Странник (джен)

С тех пор, как Кирилл стал хранителем, на Земле прошло десять лет. Для Беловодья это пара мгновений, для Земли — множество перемен в мире, в человеческой душе, порой незаметных глазу.

Дыня и Лика — вот ведь неожиданность! — разбежались спустя полгода после свадьбы. Лика спуталась по работе с богатым пожилым иностранцем, «влюбилась» и уехала с ним в Москву, а затем в Европу. На связь больше не выходила. Может, потому что стыдилась своей меркантильности. А, может, потому что была счастлива. А, может, потому что её избранник оказался очередным психом и упырем.

Дыня остался в Барнауле. Толстел, пил, перебивался случайными заработками, ходил по бабам… И при всех своих недостатках умудрился заменить племяннику Ване отца — Макс из своей тайги не вылезал вообще, а с возрастом становился только жестче: жена, не ной, а жди дома с борщом! Даже если пропадать буду три года.

Всё печальней и равнодушней становилась Светка. Всё больше муж казался ей похожим на первого её жениха... Вот бы вспомнить ей однажды, что в молодости умела обращаться с ружьём!

Артур пошёл по стопам лучшей подруги и уехал за границу. Он продолжал писать паршивенькие книжки, а ещё завёл TikTok, где рассказывал миллионной аудитории о жизни в Америке. И о своём новом… друге.

Неуязвимая для любых неудач, тётя Рая не изменилась ни капли. И, пожалуй, даже сейчас, в возрасте уже преклонном, не отказалась бы от очередного приключения (желательно — без колдунов).

Ванька рос непоседливым, хулиганистым. Угловатый, юркий, с копной густых черных волос, с отцовскими темно-синими глазами и с выбитым в одной из школьных драк передним зубом в верхнем ряду справа… Немало хлопот доставил он матери своим поведением. Отца, в отличие от дяди, тоже не сильно-то уважал — за спиной говорил о нём «Макс», не «папа», в школе мог ляпнуть: «Безотцовщина я». Правда, когда Максим возвращался с делянки, покладистей сына было не сыскать.

Саша не сразу смирилась со своим одиночеством. Пару лет пожила с Базынковым, но потом выставила его — слишком он падок был на других женщин.

Иногда приезжала на Алтай, навещала старых друзей, знахарку Машу. Тёть Маша, сильно постаревшая, всплескивала руками: Сашенька, ну как хороша стала, как расцвела! Саша отмахивалась: кого не приукрасит золото и дорогой костюм, сшитый по фигуре?

Малахитовый камень, подаренный Кириллом, она носила на шее, но никак не решалась кинуть в воду, призвать брата — боялась отвлечь его от важных дел. Вдруг он в очередной раз мир спасает? Да и… ревновала к Иоанте, честно сказать. Впереди у хранителей — вечность, но что будет с теми, кто остался здесь, в человеческом мире? Пройдут столетия, и не вспомнит Кирилл, что жила на свете какая-то Саша…

* * *

На одиннадцатый день рождения любимого сына Макс из тайги так и не явился. Но Ваня отчаянно ждал его и просидел со взрослыми до двенадцати ночи.

Пьяненькая тётя Рая увлечённо рассказывала, как засудила своего третьего мужа-дальнобойщика до последних трусов, купила себе мопед и проехалась аж до Китая. Дыня ржал, прилетевшая погостить из столицы Саша качала головой: «Как нескучно вы живёте, тётя Рая!»

Потом вспоминали, как в этот же день, одиннадцать лет назад, спасали Светку от бандита. А та до сих пор не верила, что Пэнг плохой. Да даже если плохой, чего осуждать человека — откуда вы знаете, что у него в жизни случилось, раз на такую дорожку встал? «Наивная ты душа», — хохотала Саша.

Ваня угрюмо сидел, сжав руки в кулаки.

«Мда-а, — протянул Дыня, — жаль, что с нами ничего больше не случается!»

Внезапно, но долгожданно пропел дверной звонок. Ваня подскочил, кинулся в коридор…

— Вань, погоди! — окликнула его мать, но он не услышал.

Ему представлялось, что откроется дверь и зайдет отец — огромный, смуглый, с первой сединой в растрёпанной бороде. Осветит прихожую улыбкой, подхватит сына на руки…

Дверь захлопнулась. Ваня стоял в прихожей один и что-то держал в руке, когда в коридор выглянула Светка.

— Ванюш, кто приходил?

— Хрен какой-то. В плаще. С днём рождения поздравил… Дебил.

— А это что у тебя?

— Да х..ня! Забери!

— Это что за слова такие! Ваня!

Но сын рванул прочь и закрылся у себя в комнате.

Светка осмотрела всученный ей предмет. Странный какой. Амулет — такие в поездах продают. Круглый, из металла — тяжёлый! И узор на нём точно лабиринт: стены, прожилки каналов… Что с ним делать-то? Цепочку продеть и на шее носить?

Светка вернулась в комнату.

— Гляньте, что Ваньке нелегкая принесла, — и показала странный подарок.

Саша, Дыня и тётя Рая мгновенно протрезвели и долго в молчании таращились на амулет.

— Вот зараза! — сплюнула тётя Рая и влепила Денису подзатыльник. — Накаркал!