Чудес не бывает (гет)

Цирк встретил Северуса обилием красок, множеством звуков, смехом и перешептываниями. Повсюду, даже чуть ли не на самом барьере арены, сидели люди. Кто-то по одиночке, кто-то с избранником или избранницей, а кто-то с семьей и целой кучей родственников. Некоторые сидели спокойно, то и дело оглядывая шатер, кто-то подпрыгивал на месте от нетерпения.

Заметив дюжего мужчину в черной майке и большой желтой надписью «SECURITY», волшебник уверено протолкался к нему сквозь толпу.

— Мне нужна мисс Эстер, она ожидает меня, — Мастер Зелий протянул магглу визитку, которая выглядела так, словно и не побывала в луже.

Детина покосился на протянутый клочок картона, потом на Северуса, недобро сощурился, изучая мужчину в черной мантии, и кивнул:

— Ждите здесь, пройдете за кулисы позже. У Лил сейчас выступление. Так что насладитесь шоу.

Волшебник недовольно скривил губы, но, решив, что с него не убудет, если немного подождать, остался, встал рядом с охранником и повернул голову к импровизированной сцене.

Внезапно в шатер проникла тьма. На несколько мгновений ничего нельзя было разглядеть, собравшиеся зрители враз умолкли. Наконец, тонкий луч осветил арену, на которой с важным видом стоял подтянутый молодой человек во фраке, с дружелюбной улыбкой и серебряным моноклем

— Добро пожаловать, почтенная публика, в цирк Дориана! — торжественно провозгласил он, улыбаясь. — Сегодня первый день нашего выступления! Артисты волнуются не меньше вашего, дамы и господа, так будьте же снисходительны! Итак, позвольте представить вам! Мастер иллюзий и обмана, королева исчезновений, телепат, повелительница карт и платков! Несравненная Лилианна Эстер! Встречайте!

Раздался гром аплодисментов, свист, приветственные крики. Под этот шум, слегка приглушив свет, ассистенты вынесли хворост, помост с тремя ступенями, построенный таким образом, что под навесом мог пролезть даже взрослый мужчина, ставя все под таким углом, чтобы зрители могли увидеть все до мельчайших подробностей. На возвышении установили столб. Свет усилился и на помост ступил мужчина, лицо которого скрывала маска. В одной руке он сжимал цистерну с бензином, в другой — большие спички и крепкие веревки.

— В старые времена, — прозвенел в полнейшей тишине женский голос, — тех, кто не был похож на других, боялись и ненавидели. Если бы я родилась в Средневековье...

Из темноты раздались шаги, и в освещенный круг арены вступила девушка, в простой прямой рубашке, которую можно было увидеть на старинных портретах в Хогвартсе, времен 14-го века. Волосы девушки были цвета каштана, волнистые, свободно ниспадающие на плечи, глаза — цвета асфальта. Босая, с легкой, загадочной полуулыбкой на губах, с круглым личиком и пухлыми, четко очерченными губами, она в полной мере могла соперничать с настоящими волшебницами: облик ее заставлял невольно вспоминать прошлое, вспоминать о магии и запретных таинствах. Действительно, если бы он родилась в Средние века...

— ... легко бы сошла за ведьму, — Лилианна поравнялась с мужчиной, — с моими-то умениями. А что полагается за колдовство? Сожжение!

Мужчина схватил девушку, прижал к столбу и, крепко повязав руки веревкой, принялся опутывать ее тело. Убедившись сам и показав всю крепость пут публике, человек в маске принялся неспешно обкладывать столб со всех сторон хворостом. Лилианна громко вздохнула, закрыла глаза, словно пытаясь справиться с волнением. Запахло бензином.

Северус сморщился от резкого запаха, с любопытством, не отрываясь, следя за происходящим на помосте. Охранник рядом усмехнулся, преграждая путь очередному поклоннику, пытавшемуся сунуться за кулисы.

Тем временем мужчина зажег спичку, продемонстрировал ее публике и бросил прямо в хворост, щедро политый бензином. Огонь вспыхнул, затрещал, зашумел и с жадностью принялся ласкать сухие ветки.

Лилианна вскрикнула, дернулась, пытаясь освободиться: веревки надежно приковали ее к столбу. Огонь все увеличивался, зрители шептались, кто-то даже закричал, нервно кусали губы и ерзали. Профессор и сам затаил дыхание, чувствуя, что его сердце сжалось от непонятного волнения.

Лилианна протяжно завыла, с плачем умоляя потушить пламя. Ее тело полностью скрывал огонь и едкий дым, но на ее лице отражались дикие муки, она была вся в слезах, и зельевар ни на миг не усомнился, что она испытывает дикую боль.

Он хотел было рвануться на сцену, но его опередил мужчина в маске, направив на горящую девушку струю пены из огнетушителя, снятого с ближайшей опорной балки.

В шатре повисла тишина. Все замерли, стараясь не дышать, ожидая, когда дым рассеется. К ступеням заспешили медики, готовя носилки и странные аппараты, напоминающие утюги.

Дым исчез, многие зрители привстали со своих мест, а нервные затормозили у выхода, осознавая, что их одолело их же любопытство.

Столб был пуст.

Некоторое время публика молчала, осознавая, что девушки там нет. Раздался одинокий хлопок, потом еще, и еще, и вскоре весь импровизированный зал аплодировал, поднимаясь со своих мест. Аплодировал даже Северус, шокированный и удивленный не сколько чудным исчезновением Лилианны, сколько изобретательностью магглов.