De dos caras: Renacimiento* (джен)

* * *

На следующий день Гермиона, расправившись со всеми заказами рецептов в лаборатории, тщательно готовится к приему гостей, а именно: приехавшей семьей Николеску, беременной вторым ребенком Джинни и сопровождающей ее подруге Эмили. Для Эмили и Гарри она специально выделяет места рядом. Рон с Мирчем и Джорджем тут же закрываются в магазинчике, обсуждая новые привезенные материалы.

В дверь внезапно стучат. Гермиона спешит открыть, отмечая, что для гостей рановато. Это Малфой.

— Слышал, тут гостей собирают? Развлекаешься? Так и не дошло, зачем я ночью приходил? Или думаешь, мне совсем делать нечего?

— Малфой… гости придут через полчаса. И в том числе Гарри.

— Сюда иди, — он хватает ее за руку и аппарирует.

Пыльный воздух ударяет в нос. Девушка чихает, поднимается и оглядывается.

— Что это за место? Заброшенный дом? Зачем ты меня сюда привел? У меня гости…

Малфой снова хватает ее за руку и молча тащит наверх.

— Ты что, совсем с ума сошел?! Отпусти меня сейчас же!

Он толкает ее на кровать, и она сваливается на кого-то, лежащего там. От человека жутко пахнет перегаром.

— Вот твой гость, Грейнджер. Пьяный настолько, что встать не может. И да, это ЕГО дом.

После этих слов Малфой аппарирует, оставив Гермиону в полной растерянности.

— Но как… Гарри? Это действительно ты?! — она прикасается к его лбу, откидывая отросшие волосы назад. Шрам…

Удостоверившись в его личности и оглядев грязное помещение, Грейнджер ощущает вину и злость одновременно.

— Вставай! Да как ты мог так напиться?! Что ты вообще творишь! Неблагодарный! — она истерично бьет его подушкой, а тот лишь мычит и переворачивается. — Я столько времени защищала тебя от нападок Малфоя! Уговаривала его быть к тебе лояльнее! А ты! Ленивая скотина, поднимайся сейчас же!

Но избиение подушкой оказывается недостаточной мерой. Гарри лишь на мгновение открывает глаза, шепчет «Гериона» и улыбается.

— Я с тобой не играю, Гарри. Сегодня же займусь тобой. И ты пожалеешь, что я твоя подруга, — зло шипит Гермиона, и голос ее подрагивает. С этими словами девушка решает отправиться к Малфою и поговорить. Он был прав. Она его в течение последних пяти месяцев совсем не слушала и постоянно заблуждалась в его словах.

«Встреча откладывается, сегодня буду позже. Срочные дела», — шлет Гермиона из ближайшей совятни Рону сообщение и направляется к Драко. Оказавшись около Имения, девушка облегченно вздыхает. Вид сияющего и ухоженного замка действует успокаивающе.

Гермиону выходит встречать Умелый и вежливо провожает через сад, залы, коридоры к самому кабинету хозяина. Напоследок пропищав: «Он не в духе», открывает ей дверь.

Девушка благодарит и заходит.

— Я сейчас занят, Грейнджер.

— Малфой… это важно. Отложи свои дела. Я же свои отложила…

— С пятимесячным опозданием. Мне за это тебя похвалить?

Это замечание она пропускает мимо ушей.

— Я дам Гарри зелье…

— Нет. Пусть пьет.

— Что?!

— Что слышала.

— Что за безответственное решение!

— Вполне себе ответственное. Мне надоело читать ему нотации. Это не помогает. Бить его — слишком жалок. Так что пусть сам на этот раз находит правильный путь. Я его бред про «Ничего не закончилось, все только начинается» слышать больше не намерен.

— Да, я тоже…погоди, что за бред?

— В следующий раз я направлю его к тебе — послушаешь.

— Он каждый раз тебе одно и то же рассказывает?

— Да.

— Отлично, расскажи мне. Может, мы вправду что-то не понимаем…

— Гермиона, хватит! — он нервно бросает перо, которым писал, на стол. — Я устал. Устал от чрезмерного присутствия пьяного Поттера в моей жизни и постоянных попыток его понять, простить, защитить. Он не ребенок, в конце концов.

— Просто расскажи мне,— просит она.

Малфой кидает на нее хмурый взгляд, затем произносит:

— «Это начало чего-то страшного, а я ничего не делаю, бездействую, а оно приближается» и бла-бла-бла. А теперь уходи, мне пора работать.

Девушка задумывается.

— Я буду с ним серьезно беседовать сегодня вечером. Пойдем со мной, поможешь навести порядок в его доме?

— Гермиона… у меня для этого слуги.

— А… — девушка хочет спросить, с каких пор она стала «Гермионой». Малфой ее так периодически называет с того самого момента в белом домике. Но за столько лет девушка так и не решается задать этот вопрос. Видимо, это зависит от каких-то колебаний его настроения.

— Чего еще?

— Мне кажется, будет лучше это сделать тебе лично. Вместе со мной. Только это. Ради Гарри. А остальное он сам…

Драко захлопывает толстый журнал с какими-то записями и смотрит на нее.

— Сказать по правде, мне страшно находиться в его доме. Там и заболеть недолго: столько пыли, хлама и невесть чего еще. И я не вижу никакой связи. Как это должно ему помочь?

— Это поможет не только ему, но и тебе. Ты остынешь, перестанешь на него так злиться…

— Не перестану. Пока не увижу достойного человека перед собой, которого смогу назвать своим другом. А не пьяного небритого полубомжа.

— Ладно, как хочешь, — Гермиона решает обратиться с этой просьбой к Умелому — тот, в отличие от Малфоя, никогда ей не отказывал в услуге. Она уже собирается уходить, но ее внимание привлекает висящий в рамке на стене толстый кожаный браслет. На нем вышиты какие-то интересные символы. — Что это? — спрашивает Грейнджер, подходя ближе.

Малфой кидает на нее быстрый взгляд:

— Подарок отцу от одного из деловых партнеров. Я его не трогаю.

— Почему? Потому что не можешь прочесть, что на нем написано? — «Еще чуть-чуть, и я вспомню перевод последнего символа!»

— Или потому что боишься к нему притронуться — вдруг оно проклято? — «Это, возможно… символ страха? Нет…»

— Или ты не трогаешь вообще никакие вещи отца, потому что когда-то он тебе запрещал? — «Да, точно! «Зло»!»

— Ты… себя хорошо чувствуешь, Гермиона?

— Превосходно! — девушка вся сияет от того, что знает перевод на браслете, и она уверена, Малфой даже первого знака не разберет. Да что там знака — языка!

— Ты уверена?

— На все сто! Так почему?

— Потому что это чужой подарок. А мне чужого не надо, — Малфой улыбается, замечая, как она сникает. — По твоим эмоциям на лице можно читать мысли. Догадалась, что там написано? Мне тебе начислить баллы? Смешная ты, Грейнджер. — и он смеется в голос, а она заливается краской и покидает кабинет, бурча себе под нос что-то неразборчивое.

Девушка откладывает все свои дела, но Гарри вновь нужна ее помощь. Малфой прав. Он стал слишком зависим от их участия в его жизни. Все эти годы, за исключением последних нескольких месяцев, они практически не отходили от друга. Вечно чем-то старались его занять, отвлечь от грустных мыслей и переживаний. Но тому не было что-либо интересно. Иногда для вида он чем-то увлекался, но ненадолго. Народ вокруг поговаривал о депрессии, но Гермиона не разделяла этого мнения. Бодрящие, всевозможных комбинаций зелья не дали бы заскучать. А когда ей показалось, что все наладилось, Гарри запил. Правда, на встречи с ней он приходил трезвым, пусть и немного неопрятным, что она объясняла отсутствием постоянной девушки рядом. Но вид его дома и самого Гарри привел Гермиону в ужас. Обычно никто не навещал Гарри в его доме, он сам приходил, когда хотел пообщаться, и чаще всего они собирались именно здесь. В белом домике. Грейнджер сидела за столом и ждала. Она послала сову Поттеру с час назад. И оставила бутылек с отрезвительным зельем на столике рядом с кроватью. Она была уверена — он придет. Через полчаса он действительно пришел. Небритый и в помятой одежде.

— Проходи, Гарри, — девушка пытается поддерживать вежливый тон, понимая, что криками ситуацию только усугубит.

— Зачем ты меня позвала? — Гарри стыдно за то, в каком состоянии его видела подруга. Но он уверен, что они занимаются совсем не тем, чем надо, и не видят подкрадывающейся опасности. А он бессилен что-либо изменить в одиночку.

— Ты знаешь зачем, Гарри, — Гермиона убирает со стула довольно объемистую сумку, надеясь, что бутыльки со специальными зельями для алкоголиков не зазвенят, и Гарри не догадается, что она собралась его лечить.

— Ну, давай говори тогда, что собиралась.

— Давай для начала присядем. Я тут приготовила чаю и ягодного пирога, ты же любил в школе…

— Любил, — кивает Гарри, хотя уже не и помнит, так это или нет.

Грейнджер садится за стол, разливает чай.

— Малфой придет? — Гарри кивает на третью кружку, зная, что в белом домике никто, кроме них троих, не бывает.

— Да… возможно, зайдет. Я ему говорила о встрече.

Гарри чувствует себя неуютно. Он благодарен подруге за вежливость, но предпочитает, когда говорят прямо.

Гермиона нарезает пирог и протягивает ему кусочек:

— Попробуй, должно быть вкусно.

Поттер отламывает кусочек и ест. «Долго она еще будет тянуть?»

— Вкусно. Мне что-нибудь еще съесть или выпить перед тем, как ты объявишь, что я пьяница и должен срочно лечиться?

Гермиона напрягается, хватает чайник и подливает ему еще чаю:

— Я предполагала, что ты станешь разговаривать со мной в таком тоне, но пойми, я хочу лишь, чтобы ты был здоров и счастлив.

Поттер молчит. Ему не хочется ее как-то обижать, но вместо опеки она могла бы его выслушать. И он решает попробовать:

— Ты увидишь, Гермиона. В один день все поменяется, появится зло, появится Он. И тогда уже некуда будет бежать и прятаться, а ты…

— Ты действительно все еще бредишь… — девушка сочувственно на него смотрит, садится ближе, берет за руку:

— Не забывай, мистер Уизли работает в Министерстве, он специализируется на всяческих правонарушениях, и если бы какая-то угроза существовала, мы бы уже знали.

Гарри отпивает чаю. Доказывать ей что-то не имеет смысла.

— Какие зелья принимать первыми? — спрашивает он, кивая на сумку.

Гермиона не спешит с ответом. Слишком быстро Гарри согласился, это на него не похоже. Она глубоко вздыхает и пробует пирог. Молли печет гораздо лучше…

Входная дверь открывается, на пороге появляется Малфой. Он заходит на кухню и садится на третий стул.

— Вы уже поругались? — спрашивает, наливая себе чаю.

— Нет, Малфой. Я только спрашивал, какие зелья мне принимать в первую очередь, — отвечает ему Поттер.

Малфой усмехается:

— Может, сыворотку правды? — спрашивает он, понимая, что Поттер решил перед Грейнджер разыграть больного друга, желающего вылечиться от алкоголизма.

Гермиона задумывается. Несомненно, крестраж — это опасный ритуал, но прошло уже три года, неужели Поттер все еще не пришел в себя, или повреждения неизлечимы? Или же действительно он ощущает грядущую беду. Но в Магической Британии все это время тихо и мирно, и скорее верилось в первое.

— Ладно, Гарри. Как хочешь. Я не стану настаивать…

— Опять, Грейнджер? Ты снова его жалеешь. Ну да, конечно. Бедный Поттер запросто выпивает за ночь несколько бутылок алкоголя и не может встать утром с кровати. Нам еще повезло, что он находит дорогу домой.

— Прекрати, Малфой, — девушка запинается. «А ведь он прав. Я снова его жалею и защищаю».

— Точнее… Я хотела сказать, что он прав. Ты… — она делает глубокий вдох, — превратился в алкоголика, Гарри, — Гермиона опускает глаза, не выдерживая прямого взгляда Поттера. Малфой удивленно поднимает бровь.

— Ты… — «Я делаю это для твоего блага», — опустился ниже некуда… мне уже стыдно за твой неопрятный вид перед друзьями, я постоянно им говорю, что ты приболел… Но сколько можно пользоваться нашей заботой и вниманием? Пора самому становиться на ноги… — Грейнджер кажется, что еще немного, и она провалится сквозь землю от стыда и смущения так напрямую высказывать все другу. Секунду спустя она и вправду не выдерживает и решает встать. Малфой это замечает и кладет под столом свою ладонь на ее руку. Сам продолжает наблюдать за смотрящим на Гермиону Поттером.

— Ну что, ты все слышал? Нам стыдно за тебя. Больше не приходи ко мне пьяным ночью, или я прикажу Умелому тебя выпроводить, — Драко отпускает руку Гермионы и кидает на нее быстрый взгляд. Пожалуй, так сильно она никогда не краснела.

— Посмотри на меня, — обращается Гарри к Гермионе, и она поднимает взгляд, стараясь не выдавать своих эмоций. Ей необходимо быть сейчас строгой.

— Помни, что я тебе сказал, — предостерегает он. — Одним днем все внезапно поменяется.

Он поднимается и уходит, забирая с собой звенящую сумку. Малфой провожает его взглядом и оборачивается к девушке:

— Молодец, Грейнджер, ты оправдала мои ожидания, — улыбается он.

«Что-то тут не так», — тревожится она, но истинный ответ ускользает. Вдруг Гарри прав, и их ждут нелегкие времена? Но откуда может взяться такая серьезная угроза?

— Малфой… а Мир Рабов… ему закрыт вход в наш мир? — настороженно спрашивает она.

— Только не говори мне, что поверила Поттеру! — вспыхивает Драко, но тут же задумывается:

— Не знаю… нет, — он поднимается с намерением уйти обратно на работу, не желая думать об этом, но всякие мысли лезут в голову. «Что делает глубоко под землей Хмурый? Или он уже не Хмурый, и душа Волдеморта пожрала его душу?»

Он оборачивается к Гермионе:

— Проверим, ладно? Пошли сейчас в библиотеку моего отца. Я там давно не был, поможешь мне найти нужную…

— Пошли! — радуется Гермиона. Запретные книги — это то, что сейчас нужно. Когда еще ей доведется попасть в библиотеку Люциуса Малфоя?

* * *

«Ты подобрался ближе. Ты уже совсем рядом», — бесцельно пробродив по Лондону почти всю ночь, Гарри заходит в свой дом, ощущая, как скручивает от волнения живот. Он чувствует чье-то приближение. Чего-то опасного. Но на несколько мгновений он отвлекается от своих переживаний. В доме чисто. Красиво и уютно. На столах вазы с цветами, на кухне ужин. Поттеру снова становится стыдно за свое поведение, и он решает отбросить всякие мысли о Хмуром и Волдеморте. Может, он действительно на этом помешался, и стоит взглянуть на вещи здраво? От этой мысли ему становится немного легче, и поднимается настроение. Гарри забирает еду в зал, отмечая, что уже начинает светать, забирает утреннюю почту и устраивается за столом у камина. Бокал с соком вместо привычного алкоголя выпадает из его рук. Взгляд бежит по строкам, сердце с каждым прочитанным словом бьется быстрее. Только что данное обещание забыть прошлое разбивается о печатные буквы газеты: «Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. Зловещий знак Черной Метки возвышался сегодня утром в небе над деревней Билбери. Он погубил несколько невинных жизней, безжалостно убив две семьи волшебников. В данный момент ведется расследование, въезд в деревню запрещен. Магическая Британия снова в опасности. Готов ли Гарри Поттер вновь сразиться с ним?..»

* * *

Малфой и Грейнджер просиживают в библиотеке почти всю ночь.

— Пойду за газетой, — Драко решает отлучиться, чтобы отвлечься от многочасовых поисков. Он никогда не пропускал новостей: вдруг Министерство проявило интерес к еще каким-то его продажам? Он должен быть в курсе.

— Хорошо, я пока проверю дальние полки, — девушка ставит на место книгу о магических существах, живущих в зонах, далеких от обитания волшебников, отчаявшись найти хоть какие-то упоминания про Мир Рабов. Пройдя пару рядов, останавливается у полок, немного сдвинутых вовнутрь в отличие от остальных. Это привлекает ее внимание. Гермиона искренне удивляется, прочитав несколько названий — «Средневековые пытки», «Маггловские способы войны», «Сексуальное рабство магглов». Девушка открывает «Средневековые пытки» и ахает. Это сборник всевозможных картинок и устройств для пыток с подробным описанием использования.

— Мерлин… его отец интересовался подобными вещами… — Гермиону это поражает до глубины души. И одновременно пугает. Зачем он это изучал? Вряд ли ради простого интереса.

Пролистав остальные книги с таким же образом тщательно собранной информацией, она пытается вытащить последнюю книгу. Но та не поддается. Грейнджер прилагает больше усилий, но та словно приклеена. От досады она ударяет по ней рукой и вскрикивает от боли: под кожаным переплетом та покрыта железной оболочкой.

Книга со скрипом выдвигается вперед и раскрывается. Внутри лежит черная толстая старая книга. Девушка как завороженная бережно вытаскивает ее и читает знакомые символы, выдавленные на обложке:

— Миром правит зло, — произносит она, вспоминая, что видела недавно на стене в кабинете Малфоя. Браслет с такими же символами.

Она открывает книгу. Нарисованные картины знакомых темных созданий пугают ее. На первых страницах водяные демоны, уродливые и высокие, стоят посреди деревьев, карлики держат в маленьких руках кирки для работы с землей, свиньи стоят в ряд с саблями вдоль королевского стола, и мужчина на троне, очень похожий на Хмурого, но ниже ростом и с более длинной, поседевшей бородой. После изображений следует пояснение: «Первое подземелье. Мир рабов. Мутные Болота», и под ним, уже другим почерком — пункты, словно в договоре:

— Каждый Посвящённый обязан приводить хотя бы одного обрядчика за год. Такова цена равновесия.

— Немой обряд доступен только темным волшебникам, достаточно сильным, чтобы владеть темной магией.

— Общение между мирами происходит только на территории Первого подземелья.

— Вторжение Повелителя мира рабов в волшебный мир означает начало войны.

— Посвященные обязаны восстанавливать равновесие между мирами.

— Совет должен выбрать одного из Посвященных для похода в нижние подземелья. Второе и Четвертое подземелья обязаны оказывать помощь.

— В Третье подземелье волшебникам вход закрыт.

— Волшебник, единожды воспользовавшийся мощью темной силы, считается темным навеки. Ему открыты врата во все доступные подземные миры — он почетный гость.

— Нарушившего законы равновесия ждет смертельное наказание.

— После восстановления равновесия свиньи из Мутных Болот вновь прибегнут к изменению памяти волшебного населения.

— Тайное всегда должно оставаться тайным.

Она захлопывает книгу, ощущая, как глухо бьется сердце. Мысли в голове закручиваются, словно вихрь, к горлу подкатывает ком. «Раз есть правила, значит, война уже случалась». Грейнджер открывает глаза, с трудом выдыхает: «Мерлин, Гарри прав», — девушка выбегает из библиотеки и сталкивается с побледневшим Малфоем.

Он протягивает ей газету. Гермиона читает, чувствуя, как по щекам скатываются слезы.

* * *