История-которая-случилась (джен)

Я забыла, как гулко в этом коридоре. Макгонагалл так стиснула меня сейчас, словно их уже нашли. Холодными. Стотысяч дементоров, куда унесло этих пятерых? Найду, сама поотрываю уши и пришью к заднице. Кого-то одного.

О чем я думаю? Но пропади только Альбус и младший Малфой, решила бы — прячутся. Просто где-то прячутся от родительской встряски. Но Рози! Роза, истинная дочь Гермионы, могла оставить школу только, если им всем грозила опасность. Но какая?

«Прошу пароль!»

Никогда не думала, что Полная Дама такая полная. В детстве мне она казалась прекрасной. Красивой, как никто из нас.

«Пароль, детка! Или я так и буду таращиться на тебя».

Пароль? Ах да... Пароль! Откуда я знаю! Спасибо. Я даже не посмотрела, кто назвал его за меня. Пропустили и ладно. Скорее. Просто зайти туда. Вот и Джеймс.

Таким я видела его лишь однажды. Альбус тогда подхватил где-то какую-то немагическую корь. Возможно потому, что Джеймс вечно таскал его на поиски предметов для деда Уизли. Альбус тогда буквально сгорал от внутреннего жара. Жар уничтожал естественный контроль, вокруг него летало и искрилось всё.

Помню, как Гарри тогда накричал на Сепсиса. Этот чудной лекарь вознамерился исследовать на моем ребенке воздействие человеческих хворей на организмы волшебников... Джеймс из каких-то слов в том споре решил, что Альбус теперь навсегда останется сквибом.

Лили крохотная, Гарри часами держит Альбуса на руках, а Джеймс... Джеймс словно прилип к стене рядом с комнатой. Скукожился. Прямо, как сейчас. Где мой смелый, веселый мальчик?! Вечный проказник и забияка. Это же маленький старичок. Мне кажется, если бы не Лили за его спиной, он бы уже плакал. Плохо дело. Даже не из-за Джеймса.

Лили! Правильно, моя маленькая! Когда страшно, лучше собраться. Замереть, как можно меньше двигаться. Тогда никто не заметит, как тебя выжигает изнутри адово пламя. Если бы не костяшки твоих пальчиков, даже я бы поверила, что ты спокойна.

— Дети.

Присутствие матери растопило последний защитный барьер, Джеймса буквально выбросило из кресла навстречу.

— Не плачь. Джеймс Сириус Поттер! Просто посмотри на меня. Олененок! Мне нужна твоя помощь. Милый, не надо. Не надо!

Девочка жалась к матери, но лицо её было сухо. Только глаза, обычно карие, мягкие, как у матери, пылали янтарным светом. Джеймсу казалось, что в них пляшет огонь.

«Мама, они пропали после обеда».

Милая, это я знаю. Патронус Невилла отрапортовал, что Альбус Поттер, Роза Уизли, Дон Диккенс, Анита Биллем и Скорпиус Малфой, пятеро третьекурсников с четырех знаменитых факультетов Хогвартса пропали в самой безопасной школе мира. Просто исчезли. Спокойно, Джинни, не истери, не напугай свою дочь.

— Милая, это я знаю. Расскажи больше. Скажи маме...

«Хьюго не нашел Розу на обеде. Пришел ко мне. Я к Джеймсу. Мы сами поискали их. Они иногда исчезают. В смысле, прячутся ото всех. Но после ужина Роза не зашла за мной в библиотеку. Она обещала мне помочь с заданием для мадам Стебль. Ты же понимаешь, что Роза не могла!»

— Понимаю, родная. Не торопись.

Не подгоняй её, Джинни. Не подгоняй себя. Не сходи с ума. Вот так. Ладонями от зареванного носа Джеймса до самых скул. Впитай эти слезы. Мой парень самый смелый сын на свете. Плохо, если он плачет.

«Тогда Джеймс достал карту».

— Какую карту, милая? — Ну, мистер Поттер, кажется, твои дети сделали тебя. Говорила же, отдай карту Невиллу. А вот и ты сам.

«Какую карту, Джеймс Сириус Поттер?» — какой металл в вашем голосе, мистер Поттер! Можно подумать эта карта хоть кому-то доставалась не воровством из ящиков.

— Гарри, не дергай его! Джеймс, посмотри на отца.

«Папа...»

Ох, Джеймс, просто отдай ему карту. Кажется, я поняла, о чем хотела сказать Лили. Почему ты так плакал, Джеймс. Кажется, ваш папа тоже понял. Вы не нашли друзей на карте? Ох, Гарри! Не смотри на меня так. Я в порядке. Это не у меня, а у тебя трясутся руки. Почти вырвал карту из рук Джеймса. Да и от Рона чуть искры не полетели, когда столкнулись лбами над ней. Что? Что? Что?

— Они в левом крыле пятого этажа! Все пятеро!

* * *

А Малфой постарел. Словно усох. Может, просто черты лица заострились. Впрочем, чего я хочу от отца, сидящего у постели сына. Какой он всё же миленький. Младший. Совсем, как его папаша в этом возрасте. Помню Панси стонала на всю округу: «Сладенький!». Что же это его?

Почему этот малыш так странно застыл? Голова кругом. Перед глазами одна и та же сцена: четверо орущих малышей, прут как муравьи, на плечах несут застывшее тельце. Рон не спускал Рози с рук до самого больничного крыла. Гарри пришлось нести не только Альбуса, но и Лили. Всё же расплакалась.

Теперь в палате стоит такой ор, что не разобрать голосов. Мадам Помфри просто сбилась в подсчете многочисленных Уизли. Вот и Хьюго прорвался к сестре буквально сквозь стену.

Смешные. Сбились в кучу, как стайка рыжих воробьев. Джеймс вроде бы успокаивается, по крайней мере, не пытается всё время ухватиться за руку Альбуса. Ох, дети! Что же с вами произошло? Почему маленький Малфой восковым чучелком лежит в объятьях отца. Интересно, где мать мальчика? Впрочем, зачем мне это? Одни глупости в голове. Не могу сосредоточиться ни на чем. Вот Гарри идет к Малфою. Трогает его за плечо. Зовет куда-то. Куда-то! Они идут к детям.

«Драко, это мой сын Альбус Северус Поттер, за ним старший Джеймс. Моя дочь Лили. Роза Уизли, дочь Рона и Гермионы. Вы знакомы? Виделись? Хорошо».

Где это Драко видел маленькую Розу? Ох! Это не мой секрет, но, кажется, сейчас он выйдет наружу. Держись, Рон Уизли. Твоя жена уже поняла, что сейчас произойдет. Она умная, наша Гермиона. Держись, Эрми, мы знали, что это выйдет наружу.

«... Хьюго, Дон Диккенс, Анита Биллем». Кажется, отец Дона работал с тобой. Верно. Я рад».

Личики заострились. Умницы. Вы тоже уже понимаете, что час, которого вы так боялись, пришел. Сейчас тайное станет явным. Мой Альбус, ты такой храбрый! Так похож на отца. Даже подбородок задирает так же. Готов к бою. Гарри, не распинайся ты так, просто спроси. Вот так. Правильно. Нужно просто подойти к нему поближе. Ему я сейчас нужна больше, чем Альбусу и Джеймсу. Кто же из вас начнет?

«Папа, всё началось с меня. Помнишь, ты провожал меня в Хогвартс на первом курсе? Я тогда перенервничал. Ты помнишь? В общем, мне нужно было в туалет. На обратном пути я потерялся. Зашел не в свое купе. Там ехал всего один мальчик. Меня это поразило: везде битком, а он один».

Помню, как сын рассказал мне об этом. Не сразу. Почти через год. Попросил меня помочь купить подарок на День Рождения Скорпиуса. Волновался, словно собирался ограбить банк Гринготтс.

«Он сказал, что знает, что я сын Гарри Поттера. Я удивился — откуда?»

Правильно, откуда Альбусу знать, что его отец легенда. Отец — это тот, кто таскает на руках, играет в «лошадки», бегает за твоей метлой и вопит от счастья, когда ты летишь. Так же ведет себя дядя Рон, дядя Билли, дядя Джордж, дедушка Уизли. Для всех для нас он милый свойский Гарри, ворчун и трудоголик.

«Скорпиус рассказал, что ты учился с мистером Драко».

Не красней, Альбус. Краснеть должен твой отец. Гарри, конечно, не Рон. Но ведь, милый, ты так и не заметил, чем тревожен твой сын. Не смотри на меня. Не смотри, дорогой. Просто слушай.

«Что вы не ладили в школе. Что его отец когда-то немного ошибся. Даже был Пожирателем смерти. Поэтому его все сторонятся. Но ему всё равно. Я тогда удивился и спросил, причем тут он. Пришла Роза. Она искала меня. Потом Дин и Нита. Они искали купе посвободнее. Приехала тележка, и мы спросили Скорпа, можно ли поесть здесь. Он обрадовался. Сказал, что круто, что я такой простой. Хотя ты, папа, очень крутой. Мы снова заспорили, кто куда попадет. Скорп хотел сделать приятное отцу и попасть на Слизерин, но боялся, что не получится. Дед всё время дразнил его, что «такой нюня» может и тут промахнуться».

О! Роза. Так и знала, что сестренка не оставит тебя одного отдуваться, Альбус. Сколько в ней от Гермионы. Та же верность друзьям, та же отчаянная смелость. Роза — самый храбрый трусишка на свете. Ведь Гермиона не зря боялась, что девочка может заболеть от страха, что отец рассердится на нее.

«Дядя Гарри, Скорпиус боялся. По-настоящему боялся. Я читала в истории Хогвартса, что четыре факультета изначально создали школу. Четыре. Именно четыре. Разных волшебника, разных волшебников. Что школа — это не один факультет, она школа, потому что их четыре. Это же справедливо?»

«Папа, я рассказал им про то, что ты сказал мне на вокзале. Что шляпа учла твое желание и учтет наше. Мы согласились, что если самого Поттера шляпа звала на Слизерин, то это хороший факультет. Да и не всё ли равно, где мы будем учиться? Мы договорились дружить. Тогда».

Мне нравится Дин. Дон Дин. Кажется, так дразнят его ребята. Он нравится Гарри. И Аните. Они всегда говорят хором. Вот и сейчас вопят хором, что шляпа разбросала их по факультетам. Они всё равно остались друзьями. Джеймс, твоя очередь. Решишься ли ты рассказать отцу и дяде, как сам подлил масла в огонь этой дружбы. Злая вышла шутка, сынок. Всё еще сержусь. Ты сыграл на страхе Альбуса, будто он что-то не знает про отца. Отправил его в запретное крыло на втором этаже. Якобы там Рон, Гермиона и Гарри оставили слова клятвы. Ты знал, что Альбус слишком романтичен. Хорошо, что Скорпиус, которому всё рассказала Роза, кинулся спасать приятеля. С ним отправились Дон и Анита. В итоге вас всех выручил профессор Невилл. За что ему в тысячный раз спасибо огромное.

«Мистер Гарри, однажды на уроке Хагрида на нас напал соплехвост. Все разбежались, только Альбус неудачно развернулся и попал почти под соплехвоста. Поодиночке мы бы не справились! Только вместе»

Да, бывают такие приключения, которые неизбежно делают людей друзьями. Что там Невилл рассказывал? Вы подняли соплехвоста в воздух. Как перышко. Хагрид долго восхищался, рыдал, чихал и умилялся. Сморкался в свой огромный платок битый час с таким чувством, как будто вы лично ему спасли жизнь. Да, с тех пор, Гарри, они друзья. Им не помешало даже то, что на втором курсе, все кроме Розы, попали в команды по квиддичу. Видимо, Роза унаследовала от матери и презрение к квиддичу, и упрямство поддерживать друзей, несмотря на это. Ведь попали они тогда в разные команды. Команды-соперники.

«Папа, я боялся летать. Нет. Когда я летал один, всё было хорошо. На тренировках всё было нормально. Меня ведь сразу взяли вторым ловцом. Но когда на стадион приходили люди и начинали глазеть на меня, я каменел. Словно кто-то наслал на меня Оглохни. Ничего не мог. Даже Джеймс от меня устал. Устал кричать. Один Скорп ходил со мной тренироваться тайком. Он учил меня, что усмешки и восхищение нужно сносить спокойно. Всем ведь на деле наплевать. Если он не отвечает за отца, то и я тоже. Но я сам по себе летаю хорошо. Нужно было, чтобы кто-нибудь верил в меня. В меня, а не сына «Мальчика-который-выжил». Он верил. Этого оказалось достаточно. Когда меня выпустили на поле, я поймал снитч. Через девять минут после начала игры. Ты помнишь?»

Да, ликование в семье достигло верхнего предела. Спортивная косточка! Сын своих родителей! Даже Флитвик прислал сову с поздравлением. Гарри в кои-то веки взял выходной. Но, Гарри, ты тогда не спросил, почему сын так расстроен. Почему не удивился твоему приезду. Страшно признать, но всё дело было в том, что Скорпиус тогда ликовал со всеми. На глазах у всего стадиона. Ему ведь, Альбус, не простили этого? Не только «свои», но и все остальные факультеты. Вот, галдят всей стайкой. Били Скорпиуса, мальчишки дрались в ответ. За брата дрался Джеймс. Анита и Роза перестали ходить в женские комнаты со всеми девочками. Прятались в туалете с Плаксой Миртл. Морщишься? Смотрю, Драко тоже понимающе закивал. С Плаксой хорошо, но мокро.

«Папа, Хагрид, сначала помогал нам. Но больше волновался о своей свадьбе с мадам Максим. Джеймс сначала против воли остальных старост пускал нас всех в гостиную Гриффидорфа, но ему стало сильно попадать из-за этого. Когда Скорпа на поле сбили с метлы тухлыми яйцами, никого не наказали. Сказали, «просто шалость». Мы тогда ушли из своих команд. Но лучше не стало. Теперь злились на нас всех. Нам было некуда пойти. Такая большая школа, а спрятаться в ней негде». Иногда бывает очень стыдно смотреть детям в глаза.

«Но Скорпу однажды открылась какая-то комната»

Ого! Чего-то, оказывается, не знаю и я. Чему я удивляюсь? Если бы Молли знала хоть десять процентов того, что я лично творила в школе, она бы привязала меня к кровати навечно. Но почему побелели Гарри и Рон? Гермиона? Что вы поняли? Драко? Вот ты... трижды Северус Снейп, это же «Выручай-комната»!

«Сначала всё было хорошо. Даже здорово. Про нас забыли. Убегали туда сразу после занятий. Просто вспоминали про комнату, и она открывалась нам. В ней было всё! Столы, кресла, гамаки, метлы. Мы гоняли там в квиддич. Джеймс отдал мне твой снитч. Мы ловили его вчетвером. Дин — классный вратарь, мы тренировали его. Было так здорово».

«Пока на Альбуса не стало всё время что-то падать, дядя Гарри. Они смеялись, но мы с Анитой сразу поняли, что это делает комната. Мальчишки никогда не верят нам. Не верят, пока не становится поздно. В тот день на Альбуса упал какой-то шкаф. Огромный. Черный. Мы едва успели выдернуть из-под него брата. Ободрали все руки в кровь. Стало страшно».

Рози, мне тоже стало страшно. Ваш друг не двигается вот уже час, пока вы галдите в метре от него. На его личике такая мука, и, кажется, могу думать только о том, что это могло случиться и не с ним. С Альбусом. С Розой. Сто потных поттеров, что же происходит?

«Папа, Скорпу вчера досталось особенно. Били сначала свои, а потом к ним присоединились Финниган и Тобус. Они мои приятели по факультету. Я доверял им! Когда мы отползли от шкафа, то загрустили. Нам нигде не было места. Даже здесь. Почему обязательно воевать, если носишь форму другого факультета?! Разве в отряд Дамблодора принимали по цвету школьной формы? Роза, прости, но я скажу! Роза боялась возвращаться домой. Боялась так, что плакала гуще Плаксы Миртл. Боялась, что ты, дядя Рон, выгонишь её из дома. За дружбу с Малфоем. Ты же всё время говорил об этом».

Да, Рон, ты влип! Не стой же вороной. Ты же, как всегда, не понял, чего твой ребенок рыдал в три ручья, когда ты выпытывал, кому это она строчит письмо. Не помнишь? Ты заявил ей, что она прячется так, словно пишет самому Малфою. О! гляжу до тебя дошло! Твоя не умеющая врать дочь пыталась не врать тебе три года. Не врать, но и не говорить правду. Не смотри, Гарри, ты тоже хорош. Похоже, только для Драко это все не новость.

«Скорп нам рассказал, что на самом деле его отец не хотел враждовать с тобой. Что ему всегда хотелось дружить с тобой, папа. С вами. Что вы были клевые! Что про вас ходили легенды. Простите, мистер Малфой, может это и не так, но Скорпиус так сказал. Сказал, что ему всегда нравилась тетя Гермиона. Самая умная девочка на курсе. Что мама была очень красивая. И веселая. Папа, ты понравился мистеру Малфою еще при первой встрече. Он не знал кто ты. Ты ему понравился сам по себе. Вовсе не потому, что ты был «Гарри Поттер». Но он не сумел понравиться тебе. Потому и приходилось дружить с милыми, но тупыми дружками. Не помню, как Скорп их тогда назвал».

«Когда он сказал об этом, комната сошла с ума. В нас летели предметы. Сжимались стены. Альбус и Скорп сначала летали между всем этим, сбивали метлами летящие в нас ножницы и перья. Нита и я плакали. Дин метался между нами. Нам было страшно. Мы звали. Кричали. Но комната не открывалась. Не знаю, сколько прошло времени. А потом Скорп упал. Кричал. Извивался. Словно что-то жгло его изнутри. Он кричал страшные вещи. Я не знаю таких заклинаний. Не видела их ни в одной книге. Даже в той, что мама прячет в шкафу за дверью. Мне кажется, нас спасло то, что он называл их как-то невпопад. Может, неточно. Не своим, каким-то не своим голосом».

О чем вы, дети? Какое страшное лицо у Драко. Гарри, что ты понял? Я же вижу, что ты что-то понял. Ты всегда выпрямляешься в такой момент.

«Папа, когда он совсем упал, открылась дверь. Мы схватили его и понесли. Я боялся, что он умер. Я никогда так не боялся. Папа. Папа, мы всё правильно сделали?»