Не брат (джен)

Усевшись на подоконнике, Сириус наблюдал, как Джеймс меряет шагами комнату. Вправо-влево, вправо-влево, как бладжер между двумя загонщиками.

— Нельзя было её пускать! — взорвался он.

Речь шла о Лили, которая вопреки всем уговорам отправилась на сборище Клуба Слизней, к заносчивым фанатикам чистокровного величия.

— Её же загрызут там эти подонки! — не унимался Джеймс. — Я думал, если мы упакуем Нюниуса в больничку, Лили перестанет туда ходить, а не попрётся одна!

— Сохатый, уймись. Она там сама всех раскидает. Твоя Эванс — не тепличный цветочек.

Джеймс вдруг развернулся к нему и набычился.

— Ты её ещё и подначивал! Чтоб она пошла туда и шпионила!

— Ну да, да, — Сириус развёл руками. — Вдруг она что-то важное там узнает? Это круто вообще-то, что у неё есть туда доступ.

— Ты сам звучишь, как слизеринец, когда говоришь так!

Сириус поморщился.

— Воу, братан, полегче, окей? Выбирай выражения. Можешь звать меня грязным троллем или псом блохастым, но не «слизеринцем».

Джеймс рассмеялся, но тут же снова стал серьёзным.

— Ну я правда за неё переживаю!

— Я заметил, Сохатый.

Он спрыгнул с подоконника и хлопнул Джеймса по плечу.

— Всё будет в порядке. Что они ей сделают? Обзовут пару раз? Это она легко переживёт. А проклинать её никто не рискнёт, не перед глазами Слизнорта. Они же трусы беззубые.

Джеймс потупил взгляд и обнял сам себя за локти. Несмотря на все аргументы, избавиться от беспокойства за возлюбленную он явно не мог.

Сириус испытывал смешанные эмоции по поводу отношений Джеймса с Эванс. Ревновал в каком-то смысле, ведь из-за девушки Джеймс проводил с ним меньше времени. По-белому завидовал, не представляя, как можно настолько влюбиться — будто в сказке. Собственные увлечения Сириуса всегда были быстротечными. Вспышка чувства, почти звериная одержимость, а потом пустота, безразличие, даже отвращение. Сравнивая с собой, он особенно уважал постоянство Джеймса. И отсюда рождалось главное в его отношении: он был счастлив за друга и восхищался той любовью, которая расцвела между ним и Эванс. В его глазах это был эталон истинной любви, и точка.

Как-то раз, когда Джеймс был на свидании, а Сириус не находил себе места от скуки, Хвост, хихикнув, сказал: «Не переживай, Бродяга. Да месяц-другой и они расстанутся. Сто пудов. Эванс ему даст, он добьётся чего хотел и вернётся к нам». Сириус ему тогда от души врезал. А Джеймсу они потом соврали, что автор фингала — Бертрам Обри.

В конечном счёте Сириус не мог игнорировать любовные страдания Джеймса.

— Ла-адно… — протянул он, смягчаясь. — Давай накинем твою мантию и тоже туда проникнем? Присмотрим за твоей ненаглядной.

Глаза Джеймса вспыхнули. Идея явно пришлась ему по душе.

Но не успели парни подготовиться, как дверь вдруг распахнулась, и в комнату рыжим вихрем влетела Эванс.

— Лили!

Джеймс бросился к ней с объятиями и принялся тревожно её оглядывать, будто ища раны.

— Я в порядке, милый.

Она смущённо чмокнула его в щёку и поймала его руки, чтобы он перестал её вертеть и ощупывать. Её взгляд устремился на Сириуса — острый, требовательный. Ему стало не по себе.

— Твой брат, — сказала она.

Сириус нахмурился.

— Что этот ушлепок сделал?

— Я подслушала разговор… Сегодня в девять в «Трёх мётлах» будет некое собрание, куда позвали Регулуса, и… там прозвучала фраза: «Тёмный Лорд не любит ждать».

Сириуса кольнуло в груди. «Рег, придурок, нет!» — мысленно заорал он.

— Я подумала, что должна рассказать тебе… — закончила Лили виновато.

— Конечно, должна, — ответил Сириус небрежно. Его мысли были уже не здесь.

Неужели Регулус готов зайти так далеко?! Неужели его змеюки-приятели промыли ему мозги настолько, что он поддался долбанутой пропаганде Волдеморта?!

Одно дело быть чистокровным маменькиным сынком. Переманить Рега с этого жалкого пути не удастся, это Сириус давно понял. Слишком уж много роскошеств и возможностей предоставлял их богатый, знатный род. Лишиться их действительно было трудно. Куда труднее, чем Сириус ожидал, сбегая из дома.

Ему вспомнился тот скандал с родителями полгода назад. Он вернулся домой летом после шестого курса. Снова мрачные стены, зелёные гобелены со змеями, помпезный декор, провонявший древностью. И как в детстве ему могло нравиться в этом доме? Сейчас он здесь задыхался. Перспектива провести тут два с лишним месяца казалась приговором на пожизненное в Азкабане.

Он мечтал о том дне, когда он наконец окончит школу, станет полноправным волшебником и освободится от власти родителей. Сможет покинуть этот дом и начать собственную жизнь, больше никак к ним не привязанный. Их наследство? Да насрать! Он как-нибудь придумает, как жить без фамильных денег.

Словом, его терпение было на пределе, но он всё ещё ждал и не планировал сбегать раньше выпускных экзаменов. Последней каплей стал разговор о будущем, затеянный отцом.

— Присядь, сын мой, — велел тот невыносимо важным тоном.

Они находились в гостиной под семейным гобеленом. Холодный свет канделябров плясал на полотне, заставляя все портреты выглядеть демоническими масками. Взгляд Сириуса задержался на его собственном лице, вышитом шёлковыми нитями. Его выражение было невероятно надменным: губы цинично поджаты, брови слегка сведены. Сириус надеялся, что в реальности не часто выглядит так. Он преисполнился ненависти к портрету.

— Остался всего один год твоего обучения в Хогвартсе, Сириус. Пора подумать о взрослой жизни.

— Я всё уже обдумал. Я стану мракоборцем.

Верхняя губа Ориона Блэка слегка дёрнулась. Отцу плохо удалось скрыть пренебрежение.

— Это весьма достойная профессия, — изрёк он. — Однако оставь её другим волшебникам. Ты Блэк — и твоё дело править, а не сражаться.

Он повёл рукой, и на журнальном столике между ними с шелестом развернулся пергамент. Строгим и ровным почерком там был написан длинный список того, что ожидалось от Сириуса в будущем. Пост в министерстве, брак по расчёту… Стоило скользнуть взглядом по строкам, как внутри Сириуса начало закипать пламя.

— Это моя жизнь! — рявкнул он. — Я сам решу, кем быть!

Спор набирал обороты. Вскоре на подмогу к отцу пришла и мать. Сперва они давили на Сириуса аргументами про долг и честь семьи, но затем перешли к более грязным приёмам — стали исподволь угрожать его друзьям. Поттеры богаты благодаря магазинчику зелий на Косой аллее? Можно отправить туда множество инспекций с проверками. Мистер Люпин имеет особенности со здоровьем и учится в Хогвартсе на птичьих правах? Возможно, он не сумеет закончить седьмой курс.

Ненависть жглась болью внутри Сириуса, пронзала всё его существо насквозь. Да, родители могущественны, он это знал. Они всегда найдут аргумент, всегда найдут рычаг. Но жить по их указке было выше его сил. Он должен раз и навсегда порвать эту связь!

Он вскинул палочку на полотно гобелена.

— Инсендио!

— Нет! — завопила мама.

Черно-красные языки пламени уже вгрызались в портрет Сириуса. Шёлковые нити лопались в огне. Красивое надменное лицо кривилось и обугливалось. В считанные секунды от портрета ничего не осталось.

— Ты думаешь, что делаешь?! — голос матери сочился ядом.

О, да. Сириус прекрасно знал, что делал. С того момента он ни разу не пожалел о своём решении отречься и сбежать из дома. Каждое утро, просыпаясь, он думал с гордостью: «Я больше не Блэк! Я свободен!»

Но вот Регулус… другое дело. Тот всегда был привязан к родителям, смотрел им в рот. Он, наверное, счастлив остаться единственным сыном. Родители теперь пестуют его как последнюю надежду древнего рода, и Рег купается в их навязчивом обожании. Ладно, пусть хоть потрахаются, насрать.

Но совсем другое — если Рег решит примкнуть к психопатам-террористам, прислужникам Тёмного Лорда. Сириус опасался, что собрание в «Трёх мётлах» будет вербовкой. Он должен встретиться с Регом, прежде чем тот доберётся до кабака, и выбить из его малолетней башки эту дурь. Нельзя допустить, чтобы его брат стал Пожирателем Смерти!

Сириус глянул на часы. До девяти было всего-ничего. Не тратя времени на объяснения, он стремглав бросился из комнаты.

— Бродяга! — раздалось вслед. Крепкие пальцы Джеймса схватили его за локоть. — Бродяга, что ты задумал?! Мы должны действовать сообща!

— Нет… Не в этот раз. Прости, Сохатый. Но это… семейное дело. Я отрёкся, и всё же… Он мой брат, понимаешь? Мы должны решить этот вопрос tête-à-tête⁽¹⁾.

Французский ворвался в речь непрошенно, сам собой. Сириус предпочитал жаргон и мат, они позволяли отдалиться от семьи, отмежеваться от их великосветской элегантной речи, которой его учили всё детство. Но порой воспитание прорывалось.

Джеймс отпустил его локоть и медленно кивнул. Его взгляд был полон заботы.

— Будь осторожен. И не убей его там.

Сириус усмехнулся.

— Одно из двух.

Он выскочил во двор Хогвартса, даже не сменив мантию на зимнюю. Январский мороз тут же впился в шею и плечи, но Сириус не удосужился набросить согревающие чары. Плевать.

Он бежал, то и дело сверяясь с картой Мародёров. Точка с надписью «Регулус Блэк» стремительно двигалась в направлении Хогсмита, но другая, подписанная «Сириус Блэк», уверенно сокращала дистанцию.

«Безнадёжный самонадеянный идиот! — мысленно ругался Сириус. — Думаешь, Тёмный Лорд погладит тебя по головке и даст шоколадную медаль? Думаешь, ему хотя бы нужны твои умения? Кретин малолетний! Фамилия, деньги — всё! Он сделает тебя рабом, Регулус! Жалкой марионеткой!»

Он так накрутил себя, что когда наконец увидел в темноте тощую фигурку брата, кулаки чесались ему вдарить вместо любых разговоров. Рука взлетела, нос Регулуса хрустнул под кулаком. Вид крови на миг отрезвил Сириуса, но надменный, полный вызова голос брата снова вывел из себя.

Вражда, накопленная годами, пульсировала между ними, вспыхивая выкриками и оскорблениями. В любой момент каждый из них был готов схватиться за палочку и превратить это больше чем в ссору — в настоящую дуэль.

И всё же за презрительной гримасой, слизеринской формой и едким высокомерием Сириус по-прежнему видел мальчишку, которым Рег был когда-то.

— Как ты можешь предать всё, во что мы верили?! — воскликнул Регулус, и Сириус потрясённо качнул головой.

«Это ты предал, Рег! — подумал он с горечью. — Забыл, как мы играли в детстве, не деля мир на чистых и грязных. Как дядя Альфард втайне от родителей подарил нам корзину магловских шоколадок, и мы уплетали их за обе щеки, а потом ты сохранил обёртки и сочинял истории про нарисованных там персонажей. Ох, Регулус…»

Сириус тяжело вздохнул, глядя брату в глаза.

— Я не предаю, Регулус. Я прозрел. И я пытаюсь спасти тебя, пока не стало слишком поздно, пока ты не превратился в одного из этих чудовищ.

Едва заметно вздрогнув, Регулус скосил взгляд на свою левую руку и одёрнул широкий рукав мантии. Ужас уколол Сириуса в самое сердце. Нет! Не может быть! Он не мог!..

Они столкнулись взглядами. Каждому стало ясно, что второй тоже всё понял. Регулус резко пихнул Сириуса в грудь и бросился прочь, но не тут-то было. Сириус крепко ухватил его за рукав, рванул на себя. Послышался треск ткани. Не удержавшись на ногах, Регулус упал в снег.

На его обнажившемся предплечье чернело клеймо. Обвитый змеями череп скалился, будто потешаясь над утраченной свободой и надеждой. Сириус едва мог вдохнуть, взаправду видя этот жуткий знак. Жар в его груди сменился кромешным холодом. Поздно. Он опоздал. Регулуса не спасти.

Морщась то ли от боли, то ли презрения, Регулус поднялся на ноги. Взгляда Сириуса он теперь избегал. Поганый трус!

«Как ты мог?! О чём ты думал?!» — хотел заорать Сириус. Вместо этого с его губ сорвалась только ошеломлённая констатация:

— Ты… ты теперь один из них.

Регулус надменно встряхнул волосами.

— Я сделал то, что мы должны были сделать вместе. Твоими стараниями мне придётся отдуваться за двоих.

Его голос сочился ядом, точно как у матери.

Ни с того ни с сего Сириусу вспомнилась колдография, лежавшая на дне ящика его тумбочки здесь, в Хогвартсе. Семейный портрет, от которого он оторвал верхнюю половину с чопорными физиономиями родителей и оставил только лица себя и Рега. Он нечасто доставал снимок, но порой натыкался, копаясь в тумбочке. Это всегда вызывало усмешку. На этом кадре ему удалось не только самому всё «испортить» дурашливой гримасой, но и Рега рассмешить. Они выглядели нормальными, весёлыми, дружными братьями.

А не как сейчас.

Не как… на самом деле.

«Выглядели» — да и только.

У Сириуса вырвался горький смешок. Следом за ним второй, третий — и лавину хохота стало не остановить. Он захлёбывался им, чувствуя, как внутри разверзается бездна. На глаза наворачивались слёзы. Регулус пялился на него с отвращением, как на безумца.

— Реджи-Реджи... — пробормотал Сириус, пытаясь вдохнуть.

Мучительный смех наконец отступил, оставляя его опустошённым и раздавленным, как сошедший с рельсов поезд.

Сириус сглотнул и посмотрел Регулусу в глаза. Его боль и одиночество выкристализовались в очень простую истину. Оставалось только озвучить её, и точки над «и» будут расставлены.

— Пожиратель смерти... мне не брат.

Примечания:

Автор главы: Vrenna

Канал: https://t.me/beyond_stories

1) фр. "один на один", "с глазу на глаз"

Вернуться к тексту