Пардус. Скрытая история (джен)

Атмосфера в «Кошачьем Глазу» была густой, как черный бархат, и сладкой, как отравленное вино. Свет приглушенных люстр отражался в хрустальных бокалах, а ритмичная, но не оглушительная музыка вибрировала в самом воздухе, создавая иллюзию приватности для каждого столика. Для семьи Легостаевых это был волшебный вечер. Ирина Юрьевна сияла, глядя на счастливую дочь, Игорь Николаевич с гордостью обнимал жену и тихонько подпевал музыке. Даже Панкрат, ненадолго заглянувший поздравить сестру, казался расслабленным.

Никита наблюдал за этим благополучием из своего кресла, стоявшего чуть в стороне, в полутени. Он был краеугольным камнем этого вечера, его невидимым архитектором, и это знание согревало его холодную, расчетливую внутреннюю сущность. Его пальцы обхватили бокал с темным соком, и он позволил себе маленькую улыбку, наблюдая, как Марина, смеясь, что-то шепчет на ухо Андрею.

Андрей. Он был на вершине своего триумфа. Его щеки порозовели от шампанского и всеобщего внимания. Он жестикулировал, рассказывая какую-то историю о «сложном деле», которое он «блестяще раскрыл». Его рука лежала на плече Марины властным жестом, и Никита видел, как пальцы Андрея сжимали ткань ее платья сильнее, чем хотелось бы. Жадность. Самоуверенность. Они излучались от него почти осязаемыми волнами.

Именно в этот момент Никита позволил первому акту своей пьесы начаться. Он не шевельнулся, не моргнул. Лишь мысленный приказ, тихий и точный, как выстрел снайпера, ушел вглубь клуба.

Из-за бара вышел один из официантов — высокий, пластичный мужчина с невозмутимым лицом. Он направился к их столику, чтобы сменить блюдо. Проходя мимо Андрея, он сделал едва заметное, почти случайное движение. Его локоть чиркнул по карману пиджака Андрея.

«Ой, прошу прощения», — голос официанта был ровным и вежливым.

Андрей отмахнулся, даже не взглянув на него, слишком поглощенный своим рассказом. Но Никита, с его обостренным восприятием, уловил мгновенную вспышку паники в его глазах. Рука Андрея инстинктивно потянулась к внутреннему карману пиджака, нащупала прямоугольник конверта и замерла. Он успокоился. Все на месте.

Он не знал, что конверт был уже пуст. Его содержимое, пачка купюр, полученных днем ранее, теперь лежало в другом кармане того же официанта. Ловкость рук, отточенная до магического уровня, сделала свое дело.

Прошло еще полчаса. Веселье нарастало. Андрей, ободренный алкоголем и ощущением безнаказанности, стал еще громче и напористее. Он начал отпускать двусмысленные шутки в адрес официанток, его взгляд блуждал по женской половине зала. Никита наблюдал, как Марина понемногу сжимается, ее улыбка становилась все более натянутой. Зерно сомнения было посеяно.

Затем настал момент для второго акта.

С другого конца зала к их столику направилась девушка. Она была эффектно одета, и ее появление казалось случайным. Но Никита знал ее. Это была одна из его оборотней, внедренная в местный бомонд. Она играла роль легкомысленной светской львицы. Ее звали Алиса.

«Андрюша! Какая встреча!» — ее голос прозвенел, как колокольчик, притворно-радостный. Она подошла и, не смущаясь присутствия Марины и ее семьи, легкой походкой приблизилась к Андрею.

Андрей замер. Его уверенность на мгновение дала трещину. «А-Алиса... Здравствуйте. Не думал, что...»

«А я думала!» — она игриво хлопнула его по плечу, и ее пальцы на секунду задержались на его рукаве. «Мы же в прошлую среду так и не договорили о том вечере в «Сапфире». Ты так внезапно сбежал, забыв даже свой галстук. Я все еще храню его как память».

Легкость, с которой она это сказала, была убийственной. Ирина Юрьевна перестала улыбаться. Игорь Николаевич нахмурился. Марина медленно отвела свою руку из-под руки Андрея. Ее лицо побелело.

«Ты что, знаком с...?» — тихо начала она, но Андрей ее перебил, пытаясь спасти ситуацию.

«Это недоразумение! Мы просто... обсуждали одно дело с отцом Алисы!» — его голос прозвучал фальшиво и слишком громко.

Алиса лишь загадочно улыбнулась, бросив на Андрея взгляд, полный обещаний и тайны. «Конечно, "дело". Не буду вам мешать. Позвони мне, Андрюша, мы все обсудим». И она удалилась, оставив за собой тяжелое, гнетущее молчание.

Вечер был безнадежно испорчен. Попытки Андрея оправдаться звучали все более жалко и неубедительно. Марина смотрела на него, и в ее глазах читались боль, разочарование и первые ростки гнева.

Никита не вмешивался. Он лишь наблюдал, как рушится тщательно создаваемый Андреем фасад. Это было даже лучше, чем он планировал.

Перед самым уходом, когда Андрей, потупившись, надевал пальто, к нему снова подошел тот самый официант. На его подносе лежал одинокий конверт.

«Сэр, вы, кажется, обронили это у стойки», — сказал он, его голос был ледяным и абсолютно вежливым.

Андрей схватил конверт, судорожно ощупал его и побледнел еще больше. Он был пуст. В его глазах вспыхнул настоящий, животный ужас. Он понимал. Кто-то знает. Кто-то играет с ним.

Он посмотрел вокруг, его взгляд задержался на Никите. Тот сидел все в той же позе, в полумраке. Их взгляды встретились на долю секунды. И в этот миг Андрей, возможно, впервые увидел не добродушного брата своей невесты, а что-то иное. Не человека, а хищника, который наблюдал за ним из темноты с безмятежным, почти скучающим выражением.

Андрей резко отвернулся.

По дороге домой в машине царило молчание. Марина смотрела в окно, ее плечи были напряжены. Андрей молчал, сжимая руль так, что его кости побелели.

Никита сидел на заднем сиденье рядом с родителями. Он снова был просто сыном, просто братом. Но внутри он чувствовал холодное удовлетворение. Игра была в самом разгаре. И следующий ход будет за Мариной.