Непристойное предложение (гет)

Альбус мерил шагами свой кабинет. Он не спал вторые сутки. Помимо этого он еще и не ел, и не мог заниматься делами. Минерва прочно обосновалась в его мыслях. Такого с ним еще никогда не было, и ничего с этим поделать он не мог. Можно быть сколь угодно умным и мудрым, но когда при одной мысли о ком-то твое сердце начинает выдавать по двести ударов в минуту, поделать с этим уже ничего нельзя.

«Она же его не любит! Не любит! Жалеет, может быть, но не любит. Ей, умнице, просто не о чем говорить с этим идиотом! А он… она ему нужна только в качестве красивой игрушки. Похвалиться в Министерстве. Он не достоин её. Не достоин и все! Почему она этого не видит?!..»

Он злился. Он не находил себе места. Но на то он и был Дамблдором, чтобы его голова не переставала работать даже сейчас.

«Ты же гений, Альбус. Все так говорят. Ну, так придумай что-нибудь. Ты ведь на все сто уверен в том, что Фадж — мерзкий слизняк. Тебе надо только сделать так, чтобы она это поняла. Надо поставить Фаджа в такую ситуацию, чтобы он сам прокололся… Так, чего Фадж желает больше всего на свете?.. Власти… Да… А значит, ради того, чтобы получить хоть немножко этой самой власти, он пойдет на многое… на очень многое…»

— Хм, — Дамблдор остановился, опустился в кресло. По его лицу медленно расползалась довольная ухмылка.

«Так вот почему тебя называют гением, Альбус…»

— Вот мы и проверим твою любовь, Корнелиус… — он произнес это вслух, смакуя каждое слово. А потом откинулся на спинку кресла и почти сразу же уснул.

* * *

— Ну, так и что же привело новоиспеченного Кавалера ордена Мерлина в мой скромный кабинет? — деловито осведомился Фадж, перекладывая стопку бумаг с одного конца стола на другой.

— Дело, Корнелиус, дело. — Дамблдор сидел в кресле для посетителей, закинув ногу на ногу.

— Дело? — он немного удивился. — Ну, излагай суть вопроса… — вальяжно бросил Фадж.

— Я хочу сделать тебе предложение… — начал Дамблдор.

— Выгодное, я надеюсь? — усмехнулся Фадж.

— О, ну, разумеется… — Дамблдор одарил его приятной улыбкой.

— Я весь внимание.

— Я хочу провести ночь с твоей невестой, — медленно и спокойно проговорил Дамблдор.

— Что?! Да ты!.. Да как ты смеешь мне такое говорить! Ты!.. — взорвался Фадж.

— Корнелиус, Корнелиус, не кипятись, я ведь еще не закончил. — Дамблдор по-прежнему представлял собой образец спокойствия. — Я озвучил только первую часть предложения. Вторая же состоит в том, что…

— Я не желаю тебя больше слушать!

— …что за это я порекомендую тебя министру на должность его первого помощника, — невозмутимо продолжил Дамблдор.

— Что значит «порекомендую»?!

— А говорил, не желаешь слушать… «Порекомендую», в нашем с тобой случае, значит, «устрою», — пояснил Дамблдор и замолчал, наслаждаясь эффектом, который произвели эти слова на Фаджа.

А эффект они произвели знатный. Куда делись ярость, возмущение по поводу оскорбленной чести? Где же они? Неужто, уступили место живейшему интересу и удовольствию, отразившимся сейчас на лице Фаджа?

— Что, так понравилась? — опять эта морда сытого котяры.

— Понравилась, — согласно кивнул Дамблдор.

— Хе-хе… А мне какое до этого дело?

— А такое дело, что без протекции тебе до такой должности никогда не добраться. И я что-то не припомню, чтобы кто-то хотел тебе эту протекцию предоставить.

— М-да… А откуда мне знать, что ты меня не обманешь? Переспишь с моей невестой и поминай, как звали…

— Корнелиус, — протянул Дамблдор. Он сейчас отчаянно боролся с желанием набить морду этому самому Корнелиусу. «Так говорить о женщине, на которой собираешься жениться… Как о вещи… об игрушке… Подлец…». — Ты же не на базаре. Никто здесь не собирается тебя надуть и обчистить твои карманы. Мы с тобой серьезные люди, зачем же оскорблять друг друга подозрениями?

— Да жизнь сейчас такая… кругом обман…

— Зря беспокоишься. Я привык платить за удовольствия.

— И когда?..

— Ну, я думаю, сначала тебе понадобится обсудить это с мисс МакГонагалл…

— Не волнуйся об этом. Завтра вечером тебя устроит? — Фадж вел себя так, будто бы договаривается о чем-то совершенно обычном.

— Вполне.

— Завтра днем я пришлю сову.

— Хорошо. До встречи.

Дамблдор резко встал с кресла и вышел. Все было, как он и предполагал. Но до чего же сильно сейчас хотелось помыть руки.

* * *

Альбус,

Я все уладил. Она будет у тебя в 9 вечера. Развлекайся.

Корнелиус Фадж,

первый помощник министра магии

— Какой же ты все-таки слизняк, Корнелиус Фадж. «Первый помощник министра магии», хм, не можешь дождаться, да? — Дамблдор свернул письмо и положил в ящик стола. «Это мне еще пригодится…»

«А интересно, что ж ты ей сказал, что она согласилась прийти,м-м-м? Сомневаюсь, что правду… Правду ей расскажу я. И письмецо твое покажу, идиот. А если у нее после этого еще останутся какие-то сомнения, то вот это, — он повертел в руке маленький флакончик с прозрачной жидкостью, — окончательно убедит её в правдивости моих слов».

* * *

Дамблдор посмотрел на часы. «Без десяти девять… Что ж, момент истины близок…»

Он решил, что надо бы спуститься вниз и встретить гостью. Едва он миновал статую горгульи, как к нему подбежала кошка. Сначала он подумал, что это Миссис Норрис, кошка смотрителя Филча. Но, приглядевшись, он понял, что ошибся.

— О, мисс МакГонагалл, Вы не перестаете меня удивлять… У Вас прекрасная анимагическая форма, Вам очень подходит.

Кошка вбежала на лестницу и села на ступеньку. Лестница сделала несколько оборотов и остановилась. Дамблдор открыл дверь в кабинет и жестом пригласил кошку войти. Она прошла мимо него, а он прикрыл дверь. Когда мужчина повернулся, перед ним уже стояла не кошка, а Минерва МакГонагалл собственной персоной.

— Я очень рад Вас видеть, — он подошел и поцеловал ее руку.

— Я тоже.

— А позвольте поинтересоваться, как Вы нашли мой кабинет? — он все еще держал ее за руку.

— Я училась здесь, и я прекрасно ориентируюсь в замке.

— Да Вы что! А какой факультет?

— Гриффиндор,— не меняя интонации отвечала гостья.

— О, так мы с Вами закончили один и тот же факультет! Как мило.

— Да, мило.

Дамблдор напрягся. Что-то определенно было не так. Она вела себя очень странно. Какая-то неживая, заторможенная. Создавалось впечатление, что каждое слово дается ей с большим трудом. И одета странно — укутана в плащ. И глаза какие-то мутные…

— С Вами все в порядке? — взволнованно спросил он.

— Да, — опять односложный ответ, и глаза какие-то… ничего не выражающие.

— Вы не больны? — он коснулся ее лба ладонью. — Температуры, вроде, нет… Но Вы какая-то бледная…

— Я в порядке.

— Что Вам сказал Корнелиус? Зачем Вы здесь? — Дамблдор был не на шутку встревожен ее состоянием.

Она на мгновение задумалась, по крайней мере, ему так показалось, а потом она вдруг оказалась близко-близко, закинула руки ему за шею и поцеловала в губы. Он инстинктивно ответил на поцелуй, прижал её к себе, нежно провел рукой по её спине, и про себя отметил, что под шелковым плащом ничего нет. И тут в его голове что-то щелкнуло: «Она не может себя так вести! Просто не может! Она, отказавшаяся называть малознакомого человека по имени, не может через каких-то несколько дней добровольно явиться к этому же малознакомому человеку в плаще на голое тело и вот так вот бросаться на него с поцелуями».

Он мягко отстранил её от себя.

— Мисс МакГонагалл, нам надо поговорить.

Она как-то странно посмотрела на него. Её рука потянулась к завязкам плаща, и через секунду плащ уже был на полу. Как Дамблдор и предполагал, под плащом больше никакой одежды не было. Перешагнув через плащ, она снова приблизилась к Дамблдору.

— Да что с Вами такое?! — он поднял плащ с пола и укутал её. — Сядьте! — он силой усадил её на диван.

Его мысли прыгали, как зайцы при виде волка. «С ней явно что-то не так! Она не может себя так вести! Что с ней?… — он посмотрел на нее, — бледная, реакции заторможенные и глаза… глаза… Нет… неужели?..»

Дамблдор еще раз пристально на нее посмотрел. «Да, все сходится…».

Он достал палочку и прошептал: «Фините Инкантатем».

Минерва дернулась и будто бы вышла из транса. Её глаза снова стали ясными — мутная пленка исчезла. Она недоуменно заозиралась вокруг.

— Как Вы? — Дамблдор сел рядом с ней.

— Н-нормально…

— Узнаете меня?

Она кивнула.

— Да, Вы — Альбус Дамблдор.

— Как Вы здесь оказались, помните?

— Н-не совсем… все как в тумане…— она задумчиво потерла лоб. — Что со мной?

— На Вас наложили «Империо», проклятье подвластья… Вы понимаете, о чем я говорю?

— Да… Я не помню только последние пару часов…

— Значит, Вы в порядке… — облегченно вздохнул Дамблдор. — Кто это сделал, помните?

— Нет… Голова очень болит, не могу вспомнить…

— А вот я догадываюсь… — Дамблдор встал. — Подонок! — он со всей силы стукнул кулаком по столу.

Минерва вздрогнула.

— Я не понимаю, что происходит?

— Мисс МакГонагалл, я должен Вам кое-что рассказать. — Дамблдор снова сел рядом с ней. — Вы помните наш с Вами разговор во время танца?

Она кивнула. Он продолжил.

— Я Вам тогда сказал, что Фадж Вас не достоин. Вы не послушали меня. После этого я двое суток не находил себе места. Я не мог о Вас не думать…

— Мистер Дамблдор…

— Не перебивайте меня, пожалуйста. Так вот, я по-прежнему был уверен в том, что Фадж Вас не любит. Сейчас у меня вообще не осталось никаких сомнений по этому поводу.

— Я прошу Вас…

— Не перебивайте меня. Я решил проверить Фаджа. Я сделал ему такое предложение, которое всякий порядочный человек отверг бы, даже не дослушав до конца. Я сказал ему, что хочу провести ночь с его невестой, с Вами, мисс МакГонагалл.

— Что?! — ахнула Минерва. — Я надеюсь, я Вас неправильно поняла.

— Вы меня правильно поняли. Конечно, Вы думаете, что Корнелиус в гневе отверг мое предложение и выгнал меня? Да, сначала отверг. А потом он узнал, что я ему предлагаю взамен. А предложил я ему похлопотать за него перед министром магии, в общем, сделать его первым помощником министра.

— Дамблдор, что Вы несете?!

— Он согласился, мисс МакГонагалл, он согласился. Признаться, он даже меня удивил этим, хотя я всегда считал его редким ничтожеством. Он даже вызвался организовать нашу с Вами встречу. Сегодня, в 9 вечера. Но даже это еще не все. Такого я от него не ожидал. Я думал, он приведет Вас обманом, но нет, он решил действовать наверняка. Чтоб я точно получил, что хотел… Это он наложил на Вас «Империо»!

— Я Вам не верю! — её голос дрогнул.

— Прочтите вот это. — Он встал, достал из стола письмо и протянул ей.

Она дрожащими руками развернула его, пробежалась глазами.

— Это подлинник, мисс МакГонагалл, никакой магии…

— Я все равно не верю! — в ее глазах стояли слезы. — «Империо»… он не мог, он слабый колдун!

— Так и заклятье было не сильное. Именно поэтому с Вами все в порядке… Но я предполагал, что Вы именно так отреагируете, поэтому запасся вот этим, — он показал ей маленький пузырек с прозрачной жидкостью, — чтобы у Вас не осталось сомнений в правдивости моих слов. Проверьте, зелье настоящее, — он протянул ей пузырек, — а потом я его выпью и повторю Вам все, что только что рассказал.

— Сыворотка Правды?..

— Она самая, мисс МакГонагалл, она самая… Так я могу пить?

Её взгляд вдруг сделался стеклянным. Потом она судорожно вздохнула, из глаз потекли слезы.

— Н-не надо н-ничего пить. Я вспомнила, — тихо сказала она и скрыла лицо в ладонях.

Дамблдор сел рядом с ней. Минерва дрожала и судорожно всхлипывала. Она сейчас выглядела такой беззащитной, что Дамблдор не выдержал и осторожно обнял её за плечи.

— Ну-ну, милая моя, не надо… Не стоит он Ваших слез… Ни единой слезинки не стоит…

— К-какой к-кошмар… позор… Мне так стыдно…

Дамблдор понял, что она имеет в виду. «Вспомнила, все что произошло…»

— Ну, какой позор, что Вы. Ведь никто об этом не узнает… — он нежно провел рукой по её волосам.

— Альбус, м-мне стыдно перед В-Вами. Я вела себя, как последняя… как последняя… Вы теперь будете считать меня…

— Самой прекрасной женщиной на свете. Считал, и буду считать всегда. Минерва, — он решил, раз она назвала его по имени, то и ему можно, — Вам не может быть за это стыдно, это ведь были не Вы… И все, закроем эту тему.

— Да…

— Ну, что ж вы продолжаете плакать?..

— Продать меня, как какую-то вещь… А я думала, он любит меня… Жалела его… Я чуть не стала его женой…

— Но не стали ведь. И, должен признать, меня это обстоятельство приводит в восторг… Ну, перестаньте плакать, пожалуйста.

— Н-не могу-у… — всхлипнула она.

— Ладно, тогда я буду Вас вот так укачивать, как маленькую, пока Вы не успокоитесь… Хорошо?

— Хорошо… — она прижалась к нему и положила голову ему на грудь.

Дамблдор начал рассказывать ей какую-то смешную историю. Постепенно она перестала плакать, а затем и вовсе начала смеяться.

— Вот так вот. А знаете, что было дальше? — спросил Дамблдор.

Но она не ответила.

— Хм, уснула… — он поднялся, очень осторожно, чтобы не разбудить её. Принес подушку, подложил её под голову Минерве, потом принес одеяло, укрыл её и тихонько вышел в другую комнату.