На мягких лапах (джен)

— А вдруг он заразный? — раздался вдалеке глухой мужской голос с нотками подозрения и брезгливости.

Женщина тряхнула рыжими волосами, поморщилась и с досадой хлопнула себя по коленям: она сидела на корточках перед диваном, под который только что заглядывала, подсвечивая себе фонариком. Гарри мысленно хмыкнул, созерцая эту картину сверху вниз с безопасного расстояния — сквозь решётку вентиляции.

Врёшь — не возьмёшь.

Начиналось всё вполне мирно. В тот первый вечер он едва мог лишний раз пошевелить лапой, поэтому безропотно сносил кормление, поение и щекотание за бока: всё-таки силы ему понадобятся, а мягкие поглаживания не сравнить с тисканьем в исполнении трёхлетней Розы Уизли, однажды обнаружившей, что дядя Гарри, на его беду, на самом деле очень милый котик. Рыжеволосая женщина со странно звучавшим именем «Наташа» уши, в отличие от неё, не выкручивала, совала под нос мелко нарезанные полоски бекона, аромат которых кружил Гарри голову, и в целом была мила и заботлива: для любого беспризорного питомца просто мечта, а не хозяйка! Мужчина с добрыми глазами и огрубевшими мозолистыми руками пару раз погладил Гарри по лбу большим пальцем и, сидя рядом, только посмеивался. «Супермен» поглядывал на их компанию издалека, но не подходил — и на том спасибо.

Проблемы начались на следующее утро — Гарри только проснулся, чувствуя себя немного окрепшим, и осматривался из-под полуопущенных век, тщательно не обращая внимания на возню вокруг своей персоны, когда в комнату вошли двое незнакомцев: мужик с бородкой и задранным до потолка носом и мужик нервный, то и дело поправлявший очки.

— Это ещё что такое? — возмущённо воскликнул первый, затормозив. — Откуда в моей гостиной это блохастое чудовище?

Гарри вздыбил шерсть и зашипел почти рефлекторно, впиваясь когтями в обивку кресла. Сам чудовище!

Наташа, как раз наливавшая чистой воды в миску, закатила глаза и на мужика даже не посмотрела, сосредоточенная на Гарри.

— Это кот, — оповестила она как ни в чём не бывало.

— Да. Но что он здесь делает? — упорствовал тот, впрочем, не приближаясь. — Кто его сюда притащил?

— Я нашла его неподалёку под завалами, — терпеливо, чётко проговаривая каждое слово, будто для туго соображающего, сказала Наташа. — Котик ухоженный, это видно. Остался бездомным, бедняжка. — И она почесала его по чувствительному месту на шее.

Но Гарри и не подумал обольщаться и принимать ласку, настороженно навостил уши и напрягся всем телом. Воображение рисовало кучу ужасов, которые могли сотворить с несчастным беспризорным котом человеческие руки.

— А что, если у него паразиты? — продолжил тот же мужик и добавил, едва не доведя Гарри до культурного обморока: — Он кастрированный? Не хочу, чтобы он здесь везде ссал.

А потом с задумчивым видом этот уже не нравящийся Гарри мужик шагнул вперёд.

Дожидаться развязки или даваться в руки проверять он не стал: рванул из последних сил, перемахнул через отпрянувшую от неожиданности Наташу, не успевшую его затормозить, заюзил по начищенному полу всеми четырьмя лапами и помчался куда глаза глядят.

Полы, стены и повороты здесь были до безобразия одинаковыми, Гарри даже сомнения брали, не носится ли он кругами как заведённый. Немного успокоившись, он принялся заглядывать в приоткрытые двери, прижав уши, осматривался, а затем ретировался, пока не заметил в одном помещении под потолком незакрытый вентиляционный люк и относительно удобную дорогу к нему: стул, стол, шкаф, хоть и очень высокий. Справедливо рассудив, что в вентиляции кроме кота никто больше не поместится, а значит, его здесь не найдут, Гарри кое-как забрался наверх, свалив по пути со стола какую-то папку, и растянулся в шахте, едва дыша. Но честь всё-таки дороже, как ни крути.

Он успел немного вздремнуть, вылизаться, смахивая непонятно откуда взявшуюся паутину, и посокрушаться над своей судьбой, и полез дальше исследовать эти нехоженые тропы. Ничего интересного здесь, конечно, не было. А потом на очередном повороте замер, услышав знакомые голоса, подошёл к решётке и глянул вниз: Наташа тщетно искала его под диваном, пока противник кошачьих что-то ворчал из другого угла комнаты.

— Это всё твоя вина, — припечатала Наташа, поднимаясь на ноги и выключая фонарь.

— Тони, вообще-то, прав, — заговорил мужик в очках, — коту нужны обработки, прививки...

Наташа метнула в него такой свирепый взгляд, что он смолк и отвернулся.

— Где его теперь искать?.. — расстроенно произнесла она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Названный Тони издал картинный мученический стон, хлопнул в ладоши и сказал:

— Джарвис, где наша потеряшка?

Гарри передёрнул шерстью с кончика носа до кончика хвоста, когда отовсюду и словно из ниоткуда раздался приятный мужской голос, странно лишённый эмоций:

— Он в вентиляции, сэр. Наблюдает.

Гарри отпрянул от края, вжикнув когтями по металлу, когда все лица обратились к нему.

Попал так попал.

* * *

Гарри дожидался, когда все разойдутся, под недовольное бурчание кишок. Сердобольная Наташа оставила ему понемногу еды в нескольких комнатах, и аппетитные запахи, к которым был так чувствителен кошачий нос, разносились по всей шахте — отдельный вид пытки. Но голод, в общем-то, не тётка, пришлось возвращаться и спускаться.

Выйдя в коридор, Гарри несколько растерялся: он совершенно не помнил, как попал сюда, подгоняемый отчаянным первородным страхом.

— По коридору направо последняя дверь, — раздался над головой тот же бесплотный голос, завставив вздрогнуть.

Гарри, озираясь, отправился, куда было велено, размышляя, кто бы это мог быть. Бестелесый голосовой навигатор — такого он даже в магическом мире не встречал.

В округе по-прежнему никого не было, и Гарри беспрепятственно и без лишних волнений насладился отменным паштетом. Как ни странно, в человеческом обличии он рыбу особо не любил. Может, сказались воспоминания о годе, проведённом в палатке. И только он принялся умываться, тщательно слизывая лакомство с носа и бороды, как что-то загудело, в воздухе вспыхнуло, и вокруг Гарри сомкнулась коробочка из прозрачных стен.

— Попался! — раздался ликующий вопль.

Гарри бросился на щит, пытаясь впиться в него когтями, но куда там — его тут же легонько оттолкнуло от стены. Шерсть на загривке встала дыбом, и он попятился, хотя отступать было некуда. А потом в прыжке стукнулся головой об импровизированный потолок — тот его отбросил, как теннисный мячик. Но сдаваться так просто Гарри не собирался: и не таких обламывал.

— Расслабься, я просто проверю, не притащил ли ты заразу в мой дом, — сказал этот Тони, беря в руки планшет и что-то на нём нажимая. — Начнёшь буйствовать — выкину на улицу. Будешь мышей в канализации ловить.

Гарри легонько фыркнул, демонстрируя острые когти как серьёзность своих намерений. В его жизни чего только не было — и с крысами справится, если потребуется, не сахарный.

— Старк, — донеслось с порога. — Ну что ты с ним делаешь?

На помощь пришёл мужик, которого Гарри про себя окрестил «добряком»: стукнул по столу с сенсорной столешницей пальцем, и стены вокруг Гарри исчезли. Он с громким мявком прыгнул ему за спину на барную стойку и с гордым видом там уселся, выглядывая из-за его плеча.

Старк закатил глаза.

— Тебе повезло, что Нат задерживается, — добавил добряк, усмехнувшись. — Ей бы не понравилось, что ты издеваешься над её новым другом, ты же знаешь.

— Вот и пусть забирает с собой своего блохастого друга, — пробурчал Старк, усевшись по-турецки прямо на полу и что-то сосредоточенно печатая.

Гарри в возмущении выгнул спину дугой: блох у него отродясь не водилось, он всё-таки приличный кот!

Добряк пожал плечами, погладил Гарри по голове и налил себе минералки, отчего-то загадочно улыбаясь. Гарри не стал множить роящиеся в голове вопросы — последние два дня и так были непростыми, — спрыгнул на пол, свернулся калачиком в уголке под барной стойкой и задремал.

Снились ему бесконечные коридоры, закрытые двери, он куда-то бежал и не мог достичь цели, коридоры становились всё у́же и у́же и давили со всех сторон. Гарри проснулся с дрожью в теле от громких голосов, раздававшихся где-то в другом помещении. Не стал вслушиваться: судя по тону, разговор был серьёзным, то есть явно не о нём, бездомном коте. Вместо этого вытянулся, махнул хвостом, положил голову на передние лапы и наконец задумался обо всём произошедшем с ним: голодным и обессиленным как-то не до того было.

Его явно перетащило очень далеко от дома — эти чувства сродни трансгрессии сложно было с чем-то перепутать. Вероятно, артефакт, за который Гарри схватился, был порталом, но весьма необычным: параллельные миры, серьёзно? От волшебников он о таком ни слова не слышал, это только магглы придумывали истории о путешествиях в иные миры одна чуднее другой. Существовал ли способ вернуться? Всё-таки двери открываются с двух сторон.

«Стоило ли возвращаться?..» — спрашивал противный, надоедливый внутренний голос.

Гарри вздохнул, перевёл взгляд изумрудных глаз на блики, играющие на гранях бутылок, и вильнул хвостом: чем дольше он оставался в анимагической форме, тем сложнее было противиться кошачьим инстинктам и оставаться человеком. Прав был Сириус: животным жить проще. Им не нужно получать образование, ходить на работу, заводить семью, терять друзей — знай себе лежи в тепле, сытый, умытый, обласканный, да хозяйские тапки обходи стороной.

Свой собственный проект под названием «жизнь» Гарри не без оснований считал безнадёжно... проваленным. На волне эйфории после победы над Волдемортом он в компании Рона поступил в Академию авроров, прикупил домик, благо, что денег в сейфе хватало, — на Гриммо он бы не вернулся ни под каким предлогом, — поселился там вместе с Джинни и был уверен, что теперь-то жизнь его сложится ровно так, какой он её видел: любимая работа, семья, дом — полная чаша.

Не тут-то было. Разбежавшихся Пожирателей скрутили быстро, в первые же годы после войны, и Гарри сам не заметил, как ему отчаянно стало не хватать адреналина в крови: не считать же за серьёзную работу облаву на торгующую сомнительными зельями ведьму или разнятие подравшихся на магической дуэли супругов. Оказалось, в отсутствие Волдеморта тёмных магов в Великобритании водилось ничтожно мало. Гарри скучал среди бумажек, чихая от пыли.

Рядом чихал, прозябая с ненавистными бумажками, Рон, который пошёл за ним следом, как всегда, словно не знал, какие желания могут быть у него свои, собственные. И, довольно быстро разочаровавшись в аврорате, присоединился к Джорджу в магазине.

С отношениями тоже не заладилось: вскоре выяснилось, что совместная жизнь — это работа не менее трудоёмкая, чем поимка преступников, и Гарри к ней оказался не готов: не было ни сил, ни времени, ни хорошего примера перед глазами. Поэтому, когда Джинни собрала вещи и ушла, а спустя время он узнал, что она встречается, кто бы мог подумать, с Оливером Вудом, с которым часто пересекалась на квиддиче, Гарри почти не удивился и только рукой махнул.

Было горько и обидно, что мечты разбились о реальность, а юношеское чувство в итоге не прошло проверку на прочность, но что он мог поделать? Бросил аврорат, забыл про друзей, развёл в доме бардак, отрастил бороду — не узнать было. Пока на пороге не появилась Гермиона, сказав всё, что о нём думает.

Гарри потом трясло от злости ещё дня три, но нужного эффекта она добилась: неизвестно как, словно по щелчку пальцев, — а на самом деле, с помощью Билла и знакомств в аврорате, — он и глазом моргнуть не успел, как оказался в компании разрушителей проклятий, задачей которых было исследовать и обезвреживать артефакты, незаконно хранимые и затем изъятые у магов.

Гарри словно глотнул живительного напитка: приключения закружили его вихрем торнадо, кровь закипела, заставив наконец-то почувствовать себя хоть капельку живым. Ровно до того момента, пока их команда из авроров и разрушителей не наткнулась в особняке одной старухи-ведьмы, бывшей в дальнем родстве с Блэками, на лежащий в коробочке изысканный кулон. Кулон этот представлял из себя подвешенную на цепочке каплю, похожую на сапфир. Никто глазом моргнуть не успел, как камень засветился изнутри пронзительным голубым светом, и магия загудела в воздухе, отдаваясь вибрацией во всём теле, словно они стояли рядом с высоковольтной. Гарри, кажется, не думал ни секунды — просто протянул руку и схватил, надеясь лишь принять удар на себя и защитить свой отряд. И оказался здесь, не имея ни малейшего понятия, где это «здесь» находится и как вернуться назад.

Голосов новых знакомых больше не было слышно, и Гарри решил выйти на разведку. Времени в раздумьях прошло немало, и стоило бы, наверное, перекусить. Но едва он успел выбраться из-под стойки, как за окном полыхнуло — десятки разрядов молнии прошили небо, и это в абсолютно ясный день, и на платформу приземлился тот тип с развевающимся алым плащом. Тип решительно шагнул внутрь, хрустнув разбитыми стёклами — по виду, пребывая в состоянии крайнего бешенства. Навстречу ему высыпала компания в полном составе, недоумённо хлопающая глазами и явно озадаченная, и замерла в немой сцене.

Типчик угрожающе качнул молотом, — с волос его сыпали искры, а глаза почти натурально метали молнии, — и рыкнул одновременно с яростью и глухой безысходностью:

— Локи сбежал.​