Алхимик Одиночества и Археолог Забвения. Змея и Цветок. (гет)

Прошло несколько дней. В убежище, которое Робин обустроила в наименее пострадавшей части библиотеки, Кабуто медленно восстанавливал силы. Его тело, тренированное и привыкшее к тяжелым условиям, быстро откликалось на заботу Робин. Она приносила ему целебные травы, которые находила в окрестностях, и делилась скудными припасами. Их общение было больше похоже на обмен данными, чем на обычный разговор. Но им обоим это нравилось. Кабуто, с его энциклопедическими знаниями медицины, анатомии, был поражён устройством этого мира. Он задавал вопросы о Дьявольских плодах, о силах, которыми обладали обитатели этого мира, о его истории.

— Ты говоришь о "магии", — сказал он однажды, когда Робин демонстрировала, как её руки могут складывать древние камни, создавая импровизированную стену. — Это не похоже на чакру. Это… иная энергия. И твои способности… уникальны. Ты можешь телекинетически управлять частями своего тела, насколько я понимаю.

— Это сила Дьявольского плода, — объяснила Робин, складывая руки. — Я могу создавать копии своих конечностей в любой точке, куда могу увидеть. Это позволяет мне делать многое, от боя до… реконструкции. — Она показала на груду камней, которые её руки уже успели собрать. Кабуто наблюдал с нескрываемым интересом.

— Поразительно. Такая биологическая трансформация… Это напоминает мне некоторые из техник, что я изучал вместе с господином Орочимару, но с гораздо большей… изящностью и чистотой. Никаких генетических манипуляций, никаких искусственных клеток. Это… естественное чудо. Мне нравится ваш мир. Робин слегка улыбнулась. Ей нравилось, как он анализировал, но при этом не проявлял того холодного, хищного интереса, который она видела у других, когда речь заходила о дьявольском фрукте. В его словах была искренняя научная оценка.

— А ты? Откуда ты? Ты говорил, что ты Кабуто Якуши. И что ты медик. Кабуто ненадолго замолчал, вспоминая. Война. Бой с Итачи и древо чакры. Поиск себя. Орочимару.

— Я был… учёным. Медиком. Я был шиноби. Я служил одному человеку, который жаждал бессмертия и абсолютных знаний. Я помогал ему в его исследованиях. А потом… я сам стал искать. Искать, кто я есть на самом деле. После войны… я оказался здесь. Его взгляд стал отстраненным, словно он смотрел сквозь неё, погружённый в свои воспоминания. Робин видела в его глазах отблески той же боли, которую знала сама.

— Поиск себя… Это долгий и трудный путь, — тихо сказала она. — Иногда кажется, что ты идёшь один. Но потом… Она запнулась, вспомнив команду. Вспомнив, как её нашли, как её приняли, как она обрела семью.

— Но иногда ты находишь тех, кто помогает тебе найти себя. Кабуто медленно повернулся к ней, его взгляд теперь был сфокусирован. Он понял её, ведь сам прошел через это, но решил раскрыть тему: — Ты думаешь, что такие, как я, кто искал силы, кто готов был идти на многое… могут найти что-то, кроме одиночества?

— Сила не всегда в том, чтобы владеть чем-то, — ответила Робин, глядя прямо ему в глаза. — Иногда сила в том, чтобы понять, что действительно важно. И в том, чтобы найти тех, с кем ты готов это разделить.

В этот момент между ними проскочила искра. Не вспышка страсти, а скорее тихое, глубокое понимание. Он увидел в ней не просто объект изучения, а существо, прошедшее через ад и нашедшее свет. Как и он когда-то. Она же увидела в нём не просто беспринципного учёного, а человека, потерявшего себя, искавшего путь обратно и наконец нашедшего его и свою гармонию. В этот момент начала зарождаться дружба между ними, как нежный росток, пробивающийся сквозь каменные плиты разрушенной библиотеки, питаемая общим стремлением к знаниям и тихим пониманием пережитых страданий.