Неправильная принцесса (джен)

— Манул! Это ты обчистил мешок с солониной?! — ранним утром возмутилась эльфийская дева, грозно потрясая упомянутым мешком. Золотистые, почти белые волосы, выдающие чистоту крови, блестели на солнце. Выразительная мускулатура заметными валиками бугрилась под курткой и немало способствовала чистосердечному признанию. — Нам же теперь всем жрать нечего!

— Я?! Да я четвертый день на хлебе живу твоей скупостью, страшная женщина, — не впечатлился полутролль, заворачиваясь в своё одеяло по самую разноцветную коротковолосую голову. — Не мешай спать…

— То есть, у нас сперли мешок солонины, а тролль заявляет, что это — не он, и собирается спать дальше? — уточнил Кассиу, уже проснувшийся, и поливающий свои цветочки водой из фляги. Алин выразительно потянула из-под подушки трофейный топор.

— То есть, один я солонину жру, а вы шаманьим духом питаетесь?! — возмутившись такому предательству, Манул, прекрасно расслышав звон металла, споро пополз прочь от костра. Стараясь при этом не выпасть из одеяла и напоминая собой большую гусеничку. — Спросите гнома вообще! Он больше меня жрёт!

Край волочащейся по земле толстой ткани был тут же пойман и сердито потянут обратно недовольным Рикардом.

— Клевета, сопровождаемая бегством... Это чистосердечное признание, Алин.

— Наговор! — вовсе обидевшись, полутролль мощным рывком отнял своё законное одеяло у зловредного гнома и, высунувшись, показал миру недовольный оскал. Нижние клыки, конечно, не дотягивали до полноценных тролльих, но блеснули выразительно. — И вообще, не я за продуктами должен был следить! Кто следил, с того и спрос.

— То есть, — эльфийка угрожающе подняла топор, заставляя Манула вовсе вскочить на ноги и удрать на несколько шагов. — Ты обвиняешь меня в том, что я сожрала недельный запас мяса?!

— Ты его проворонила!

— Манул…

— Это точно был не я.

— Ну-ну.

Одного взгляда на Алин, смачно сплюнувшую в костер, было бы достаточно, чтобы даже невиновный сознался во всех возможных грехах, а праведник сам в пекло попросился. Манул не был ни праведником, ни уж, тем более, виновным, а потому ограничился тем, что только почесал живот, нисколько ни говорящий о количестве потребляемой еды, да и набросил ставшее ненужным одеяло на гнома.

— Я есть хочу. Значит, не я.

— Ты всегда хочешь есть, — резонно напомнил Луиш, слишком худой и жилистый, чтобы на него пали хоть какие-то подозрения, а потому откровенно веселящийся. Особенно при взгляде на барахтающегося гнома.

Рикард, с большим трудом нашедший край одеяла, с мрачной улыбкой покосился на потягивающегося полутролля и, расценив оное одеяло подарком принялся запихивать его в сумку. Тот факт, что оно запихивалось плохо ввиду своих размеров, его не останавливал.

— Потому что вы меня недокармливаете, но мешка мне бы хватило, — хмыкнул Манул, с отстраненным интересом наблюдая за хищением. В мирном голосе начинали проступать первые всполохи раздражения, как искорки, бегущие по вроде бы серым углям. — Сколько раз мне нужно повторить? Может это лебедь хищником заделался?

Кассиу не без удивления приподнял брови, ради этого даже отвлекшись от ненаглядных своих цветочков, в которые уже успел зарыться под шумок, видя, что лагерь пока далек от того, чтобы тронуться с места.

— Я ем мясо, — подтвердил он. — Я даже мог бы сожрать целый мешок, если бы находился в трансе. Но тогда сейчас вы бы видели переевшего оборотня с пузырем вместо живота.

— И он бы забавно бултыхался, если в него потыкать саблей?.. — мимоходом спросил Луиш, возводя очи в безоблачное небо. Все еще подернутое желтой дымкой рассвета, оно было прекрасно на фоне зеленеющих вершин деревьев, и эльф это видел, в то время как все остальные предавались мирским делам.

Бурление в животе быстро сломало восхищение, а ругань Рикарда привела в чувство. Окончательно взбесившийся от непокорности одеяла тот скомкал его, насколько позволили короткие руки, и бросил обратно в ехидно оскалившегося владельца.

— Если нашу еду никто тишком не сожрал — а на всех, кроме тролля, это было бы заметно — значит, её кто-то стащил.

Слова гнома не были лишены смысла. Набычившийся Манул, не слишком желающий нового витка обвинений в свой адрес, сколько угодно был вредным обжорой и ненасытным мешком, но застигнутый на горячем обычно не отпирался, сразу признавая свою вину. То есть, мясо съел всё-таки не он, даже в порыве полуночного жора.

Вора следовало искать на стороне. Стянуть целый мешок из-под носа бдительной эльфийки, это надо было очень постараться.

— Надо бы прочесать окрестности, — Алин нахмурилась, и прицепила меч к поясу. — Кто со мной?

— Я! — подскочил с места эльф. — Наши враги падут!

— Это могли быть просто звери, — сварливо одернул его гном. — Или нежить. У которой крови нет, одна слизь.

— Такая нежить сожрала бы твои ноги, а не сперла солонину из мешка, — резонно возразил Манул. Раздражение уже ушло. Он вообще был отходчивым парнем. — Волк? Пантера? Лисица… Алин, а мешок не подран?

— Аккуратно развязан, — покачала головой эльфийка, и сделала убийце знак уходить в лес, куда тот и рванул, мгновенно растворившись среди деревьев. — Так что мы имеем дело с чем-то, что умеет обращаться с узлами.

С этими словами она скрылась в кустах, так бесшумно, как только мог двигаться прошедший подготовку эльф. Вне зависимости от того, сколько пудов тяжелого железа на него уже навешано.

— И это точно не растения, — внёс свою лепту Кас, когда Алин и Луиш ушли, и погладил листочек какого-то сорняка, любовно выращенного в дорогущем горшке.

— Воришка какой-то, может… — пробормотал полутролль, — хотя странно, что наши разведчики его не учуяли. Кроме Алин кто ещё дежурил?

— Я и Рик. Но я был в объятиях ритуала, — пожал плечами Кассиу, словно это каким-то боком его касалось. — А ты поставил защиту, Манул?..

— По земле и зверя хищного не мелькнуло, только заяц пробегал, — пронзительно-оранжевые глаза полукровки впились взглядом в гнома, получше затягивающего шнурки на свертке с подсвечниками. — Ты ничего не видел, безбородый?..

— Я не должен перед тобой оправдываться, — проворчал Рикард. — Моя смена была последней. И это горластое чучело, — кивок на Кассиу, — должно было меня разбудить.

— После транса я впадаю в спячку, — с достоинством ответил лебедь. Считалось, что невозможно найти наркотик, который подействовал бы на оборотней. Касу это удавалось играючи.

— Другими словами, ты виноват, — с мрачным торжеством заключил гном. — Вместо того, чтобы охранять спящих нас, ты уперся в свои неведомые дали.

— Вы только посмотрите на этого гнома, — восхитился Манул. — Кого угодно обвинять будет, лишь бы свою задницу не подмочить.

— Что я слышу? — Рикард демонстративно поковырялся в ухе. — Это что, писк обожравшегося солонины комара? Вместо того чтобы рассуждать о моей достойной похвалы заднице, лучше бы оторвал свою и принёс практическую пользу. Кража кражей, а завтракать все равно надо.

— Вот и иди на охоту. Я тебе помогу — могу пнуть в сторону леса.

— Я лекарь, а не добытчик, — сварливый гном не собирался уступать. — Так что с радостью понаблюдаю, как ты проявишь чудеса акробатики и придашь ускорение себе самому.

— Тебе мне нравится больше…

Переругивались они еще минут десять. Лениво, собирая лагерь и разводя костер, ставя на него котелок с травками для бодрящего напитка. Кассиу, уже давно привыкший к такому звуковому сопровождению по утрам, занимался своими делами, в которые уже традиционно входили мелкие диверсии, вроде пучка успокаивающих травок в чае. Светлело, а небо становилось все более голубым. Просыпались звери, а лиственный густой лес начинал шуметь как-то по особенному, словно каждое деревце просыпалось, добавляя в мелодию жизни свою собственную лепту.

— Я на-а-а-ашёо-о-л!..

Ликующий вопль вспугнул стаю птиц с дерева и умудрился долететь до лагеря своими отголосками, на что Манул дернул острыми ушами и недовольно хмыкнул.

Меж тем там, в лесу, довольный Луиш бесшумно вышагнул из-за ближайшего дерева, перегородив путь вглядывающейся в землю Алин, и помахал возле её носа жалким огрызком солонины.

— Это точно никто из наших. Отпечатки зубов слишком мелкие.

— Следы есть? — тут же спросила женщина, и принюхалась к аппетитно пахнущему куску мяса. Жаль, выглядел он менее вкусным, чем о том говорил запах.

— Непонятные. Я таких не видел никогда… похоже на лежанку и гнездо одновременно. Словно кто-то постель делал, — эльф брезгливо отбросил солонину в сторону. — Если, конечно, верить в человечков в полметра ростом. Чей-то детеныш, возожно, но дети не обокрали бы нас настолько незаметно. В противном случае я начинаю понимать, почему тёмные даже не дёрнусь на вчерашнюю диверсию.

— Хм?

— В прошлый раз мы шли через другую сторону.

— И что?

— Через другой лес, Алин. Мы не знаем, что тут.

— Не нравится мне это, — сформулировала их общее мнение эльфийка, и повернула к лагерю, надеясь, что оставшиеся там гном и полукровка друг друга не поубивали. Или, как вариант, их не поубивали мифические маленькие человечки, населяющие леса темных.

За оборотня она была спокойна. Удирал он лучше других.

На охоту отправиться все-таки пришлось. Часть от подстреленного оленя грубо закоптили, другую было решено съесть днем. На мешочек с провиантом, стараниями Манула, прицепили охранные амулетики, призванные если не оберегать снедь от таинственных человечков, то хотя бы предупредить, коли вздумают те предпринять очередную диверсию. Гном, кстати, сразу обозвал эту паранойю редкостной хренью. Если эти странные мистические человечки — а в неизведанную расу он не верил — смогли упереть солонину из-под носа бдительной эльфийки, то никакие амулетики против них не помогут, а их нападения продолжатся. Если вообще эти человечки существуют. В чем-то он оказался прав…

Вот только очередная пропажа заставила его если не в корне изменить своё мнение, то окончательно невзлюбить проклятый лес, проклятых тёмных и Манула — отдельно. У Рикарда спёрли его фляжку со столетним коньяком. Очередная порция брани выливалась на флегматичного полутролля на ночной стоянке, когда гном перерыл все, что только мог перерыть.

Полное безразличие к этому ужасному несчастью взбесило окончательно. Гном отбросил выпотрошенную сумку Луиша, которого заподозрил в воровстве просто от безысходности, выхватил из чехла свой топор и перехватил его поудобнее. От его грозного шага лесу долженствовало бы дрожать, но подпрыгивали только круглые очки на крупном носу. Нежно любимая огненная вода, помогающая коротать вечера в обществе этих необразованных кретинов, ежедневно примиряющая его с миром одним лишь глоточком… Рикард жаждал расправы над тем, кто покусился на святое.

— Я здесь всё повырублю, но найду свой коньяк! Это была последняя бутылочка от моей тетушки Марты, сожри вас всех вурдалаки!

— Лес руби, — тут же согласилась Алин, деловито упихивающая снедь под разложенную лежанку Манула. Уж кто-кто, а полутролль за едой проследит, как никто. Даже если и понадкусывает часть. — Но своих — ни-ни, иначе я тебя сама порубаю. Договорились?

— Если только свои не трогали моё, — огрызнулся гном. И ушёл, только ветки жалобно затрещали, затихая.

Медленно укладывающий пожитки обратно в сумку Луиш проводил его взглядом, таким же долгим, как его действия. Над каждой вещью он размышлял по паре минут, сидя на земле, и порой мелкое барахло вроде странных бутыльков, лоскутков ткани или бус летели к костру, признанные ненужными.

— А вдруг его тоже съедят?

— При всем желании, этот гном меньше всего похож на кусок солонины, — с каким-то расстройством в голосе пробурчал Манул, поглаживающий пальцами всполохи огня на палке, которой он до этого ковырялся в костре. — Правда, если это человечки, то не сожрут ли они его, если он, скажем, порубает какую местную святыню?..

— В этом случае он сам виноват будет, — подключился к обсуждению Кас, и очередной бутылёк, полетевший к костру, поймал на лету. Вытащил плотно сидящую пробку, и с наслаждением принюхался к гнилостному запаху. — Настойка мральских грибов! Лежалая… Ах ты, хорошая моя…

— Дарю, — щедро ухмыльнулся Луиш. Еще один бутылёк с темно-красным содержимым был неслышно, особенно на фоне производимого Алин шума, помещен под лежанку Манула. С неплотно подогнанной пробкой — задеть достаточно, чтобы разлилось. — То есть, либо будем ориентироваться на шум, либо ляжем спать и поищем утром?.. Кстати, я посторожу сегодня.

— Нет смысла, — фыркнул огнемаг, которому и поворачиваться не надо было, чтобы наблюдать за эльфом. Слишком хорошо он его знал, как и его проделки. С другой стороны, взрывчатая кровь саламандры могла стать дополнительной подстраховкой. — Он своими воплями не только человечков, всех белок в округе перепугает.

— А если это кто-то, достаточно хорошо скрывающийся, просто «работающий» под человечков? — на удивление трезво на фоне творящегося хаоса предположила Алин. — Нам бы не помешало принять в расчет и такой вариант.

— Тогда я не вижу смысла и в этом тоже, — упрямо мотнул головой Манул. — Они бы повырезали нас, спящих, а не стали бы тягать солонину и выпивку. Нечисто тут что-то…

— Кроме того, это значит, что нас все-таки преследуют, — добавил Луиш, подсаживаясь к костру. — Давайте пушку тоже запихнем под тролля?

— И подсвечники? Я не согласен.

— С Манула хватит и провианта, — после паузы, скрашенной оценивающим взглядом, покачала головой эльфийка. С явным сожалением. — За всем он не уследит… Кроме того, я считаю, нам стоит поторопиться.

— Хотите, я полечу вперед? — предложил Кас, баюкая новообретенную бутылочку, словно величайшее сокровище в своей жизни. — Разведаю, чего там как, вызову подмогу…

— Нам нужна подмога? — удивился Луиш. Где-то в лесу, все дальше, сыпал проклятьями гном.

— Кто-то нас преследует и тырит жратву и выпивку, — пожал плечами Кас. — Вдруг он доберется до моих деток?

— Нужны кому твои сорняки, — пренебрежительно фыркнул Манул. И резко поднял голову, встопорщив уши.

В противоположной стороне от той, в которой слышались маты гнома и порождаемый им треск, раздался красивый вой на тонкой прочувствованной ноте. И принадлежал он точно не волку. Волки не умеют так пьяненько выть… и так жутко.

— Вот ведь его же … мать, — выругалась изысканная эльфийка, и вскочила на ноги. — Кас, бегом за гномом, Манул — сторожить. Лу, за мной!..

Лебедь серьезно кивнул, покрепче сжал в пальцах грибную настойку, и с шумом помчался на звуки буйствующего гнома. Эльфийка же, убедившись, что приказ все осознали, с присущей ей энергией ринулась в новые кусты — искать источник воя, который и не думал затыкаться. Довольно захохотавший в предвкушении драки Луи, сорвавшийся с места следом, стремился ее обогнать, держа ладони на рукоятях сабель. Но вовсе не он выскочил первым к цели, а Алин, лучше ориентирующаяся на звук.

То, что увидела она на поляне, заставило ее засомневаться, не подпустили ли Каса с его травками слишком близко к костру. На полянке, удобно расположившись на трухлявом пне, восседала… летучая мышь. Или что-то, напоминающее летучую мышь и макаку одновременно. В одной лапе оно держало что-то, опознанное как кусок солонины, в другой тлела маленькая самокруточка. На груди у существа поблёскивала в неровном свете луны фляжка гнома.

Завидев эльфийку, привычным движением потянувшую меч из ножен, существо прервало вой, со вкусом затянулось и заело дым остатком мяса, приветливо и плотоядно скалясь воительнице. Шум, однако, существу не понравился. Вздёрнув уши на продирающегося через лес Луиша, оно столь резко взмыло вверх, что Алин не успела и рассмотреть, в какой стороне оно скрылось.

— Думаю, Кассиу может быть спокоен, — заметила эльфийка, когда чересчур шумный убийца выбрался из колючих кустов. — Его сорняки уже пощипали.

— О чём ты? — огорчённый тем, что лес едва ли не впервые показал ему, что и эльф может быть неуклюжим, будто простой смертный, Луиш попытался выдрать колючки из волос. — Что здесь было?

— Летучая мышь, — серьёзно ответила Алин. — С нашей солониной, самокруткой в пасти и фляжкой гнома на груди…

Эльф озадаченно заткнулся на пару минут.

— Ты курила?..

Отступив от главы отряда, он обошёл пень кругом, выискивая следы таинственной мыши. Клочков шерсти обнаружено не было, только кучка пепла, растерев который и обнюхав, не узнать было не возможно. Так пахли лучшие листики с грядок лебедя…

— Могла бы поделиться, — в голос эльфа пробралась укоризна. — А кто выл, не нашла?..

— Я же только что сказала тебе, кто, — рявкнула Алин, раздраженная подозрениями соотечественника.

— По твоим словам она выпивала и курила. Из фляжки гнома. Которая размером с мою голову.

— Мышь была под стать той лежанке, — покачала головой эльфийка. — Сам понюхай — ничего я не курила. Хотя после такого стоило бы.

— Пойдем-ка обратно, Алин, — попросил Луиш, тронув её за локоть. — Тебе надо полежать…

— Лу, не делай из меня инвалида, — начала закипать та. — Надо будет поставить Каса на крыло, пусть просматривает окрестности... И поскорее выехать на открытое пространство, там ему не удастся прятаться и скрыться в случае чего.

— Как скажешь, — проворковал убийца, с улыбкой убирая руки и демонстративно устремляясь к лагерю. — Только попроси, душа моя. Моё служебное рвение будет вознаграждено поцелуем?

— Я не настолько тебя ненавижу, Луиш, — ответила Алин, бросая ещё один взгляд на пень — напоследок. — Могут на службе у темных быть гигантские летучие мыши?..

— Конечно. Это ведь существа ночи, — тоном мягким и ласковым, каким соглашаются с душевнобольными, отозвался Луиш. И шаг ускорил, чтобы под горячую руку не попасть. Вопящий гном был предпочтительнее Алин. Хоть эльфийка и была медленнее убийцы, упрямства и мстительности у нее хватало.

Кас, как ему и было приказано, привел беснующегося коротышку обратно в лагерь, и теперь с чувством выполненного долга жевал кусок вяленого мяса. При появлении эльфов он вскочил на ноги:

— Ну что, нашли кого-нибудь?

— Мой коньяк?!

— Алин — дама ужасно эгоистичная, — пожаловался Луиш. — Не было там никого.

— С чего это она теперь эгоистичная? — вздернул брови Манул, расслабленно вытягиваясь на лежанке.

— Я видела гигантскую летучую мышь с солониной и флягой. Луиш решил, что я накурилась, — сердито ответила Алин, и уселась возле костра. На некоторое время в лагере воцарилось молчание. Манул тихо чихнул в кулак, маскируя этим смех.

— Я хотел сказать, она жадная, — добавил убийца, садясь подальше от эльфийки. — Я никаких мышей не видел.

— Мышь, значит… — недоумевающе повторил гном, глядя перед собой. — С флягой. Моей флягой. С заклепкой и особым механизмом поворота крышечки…

— Понеслась, — закатил глаза Манул.

— С подсолнухом на боку, — добавила Алин отстраненно. — А коньяк дубом пах, и немного — фруктами...

— Это не подсолнух, — со вздохом поправил Рикард. — Это солнце было. Стилизованное. Как мы будем ловить эту мышь?

— Гном свихнулся, — пробурчал Манул, зарываясь в одеяло с головой.

— Клевета!..

— Истина.

— Кас, полетаешь вокруг? — спросила Алин, не обращая внимания на вялую перебранку, поднимая голову в сторону оборотня. Тот как раз устраивал на ночлег свои цветочки.

— Я похож на сову? — возмутился в ответ тот. — Лебеди ночью не летают! Тем более, в лесу. Я же все крылья переломаю.

— Алин, даже если это была мышь, она все равно улетела, — мягко начал Манул, кивая на небо. — Пора спать.

— Ребята, если вы будете продолжать обращаться со мной, как с Касом под кайфом, я из принципа опустошу его запасы в свою пользу, — пригрозила эльфийка.

Судя по взгляду, лебедя это испугало. На Манула он уставился умоляюще, взывая к его милосердию, и полукровка поднял руки, тяжко вздыхая. Он давно питал глубокую симпатию к недо-шаману, у того была крайне забористая трава.

— Ладно-ладно-ладно. В любом случае, Алин, лучше лечь спать. Мышь проще найти днем, сейчас мы в буреломе только ноги переломаем.

Кас перевёл напряжённый взгляд на Алин, и та только вздохнула, сдаваясь, принимая доводы пиромага. Кассиу просиял от счастья, и послал Манулу взгляд уже нежный, благодарный... Судя по всему, полукровка мог рассчитывать на внеочередную самокрутку.

— Отбой, в таком случае... Луиш, Манул и я дежурим, я первая...

— Мы с Манулом сами справимся, — перебил убийца. Обыкновенные уговоры он посчитал неэффективными, тем более что эльфийка реагировала на них слишком нервно. А потому змеиным движением оказался рядом с Алин, приобнимая мускулистые плечи, замурлыкал томно и сладко: — Ты ведь не помешаешь мне провести эту романтичную ночь под полной луной с нашим троллем, детка?..

— Повторяю, — фыркнула Алин, и отпихнула убийцу. — я дежурю первой, так что вам с троллем предлагаю отдохнуть перед романтичной ночью.

— Сколько раз вам повторять, я полукровка а не тролль, — патетично возмутился со своей лежанки Манул, и прицельно запустил в убийцу шишкой. — Первым дежурю я. И не спорь с этим, Алин. Иначе я проголодаюсь.

— Рикард, поменяйся с полукровкой местами, — прищурилась эльфийка. — И если пропадет хоть что-нибудь....

С этими словами Алин обмякла, и тяжело навалилась на все еще приобнимавшего ее эльфа. Кас, под его прикрытием подобравшийся к лидеру отряда, осторожно ссыпал остатки сонного порошка обратно в мешочек.

— И не смотрите на меня так, — попросил лебедь. — Я знаю, какая она упрямая, и хочу спать.

— Всё правильно сделал, — успокоил его Манул. — Луи, прекрати её лапать, там сплошной металл. Гном, не напусти блох на моё одеяло.

— Не меряй по себе, рыжеволосое ничтожество.

— Я еще не лапаю, — оскорбился эльф. — Я ее держу. А теперь вот тащу… — и действительно потащил женщину к лежанке, укладывая под нежный грохот доспехов. На земле остались легкие борозды от стальных накладок на ногах.

— Раздевать обязательно?

— Завтра делать ей массаж будешь ты, а не я.

— Как скажешь, Манул, как скажешь…

Но основные доспехи он все-таки с неё снял. Не то, чтобы он не желал делать массаж Алин, просто попасться ей под горячую руку, когда она проснется и поймет, насколько затекло в доспехах тело, ему не хотелось.