Шёпот забытых башен (джен)

Слухи распространялись быстрее сов Пигвиджа. Уже через пару дней каждый ученик знал, что в замке творится странное. Картины бросали взгляды через плечо, как будто боялись повернуться лицом ко тьме. На уроках Защиты профессор Келбрин — высокий мужчина с серебристыми волосами — произносил слишком много фраз вроде:

«Если вы почувствуете, что вас зовут. Никогда. Не отвечайте».

И всё же ночью Гарри услышал зов.

Он проснулся от едва различимого шороха — словно по полу прошелся ветер. В воздухе висел запах сырой земли и чего-то незнакомого, металлического. В центре спальни стояла тень… и в ней угадывался силуэт человека.

— Поттер, — прошелестел голос, будто издалека. — Ты носитель света. Ты — ключ.

— Какой ещё ключ? — прошептал Гарри, хватаясь за палочку.

Фигура не шевельнулась.

— Когда стены забыли своё имя, когда магия спит, Хозяин возвращается. Его не остановить заклинаниями. Только тем, что было потеряно.

— Кто ты?! — спросил Гарри.

Тень не ответила. Она дрогнула, словно пламя свечи от вздоха, и растворилась, оставив лёгкое мерцание в воздухе.

На следующее утро Гарри отправился к Дамблдору. Но, подойдя к гаргулии, охраняющей вход в его кабинет, он увидел Гермиону — бледную, с дрожащими руками.

— Гарри… — она едва удерживала голос. — В библиотеке. В Запретном Разделе. Я нашла упоминание о Хозяине Тени.

Вдвоём они спрятались в пустой аудитории. Гермиона раскрыла тонкую, почти рассыпающуюся книгу.

— Это древний дух, старше магов и даже самого замка, — прошептала она. — Он привязан к Хогвартсу. Он появляется, когда магия замка нарушена. Когда кто-то… открывает то, что должно быть закрыто.

— И что могло его пробудить?

Гермиона медленно подняла глаза.

— Новый профессор. Келбрин. Он не тот, за кого себя выдаёт. В книге есть указание: носитель Серебристого Мотива способен пробудить Тень. А у него на шее — амулет в форме серой спирали.

Гарри вспомнил холодное чувство, которое испытывал на его уроках.

И в этот момент стены вокруг них тихо затрещали. Пергаменты на столе задрожали. Пол стал холодным.

Хогвартс слушал их.