Бей первым Гарри или... давать умейте сдачи (джен)

Знаете, когда я анализировал память доставшуюся мне от Гарри, то в моей голове всплыли ещё некоторые воспоминания. Кстати, ещё у меня появилась вот какая мысль. По идее, тот кто заполучил амнезию, должен был бы начать во все стороны тыкаться, как слепой котёнок. Со мной же этого не случилось потому, что мне, всё-таки, память Поттера подгрузилась. Вот только был при этом один маленький нюанс. Не был Гарри склонен к анализу. Нет, дураком-то он не был, конечно. Но вот анализ... не его это было, не его.

В таком случае возникал закономерный вопрос. А у меня-то это откуда? Так появилось предположение, что скорее всего, в своих предыдущих жизнях и я пожить успел достаточно, и покуролесить, и, наверняка, ошибок насовершать. Но, покажите мне того кто их не делал. Ну, и жизненного опыта поднабраться, конечно. Вот откуда оно, это умение, у меня и имеется.

Ещё я пришёл вот к какому выводу. Что... памяти о предыдущих жизнях, назовём их так, окончательно не уничтожены. Они только надёжно заблокированы. И снять эту блокировку я не смогу. Потому как ни знаний, ни умений сделать это у меня нет. Так что, вспомнить полностью свои жизни у меня так и не получится. Но, при этом, в нужный момент времени, когда ситуация будет складываться тем или иным образом, в памяти что-то да всплывёт. И поможет разрешить возникшую ситуацию. Пусть, может даже, и не всегда успешно.

Впрочем, желания такого, узнать о себе прежнем побольше, я почему-то, не испытывал. И если снова спросить, почему именно так, то ответ будет предыдущий.

Так вот, о воспоминаниях. Например, я вспомнил, что это за керамит такой. И что из него делали. Оказалось что из него изготавливали доспехи Астартес. А Астартес были космическими десантниками. Что заставило меня задуматься вот о чём. Ведь если десантники космические, то это же должно быть отдалённое будущее.

— Скорее всего, — подумалось мне тогда, — что мерить тут нужно не столетиями, а как бы и тысячелетиями не пришлось.

Ещё я сделал вывод, почему я вдруг назвал ту войну не Второй Мировой, а Великой Отечественной. Ведь логичнее было бы применить первое название. С точки зрения Поттера. Да и не знал Гарри того, второго названия. Но, почему-то она для меня была именно Великая Отечественная. Почему?

А дело всё было в том, что так её называли в одной стране, расположенной, примерно, на одной шестой части суши этого мира. И, судя по всему, я там когда-то родился и жил. Кстати, этот вывод, в последующем, подтвердился. Услышал я разговор двух учеников из Дурмстранга, одной из школ-участниц Турнира. И не только понял их, но также и поговорил. Используя в разговоре некоторые всплывшие в памяти идиомы. Разумеется, с местным акцентом, и с некоторым трудом. Потому что многих слов я просто не помнил. Они, эти слова всплывали в памяти в процессе разговора. Язык же, как вы наверное уже поняли, оказался русским.

Вспомнилось мне, также, одно специфическое слово, в то время когда я анализировал детство Поттера и отношение к нему родственничков. Было это ещё в больничном крыле. И я, даже, воскликнул я в этот момент, почему-то:

— Да как же я в долбанного обскура не превратился-то?!

А самое интересное, что когда я это выкрикнул, то чуть ли не холодным потом покрылся. Потому что страшно мне стало. Пришлось звать мадам Помфри и расспрашивать её, а чего это за хрень такая. Обскур. Объяснила она мне, что это не «что», а «кто». Только сначала Успокоительным напоила. И про условия их появления тоже рассказала. Так же она рассказала, что последним известным обскуром был Криденс Бэрбоун. А я, через некоторое время, понял почему Поттер к ним не присоединился.

Тут нужно было поблагодарить его родственничков. Ведь могли же они сказать Гарри, что если он сам задавит в себе свою ненормальность, то станет хорошим мальчиком. И тогда они будут его любить. Да Поттер бы ради этого в лепёшку расшибся. Вот тогда появление обскура было бы гарантировано. А, поскольку, они сами старались из Гарри «дурь выбить», то его магия непроизвольно сопротивлялась. Вот он им и не стал. Как-то так, наверное.

Ещё, через некоторое время, я убедился, что мир этот всё-таки не мой. Ну, родной, я имею в виду. И если в истории я особых отличий не заметил, то вот в географии некоторые отличия были. Например, полуостров Африканский Рог имел закруглённую форму. Или ещё один полуостров был был более вытянутым и изогнутым. Юкатан который. Но главным отличием, пожалуй было то, что Чукотка и Аляска соединялись перешейком. Потому что отстояли друг от друга всего на три километра. И между Керчью и Таманью пролива не было. Но, это так, к слову пришлось.

Ещё, через пару часов, ко мне всё-таки прорвалась Гермиона. С боем. И я, во время нашего разговора, решил, что кое-кто слишком зажился в этом мире. Точнее, лучше бы им было не рождаться, но если уж эту ошибку кто-то допустил, то сам бог велел мне её исправить. И звали их, этих... выкидышей самки больного соплохвоста, это если среди них, конечно, были самки, Уизли. Фред и Джордж. Ну или Дред и Фордж, как они себя назвали. Тут, кстати, подумалось мне, что по смыслу, их прозвища это вроде... кузницы ужасов получается.

— Ну, что ж, — подумалось мне, когда я Гермиону слушал, — ужас-то я вам выкую, пожалуй.

В общем, когда меня в участники определили, то она попробовала сказать что, мол, хрень это всё. В смысле, что я тут не при чём. Но, только Рончик, да и многие другие, уже «удила закусили». Вот и попросил он братцев её... угомонить. А те, в свою очередь, пригрозили ей, что если она не заткнётся, то для начала они сделают её своей шлюхой. Потом, когда она им надоест, дадут попользоваться Рончику, а потом начнут сдавать в аренду, за деньги. Сначала только Гриффиндору, а потом и остальной школе. Вот она и вынуждена была... «залечь на дно». И, к её большому сожалению, только сейчас додумалась, что мне письмо совой отправить можно было бы. Чтобы сообщить, что она мне верит, но вот обстоятельства...

Но, знаете, что я понял при этом. Или, даже нутром почувствовал, Что тот Гарри, мог бы и не поверить ей до конца. Присутствовали бы в нём сомнения. Или он бы считал, что близнецы могли пошутить. Пусть жёстко, но пошутить. Чёрт, да он даже Рончика готов был понять и простить. А ещё Гарри непременно обратился бы к Дамблдору, чтобы тот его заверил, что Уизли хорошая, светлая семья. Дамблдору, кстати, Гарри буквально в «рот заглядывал». Он директором их школы работал. В общем, не понравилось мне такое положение вещей. И в будущем я собрался его исправить. А сейчас я выслушал Гермиону и, заодно, решил уточнить текущее положение.

— Чёрт, Гермиона, прости, что я опять, пусть и косвенно стал причиной такого в отношении тебя. Но, скажи, пожалуйста, а сейчас-то что изменилось? Почему ты так рискуешь? — спросил я её, взяв за руку.

— А я способ противодействия им нашла, — пояснила девушка.

И рассказала, что обнаружила в библиотеке, в запретной секции, одно специфическое проклятие, как раз для таких вот случаев. Когда угроза изнасилования вполне реальной становится. И наложила его на себя. Причём, применять его могли только женщины, и только к себе. А действовало оно так же как проклятие от насильственного пролития крови единорога. Тут мы с ней вспомнили Квиррелла. То есть, расплата наступала неотвратимо. И магия в данном случае наказывала всех: исполнителей, заказчиков и даже посредников.

А ещё она рассказала, что к ней в последнее время начал «клеиться» Крам. А был он учеником Дурмстранга и ещё одним из участников Турнира. Вот только она не могла понять что ему от неё нужно. Так что пришлось звать мадам Помфри и уточнять у неё, а ещё упросить её оставить Гермиону на ночь. А то, тут начинал... лихо сюжет закручиваться.

Мадам Помри подумала, да и выдала нам свою версию насчёт Крама. Рассказала она, что есть один мерзопакостный ритуал временного отъёма к ведьмы части её силы и передачи магу. Тоже временно. Но Краму хватило бы, как раз на время проведения Турнира. И тут не имело значения, добровольно ведьма на это шла или нет. Причём, ритуал этот предусматривал лишение девственности.

— Вот ведь, — огорчилась Гермиона, но и обрадовалась одновременно.

Огорчилась от того, что Крам оказался таким мудаком. А обрадовалась потому что не поддалась на его увещевания:

— Хорошо что я на экскурсию к ним на корабль не пошла. Подумать пока только обещала. А то... сходила бы.

— Н-да, — её слова заставили меня ненадолго задуматься, после чего я выдал решение. — Ну, проблему с рыжими я, пожалуй к завтрашнему вечеру закрыть смогу. Если ничего не помешает, конечно. А вот с этим... халявщиком придётся повременить, наверное. Тут нужно Правила турнира полистать. Чёрт, где бы их достать-то? Разве что, к французам на поклон сходить.

Французами, или, если точнее, то француженками, потому что преобладали в их делегации представительницы женского пола, были учащиеся школы Шармбатон. Которая была ещё одной школой-участницей Турнира.

— А знаете, мистер Поттер, что я вам скажу? — заметила мадам Помфри. — Если вы закроете вопрос с Предателями, то я вас только поблагодарю. От всего сердца. Асклепий мне свидетель. Хоть это и не гуманно, но... выражаясь медицинскими терминами, лечить тут совершенно бесполезно. Только удалять. И ведь с каждым годом тормоза они всё больше и больше теряют. Верите, нет, но я бы сама эту рыжую семейку вырезала как воспалённый аппендикс. Если бы не двойная медицинская клятва и не покровительство Дамблдора.

— Но, — у Гермионы появились слёзы и, как мне кажется, начиналась истерика, — за что они так со мной?

А вот что делать в таких случаях я, похоже, и не знал. Но, к счастью мадам Помфри не растерялась. Она тут же влила в неё Успокоительное и посмотрела на меня. Выразительно. А я додумался только до того, что бы усесться, как-то перетащить Гермиону к себе на колени, обнять её и начать поглаживать, лепеча при этом что-то успокаивающее. Правильно ли я поступил, я не знаю, но судя по одобрительному взгляду мадам Помфри, так и нужно было.

А когда она успокоилась, то последовали объяснения.

— Понимаете, мисс Грэйнджер, — рассказывала медведьма, — магический мир, это отнюдь не страна каких-нибудь... розовых пони. Тут, как и у магглов, есть свои уголовники, террористы, извращенцы. Только нас гораздо меньше, наверное, в тысячи раз, вот и выпячиваются такие... отклонения от нормы гораздо сильнее и ярче. И в нашей школе тоже, порой случается... всякое. Например, вместе с вами, но, на Хаффлпафф поступила девочка. Салли-Энн Перкс. И где она теперь? А нету. И никто не знает куда она подевалась. Но, очень даже может быть, что тут не обошлось без рыжих экспериментаторов. Так что, мистер Поттер абсолютно прав. Удалять эту опухоль нужно. А то ведь, дадут потомство и... метастазы пойдут.

— Мадам, Помфри, а откуда вы знаете термины из маггловской медицины? — уточнила, вдруг, Гермиона.

И оказалось, что наша мадам только числится здесь медведьмой, или медсестрой, если по простому. А на самом деле она не только в магическом, но и маггловском мире врачом успела поработать. Вот поэтому-то она про двойную клятву и сказала. И педиатром поработала, и врачом общей практики. Да и ставка у неё здесь, в Хогрвртсе, была как у нормального колдомедика. И, кстати, платила ей не школа, а госпиталь Святого Мунго.

А ещё она добавила, что если бы не Дамблдор, то Уизли и близко к школе не подпустили бы. И, что большинство её пациентов являются, как раз таки, жертвами экспериментов двух рыжих отморозков. В общем, клеймо Предателей Крови, оно не просто так магией накладывается. И влияет оно прежде всего на мозги. Делая её обладателей жадными, хитрыми, завистливыми и беспринципными, в первую очередь.

Гермиона услышав это задумалась, а потом вздохнула, тяжело:

— Чёрт, как оказывается нелегко воспринимать такое как должное. Точнее, как жизненную необходимость. И, как бы мне не хотелось сказать вам что вы неправы, но... вынуждена признать вашу правоту.

А потом она повернулась ко мне и спросила.

— Э-э-э... Гарри, скажи пожалуйста, а как так получилось, что ты вдруг так спокойно начал рассуждать о таких вещах? Как будто бы ты в одночасье стал... эдаким взрослым, битым жизнью мужиком, который не боится принять подобное решение, да ещё и... ответственность на себя взять.

А у меня в голове вдруг фраза всплыла: «Бабу не проведёшь. Она сердцем видит». Вот и откуда она всплыла? ⁽¹⁾Ну, может и вспомниться, когда-нибудь. И что мне было ей ответить? Правду, наверное. Почти всю.

— Понимаешь, Гермиона, — объяснил я ей, — так получилось, что тот Гарри которого ты знала, почти умер. Ну, когда, после междусобойчика с драконихой, с метлы грохнулся. И, огромнейшее спасибо мадам Помфри, что он ожил. Но, немного другим Гарри. С прочищенными мозгами, что ли. А после этого он, в смысле я, начал делать одну не очень свойственную мне работу. Думать я начал.

Тут я посмотрел на Гермиону с улыбкой. Кстати, если вы думаете, что она слезла с моих коленей после того как успокоилась, то как бы не так. Так и сидела прижавшись ко мне. И смотрела на меня. Немного снизу вверх. И вопросительно, если прямо сейчас.

— Да, да, не удивляйся, — продолжил я объяснения. — Именно это я и стал делать. И... знаешь что я понял. Во-первых, что думать это штука очень полезная. А, во-вторых, что многие наши друзья и не друзья мне вовсе.

— А я? — спросила она.

— А что, ты? — ответил я ей. — Друг, конечно. И прямо сейчас у меня нет поводов считать по другому.

Кстати, если кое-что вспомнить, то именно Гермиона как-то заставила совершить Гарри поступок, за который его можно было уважать. Случилось это в прошлом году, когда его старая метла приказала «долго жить», а ему прислали новую. Но, отправитель был неизвестен. А метла была новейшей модели и дорогущая до ужаса. Тогда Гермиона предположила что метлу ему мог прислать Сириус Блэк. Тем более, что все в тот момент считали, что Блэк сбежал из тюрьмы чтобы его убить. Кстати, Сириус и оказался, по совместительству, тем самым крёстным, который двенадцать лет на нарах «чалился». А метлу, действительно, прислал именно он.

Впрочем, речь, сейчас, не совсем об этом. Тогда она тихо, без нервов, аргументировано сумела доказать Гарри, что пока, летать на этой метле небезопасно. И что сначала её нужно проверить. А Рончик, в очередной раз, повёл себя как задница.

— Да ты что, не понимаешь, что ли?! — чуть ли не криком он тогда на Гермиону кричал. — Ведь метла-то для квиддича, а квиддич это же... О-го-го! Кто же её проклинать-то будет?! Гарри, дашь полетать?

Не буду сейчас останавливаться на том, что это за квиддич такой и какое отношение к нему имел Поттер. Скажу только, что в тот раз Гарри нашёл в себе мужество противостоять Рончику и сказать ему «Нет». Так что, метла отправилась на проверку. Правда, акция, так сказать, одноразовой оказалась.

И ещё, если порассуждать, то я лично ситуацию так оценивал. Ну, почему Гермиона только сейчас решилась... выйти из тени. А вы представьте, когда, например, на глазах у одного друга арестовывают другого. Незаконно. А первого в это время самого уложили «мордой в землю» и дуло пистолета к затылку приставили. Может ли он что-то в этот момент предпринять? Да нихрена, как по мне. Вот, примерно так я это всё оценил.

Так что, решил я вписаться. Но, только за Гермиону. Пока, во всяком случае. А больше и кандидатов в... ну, кого бы мне защищать, помимо себя конечно, у меня не было. И продемонстрировать народу, что времена «терпилы» Поттера закончились. Кстати, вывод у меня появился вот какой. Что Дамблдору я зачем-то очень нужен и именно в качестве такого вот «терпилы». Правда, зачем я пока сказать не мог. Скорее всего это было связано с Волдемортом, который, как оказалось не до конца убился тогда. В доме у Поттеров. И данная ситуация мне что-то напоминала, но пока в памяти ничего такого не всплывало. Впрочем, бог с ним с Волди. Пока. Сейчас у меня на повестке дня близнецы были.

А для этого мы с Герминой отправились в туалет Плаксы Миртл. Ну, помнится, тогда, на их втором курсе Наследник Слизерина пообещал, что труп Джинни Уизли навеки останется в Тайной комнате. И, если ей тогда удалось с «крючка сорваться», то почему бы одну Уизли не заменить другими?

А в туалете располагался вход в эту самую Тайную комнату. И чтобы его открыть, нужно было использовать змеиный язык. Поттер-то им владел, но вот осталось ли это умение в моём распоряжении нужно было проверить. Оказалось, что парселтангом, я тоже владею.

А потом, Гермиона отвела меня на кухню. Стребовав предварительно обещание, что в Тайной комнате мы непременно побываем. Да мне и самому было интересно на змеюку посмотреть.

Дело же было так. На их втором курсе объявился в школе Наследник Слизерина. Который держал в страхе всю школу. И использовал для этого василиска. Магическую змею. Сейчас их разведением занимались лишь в парочке мест, в магической Индии. И, по идее, они должны обладать убивающим взглядом, помимо всего прочего. Но, не погиб тогда никто, хоть и пострадали несколько человек, включая Гермиону. В конце концов Наследник утащил туда Джинни Уизли, младшего ребёнка их многочисленного семейства, а Поттер сунулся её спасать. И, таки, спас.

Но, речь сейчас не об этом была. Просто после этого он, как бы, забыл про Тайную комнату. А ведь там же могло быть не только логово василиска. И, по хорошему, надо было бы обследовать то место. Вот только не случилось этого. Почему? Ну, я не знаю, а настоящий Поттер уже и не скажет.

А на кухне я познакомился с домовым эльфом по имени Добби. Который, тогда же, на их втором курсе, усиленно «спасал» Гарри Поттера, сэра. Которого Поттер как-то освободил от старых хозяев, а потом, тоже забыл о нём. Как и о Тайной комнате. Мне же, в первую очередь, вспомнилось как легко и непринуждённо колдовал домовик. И как он перемещался с места на место.

Ещё я узнал, что это за «ребята» такие. Домовики которые. Оказалось, что они симбионты, по своей природе. И, что им нужна заёмная магия. Либо от мага, либо от источника. К которым они «привязываются» особым образом. Тогда я уточнил, а как тут с Добби-то получается, если он считает себя свободным домовиком. А то с его освобождением было не всё мне ясно было. Оказалось, что не совсем-то он и свободный. У этого прошаренного типа, оказалась тогда уникальная возможность. Он сумел воспользоваться моментом и «перепривязать» самого себя. И, как вы думаете к кому? Разумеется к Гарри Поттеру, сэру.

Вот только опять же, не всё так просто оказалось. Выяснилось, что это «отвязать» домовика довольно легко. А вот «привязка» осуществляется в двухстороннем порядке. И чтобы её завершить нужно было ещё и участие Поттера. Но, рассказать ему об этом Добби их эльфийская «религия» не позволяла. Вот он и числился для окружающих как бы свободным.

В общем, пожурил я его за самодеятельность, а с привязкой пообещал подумать. И назначил ему испытательный срок. А то он умный сильно оказался. Нет, на службу-то я его возьму, конечно, но только сначала выясню все плюсы и минусы данной связи. А сейчас, после того как домовики нас сначала накормили, от всей их эльфийской души, мы, сытые и довольные отправились на занятия.

1) Вообщето, так говорит персонаж фильма «Место встречи изменить нельзя» по кличке Горбатый.

Вернуться к тексту