Наш маленький комнатный мир (гет)

Джей открыл дверь и жестом пригласил новую соседку внутрь. Та встала на пороге, неуверенно глядя в тусклый коридор. Шкаф-купе отбрасывал солнечные зайчики своей зеркальной дверцей, на полу у двери валялся чёрный зонт, из-за шкафа выглядывала сложенная гладильная доска.

— Стесняешься? — спросил лис, начиная трястись от напряжения. — Ладно, я войду первым! — Джей сложил багаж у шкафа-купе и простонал от боли в руках. — Чего ж ты с такими ужасными ручками ходишь? Ты себе так плечи сотрёшь!

— Привыкла, — промямлила Кэббедж, продолжая глядеть на темный паркет.

— Давай, может, чехол на ручки закажу, чтобы комфортно было? — Джей взглянул на лапы: после короткого переноса вещей ладони уже покрылись ребристыми линиями. — Не тот угол — и поведешься, а так хоть защита и комфорт будут.

Лис обернулся и увидел Кэббедж, вытянувшую ногу в чёрной туфельке в сантиметрах от паркета. Вздохнув от внутренней горечи, он включил свет.

— Чай будешь, Армстронг?

— А?

— Чай, спрашиваю, будешь?

— Ну… — Кэббедж опустила уши и задумалась. Она всё ещё боялась. — Ладно.

— Делай свой «маленький шаг, огромный прыжок» и иди на кухню. Дверь можешь оставить открытой, если боишься, прям на проветривание оставить.

И вот, маленький шаг свершился: нога в туфельке со стуком опустилась на паркет новой квартиры. Крольчиха с удивлением поглядела на соседа: он так печётся о её эмоциях, что аж просит оставить дверь открытой? Понятно, для чего: чтобы Кэббедж в любой момент могла уйти или убежать, не испытывая помех.

Разувшись, девушка вошла на небольшую кухоньку, где Джей уже заливал воду в чайник. В глубокой тарелке с горкой лежали пряники, от которых пахло мятой. Рядом лежала упаковка печенья с шоколадной глазурью.

— Ты, я вижу, подготовился?

— Ну да. Как узнал о новой волне заселения — так сразу всё заготовил. Правда, я не рассчитал, что ко мне заселят травоядного, так что… Надеюсь, ты любишь крабовые палочки. Слушай, а тебя реально Кэббедж зовут? Прямо-таки в честь капусты?

— Ну… Да.

— Дай-ка угадаю, — Джей сел за стол и закинул ногу на ногу. — Твои родители — работники аграрной сферы, консервативных взглядов, производство больше ориентировано на натуральное хозяйство, населённый пункт небольшой, по типу села или посёлка, да?

— Как… — Кэббедж была шокирована. — Я что, ещё и документы потеряла?!

— Эй, эй, спокойно! — лис разлил чай по кружкам. — У тебя из вещей выпали только косметичка и твой плюшевый друг.

— А как ты догадался?

— Я социолог. Мои знания в этой сфере, уроки истории, логика, и теперь скажи мне, насколько я попал в точку?

Берроуз села напротив и представила себе мишень для игры в дартс.

— В восьмёрку, — неловко усмехнулась девушка. — Посёлок городского типа. А остальное ты угадал.

— Догадался. Это эдакая дань традиции: фермеры часто называли своих детей в честь того, что они производят, мол, примета такая, урожай этой культуры будет лучше. Знал я одну чёрную кошку, Уит Андерсон. Уит, понимаешь? Ни малейшего намека на пшеницу! А у неё, оказывается, родители в хозяйстве работали.

— Любопытная история…

— Ты, я полагаю, не из Голдриджа?

— Нет… — Сердце Кэббедж ёкнуло, когда она вспомнила о словах коменданта про беженцев из этого города. — Я из Бэннон-Спрингс.

— Что ж, повезло тебе… — выдохнул Джей, укусив пряник. — Скажи, пожалуйста, ты голодная?

— Ну… — крольчиха немного помолчала, чтобы ощутить своё состояние. — Ну да. Проголодалась с дороги.

— Ты… Имитацию краба ешь?

Кэббедж помотала головой и прикрыла рот рукой. От одной только мысли о запахе рыбы или любой другой плоти у неё начинались рвотные позывы. Берроуз начала глубоко дышать, стараясь прогнать ненужные размышления.

— Молодец, Фокс, отлично позаботился о гостье, бл… — Джей быстро поставил перед Кэббедж вторую кружку, с водой. — Выпей, должно пройти.

Девушка послушалась и залпом выпила всю воду. Пищевод судорожно дрогнул, но позывы пропали.

— Прости, пожалуйста, я не подумал... Я могу предложить тебе салат. Огурец, болгарский перец, помидорки. Пойдёт?

— Да, — робко ответила крольчиха.

— Поможешь нарезать овощи, пожалуйста? Я помидоры и огурцы нарежу, а ты перец.

Кэббедж с опаской посмотрела на лиса, который доставал из холодильника овощи. Затем на ножи. Она не может. Она чувствует дискомфорт. Она боится. Когда Джей обернулся и увидел, как на её лбу вновь проступил пот, и снова вздохнул: то ли из жалости к ней, то ли из жалости к себе.

— Ладно, соседка, отдыхай, — пробормотал лис, складывая овощи в раковину. — Чай, печенье, пряники — бери, не стесняйся.

Кэббедж почувствовала себя неловко: Джей рассчитывал на её помощь, а она… Эх… Хотя… Напугал, нагрубил, пусть теперь и салат сделает!

«Нет, это неправильно,» — промелькнула мысль. И верно: тут оба были хороши, надо было помочь с салатом, чтобы как-то выйти на контакт… Чёрт, Берроуз, ну ты и!..

Обедали соседи молча. Джей был мрачнее тучи. Кэббедж не уступала лису по степени уныния. Салат пах нерафинированным подсолнечным маслом и чёрным перцем. На вкус просто обалденно, но крольчиха даже не осознавала этого, потому что в это время она пережёвывала свои страхи. Перед ней сидит лис. Охотно уплетает салат. Донёс её вещи, угостил сладостями, пытался завести разговор, позволил оставить дверь открытой. Но при этом всё это казалось каким-то неправильным. Это ловушка. Он заманивает её, внушает доверие, чтобы ночью подкрасться к ней и, раскрыв пасть…

Кэббедж судорожно вдохнула. Воздух не проходил, что-то мешало, застряло в горле. Она закашлялась, хватая ртом воздух и выпучив глаза от ужаса. Джей с испугом сорвался с места и, взяв девушку за предплечье, начал отчаянно хлопать крольчиху по спине. Спустя несколько мягких ударов она подалась вперёд, издала последний кашель и наконец-то ощутила свободу в дыхательных путях.

— С… Спасибо… — судорожно произнесла Кэббедж, выравнивая дыхание. И только потом она поняла, что Джей только что к ней притронулся. Опять… Осознание этого было сродни ведру ледяной воды, вылитой на голову. Девушку снова начало трясти, а предплечье, казалось, словно попало под раскалённый прут от прикосновения лиса. — Нет… Не трогай! — Кэббедж отдёрнула руку и чуть не упала со стула, глядя на Джея, будто на монстра. Но затем она переменилась во взгляде. Она испугалась не столько соседа, сколько своей реакции. — Джей… Прости…

— Не говори ничего, Берроуз, — огрызнулся лис, глядя в её глаза, полные слёз страха и первобытного желания бежать. Она же могла увидеть лишь помутнение в его взгляде, будто он и не смотрел на неё. — Давай просто отдохнём друг от друга. Делай, что хочешь, только не трогай меня.

И ушёл. Без агрессии, криков, ругани или хлопаний дверью. Просто ушёл в свою комнату и закрыл дверь. Тихо. С щелчком. Явно желая сделать то же самое со своим сердцем.