Пусть цветок победит Тьму (гет)

— Не забудь шляпу! — крикнула Луна, стоя босиком на крыльце дома. В руках у неё был огромный зонт с кучей танцующих маргариток на обтягивающем его брезенте. Луна, впрочем, упорно называла его Парасолем. Причем тут соленый пар Гарри не знал, но уже давно привык не обращать внимание на такие обыденные мелочи.

— Это не моя шляпа! — отозвался Гарри, укладывая в чемодан стопку носков, на которых Пандора вышила: «Одевай с намерением».

Хогвартс ждал его, а вместе с ним — поезд, люди в мантиях, формальности, и совсем другие чудеса. Гарри чувствовал, как всё это отличается от дома Лавгудов, где ложки пели хором, а тараканы приносили почту, если у сов был выходной.

Он стоял у крыльца, ставшего родным похожего на ладью дома и прощался с этой, милой его сердцу атмосферой безумных чудес. Луна хлюпнула носом и, отбросив свой Парасоль, крепко обняла его.

— Ты ведь вернёшься?

— Конечно — улыбнулся Гарри. — Кто же ещё будет следить, чтобы ты не нарисовала лицо на луне?

— А я всё равно нарисую ¬— показала язык девочка — Только, с другой стороны. — На что Гарри только улыбнулся.

Ксено подошёл с чайником, из которого валил не пар, а золотистые пузыри. Один пузырь лопнул над головой Гарри, обдав его запахом груш и… старых книг.

— Ты готов, сын? — спросил он неожиданно серьёзно. Гарри кивнул ему в ответ. Он не был им сыном по крови, но был им по магии и чудесам. А в мире волшебников это значит гораздо больше.

Поезд до Хогвартса напоминал живое существо: он пыхтел, фыркал и, кажется, слегка мурлыкал. Гарри нашёл пустое купе, присел у окна и сжал в руках письмо от Луны, которое принесла странная сова с кудряшками, стоило ему как следует устроится.

"Если станет скучно — загляни под скамейку. Я спрятала там крыло бабочки, которое умеет смеяться." Сообщало письмо с печатью в форме антигравитационного редиса. Немного подумав Гарри запечатал купе с помощью фокуса с руной, который ему как-то показала Пандора и достал завтрашний выпуск «Придиры». Всё-таки быть сыном по магии у издателей самого чудесного журнала в мире имеет свои преимущества.

Станция Хогсмид была мокрой от тумана и лунной пыли. Именно такая ассоциация пришла в голову Поттера стоило ему ступить на платформу в Хогсмиде. Постояв немного, он огляделся, пытаясь сообразить куда двигаться дальше, но тут раздался голос огромного мужика с черной плюшевой бородой.

— Первокурсники — сюда! За мной! В лес, а потом к озеру и на лодках. ¬— громко зазывал он к себе первачков. Пожав плечами, Поттер пошел к нему. А дальше было путешествие на лодках через Черное озеро и высившийся над ним волшебный замок. Хогвартс был прекрасен, хоть и, по мнению Гарри, менее чудесен чем мог бы быть на самом деле.

После озера первокурсников ждал зал волшебным потолком, который показывал почти правдивое уличное небо. Его выдавали немного съехавшие на бок Большой пес и Большая медведица, а также Дева, что почему-то гостила у Дракона.

Услышав своё имя, Гарри закончил изучать неточности потолка и, мурлыкая минорный мотивчик, поспешил к распределяющей шляпе. Она была старая, потрёпанная, вся в заплатках и, похоже, слегка капризная. Шляпа долго молчала, когда её надели Гарри на голову, а потом задумчиво проговорила:

— Ты особенный. И не потому что... ну ты понял. У тебя разум — как шкаф с секретным отсеком. Любопытство. Смелость. Доброта. И этот лёгкий налёт… странности. Пожалуй, на Гриффиндоре тебе делать нечего, а потому... РАВЕНКЛО! ¬— последнее слово она прокричала так, чтоб услышали все собравшиеся.

Аплодисменты раздались на весь большой зал и аплодировали даже змеи за столом Слизерина, а вот Гриффиндор хоть и присоединился к всеобщему ликованию, но всё же было в его хлопках что-то недоуменное и растерянное. Словно у всего факультета чудо отобрали.

Гарри уселся за стол с ребятами в сине-бронзовых галстуках и, поприветствовав всех, попросил чайник налить ему чаю. Его не волновало, что задумчивый деректор ещё не сказал своё слово, а распределение ещё идет. Он очень хотел пить и даже пустой стол его не смутил, ведь чайник у него всегда с собой. Как и кружка.

Под недоуменные взгляды сидящих рядом равенкловцев, Поттер наклонил голову и из превратившегося в чайный носик кончика тульи шляпы в подставленную им кружку полился чай с оранжевой мятой и невидимым чабрецом.

— Однако — покачал головой староста факультета — Ты определенно впишешься в наш факультет.

¬— Чаю? ¬— спросил его, довольный Гарри.

— Не откажусь — ответил тот.

И где-то далеко, за много миль от Шотландии и школы волшебства, Луна уронила в кружку с таким же чаем сахарную звезду и улыбнулась. Она знала — с Гарри всё хорошо.