Кто кого (гет)

...Гермиона была абсолютно голой. Она сидела в узкой ванне, по стене водопадом стекала вода, напротив нее сидел абсолютно голый Драко Малфой, а в голове крутилась навязчивая мысль: «Это не измена — просто посидеть в ванне. Это не измена. Еще не измена». Что было между выходом из гостиной Гриффиндора и ванной, Гермиона понятия не имела. Малфой держал в руке бокал с шампанским и самодовольно усмехался. В голове Гермионы шумело.

Внезапно Драко бросился к ней и, осыпая тысячами брызг, начал ее целовать, страстно и требовательно, наседая все сильнее. Гермионе было приятно. Очень приятно. Где-то внизу живота она чувствовала требовательное покалывание, утолить которое могла только близость с телом Малфоя... «Это еще не измена», — по-прежнему кружилось в голове.

Малфой протянул руку с темной меткой к маленькому столику, на котором лежал виноград, стояла бутылка с шампанским и покоилась его волшебная палочка. Он выбрал палочку и произнес заклинание, которое Гермиона раньше никогда не слышала. Внезапно она почувствовала необыкновенную легкость. Гермиона сползла ниже, утопая в пене, и только вздохнула блаженно, когда Малфой вошел в нее. «Измена», — подкинуло ей сознание последнюю мысль, и она погрузилась в волны удовольствия....

...Гермиона открыла глаза. Голова болела, очень хотелось пить, а во рту был неприятный привкус. Полог кровати был задернут, поэтому понять, какое сейчас время суток, Гермиона не могла. Но самое ужасное заключалось в том, что рядом с ней мирно посапывал Малфой, одетый в шелковую пижаму.

Гермиона вскрикнула. Воспоминания рождественской ночи вернулись к ней, и она откинулась на подушки, не в силах поднять голову ни для того, чтобы посмотреть в глаза Малфою, ни для того, чтобы идти к Рону. Малфой потянулся и открыл глаза. В отличие от Гермионы он был нисколько не удивлен увидеть ее в своей постели.

— Доброе утро, — спокойно сказал он.

— Скажи мне, что то, что было ночью, мне просто приснилось, — простонала Гермиона.

— Похоже, алкоголь не самый лучший твой друг, — усмехнулся Драко и потянулся к ее груди.

Гермиона оттолкнула его руку:

— Не смей меня трогать!

— Тебя не понять... Ночью умоляешь меня об этом, утром прогоняешь... Гормоны, что ли?

— Это все... этого не было! Это просто ошибка! — Гермиона пришла в отчаяние, — Пообещай, что ты никому не расскажешь! Никому!

— Конечно, не расскажу, — улыбнулся Малфой, — если ты выполнишь мои желания...

— Желания? — Гермиона похолодела, — Какие желания?

— Ну... пока не знаю... пока мне ничего не хочется... Но в перспективе... может захотеться...

— Ты что, будешь меня шантажировать?! — Гермиона чувствовала, что попалась в ловушку.

— Ну да, — спокойно ответил Малфой, поднимаясь на подушках, — если не хочешь, чтобы твой любимый Ронни узнал о наших маленьких шалостях, выполнишь то, что я тебе скажу.

— Ты не посмеешь!

— Еще как посмею, — улыбнулся Малфой.

— Если ты это сделаешь, то я, я... — Гермиона вскочила с кровати, — я расскажу об этом твоему отцу!

— И что тогда случится? — Драко фыркнул.

Гермиона залилась краской, чувствуя, что не хочет говорить того, что сказать придется:

— Он... он будет недоволен, что ты... что у тебя... была связь с грязнокровкой, — выдохнула она.

— А, так ты об этом, — Малфой поднял полог, накинул халат и прошел к окну, — Не хочу тебя огорчать, но мой отец не ханжа... в некоторых вопросах, — Драко взял с подоконника графин и налил себе воды, — Он отлично понимает, что спать с кем-то ради удовлетворения сексуальных потребностей и ради продолжения рода — это не одно и то же.

Гермиона почувствовала, как на глаза навернулись слезы: Малфой загнал ее в угол.

— Так что же ты от меня хочешь? — собрав остатки гордости, спросила она.

— Да ничего пока, — Малфой зевнул, — Иди к себе, лечи Ронни от похмелья, живи своей обычной скучной жизнью. Когда понадобишься — я тебе дам знать.

И он сделал широкий жест, указывающий Гермионе на дверь. Гермиона почувствовала себя раздавленной и униженной. Еще и голова болела.

— Налей мне воды, — как можно жестче сказала она Малфою.

— Неохота, — протянул он в ответ, словно желая подчеркнуть свое превосходство.

— Какой же ты все-таки... — Гермиона начала быстро одеваться, собирая по комнате разбросанные ночью предметы туалета.

— Какой?

— Гадкий, противный, мерзкий, скользкий... — Гермиона натягивала платье.

— Двуличный, наглый, самодовольный... Ты продолжай, продолжай, — Малфой не без удовольствия наблюдал за ней из кресла.

— Ненавижу тебя! — крикнула Гермиона напоследок и вихрем вылетела из спальни.

Стараясь не быть замеченной, Гермиона тенью прокралась в башню Гриффиндора, придумывая по дороге хоть сколько-нибудь правдоподобную причину своего отсутствия. Первый, кого она увидела в гостиной, был, конечно, Рон — он так и лежал в куче друзей, пытавшихся с похмелья разобраться, кто есть кто.

— А! Гермиона! — бодро поприветствовал Рон, — Принеси, пожалуйста, водички!

— И мне, пожалуйста, — Симус рыгнул.

Гермиона поморщилась. Чувство вины и собственного предательства давило на нее настолько, что она, ни слова не говоря всей компании, пулей пронеслась мимо в спальню для девочек.

— Где ты была? — удивленно спросила ее Джинни.

— Я...

— Тебя не было в спальне, когда я пришла... уже под утро, — Джинни сияла, что говорило о том, что Гарри хорош не только в квиддиче и Защите от темных искусств.

— Я помогала эльфам прибрать все после бала... ну, знаешь... моя деятельность в Г.А.В.Н.Э...

— А... Г.А.В.Н.Э... — занудно протянула Джинни и тут же потеряла всякий интерес к тому, как подруга провела ночь, — Давай я расскажу тебе, что было в спальне у мальчиков, пока мой братец и те два гоблина храпели в гостиной...

Гермиона слушала вполуха. Все ее мысли были заняты Драко. Она снова и снова пыталась восстановить в памяти, как ей удалось оказаться в ванне Малфоя, когда она шла подышать свежим воздухом, но ничего не получалось. Целый кусок провалился за задворки ее сознания, отключенного алкоголем. Осознание того, что она, фактически, попала в рабство к Малфою, делало картину еще ужаснее. Гермиона ненавидела себя, ненавидела его, но снова и снова прокручивала в голове момент когда он приближается к ней, такой резкий и страстный... С Роном все всегда было не так. Рон любил устроиться поудобнее в надежном местечке, где их точно никто не потревожит. Рон ласкал, целовал, ублажал ее, но всегда одинаково. И, возможно, — Гермиона не была уверена — именно сильных эмоций и не хватало ей в отношениях с вечным другом Роном. Не хватало настолько, что она решилась на такую авантюру с участием Малфоя!

За завтраком Гермиона выпила все, что только могла, но легче ей не стало. Взглянув украдкой на стол Слизерина, она отметила про себя, что Малфой выглядит гораздо лучше: аккуратно причесанный, чисто побритый, веселый и... удовлетворенный. Да, именно так могла Гермиона описать его. И от этого становилось противно.

— Ты уже собрала вещи? — с набитым ртом спросил Рон. Сегодня они уезжали возвращать память родителям Гермионы.

— Нет еще! — раздраженно буркнула она, пытаясь найти, что бы еще выпить.

— Мы можем опоздать, — Рон подлил ей сока и шмыгнул носом, — Перебрали мы вчера, да?

— Это все из-за тебя! — набросилась вдруг Гермиона на любимого, — Я же тебе говорила, что мне не хочется пить! А ты только и знаешь: за Победу, за Гарри... Алкоголик!

— Да брось ты, — примирительно возразил Рон, — подумаешь: помучаешься денек похмельем. С кем не бывает?! В конце концов, мы уже взрослые!

— Ты даже не представляешь себе, насколько! — Гермиона встала из-за стола, — Я пошла собираться.