Предел свободы. Часть четвёртая (джен)

Если бы кто-нибудь спросил Дина Томаса, как он проводит каникулы, то парень, несомненно, ответил бы, что все идет просто прекрасно. По крайней мере, он так считал до того, как его мать в буквальном смысле посадила его под домашний арест. Дин не обижался. Он прекрасно понимал, что миссис Томас пришлось изрядно понервничать в тот момент, когда ей сообщили, что ее сын находится в полицейском участке. В конце концов все обошлось, но отчего-то мама Дина не понимала, что несколько безобидных фальшфейеров, а затем и драка с болельщиками команды соперника — это практически часть шоу. Для многих соратников Дина едва ли не главная, но сам парень как истинный болельщик на первое место ставил все же футбол.

Опять же, в отличие от многих, Дин прекрасно осознавал, что последовавшая вскоре после потасовки с другими фанатами драка с полицией — это уже как-то чересчур. Однако в тот момент выбирать не приходилось, и, несмотря на многочисленные нотации матери, Дин считал, что не мог поступить иначе. Своих подводить нельзя. В общем, взаимопонимание так и не было достигнуто, и теперь юный волшебник проводил остаток каникул, выполняя всевозможную работу по дому, а в свободное время тщательно протирал свои детские кубки и переставлял многочисленные футбольные сувениры.

Помимо любимой игры в жизни Дина присутствовала, как он считал, любимая девушка. Гермиона Грейнджер. В отличие от многих однокурсников, большая часть которых относилась к ней не слишком хорошо, Томас находил ее довольно милой. Однако то ли она считала, что все эти свидания и прочее — недостойная ее чепуха, то ли ей не нравился сам ухажер, но до этого лета Дин не мог похвастаться особыми успехами.

Теперь же все изменилось. Не то чтобы кардинально, но они определенно стали ближе. И для этого ему не пришлось прилагать каких-то невероятных усилий. Да и вообще всё вышло практически случайно. Стоило юному Ромео услышать в телепередаче высказывание «главное — внимание», как он тут же поспешил воспользоваться советом, правда, не совсем так, как предполагал неизвестный участник телепрограммы.

Надо сказать, что Дин вот уже третий год пристально наблюдал за Гермионой. Но только сейчас ему пришло в голову, что он ни разу не попытался осмыслить полученную информацию. И хотя Томас знал об объекте своего воздыхания не так уж и много, главное было на виду. Любовь Гермионы к знаниям. В этой области она превосходила всех учеников Хогвартса. Как и всякому человеку, ей нравилось время от времени демонстрировать свое превосходство, что, однако, привело к тому, что ее социальная жизнь была несколько ограничена. Дин решил использовать эту маленькую слабость, чтобы покорить неприступную Гермиону.

Памятуя о их первом свидании, Гермиона впоследствии старалась игнорировать приглашения однокурсника или же отказывала, зачастую используя явно надуманные причины.

Но стоило лишь уверить ее, что ему необходима помощь в понимании некоторых аспектов магического мира, Гермиона сразу же проявила интерес. Что поделать, она любила читать лекции окружающим.

Надо сказать, что, несмотря на то, что первоочередной целью Дина было налаживание отношений, он действительно узнал много нового. Так, оказалось, что Хогвартс-Экспресс не просто шел по рельсам по прямой от Лондона до Хогвартса, а перемещался по уже существующим маггловским путям, ныряя в регулярно подпитываемые сотрудниками министерства стационарные порталы, которые располагались в разных концах страны. Так, за время поездки Хогвартс-Экспресс мог побывать в районе Лондона четыре-пять раз. Это было чрезвычайно интересно. Раньше магглорожденный волшебник не задумывался о том, как можно незаметно протянуть железнодорожную ветвь через всю страну. Не менее занимательным был факт, что единственный магический торговый порт был замаскирован под закрытый яхт-клуб. Стоило обычному человеку подать заявку на вступление, и в тот же день по указанному адресу отправлялся дежурный обливиатор.

Дина больше всего восхищало то, что Гермиона не просто была кладезем информации — она обладала глубоким пониманием событий, происходивших в волшебном и обычном мирах. Так, ей не составило труда понять, что Гарри делает заявления под влиянием Дамблдора, и что начавшаяся газетная травля — всего лишь часть борьбы между Министром и директором Хогвартса. Дин, не на шутку обеспокоенный тем, что ни он, ни другие члены их дружного коллектива долгое время не могли связаться с Поттером, принялся внимательнейшим образом следить за прессой, и, конечно же, регулярно напрашивался в гости к Грейнджер, чтобы получить соответствующие разъяснения. Вообще-то, не только за этим, но Дин считал, что в данном случае имеет место ситуация, когда погоня за двумя зайцами может быть успешной.

Вот и сейчас они сидели в ее комнате: Дин умостился прямо на светло-синем ковре, тогда как Гермиона восседала за массивным кедровым столом, заваленным книгами, свитками и писчими принадлежностями, который, наряду с переполненными книжными шкафами из того же материала, был едва ли не главным предметом обстановки в комнате.

— Это определенно какая-то интрига. Директор буквально раздавил Фаджа на этом слушании, — задумчиво произнесла Гермиона, внимательно вчитываясь в статью. — Весьма умно. Дать согласие на эмансипацию Поттера, а затем сослаться на их собственное решение собрать полный состав Визенгамота.

— Но чего Дамблдор хочет добиться? Почему никому не удается связаться с Гарри? — недоумевающе вопрошал Дин. — В Пророке пишут, что директор хочет узурпировать власть, а Гарри — свихнувшийся на славе подросток, причем последнее — открытым текстом.

— Директор Дамблдор весьма влиятельный и могущественный волшебник, без иносказаний здесь никак... — хмыкнула Гермиона, вновь бросая взгляд на статью.

— О, да! Иносказания! — начал Дин, вкладывая в свою фразу как можно больше сарказма, но был бесцеремонно оборван собеседницей.

— А мне интересно, что же наши благородные рыцари думают по этому поводу? — поинтересовалась Гермиона, которая считала восстановление факультетской славы делом достойным и вместе с тем руководствовалась фразой: «перо острее меча».

Дин, нисколько не смущенный тем, что его перебили, начал описывать ситуацию.

— Честно говоря, мы так и не пришли к единому мнению. Рон пишет какой-то бред о том, что директор — великий светлый волшебник, святой и непогрешимый. Что бы он ни делал — все благо. Невилл считает, что Гарри попал в непростую ситуацию, и, как бы там ни было, он на его стороне.

— А остальные двое? — заинтересованно спросила Гермиона.

— Симус угодил в больницу и не в курсе последних событий, а Драко написал длинное маловразумительное письмо, я так понял, общий смысл — пошел нахрен, я занят. Кстати, если хочешь, можешь взглянуть, сова прилетела на пути к твоему дому.

Гермиона требовательно протянула руку и тут же получила слегка помятый кусок пергамента. Бегло просмотрев написанное, она звонко рассмеялась и заявила растерянному Дину:

— Со смыслом послания ты угадал на все сто. В яблочко! — а затем, глядя на все еще ничего не понимающего собеседника, пояснила:

— Взгляни на первые буквы каждой строки.

Дин выхватил пергамент и сделал, как было сказано. Осознание факта, что он был послан далеко, пришло довольно быстро.

— Вот ведь... — Томас внезапно осекся, взглянув на Гермиону, та лишь хихикнула. После короткой паузы девочка спросила:

— А что случилось с Симусом? Надеюсь, все в порядке...

— В общем-то, да — неуверенно ответил Дин, — по крайней мере, мне так сказала его мать по телефону... А что до самого происшествия... он ведь из протестантской семьи, отец полицейский...

— Понятно... — грустно вздохнула Гермиона, в который раз не замечая, что обрывает собеседника. — Ты знаешь, а ведь в волшебном мире все будет точно так же, или даже хуже, если Волдеморт действительно вернулся, если конечно верить заявлениям Гарри.

— Ты веришь тому, что пишут о нем в Пророке? — несколько агрессивно спросил Дин.

— Нет, — твердо заявила Гермиона. — По крайней мере, той части, где утверждают, что он жадный до славы лжец. Но он явно говорит со слов директора, а вот обвинения в его адрес достаточно правдоподобны, с поправкой на пропагандистскую шелуху и вылитый на него ушат помоев.

— Но зачем директору захватывать власть? — спросил Дин.

— Не думаю, что дело во власти, — Грэйнджер покачала головой. — Просто директор открыто заявил, что ему нужен определенный курс действий Министерства. Кто будет стоять во главе, абсолютно не важно. Уж не знаю, чего он хочет, но судя по всему, по каким-то причинам Фадж отказывается выполнять его требования и в то же время боится потерять власть. Кажется, он воспринимает происходящее как явную угрозу лично ему. На этом фоне абсолютно не важно, правду ли сказал Гарри, или нет. Подумай, есть три неопровержимых факта: похищение хогвартсских чемпионов, их смерть и последующее воскрешение Мальчика-Который-Выжил. Никто даже не пытается отрицать эти факты, и в то же время не пытаются понять, как и почему это случилось.

— А объяснения единственного живого свидетеля называют ложью... — протянул Дин.

— Именно, — кивнула Гермиона. — Самое печальное, что многие просто примут на веру то, что напишут в Пророке. Далеко не все привыкли думать своей головой.

После этих слов воцарилось недолгое молчание. Затем Дин поднялся с ковра и сказал:

— Знаешь, я, пожалуй, пойду. Как-то грустно всё это. Непонятно, что происходит вокруг Гарри, неясно, чем занят Малфой, Рон погряз в семейных делах, а Симус оказался в больнице... Черт! Да даже Невилл заявил, что у него планы на ближайшие выходные! Стоило лишь пригласить его на футбол...

— Вообще-то у него и правда планы, — несколько смущенно заявила Гермиона. — Он пригласил меня посмотреть на африканскую змееловку в его теплицах... Ты знаешь, в прошлом году я помогала ему с трансфигурацией, и…

«Ну просто чудесно», — мрачно подумал Дин, стараясь игнорировать торопливый рассказ об очень редких и интересных растениях.

После того, как Томас покинул дом Гермионы, он не смог даже толком осмыслить полученную информацию. Все его мысли занимало лишь то, что Невилл из верного друга, возможно, превратился в соперника.

Дину внезапно стало очень грустно.