↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Временно не работает,
как войти читайте здесь!
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Порог молчания (гет)



Автор:
Беты:
Фандом:
Рейтинг:
General
Жанр:
Драма
Размер:
Миди | 54 549 знаков
Статус:
Закончен
Предупреждения:
AU, Смерть персонажа
 
Проверено на грамотность
Война уже на пороге, но ни Тонкс, ни Вуд еще не знают об этом. И поэтому играют. Он - в квиддич, она - в жизнь.
QRCode
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава

Глава 2.

Дело было вечером, делать было нечего. Поэтому Тонкс сидела на столе, качала ногами и поминутно смотрела на часы, дожидаясь окончания рабочего дня. Ей совершенно нечем было заняться. Хотя, конечно, стоило бы начать писать отчет о сегодняшнем рейде, но она до последнего откладывала это ужасное занятие. Обычно с писаниной помогал Грюм. Однажды он просто отобрал у нее перо и пергамент, со словами «в зарослях твоих клякс невозможно понять ни слова! Ты же девушка, как ты можешь быть такой неряхой?»

Аластор еще осенью уехал преподавать в Хогвартс и до сих пор ни разу не написал ей, хотя учебный год почти уже окончен. А говорил, что она его любимая ученица. Может, он нашел в школе кого-то получше? Того же Поттера. Говорят, он очень удачно выступает на Турнире Трех Волшебников. Тонкс тоже в свое время пыталась представлять честь Хогвартса на этом испытании. Но Кубок выбрал какого-то слизеринца и он занял третье место. Она была уверена, что выступила бы в сто раз лучше.

Когда два года назад, после курсов юного аврора, Тонкс поступила в распоряжение Грюма, он ее ни сколько не напугал, хотя им все время твердили, что это грубый, жесткий и немного сумасшедший человек. Тонкс относилась к нему с юмором и симпатией, а он, в свою очередь, был наставником и хорошим другом.

— Просто мы находимся в одной плоскости, — объяснял Аластор. — Мы видим под одним углом и понимаем друг друга с полуслова. Это объяснение вполне устраивало всех окружающих, кроме самой девушки. В те часы, когда не было вызовов и рейдов, и они вдвоем сидели в комнате отдыха авроров, Тонкс чувствовала что-то большее. Но так было не всегда. Грюм видел в ней свою погибшую дочь. Иногда, сильно набравшись, он мог проговориться о чем-то личном. Таким образом, ею была построена теория о жизни и трагедиях Грозного Глаза Грюма.

По ее предположению, после школы Аластор долго не раздумывал и стал аврором. На работе он познакомился с молодой ведьмой. Ее имени выяснить не удалось, сам Грюм называл жену не иначе как «моя лисичка». Через год после знакомства они поженились и вскоре стали родителями. Их дочке исполнилось двенадцать, когда на сцену вышел Волан-де-Морт. Темный Лорд не преминул воспользоваться слабостями своих противников. Находясь под Империусом, жена долгое время шпионила за Аластором. Дочь что-то заподозрила и рассказала отцу. Когда все раскрылось, по приказу того же Волан-де-Морта «лисичка» убила девочку, а когда заклятие перестало действовать на нее, от горя покончила с собой.

При первой встрече молоденькая практикантка так напомнила Грюму дочь, что он чуть не потерял дар речи. На тот момент у Тонкс были рыжеватые короткие кудряшки и зеленые глаза. Увидев реакцию своего нового наставника и искренне не понимая ее, она отправилась к единственному человеку, с которым могла посоветоваться.

— Знаешь, он ведь всегда странный, — успокаивал ее Кингсли, старый друг семьи Тонксов.

— Он избегает меня, я же вижу. Отправил в самый дальний угол и на все вопросы только угукает, не смотрит на меня, как будто у меня не лицо, а гнездо соплохвостов. И все бумажки принимает, что я ему пишу. Молча!!! А Вы знаете, как я пишу! Хотя с остальных стажеров три шкуры сдирает за самую маленькую помарку в отчете.

— Это действительно на него не похоже, — задумался собеседник. — Постой-ка, кажется, я понял.

Кингсли порылся в ящике стола и нашел там старую фотографию. На ней были запечатлены четверо детей разных возрастов не старше пяти лет. Они увлеченно собирали и разбирали пирамидку, не обращая ни на что внимание.

— Это мой сын, — Бруствер указал на темнокожего карапуза. Рядом с ним стояла самая старшая из присутствующих детей, девочка с рыжими кудряшками и зелеными глазами. — А это Эллис, дочь Аластора. Она умерла очень рано. Я думаю, ты своим видом бередишь его старую рану.

Тонкс фыркнула.

— А что, он не мог мне это сам сказать? Знает же, что я метаморф и могу с легкостью изменить свой облик.

— Он так же недоволен своей слабостью, как и ты его невниманием. Прояви понимание. И ни в коем случае не говори, что я тебе тут рассказал. Он хоть и Грозный Глаз, но тоже человек. У него есть чувства, гордость и многие другие человеческие эмоции.

Тонкс кивнула и вышла. Встав перед зеркалом, она сосредоточилась, удлинила волосы и перекрасила их в черный, глаза выбрала василькового цвета, а на правой щеке пристроила родинку.

Удовлетворенная преображением, Тонкс вернулась в Аврорат. Грюм недовольно хмыкнул, оглядывая ее волшебным глазом, но ничего не сказал. А она, гордо подняв голову, прошествовала к своему столу.

Из всего их курса по истечении срока практики на работу взяли только троих — двух парней и Тонкс. Она, как приклеенная, ходила за Грюмом, а добившись расположения, стала еще и слыть его любимицей. После отставки и своего назначения на пост преподавателя по ЗОТИ Грозный Глаз оставил начальником Кингсли, что не могло не радовать всех работников Аврората. Новый босс был намного спокойнее и все знали, чего можно от него ожидать. Авроры вздохнули спокойно и не уставали хвалить Мерлина (а заодно и Дамблдора) за то, что забрал сумасшедшего старика из их прекрасного отдела. Недовольна была только Тонкс.

Ей не хватало Грюма с его байками, громким голосом и вечно вращавшимся глазом. А еще не хватало его отеческих советов.

Родителей она любила, но считала их чересчур мирными и тихими. Ей же всегда хотелось приключений, опасности. Для матери весь лимит сумасбродства был исчерпан побегом из отчего дома и замужеством за маглорожденным. А отец и вовсе был самым обычным, ничем непримечательным субъектом. Аластор же хоть и не поощрял неоправданные риски, но всегда был не против экстраординарного решения проблемы. Интересно, что бы он сказал, узнав, как она развлекала себя в его отсутствие?

Наконец часы смилостивились над измаявшейся Тонкс и стрелки разделили циферблат пополам, показывая ровно шесть вечера. Она сорвалась с места и, на ходу схватив ярко-желтый плащ, направилась к выходу.

Грюм часто говорил, что ее страсть ко всему кричаще-яркому когда-нибудь выйдет боком. Но она не могла отказать себе в удовольствии надеть свой любимый плащ канареечного цвета и отправиться гулять по магловским городам, изображая из себя экстравагантную туристку. Это занятие Тонкс придумала месяц назад, когда уже готова была совсем умереть со скуки. За это время она успела побывать в Риге, Париже, Санкт-Петербурге, Таллине и Варшаве. На сегодня был запланирован Бремен. Ей давно хотелось посмотреть на город из любимой сказки про Бременских музыкантов. Но едва Тонкс вышла из Министерства, ее остановил радостный окрик:

— Нимфадора!

Тонкс передернуло от ненавистного имени, но пришлось оглянуться. Перед ней стоял мужчина, изрядно потрёпанный жизнью, хотя еще совсем не старый и чем-то смутно знакомый.

— Здравствуйте, — чисто из вежливости кивнула она.

— Ты не помнишь меня?

— Нет, простите.

— Меня зовут Ремус Люпин, я друг твоего дяди Сириуса.

Тонкс вздрогнула. Отношение к Сириусу Блэку у нее всегда было двоякое. Весь магический мир с пеной у рта утверждал, что он Пожиратель Смерти, убийца, предатель, а мать не верила ни слову из этих сплетен.

«Он был слишком хорошим другом Джеймса, чтобы совершить такое, — любила повторять Андромеда Тонкс. — А дружба, Настоящая Дружба — самое непоколебимое в этом мире чувство».

Да и сама Тонкс помнила Сириуса как жизнерадостного и веселого молодого человека, единственного из всей семьи Блэков, кто общался с её матерью. Он был добр и с радостью катал на загривке трехлетнюю девчушку.

— Ты была совсем маленькой, когда я видел тебя в последний раз, — продолжал Люпин. — Мы как-то приезжали к вам в гости с Джеймсом Поттером. Кажется, тебе было пять.

— Я что-то припоминаю. Но не совсем понимаю, что Вам нужно от меня сейчас.

— У меня к тебе дело. М-м-м... Довольно конфиденциальное. Мы можем поговорить где-нибудь в менее людном месте?

— Это касается моего дяди? — продолжала выспрашивать Тонкс. Она давно уже не была доверчивой девочкой, согласной за конфетку пойти куда-то с незнакомым дядей.

— И да, и нет. По сути, я выполняю поручение Дамблдора, — замялся мужчина.

— Хорошо, раз Вы не хотите говорить тут, пойдемте в «Тайм», это кафешка тут, за углом. Там всегда мало народу, так что нам удастся поговорить без лишних ушей.

* * *

Это было, наверное, как раз то, чего Тонкс ждала всю свою жизнь: приключения, опасности, тайная организация. После того, что она узнала о происшествиях в Хогвартсе, о возрождении Темного Лорда, мир заиграл новыми красками. Глаза и уши теперь работали круглосуточно с утроенной внимательностью. Окружающие только и могли удивляться, как Тонкс не теряет оптимизма и бодрости с тремя часами сна в сутки.

Утром она, как обычно, шла на работу, выполняла все, что поручали, заговорщически перемигивалась с Кингсли (за что несколько раз получала от него же нагоняй), а вечером заглядывала на Площадь Гриммо. Здесь ей тоже было чем заняться: поболтать с вновь обретенным дядей; послушать скучные лекции Дамблдора о необходимости того и чрезвычайности этого; серьезно обсудить сложившуюся ситуацию с Грюмом и пококетничать с Люпином.

Последнее ей нравилось особенно сильно. Видя, как смущается Римус при разговоре с ней, как смотрит на нее исподтишка, Тонкс еще больше раззадоривала его. Она садилась ближе, клала голову ему на плечо, претворяясь, что устала и хочет немного вздремнуть. Ей было весело смотреть на его реакцию. Она чисто по-женски забавлялась. Предчувствие наступающей опасности обостряло желание жить и как можно больше успеть. Пусть даже она не была влюблена в Люпина, но ей очень льстило, что тот испытывал симпатию к ней.

— Сириус, а ты не знаешь, куда твоя племянница пропадает на выходных? — поинтересовался Римус в одно из летних воскресений.

— Нет, дружище, она не рассказывает мне. Мы, конечно, родственники, но не настолько близкие. Тем более, я слишком долго просидел в Азкабане, чтобы быть хранителем тайн Тонкс.

— Как ты думаешь, она просто издевается надо мной, или...?

— Лунатик, я не силен в женской психологии. Насколько я помню, в школе девчонки сами бегали за мной, и мне не приходилось разбираться, нравлюсь ли я кому-то или они пристают ко мне, чтобы поиздеваться. Так что не могу тебе ничем помочь. Хотя нет. Кое-что я тебе все-таки скажу: породниться с тобой через Тонкс было бы для меня большим удовольствием!

_________________

Интерлюдия 2. Все мы когда-нибудь... проигрываем

У Стена в душе смешанные чувства, когда он сидит на лавочке рядом с Люси Дантон. С одной стороны он рад, что наконец попал в сборную, с другой — не может сдержать страха и волнения. А что если у него не получится?

— Нервничаешь? — спрашивает Люси. У Стена хватает сил только на то, чтобы кивнуть.

— А вдруг мы проиграем... из-за меня? — набирается смелости новый ловец Гриффиндора.

— Все мы когда-нибудь проигрываем. Главное в этом деле — знать, когда перестать пытаться выиграть, а когда не сдаваться, несмотря ни на что и двигаться дальше.

— Легко тебе говорить, — встревает Ник Меден. — Твой пра-пра-пра... был лучшим вратарем своего столетия. У тебя квиддич в крови.

— А кто твой пра-пра...? — интересуется Стен, не столько из любопытства, сколько из желания отвлечься хоть ненадолго.

— Оливер Вуд, слышал про такого? — с усмешкой спрашивает Люси. У новичка округляются глаза.

— Тот самый Вуд? Легенда "Юнайтед"?!

— Ну да, — подтверждает девушка, будто они говорят не о человеке, который за всю свою двенадцатилетнюю карьеру в профессиональном спорте пропустил не больше тридцати мячей, а о рядовом продавце гамбургеров. — Кстати, про умение проигрывать, это он всегда так говорит... и почему-то становится очень грустным или вовсе уходит за раму. Его портрет висит у нас дома.

Она хочет сказать что-то еще, возможно, даже поведать древнюю семейную легенду, но тут, наконец, звучит свисток. У Стена все внутри сжимается от страха. Люси одобрительно пожимает его плечо, и они первыми выходят на поле.

Глава опубликована: 27.02.2014
Отключить рекламу

Предыдущая главаСледующая глава
6 комментариев
Интересное начало.
Редко встречаю фанфики с Оливером, поэтому была рада наткнуться на эту работу. С нетерпением жду продолжение и дальнейшее развитие сюжета.
Вдохновения вам!
Aga6kaавтор
Samuella Lupin

рада, что Вам понравилось))) С продолжением затягивать не буду, ждите в ближайшее время.
Автор, я искренне надеюсь что вы не забросили свой фик.
Потому что идея действительно уникальная и интересная.
Надеюсь на скорое продолжение)
Aga6kaавтор
Samuella Lupin

Нет, конечно, не забросила)
Просто сейчас в отпуске, а дома Инета нет. Так что я тут набегами)))
Читайте новую главу и спасибо за столь лестную оценку.
Пейринг очень редкий, тем более хороших работ единицы. Своеобразное описание отношений Тонкс и Ремуса. Интересно читать.
Кажется, вы попали в мой хэдканон Тонкс, о котором я никогда особо не думала) И история такая... Настоящая. Понравились интерлюдии, живые игроки из команды Оливера, причина начала романа Тонкс и Ремуса. Да, вот верю!)
Спасибо за фанфик ;)
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх