Цена любви (гет)

Кроули, чья натура жаждала драмы и неиссякаемого любопытства, часто находил прибежище в сумрачных уголках Эдемского сада. Оттуда, словно тень, скользящая по траве, он наблюдал за ангелами издалека. Общение не влекло его: он предпочитал оставаться невидимым, в вечной игре в прятки с самим собой, с вечностью, с теми, кто был соткан из света.

Но Алана... Её неуемная энергия и жажда познания притягивали его взгляд, словно магнит. Она не походила на других ангелов, чьи движения были отточены, а речи — мелодичны и предсказуемы. В её движениях таилась первозданная грация, крылья едва заметно трепетали, а глаза горели тем же огнем любопытства, что Кроули узнавал в себе.

Он видел, как она склоняется над цветами, изучая их строение с таким сосредоточением, будто постигала тайны мироздания; слышал, как её голос, звучащий не как приказ, а как дружеский диалог, отдаваясь мелодичным эхом, беседовал с животными; наблюдал, как она поднимает голову к небу, пытаясь уловить шепот крошечных белых точек — звезд. В ней была та самая искра, которую Кроули искал всегда.

Однажды Алана склонилась над цветком. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, играли на бархатистых лепестках, освещая тончайшие прожилки на крыле бабочки, присевшей на него. Узор, словно вытканный из звездной пыли и рассветных красок, завораживал своей замысловатостью.

Кроули, сам не зная почему, оказался ближе, чем позволяла его обычная, слегка циничная отстраненность. Змеиная сущность, всегда готовая к бегству или нападению, сегодня прижалась к прохладной коре старого дерева, словно ища в ней укрытие. Он прятался за раскидистыми ветвями, чувствуя, как чешуйчатая кожа холодеет от соприкосновения с древесиной. Он наблюдал. Наблюдал, как пальцы Аланы, тонкие и изящные, словно лепестки тех же цветов, осторожно касаются нежной поверхности крыла. Это было прикосновение, полное благоговения, лишенное всякой грубости. Казалось, она боится спугнуть это хрупкое создание.

Губы ангела шептали слова, ускользающие от слуха демона, словно лёгкий ветерок, уносящийся в шелест листвы. Но в самой интонации, в нежном наклоне головы, в блеске глаз, отражающих солнечный свет, было столько искренности и чистоты, что Кроули ощутил нечто похожее на удивление. Это было не привычное изумление перед людской глупостью или жестокостью, а трепет перед непостижимым — перед силой, побуждающей эту девушку так нежно относиться к существу, столь незначительному с его точки зрения.

Внезапно Алана подняла голову. Её взгляд, яркий и пронзительный, скользнул по дереву, и на мгновение Кроули почувствовал, как его скрытность испаряется. Но девушка не испугалась. На её милом лице не было ни тени страха, лишь удивление. И что-то ещё, что заставило бы его сердце, будь оно у него, забиться быстрее.

Ангелица медленно подошла к дереву, её босые шаги были бесшумны. Змей замер, готовый раствориться в тени, но она остановилась прямо перед ним. Не видя его, скрывшегося в листве, она, тем не менее, чувствовала чужое присутствие. Ветер шептал ей на ухо. Кроули наблюдал, его чешуйчатая кожа переливалась на солнце, а в жёлтых глазах сверкали искры любопытства.

Девица наклонилась, длинные волнистые тёмные волосы упали на плечи, едва коснувшись коры. Её пальцы скользнули по поверхности, и мужчина ощутил, как это прикосновение пробуждает в нём нечто забытое. Он вспомнил, как когда-то был частью этого мира, частью природы, частью жизни. Но с тех пор, как он стал демоном, его существование превратилось лишь в тень, в отголосок былого.

Взгляд Аланы скользил по величественному дереву, чьи ветви скрывали холодную кору густой листвой. Древний дуб, казалось, дышал вечностью, его корни глубоко впивались в землю, словно держа на себе весь сад. Любопытство, как всегда, взяло верх. Она потянулась к одной из ветвей, густо увитой листьями, и осторожно отодвинула её в сторону. И тут же негромко ахнула.

Прямо перед ней, в углублении между ветвей, свернувшись кольцами, лежал Змей. Его чешуя, казалось, впитывала солнечный свет, переливаясь всеми оттенками изумрудного и золотого. Но больше всего ангела поразили глаза: два узких, вертикальных зрачка, в которых плескалась древняя мудрость.

Кроули зашипел. Негромко, но предупреждающе. Этого хватило, чтобы девушка отшатнулась, ощутив, как по спине пробежал холодок. Змей казался чем-то большим, чем просто рептилия. В его взгляде читался разум.

— Простите, — прошептала Алана, чувствуя себя нелепо. Она знала, что змеи не понимают человеческую речь, но слова вырвались сами собой.

Демон лишь пристально смотрел в ответ.— Простите? — прошипел он, и в его голосе, несмотря на змеиную природу, отчетливо звучал сарказм. — За что, милая леди?

Ангелица опешила. Говорящий змей — такого она не ожидала. — Я… я не знала, что вы здесь, — пробормотала она, чувствуя, как щеки заливаются краской.

— Конечно, не знали, — фыркнул змей, приподнимая голову.

Юница почувствовала укол вины. Она знала, что он прав. Ангелы часто действуют, не задумываясь о последствиях. — Я не хотела вас беспокоить, — повторила искренне. — Я просто гуляла.

Кроули внимательно посмотрел на нее. В глазах мелькнула тень усмешки. — Гуляла? — переспросил он. — Не думала, что в этом мире есть опасности? Но, возможно, здесь, в тени этого дерева, ты сможешь побыть одна. Хотя бы ненадолго. — Он снова свернулся кольцами вокруг толстой ветки, на миг прикрывая глаза.

Алана кивнула и медленно отошла, чувствуя, как в душе поселяется странное умиротворение. Встреча с говорящим змеем, даже таким саркастичным, оказалась неожиданно целительной. Она поняла, что тишина, которую так искала, не всегда кроется в отсутствии звуков. Иногда она прячется в мудрости древнего существа, в тени векового дерева, в осознании своей связи с природой. И, возможно, в извинениях, сказанных даже змее. Развернувшись, девушка отошла на несколько шагов, но не удержалась и обернулась. Демон уже скрылся в листве, молча наблюдая. Потеряв его из виду, она почувствовала легкое разочарование — ей хотелось узнать больше. Кто он? Почему он здесь?

Вместо того чтобы уйти, Алана присела на поваленное бревно неподалеку, стараясь не шуметь, и устремила взгляд на ручей. Снова повернувшись к дереву, она любовалась его величественной кроной, тем, как солнечные лучи пробивались сквозь листву, рисуя на земле причудливые узоры. Она думала о словах этого загадочного гостя Эдемского сада.

Прошел, казалось, целый час. Алана уже начала подозревать, что змей окончательно скрылся в неизвестности, когда тихий шорох вновь привлек ее внимание.

Кроули развернулся. Медленно, с завораживающей грацией, он сползал с ветки, его тело извивалось, словно живая серебристая река. У подножия дерева он замер, голова чуть приподнята, а глаза, полные древней мудрости, внимательно изучали ангела. — Ты все еще здесь? — прошипел он. В его голосе проскользнуло искреннее удивление, которое он тут же попытался скрыть. — Я думал, ты уже давно сбежала.

— Я просто сидела, — ответила Алана, чувствуя легкое смущение и стараясь говорить как можно тише. — Не хотела вас снова беспокоить.

Змей медленно приблизился, его движения были плавными, гипнотизирующими. Он остановился в паре метров от нее, пристально разглядывая ее лицо. — Ты странная, — наигранная усмешка тронула его губы. — Большинство бы уже давно в панике разбежались, крича от ужаса.

— Я тоже испугалась, — призналась ангелица, опуская взгляд.

— И что же я такое, по-твоему? — В голосе Кроули промелькнуло любопытство, смешанное с едва уловимым весельем.

— Я не знаю, — честно ответила юница. — Но я почувствовала, что вы… — Не успела она закончить, как ее прервал его чуть хрипловатый голос.

Кроули издал звук, похожий на тихое, довольное урчание. — Мудрость приходит с веками, дитя. А века требуют терпения — того, чего, как известно, катастрофически не хватает, — проговорил он. Змей закрыл глаза, погружаясь в себя. Чешуя начала медленно исчезать, словно таяла под лучами солнца. Кожа становилась мягче, форма — всё более человеческой. Он чувствовал, как сердце, долгое время холодное и безжизненное, начинает биться с новой силой. Сделав ещё один шаг, он предстал перед Аланой во всей своей незнакомой красе. — Ты искала тишины, — продолжил он. Его жёлтые глаза с вертикальными зрачками с интересом изучали ангелочка. — И нашла её здесь, у этого дерева. Но тишина — это не только отсутствие звуков. Это ещё и покой в собственной голове. А у тебя, я вижу, его тоже немало. Демон, словно прочитав её мысли, добавил: — Я не могу дать тебе ответы, но я могу дать тебе… перспективу. Посмотри на это дерево. Оно стоит здесь веками, видело смену времён года, рождение и смерть бесчисленных поколений. Оно не суетится, не тревожится. Оно просто есть. И в этом его прелесть. Кроули хмыкнул. Его тёмно-серый хитон тихо шелестел от движений, когда он опустился на мягкую траву. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в оттенки персика и золота. Он смотрел на раскидистый дуб, чьи ветви, словно морщинистые руки древнего старца, тянулись к небу.

— Ты кто? — спросила Алана. Её голос прозвучал как звон серебряных колокольчиков. Она осторожно присела рядом на траву в тени дуба. Длинные волосы обрамляли её лицо, словно нимб. Глаза цвета лесного ореха смотрели на него с любопытством и, что было куда интереснее, с едва заметным страхом.

Улыбка, как всегда, была кривой, обнажая острые зубы. Демон неспешно оглядел девушку, оценивая. — Я? Кроули. А твоё имя, ангелок? — спросил демон, не отрывая взгляда от собеседницы. Его голос был бархатным, с едва уловимой хрипотцой, словно он долго не пил.

— Я Алана… — ответила девушка, стараясь сохранить спокойствие. — Что ты здесь делаешь?

Змей усмехнулся ещё шире, глаза сверкнули, как угли в костре. — Я пришёл по делам, как и все. Но, возможно, мне повезло встретить тебя, ангелок. Ты ведь не боишься демонов?

Алана наклонила голову. — Демона? Но ты не выглядишь злым, — вздохнула она, чувствуя, как сердце колотится в груди. Она знала, что демоны — существа, способные на многое, но в его голосе не было угрозы, только игривость и лёгкая насмешка. — Я не боюсь, — произнесла она, хотя сама не была в этом уверена.

Змей поднял руку, указывая на старый дуб. — Он помнит времена, когда мир был иным, когда все жили в гармонии. Я пришёл напомнить себе о прошлом и о том, что может быть.

Ангелица нахмурилась, поправляя волнистую прядь. — Ты говоришь о гармонии, но ты демон. Разве вы не сеете хаос и разрушение?

— Хаос и разрушение — лишь одна сторона медали, — ответил Кроули, его голос стал серьёзнее. — Мы, демоны, тоже ищем смысла. Мы не просто злые существа, как вас учат. Мы — отражение ваших страхов и желаний.

Она задумалась. Возможно, в его словах была доля правды. — И что ты хочешь от меня? — спросила юница, чувствуя, как внутри растёт детское любопытство.

Кроули наклонился ближе. Его жёлтые глаза блестели в свете заката, словно две таинственные луны, полные невидимых глубин. — Я хочу лишь поговорить, ангелок. В этом мире, полном предвзятости и страха, редко кто готов услышать другую сторону. Я пришёл не пугать или разрушать, а напомнить, что даже в тени есть свет.

Сердце Аланы забилось быстрее, но страх не находил отклика. Вместо него в душе пробуждалось странное любопытство. Возможно, дело было в его голосе или в том, как он смотрел, но почему-то рядом с этим демоном она чувствовала себя в безопасности. — И что же ты хочешь мне сказать? — спросила она.

Мужчина откинул голову назад, и из его груди вырвался глубокий, мелодичный смех. — Я хочу рассказать тебе, как мы, демоны, видим мир. Мы не просто порождения тьмы. Мы — часть этого мира, как и вы. Мы наблюдаем за вами, учимся, а иногда, когда вы не видите, даже помогаем.

— Помогаете? — Алана недоверчиво приподняла бровь. — Как это возможно?

— Вспомни, — голос Кроули стал тише, почти шепотом. — Когда ты испытываешь страх, что ты делаешь? Ищешь укрытие, защиту. Мы можем стать той самой защитой, помочь справиться с вашими страхами, если вы позволите. Разве ты не доверяешь мне?..

Едва слышное шипение, пробирающее до костей, вырвалось из его горла, когда он приблизился еще на дюйм. Черная чешуя вновь проступила на коже демона, его змеиная сущность проявлялась все сильнее. Он стал внушительнее, почти угрожающим, несмотря на нежность в голосе. Он возвышался над хрупкой фигурой ангелицы, и это превосходство лишь усиливало ее трепет. — Разрешишь?.. — прошипел он, его взгляд, полный нечитаемых эмоций, впился в ее лицо, ища там ответ.

— Что? — Алана вздрогнула, её голос сорвался от испуга. Инстинктивно она отстранилась, пытаясь создать дистанцию. Страх, о котором предупреждал Кроули, действительно начал подниматься в ней, холодным комком сжимаясь в груди. Но это был не тот страх, которого ожидала. Это был страх перед неизведанным, перед тем, что выходило за рамки её понимания, перед этой странной, завораживающей близостью.

— Просто хочу быть чуть ближе к тебе… — Змей, не обращая внимания на отстранение, подполз ещё ближе. Его гибкое, мощное тело плавно скользнуло по земле. Задняя часть свернулась кольцом у ног девушки, словно оберегая, а голова оказалась на уровне груди, удобно умостившись. Он медленно, расслабленно моргал.

Алана замерла. Сердце колотилось учащённо, чувствуя тепло чешуйчатой кожи, ощущая его дыхание, смешанное с запахом серы и чего-то неуловимо сладкого. Это было не то укрытие, которое она искала, но в то же время… в этом странном, пугающем моменте чувствуя, что он действительно предлагает защиту. Защиту от чего-то, что таилось внутри неё самой, от тех страхов, которые она так долго пыталась подавить.

Но девушка не оттолкнула демона. Вместо этого, очень медленно, подняв руку. Её пальцы дрожали, когда она протянула их, касаясь прохладной, гладкой чешуи на змеиной голове. Это было прикосновение, полное сомнений и зарождающегося доверия. И в этот момент, в тишине сада, где переплетались страх и нежность, ангелица начала позволять ему быть ближе.