Мародёры: Три Тишины (гет)

1 сентября 1976 года

Пока четверка друзей готовилась к отправлению в Хогвартс, в индустриальном городке Коукворт царила своя предшкольная суета.

По узким улочкам сновали семьи, а в одном из таунхаусов рыжеволосая Лили Эванс лежала на кровати, перебирая перо. Ее ярко-зеленые глаза то и дело обращались к распахнутому окну — словно ждала, что вот-вот появится сова.

На стене над кроватью поблескивал плакат Дэвида Боуи в его знаменитом образе Зигги Стардаста, а с противоположной стороны улыбался Элтон Джон в экстравагантном костюме. Пыль танцевала в косых лучах солнца уходящего лета, пробивавшихся сквозь не до конца задернутую штору.

— Дорогой Эл… — написала она тут же решительно зачеркнула. С катушечного магнитофона на тумбочке лилась приглушенная музыка — фирменный, чуть надломленный вокал Боуи.

— Или лучше «Элдред»? — пробормотала девушка, машинально поправляя кассету в проигрывателе. Шипение ленты стало чуть громче.

Элдред «Эл» Уорпл— выпускник Хогвартса, теперь исследователь вампирских кланов в Трансильвании. После вечеринки Клуба Слизней он писал часто, но в последний месяц — лишь скупые строчки. Лили провела пальцем по серебряному слизню на цепочке — его подарку. Зато от Поттера... Лили взглянула на внушительную стопку конвертов.

— Черт, где он пропадает? — прошептала она, непроизвольно сжав перо. — Может, я навязываюсь? Или хуже... Обсудить бы с Марлин…

Мысль застряла в горле комом. Марлин. Всего пару лет назад сама Марлин вздыхала по Элу. Теперь же, когда между Элом и Лили что-то завязалось, Марлин лишь отводила глаза, странно сжимала губы и меняла тему. Лили так и не решилась спросить в чем дело.

Дверь открылась, впуская более ритмичную и попсовую мелодию из гостиной.

— Ты взяла мою юбку? — пискнула Петунья, поправляя свои модные джинсы-клеш, неодобрительно посмотрела на плакат Боуи.

— Какую еще... А, эту. — Лили лукаво улыбнулась, обнимая сестру. — Она мне правда больше идет!

Петунья выдохнула, сдаваясь перед заразительной улыбкой сестры.

— Ладно, но в обмен хочу твой свитер. Этот. — показала она на аккуратно сложенную вязаную вещь с крупными ромбами.

— Бери, только не дуйся — Лили протянула свитер.

Петунья схватила его, но задержалась в дверях:

— Почему еще не собрана? Опять витаешь в облаках?

— Эл не пишет… Может, случилось что? — Лили невольно коснулась кассеты в магнитофоне — на ней было написано маркером «Для Л». Подарок Эла.

Сестра закатила глаза:

— Вечно ты зацикливаешься не на тех. Вот тот, что письма шлёт пачками — явно не болтается где попало. — Чмокнула Лили в щёку и, уже выходя, бросила через плечо: — Просто говорю! И выбрось ты эту кассету!

Дверь захлопнулась с громким щелчком. Лили закатила глаза, глубоко вздохнула и убавила громкость. Она принялась швырять вещи в чемодан. Времени в обрез.

— Ну да, конечно, — передразнила она Петунью, — Поттер-то уж точно не болтается где попало... — Губы искривились в язвительной усмешке.

Она взглянула на стопку писем на тумбочке. Надпись размашистым почерком: «От твоего будущего мужа».

— Как же он меня бесит, — сквозь зубы процедила Лили и со всей силы захлопнула чемодан. Звук удара слился с затихающим гитарным риффом из магнитофона.

* * *

Платформа 9¾ встретила хаосом: совы кружили под куполом, первокурсники терялись среди чемоданов, а воздух был полон клубящегося пара.

Прислонившись к стене, Лили нервно переминалась с ноги на ногу, высматривая подруг, но краем глаза заметила лишь высокую, строгую девушку в мантии Когтеврана, стоящую поодаль и пристально наблюдавшую за ней. Ее темный, оценивающий взгляд заставил Лили на мгновение смутиться.

— Эванс! — раздался знакомый голос.

Лили развернулась, из клубов пара вынырнула Алиса — ее круглое лицо расплылось в улыбке, каштановое каре раскачивалось в такт быстрым шагам. Они столкнулись в объятиях, и Лили тут же выпалила:

— Он всё не пишет... А я жду, как дура.

— Видела? — Перебила ее Алиса и швырнула на чемодан свежий номер «Ежедневного пророка»

— Пятое исчезновение за месяц, — прошептала Алиса. — Говорят, Пожиратели…

Мир на миг поплыл, звуки вокзала слились в гулкий гул. Судорожно смяла хрустящую бумагу в бесформенный ком.

— Так теперь всегда? — выдохнула она, и голос предательски дрогнул. — Министерство просто... разводит руками?

— Ой, а вы тут о чём таком серьёзном? — впорхнула Марлин, её пышные золотистые кудри, словно облако, обрамляли нарочито беззаботное лицо. — Опять о политике? Скукота!

Девчонки переглянулись. Напряжение немного спало, но тревожный осадок остался. Лили прикусила губу, мысленно представляя родителей в гостиной.

— Подожди... — ухватилась она за рукав Марлин. — Предупредить моих родителей? Они же магглы...

— Ой, Лили, ну хватит! — Марлин отмахнулась. — Защиту усилили, мракоборцы начеку. Они справятся! — Подмигнула и потянула подруг к поезду. — Берите чемоданы, а то лучшие купе займут!

Непогода за окном только усиливалась, когда девушки устроились. Марлин выложила Таро:

— «Колесница»... — в ее интонации слышалось спокойствие и профессиональность. — ...«Отшельник»... — Марлин едва заметно дрогнула, задержавшись на этой карте чуть дольше, чем на других. На минуту она уставилась в пространство, будто символ вызвал нежелательную ассоциацию.

— Невозможность выбора? — прошептала Лили, глядя на «Двойку Мечей».

Марлин глубоко, почти порывисто вдохнула, словно собираясь что-то сказать, но лишь стиснула зубы.

— Или слепота к очевидному, — проговорила она , мельком глянув на Лили, и с неожиданной резкостью в голосе торопливо сгребла колоду со стола, будто стирая сам вопрос, как раз в тот миг, когда в проёме возникли силуэты.

Сириус Блэк, опираясь о косяк, заливал дверной проём своей небрежной элегантностью. За его плечом маячил Римус.

— Места хватит? Подсядем? — Сириус бросил ухмылку, а глаза уже нашли Алису.

Лили, не глядя, бросила через плечо:

— Если следом явится Поттер, — даже не думайте. Дальше по коридору!

Алиса, сидевшая напротив, виновато поджала губы и едва заметно махнула Сириусу.

— Другого ответа я и не ожидал, — усмехнулся Сириус, подмигнув Алисе. — Не скучай, Эванс. Пошли, Римус.

Римус, стоявший в тени коридора, молча кивнул. Взгляд его коснулся смятой газеты на сиденье Лили, затем встретился с её глазами — и этого мгновения хватило: «Поговорим позже».

Дверь захлопнулась, заглушив шаги.

— Лили, — Алиса легко тронула её рукав, — за что так грубо? Даже Сириусу...

Лили взвилась, зелёные глаза вспыхнули, будто огонь:

— Потому что где они — там и он, — провела ладонью по запотевшему окну. — Именно из-за него я потеряла Северуса. Навсегда.

Марлин, разгладила складки мантии и, не поднимая глаз, бросила:

— Джеймс тут причём? Это Снейп назвал тебя грязнокровкой. Сам же оттолкнул.

— Знаю! — Лили вжалась в спинку сиденья, ногти впились в ладони. Она замолчала, выдохнула, и голос сорвался тише:

— Но каждый раз, видя Поттера, я снова там. На той поляне. И да, виню его. Глупо? Может быть. Иначе не получается.

Щелчок сумочного замка разрезал тишину.

— Кстати, — Марлин перешла на шёпот, — Мэри слышала — у Поттеров был фамильный ужин. С Краучами.

Лили слегка откинулась, будто от невидимого толчка. Она вцепилась руками в край сиденья.

— Отлично, — голос Лили звучал безупречно ровно. — Может, Нэнси наконец займёт его внимание.

Она тут же закусила губу, словно поймав себя на оговорке.

Марлин едва заметно приподняла бровь.

— Тем лучше, — добавила Лили слишком быстро, отводя глаза. — Отстанет.

Но глаза её стали расфокусированными, словно она считала пропущенные дни. Мысль о нём с Пэнси Крауч вызвала колющий укол — неожиданно резкий.

Она встала так внезапно, что чемодан с оглушительным стуком съехал с полки.

— Пойду подышу.

Лили вышла в вагонный коридор, остановившись у окна. Пальцы автоматически нашли на шее серебряную цепочку с крошечным слизнем, начали его перебирать — холодный металл скользил между подушечками. За окном стекали капли дождя. Но Лили смотрела сквозь них — мысли были далеко.

Вдруг Лили выпрямилась, решительно кивнув себе, и плавно повернулась, чтобы вернуться в купе.

И наткнулась прямо на Джеймса Поттера.

— Эванс? — капли скатывались по его лицу, тёмные ресницы слиплись от дождя.

— Поттер, твоё умение возникать в самых неподходящих местах поражает, — сказала она, отступая к стене и сжимая в кулаке кулон.

Он провёл рукой по волосам — привычное движение, но в лице проступила усталость.

— Проходил мимо, — глухо отозвался он. — Сириус проиграл Римусу… да неважно.

Она ждала обычной бравады — но он молчал. Это злило сильнее любых слов.

— А письма твои? — её голос прозвучал ровно, почти холодно. — Сменил адресата? Или просто надоело забивать почту мусором?

— Заметила пропажу? — он вскинул бровь. — Лестно. А где мои ответы? Хоть одно: «Отстань, идиот»?

— Может, потому что перестал надоедать? — сказала она, и голос дрогнул.

Он усмехнулся коротко, без веселья.

— Надоело биться лбом о стену. Даже если она красивая. — Он замялся. — Лили… твои родители. — Достал из кармана смятый «Пророк». — Пожиратели ставят метки на домах. Они ведь не в Бирмингеме?

— В Коукворте, — глухо ответила она.

Он с силой выдохнул:

— Ладно. Там спокойно. — Спрятал газету, не поднимая взгляда. — Будь осторожна.

— Иди уже, Поттер, — сказала она. — А то опоздаешь...

Он легко коснулся её локтя, сдвигая с пути.

— На дежурство по самомнению, — произнёс он с кривой усмешкой.

И медленно ушёл.

Лили осталась стоять, прижавшись к холодной стене. Сердце стучало глухо, сбито. Злость ушла. Осталась только странная пустота.

В его лице — мокром, усталом — было что-то, что она раньше не замечала.

Или не хотела замечать.

Алиса выглянула:

— Всё нормально?

— Прекрасно, — Лили уставилась в пустой коридор, словно она впервые увидела пропасть между Джеймсом, каким она его знала, и тем, кто только что сжимал в кармане газету с новостями о пропавших.