Вечность и один день (Forever and a Day) (гет)

Гарри Джеймс Поттер был готов ко всему. Он работал над этим несколько месяцев, и у него было достаточно времени, чтобы обдумать возможные последствия.

Он знал, что это может произойти в любой момент — от начала второго курса до почти четвёртого. Как сказал Рон, разрыв довольно большой. Тогда произошло много всего, и, с удачей Гарри, он бы оказался в центре одной из самых неприятных ситуаций.

Но этого не произошло.

Вместо этого Гарри лежал на спине и смотрел на усыпанное звёздами небо. Они были не такими яркими, как в Хогвартсе, потому что несколько уличных фонарей заливали улицу мягким голубым и золотым светом. Гарри несколько раз глубоко вдохнул чистый прохладный ночной воздух. Он закрыл глаза. Он слышал только отдалённый шум машин или людей, стрекот сверчков и лай собак вдалеке. Он был жив и не чувствовал боли. Это было лучше, чем Гарри ожидал.

Но тут он услышал скулёж. Он резко сел и увидел в кустах за старой скамейкой, стоявшей у тротуара, на котором расположился Гарри, тёмное пятно.

Гарри прищурился, а затем его глаза расширились. Два серебристых шара смотрели прямо в его зелёные глаза, и тёмная, потрёпанная лапа неуверенно сделала шаг вперёд. Спина собаки была сгорблена, а шерсть свалялась и нуждалась в стирке. Это была огромная чёрная собака, и на долю секунды Гарри не понял, кто это, и сразу же подумал о Гриммо.

Но тут же он вспомнил о своём крёстном, и его пронзила волна узнавания, восторга, страха, что у него галлюцинации, и дюжины других сильных чувств и эмоций.

— С-Сириус? — выдохнул Гарри почти шёпотом, опираясь на дрожащие руки. Собака замерла как вкопанная и навострила уши, издав растерянный, но отчаянный скулёж. Её глаза, казалось, расширились так же, как и глаза Гарри, и они молча уставились друг на друга.

Но момент был упущен, потому что в ту же секунду появился двухэтажный автобус. Из него вышел долговязый молодой человек, постарше Гарри, и посмотрел на мальчика. У него были растрёпанные, лохматые волосы и сдвинутая набок кепка. Его лицо было покрыто прыщами (Гарри был рад, что в юности его не наградили этим), но глаза были добрыми и тёплыми, хотя и немного озорными. Возможно, он был молод и, вероятно, бросил учёбу, но у него была некоторая смекалка.

— Эй, ты что делаешь на полу? — спросил мужчина Гарри, который перевёл взгляд с собаки на автобус. Взгляд Гарри вернулся обратно и он увидел, что собаки нет. Гарри тяжело вздохнул.

— Я споткнулся, — объяснил Гарри.

— Ну что ж, тогда приступим. Меня зовут Стэн. Стэн Шанпайк к вашим услугам. — Стэн слегка поклонился, и Гарри невольно улыбнулся. Он почти забыл, кто этот человек, но теперь точно знал, куда и когда он вернулся, и не мог поверить в свою удачу.

Он обернулся и окинул взглядом своё единственное имущество в этом мире. Крепкий сундук и клетка.

С красивой пушистой белой совой внутри.

Гарри с трудом сдерживал слёзы, а Хедвиг обеспокоенно смотрела на него. Гарри пообещал, что скажет ей, как сильно он её ценит, когда они снова останутся наедине. А пока ему нужно было вести себя непринуждённо.

Гарри вскочил на ноги, но его всё ещё шатало, потому что он стал значительно легче (что было настоящей проблемой, ведь в своё время он и так был до смерти тощим), а его конечности двигались немного неуклюже. Он закатил глаза, глядя на себя, потому что не был уверен, что хочет снова увидеть, как он выглядит в подростковом возрасте.

— Береги себя, парень, — прокомментировал Стэн, протягивая Гарри руку, чтобы тот мог за неё ухватиться, и помог ему забраться в автобус. Затем Стэн бросил багаж Гарри рядом с ним на шаткую кровать, на которой теперь сидел Гарри, и посадил Хедвиг с другой стороны, но уже более аккуратно.

— Так кто ты такой и куда направляешься?

— Я Невилл… Невилл Лонгботтом, — быстро ответил Гарри, мысленно поморщившись от того, что использовал имя своего друга в качестве псевдонима, — и «Дырявый котёл», если ты не против, — ухмыльнулся Гарри. Он чувствовал себя спокойно, потому что точно знал, что произойдёт. По крайней мере, насколько он помнил.

— Всё в порядке, Нев. Эрн! Ты меня слышал! Поехали! — крикнул Стэн, хотя Эрн стоял прямо рядом с ним. Эрн кивнул, поправил свои огромные очки в роговой оправе, из-за которых он был похож на сову, и помчался вперёд, трясясь всем автобусом и его содержимым.

Гарри приземлился на спину, тихо охнув, и тут же поднялся на ноги. Стэн небрежно прислонился к барной стойке у двери и листал «Ежедневный пророк». Гарри уставился на лицо своего любящего крёстного на первой полосе. Сириус рычал на фотографа, держа в руках свой тюремный номер, и кричал с диким, загнанным взглядом. У Гарри упало сердце, когда он понял, что Сириус провёл в этом ужасном месте почти двенадцать лет и умер, скрываясь от правосудия, всего через два года после побега. Гарри бросил на него решительный взгляд. Он позаботится о том, чтобы это больше не повторилось.

Стэн заметил, что Гарри пристально разглядывает первую полосу газеты, и перевернул её. На его лице появилось понимающее выражение.

— А, я вижу, ты так же заинтересован в деле Блэка, как и я, — Стэн кивнул Гарри.

— Да, я слышал, что его ищут даже маглы, — нейтрально ответил Гарри.

— Да, это точно. Они думают, что он обычный маггл, помешанный на убийствах. Но мы-то знаем, не так ли, Эрн? — последнюю часть фразы Стэн прокричал водителю, который только что резко затормозил, а затем нажал на газ, как будто участвовал в гонках NASCAR. Тот хрипло подтвердил, что Стэн, естественно, понял. Затем Стэн повернулся к Гарри.

—Если бы ты спросил меня, я бы предположил, что этот ублюдок охотится за своим бедным крестником, этим Арри Поттой. Он хочет завершить дело, которое начал много лет назад, вот что я думаю, — продолжил Стэн, листая газету. Он пролистал колонку репортёрши Скитер, и Гарри с отвращением фыркнул, увидев её фотографию. Им нужно не забыть надавить на неё, и на этот раз побыстрее.

Стэн просто подумал, что гортанный звук, который издал Гарри, был ответом на его речь, и сказал: «Я тоже так думаю». Но Гарри был погружён в свои мысли и метался по шаткой кровати. Хедвиг яростно ухнула в своей клетке. Гарри тихо утешал её, и она в ответ ласково заворковала, не привыкшая к такой заботе со стороны своего юного хозяина.

Наконец они добрались до «Дырявого котла», и Стэн помог Гарри вытащить его немногочисленные пожитки. После этого они разошлись. Но прежде чем Стэн отвернулся от Мальчика, который выжил, Гарри вспомнил кое-что о Стэне из своего времени и не смог удержаться от предостережения.

— Стэн, послушай. Я тебя совсем не знаю... но у меня хорошая интуиция. — начал Гарри, воодушевлённый любопытным взглядом Стэна. — Я лишь хочу сказать, что грядут тёмные времена... — Гарри поморщился, услышав свои следующие слова: — Из-за того, что Сириус Блэк на свободе. Не связывайся с ним. Министерство и так параноидально настроено, и дальше будет только хуже. — Гарри закончил и отвернулся, надеясь, что это первая жизнь, которую он смог спасти.

— Э-э, спасибо, Невилл, — медленно произнёс Стэн, глядя вслед удаляющемуся Гарри, и тот тут же исчез.

Гарри вздохнул про себя. Он смутно припомнил, что Стэн Шанпайк намекал друзьям, что у него есть какая-то внутренняя информация о темных частях общества волшебников. К тому времени Министерство было занято такими вопиющими обвинениями, и Стэн оказался с билетом в один конец в Азкабан, позже помогая Пожирателям Смерти под властью Империуса. Его дальнейшая судьба неизвестна.

Гарри знал, что он никогда не имел к ним никакого отношения и делал это только ради внимания. Стэн, может, и не был самым сообразительным, но у него было доброе сердце. И Гарри этого было достаточно.

Снова вздохнув, он осторожно взял Хедвиг и её клетку под одну руку, а чемодан — под другую. Добравшись до входа, он тяжело задышал. Он понял, что ему нужно поправиться, если он хочет сделать хотя бы половину того, что сделал в предыдущей временной линии. Он мысленно проклинал своих тётю и дядю за то, что они так плохо с ним обращались и чуть не уморили его голодом. До последних нескольких лет без их постоянного контроля он даже не замечал, что летом они не заботились о нём. Хм. Может быть, ему стоит попытаться вразумить и их. По крайней мере, Дадли подавал надежды, если судить по их последним словам.

Гарри вошёл в таверну/паб/ворота в волшебный мир и без труда нашёл хозяина, Тома.

— Благослови мою душу, Гарри! — радостно воскликнул Том. — Всегда рад. — Он пожал Гарри руку, и тот улыбнулся в ответ. — Чем я могу тебе помочь?

— Я бы хотел остановиться в комнате, сэр, если вам не трудно. Думаю, я скоро отправлюсь в Хогвартс, — непринуждённо сказал Гарри. Сейчас он чувствовал себя совершенно спокойно, радуясь, что на данный момент только осуждённый убийца действительно хочет его достать.

— А, мистер Поттер, — улыбнулся Том. — Вам что-нибудь принести? Травяной чай? Может, суп? — Гарри улыбнулся при мысли о еде, но их разговор прервал другой голос, раздавшийся позади них.

— Полагаю, ты не откажешься поужинать со мной, Том. Нам нужно кое-что обсудить. — Гарри закрыл глаза и усилием воли заставил себя не хмуриться. Ему это удалось, и он повернулся к министру.

— Добрый вечер, министр Фадж, — тихо сказал Гарри. Он был рад, что в это время суток здесь практически никого нет. Вероятно, именно поэтому Фадж позволил автобусу привезти Гарри сюда в первый раз.

— Мистер Поттер? — спросил Том, которому явно не нравилось выполнять приказы того, чьё поведение он явно не одобрял.

— Всё будет хорошо, Том, — тепло улыбнулся Гарри. — Береги Хедвиг. Она моя драгоценная спутница. — Гарри подмигнул, и Том с ухмылкой кивнул. Затем Гарри последовал за Фаджем в хорошо освещённую комнату неподалёку. Гарри заметил, что Корнелиус то и дело бросает на него косые взгляды, но его это не смутило.

— Присаживайся, Гарри, — с наигранной теплотой сказал Фадж и сел напротив мальчика, натянуто улыбнувшись.

— Спасибо, сэр, — пробормотал Гарри.

— Я знаю, что это, должно быть, связано с моей тётей, сэр, — выпалил Гарри, желая поскорее закончить эту встречу. Он был просто счастлив, что ему удастся вкусно поесть, пока политическая марионетка будет зачитывать свой сценарий.

— Хм? Что? О! Да… твоя… тётя… ну, не волнуйся, дитя. У всех бывают приступы эмоций, и то, что ты взорвал свою родственницу, не повод для исключения. Случайное волшебство и всё такое. — Фадж пожал плечами, и Гарри понадеялся, что его притворное облегчение не заметит встревоженный Фадж. Гарри откусил от своего жаркого и от удовольствия закрыл глаза.

— Большое спасибо, — добавил Гарри для пущей убедительности и с набитым ртом, чтобы подчеркнуть свою наивность. Это сработало.

— Конечно, мой мальчик, — сказал Фадж. От этих слов у Гарри побежали мурашки. Только Дамблдор мог так его называть.

— Министерство заботится о тебе, Гарри. Мы всегда будем о тебе заботиться.

Ага, как же, — подумал Гарри, потягивая сок. Хм, на этот раз яблочный. Неплохо.

— И в связи с этим, узнав о твоём...неожиданном отъезде из дома... — Слово, которое ты ищешь, — это беглец, — снова подумал Гарри. — ...я счёл необходимым предупредить тебя, чтобы ты никогда больше так не поступал. Там опасно, Гарри, особенно сейчас. — Гарри мысленно застонал, в очередной раз изобразив подобающее смущение и испуг в ответ на зловещий тон запинающегося министра. — Не покидай свой дом без крайней необходимости, ты меня понял?

Гарри кивнул.

— Хорошо. Тогда спать! — Фадж, казалось, испытал огромное облегчение и даже немного самодовольно улыбнулся, как будто он был тем, кто направлял жизнь Гарри. Гарри просто подыграл ему и с нетерпением ждал возможности вернуться к Хедвиг и своему сундуку. Он расплатился с Томом оставшимся у него золотом и устроился в постели, предварительно наложив бесчисленное количество защитных заклинаний, которым он научился у Гермионы за те месяцы, что они были в бегах.

Гарри с наслаждением лежал на мягкой кровати, один и в полной уверенности, что он в безопасности. По крайней мере, пока. Хедвиг зашумела, и Гарри сел. Он посмотрел на дверь и на всякий случай пробормотал заглушающее заклинание. На этот раз Гарри примет все необходимые меры предосторожности.

— Привет, девочка, — с любовью прошептал Гарри, и Хедвиг прекратила свою истерику, чтобы посмотреть в серьёзные, но заботливые глаза своего хозяина. Гарри открыл клетку и позволил Хедвиг сесть ему на руку. Затем он откинулся на кровать и стал нежно поглаживать мягкое оперение на груди Хедвиг. Хедвиг начала тихо ворковать и сонно моргать.

— Хедвиг, я знаю, ты знаешь, что это я. — Начал Гарри. — Но я вырос. И я увидел кое-что... то, чего я не хочу, чтобы произошло. — Гарри почувствовал, что задыхается, и Хедвиг с любопытством посмотрела на него.

— Я люблю тебя, Хедвиг. И… и я не хочу тебя потерять. Никогда. — У Гарри потекли слёзы, совсем немного, но Хедвиг взъерошила перья, когда они упали на неё, и Гарри хихикнул.

— Я бы посоветовал тебе никогда больше не пытаться спасти мою жизнь, но почему-то мне кажется, что ты меня не послушаешь. — Хедвиг лишь угукнула и распушилась.

— Ты мне кое-кого напоминаешь... — Гарри замолчал, и тут его осенило. Много лет назад он почти так же разговаривал с другим чрезмерно преданным ему существом, но на самом деле не прошло и года.

Добби.

— Мне нужно его проведать, — сказал Гарри, кивнув сам себе. Ещё одна спасённая жизнь. И Гарри был этому рад.

Хедвиг клюнула его за воротник, и Гарри толкнул её головой. Каким-то образом он понял, что Хедвиг, должно быть, считает его своим птенцом. От этой мысли Гарри ещё больше развеселился.

В другой части таверны зазвонил колокол, и Гарри взглянул на часы на стене. Он отметил, что для волшебных часов это нормально. Они просто показывают время, как обычные маггловские часы. Уже почти полночь. Если он правильно помнил, до начала учебного года оставалось почти две недели.

Ему нужно было написать несколько писем.

Он встал, посадив Хедвиг в её всё ещё открытую клетку, и начал рыться в своём сундуке. Он опустился на колени и стал медленно перебирать свои вещи. Всё выглядело таким новым, и он поймал себя на том, что тихо улыбается.

Он осторожно достал альбом, который Хагрид подарил ему в конце первого курса. В нём было всего несколько фотографий: он с родителями, Джеймс и Лили по отдельности. И одна с ним, Роном и Гермионой. Он слегка нахмурился, гадая, где же фотографии Ремуса и Сириуса, если они вообще были. И — осмелится ли он помечтать! — несколько фотографий его совсем юной матери и такого же юного преподавателя зельеварения. Теперь он жаждал увидеть эти фотографии. Хотел увидеть их все. До этого момента ему и в голову не приходило, что такие фотографии могут существовать. Он сделал ещё одну мысленную пометку: поспрашивать, как только обустроится в этом времени.

Отложив в сторону любимый альбом, он увидел свою метлу. Она немного уменьшилась, чтобы поместиться внутри, и он провёл пальцем по гладкому дереву. Он вздохнул. Это напомнило ему о МакГонагалл и их связи, которую он оставил позади. Война сблизила их, как когда-то с Дамблдором. Он надеялся, что сможет восстановить эту связь.

Он тряхнул головой, отгоняя беспокойные мысли, и аккуратно отодвинул в сторону «Квиддич сквозь века» в поисках чистого пергамента, пера и чернил.

Он сел за стол у кровати и начал писать.

Дорогая Гермиона,

Надеюсь, это письмо застанет тебя в добром здравии. Сейчас я живу в другом месте. Если мне не изменяет память, я поссорился с Дурслями, а ты знаешь, какими они бывают...

Гарри надеялся, что его формулировка достаточно ясна, чтобы она поняла. Он, конечно же, прекрасно помнил, что произошло той давней ночью. У Мардж был язык моряка и характер банши. Но если что-то пойдёт не так и эта Гермиона окажется не той, на кого он рассчитывал (или если письмо перехватят), ему нужно было убедиться, что оно его не выдаст.

В любом случае, я почти уверен, что ты знаешь, где я. Я собираюсь узнать, могу ли я остаться в Норе, как только улажу кое-какие дела здесь, и мы сможем договориться о том, чтобы собрать наши школьные принадлежности. Может быть, твои родители разрешат тебе тоже остаться? Нам нужно многое обдумать в связи с предстоящим семестром и со всем, с чем нам придётся иметь дело.

Что ж, мне лучше приступить к письму Рону. Думаю, сейчас ему приходится сложнее. Короста, скорее всего, доставит ему немало хлопот.

Кстати, ты не думал о том, чтобы завести питомца для школы? Может, кошку?

С любовью, Гарри

Что ж, в этом не было ничего необычного. И он надеялся, что Гермиона примет его предложение.

Он аккуратно сложил его и запечатал конверт. Затем он написал на конверте их код.

Я открываюсь под конец.

Ему нравилось, что это означало именно то, что было написано. В худшем случае он мог просто сказать Гермионе, что ему нравятся загадки. Но он очень надеялся, что его Гермиона поймёт. Это значительно упростило бы ситуацию.

Затем он начал писать письмо Рону.

Дорогой Рон,

Надеюсь, что дома всё в порядке. Я уверен, вы с близнецами задумали какую-нибудь шалость.

Гарри не знал, как реагировать на эту реплику. Мысли о Фреде и карте одновременно радовали и огорчали его. Он не мог представить, что чувствует Рон, если он тоже вернулся домой.

Но я просто хотел напомнить тебе, чтобы ты не подпускал к этому Коросту. Мы все знаем, что эта дурацкая крыса может доставить нам немало хлопот. Не делай ничего опрометчивого — просто найди способ заставить его замолчать и держи подальше от посторонних глаз, пока не придёт время. Бродяга наверняка горит желанием с ним познакомиться, но нам нужно убедиться, что на вечеринке будет полно народу. Можно просто пригласить министра.

Передай маме, что я приехал в «Котёл» и надеюсь, что смогу остаться у вас до начала семестра. Я написал Гермионе, и, надеюсь, мы сможем встретиться и вместе подготовиться к предстоящему году.

Передай привет Джинни.

С любовью, Гарри

Гарри улыбнулся. Он знал, что ему нужно быть немного более… буквальным… при написании этого письма Рону. Но он просто надеялся, что успеет добраться до него до того, как тот даст волю своему гневу и вместе с ним — Петтигрю. Если бы этот Рон не был его… ну… он бы просто списал это на то, что тот стал ещё более странным из-за пребывания у Дурслей. Он также знал, что в детстве он обычно не заканчивал письма словами «с любовью». Но эти трое привыкли к нему, ведь они были всем, что у него было, и в каком-то смысле наоборот. Теперь Гарри ценил свою дружбу в сто раз больше и не боялся это показывать, даже если в то время это было ему несвойственно.

Гарри запечатал письмо так же, как и первое, только вместо имени на конверте был код. Он знал, что Хедвиг достаточно умна, чтобы понять, кому какое письмо адресовано. Он снял чары и осторожно вышел из комнаты, держа Хедвиг на плече вместе с двумя письмами. Он знал, что должен был написать и третье, но не мог придумать правдоподобную причину, чтобы отправить письмо Драко Малфою. Он надеялся, что скоро придумает, а пока ему нужно было понять, на каком этапе находятся он и две трети его «Трио». Может быть, Драко сам выйдет на связь? Так было бы гораздо проще, но с Драко никогда ничего не было просто.

Гарри осторожно пробрался в переулок за домом. Прохладный ночной воздух ласкал его щёки и волосы.

— Я хочу, чтобы ты сначала отправила письмо Гермионе, а потом Рону. Останься, если они собираются ответить сразу, хорошо, девочка? Я наложу чары, которые предупредят меня, когда ты вернёшься, и встречу тебя здесь. Будь осторожна, милая. Я не хочу, чтобы ты пострадала. —Гарри тихо произнёс это и чмокнул её в лоб, заслужив в ответ радостное чириканье. Она расправила крылья и взлетела. Лунный свет играл на её перьях.

Гарри стоял и смотрел, как она исчезает. Он поймал себя на том, что смотрит на луну. Она была почти полной и должна была стать полной в течение недели. Он вздохнул, зная, что для Ремуса это означало мучительную боль, которую он испытывал в одиночестве. Гарри было больно об этом думать.

Гарри убедился, что всё в порядке, и только потом рухнул на подушку. Он был измотан, но не мог уснуть. Теперь, когда он знал, что находится в мире, где Волдеморт формально всё ещё жив, он был начеку. В полудрёме время расплывалось, и он испытывал знакомый страх перед егерями или Пожирателями смерти, которые могли ворваться в любую минуту. Было около четырёх или пяти часов утра, когда Гарри почувствовал лёгкую волну магии, означавшую, что Хедвига вернулась. Он выбрался из постели, не снимая уличной одежды, и снова вышел на улицу.

Хедвиг ждала его, сидя на старом пне, который когда-то был деревом, росшим прямо из булыжной мостовой.

— Молодец, девочка, — просиял Гарри. Хедвиг клюнула его за руку и обеспокоенно заворковала.

— Я отдохну позже. Я к этому привык, — заверил её Гарри. — У тебя есть что-нибудь для меня?— В ответ Хедвиг вытянула лапку, и Гарри с радостью увидел два прикреплённых к ней письма.

Гарри взял письма и пушистую белую сову и быстро вышел из комнаты.

Хедвиг было вполне комфортно у него на руках, и она слегка заквохтала, когда он собрался вернуть её в холодную клетку.

Гарри полез в свой чемодан, надеясь, что правильно запомнил, где лежат её лакомства. Он дал ей немного, пожелал спокойной ночи и аккуратно накрыл клетку одеялом, чтобы ей было тепло и уютно.

Гарри развернулся и сел за свой стол. Он очень нервничал. Даже больше, чем раньше. Сейчас он узнает, смогли ли его лучшие друзья в мире попасть сюда, как и он.

Сначала он открыл письмо Гермионы.

Дорогой Гарри,

Не могу передать, как я была рада получить твоё письмо! Я как раз собиралась тебе написать, но... я потеряла счёт времени, просто проводя его с мамой и папой. Наверное, было приятно притворяться, что ничего не произошло, понимаешь? И в каком-то смысле так оно и есть. Пока что.

Сердце Гарри наконец успокоилось. Это была его Гермиона!

Я не удивлена, что ты решил уехать от Дурслей. Они никогда не были благосклонны к нам. Я рада, что ты в безопасности. Я спрошу у мамы и миссис Уизли, можно ли тебе пожить в Норе. И ты абсолютно прав, нам нужно многое сделать за короткий срок. Я написала Рональду, и мы должны всё организовать, но, скорее всего, ты приедешь раньше меня.

Мерлин нам в помощь, если он потеряет Коросту ещё до того, как мы туда доберёмся.

И да! Мне нужно будет забрать Живоглота и объяснить ему ситуацию. Я уверен, что он поможет нам, как помог Бродяге.

В любом случае, береги себя, Гарри. Скоро увидимся!

С любовью, Гермиона

Гарри чуть не закричал от радости. Однако, когда он взял в руки письмо Рона, его надежда немного пошатнулась. Что ж, придётся стиснуть зубы, как говорят маглы.

Дорогой Гарри,

Дружище! Не могу передать, каким безумным было это время! Я словно ходил во сне. Всё так, как я и помнил! В любом случае, я не буду много говорить, пока мы не встретимся, но, чёрт возьми, это было потрясающе.

Особенно Фред, Гарри. Он отлично справляется. Но они такие молодые!

Гарри снова был в восторге, но закатил глаза, услышав, как его лучший друг описывает происходящее. Конечно, Гарри был очень рад за него и понимал, что тот чувствует. Он не винил его. Радость Гермионы была более сдержанной, ведь её родители всё ещё были с ней, а не ушли навсегда, как Фред. Но он также знал, что оба его друга были в таком же восторге и переполнены радостью от того, что их семья цела, невредима и жива.

На мгновение Гарри почувствовал себя более одиноким, чем когда-либо. Он ещё никого толком не встретил... и в каком-то смысле, у него вообще никого не было. Кроме Дамблдора. Он вздохнул. Скоро и его черёд настанет. Вернёмся к шутливому тону Рона.

Когда я вошёл, эта мерзкая крыса спала на моей кровати. Я дал ему немного экспериментального снотворного зелья близнецов. Я постараюсь держать его под действием зелья, пока мы не найдём более надёжное решение. Как несчастный случай с оборотнем. Или с Живоглотом.

Я надеюсь, что Гермс снова найдёт его в том зоомагазине.

В любом случае уже довольно поздно (и тебе лучше отдохнуть!), но я спрошу у мамы с папой, можно ли тебе остаться до конца семестра. Присматривай за собой, ладно? И будь осторожен.

С любовью, Рон

P.S. Джинни так сильно покраснела, когда я сказал ей, что ты специально поздоровался с ней! Я и забыл, какая она очаровательная в этом возрасте. Я постараюсь, чтобы она видела в тебе обычного парня, а не героя-волшебника, ха-ха.

Гарри был безмерно благодарен своим друзьям и удивлялся тому, каким заботливым стал Рон под влиянием Гермионы. Ему действительно повезло с друзьями.

Он на мгновение прижал письма к груди, вдыхая аромат слов своих друзей, а затем бросил их в огонь. Он не мог допустить, чтобы их нашли.

Было почти шесть. Гарри решил, что ему пора готовиться к новому дню. Сегодня ему нужно было выполнить несколько поручений, и он хотел выглядеть отдохнувшим. Он снова порылся в чемодане, решив, что позже нужно будет аккуратно его перепаковать. Наконец он нашёл свою старую чёрную куртку с двумя белыми полосками на рукаве.

Он также нашёл старую серую рубашку Дадли и несколько джинсов. Гарри вздохнул, решив, что сегодня ему лучше раздобыть какую-нибудь одежду. В детстве он никогда особо не заморачивался по этому поводу. Но теперь он был рад, что у него есть рубашки и брюки, которые ему подходят, и даже мантии, если они ему нравятся. Он тихо снял с себя рубашку и старые брюки, которые был вынужден надеть накануне вечером, чтобы угодить «тётушке» Мардж. Затем Гарри надел выбранный им наряд и старые кроссовки, которые были гораздо удобнее, чем поношенные туфли Дадли, которые ему тоже приходилось носить. Он рискнул взглянуть в зеркало над комодом.

— Ты выглядишь как оборванец, — сказало оно, и Гарри усмехнулся, полностью с ней соглашаясь. Его лицо уже не было таким угловатым, как в прошлый раз, когда он себя видел. Волосы стали чуть длиннее, но всё равно выглядели неопрятно. Очки, по крайней мере, остались прежними. Но глаза по-прежнему были тускло-зелёными, даже немного затравленными. Под ними залегли тёмные круги, а кожа была бледной даже для него. Гарри поднял руку к зеркалу, чтобы коснуться своего отражения, и ахнул.

Его собственные слова смотрели на него из маленького, но неизгладимого шрама.

Я не должен лгать.

Гарри нахмурился. Значит, заклинание заставило его сохранить это? Странно. Он вздохнул, понимая, что этот шрам и выражение его глаз — отголоски его прошлого, но также и будущего. Будущего, которое он был полон решимости стереть. Рассеянно потирая руку, он задумался, как бы он объяснил это, если бы кто-то заметил. Но он отмахнулся от этой мысли, вспомнив, что в прошлый раз никто ничего не заметил. Теперь он был не таким заметным — всего лишь тонкий белый шрам на руке Гарри прямо под костяшками пальцев.

Спрятав ключ от хранилища в карман, Гарри вышел из комнаты (наложив мощные защитные чары, особенно на Хедвиг) и направился к потайному входу на Косую аллею.

День выдался тёплым, но не слишком. Было ещё рано, и это помогло Гарри избежать обычной толпы. Он заметил место, куда ему нужно было попасть, и направился туда, бросив взгляд на магазин квиддича. Владелец магазина как раз открывал двери и выставлял новейшую модель метлы — «Молнию». Гарри быстро отвёл взгляд, потому что это напомнило ему о крёстном, а это, в свою очередь, заставило его волноваться.

В каком-то смысле это было забавно, потому что в первый раз он растерялся, немного испугался, а потом разозлился, когда услышал о странном псе и понял, кем тот должен быть. Теперь Гарри знал правду и надеялся только на то, что сможет обеспечить безопасность Сириуса, чего бы это ни стоило.

Гарри поднялся по ступенькам Гринготтса и протянул ключ клерку. Как ни странно, Крюкохвату было поручено проводить его до хранилища.

— Давно не виделись, Крюкохват — непринуждённо сказал Гарри, пока они ехали на тележке к его хранилищу. Гоблин лишь приподнял бровь и ответил:

— Я удивлён, что вы меня помните, мистер Поттер. Обычно все называют нас просто гоблинами.

— Ну, я не такой, как все, — улыбнулся Гарри. Где-то в глубине души Гарри испытывал к этому существу что-то вроде горькой ненависти. Он предал их в хранилище Беллатрисы и украл меч Годрика. Но, услышав, что случилось с ним и остальными позже... что ж , Гарри никогда бы не пожелал ему этого. Возможно, если бы на этот раз ему удалось произвести более сильное впечатление, гоблин мог бы пригодиться в будущем.

Это если бы у Беллы всё ещё была чашка Елены.

После этого Крюкохват больше ничего не сказал, но продолжал бросать на Гарри подозрительные и в то же время немного любопытные взгляды, продолжая вести себя вежливо. Гарри взял только то, что, по его мнению, могло ему понадобиться в этом году, и они поднялись обратно. Гарри пару раз невольно вздрогнул: воспоминания о его последнем спуске в эти пещеры были ещё свежи в его памяти.

Попрощавшись с гоблинами, Гарри направился к магазину «Мадам Малкин». Он решил, что ему стоит забрать одежду, так как на этот раз это займёт больше времени.

Гарри удивился, что магазин открыт так рано, и вошёл внутрь. Колокольчики над его головой зазвенели в знак его прибытия.

— Привет, привет, привет! Чем могу быть полезна? — засуетилась мадам Малкин.

— Привет, — застенчиво сказал Гарри. — Я бы хотел примерить школьную мантию, а ещё мне нужна повседневная одежда в маггловском и волшебном стиле, если вас это устраивает.

— А, ну-ка подойдите сюда, мистер Поттер. Гриффиндор, да? — спросила мадам, взмахнув палочкой, чтобы собрать волшебные измерительные ленты и несколько новых мантий, готовых к примерке.

— Да, мэм, — улыбнулся Гарри.

— Хорошо! Вот и всё, — пробормотала она, тщательно снимая с него мерки, пока он стоял неподвижно. Гарри услышал ещё один звон колокольчика, когда в магазин вошёл кто-то ещё, но поскольку Гарри стоял спиной к двери (чёрт возьми! Годы паранойи, а он уже совершил ошибку новичка!), он не увидел, кто это был.

— Я сейчас приду, дорогой. Мне только нужно прикрепить несколько заплаток сзади. Я ненадолго! — и она поспешила прочь. Гарри повернулся и увидел устремлённый на него взгляд серебристых глаз.

— Поттер, — протянул Драко Малфой.

— Малфой, — Гарри едва заметно кивнул в знак приветствия. В юности он бы ни за что так не поступил.

Они молча смотрели друг на друга, а потом Драко снова заговорил.

— Вчера я услышал кое-что довольно интересное.

— О? И что же это было? — спросил Гарри, перебирая вешалки с одеждой, чтобы скрыть свою нервозность. Он понятия не имел, был ли это тот Драко, которого он знал, или Малфой из настоящего.

— Это была своего рода загадка: "Я открываюсь под конец". Тебе это о чём-нибудь говорит? — Драко встретился взглядом с зелёными глазами, которые были немного тусклее, чем он ожидал, но в них читались надежда и радость от его слов. Ему стало приятно, что он вызвал такую реакцию.

— Так и есть, Драко, — радостно усмехнулся Гарри, обнимая блондина, который что-то бессвязно бормотал при этом прикосновении.

— Мерлин, слезь с меня. Люди же увидят! — сказал Драко, хотя и не оттолкнул Гарри, как тот мог бы ожидать.

— Что ты здесь делаешь? — взволнованно спросил Гарри.

— Покупаю мантию раньше, чем ты и твоя маленькая свита. Очевидно, я опоздал — Драко фыркнул.

— Не, сейчас здесь только я. Думаю, мы купим наши книги и всё остальное позже, после того как я с ними встречусь.

— Слава богу.

Гарри закатил глаза, а затем начал по-настоящему искать на полках то, что ему нравилось. Он нашёл симпатичную зелёную футболку в маггловском стиле и перекинул её через руку, продолжая поиски.

— О, ты не можешь это взять, — усмехнулся Драко.

— Это лучше, чем то, что на мне сейчас, — ответил Гарри, не поднимая глаз.

— Тьфу, мусор не лучше мусора, Поттер. Это одно и то же.

— Разве тебе не нужно купить какие-нибудь бриллиантовые браслеты или что-то в этом роде? — ухмыльнулся Гарри.

— Нет, это будет в следующем году, когда мы пойдём на Святочный бал, — фыркнул Драко, решив присмотреться к блестящим кожаным туфлям.

— Тьфу, не напоминай мне, — проворчал Гарри, но его хмурый взгляд смягчился, когда он нашёл красивую бордовую рубашку с пуговицами, которую можно было закатать на рукавах.

— Ты же знаешь, что эта маггловская рубашка цвета Слизерина, — прокомментировал Драко со своего места.

— Ммм-хм.

— Ты не против?

— Хм? О, нет. Мне всегда нравился зелёный. Ну, скорее тёмно-бирюзовый, но в целом цвет тоже приятный.

Драко издал неопределённый звук. Было немного странно, что он вот так запросто выбирает одежду вместе со спасителем их мира. От этой мысли он остановился и на мгновение уставился на Гарри.

Гарри заметил, что Малфой перестал издавать тихие звуки, и поднял глаза. Блондин смотрел на него. Просто смотрел, словно в благоговении.

— Что? — смущённо спросил Гарри, вытирая лицо и глядя на свою мятую куртку.

— Хех, ничего особенного, Гарри, — тихо ответил Драко, осознав, насколько скромным и обычным на самом деле был Гарри. Тем временем Гарри был поражён тем, что Драко назвал его по имени.

— Послушай, у нас мало времени. Ты что-нибудь слышал о Уизли и Грейнджер? — Драко решил сменить тему, потому что Гарри снова смотрел на него так, словно хотел сказать: "Я знал, что ты мой друг!". К тому же, время у них действительно было на исходе.

— Ага, — ответил Гарри, выбирая красивый тёмно-зелёный свитер с серебристыми полосками. Драко закатил глаза, зная, что в этом году Гарри собирается сделать несколько заявлений о себе и, судя по всему, начнёт с выбора одежды.

— Ну что?

— С Роном и Гермионой всё в порядке, и никто ничего не подозревает, — прошептал Гарри. Драко кивнул.

— А ты? Твой отец с тобой?

— Да. Всё в порядке, хотя, мне кажется, родители что-то заподозрили, когда я вёл себя не так напыщенно, — Драко поморщился, признаваясь в этом. — У отца были какие-то дела в министерстве, вероятно, связанные с зачислением Люпина в качестве учителя Хогвартса. Похоже, он к нему не привязался. Я просто рад, что он не узнал, кто он такой — прошептал Драко в ответ. Настала очередь Гарри кивнуть.

— Надеюсь, на этот раз у твоего декана не будет такого длинного языка, — немного резко сказал Гарри.

— Да, — вздохнул Драко.

В этот момент мадам Малкин, причмокнув, вернулась в гостиную и позвала Драко, чтобы он примерил мантию, а Гарри тем временем протянула его новую мантию. Драко заметил благоговейный взгляд Гарри, когда тот взял мантию в руки и осторожно провёл ладонью по значку Гриффиндора.

— Ты намного выше, дорогой, давай я возьму тебе мантию подлинее, — пробормотала мадам себе под нос. Драко ухмыльнулся, глядя на Гарри, который закатил глаза. Мадам призвала мантию и начала возиться с лентой.

Тем временем Гарри нашёл ещё несколько вещей, которые ему очень понравились, а также пару повседневных мантий: одну зелёную, а другую тёмно-бордовую с коричневыми вставками. Последняя напомнила ему о Ремусе.

К тому времени, как он был готов, Драко тоже был готов.

Они по очереди расплатились и вышли на улицу, которая постепенно заполнялась людьми, но всё ещё была практически пустой.

— Ну и куда ты направляешься? — спросил Драко, пряча свёрток под мышку.

— Наверное, вернусь в «Дырявый котёл». Жду вестей от Уизли. А ты?

— Я, пожалуй, возьму себе книги, включая ту ужасную книгу, которую заставил нас купить Хагрид.

Гарри усмехнулся.

— По крайней мере, теперь мы знаем, как его приручить. Кроме того, Хагрид действительно разбирается в магических существах. И это много для него значит.

— Теперь я это знаю, — тихо ответил Драко. Они продолжили идти по улице в относительно медленном темпе. Несколько человек обернулись им вслед, узнав их обоих, но в целом они выглядели как двое друзей, наслаждающихся непринуждённой беседой. В какой-то момент Гарри остановился, и Драко, почувствовав его присутствие, обернулся и подошёл к нему.

— В чём дело, Поттер? — спросил он.

— Просто… ну... там должен быть их магазин. «Волшебные Вредилки Уизли» — ответил Гарри, глядя на угловую квартиру и магазин, пустые и унылые, с табличкой, на которой было написано, что помещение сдаётся в аренду.

— О да… я смутно припоминаю это место, — сказал Драко, осматриваясь.

— Это было блестяще, знаешь ли. Близнецы настоящие гении.

— Ну, может быть, он ещё вернётся.

— Надеюсь, что так и будет, — улыбнулся Гарри. И они продолжили путь.

Они подошли к книжному магазину «Флориш и Блоттс». Было около десяти утра, и Гарри проголодался, о чём его желудок напомнил обоим мальчикам особенно громким урчанием.

— Это мой сигнал, — попытался сказать Драко с невозмутимым видом, но не смог. Гарри рассмеялся вместе с ним.

— Давай, Поттер, увидимся в поезде.

— Пока, Драко.

На этом их пути разошлись. Гарри едва успел войти в общий зал гостиницы, как Том остановил его.

— Гарри, дорогой мой. Я получил письмо для тебя. Сова чуть не разбилась, врезавшись в тот пень на улице, в чёртов пень.

Гарри усмехнулся в знак благодарности и взял письмо, забавляясь тем, что Эррол всё такой же неуклюжий и слепой, каким он его помнил.

Гарри аккуратно снял заклинания, наложил их обратно, как только вошёл в комнату, и плюхнулся на кровать, положив рядом с собой посылки. Это было письмо от Уизли. Гарри начал его вскрывать.

Дорогой Гаррикинс,

Мама заставила меня это написать, потому что сейчас она занята тем, что шлёпает моего брата ложкой. Джордж должен быть осторожнее с нашими экспериментами, вот что я тебе скажу! Этот болван каким-то образом пролил немного нашего снотворного на ковёр в коридоре, но отрицает, что когда-либо выходил с ним из комнаты. Моя задница до сих пор болит! По крайней мере, твои родственники просто поставили решётки на окна, а у нас полноценная деревянная посуда!

Услышав это, Гарри не смог сдержать смех.

У-у-у, мама велит мне поторопиться. В любом случае, дорогой Гаррикинс, малыш Ронни рассказал нам, что ты подумываешь о том, чтобы пожить у нас в роскошных апартаментах в Норе. Ни слова больше! Мама и папа будут рады тебя видеть, а мы, дети, думаем, что ещё один не помешает! (Нас будет больше, чем этих надоедливых взрослых!) Ты можешь переместиться с помощью каминной сети вместе с папой, который зайдёт за тобой около полудня. До встречи, братишка!

— Фред У.

Глаза Гарри наполнились слезами, когда он понял, что это письмо написал Фред Уизли. Более того, его назвали братом.

Гарри решил, что это письмо можно оставить себе, поэтому он аккуратно сложил его и вложил в семейный альбом. Он взглянул на часы, вздохнул и снова начал раздеваться, выбирая настоящую одежду, которую он купил себе, чтобы сжечь одежду Дадли раз и навсегда. Не то чтобы он питал злобу к своей семье, хотя, если быть честным с самим собой, после всех этих лет ему всё ещё было больно, но он искренне ненавидел то, что они собой олицетворяли. Что люди, которых он покинул, не хотели давать ему нормальную одежду, не говоря уже о любви, которой должна окружить семья. Он знал, что у них были средства, но они просто решили этого не делать. И с этим он был готов покончить. Гарри решил надеть синюю футболку, которую ему подарили, и тёмно-синие джинсы. Гарри даже купил себе кеды Converse, но одному Мерлину известно, как мадам Малкин их раздобыла.

После этого он опустошил свой чемодан, тщательно рассортировал вещи и по одной сложил их обратно, положив сверху поношенные вещи Дадли, чтобы потом от них избавиться. Он только успел снова сесть на кровать, как в дверь постучали. Хедвиг встрепенулась от шума, и Гарри снял с неё одеяло и положил на кровать. После этого поправил рубашку, попытался пригладить непослушные волосы и снял затянувшиеся чары.

Затем Гарри вздохнул и открыл дверь.