости, будто встретило Новый год.

• Цзинь, пошли в город! Тебе нужна одежда, а мне кое-что для сна — неудобно как-то!

Схватив его за руку (ледяную, увы), я буквально вытащила его из-за стола. На улице подозвала служанку, которая явно поджидала меня, и шёпотом спросила у мужа:

• Как её зовут? А то неудобно как-то...

Он наклонился к моему уху, и его тёплое дыхание обожгло кожу:

• Пиньинь.

Эти первые слова со вчерашнего дня! Он не только хранит мою тайну, но и помогает! Прогресс налицо — а я-то думала, он будет месяцами меня игнорировать.

Довольная собой, я весело подозвала служанку:

• Пиньинь, проводи нас в лавку с тканями, да где выбор побольше. И скажи, кто у нас шьёт — слуги или в лавке заказываем?

В глазах мужа мелькнуло что-то похожее на интерес. Кажется, наш совместный поход обещал быть куда увлекательнее, чем я предполагала.

Пиньинь провела нас через заснеженные улицы в лучшую тканевую лавку уезда. По дороге я не отпускала руку Цзиня, чувствуя, как он напрягается при каждом случайном взгляде прохожих. "Черт, они все его знают... и боятся", — с горечью подумала я, незаметно прижимаясь к нему ближе.

Лавка оказалась роскошной для такого захолустья — шелка с вышивкой, узорчатый бархат, плотная шерсть. Хозяйка, дородная женщина с веером, едва не уронила его, увидев Таньтай Цзиня на пороге.

— "Дочка генерала Ли! Какая честь!.." — она бросила взгляд на Цзиня и замолчала, будто проглотила язык.

— "Мне нужна теплая одежда для мужа. И ночная рубашка для меня — легкая, но не продуваемая", — сказала я, нарочито громко подчеркивая слово "мужа".

Пока хозяйка суетилась, я набрала тканей: темно-синюю парчу для верхней одежды, мягкую шерсть для подкладки, черный шелк для исподнего. Цзинь молча наблюдал, но когда я потянулась за серебряным поясом с нефритовыми подвесками, его пальцы вдруг сжали мое запястье.

— "Это... слишком", — прошептал он. Первое предложение.

— "Ты — принц", — так же тихо ответила я, намеренно касаясь его ладони. — "И моя гордость".

Его глаза расширились. В них мелькнуло что-то нечитаемое — шок, недоверие, а потом... искра. Крошечная, но моя.

Обратный путь стал испытанием. Местные, шептавшиеся за нашей спиной, внезапно замолчали, когда Цзинь резко обернулся. Я воспользовалась моментом:

— "Если кто-то посмеет плохо говорить о моем муже, я вырву ему язык!" — заявила я, сжимая рукав Цзиня.

Он фыркнул. Фыркнул!

Дома меня ждал "сюрприз" — в спальне стояла перегородка, отгораживающая половину комнаты. Видимо, прислуга решила, что "барышня опомнится и велит выгнать оборванца". Я в ярости пнула ширму.

— "Цзинь, помоги!" — позвала я, сбрасывая с перегородки шелковые занавеси. — "Мы же одна семья!"

Он замер, будто услышал крамолу. Потом медленно подошел и одним движением опрокинул конструкцию. Дерево грохнуло, за дверью ахнула Пиньинь.

— "Спать будем вместе", — прошептала я, намеренно дыша ему в шею. — "А то... вдруг память вернется?"

Его губы дрогнули. Почти улыбка.

Ночью я проснулась от жара. Цзинь, обычно спящий как статуя, ворочался, его лоб пылал. Лихорадка — итог лет в холоде. Я вскочила, намочила тряпицу в тазу с водой... и он взвыл, когда прикосновение ткани коснулось кожи.

— "Не трогай!" — он рванулся прочь, глаза дикие, как у загнанного зверя.

Тогда я сделала то, на что не решилась бы даже в прошлой жизни — схватила его за плечи и придавила к кровати.

— "Я твоя жена!" — прошипела я. — "Ты болен — я лечу. Попробуй вырваться — привяжу! Понял?!"

Он застыл. Впервые за все дни... покорился.

Я вытирала его тело, бормоча проклятия в адрес Е Сюй, а когда добралась до спины — зарыдала. Шрамы. Десятки. От плетей, кинжалов, даже... укусов?

— "Кто...?"

— "Ты", — его голос был пуст. — "В первую ночь".

"Чертова новелла! За что автор так ненавидел его?!"

— "Больше. Никогда", — я прижала ладонь к его груди, где под кожей билось сердце. — "Клянусь своим будущим как феникс".

Он не поверил. Но когда я обняла его, чтобы согреть — не оттолкнул.

Утром Пиньинь застала нас в одной кровати: я обвила его руками, а он... обнял меня в ответ во сне.

Служанка убежала с воплем. Цзинь проснулся и покраснел, заметив, где лежит его рука.

— "Прогресс", — зевнула я, целуя его в щеку.

Его лицо стало пунцовым.

После завтрака Оставив Цзыня, я попросила его прийти к ужину в наш дом, чтобы поесть вместе. По дороге поймала пробегающую мимо служанку и строго велела принести на чердак библиотеки тёплые одеяла и жаровню, пригрозив расправой, если там не будет поддерживаться тепло, пока работает Таньтай Цзинь. С чувством выполненного долга направилась к бабушке.

Бабушка уже ждала меня, угощая ароматным чаем. Её первый вопрос прозвучал как выстрел:

— Внучка, ты всё-таки решила дать шанс своему браку с принцем?

— Да, бабушка, — кивнула я, бережно обхватывая тёплую чашку. — После того падения, убегая от разбойников... я поняла, что жизнь нужно тратить правильно. И решила начать с собственного брака. Я совершала много ошибок — обижала Биньчань, преследовала принца Сяо Линя...

Сделав паузу, я заговорщицки наклонилась к бабушке:

— А сегодня, гуляя с мужем, я поняла — мой Цзинь куда лучше Сяо Линя!

— И чем же? — заинтригованно приподняла бровь старейшина.

— Ну представь — он красивее, умнее... Его ведь никто не обучал, а он столько знает! И главное — его дух до сих пор не сломлен, — с гордостью прошептала я, чувствуя, как губы сами растягиваются в улыбке.

Бабушка рассмеялась, одобрительно кивая:

— Раз ты так считаешь, внучка, значит так тому и быть.

— Бабушка, а можно нам с принцем выделить учителя? Для тренировок? — заглянула я ей в глаза с самым невинным выражением. — Не хотелось бы насмешек, если окажется, что мой муж не силён в стрельбе из лука или мечах...

Старейшина рассмеялась ещё громче:

— Попрошу твоего отца. Будет только польза, если рядом с тобой окажется мужчина, способный защитить. Тем более ты взяла за правило везде брать его с собой?

Я смущённо потупила взгляд:

— Вы правы, бабушка. Я думаю, так мы быстрее сблизимся... И ему будет проще полюбить меня, если он увидит мои хорошие стороны.

— Умница ты моя! — ласково похлопала меня по руке бабушка. — Он обязательно тебя полюбит.

Я лишь вздохнула в ответ. "Если бы всё было так просто... — думала я, возвращаясь в свои покои. — Человек, выросший без ласки... Такие либо озлобляются на весь мир, либо становятся психопатами. Не опоздала ли я со своей любовью?"

Канон каноном, но для меня это реальность — всё может оказаться куда сложнее, чем в романтических дорамах...

С этими мыслями я переступила порог своего дома — и подняв глаза, столкнулась с пристальным, изучающим взглядом своего мужа. В его тёмных глазах читалось что-то новое — может быть, проблеск интереса? Или просто отражение пламени от жаровни... Но сердце моё всё равно забилось чаще.

Я как заворожённая впитывала его образ: широкие плечи, тонкий стан, нос, который так и хочется поцеловать, губы яркие, но настолько гармоничные, что невольно задумываешься — а как он целуется? Умеет ли?

И тут я наткнулась на его внимательный взгляд — и утонула. Он вопросительно приподнял бровь, а я, тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение, преувеличенно бодро сказала:

— Давай поедим! Я проголодалась. Надеюсь, ты тоже?

Тем же тоном я обрадовала его новостью, что через несколько дней мы начнём тренировки с мечом и луком — я выпросила их у бабушки специально для нас. И с нетерпением ждала его реакции.

— Я точно смогу тренироваться? — спросил он.

Моё сердце ёкнуло — он так редко радует меня своим голосом!

— Конечно! Я бабушке всё объяснила: мол, как же принцу не уметь защитить меня, если что? Да и вообще, знать основы воинского искусства — необходимость! — затараторила я, но вдруг замерла. — Ты… не хочешь?

В ответ он лишь слегка ухмыльнулся:

— Почему же? Хочу. Это разнообразит мои будни.

— Вот и я так подумала! — воскликнула я. — Выберем где-нибудь уединённое место, а то слуги начнут шушукаться, что я полная неумёха… Кстати, а я хоть чем-то владела до того, как потеряла память?

— Нет, насколько я знаю, ничем таким ты не увлекалась.

— Вооот! — воздела палец кверху. — Представляешь, как смешно будет со стороны наблюдать за моими первыми шагами? Я и так уже удивляю прислугу, а тут ещё начну мечом махать… Да и вообще, я попросила сохранять это в тайне, чтобы не привлекать лишнего внимания императора к тебе. Я молодец?

Заглянула ему в глаза, ожидая оценки.

— Да, ты хорошо придумала, — лёгкая улыбка тронула его губы.

Блин, вечно бы его слушала… У него красивый голос — глубокий, спокойный, по-настоящему мужской. Только бы откормить его…

— Муж, ты понимаешь, что при тренировках тебе придётся есть вдвое больше, чем сейчас? — пододвинула к нему еду и требовательно посмотрела.

Он снова поднял бровь. Ну невозможный же человек!

— Для меча ведь нужны мышцы, — убеждённо сказала я. — Откуда возьмутся силы для тренировок, если ты ешь как воробушек? Так что начинай прямо сейчас — хотя бы чуть-чуть больше, чем обычно. Пожалуйста?

Я тоже постараюсь, но ко мне вряд ли будут такие строгие требования — я же не мужчина.

Он молча кивнул и начал методично доедать то, что до этого даже не трогал. Я с умилением наблюдала. Моя внутренняя хохлушка ликовала.

Эх, вот бы сейчас борща с салом да пампушек… Эта китайская кухня, конечно, вкусная, но уж больно изысканная. Надо будет поговорить с поварихой — наверняка найдётся что-то попроще, но сытнее: с белками, углеводами… Ему — чтобы мышцы быстрее росли, мне — чтобы лишний жирок появился. Впереди ведь приключения, а излишняя худоба — не лучший союзник.

В какой-то момент он резко поднял голову и уставился на меня. Я вся вспыхнула.

— Извини, я… В общем, пойду, наверное… в купальню! Да, в купальню! Готовиться ко сну… — залепетала я, чувствуя, как горят уши. — Ещё волосы надо расчесать — говорят, сто раз гребешком провести, тогда красивее будут…

Неловко вскочив под его пристальным взглядом, я выбежала в коридор, поймала первого попавшегося слугу и торопливо попросила приготовить купальню на двоих, а также позвать мою служанку Пиньпинь.

Позже, уже после омовения, я сидела перед зеркалом и сражалась с непослушными волосами. Сто раз, говорили… Ну и мучение!

Я только начала свои мучения с расчёсыванием, как поймала внимательный взгляд Цзиня.

— Поможешь?

Он без слов встал за моей спиной и начал аккуратно распутывать мои волосы. Через некоторое время я замерла: его движения были такими размеренными, осторожными… За моей спиной стоит красивый мужчина… Хм, а пахнет от него… ой, да это моим мылом! Приятно, конечно, но непорядок.

— Цзинь?

— Хм?

— А какие запахи тебе нравятся? Ну, например… хвоя, травы или, может, цветочные?

Он пожал плечами:

— Мне всё равно.

— Давай завтра снова сходим в лавки и выберем тебе новое мыло. И себе тоже возьму — то, что использовала «прежняя я», мне не очень нравится. Слишком цветочное и тяжёлое. Заодно посмотрим, насколько у нас вкусы совпадают. Мы ведь муж и жена — должны нравиться друг другу во всём, даже в запахах.

Я знала, что он ответит, и опередила:

— Да, да, скажешь, что тебе всё равно, чем мы пахнем. Но мне не всё равно. И я надеюсь, со временем мы станем чуть добрее друг к другу…

Поймала его руку и прижала к щеке, глядя ему в глаза через зеркало.

— Пожалуйста, сделай это для меня. Или… для тебя это слишком?

Он смотрел в мои глаза, будто что-то в них искал, а я затаила дыхание, боясь спугнуть этот момент. Наверное, решает — можно ли мне доверять? Не думает ли, что я хочу его обидеть?

Но я обещала себе набраться терпения. Годы плохого обращения не исправить за пару дней. Глупо ждать, что он сразу поверит в мою искренность.

Медленно отпустила его руку, с сожалением отметив, что он так и не ответил на ласку.

— Хорошо, я схожу с тобой выбрать мыло, — наконец сказал он.

Я выдохнула. Ну хоть что-то…