Неприкасаемые (гет)

Я беззвучно, не спеша потянула свою ладонь к его руке. Сердце колотилось и гуляло в груди. А мысли постепенно полностью затихли и все мое внимание сосредоточилось на открытом кусочке его кожи между карманом и рукавом. И вот я уже в миллиметре от него. Я взялась за открытый участок руки двумя пальцами, словно пытаясь его ущипнуть, но без давления, а лишь слегка ощутимо, держась за краешек ладони. И ощутила, как по всему моему телу пробежала волна тока. Или не по моему? Или не только по моему?

Мы оба внутренне вздрогнули, но физически со стороны друг друга ощутили это почти невесомо. Пути назад нет. Я держу его за руку и чувствую, как внутри меня бурлит напряжение, которому нужен выход. Я не умею притворяться статуей как он, энергии внутри меня нужен ход — и единственный выход — это какое-то движение. Я робко провожу указательным пальцем по внутренней стороне его ладони, продвинувшись всего на сантиметр, и чувствую, как еле-еле двинулась и его рука. Недолго думая, я снова легким захватом, как щипком, беру краешек его ладони и слегка тяну на себя, дав понять, что нужно вытащить руку из кармана. И он послушно освобождает руку, оставляя ее также неподвижно висеть вдоль тела. Я чувствую маленькую победу. Я отпускаю его ладонь и уже немного смелее прислоняю тыльную сторону своей ладони к его. Он не шелохнулся. Я скольжу по его коже вниз к пальцам и завожу ладонь вновь к внутренней стороне, украдкой касаюсь кончиками пальцев его запястья и медленно скольжу от него вниз к кончикам его пальцев. А затем также медленно и по той же траектории скольжу вверх и чувствую как его рука слегка дрожит. Но тут я замираю. Я остановила свои пальцы у мозолистой кожи его большой ладони, у самого основания красивых длинных пальцев. Мое сердце грохочет так, что мне закладывает уши.

«Я уже много сделала — твоя очередь» — мысленно говорю я. И через пару секунд чувствую, как его большая ладонь медленно закрывается. Так медленно и ровно словно тиски, ход которых запустили и их уже нельзя отключить. А моя ладонь — это голубка, почти попавшая в ловушку этих тисков, с последним шансом спастись. Я понимаю, что это последний шанс освободить свою ладонь и сделать вид, что ничего не было. И больше никогда не находиться так близко.

И ничего не предпринимаю. Его ладонь ласково, но твердо обволакивает мою. Мое сердце, прыгавшее от живота к горлу и обратно, постепенно успокаивается и ощущение страха сменяется приятной щекоткой. Волнительно. И так тепло. И еще уютно. Хорошие тиски — надо брать.

Но неподвижность невыносимо покалывает, хочется ощутить движение кожи, и я делаю попытку разжать ладонь. И тут же казавшиеся стальными тиски разжимаются в ответ на мой слабый сигнал. Я немного соскальзываю вниз и проникаю своими пальцами между его, переплетая их между собой, а он, предугадав мои мотивы, сжимает свою ладонь, вновь окутывая меня своим теплом. Так мы и стояли, пока не услышали стук каблучков учительницы по коридору. Мы вздрогнули и, нехотя, отпустили ладони.

Я впервые за все время подняла на него глаза и увидела легкое волнение на его лице вместо неизменной уверенности.

Зашла учительница и поговорила с нами обо всем, о чем изначально планировала, дала задания и отпустила нас, проводив лукавой… лукавой? улыбкой… Я случайно встретила свое отражение в зеркале над раковиной, выходя из класса, и поняла, что стало причиной этой улыбки. На моих щеках розовел румянец.

Мы вышли из кабинета и немного поодаль друг от друга пошли в одну сторону — в свое крыло школы. Шагая по пустым и безмолвным коридорам, я ощутила новый прилив волнения и тревоги. В моей еще недавно пустой голове стали роиться беспорядочные мысли. Влияние момента закончилось, и мое состояние подпитывалось только собственными соображениями. А он шел впереди, как ни в чем не бывало.

Внезапно он замедлил шаг и чуть заметно протянул назад руку. Он предлагал мне взять ее. Я подняла глаза от ладони и увидела, что он даже не обернулся. Если честно я уже исчерпала свой запас смелости и авантюризма, поэтому я лишь слегка поравнялась с ним, немного скользнув рукой по его протянутой ладони — он все равно даже не удосужился проверить, заметила ли я его жест. Но дистанцию наращивать больше не хотелось, поэтому мы просто шли рядом.

Шли дни и в бесконечной подготовке к празднику и экзаменам возможности остаться вдвоем больше не представилось. И о произошедшем мы так и не поговорили. Только изредка происходило столкновение робких взглядов. Благодаря такому отвлечению эмоции, бурлившие во мне с того дня, постепенно утихали и рутина возвращала все в жизни на свои места, прошло около двух недель, прежде чем мы снова столкнулись с возможностью остаться наедине.