Мертвая тишина (джен)

Считалось, что назначение на пост министра Кингсли Бруствера — лучшее, что могло случиться с Министерством магии. Этот добродушный чернокожий аврор, с присущей ему упорностью и строгостью в первый же год своего назначения искоренил коррупцию, чем нажил, несмотря на уважаемый статус, много врагов. Доходы многих работников, особенно руководящих отделами, сократились почти втрое, за неимением никого, кто мог бы участливо протянуть туго набитый мешочек галеонов за ту или иную услугу. Конечно, находились умники, которые не прочь были принять «благодарность» или «маленький презент», систему антикоррупционной программы Бруствера они не ломали, поймать за руку их было весьма сложно, сидели они тихо, не афишируя свой дополнительный заработок. Одним из таких служащих был заместитель главы Отдела защиты интересов волшебников, Захария Смит.

Смиту по жизни не везло. Устроившись на работу в министерство магии, он попал в самый эпицентр реформ Бруствера, и почти с первого же месяца попался на мелкой взятке (коробке шоколадных котелков). Потом в министерстве заблистал Гарри Поттер, с которым Смит и в школе не особо-то дружил, а Гарри, моментально поднявшийся до высот аврора, свысока смотрел на мелкого юриста, который только и делал, что таскал кипы бумаг, разбирал почту и клянчил мелкие взятки.

Но жизнь продолжалась. Захария Смит работал со всем присущим хаффлпаффцам упорством, потихоньку подсиживал своего начальника, светился на судах, даже выиграл пару дел, одним словом, времени зря не терял. Возможно, при других обстоятельствах, Смит бы уже сидел в Визенгамоте, если бы не они. Если бы в его жизни не появились Малфои.

С самого первого курса Смит уяснил для себя две вещи: первое, Малфои опасны и второе, Малфои выйдут сухими из воды всегда. Так и случилось тем самым летом, когда война осталась позади, а все те, кто попал под клеймо темных магов, поголовно отправлялись в Азкабан. Процесс суда над Малфоями Смит, пропустил, слишком молод он был для того, чтоб участвовать в заседаниях, и особо ничего не потерял — вероятно Люциус Малфой наплел старую байку о том, что заклятие Империус было наложено на всю его семью пять лет назад, закрепив ее щедрыми пожертвованиями. Все, что Смит помнил, это как Люциус и Драко, вальяжно вышли из зала суда, не обратив внимания даже на мольбы об извинении доносившиеся позади них. Так низко Визенгамот еще не падал. Это поняли лишь трое, стоявшие в тот момент в коридоре: Кингсли Бруствер, Захария Смит и Гарри Поттер.

Казалось, о деле Малфоев забыли навсегда. Шла уже шестая годовщина победы над Волан-де-Мортом, все виновники гнили в Азкабане, министерство поднимало свой авторитет, Гарри Поттер стал самым перспективным аврором. Все было хорошо.

Все изменилось в промозглый июньский вечер, который Захария Смит запомнит еще на долгие годы. Именно в тот вечер случится неожиданное и страшное дело — Захария Смит возненавидит сам себя.

* * *

Он в третий раз перечитывал документ, казавшийся не столько нудным, сколько бессмысленным. В камине потрескивали поленья, это убаюкивало, и Смит часто зевал, прикрывая рот короткой ладонью. Наконец, поставив на документе нужную печать, Смит аккуратно засунул его в папку и спрятал в стол. Спрятав туда же печать и чернильницу, Смит критически оглядел рабочее место, цепляясь взглядом за каждую пылинку. Он терпеть не мог беспорядок.

Не успел Смит надеть плащ, как в дверь вежливо постучали и, не дожидаясь разрешения, Кингсли Бруствер перешагнул порог и зашел в душный кабинет.

— Министр, какая честь! — растерянно воскликнул Смит, пожав ему руку.

— Здравствуйте, Захария, — кивнул Кингсли, присев на стул. — Прошу меня простить за поздний визит. Вы уже вероятно собрались домой?

— Нет, нет, что вы, — замотал головой Смит. — Чем обязан?

Кингсли поправил складки своей синей мантии, и поднял на Смита свои словно пронизывающие глаза.

— У нас очень большие проблемы, мистер Смит, — вздохнул он. — Не конкретно у нас с вами, нет. У министерства.

— Что-то не так с отчетами? — выпалил Смит. — С бухгалтерией?

— Нет, с этим пока все отлично.

— Тогда я не понимаю вас, господин министр.

Кингсли крутил в руке четки, явно обдумывая, как сообщить Смиту нерадостные новости. Смит нервно ерзал на стуле, не зная чего ждать.

— Народ негодует, — наконец сказал Кингсли. — На нас обрушился поток писем и жалоб.

— Какого рода писем?

— В основном гневных.

— И что не нравится народу в наше спокойное время? — удивился Смит.

— Не нравится, что в Азкабан посадили не всех, кто этого заслуживает, — ответил Кингсли. — Я о Малфое, мистер Смит. Причем о младшем. Люциус скрылся пару лет назад, его сейчас не найти.

Смит хотел было что-то сказать, но его остановил холод, сцепивший его грудь. Будто каждая мышца покрылась инеем, стоило министру только упомянуть эту фамилию.

— Что требуется от меня? — выдавил из себя Смит.

Кингсли слабо улыбнулся, видимо не ожидал, что Смит так быстро согласится помогать.

— В скором времени Драко Малфой будет проходить по старому делу. Вы, Захария, станете его адвокатом.

И тут Смит понял гениальный план Кингсли. Что уж тут скромничать, свои способности Смит оценивал с точки зрения адекватно завышенной самооценки. Он трудолюбив, настойчив, знаток своего дела...черт возьми, лучше молодого Захарии Смита никто не знает магические законы и никто не сможет лучше защитить человека в суде!

— Я сделаю все, что в моих силах, мистер Бруствер, — кивнул Смит. — И даже больше.

— Я знал, к кому обращаться, — усмехнулся Кингсли. — Не секрет, что, несмотря на вашу молодость, вы отличный специалист.

— Будьте спокойны, Драко Малфой не попадет за решетку...

Лицо Кингсли вдруг искривила такая гримаса, что Смит заткнулся.

— Вы вероятно не поняли меня, Смит, — сухо произнес министр. — Драко Малфой должен быть отправлен в Азкабан.

У Смита от неожиданности отвисла челюсть.

— Люди не успокоятся, — беспрекословно произнес Кингсли, подняв на него наполненные пониманием глаза. — Мы сможем так прожить год...может два. В конечном итоге мы оба лишимся рабочих мест. И все из-за того, что не все Пожиратели смерти упрятаны в Азкабан.

— Но как же...

— А есть другой вариант, — перебил Бруствер. — Одно заседание суда, одно, и вы резко идете на повышение, сохранив и мою, и вашу позиции. Все что нужно — отправить преступника за решетку. Не это ли ваша прямая обязанность, Смит?

— Да, — глухим эхо отозвался Смит.

— Ну так выполняйте, Захария, выполняйте, — улыбнулся Кингсли и вышел из кабинета.

* * *

И хоть прошло уже много лет, кажется, пятнадцать, Захария Смит вдруг вспомнил, чем закончился разговор, который Кингсли начал с этой фразы.

— У нас очень большие проблемы.

Гарри Поттер внимательно посмотрел на Бруствера, Перси важно выпятил грудь, Блейз даже не удивился (действительно, вряд ли бы их собрали отметить что-нибудь хорошее), а Скорпиус и Гермиона бегло переглянулись.

— В чем же проблема, мистер Бруствер? — спросил Захария Смит бесстрашно глядя прямо в глаза министра.

— Для начала я хотел бы представить вас всех Скорпиусу, который, так сказать, является связывающим звеном нашей цепи.

Все обернулись на Скорпиуса, который бросил на Главного Аврора недовольный взгляд, мол, «Во что вы меня уже втянули, мистер Поттер?».

— С Гарри Поттером ты уже знаком, — улыбнулся Кингсли, глядя как Гарри махнул бывшему напарнику рукой. — С Перси тоже. По делу самоубийц, помнишь его?

— Его забудешь, — протянул Скорпиус, и Гарри расхохотался во весь голос. Блюститель порядка Перси был не в восторге от внешнего вида Скорпиуса, да и сейчас будто был готов достать из-под мантии распятье и изгонять из Малфоя демона.

— Слева от тебя — Гермиона Уизли, — продолжил Кингсли. — Глава Департамента психологической помощи молодым волшебникам.

Гермиона приветливо улыбнулась, а Скорпиус ледяным взглядом оценил сначала ее, а потом Гарри.

«Промолчи, пожалуйста, промолчи!» — мысленно взмолился Гарри.

Скорпиус сделал явное усилие над собой, чтоб повиноваться беззвучной мольбе Главного Аврора.

— А справа от тебя — Блейз Забини, патологоанатом...

Вот уж кто должен был понравиться Скорпиусу больше всех присутствующих!

— Захарию Смита ты знаешь, — говорил Кингсли. — И Теда Люпина тоже...

— Теперь можно переходить к делу? — нетерпеливо спросил Скорпиус. — Какой смысл меня со всеми знакомить, если я ни с кем не собираюсь дружить?

— Даже со мной? — улыбнулся Гарри.

— Я подумаю, — смилостивился Скорпиус.

Кингсли украдкой улыбнулся. Гарри знал, что каким-то странным образом, замкнутый, грубый и раздражительный Скорпиус его умилял.

— Что ж, перейдем к делу, — произнес Кингсли.

Блейз демонстративно закатил глаза, но Кингсли предпочел этого не заметить. Он достал из складок мантии волшебную палочку и плавно взмахнул ею.

Перед столом появилась большая карта Лондона и близлежащих населенных пунктов.

— Уайтчепел, — многозначительно пояснил Кингсли, указав волшебной палочкой на крохотный поселок. — Место, которое на время объединит всех вас.

— Надолго? — тут же спросил Смит.

— Зависит от вас. В частности, от Гарри Поттера и Скорпиуса Малфоя.

Гарри и Скорпиус напряженно переглянулись.

— Я что-то ничего не понимаю, — произнесла Гермиона, откинув волосы за спину.

— За последние три месяца в переулках Уайтчепела было найдено три трупа, — моментально среагировал Кингсли. — Около пятнадцати людей пропало без вести.

Тед Люпин присвистнул. Гарри и Скорпиус не сводили друг с другу глаз, поняв, к чему весь цирк с собранием.

— Сначала надо узнать, что объединяет жертв... — сказал Гарри.

-...чтоб составить психологический портрет убийцы... — продолжил Скорпиус.

— ...включая все его пристрастия и зависимости...

-...что может подтолкнуть на мотив преступления. — Закончил Скорпиус, откинувшись на спинку стула.

— Это невероятно, — прошептала Гермиона. — Вы практически читаете мысли друг друга!

— Я облегчу вам задачу, — сказал Кингсли, положив перед Гарри стопку бумаг. — Все убитые — девушки.

Гермиона, ужаснувшись, поджала губы.

— Кроме того, все убитые девушки были одной профессии, — покрутив в руке четки, добавил Кингсли.

— Какой? — спросил Гарри.

— Жрицы любви.

— Чего? — не понял Тед.

— Шлюхи что ли? — спросил Скорпиус.

Перси чуть в обморок от подобного термина не упал. Блейз подавился водой, которую до этого пил.

— Ну, я предпочитаю термин «жриц любви» или «воспитанниц Эроса», — протянул Кингсли. — Но, в общем, ты прав.

Перси громко кашлянул, намекнув Кингсли, что следует продолжить ознакомление с делом.

— Уайтчепельской операции решено было дать название «Мертвая тишина», — неожиданно строго сказал Бруствер.

— Почему так прозаично? — спросил Блейз, отставив подальше стакан с водой.

— Ни единого свидетеля, ни единого звука, ни единого подозреваемого. Воистину мертвая тишина стоит в Уайтчепеле.

На этой жутковатой ноте собрание закончилось. Первым зал покинул Скорпиус, подхватив мотоциклетный шлем.

— Увидимся в Уайтчепеле, — шепнул он Гарри на прощание.

Вслед за Малфоем из зала вышел Захария Смит, и, явно боясь с ним пересечься, свернул в другой коридор.

— Я все понимаю, Кингсли, — произнесла Гермиона, когда и за Блейзом Забини закрылась дверь. — Я даже не буду спрашивать, что этот бедный мальчик может сделать. Скажи только, чем могу помочь я?

— Присматривай за этим бедным мальчиком, — ответил Кингсли, потушив свечи взмахом волшебной палочки. — Он с головой не дружит.