Шёпот забытых башен (джен)

Хогвартс всегда умел быть странным по-особенному — уютно, по-домашнему, но этой осенью что-то изменилось.

Гарри впервые заметил это на третьей неделе сентября, когда в коридоре на пятом этаже выключились все факелы разом. Пожал плечами, вытянул вперёд руку, собираясь прошептать «Люмос», — и замер.

Из темноты на него смотрели глаза.

Не похожие на кошачьи, не похожие на человеческие — слишком глубокие, будто в них отражались далёкие звёзды. На мгновение ему показалось, что взгляд тянет его внутрь, в какое-то бездонное пространство, где шёпот множества голосов складывался в слова, которые он не мог понять… или не хотел.

Факелы вспыхнули сами собой, и глаза исчезли, будто их и не было. Но Гарри ещё долго стоял, прислушиваясь к собственному сердцу.

— Кто-нибудь ещё видел здесь что-то странное? — спросил он за ужином Рона и Гермиону.

— В Хогвартсе странное — это норма, — отмахнулся Рон, но тут же понизил голос. — Хотя... слизеринцы говорят, что в подземельях слышали стук. И не как у Пивза. Как будто кто-то внутри стен ходит.

Гермиона нахмурилась.

— Замок старый, мало ли... Но если это общее явление, нужно рассказать профессорам.

Однако профессора знали. Ночью, когда Гарри вышел в гостиную за учебником, он застал МакГонагалл, разговаривающую через камин с кем-то из Совета Хогвартса. Старшая ведьма выглядела необычайно встревоженной.

— …не может быть посланием. Он слишком нестабилен, — говорила она. — Если «Хозяин Тени» действительно проснулся, нужно немедленное вмешательство.

Гарри остолбенел. Хозяин Тени? Он никогда не слышал такого имени.

И в этот момент что-то тихо скользнуло по каменной стене рядом с камином — словно волна полумрака, почти неуловимая. МакГонагалл её не заметила, но Гарри почувствовал, как воздух стал холоднее.

Хогвартс будто пробуждался... или начинал вспоминать то, что ему было лучше забыть.

Слухи распространялись быстрее сов Пигвиджа. Уже через пару дней каждый ученик знал, что в замке творится странное. Картины бросали взгляды через плечо, как будто боялись повернуться лицом ко тьме. На уроках Защиты профессор Келбрин — высокий мужчина с серебристыми волосами — произносил слишком много фраз вроде:

«Если вы почувствуете, что вас зовут. Никогда. Не отвечайте».

И всё же ночью Гарри услышал зов.

Он проснулся от едва различимого шороха — словно по полу прошелся ветер. В воздухе висел запах сырой земли и чего-то незнакомого, металлического. В центре спальни стояла тень… и в ней угадывался силуэт человека.

— Поттер, — прошелестел голос, будто издалека. — Ты носитель света. Ты — ключ.

— Какой ещё ключ? — прошептал Гарри, хватаясь за палочку.

Фигура не шевельнулась.

— Когда стены забыли своё имя, когда магия спит, Хозяин возвращается. Его не остановить заклинаниями. Только тем, что было потеряно.

— Кто ты?! — спросил Гарри.

Тень не ответила. Она дрогнула, словно пламя свечи от вздоха, и растворилась, оставив лёгкое мерцание в воздухе.

На следующее утро Гарри отправился к Дамблдору. Но, подойдя к гаргулии, охраняющей вход в его кабинет, он увидел Гермиону — бледную, с дрожащими руками.

— Гарри… — она едва удерживала голос. — В библиотеке. В Запретном Разделе. Я нашла упоминание о Хозяине Тени.

Вдвоём они спрятались в пустой аудитории. Гермиона раскрыла тонкую, почти рассыпающуюся книгу.

— Это древний дух, старше магов и даже самого замка, — прошептала она. — Он привязан к Хогвартсу. Он появляется, когда магия замка нарушена. Когда кто-то… открывает то, что должно быть закрыто.

— И что могло его пробудить?

Гермиона медленно подняла глаза.

— Новый профессор. Келбрин. Он не тот, за кого себя выдаёт. В книге есть указание: носитель Серебристого Мотива способен пробудить Тень. А у него на шее — амулет в форме серой спирали.

Гарри вспомнил холодное чувство, которое испытывал на его уроках.

И в этот момент стены вокруг них тихо затрещали. Пергаменты на столе задрожали. Пол стал холодным.

Хогвартс слушал их.

Ночь опустилась на замок слишком быстро. Небо над башнями Хогвартса было будто затянуто плотной дымкой. Луна едва пробивалась сквозь неё, отбрасывая тусклый свет.

Гарри, Гермиона и Рон стояли у входа в Заброшенную Башню — место, куда Келбрин направлялся каждый вечер, как позже выяснила Гермиона, используя Чармы Наблюдения.

— Отлично, снова какое-то древнее зло, — пробурчал Рон. — А я думал, этот год будет спокойным.

Они вошли вовнутрь.

Темнота внутри была густой, живой. Она словно текла по стенам, обволакивая их. Казалось, что шаги утопают в тишине.

На вершине башни их ждал Келбрин.

Но он был уже другим. Его глаза сияли серебристым светом, волосы развивались, будто в невидимом ветре. Амулет на груди вращался, словно живой, излучая пульсирующее сияние.

— Поттер, — произнёс он не своим голосом. — Ты пришёл. Замок выбрал тебя. Ты — ключ к его памяти.

— Ты пробудил Хозяина Тени! — крикнула Гермиона. — Ты подвергаешь опасности всех нас!

— Я всего лишь дал замку шанс стать тем, чем он должен быть, — отозвался Келбрин. — Хогвартс — не школа. Он — живое существо. Могущественное. Забытое. И его тень возвращается.

Воздух задрожал. За спиной Келбрина появилась та самая фигура — теперь огромная, заполняющая собой пространство башни. Глаза, как холодные звёзды, смотрели на Гарри.

И тут Гарри понял.

Тень не была злом. Она была памятью.

— Ты хочешь, чтобы я помог? — тихо спросил он у неё.

Тень протянула руку — не физическую, но ощущаемую, как поражающий дрожью поток магии. Гарри шагнул вперёд, игнорируя крик Рона. Его палочка сама поднялась, свет в её кончике вспыхнул ослепительно.

— Лумен Веритас! — выкрикнул он.

Это не было заклинанием, которому его учили. Оно пришло само, будто кто-то шепнул ему его из глубины веков.

Свет ударил в амулет Келбрина. Серебристая спираль раскололась, и разряд мрака пронёсся по башне. Тень дрогнула, но не исчезла — наоборот, она стала мягче, светлее, почти прозрачной.

Келбрин упал на колени. Его глаза потускнели — он выглядел потрясённым и испуганным.

Тень повернулась к Гарри, наклонила голову… и растворилась в воздухе, оставив после себя тихий шёпот:

— Теперь Хогвартс будет помнить.

На следующее утро Дамблдор вызвал Гарри к себе.

— Ты сделал то, что не мог сделать никто другой, — сказал он. — Хогвартс действительно жив. И иногда ему нужно, чтобы его услышали.

Гарри кивнул, но где-то в глубине души понимал: тень не исчезла окончательно.

Она просто ждёт.

И однажды он снова услышит её шёпот.