Секрет небес. Лития (гет)

(«Сладкая жертва»)

«Я уничтожила человечество».

Не та мысль, с которой хочется просыпаться по утрам. Все-таки «Как же хорошо, что сегодня суббота», «Мы едем в Диснейленд» или даже «Не стоило пить седьмую рюмку» куда лучше. Но не то, чтобы у Лэйн был выбор.

«Я уничтожила человечество».

Желудок скрутило спазмом, рот наполнился кислой слюной.

— Сэм, она блюет, сейчас задохнётся!

— Держи ведро, Дин.

Чьи-то руки перевернули ее на бок и убрали волосы с лица.

Лэйн выворачивало наизнанку, в то время как ее воспаленное сознание пыталось привести реальность к единому знаменателю.

Было… тепло? Во всяком случае, не смертельно холодно.

Голоса… Мужские. Незнакомые. Не принадлежащие ни членам отряда, ни Каину.

Каин… Сердце пропустило удар. Мертв.

— Сэм, она как будто выпила целый бар прошлой ночью.

— Если не остановится — получит обезвоживание. У нас нет воды и лекарств.

— Ничего, натопим снега, его тут полно, хоть жопой жуй.

Тот, кого называли Сэмом, вздохнул:

— И получи кишечную палочку в подарок.

— Если она уже не делится этим щедрым даром с ведром, — отозвался тот, кого называли Дин.

Шторм утихал. К губам Лэйн прикоснулась что-то металлическое и холодное.

— Попей, — прозвучало почти заботливо.

Она послушно сделала глоток и только тогда поняла, как сильно ее мучила жажда. Девушка прильнула к армейской фляге, быстро пытаясь напиться.

— Осторожнее, захлебнешься, — флягу от губ отняли. Вовремя.

Словно в ответ на предупреждение Лэйн закашлялась. Ее снова вырвало — но уже не желчью, а водой. Своих спасителей — или будущих мучителей? — новоявленная мессия не успела даже рассмотреть, потому что снова провалилась в сон.

* * *

Следующее пробуждение было уже более осознанным. Лэйн не спешила открывать глаза, чувствуя, что рядом есть кто-то еще. Имея в своем распоряжении минимум фактов, она стремилась как можно быстрее оценить ситуацию.

— Итак, мы в Роткове. Это в Сибири, — голос звучал приглушенно, но вполне различимо.

— Я уже жалею, что жаловался на песок в трусах, когда мы были в Майами. Этот снег… Я никогда не видел столько снега и так не мерз. Интересно, турагентство «Проказник» не поменяет нам путевку? Я напишу плохой отзыв, Гавриил!

— Дин, нам нужно думать, как выбираться. Это пока худшее из всех мест, куда нас заносило.

Лэйн затаила дыхание. Эти мужчины всерьез не знают, где они? И, кстати, где они? И кто? Во всяком случае, их разговор не похож на треп культистов, но пока еще рано делать выводы.

— Эх, Майами, прости, что не ценил. Во всем виновата красотка Ким, если бы она не выбрала уйти в закат со спасателем в красных плавках… И я скучаю по своей детке.

Голос говорившего как будто дрогнул.

«Стоит запомнить, видимо эта «детка» — его больное место».

— Дин, сосредоточься. Для нее тут неподходящий климат, — примиряюще отозвался его собеседник.

— Хочешь сказать, ты всегда сосредоточен? Помнишь, чокнутый архангел забросил нас в университете? Видимо, чтоб ты столкнулся с реальностью и отпустил уже свой Стэ-э-энфорд. Как звали малышку, с которой вы зажигали в библиотеке? Соня?

— Софи. И мы не зажигали в библиотеке! Я проводил исследование, а она мне помогала.

— Вас объединила любовь к чтению, но потом выяснилось, что она может читать одновременно несколько книг. Так поэтично. Всегда знал, что серые мышки в душе те еще шлюшки. Особенно, если они неосторожны с желаниями.

— Дин!

Лэйн тоже немного разозлилась. Кто знает, будет ли еще шанс что-то подслушать, а они сводят любой разговор к пустому трепу о бабах!

«Неужели нельзя обсуждать что-то более важное. Например, мою судьбу?».

Словно прочитав мысли Лэйн, Дин спросил посерьезневшим голосом:

— А что мы будем делать с этой крошкой?

— Давай у нее и спросим. Девушка?

Лэйн не отреагировала, лишь зажмурилась посильнее и всерьез задумалась — не начать ли имитировать храп?

— Эй, ты ведь давно проснулась. У спящих не бывает таких тревожных век, и они не задерживают дыхание, — Сэм звучал ободряюще.

Лэйн почувствовала себя глупо и. решившись, открыла глаза. Они быстро привыкли к царящему в комнате полумраку — тусклое солнце пасмурного дня не давало сильного света. Лэйн слегка приподнялась на локтях, чтобы лучше разглядеть окружающую обстановку и обнаружила себя на кровати, поставленной в центре некогда роскошной, а теперь разоренной комнаты. Поверх лохмотьев, в которые превратился ее мессианский наряд, девушка была заботливо укутана в одеяло. Это и зажженный в комнате камин позволяло не замерзнуть.

«Похоже на охотничий домик Бориса».

Вокруг ложа краской из баллончика прямо на дорогом паркете была нарисована пентаграмма.

«Все-таки культисты…»

Два парня в слишком легких для русской зимы куртках сидели в роскошных креслах несколько поодаль. За пределами пентаграммы.

Они настороженно наблюдали. От Лэйн не укрылась ни напряженная поза длинноволосого, будто готовящегося к прыжку, ни рука зеленоглазого, как бы ненароком лежащая на бедре.

«Они опасаются меня так же, как и я их, — подумала Лэйн с облегчением. — Они… люди. Непростые, но люди. Я не уничтожила всех».

Это придало сил.

Вылезать из-под одеяла она не спешила — щеголять истощенным телом в лохмотьях перед незнакомцами не хотелось. Впрочем, это же они притащили ее сюда, значит, все уже видели? Но, одно дело, когда она без сознания…

Парни тревожно следили за каждым ее движением. Напряжение нарастало.

— Кто ты? — подал голос… Дин. Какой нетерпеливый.

— А вы кто?

— Люди, — с безупречной логикой отозвался он. — А ты можешь сказать о себе то же самое?

Лэйн призадумалась и прислушалась к ощущениям.

Истерзанное тело ныло: болел живот, в левом виске как будто методично стучал молоток, надвигающаяся простуда уже давала о себе знать першением в горле и легким насморком. Все ощущалось так, как будто ей задали трепку, а потом выбросили на мороз. Ах, да, ведь так и было...

Способность чувствовать боль — это признак человека?

Или, может быть страх?

Потому что она очень боялась — за свою жизнь, за тех немногих близких, о судьбе которых неизвестно ничего, за будущее и за последствия того, что произошло. Что она сделала.

— Пожалуй, я человек, — с небольшим, но сомнением проговорила Лэйн, потирая шрам на руке. — Во всяком случае, я хочу пить, есть и не против принять душ. А еще переодеться.

— Если это демон, то какой-то очень приземленный, — сказал Сэм.

— Ну, да, без полета фантазии.

Прежнюю Лэйн — ту версию, что была до гибели Баала, до возвращения воспоминаний, до странного полета — такое мелочное замечание бы не смутило. Нынешней стало неприятно. Виду она, конечно, не подала.

— Ты можешь выйти из круга? — подозрительно спросил Сэм.

— Нет.

Простой ответ привел мужчин в замешательство. Рука Дина снова поползла к поясу, где — Лэйн не сомневалась — он прятал какое-то оружие.

— Я даже из-под одеяла не могу выбраться, — девушка поспешила прояснить ситуацию. — Мне нужна одежда.

Мужчины переглянулись. Лэйн показалось, что она стала свидетельницей безмолвного диалога. После некоторого замешательства Дин кивнул Сэму и вытащил нож, который передал компаньону, получив взамен револьвер. Который тут же направил в сторону девушки. Он ничего не сказал, но Лэйн кожей почувствовала: выстрелит и даже сомневаться не станет. Вооруженный ножом Сэм вышел из комнаты.

«Надеюсь, он пошел за одеждой, а не за ведром для моей крови».

Лэйн уже доводилось бывать под прицелом. В зависимости от момента это ее злило, бодрило, пугало и… будоражило. Сегодня смешило. Она — уставшая, голодная и, возможно, уничтожившая большую часть человечества, — сидит на кровати посреди упаднической роскоши и рискует получить пулю в лоб. Умереть так банально и легко.

«А может, закончить это все? Спровоцировать и пусть стреляет?»

Мысль была сладко-волнующей, непривычной. Прежняя Лэйн боролась за жизнь и адаптировалась к любым условиям. Нынешняя устала. Ей грустно думалось, что эта возня с незнакомцами затянется надолго. Сначала придётся доказывать, что она нормальная, потом что-то рассказывать, слушать их историю… От одних мыслей об этом становилось скучно. Кто они такие Лэйн смутно представляла — мародеры, которых в Ротков привело желание поживиться на руинах города. Везучие мародеры раз наткнулись на домик Бориса Романова. Тут определенно можно было найти что-то интересное.

Дин разглядывал девушку. Откровенно говоря, выглядела она ужасно — синяки, сбившиеся в колтуны волосы, мечущийся взгляд. Но если умыть и приодеть… Старший Винчестер моргнул, отпугивая наваждение. Ситуация откровенно не располагала к такого рода мыслям, но натура снова брала верх.

— Знаешь, что меня напрягает? — подал голос Дин, чтобы отвлечься. — Ты не боишься. Вернее, боишься, но куда меньше, чем обычный человек. Мы выяснили, ты не оборотень, не вампир, не ангел и не демон. Нет признаков одержимости, но что-то неправильное в тебе есть.

— Что-то неправильное есть в каждом, — Лэйн сильнее натянула одеяло и с вызовом посмотрела в глаза мужчины, — это и делает нас людьми.

Он хмыкнул, но револьвер не опустил.

— Ты дерзкая, мне нравится.

— Или безумная, — Лэйн осторожно пожала плечами.

— Или безумная, — не стал спорить он. — Я Джеймс.

— Ты Дин, а твой друг — Сэм. Я это подслушала, пока притворялась спящей.

— Что еще ты слышала?

— Что в Майами знойные цыпочки, но тебе не перепало. Это если вкратце. А когда ты был в Майами?

«Неужели цыпочки настолько знойные, что заслуживают обсуждения даже спустя годы?»

— С месяц назад. И мне перепало. У Ким очаровательная подружка.

Лэйн нахмурилась. Ей показалось, что она не поняла шутку, но по лицу собеседника поняла, что он не шутил. И вообще не придал своему ответу особого значения.

— И как там, в Майами?

— Солнечно, — Дин на секунду зажмурился. — И много песка. Мне кажется, я до сих пор его из трусов вытряхиваю.

— Нижнее белье нужно менять чаще, — машинально ответила Лэйн.

Паззл не складывался. Хотя… Сколько она была в отключке? Может, годы? И за это время все вернулось в норму, и вместо привычной апокалиптичной рутины пора устраиваться на работу и искать жилье?

«Нужно составить резюме. Криптограф-аналитик с уникальным опытом работы в условиях кризиса и пост-катастрофической реальности — звучит конкурентноспособно для текущей ситуации на рынке труда?»

— А половых партнерш реже, — отозвался с порога Сэм. — Как тебя зовут?

— Лэйн, — скрывать свое имя показалось глупым.

— Лови, Лэйн.

Она не поймала. На кровать приземлился тяжелый халат с золотой оторочкой. Лэйн рассмотрела вензель «Б. Р.» у кармашка.

«Нет, времени прошло немного. Даже запах одеколона не выветрился».

— У хозяина этого дома интересные вкусы, — поймав ее взгляд, пожал плечами Сэм. — Буржуазно-аристократические.

«Вы даже не представляете, насколько», — подумала Лэйн, вспоминая последнюю встречу с Борисом в реальности. Его лицо — прекрасное, наполовину оскверненное ядом отродий и странный отчаянный поцелуй с живым мертвецом.

«Что угодно, чтобы досадить Дмитрию».

— Ты его знаешь? — спросил проницательный Дин, наблюдая за ее реакцией.

Лэйн похолодела. За последние месяцы она привыкла к тому, что ее лицо застыло как бесстрастная маска. А теперь вместе с воспоминаниями вернулись и эмоции.

«Получив свободу, утратила контроль».

— Не близко, — спокойно ответила Лэйн. — Больше по слухам от местных.

— Интересно, от кого? Мы здесь три дня и ты пока единственная, кого мы встретили.

— Если не считать нескольких твоих приятелей. Им бы сделать что-то с кожей и ортопеда посетить, — добавил Дин. — Можешь что-то о них рассказать?

Избегая ответа, Лэйн попыталась закутаться в халат Бориса.

— Отвернитесь, пожалуйста. Мне… неловко.

Голос ее дрогнул.

Сэм вздохнул и отвернулся.

Дин ничего делать не стал.

— Крошка, я тащил тебя сюда, укладывал в постель и держал волосы, пока ты блевала. Ты думаешь, я чего-то не разглядел?

«Ах, так?»

Лэйн демонстративно потянулась, сбрасывая одеяло. Еле сдержалась, чтобы не застонать — далеко не томно-чувствительно, а от боли, пронзившей все тело из-за резкого движения.

Стараясь, чтоб это выглядело хоть немного соблазнительно, она встала на кровати на колени, натягивая на себя злосчастный халат. И, покачнувшись от нахлынувшей слабости, упала.

Дин отреагировал мгновенно.

Быстро подскочил к кровати и подхватил, спасая ее голову от соприкосновения с паркетным полом. Было почти трогательно, если бы Лэйн сразу не почувствовала, как под ребро ей уткнулось что-то холодное. Как револьверное дуло.

— Дернешься — убью, — сказал Дин, свободной рукой натягивая халат на ее плечи. — Никогда не видел, чтоб кто-то настолько эротично запутался в рукавах, — шепнул он ей. Лэйн невольно улыбнулась.

Одев девушку, Дин предусмотрительно вышел за пределы рисунка.

Криптограф поглубже запахнулась в огромный халат и окинула взглядом изображение на полу.

«Бедный Борис, вечно с его имуществом бесцеремонно обращаются. Всякие вандалы. Впрочем, зачем оно ему уже?».

— Сигил, отсылающий к печати царя Соломона, но все же с некоторыми дополнениями. Сами придумали?

— Все-таки демон, — тоскливо протянул Дин.

— Это разработка одного нашего друга, — ответил Сэм.

— Интересный подход, он сочетает египетские знаки с древнеиудейскими, — все же расшифровка «Книги Апокалипсиса» прошла не бесследно и Лэйн некстати решила прихвастнуть обретенными знаниями. — Для защиты, не для призыва. То есть, в жертву вы меня приносить не планируете?

— Мы? Тебя? В жертву? — Сэм удивился. — Нет, конечно.

— Хорошо, — Лэйн улыбнулась и, поднявшись с кровати, сделала пару робких шагов к краю пентаграммы. Ее все еще мутило, слабость давала о себе знать и снова упасть — пусть даже зная, что тебя подхватят — не хотелось. Застыв в шаге от линии, она уставилась на двух наблюдателей. Они ждали.

Захотелось потрепать им нервы еще немножко, но риск показался неоправданным.

Зажмурившись, Лэйн переступила черту.

Линии на секунду как будто замерцали, но никакой преграды девушка не ощутила. От мужчин это не скрылось и они насторожились.

«Если я задержусь с ними, то, наверное, привыкну ощущать себя на мушке всегда. У них замашки как у Дмитрия».

— Кто ты такая?

— Или что ты такое?

«Вежливость явно не конек этого Дина».

— Я — специалист из США, была в командировке в Роткове, когда все началось, — Лэйн начала рассказывать свою наспех придуманную легенду, но Дин ее перебил:

— Что началось?

— Как что? Апокалипсис.