На мягких лапах (джен)

В первый миг, открыв глаза, Гарри видел только свет. Поток из миллиардов белых, отливающих голубым искр, казалось, заставил тело распасться на атомы и устремил их вперёд, лишая разом и всех чувств, и словно бы самой способности мыслить. Ощущение, с которым Гарри промчался сквозь пространство, прежде чем осознал себя вновь целым, напоминало трансгрессию, но весьма отдалённо.

А ведь Кроу предупреждал не прикасаться к незнакомым артефактам голыми руками.

Крехтя, Гарри приподнялся на локтях и потряс головой. В ушах всё ещё звенело, а картинка перед глазами расплывалась: очки он где-то потерял. Стоило ему об этом подумать, как те сами прыгнули ему в руку. Где бы Гарри ни оказался, магия в этом месте словно была разлита в воздухе: чудилось, что достаточно лишь представить желаемое, как оно тотчас исполнится. Ни барьеров, ни запретов, ни необходимости в проводнике — бери и твори, почёрпывая её словно студёную воду из родника.

Водрузив очки на нос и проморгавшись, Гарри всё же осмотрелся в поисках палочки, бросил взгляд в совершенно обычное голубое небо и в ступоре замер: вокруг высились небоскрёбы, один, прямо перед ним, смутно напоминающий букву «А», венчал столб света, устремлённый ввысь. Из тёмного разрыва в пространстве виднелись чужие звёзды и вылетали закованные в броню существа. Люди на улицах в панике разбегались, ища спасение, никому не было дела до странного парня в чёрной мантии, разлёгшегося посреди асфальта.

Инстинкты подтолкнули к действию раньше, чем до ошарашенного мозга дошло, что пора делать ноги. Вскочив, Гарри бросился к ближайшему укрытию. Палочка так и не отозвалась, и он не смог вспомнить, была ли она при нём перед перемещением. Бросив взгляд вверх, Гарри безошибочно узнал в одном из зданий Эмпайр-стейт-билдинг. Значит, Нью-Йорк.

У него никогда не было возможности попутешествовать и посмотреть мир: что-то всегда отвлекало. Он и на море-то впервые побывал уже после выпуска из школы авроров — так чтобы насладиться красотами и в удовольствие поваляться на пляже, а не во время очередной погони за — или от — недобитого Пожирателя. Но сейчас любоваться достопримечательностями было некогда: с неба всё сыпались и сыпались... инопланетяне? Смысл происходящего отчаянно ускользал, представлялся чем-то совсем уж сюрреалистичным, но годы в Аврорате и опыт битвы за Хогвартс не пропьёшь, даже если каждый раз будешь поднимать по бокальчику за рождение очередного Уизли. Заняв самую выгодную позицию и выждав, когда вооружённые стреляющими палками существа подойдут поближе, Гарри не стал размениваться на поиск ответов и рефлексию и взмахом руки от души приложил эти страхолюдные морды банальной Бомбардой.

Эффект вышел потрясающий — их просто разметало на фрагменты, как взорвавшийся арбуз, по асфальту прошла трещина, земля под ногами ощутимо вздрогнула, и грохнуло так, словно рядом молния расколола небо.

Замотав головой и похлопав себя по ушам, Гарри поспешил отступить: если цель была в том, чтобы привлечь внимание врагов, справился он с ней блестяще. Пара десятков из них отделилась от общей массы и бросилась к нему, скалясь и рыча, поливая огнём из своих странных орудий. Гарри едва успевал перемещать щит Протего, стремясь защитить и себя, и оказавшихся рядом людей. Магия бурлила вокруг, жгла кончики пальцев, непривычно податливая и оттого неожиданно непокорная. Управлять ею было всё равно что наливать воду из бочки в бутылку, не проливая ни капли: очень трудно, если не концентрироваться на том, что делаешь.

Натиск неприятелей загнал Гарри в компании ещё дюжины человек в магазинчик с одеждой, что располагался на первом этаже. Коснувшись одной рукой стены, а другой — окна, он отдал магии мысленную команду укрепить их, надеясь, что этого будет достаточно: подходящего заклинания всё равно так и не вспомнил. Затем махнул рукой на манекены, оживляя, и выпустил их на улицу: дамы в платьях-футлярах и изящных шляпках и мужчины в строгих костюмах, конечно, существенного вреда причинить не смогли бы, но хоть внимание отвлекали, давая минутку-другую собраться с мыслями.

Только в этот миг Гарри наконец осмотрелся в поисках запасного выхода или хотя бы двери в подвал, где людям можно было бы забаррикадироваться, и заметил, как те на него смотрят. Священный ужас плескался в их взглядах, женщины закрывали собой детей и, дрожа, оттесняли их назад в глубь помещения.

Чувство было... досадным, разъедающим и жутко неприятным: словно Гарри был каким-нибудь Пожирателем или, прости Мерлин, Волдемортом, от которого нужно спасаться и спасать своих детей. Словно он ничем не лучше тех, снаружи.

«Только не Гарри!»

Он отмахнулся от некстати всплывшего воспоминания и опустошающего чувства несправедливости, поселившегося внутри: боялись его эти люди до трясучки или нет, им следовало помочь. Гарри ткнул пальцем в дальний угол, где виднелась неприметная дверь, и запустил заклинание «Нить Ариадны», повисшее в воздухе красным пунктиром.

— Следуйте за нитью, она приведёт вас в безопасное место.

А сам передёрнул плечами и стремительно вышел на улицу. Он не стал совершать одну и ту же ошибку дважды: едва оказавшись снаружи, наложил на себя дизиллюминационное. Чужаки азартно разносили манекены, повсюду летали куски пластика и обрывки тряпья. Гарри с внезапно проснувшейся совестью понадеялся, что это не был какой-нибудь элитный бутик, где каждый костюмчик стоил дороже его домика на юге Англии.

Обогнув резвящихся недругов по дуге и зайдя со спины, Гарри спрятался за перевёрнутой машиной и методично обезглавил их одного за другим режущим проклятьем. Заклинание было невидимо, сам Гарри — тоже, так что они так и остались в неведении, откуда же пришла смерть.

Посчитав это хорошей тактикой, Гарри отправился дальше. Мысль убраться отсюда или пересидеть где-нибудь даже не пришла ему в голову: что бы за чертовщина здесь ни творилась и где бы ни находилось это «здесь», страдали люди, и он считал своим долгом помочь — просто потому что мог.

Улицы представляли собой театр боевых действий: покорёженные перевёрнутые авто, взрытый асфальт, усеянный осколками стекла, выбоины в стенах зданий, крики спасающихся бегством, жужжание этих странных летающих мотоциклов в небе, витающие в воздухе обрывки газет. Гарри на миг задержал взгляд на одном: две тысячи двенадцатый год. Неужели он всё-таки в своём родном мире? Может, это всё вообще галлюцинация?

Откуда-то сверху спрыгнул огромный зелёный зверь, чей дикий рёв разносился по округе, и Гарри, присмотревшись, понял, что это человек ростом не меньше Хагрида, просто цвет кожи такой... необычный. Следом приземлился тип в доспехах и с алым плащом за спиной, и Гарри порадовался, что его не видно. Вроде бы.

Наблюдая, как лихо эти двое метают врагов по округе, один — кулаками, другой — молотом, он внезапно осознал, что ему напоминает происходящее. Дадли в детстве обожал Бэтмена, у него над кроватью висел огромный его постер — герой на крыше в маске и развевающемся плаще с полной луной на фоне, а новый выпуск комиксов он ждал даже с большим нетерпением, чем любимую передачу, а то и конец учебного года.

Супергерои? Серьёзно?

Решив поломать голову над этим чуть позже, Гарри помчался дальше по улице, где очередная кучка чужаков загнала народ в помещение и, кажется, собиралась взорвать. Он опоздал всего на несколько секунд: раздался взрыв, и волной в окно вышвырнуло какого-то парня, на вид — почти Супермена: синий костюм, гора мышц, разве что алых трусов и плаща не было.

Гарри не стал останавливаться — раз супергерой, сам справится. Город рвали на части, люди под выстрелами падали как подкошенные, он только и успевал, что попеременно бить чужих и укрывать своих, методично зачищая улицы и чувствуя, как постепенно выдыхается. Враги лились с неба непрерывным потоком, там, где он уничтожал одних, тут же появлялись новые, к ним присоединились огромные летающие монстры. Против них были только Гарри да эти ряженые, а ещё полицейские и кучка отчаявшихся добровольцев. И где армия, спрашивается? Что это за место такое странное, где дерутся одни суперы?

Гарри прислонился к стене, чтобы перевести дух. Сил оставалось всё меньше, он чувствовал, как мышцы деревенеют, а веки наливаются тяжестью. По вискам катился пот, пропитывая воротник рубашки, мантию он давно снял.

В такой заварушке ему ещё не доводилось участвовать: ни один рейд против беглых Пожирателей, ни битва за Хогвартс так его не изматывали. Гарри заставил себя отлипнуть от стены.

Ряженых на улице осталось только двое: одна половинка Супермена, которая с плащом, и вторая половинка — в трико. В какой-то момент они, расшвыряв всех неприятелей в округе, уставились в небо. Гарри посмотрел туда же: летающий железный человечек устремился в зияющий в небе разрыв. Чуть погодя он вспыхнул, и враги попадали, словно роботы, у которых выключили питание.

Гарри облегчённо вздохнул и, не глядя по сторонам, поплёлся, куда повели ноги, сочтя свой долг выполненным. Ощущения были, словно он собственноручно за день отстроил Хогвартс: всё тело ломило, хотя никаких усилий, кроме магических, он не прикладывал. Перед глазами плавали чёрные пятна, колени дрожали, и Гарри юркнул за обломок стены, желая только свернуться клубочком и проспать так неделю.

Магия в этом мире с лёгкостью исполняла желания.

* * *

Их разношёрстная супергеройская компания, которую Старк непонятно какими уговорами всё-таки завлёк в какую-то забегаловку поесть шаурмы, методично работала челюстями. Говорить не хотелось — да и нужно ли было?

Наташа метнула в Старка ещё один недовольный предупреждающий взгляд и посмотрела на Клинта, но тот ни на что внимания не обращал. Старк снова вздохнул, повозился на стуле, смял салфетку, не глядя бросил её в урну и, подперев щёку кулаком, опять уставился в свой Старкфон.

— Ну что ты маешься? — не выдержав, возвела очи к потолку Наташа.

— Мы должны его найти.

Наташа фыркнула.

— Я его найду, — поправился Старк. — Уверен, Фьюри даст то же задание.

Он в сотый раз просматривал одни и те же видео, снятые на улицах бесстрашными очевидцами, которые уже успел сунуть под нос каждому, кто был готов смотреть и слушать. Шутка ли — взрывающий читаури невидимый супергерой. «Человек-невидимка» — как гласили уже завирусившиеся в сети видеоролики. Такое не каждый день... кхм, увидишь.

Тор покосился на телефон и, кажется, уже в четвёртый раз выдал:

— На магию похоже.

Одного горе-мага они только что с горем пополам — спасибо Халку — скрутили. Наташе совершенно не хотелось гоняться ещё за одним.

— И где ты собираешься его искать? — с неприкрытой насмешкой в голосе поинтересовалась Наташа. — Если он невидим.

Старк пожал плечами, словно сложность поставленной задачи его вообще не беспокоила, и всемирная паутина вновь поглотила его.

Доедали неспеша, растягивая удовольствие и удачно подвернувшийся момент передышки. В ближайшие часы Фьюри наверняка потребует отчётов, также следовало вернуть Локи домой в Асгард — отдыхать пока было некогда.

Выйдя на улицу, Наташа поморщилась, втянув носом пахнувший дымом и пылью воздух: кошмары наверняка будут сниться не одну ночь. Она верно сказала Клинту — их к такому не готовили. Из них лепили профессиональных убийц, а не солдат, способных сражаться с армией. Армией инопланетян.

Погрузившись в свои мысли, Наташа почти не заметила обратной дороги. Лишь ближе к башне невзначай кинула взгляд по сторонам и притормозила: под куском бетонной стены, свернувшись клубочком, спал небольшой чёрный кот, шкурка его явственно подрагивала. На лбу у него от правого уха к носу тянулась зигзагом линия белой шерсти, словно молния.

Мужчины ушли вперёд, и Наташа не стала их окликать, быстро приняв решение. Поднырнув под кусок стены, она вытащила кота — тот даже не проснулся, висел на руках тряпочкой и мелко дрожал.

— Бедный котик, — вздохнула Наташа и почесала его между ушами. Короткая шерсть на ощупь была сухой и щекотала кожу. — Возьму тебя с собой. В башне в полсотни этажей для тебя наверняка найдётся местечко. И миска молока.

* * *

Гарри, проснувшись, почувствовал, что лежит в тепле на чём-то мягком. Понял, что произошло, только дёрнув ухом: в человеческом обличьи у него такой финт, ясное дело, не получался. Его анимагическая форма оказалась до милого простой, так что порой даже немного обидно было. («Гриффиндорец!» — фыркал Рон.) Обычный беспородный чёрный кот с короткой шерстью — ничего примечательного, кроме белой молнии на лбу. Видимо, он превратился, обессилив. Гарри потянулся и попытался снова стать человеком, но не тут-то было.

— Привет, котик, — улыбнулась, наклонившись к нему, возлежавшему на кресле на подушке, женщина с рыжими волосами и зелёными, хотя и не такими яркими, как у него, глазами. Гарри видел её там, на улицах. — Проголодался?

Сил не было даже мяукнуть, а кивать Гарри, разумеется, не стал.

«Вот это я влип...»