Волчья роза (гет)

У Скорпиуса были очень аккуратные ногти. Нежного розового цвета с едва заметной белой каймой, гладкие, блестящие. Роза перевела взгляд на свои руки. Ногти были обломанными, в лучшем случае их можно было бы назвать неопрятными. Роза фыркнула и тряхнула головой, словно пытаясь таким способом отогнать глупые мысли. Чего еще можно было ожидать, если целыми днями бегать по лесу и практиковаться в стрельбе?

И вообще, почему она должна обращать внимание на такие мелочи? Подумаешь, ногти. Какое дело кому-то до ее ногтей?

Только вот при Скорпиусе она чувствовала себя так, будто находилась не в собственном доме, а, как минимум, на светском приеме. От него пахло шампунем с зеленым яблоком, его волосы были тщательно зачесаны назад, и ни один волосок не выбивался из прически, не смея нарушать безупречный образ.

Он пришел по прошествии нескольких дней после своего чудесного «спасения», одетый в идеально чистую рубашку и брюки с острыми, как бритва, стрелками. На нем были остроносые лакированные туфли, такие блестящие, что на них можно было бы устраивать соревнования по фигурному катанию. Он пришел в лес в туфлях! В начищенных туфлях с серебристыми пряжками!

Да и вел Скорпиус себя довольно странно, учитывая, что он был Розе... никем. Он бесцеремонно валялся на ее кровати, вертел в руках ее ножи, листал ее книги, гладил ее «кота».

Роза перевела взгляд на книзла. Тот, явно балдея, развалился рядом со Скорпиусом на красном пледе и лениво выпускал когти, будто бы делая массаж постели. Скорпиус говорил, что это он так танцует.

Розу же это бесило. То, как Тигр, от которого она так и не смогла добиться хоть какого-нибудь проявления хорошего к ней отношения, вел себя при Скорпиусе, раздражало ее, рождая в глубине души чувство зависти. Все же именно она нашла его, принесла домой, лечила, подкармливала, позволяла спать на постели. Но именно ради Скорпиуса книзл мчал через лес за Розой. Именно с ним он вел себя так, словно был совершенно обычным послушным котом. Он даже смиренно мурлыкал, когда Малфой чесал его за ухом. И это книзл! Животное, которое очень сложно приручить!

Роза снова перевела взгляд на Скорпиуса и недовольно скрестила руки на груди. Так они и сидели — молча, Малфой делал вид, что не замечает ее, а Роза злилась, поджав губы, и хмуро наблюдала за ним.

Ввалившись к ней в дом, Скорпиус первым делом заявил, что собирается сдавать ЖАБА по магловедению в конце седьмого курса и поэтому нуждается в дополнительной литературе. Выпалив это, он уже привычно расшнуровал свои туфли и начал чувствовать себя как дома.

Скорпиус лениво перевернул страницу «Биологии», которую выудил из стопки Розиных учебников минут двадцать назад, и потянулся к своей мантии — та лежала, аккуратно сложенная, на табурете возле кровати. Порывшись в кармане, он достал синий футляр и, немного повозившись с замком, извлек из него очки в тонкой оправе. Покрутив их в руках, словно проверяя чистоту стекол, он водрузил их себе на нос и снова уткнулся в учебник.

Это стало последней каплей. По какому праву он вел себя так, словно не сидел в чужом доме в самой чаще леса, так, словно Розы рядом не было?

Роза раздраженно хлопнула по столу рукой, заслужив книзла полный презрения и праведного гнева взгляд. Скорпиус же просто посмотрел на нее поверх очков. Так на Розу обычно смотрела директриса ее магловской школы, когда отчитывала за курение или систематические прогулы. Да еще и дядя Гарри, когда забирал Розу и Лили с концерта «Троллей», куда они пробрались без родительского на то согласия.

— Ну что такое? — Малфой лениво тянул гласные. — Чем ты опять недовольна?

От возмущения у нее перехватило дыхание. Наглый, самодовольный, дурацкий...

— Очки? Малфой, что, правда? — она уцепилась за чувство раздражения, как за спасительную ниточку. — С каких это пор ты носишь очки?

— Я их не ношу, — наставительно сказал Скорпиус. — Я их использую для чтения.

— Чтобы казаться умнее? — фыркнула Роза.

— Да куда уж больше, — улыбнулся Малфой своей привычной дьявольской ухмылкой. Роза скривилась как от зубной боли и подошла к нему, вырывая из рук книгу.

— Достал.

— Уизли, не будь такой злыдней, в самом деле, — протянул Скорпиус. — Я же читал! Ну, Уизли, будь умницей.

— Да подавись, — буркнула Роза и бросила книгу обратно на кровать, подавив в себе желание треснуть «Биологией» по его затылку. — Я ухожу.

Злобно поглядывая на Скорпиуса, она натянула поверх растянутой черной футболки с эмблемой квиддичной команды «Кенмарские коршуны» кофту с капюшоном и схватилась за рюкзак.

— Тигр! — позвала она нарочито громко, обращаясь к книзлу. — Пошли.

— Мря, — с сомнением в голосе выдал книзл и остался на месте. Скорпиус засмеялся и потрепал Тигра по голове.

— Хорошая животинка, — ласково сказал он книзлу. — Пусть Уизли сама по лесам бегает, а нам и тут хорошо, да?

— Ну и отлично, — буркнула Роза и, надев на плечи рюкзак, вышла во двор, не забыв напоследок громко хлопнуть дверью.

Пройдя метров десять, Роза остановилась. Она вдруг поняла, что выгонять из дома нужно было Скорпиуса, а не самой уходить, но исправлять ошибку было бы глупо. Она и так вела себя в последние несколько дней, как самая настоящая истеричка.

От поведения Скорпиуса, который свалился как снег на голову, ей дико хотелось разреветься. Совсем как в детстве, когда Хьюго, мило картавя и пуская на воротничок слюну, отвоевывал внимание родителей. Или когда кто-то из младших кузин с ревом выпрашивал какую-нибудь Розину вещь. Роза была умной девочкой и понимала, что обижаться абсурдно, но не могла ничего с собой поделать. Так было и на первом курсе, когда он, улыбаясь, говорил про нее разные гадости. Роза тоже была острой на язык и на недостаток воображения никогда не жаловалась, но со Скорпиусом это не проходило. Когда она видела его физиономию, в голову не лезло решительно ничего из того, что она могла бы ответить ему, а если и было что-то, то низкосортное и не всегда остроумное.

Он странно действовал на нее, иногда доводя до белого каления, иногда вызывая лишь чувство усталости, когда руки просто опускались и не хотелось совсем ничего.

Роза засунула руки в карманы и пошла вперед. Хочет сидеть в ее доме, пускай сидит до посинения, хочет отобрать у нее единственного друга — пускай. Она не станет реветь по пустякам. Особенно по такому пустяку, как Скорпиус Гиперион Малфой.

Роза оглянулась и, убедившись, что отошла достаточно далеко, вдохнула полную грудь воздуха, чтобы окончательно успокоиться.

День был довольно холодным для лета, но ясным. Лучи солнца с трудом пробивались сквозь густые верхушки деревьев, окрашивая всё в изумрудные цвета.

Она вдруг вспомнила зиму, когда лес был завален снегом. С непривычки она чуть не замерзла насмерть. Роза до сих пор помнила то ощущение скованности, когда кости, казалось, готовы были взорваться на сотни осколков, а ноги становились ватными. Но она научилась мириться со стихией, научилась жить в одиночестве, охотиться, стрелять! Роза улыбнулась. После таких мыслей проблема Скорпиуса Гипериона Малфоя казалась сильно преувеличенной.

Этому холеному тепличному мальчику скоро надоест его игра, и он уедет в свой дурацкий Хогвартс, забыв о ней. А у Розы будет ее первая свободная осень, влажный зеленый мох под босыми ногами. И лес будет гудеть от дождя, пестрый от желтых и красных вкраплений листвы. Вечерние туманы над топью станут гуще, а дни короче.

Роза провела рукой по гладкой серой коре бука. Осенью она останется в лесу совсем одна, если только родителям не надоест терпеть ее выходку, и они не подошлют к ней дядю Гарри, которому по долгу службы всегда особенно хорошо удавался «Обливиэйт».

Вдруг что-то коснулось ее ног, и Роза вздрогнула.

— Мря-Мря, — промырчал книзл и еще раз потерся об ее ногу, обвивая хвостом. — Мря.

— Что, стыдно стало? — проворчала Роза, мгновенно прощая его. — Да?

Книзл недовольно чихнул и снова боднул ее ногу мохнатой головой. Роза опустилась на корточки и погладила его, взъершив шерсть на загривке. Тигр довольно зажмурился и выгнул спину, подставляясь под ласку.

— Продажная ты душа, Тигрик, — пожурила его Роза. — Ты что, оставил Малфоя одного хозяйничать у нас дома? А если он стырит что-нибудь?

— Хорошего же ты обо мне мнения, Уизли, — фыркнул Скорпиус, осторожно перешагивая через бревно. — Хотя, на самом деле, я и сам карманы проверил, когда в прошлый раз вернулся домой от тебя.

Роза недоверчиво подняла на него взгляд. Малфой стоял с самым невозмутимым видом, засунув руки в карманы своих брюк. Роза с удовлетворением отметила, что они уже не выглядят такими идеальными и отглаженными, наверное, он полез за книзлом через кустарник, вместо того, чтобы обойти. Роза усмехнулась, мысленно поблагодарив Тигра за содействие в мести.

— Ты чего молчишь? — спросил он, переминаясь с ноги на ногу. Тигр, сверкнув желтыми глазами, шмыгнул в кусты, вильнув напоследок длинным хвостом.

— Жду, пока ты свалишь, — честно сказала Роза.

— Почему я должен куда-то уходить? — удивился Малфой. — Я не хочу.

— Железный аргумент, — кивнула Роза. — Мне всегда нравилась твоя логика.

— Я всегда подозревал, что тебе она нравится, — ответил Скорпиус и откинул со лба челку. — Своей у тебя нет, вот ты и обращаешь внимание на чужую.

Роза закатила глаза и отвернулась от него, вытаскивая из кармана нож. Хотелось швырнуть его прямо в Малфоя, заставив его испуганно отскочить в сторону, но вместо этого она старательно прицелилась и метнула его в дерево.

— Опять ты нервничаешь, — тон Скорпиуса смягчился. — Почему?

Роза повела плечом и подошла к дереву, чтобы вытащить ушедший в древесину почти на половину лезвия нож.

— Уизли, да что с тобой такое? Что я тебе сделал? — снова попытался Скорпиус. — Почему ты так хочешь, чтобы я ушел?

Роза молчала, прицеливаясь для нового броска.

— Ну, знаешь, Уизли, это и для тебя ненормально. Я подумал, что тебе не помешает человеческое общество, даже портключ сделал, а это, между прочим, нарушение закона.

— Подумать только, — фыркнула Роза. — Какая жертвенность...

— Да что я сделал-то такого, Роза? — от возмущения Скорпиус даже не заметил, как назвал ее по имени. — Я же к тебе со всей душой, а ты...

— Со всей душой? — переспросила Роза. — Ну да, вваливаешься ко мне в дом, переманиваешь моего кота, обливаешь грязью... А это всё от доброты душевной, как же я сразу не поняла.

— Кота? Так ты из-за Тигра своего так злишься? — удивился Скорпиус. — Да что плохого в том, что я ему понравился? Детский сад какой-то, Уизли, — протянул он. — И знаешь, что я тебе скажу? От одиночества это у тебя. Крыша едет.

— Пф, — Роза принялась подкатывать рукава своей кофты.

— Да-да, Уизли, так и есть. Не знаю, сколько ты тут сама прожила, но судя по твоему внешнему виду — довольно давно. У тебя, наверное, и воображаемый друг есть.

— Ага, я назвала его Скорпиусом, и каждый день использую его как мишень для стрел.

— Нет, — мотнул головой Малфой. — Скорее, ты в него влюблена. И он активно превращает твою комнату в свинарник, а ты используешь его в качества основного козыря в игре "забей на ближнего своего". И вся радость вашей взаимной любви в том, что ты находишься в зоне комфорта, которая не позволяет подпустить к себе кого-то еще. И это плохо, Уизли. Это уже повод обратиться в Мунго.

— Что за бред ты несешь, Малфой? — устало спросила Роза и села на бревно.

— Не знаю, — пожал плечами Скорпиус. — Но говорят, если с сумасшедшим пообщаешься, сам немного неадекватным будешь.

Роза вздохнула.

— Ну вот, Уизли, — Скорпиус сел рядом. — То, о чем я говорю. Обычно я вежливее.

Роза скосила на него глаза.

— Нет, правда. Обычно я не говорю столько всего лишнего. Это все ты на меня так влияешь.

— Хочешь сказать, что я делаю из тебя хама? — усмехнулась Роза.

— Ну да, — кивнул Скорпиус. — Ну, то есть, нет. Не знаю. Может быть.

— Тяжелый случай.

— Клинический, я бы сказал. Да и еще и передается эта зараза воздушно-капельным путем, — вздохнул Малфой.

— Да? — притворно удивилась Роза.

— Ну да, а ты — первоисточник.

— Ты дурак, Малфой, — вздохнула Роза и поднялась на ноги. — А я пошла.

— Нет, Роза, подожди, — Скорпиус схватил ее за руку. — Как-то нехорошо получается.

— Что получается? — устало переспросила Роза, освобождая ладонь из его цепких холодных пальцев.

— Всё, — Скорпиус неопределенно пожал плечами. — Мы не с того начали.

— Мы ничего не начинали, — отрезала Роза. — Не выдавай желаемое за действительное.

— Тем более, — кивнул Скорпиус. — Может, в этом и причина. А надо начать.

— Кому это нужно?

— Тебе. И мне, — уверено ответил Скорпиус. — Необходимо просто.

— И что ты предлагаешь? — Роза подняла с земли свой рюкзак и закинула его на плечо.

Скорпиус искренне улыбнулся и протянул ей ладонь.

— Что это ты делаешь? — удивилась Роза.

— Привет, я Скорпиус Гиперион Малфой, — торжественно сказал Скорпиус.

— Ты, правда, думаешь, что это что-то исправит? — хмыкнула Роза, не спеша пожимать предложенную руку.

— Ну же, Уизли, не порть момент, — прошипел сквозь зубы Малфой, не переставая улыбаться. — Пожми руку.

— Не пожму, — возмутилась Роза.

— Пожми руку, — с нажимом повторил Скорпиус. Дурацкая приветственная улыбка, которую он изобразил на своем лице, стала больше напоминать болезненный оскал.

— Нет, — упрямо повторила Роза.

— А я говорю, пожми, — прошипел Скорпиус. — Быстро.

Поняв, что от Розы ничего не добьешься, Скорпиус сам схватил ее за руку и торжественно потряс, изображая рукопожатие.

— А я Роза Уизли, — протянул Скорпиус тонким голосом, когда понял, что от Розы этих слов не добьешься. — Очень приятно.

— Полегчало? — спросила Роза, когда Малфой выпустил ее ладонь.

— Да какое там, чуть челюсть не свело, — пожаловался Скорпиус. — Могла бы и сама все сделать.

— Ты и сам неплохо справился, — пожала плечами Роза. — Ну, ладно, Малфой, возвращайся к себе. У меня еще действительно много дел.

Она накинула на голову капюшон, пряча под ним волосы, и прикрепила к поясу нож.

— Правда, Малфой, не стоит тебе тут быть одному. Возвращайся домой.

Его голос нагнал ее, когда она уже почти скрылась за деревьями.

— Я еще как-нибудь загляну, Роза!

Солнце утопало за горизонтом, окрашивая лес в свои цвета. Роза сидела на крыльце своего дома, слушая последние трели птиц, смотрела в темную глубь леса. Туман с топи полз по земле, окутывая кустарники, поглощая траву. Когда пение птиц смолкло, Роза взяла нож и обошла хижину, очерчивая острием границу на земле. Она делала это старательно, вырывая мешающую траву и расчищая линию от мелких камней. Закончив, она еще раз обошла дом и, убедившись в непрерывности линии, вернулась на крыльцо.

Между деревьев стали вспыхивать крошечные зеленовато-золотые огоньки, которые, если присмотреться, окружали ее хижину плотным кольцом.

— Тигр, — негромко позвала Роза, не отводя взгляда от огоньков. — Домой.

Из темноты тут же выпрыгнул книзл и сел у ее ног, щуря желтые глаза. Огоньки замерцали, приближаясь. Послышались звуки потусторонней мелодии, которая, становясь громче, вызывала неприятный холодок по спине.

— Вот вам! — крикнула Роза, показывая огням средний палец. — Меня вашей песней не возьмешь!

Завывание становилось все громче и Роза, подхватив Тигра на руки, зашла в дом и крепко заперла двери на массивный засов.

Скорпиус Малфой мог думать, что жизнь в лесу — это прихоть, что-то вроде курорта для любителей экстрима и всяких жуков, падающих за шиворот. На самом деле это было тем еще испытанием.

Когда Роза только поселилась здесь, она и понятия не имела, с чем связывается. Лес был магловским, хоть в такую глушь редко кто заходил, разве что туристы, сбившиеся с тропы. Всего несколько видов волшебных животных, обитающих здесь, были средней степени опасности. Но совсем иначе дело обстояло с топью.

Болотные фонарники, жившие там, временами были довольно активны. Удержать их на расстоянии можно было лишь с помощью круга на земле, да еще и пламенем, в котором те сгорали, словно инферналы.

Первое время Розе тяжело было сопротивляться звукам их пения, которое действовало на нее так же, как и на Скорпиуса. Ночами ей приходилось привязывать себя к кровати, но со временем она свыклась.

— Инсендио, — сказала Роза, направляя волшебную палочку на камин, и угли в нём вспыхнули, разгораясь. Это было единственное заклинание, которым она владела в совершенстве, и единственное, которое она признавала полезным. Без него она замерзла бы зимой, без него она бы погибла, не устояв перед натиском болотных духов.

Книзл, потягиваясь, занял свое привычное место у дверей. В его широко открытых глазах плясали отблески пламени, а кончик хвоста чуть дергался из стороны в сторону, будто показывая, что он не спит и на посту.

Усевшись на кровать, Роза накинула на плечи плед, взяла книгу, которую Скорпиус оставил открытой и, устроившись поудобнее, погрузилась в чтение.

На улице завывали фонарники, не сумевшие преодолеть черту, их вой смешивался с шумом ветра и треском углей в камине. Глаза Тигра слипались, в окна со стуком ударялись ночные жуки, где-то вдалеке выли волки, а Роза Уизли счастливо улыбалась, потому что красный плед на ее плечах пах мятой и зелёным яблоком.