Мальчик, который жил по-другому (гет)

Прошел месяц с тех пор, как Гарри и Ремус совершили свое грандиозное путешествие в Косой переулок на его день рождения — месяц, наполненный книгами, теорией магии и периодическими экзистенциальными кризисами. Гарри проводил большую часть своего времени, уткнувшись в учебники для первокурсников, которые оказались такими же захватывающими, как руководства по эксплуатации бытовой техники. Между тем, Ремус знакомил его с мистическим, завораживающим миром окклюменции, с помощью сомнительного тома, который они приобрели в магазине на Ноктюрн-аллее, который буквально кричал: "Мы продаем темные артефакты и не задаем вопросов".

Основной принцип окклюменции казался достаточно простым: очисти свой разум от всех мыслей. То есть простым до тех пор, пока тебе не исполнится тринадцать лет, и твой мозг не заработает как автомат для игры в пинбол на кофеине. Ремус начал с медитативных упражнений, направленных на достижение ясности ума. Но занятия Гарри, как правило, превращались в философские споры, считается ли размышление о том, что не думать, по-прежнему мышлением (так оно и было), и не было ли все это упражнение какой-то изощренной шуткой, которую оборотни разыгрывали над людьми.

После нескольких недель умственной гимнастики, которая привела его скорее в отчаяние, чем в просветление, Гарри наконец, сумел очистить свой разум — хотя это все равно заняло у него примерно столько же времени, сколько потребовалось бы леднику, чтобы пересечь Лондон. Ремус, вечный оптимист, заверил его, что с практикой он, в конце концов, достигнет мгновенной ясности ума, как какой-нибудь магический мастер-джедай. Гарри, который был значительно менее убежден в этом, представил, как проведет следующие семь лет, пытаясь овладеть этим навыком, постепенно теряя остатки здравомыслия.

Неохотно пообещав продолжать практиковаться (и мысленно помолившись о том, чтобы в ближайшее время ему не пришлось отбиваться от темных магов, умеющих читать мысли), Гарри и Ремус отправились на вокзал Кингс-Кросс первого сентября 2000 года.

* * *

В то утро вокзал напоминал муравьиную колонию, которую кто-то растолкал: бизнесмены сжимали в руках портфели и пили кофе, туристы тащили крупногабаритный багаж, а семьи гнали детей, которые, казалось, были полны решимости разбежаться во все стороны.

Это был первый визит Гарри на знаменитую станцию, и выражение его лица колебалось между восхищением и ужасом. Толпа была определенно не в его вкусе.

Ремус, заметив неловкость Гарри, ободряюще улыбнулся.

— Держись поближе ко мне, пока мы не доберемся до платформы номер 9, хорошо?

Гарри, не желавший, чтобы его поглотил людской поток, вцепился в куртку Ремуса.

Когда они, наконец, добрались до платформы 10 (к счастью, на ней не было магглов, которые могли заметить, как странно одетые люди превращаются в твердые предметы), Ремус повернулся к Гарри с подозрительно озорной улыбкой.

— Теперь, — сказал он с преувеличенной небрежностью, — Все, что тебе нужно сделать, это побежать прямо к этой стене.

Он указал на очень прочный кирпичный барьер между платформами.

Гарри моргнул.

— Чего ты хочешь от меня?

— Побежать к ней. Это иллюзорная стена. Поверь мне. — улыбка Ремуса стала шире, и Гарри должен был распознать признаки готовящегося розыгрыша. Но, будучи доверчивым человеком, которым он был (или, возможно, на мгновение забыв, с кем имеет дело), мальчик кивнул и решительно побежал к стене...и тут же врезался в очень прочную кирпичную стену со всей грацией пьяного гиппогрифа.

Ремус согнулся пополам от смеха, а Гарри сидел, растянувшись на земле, держась за кровоточащий лоб и подвергая сомнению каждый жизненный выбор, который заставил его довериться человеку, считавшему, что превращение в волка раз в месяц — это здоровый образ жизни.

— Итак, — сказал Гарри с убийственным спокойствием, — это стена с другой стороны платформы, не так ли?

Люпин не смог ответить. Он был слишком занят, хрипя и хватаясь за бока, по его лицу текли слезы. Гарри закатил глаза, поднялся со всем достоинством, на какое только способен человек, впечатавшийся лицом в стену, и подошел к нужному барьеру. Он окинул его подозрительным взглядом, на мгновение задумавшись, есть ли место логике в мире, где люди передвигаются с помощью камина и носят с собой ветки для самообороны.

Преодолев нужный барьер (который, к его огромному удовлетворению, не привел к дальнейшим травмам черепа), Гарри развернулся на каблуках, сжал кулак и нанес точный удар в самое уязвимое место Ремуса. Оборотень рухнул, как срубленное дерево, схватившись за пах и издавая звуки, которые смутили бы раненую гиену.

— Теперь мы квиты, — с довольной ухмылкой заявил Поттер, стоя над своим поверженным опекуном, который в данный момент размышлял о неудачном жизненном выборе, приведшем к этому моменту.

Пассажиры, находившиеся поблизости, начали бросать на них обеспокоенные взгляды — сначала на взрослого мужчину, корчащегося на платформе, затем на подростка, стоящего над ним с тревожно-довольным выражением лица.

Гарри слегка подтолкнул Ремуса ногой.

— Вставай. Ты устраиваешь сцену.

— Это было неуместно, — прохрипел Ремус, когда снова смог произносить слова, его голос был на несколько октав выше, чем было задумано природой.

Гарри пожал плечами с великолепным безразличием.

— Скажи спасибо, что я воспользовался кулаком, а не вон тем кирпичом. Он кивнул в сторону расшатанного кирпича, который едва не пришел ему на ум.

Ремус побледнел, явно прикидывая, насколько близок он был к необратимой анатомической перестройке.

— Я думаю, — прохрипел он, с трудом поднимаясь на ноги, — мы просто договоримся никогда больше не говорить об этом.

Гарри торжественно кивнул.

— Согласен.

Наконец они обратили свое внимание на Хогвартс-экспресс — сверкающий алый паровоз, который ждал, чтобы увезти Гарри к семи годам магического образования, подростковым драмам и неизбежным ситуациям, опасным для жизни.

— Ну что ж, — сказал Ремус, безуспешно пытаясь придать своему голосу непринужденность, — вот и все.

Это был первый раз за многие годы, когда Гарри будет вдали от него на несколько месяцев, и оборотень явно переживал по поводу предстоящей разлуки.

— Да, полагаю, что так, — ответил Гарри. Затем с нарочитой беспечностью добавил: — Да, кстати, у меня для тебя кое-что есть.

Ремус Люпин удивленно моргнул.

— У тебя для меня что-то есть? По какому случаю?

— Назовем это подарком "спасибо, что не так уж плохо воспитал меня", — сказал Гарри, доставая конверт с печатью Гринготтса. Ремус открыл его, и его глаза расширились, когда он понял, что там лежит документ о продаже пустой витрины магазина в Ноктюрн-аллее.

— Ты всегда говорил о том, что хочешь открыть свой собственный бизнес, — продолжил Гарри, внезапно заинтересовавшись его шнурками. — Что ж, ты можешь брать деньги из моего хранилища, чтобы начать бизнес. Ты можешь вернуть позже с процентами, если это поможет тебе успокоить свою гордость или что-то в этом роде. Это твое дело, и все, что ты возьмешь — твое.

Опекун уставился на него, на мгновение потеряв дар речи, а затем заключил Гарри в медвежьи объятия, которые грозили переломать ему грудную клетку.

— Ты не представляешь, что это значит для меня, — сказал Ремус хриплым от волнения голосом. — Ты хороший парень, ты знаешь это?

— Ремус, —проворчал Гарри, извиваясь в его объятиях, — люди смотрят на тебя. Сначала ты лежал на земле, сжимая в руках свою... анатомию, а теперь обнимаешь мальчика-подростка. Люди начнут строить предположения.

Ремус рассмеялся и отпустил его.

— Ладно, ладно. Веди себя хорошо, ладно? Я полагаю, ты будешь дома на Рождество?

Гарри кивнул, и искренняя улыбка пробилась сквозь его тщательно поддерживаемый фасад подросткового безразличия.

— Да, я буду дома. — он помолчал — Эй, Ремус? Постарайся переспать с кем-нибудь, пока меня не будет, ладно? Я серьезно начинаю беспокоиться о твоей... ориентации.

Возмущенный возглас Ремуса, произнесенный с нарочитой небрежностью, был заглушен смехом Гарри, когда он садился в поезд, игнорируя любопытные взгляды других студентов.

Когда поезд отошел от платформы, Гарри устроился в пустом купе, его мысли уже обратились к предстоящему приключению и к спрятанной в рукаве волшебной палочке, сила которой была полна потенциала и обещаний.

* * *

Хогвартс-экспресс отошел от платформы девять, оставив позади все еще взволнованного Ремуса Люпина и унося Гарри навстречу будущему, которое проверит все, о чем он думал.

Он знал о магии, дружбе и самом себе. Несмотря на всю его подготовку и обучение, ничто не могло по-настоящему подготовить его к тому, что ожидало в Хогвартсе — школе, где лестницы двигались, портреты сплетничали, а опасность таилась в самых неожиданных местах.

Но, с другой стороны, Гарри Поттер был не из тех, кто отступает перед вызовом. С Бузинной палочкой на боку и решимостью на своем пути — даже если это означало выдержать семь лет магического обучения бок о бок со студентами, которые, несомненно, прониклись бы его сарказмом и сердцем, он был готов встретиться лицом к лицу со всем, что могло бы стать пугающим или невыносимым.

Когда Лондон скрылся за их спинами, Гарри позволил себе слегка улыбнуться. Что бы ни случилось дальше, скучным это точно не будет.