Такая разная Элион (джен)

Звезда Трибы мерцала в ладони Седрика, ведя его сквозь лабиринт земных улиц, сквозь мишуру и шум человеческого мира. Тринадцать лет поисков. Тринадцать лет прошло с тех пор, как принц Фобос потерял свою сестру, и тринадцать лет Седрик по его приказу выискивал каждый возможный след, каждую мельчайшую зацепку. Наконец Звезда привела его к цели — и к глубокому осознанию того, что он, Седрик, самый никудышный психолог во всех десяти измерениях.

Элион. Светловолосая, светлоглазая, как и её брат, но на этом сходство заканчивалось. Её глаза были наивно распахнуты, словно в них не было ни капли ума, лишь бездонная, почти пугающая простота. Первое впечатление Седрика было точным и безжалостным: «наивная дурочка». Она оказалась болтушкой и хохотушкой, её смех звенел мелодично, но часто без видимой причины. Седрику не составило ни малейшего труда стать её другом. Он просто слушал, кивал и иногда задавал наводящие вопросы, попутно собирая информацию для Фобоса. Это была лёгкая работа, слишком лёгкая, и это не могло не настораживать.

Единственное, что действительно вызывало у него лёгкое беспокойство, — это странное отношение подруг Элион к её «проекту, в который она вложила душу». Стоило Элион с сияющими глазами упомянуть о нём, как лица её приятельниц мгновенно вытягивались, глаза бегали, а в воздухе повисала неловкая тишина. Они всегда находили тысячу причин, чтобы уклониться от просмотра, ссылаясь на занятость, усталость или внезапную забывчивость.

Седрик, продолжая выполнять задание Фобоса, решил проверить это странное явление. «Знаешь, Элион, — сказал он как-то вечером, — ты так увлечённо рассказываешь о своём проекте, но я ни разу его не видел. Мне было бы очень интересно на него взглянуть».

На лице Элион вспыхнула радость. Она схватила его за руку и потянула в свою комнату, щебеча о своём творении. Седрик мельком взглянул на подруг Элион, сидевших на диване. Он замер. В их глазах на долю секунды мелькнули такой неподдельный страх и такое скрытое отвращение, что у Седрика ёкнуло сердце. Это было не просто нежелание смотреть. Это было болезненное избегание.

Всё стало ясно, когда Седрик увидел проект Элион.

На столе под яркой лампой стояла большая стеклянная банка, наполненная мутной густой жидкостью. И в этой жидкости… росло нечто. Нечто непонятное, шевелящееся, пульсирующее, по форме больше напоминающее недоразвитого гомункула, чем что-либо ещё. Оно было бледным, студенистым, с тонкими, почти прозрачными отростками, которые медленно извивались, словно щупальца, едва касаясь стенок банки.

У Седрика перехватило дыхание. Это было отвратительно. И, к его ужасу, это «нечто» медленно повернулось в его сторону. Мутная поверхность его «головы» вдруг дрогнула, и Седрик увидел, как на ней раскрылись сразу три пары глаз. Желтоватых, без зрачков, и они смотрели прямо на него.

С явным гастрономическим интересом.

Примитивный, животный ужас пробрал Седрика до костей. Оно было не просто уродливым. Оно было голодным. И смотрело на него как на потенциальный обед.

Элион, не замечая его потрясения, сияла от радости. «Это мой малыш!» — воскликнула она с любовью в голосе, поглаживая банку. «Он такой умный, правда? Скоро он вырастет большим и сильным!»

Седрик с содроганием осознал, что князь Фобос точно его проклянет. Не просто разозлится — проклянет до седьмого колена, когда он приведёт его сестру. И, что ещё хуже, то, что она с такой любовью выращивает. Потому что вернуть её придётся. Фобос не потерпит, чтобы его сестра осталась на Земле. И перспектива вернуться на Мередиан с Элион и этим…

Тирания князя Фобоса, его жестокие приказы, его холодная отстранённость — всё это вдруг показалось Седрику райским блаженством по сравнению с ЭТИМ. По крайней мере, Фобос был предсказуем. А Элион? И её очаровательный «малыш»? Седрик почувствовал, как по спине побежали мурашки, и понял, что его миссия только что перешла из категории «сложных» в категорию «экзистенциального кошмара».