О вазах (гет)

Я ободряюще сжимаю плечо мужа. Он с застывшей маской вежливости на лице делает вид, что слушает бред Министра.

Подавляю зевок. С трудом, надо сказать.

Тоже не люблю все эти мероприятия. Лучше бы с Дереком время провели.

Но работа для Драко, как это ни странно звучит при всем его богатстве – святое. Кто бы мог подумать, что из такого лентяя, каким он мне в школе казался, такой отличный руководитель отдела по связям с магической общественностью получится?

Наконец, Министра отвлекает чье-то приветствие. Он отворачивается, чтобы ответить, и этого времени нам хватает для того, чтобы смыться.

Муж прижимает меня к стене коридора, куда мы, запыхавшиеся, сбежали ото всех.

— Ты знаешь, мне тут оочень интересная мысль в голову пришла… — как же я обожаю эти тягучие нотки в его голосе.

— Да что ты? – притворно удивляюсь. А у самой – дрожь по спине.

— Угу… — бормочет он и, не теряя времени даром, начинает меня целовать.

— Драко, там же… — осуществляю последнюю попытку остановить его, но потом становится все равно. Какая разница, увидит нас кто-то или нет? Я хочу его…

* * *

Он не отрывал взгляда от этой пары. Красивые, молодые, все впереди…

Скривился. Ревность, казалось, разъедала его тело, выжигала все чувства, расширяя себе пространство, заполоняя каждую клеточку, каждую пору…

Так не должно быть. Рядом с этой женщиной должен стоять он, только он. Тонкие пальцы сжались в пока бессильном гневе, костяшки побелели. Мужчина отвернулся. Закрыл глаза. Он должен сдерживать себя. Контроль, железный контроль. Только это поможет ему, как помогало всегда. Он резко вдохнул воздух. Задержал его в себе. Выдохнул уже спокойно.

Расслабился. Собрался с силами.

Хлопок. Исчез.

Жаль, что не навсегда…

* * *

— Ты слышал? — гляжу в сторону.

Драко затуманенным взором смотрит на меня. Увидев обеспокоенность на моем лице, резко мотает головой из стороны в сторону. Прядь волос выбивается из его прически.

Приходит в себя.

От недавней страсти – ни следа.

— Что?..

— Кто-то аппарировал. Совсем рядом.

— Нам просто не хотели помешать, — пытается меня успокоить, но напрасно. Знает, я зря волноваться не буду. Что-то темное было рядом. Или человек, или мысли его… так уж вышло, что я это чувствую. Остаток способностей хозяйки моего тела…

— Нет, это не так… я не чувствую никакого смущения… ничего того, что мог бы испытать человек, случайно заставший целующуюся парочку… — при этих словах сама заливаюсь краской.

Ухмыляется.

— Ты совсем как школьница. До сих пор краснеешь, — поправляет мне волосы, прячет локон за ухо.

— Как-то страшно мне, Драко… — поеживаюсь, как от холода.

Надежные руки обнимают меня, прижимают к теплому телу. Гладят по спине.

— Ничего не случится, обещаю. Я с тобой, – ни тени неуверенности в голосе, вот так просто. И я успокаиваюсь. Не могу ему не верить. Он уже не раз доказывал свою любовь и преданность. Опять же, как бы смешно и непривычно ни звучали подобные слова в отношении слизеринца.

* * *

— Мам, а мы с Джеймсом в квиддич играли! Я на метле летать умею! – сына прямо переполняет восторг. Мягкие ручки обвивают мне шею. И опять этот комок в горле. Нежность. Я знала, что материнские чувства сильны, но чтобы настолько… Дерек вообще тяжело мне дался. Мое тело иногда подводило меня. Столько заклятий вынесло, колдомедики уверяли, что я не смогу детей иметь. Так что Дерек – это мое личное чудо. Выстраданное, вымученное. Безумно любимое.

Мы с Драко никогда не говорили об этом, но я-то знаю, как он переживал за меня. Те же колдомедики, которые утверждали, что я бесплодна, как сговорившись, пугали, что я не перенесу беременность.

Когда я носила Дерека, муж часто подходил ко мне, прижимался щекой к животу, вслушивался. И в этой тишине я завороженно смотрела на него. Его любовь меня так поддерживала…

Когда рожала, он тоже был рядом. Не выпускал мою руку из своей. Вытирал лоб, шептал слова ободрения.

Я видела его растерянность, когда сказали, что у него, у нас – сын.

И этот восторг в глазах, эту дрожь, когда он впервые взял нашего мальчика на руки, я никогда не забуду. Мой муж, слизеринец, которого считали холодным, бездушным, с такой теплотой и благодарностью смотрел на меня, с таким благоговением прикасался к нашему ребенку…

Это дорогого стоит.

Даже Гарри признал, что так, как Драко, даже Рон на меня не смотрел.

* * *

— Милый, это же опасно, — не могу сдержаться.

— Мам, я же взрослый уже, — как маленькой, объясняет мне Дерек.

Драко позади меня хмыкает.

— Ну, что? Джинни, ммм… Поттер… Спасибо, что присмотрели за Дереком, но…

— Да не за что, Малфой, — насмешливо перебивает его Гарри.

— … нам пора. – заканчивает свою мысль муж.

Не очень дружелюбно смотрят друг на друга. Вроде и не враги уже. Но и не друзья…

Мы с Джинни переглядываемся. Обе закатываем глаза.

Привыкли уже.

А что остается? Мы с ней дружим. Дети наши – ровестники. Тоже друзья.

Пусть и мужья общаются. Или хотя бы пытаются общаться…

Дерек с сожалением смотрит на друга.

— Джеймс, ты тоже приходи к нам в гости. Я покажу тебе нашу конюшню. У нас таакой конь есть, — и у кого я такие же тягучие нотки слышала?

— А можно?.. – с сомнением смотрит мальчуган Поттеров на родителей.

— Конечно, можно, — отвечаю я. Улыбаюсь ему, глажу по головке. Джеймс – вылитый Гарри. Сходство просто поразительное. И глаза того же оттенка зеленого, что и у моего друга детства. От Джинни только россыпь веснушек на носу. Хороший мальчик. – Обязательно приходи к нам. Будем рады тебя видеть.

Беру Дерека за руку, подхожу к мужу.

Перед тем, как исчезнуть в камине, оборачиваюсь к семейству Поттеров, машу на прощанье рукой.

Порошок в пламя, зеленые всполохи, одновременное «Малфой-мэнор!» — и мы дома.

Дерек, вырвав руку из моей, мчится на кухню.

— Витя! Я сока хочу!! Тыквенного!!

Обмениваемся взглядами с Драко, улыбаемся.

— Я вот терпеть тыквенный сок не могу, — заявляет муж.

— А я – обожаю. Он очень полезный, кстати, — словно оправдываясь, говорю я.

— Ну-ну… — издевается?

— Ты невозможен, — со стоном протягиваю я. Иду наверх.

— Не забудь, ужин в семь. Не засиживайся за работой! — кричу, не оборачиваясь, зная, что Драко направляется в свой кабинет.

Снимая вечернее платье, вспоминаю то ощущение темного на приеме в Министерстве. Хмурюсь.

Интересно, что, или лучше сказать, кто это был?