Несчастье (гет)

* * *

Я смотрю на неё из окна двадцать четвёртой палаты.

Качели взмывают вверх, скрипя так, что по телу каждый раз пробегает стая мурашек.

Солнце падает мне на кровать, пылинки медленно оседают на пол.

Я вспоминаю, как после наркоза, лёжа под простыней на холодной кушетке, требовал вместо лекарств солнечный свет.

Кажется, мне тогда вкололи что-то не то…

— Везёт им, гуляют… — сосед с сотрясением мозга копается пластиковой ложкой в остатках куриной котлеты.

— А тебя и так выпустят скоро! Ты ешь давай. Больше никто ничем не покормит, — я наконец отлипаю от стёкол.

— Я не хочу есть… Настроения нет.

— Дурка рядом…

Не уверен, что здесь она есть вообще.

— Мне на физкультуре бошку разбили. Специально…

Я молчу, глядя на танцующие странным зигзагом пылинки. Надо сказать что-то такое… Что-то типа «всё будет хорошо, ты не парься».

Только в лорку я попал, когда мне сломали нос одноклассники.

— Она нам машет… — неожиданно говорит мне Артём.

Теперь он тоже смотрит в окно, упираясь руками в пластиковую гору банок с несъедобным супом.

— Они сейчас упадут…

— Олег, отвяжись!.. Иди сюда, — на этих словах суп летит прямо на пол. Артём не обращает на него никакого внимания. — Иди! Алиска тебе тут сердечко рисует!

* * *

— Электронный журнал перестал скачиваться у меня ещё в ноябре… — я стараюсь придать в голос хоть немного эмоций.

Мама говорит, я повторяю интонации Луны Лавгуд из фильма про парня-волшебника, маньяка с замашками физрука нашей школы и парочкой несостоявшихся преподов ЗОТИ.

— То есть ты домашние задания не делаешь! — мама приходит в восторг. — Там вообще-то важные темы: «Первая помощь в лесу»… — она берёт телефон, набирая номер жилищника. — СЛР в чрезвычайных обстоятельствах… — восьмёрка зависает, изрядно её раздражая. — Это же очевидно! СЛР в чрезвычайных — сердечно-легочная реанимация, — мама давит на кнопки, — в обыкновенных — чаепитие с вареньем и, обязательно, шоколадной печенькой…

* * *

Мы встречаемся с ней в коридоре.

Я сижу на старой кушетке, болтая здоровой ногой.

В руках у меня телефон, точнее, старый полуразбитый самсунг.

С некоторых пор родители отказываются покупать мне любую новую вещь.

Не знаю почему.

Может, до сих пор помнят, как новый айфон я выпустил из рук через месяц после покупки. Понятно, с каким результатом…

— Привет!

Алиса оглядывается, и улыбается, словно пятилетка, увидевшая новогодний подарок Деда Мороза.

…Дурацкий халат застревает в дверях коридора. В этот момент появляется заведующая ЛОР-отделением.

— Ты здесь что делаешь, а? — начинает она разговор.

— А нельзя? Я тут просто первый день…

Я старательно показываю Алисе, что этот бред лучше оставить у неё за зубами.

— Да? — женщина делает полшага по направлению к двери. — Ну, раз ты первый день, я, как твой лечащий врач, назначу тебе несколько доп. сеансов уколов….

«Вот неудача» — пишет Алиса мне в телеграме.

* * *

Неудача.

Я смотрю на экран телефона. Тот, к прискорбию, демонстрирует однотипные квадраты черного цвета. Ах, да, у него же села зарядка.

Таксист — приветливый дядька — говорит, что поездка оплачена Богом.

Мы с мамой синхронно глядим в черное небо, проговаривая вслух слова благодарности.

— Ещё раз спасибо! — напоследок говорю я несвойственным мне искренним тоном, поднимаясь с костылями на кривоватый бордюр.

Девчонка, сидящая на снежной горке, смотрит на меня с раскрытым от ужаса ртом.

В жилищнике, или как там его называют, последний приём в шесть часов.

Мама бежит из дома прямо туда. Точнее, садится на маршрутку, а из маршрутки ещё надо пешком.

Я сижу в доме без света один. С немытыми костылями и разбитыми стёклами.

От скуки нашёл повербанк, поставил телефон заряжаться. Из гостиной взял зажигалку, привезённую папой маме в подарок… когда-то.

Не знаю, правда, зачем, мама в жизни своей не курила.

Зажёг свечи, расставил их в ряд вдоль тонкой школьной тетради.

«Первая помощь в лесу»… Да что они в ней вообще понимают? «Первая помощь в лесу» выглядит примерно вот так:

Сначала убедитесь в собственной безопасности. Проверьте деревья, дупла, внимательно посмотрите под ноги. Посмотрите в бинокль — нет ли рядом медведя…

Как в лесу можно быть в безопасности?

Мама приходит домой через час.

К тому времени холодильник безбожно потёк.

Я старательно провёл несколько раз какой-то грязной тряпкой по полу. Получилась куча разводов.

— Олег, это как вообще называется?.. — мама заходит на кухню, переводя взгляд с меня на свою бесценную тряпку.

— А что, она была не для пола?

— Это был мой старый, но очень любимый платок!.. Ладно, неважно. Ты есть хочешь?

Я представляю зелёную субстанцию. Отрицательно качаю головой, как болванчик.

— Свет дадут через час… Должен прийти рабочий… — Теперь мама вешает мокрое бельё на верёвки, злобно косясь в мою сторону. Как будто она мне говорила про это бельё…

— Представляешь, как нам повезло? — говорит она неожиданно. — Меня приняли первой… Остальных всех нафиг послали, а мне вот сказали пройти… Я им объяснила, у ребенка моего перелом.

* * *

— Представляешь, как нам повезло! Вот какая это неудача? — глаза Алисы синие, как вечерняя вода в Фонтанке.

Я прокручиваю в голове скалярные уравнения из прошлогодней домашки. О чём она там говорила?..

— Не сломай я ногу, мы бы не встретились.

— А я благодаря больнице школу сменила… — она задумчиво пялится на экран своего телефона.

— Тебя послушай, так кирпичи на голову падают на счастье… — я переворачиваю страницу в дурацкой брошюре про грипп, продолжая делать вид, что читаю.

Медсестра бодро вещает поварихе все свои подробности жизни. Молоденькая мамочка качает на руках годовалого сына. Мы сидим с Алисой в тени, на старой скамейке.

— Конечно, на счастье… — она наконец откладывает телефон в сторону.

Почти машинально я замечаю у неё синяки под глазами. — Понимаешь, есть глобальные вещи — ну, встреча с важным человеком…

— Английской королевой?

Она смеётся. Она всегда почему-то смеётся, стоит мне открыть рот ненадолго.

— А неудачи или удачи — это мостик… — продолжает она сонным голосом.

«Декса — не самый лучший препарат от отита», — думаю я, но озвучить вслух не решаюсь.

— Деревянная доска, толкающая нас к этим важным событиям…

Голова Алисы ложится мне на плечо.

Повинуясь странному чувству, я обнимаю её, аккуратно, чтобы не задеть катетер в руке.

* * *

…Свет включается резко.

От неожиданности я толкаю стакан с водой на картину.

На кухне мама разливает свой китайский чай к пирогу. В воздухе ощутимо пахнет гнилыми фруктами с рынка.

Я старательно сливаю с акварельного дома ненужные синие волны. Или, может быть, их оставить?

* * *

— Олег, привет! — Алиса подбегает ко мне, роняя на серый асфальт полусухие осенние листья.

Я киваю. Дико хочется спать.

Нога болит… Ещё болит, хотя теперь я хожу без опоры.

— Мы же с тобой на три договаривались… А сейчас, — она сверяется с часами на своём дурацком телефоне. Что у человека за привычка — постоянно таскать его за собой? — Тридцать минут ещё до трёх.

— В прошлый раз…

— Ладно, плевать!

— У тебя шнурки развязались, — солнце слепит глаза, я смотрю нам под ноги.

— Я думала, ты спросишь, куда мы пойдём.

— Значит, твои мысли оказались неправильны…

— С тобой вообще разговаривать можно нормально? — она опускается на мокрый асфальт, шнуруя кеды каким-то странным узлом.

Совсем недалеко шёл дождь.

— Смотря что считать за нормальность… Куда пойдем? — говорю я ей наконец. — Есть одно место, очень красивое. Там сейчас растут астры… — я касаюсь пальцами её тёплой ладони.

Поют птицы. Маленькие дети прыгают через скакалку. Девушка чуть постарше, чем мы, обнимает за талию парня…