Отрывки из жизни. Глазами героев (гет)

Гарантия мира: закопать топор

войны вместе с врагом.

Странные события произошли за последние несколько лет. Начнем с того, что Поттер наконец-то удосужился победить Воландеморта, а наша семья оказала ему в этом поддержку. Вам кажется это странным? А вот мне нисколько. Конечно, Малфои — это не добренькие и не светленькие волшебники. Малфои — это великая сила и мощь, сокрушить которую очень трудно. Хотя Реддлу удалось пошатнуть наше величие. Но что поделать. Семья для нас важнее всего. Вот и пришлось поддерживать безумную тетушку Беллу в ее страсти к Воландеморту. Хотя я говорил отцу еще в шесть лет, что крыша у нее сдвинулась с положенного места уже давно и бесследно. Конечно, мой отец в самом начале возвышения Лорда тоже попал под его обаяние и его идеи. Мир без грязнокровок и власть. Мало кто может устоять. Хотя, надо ему поаплодировать, папа очень быстро понял, что у Лорда, мягко выражаясь, не все дома, но было поздно. Под прицелом оказалась наша семья.

Мои родители — не совсем те, кем кажутся на людях. Все видят нас холодными и высокомерными аристократами, да так оно и есть. Воспитание не пропьешь, хотя попытки были. Люциус так вообще внушает ужас и желание преклоняться перед ним лишь одним своим появлением и вскользь брошенным взглядом. Мать кажется хрупкой и надменной, привыкшей подчиняться отцу. Но половина всего, что видят люди — это лишь игра и умение держать лицо. Дома, если Нарциссе что-то не нравится, она сразу же высказывает свое мнение и отец старается все срочно исправить. Некоторым может показаться, что они вместе лишь из-за того, что когда-то их родители решили создать выгодную партию своим детям. Но это не так. Конечно, мои родители редко ссорятся, да и в ссорах дело никогда не доходит до криков и швыряния вещей об стену, они никогда не говорят о своих чувствах открыто. Любовь у них тихая и спокойная. Мне кажется, что они как две половинки одного целого, соединенные вместе, прекрасно дополняют друг друга. Вечерами они часто сидят на балконе и, держась за руки, спокойно беседуют. Наблюдая за ними, мне хочется когда-нибудь вот так же сидеть со своей супругой умиротворенным и знать, что меня любят и понимают.

Ну а пока, я всецело наслаждаюсь свободой и не обременен лишней совестью и скромностью. Поэтому с девушками проблем у меня нет. Я молод и красив. А теперь еще и полностью свободен от Воландеморта. Конечно, пройти мимо Гарри Поттера и не сказать какую-либо колкость я не способен, но желания унизить и причинить боль, уже нет. Моя детская обида и чрезмерная гордость прошли. Почти все слизеринцы хоть немного, но сбросили свои маски. Конечно, мы никогда полностью их не снимем. Но и общаться, как на великосветских раутах и презирать всех подряд мы больше не намерены. В кругу своих друзей я теперь могу позволить себе улыбаться и шутить. Свобода опьяняет. Мне иногда снится сон, будто я стою на вершине холма, вокруг легкий туман, а внизу, сколько хватает глаз, разбегаются множество дорог. Выбор огромен. И просыпаясь, я уже не испытываю страха перед завтрашним днем, а чувствую предвкушение и желание наслаждаться жизнью.

Этим летом во многих поместьях, не исключая и Малфой-мэнор, гремели развязные вечеринки, дети почувствовали вкус легкости и родители закрывали на все глаза (конечно, у взрослых были свои вечеринки). Ну, почти на все. Помню, сидел я на террасе, скучал, и тут трансгрессирует домовик с сообщением, что за воротами замка стоит (покачиваясь и кренясь во все стороны) изрядно подвыпившая компания и требует молодого хозяина, меня то есть. Вот и до меня добрались, значит. А я думал, они уже кончили праздновать или вовсе до меня не доберутся. Нет, спьяну все возможно. Лениво встав с кресла, не спеша побрел к воротам. Там моим глазам предстала чудная картина: Креб и Гойл подпирали своими тушками ворота, временами перекатывая друг другу бутылку коньяка. Забини сидел с Паркинсон на метле и распевал похабные частушки.

— Как-то осенью с братаном

Заглянули мы к путанам.

Нам понравилось. Домой

Воротились лишь весной.

Я обычно, как напьюсь,

Головой об стенку бьюсь.

То ли вредно мне спиртное,

То ли это возрастное.

— Блейз! Хватит изгаляться. Ты, похоже, уже готов к тому, чтобы идти в объятия Морфея. — Попытался перекричать его я.

Но не тут-то было.

— В объятия, это прекрасно. Кто хочет составить мне компанию? Девочки, вы где? — И вдруг без перехода — Драаако, а ты меня уважаешь? — заплетающимся языком спросил Забини. И выдал:

— На горе стоит автобус,

Под горою шесть девчат—

Две смеются, две ебутся,

Две отъебанных лежат.

По реке плывет топор,

Из села Кукуева.

Ну и пусть себе плывет,

Железяка хуева.

— Фи, Забини, не ожидал от тебя такого. Ты как малолетка, дорвавшийся до родительских запасов. Да и девушка рядом. Все-таки, воспитание можно пропить. — Поморщился я.

— Пардон, мадам. Совершенно про вас забыл. — Повернулся Забини, обращаясь к Пенси.

В этот момент мне стало жаль ее. Она сидела, совершенно трезвая, вцепившись в метлу одной рукой, а другой в Блейза и тряслась от страха. Вообще в нашей компании все знают, как она боится метел. Поэтому всегда предпочитает им трансгрессию. Совершенно не понимаю, как Забини затащил ее на этот кусок дерева. Вызвав домовика и отправив Блейза спать, левитировал до ближайших кустов Креба и Гойла. Ну а что? Свежий воздух еще никому не помешал. Попутно порадовался, что родители прибудут вечером и не застанут вокальных воплей некоторых перебравших личностей. И занялся Паркинсон.

— Как ты вообще оказалась на метле, а?

— Пьяная была, вот и полезла, — буркнула Пенси. — А как взлетели, так весь хмель и вышел.

— Да уж. Ну что, пойдем в дом, чаю попьем, успокоишься.

— Надо же, сам Драко Малфой проявляет заботу о ближнем. — Съязвила Паркинсон.

— Пенси, мне действительно очень жаль, что я не смог появиться на твоем Дне Рожденье. Ты же знаешь, что ты мой друг. Не застрянь я в министерстве, я бы непременно прибыл. Все, хватит разводить демагогию. Я же извинился. И большего ты от меня не дождешься.

— Не забывай, Драко, что я не одна из твоих бесконечных девок, которые мечтают залезть к тебе в постель, что ты им и позволяешь, и не смей разговаривать со мной в таком тоне!

Я устало вздохнул и потер виски. Голова разболелась нещадно.

— Прости, Пенси, ты ведь знаешь, что очень много значишь для меня. И я искренне сожалею. Просто я действительно очень устал. Министр меня достал. Он еще раз хотел выслушать все про тот день, когда был убит Воландеморт. Хорошо, что потом пришел отец и министр попробовал выпросить деньги на восстановление чего-то там очень ценного. Но ты же знаешь Люциуса. Пока он не выбил из Фаджа всевозможные привилегия для себя, денег не дал. В общем, переговоры были долгими.

— Ладно, Драко Люциус Малфой, я действительно набросилась на тебя зря. Просто несколько разозлилась и обиделась. Да еще и этот полет меня добил. — Примирительным тоном промолвила Пенс.

Ну а за тем началось то, что моим родителям очень не понравилось. Мы решили выпить. Отметить такой славный день, как появление Пенси на свет, а еще мне очень хотелось не чувствовать этой ноющей боли в голове. Надо сказать, что мы несколько перебрали. Когда на полу валялись две пустые бутылки коньяка, а приползший на запах халявной выпивки Блейз, видок которого оставлял желать лучшего, ибо одет он был (хотя вернее сказать, полураздет) только в зеленые пижамные штаны и синий галстук, завязанный на шее в кривой бант, мы все втроем решили поиграть в бутылочку на желания. Попутно я вспомнил, что в баре есть еще бутылка и игра пошла вообще весело. Все шло просто отлично, пока Блейз не загадал Пенси пролететь кружок вокруг поместья.

— Давай, просто сядь на нее и лети. — Уговаривали мы Паркинсон.

— Отлично.

— Давай.

— Я сажусь.

— Садись.

— Сажусь.

— Ты все еще здесь.

— Лечу.

— Ты стоишь.

— Завянь.

И с этими словами Пенси полетела. Закончилось все растрепанной прической, сломанным забором, чуть не родившим конем и вышедшим из берегов прудом, в который так удачно приземлилась Пенс. Лягушке удалось спастись. И в этот момент к нам подошли сильно удивленные родители. Вот же, как не вовремя принесла их нелегкая! Забини аж сплюнул от избытка чувств, а мокрая Пенси превратилась в красно-мокрую. А я понял, что нам хана. Блейза просто выслали домой. А мы потом еще час лазили по кустам и искали Креба с Гойлом. Их тоже выслали. И после этого взоры родителей обратились к нам. И я понял, что грядет страшное. Нас наказали. Меня и Пенси. Отправили вместо домовиков готовить обед. Хорошо, что не пришлось выслушивать лекцию от отца на тему, как правильно полагается вести уважающим себя аристократам. И мы поплелись на кухню. А что нам еще было делать? Все равно антипохмельное зелье стояло в тайнике за шкафом для посуды.

— Всегда знала, что твои родители — звери. Но чтобы настолько?

— Да, этого и я не ожидал. И что мы будем готовить? Я даже не представляю, как включается плита.

— Ну, может, у вас есть какая-нибудь кулинарная книга?

— Пенси, ты гений! Расцеловал бы, да приличия не позволяют.

И мы бросились искать книгу. На удивление, сначала все шло хорошо. Книга нашлась быстро. Что готовить, мы тоже решили мигом: посоветовались с эльфами и в виде простого блюда они подсказали испечь блины. И нам даже удалось замесить тесто. А вот дальше началось.

— Черт, Пенси, у тебя уже восьмой блин комом. Нахрен блины, лепи комочки!

— Ну и буду! Сам бы что-нибудь сготовил. Быстрое и простое.

— А, ну это легко. Хлеб и картошка!

— Драко, а, может, мы выпьем немного, чтобы легче работалось?

— Нет, Пенс, алкоголь не помогает решать проблемы. Впрочем, и у молока тот же эффект...

В общем, что-то мы сготовили. Вот только как специалист по зельям, есть я это категорически не рекомендую.

— И что это?

— Дрянь.

— Пусть дрянь. Зато смотри как много!

Когда мы показали творения наших рук Нарциссе, она сжалилась и отменила наказание. Пробовать категорически отказалась. А Пенси осталась у нас до конца каникул. Пьяные компании трансгрессировали стороной. Иногда нам становилось скучно и мы аппарировали в маггловский мир. Особенно здорово было сидеть на окне какого-нибудь ресторана и плеваться косточками от черешни по прохожим. Хорошо, когда не испытываешь недостатка в средствах. Можно ни о чем не беспокоиться. Так в праздности и прошел месяц. И вот я стою на вокзале в компании слизеринцев и повествую о полете Пенси. И вдруг рядом раздается смех. Я прервал рассказ, повернулся, да так и замер. Смеялся Поттер. Не зло так, а весело. И вообще он выглядел так, будто сейчас взлетит. Необремененным. Затем вообще началось странное. Независимо так поковырял землю ногой, мол, подумаешь, посмеялся над шуткой Малфоя, вроде обычное дело. А затем улыбнулся мне и подмигнул Пенси, которая стала напоминать того несчастного коня, чуть не ставшего мамой. И спокойно пошел на встречу своей маггловской подружке.

— Чего это с ним? — Спросила Паркинсон.

— Ну, тут два варианта. Либо упал с метлы и приложился головой, либо повзрослел. Хотя первый вариант кажется более правдивым. — Ответил я.

— А Грейнджер ничего, — присвистнул Блейз, — ножки точеные. И как это она решилась на такое короткое платье?

— Забини, что с тобой случилось за лето? То паршивые частушки распеваешь, то тебя невозможно застать трезвым, то вдруг не пропускаешь ни одной юбки. — Вяло поинтересовался я, тем временем разглядывая грязнокровку. Она была действительно ничего. Смотря на нее, я почувствовал тепло и уют. И в голове сразу же всплыла картинка горевшего камина. Дрова уютно потрескивали. А рядом стояла ель, и от нее веяло запахом свежести и немного цитрусами. Почему-то я не сомневался, что от Грейнджер именно так и должно пахнуть. Слегка тряхнул головой, отгоняя наваждение. А еще промелькнула шальная мысль, что с гриффиндорками я еще не спал.

— Малфоой! Ты меня слышишь, нет? Я тебе второй раз повторяю, что скоро стану обычным интеллигентным и менее распутным Блейзом. Просто за лето решил расслабиться как следует, но моя сущность скоро станет прежней. А пока мой мозг временно в отключке. Завтра я снова стану собой: воспитанным, умным, веселым и безумно сексуальным Блейзом Забини.

— Ну кто бы сомневался. Твои безумные идеи когда-нибудь закончатся тем, что тебя вынесут вперед ногами, а мне придется произносить хвалебную оду в твою честь, стоя у свежевырытой могилы на продуваемом всеми ветрами семейном кладбище. Не дай Мерлин, еще и простыну там. — Ответил я. — Как тебе вообще такая идея в голову пришла? Отключить мозг и жить инстинктами? По-моему, тебе его с самого рождения не додали.

— Да ну вас, ваше слизеринское высочество. — С сарказмом пробурчал Блейз. И задумчиво стал разглядывать грязнокровку и подошедшего Уизела. — А интересно, этот слизняк с ней уже спал? Было бы жаль, если бы такая крошка досталась тупому нищеброду.

— А вот это мы сейчас и выясним. — Неожиданно даже для себя сказал я и пошел к золотому трио.